о барах, лимонадах и вреде пива

      – Игорь, ты!… – Дубин строит страшные глаза, топчется с места на место и, не представляя, что ещё сказать и сделать, прикладывается к горлышку лимонада. Водка бы там смотрелась уместней, но Дима оказывается ну совсем-совсем не пьёт, если это утро и завтра на работу. На работу завтра не надо (но это относится к Дубину, Гром всё равно выйдет, даже несмотря на положенный выходной после суток), а пить в двенадцать утра некомильфо.       Вот и сидят, как два придурка, в пивнухе, в полдень. Цветастыми лимонадами накидываются.       – Спокойно, стажёр, он уже искупился, – насмешливо хмыкает Юлька, пробегая мимо с коробкой товара. Где-то поодаль от них сидит глава отдела по ревизиям, некая Хмурова, хмуро хмурится, выгружая базу. Волков искоса на неё поглядывает, недовольный, в первую очередь тем, что о полной ревизии их никто не предупредил. Во втором порядке стоит желание вырвать этой женщине кадык (видать, сильно неприятная особа), из-за которой он в свой выходной попёрся на работу, с ценами на такси под косарь, чтобы не оставлять Юльку наедине с подсчётом розлива. В-третьих, менеджер Алтан уже час везёт весы. И далее по убывающей.       Игорь в этой системе мало прошарен, но помощь свою Волкову предложил, а потому сидит и выжидает, пока Юлька восседает задницей на полу среди упаковок вяленых креветок, как в шелках, а Олег выгружает для неё из колдрума коробки потяжелее.       Заодно Дубину пересказывает, из-за чего, собственно, проштрафился перед Серёжей. На поддержку от напарника Игорь даже не рассчитывал.       – Он хоть простил? – уточняет Димка, мнётся с пару мгновений и присаживается помогать Пчёлкиной сортировать товар.       – У Игоря были такие жалостливые глаза, там без вариантов, – улыбается ему Юлька и подмигивает Грому. Гром глаза закатывает, цокая.       – Цыц, женщина.       Волков, ставя коробку с мармеладками, с сожалением выдыхает:       – Извини, она вьёт из меня веревки.       – Не только из тебя. Дубин уже в её власти, – подмечает Игорь, скашивая взгляд в сторону Димы, который плетётся за Юлей считать бутылочный холодильник вместо коробок. Олег оценивающе поджимает губы, смотрит на товар, окидывает взглядом Хмурову, которой хлопками по медному тазу, как по барабану, срать, в каком порядке и какими силами они считать товар будут, логики в ситуации не улавливает и кивком соглашается с Игорем.       – Курить?       – Олег, вы надолго? – прерывает Хмурова, поднимает взгляд на Волкова, а тот в ответ вытаскивает пачку сигарет из кармана штанов и чуть ли не кривится, отвечая на вопрос тяжёлым взглядом. – Как вернётесь, начнем считать сигареты.       Олег кивает и выжидающе смотрит на Грома.       – Да бросать хотел, – отнекивается Гром, колеблется, поглядывает на Елену, и, неприязненно дёрнув плечом, поднимается. – Пойдем, – за углом здания атмосфера лучше, проще, не берёт голову в тиски. – Душная у вас ревизорша.       – Сморщенная сука. С ней хрен договоришься, – закуривает Олег, передавая зажигалку Игорю. – Говорят, на какой-то точке она отказалась сортить товар, и на пацанов упало десять кэсов сверху.       – Пизда, однако, – а сам Игорь в голове прикидывает, сколько это от его зарплаты. Четверть точно, если не больше, и без учёта добавочных за звание и тринадцатой зарплаты. Гром бы удавился такие деньги платить в никуда, с другой стороны Олег и Юлька уже второй год тусуются на должности барменов, и, вероятно, у них с зарплатой попроще, чем у Грома. С неофициальной частью точно. Зависть не берёт, но Олега по-человечески жалко, с его задолбанным видом упахивающегося трудоголика. – А ты не думал работу сменить?       – На какую?       – У тебя ж выправка армейская. По контракту во внутренние войска.       – Не, – Волков мотает головой, – Серёжа не поймёт. Ещё, поди, сдохнет с голоду, если меня отправят куда-нибудь на границу в Зажопинск.       Игорь низко посмеивается и затягивается. Олег возвращает ему улыбку, играя бровями, мол, как-то так наша жизнь устроена.       А Игорь задумчиво нос трёт.       – И ты готов положить пару лет своей жизни из-за него?       – А чёрт его знает, – Волков стряхивает пепел, – видимо, да. Я верю в его мозги. Жду, что через пару лет он закончит универ, сдаст свой проект в аренду каким-нибудь богатым фирмам и разбогатеет, вот тогда подумаю, чем мне заниматься по жизни.       – ФСБ ещё неплохой вариант.       – Я запомню.       – Ты же здесь работаешь из-за него, я прав? Что к общежитию ближе, – Олег кивает, соглашаясь.       – Года полтора назад, когда вернулся из армии, увидел этого бедолагу, ни жравшего, ни сравшего, одной ногой в обмороке. Мозг ему вынес, и решил, что надо что-то с этим делать. Прошёлся по району, пока Серёга в универе ошивался, попредлагал свою кандидатуру на работу, в пивнуху зашёл, чтобы нервы расслабить, а там Юлька в одиночестве зашивалась, у неё тогда сменщика уволили за кражи. Так и получилось. Потом оказалась, что она Серёгу подкармливала по мере возможности, так я на ней практически женится был готов.       Олег вслух проговаривает события минувших дней с ностальгической улыбкой, истлевший бычок вертит в руках. Игорь завидует. Докуривает, и вторя Волкову, щелчком выкидывает просмоленный фильтр за забор, на мусорку. Сводит брови к переносице, и, наступая на горло неловкости, спрашивает:       – Слушай, а вы точно с Серёжей друзья?       – У тебя план по закрытию гомосеков не выполняется, что ли? С чего такой вопрос?       – Завали хлебало, Волков, – Игорь шутливо толкает мужчину в плечо. – Интересно стало. Слишком ты о пацане беспокоишься.       – Мы точно друзья, Гром, – Олег поднимает руки ладонями наружу, сдаваясь, – я по девушкам, а Серёга кто угодно, но только не девушка. А ты?       Игорь луково усмехается.       – Я тоже не девушка.