Соль

Том проснулся от того, что кто-то лежащий рядом завозился. А потом тактильный контакт исчез вовсе. Открывать глаза не хотелось. Хотя бы потому, что нужно было вспомнить: где он и что произошло. Желания срочно выскочить и метаться в попытках выбраться не возникало, значит, он в относительной безопасности. Интуиция молчит — это хорошо и плохо одновременно. А вчера… Вчера был совершенно восхитительный вечер. После того, как он помирился с Цветочком, они начали убираться в совершенно захламленной кухне-лаборатории. Ловили тритоньи хвосты, которые обнаруживались в совершенно неожиданных закутках, а один из них решил забраться Гарри в штанину, и Том от души посмеялся над корчащимся и вопящим юношей. За что поплатился, естественно. Но ничего фатального сделать Гарри не успел — Том просто не выдержал и накинулся на него с поцелуями. Это было так сладко… Сломить наигранное сопротивление, услышать первый стон, почувствовать, как к тебе прижимается такое же разгоряченное желанием тело… Цветочек чудом уволок их с кухни в другую комнату, кажется, служившую маленькой гостиной, заявленной книгами, всё теми же котлами и колбами, но с камином и удобным диваном около него. В камине едва тлели угли, а диван оказался очень удобным и довольно широким. Но до конца оценить все достоинства мягкой мебели Тому тогда не дали: Гарри надавил ему на плечи, сажая на диван, а потом оседлал его, снова начиная целовать. И тереться об него. Чёрт. Это был, конечно, детский сад, но какой горячий! Тома устраивало абсолютно всё: и поцелуи, иногда прерывающиеся из-за сбитого дыхания, и немного импульсивные движения мальчишки, который скорее пытался удовлетворить свою похоть, чем сделать приятно им обоим… О, как им в этом мешала чёртова одежда! Но с ней поделать ничего было нельзя. Потому что Цветочек хотел именно так. И нужно было уважать его желания, а всё остальное успеется ещё. Зато, не смотря на дискомфорт, который он испытывал от того, что член ощутимо упирался в ширинку брюк, Тома довольно сильно возбудило то, что Цветочек не давал ему себя трогать. Он просто прижал руки мужчины к спинке дивана своими и продолжил тереться об него, как мартовский кот. Нет, вырваться можно было запросто, но зачем?.. Финал — довольно яркий, потому что Гарри сладко и протяжно застонал, содрогаясь, а потом укусил Тома в основание шеи прямо через рубашку. Мелкий собственник. А Том… Ему этого хватило. Стона и достаточно яркой фантазии о том, что Цветочек может так же стонать, объезжая его член, уже без одежды и скромности. Но это будет явно позже. В тот момент Том мог только обнять мальчишку, накладывая на них беспалочковое очищающие, и завалиться на диван, чтобы было совсем хорошо и уютно. Сейчас пришло понимание, что кое-кто проспал работу. Впервые в жизни. Потому что по ощущениям Том уже примерно час, как должен был быть в Министерстве под личиной Волан де Морта, в своём кабинете решать неотложные дела. Надо было срочно вставать, но будто что-то мешало. И это «что-то» явно не ощущение тепла и уюта. *** Том не мог пошевелиться. Точнее, руки и ноги ощущались как будто не родные. Точно не действие «Петрификус Тоталус». Либо иное обездвиживающее заклинание, либо действие какого-то расслабляющего мышцы зелья. С трудом Том открыл глаза, тут же заслезившиеся от яркого дневного света. Всё, что он мог видеть из своего положения, — край каминной полки, на котором стояла грубо вырезанная деревянная фигурка волка. Ещё кусок стены со слегка потрескавшейся белой штукатуркой. Всё. Он не мог говорить, голоса словно не было. Не мог шевелиться. А при каждом вдохе и выдохе его лёгкие словно горели изнутри. Том чувствовал подходящую к нему со спины, ступающую мягкими лапами панику. Неужели Цветочек?.. Неимоверным усилием Том заставил себя сосредоточиться на магии, которая тоже взбунтовалась вместе с телом и отказывалась нормально подчиняться. Но что-то ему всё же удалось: свалить эту несчастную фигурку на пол. Грохота не было — перед камином, видимо, был расстелен ковёр. Звук вышел глухой, но… Чуть скрипнув, в комнату распахнулась дверь. распахнулась дверь, а затем послышался звук торопливых шагов. — Том?.. — голос Поттера был тихим, словно он боялся разбудить ненароком. Том, конечно же, не смог ответить. Он вообще ничего не смог бы сейчас. Все его силы на данный момент уходили на то, чтобы держать глаза открытыми. — Том? О, ты проснулся? — видимо, Гарри увидел, что тот не спит и, улыбаясь, подошёл к дивану, а потом присел на его край — скрипнули старые пружины. — Эй, ты чего? Обиделся на меня за вчерашнее? — голос мальчишки стал звучать тревожнее. — Так ты вроде был не против и… Да что с тобой?! — перед заплывающим мутной пеленой взглядом Тома резко оказалось встревоженное лицо Поттера. — Что за чёрт?! — с каждой секундой в зелёных глазах было всё больше и больше испуга. Кажется, лоб Тома осторожно потрогали. — Да ты горишь весь! Мерлин! — звонкий юношеский голос звучал словно через вату. А потом Тому стало легче. Совсем немного. И очень мокро: видимо Цветочек, чтобы срочно сбить температуру, не придумал ничего лучше, чем откатить его с ног до головы ледяной водой. Впрочем, это было уже хоть что-то. Но шевелиться Гонт по прежнему не мог. — Я сейчас приду. Всё будет хорошо, — Гарри так уверенно это говорил, что Тому хотелось принять его слова за правду. Но на деле он даже не мог сам понять: его прокляли или отравили?.. Кто?! Кто посмел?! Звук шагов. Скрип двери. Пустой угол каминной полки. Трещины на штукатурке. Озноб. И всё та же боль в груди при каждом вдохе и выдохе. Время, словно патока, тянущееся и липкое от ожидания. Из-за двери послышались голоса: звонкий принадлежал Цветочку, а тихий, почти шипящий, без сомнения, «дядя Сев». Вариантов не много: либо его сейчас добьют, либо станут лечить. Том склонялся к первому варианту, потому что всё указывало на заговор против него. Не иначе. Только было обидно, что Гарри оказался… — Я сам посмотрю, — дверь резко распахнулась, врезаясь в стену, а секундой позже Том увидел Снейпа, который смотрел на него внимательно, чуть прищурившись, словно пытаясь невербально применить легилеменцию. Но нет, это бы Том почувствовал. Ничего такого. Только чересчур пристальный взгляд. А потом был следующий круг ада: Тома перенесли с дивана на наспех трансфигурированную кушетку и раздели заклинанием до трусов. Довольно осторожно, но без пиетета, Снейп ощупал его руки и ноги, посветил в слезящиеся глаза, открыл ему рот и туда тоже посветил, заглядывая. Тома начал бить крупный озноб — резко стало холодно. Гарри стоял рядом, не зная, чем занять руки, и с испугом наблюдал за происходящим. А Снейп всё не унимался: сцедил у Тома пару пробирок крови из запястья, потом начал накладывать на него диагностические заклинания… Прервался только чтобы сунуть одну из пробирок Гарри и приказал (не иначе!) сделать анализ на яды. Цветочек, держа пробирку в плотно сжатом кулаке, словно испарился и начал чем-то греметь в своей кухне-лаборатории. Снейп… Он сел на многострадальный мокрый диван (его в спешке забыли высушить) и даже не поморщился. — Я не знаю, что у вас за план, мой Лорд, но я вам клянусь, что не позволю втянуть в ваши интриги Гарри. Костьми лягу, но не позволю. Я знаю, что если спасу вас сейчас, то за вами будет Долг Жизни. И в его оплату я сразу буду требовать, чтобы вы больше никогда не искали встреч с Гарри Поттером и больше не проявляли к нему свой романтический интерес. Он поплачет и успокоится, а вы точно сможете найти себе новую игрушку, — Северус сейчас был, наверно, страшен. Шипел, как настоящий змей, и смотрел на Тома так, будто хотел убить одним взглядом. Только Гонту было в этот момент не страшно ни капли. Он был наоборот, горд своим последователем. Чувство облегчения — вот что давало ему сейчас сил. Потому что даже если это заговор, то в нем не участвовал ни Снейп, ни Цветочек. — Если согласны, мой Лорд, то моргните, — этого следовало ожидать. Как выкрутиться из этой ситуации Том уже понимал: никаких встреч, никакого романтического интереса! Без проблем! Он просто пошлёт Цветочку ужасно нудный, написанный лучшими юристами-гоблинами брачный договор. С запиской, в которой были бы намёки на невозможность продолжать общение в ином статусе. Ну, и основным пунктом этого документа было бы то, что Гарри становился Гонтом, а не Поттером. Технически тогда Том не нарушал бы условий. Том пристально посмотрел в чёрные глаза своего зельевара и будто нехотя моргнул, давая понять, что согласен. А потом его словно пыльным мешком по голове огрели: получается, что он полностью отказался от своих планов и перекроил всё, лишь бы продолжать быть с Цветочком? Настолько тот его зацепил? После пересоленного ужина, нескольких поцелуев, истерики и лёгкого петтинга? Да. После взгляда в зеленющие глаза. Или после осознания, что он просто хочет его для себя, без каких-то планов, расчетов и многоходовочек. Не важно. Не сейчас. Сейчас Том немножко умирал. И чувствовал себя, откровенно говоря, хреново. А Снейп почему-то бездействовал, хотя обещал, что спасёт его. Что-то не сходилось. Правда, через минуту Северус вышел из своего оцепенения и, призвав сначала свою палочку (неловко вышло, но Том забыл о ней ещё вчера, оставив на кухонном столе), а потом уже с помощью своего магического проводника заставил подлететь к себе пергамент и письменные принадлежности. — Дядя Сев! Это не яд! — Гарри появился почти бесшумно, едва не заставив вздрогнуть Снейпа, уже начавшего что-то черкать на пергаменте. — Ты проверил даже на производные компонентов? И на волчеягодник? Он распадается при попадании в кровь, и нужно провести тест Марионелли-Коцака! — старший зельевар нахмурился. — Я проверил! Ты сам учил! — Цветочек даже чуть обиделся. Это было мило, наверное, если бы ситуация не пахла сырой могильной землёй. — Но это точно не проклятие! И не порча! И даже нитей магии Вуду я не обнаружил! — кажется, идеальный план Снейпа с Долгом Жизни трещал по швам. — Это вирус, — тихо выдал Гарри, пряча глаза. — Как поня… Гарри! Я убью этого кобеля!!! — Снейп вскочил с дивана, не замечая, что опрокинул чернильницу на ковёр, который, будем честны, от чёрного пятна, скорее приобрёл, чем потерял. — Дядя Сев! Никто не знал! Я думал, что у Тома обычная простуда, и он не желал пить Перечное при мне… Хотел напоить его им сегодня утром, но… — Да я вас обоих кастрирую! Любовнички хреновы! Вы у меня оба члены на узелок завяжете! Один нашёл где-то заразу, другой подцепил, а мне расхлёбывать?! — кажется, то, что Том не мог сейчас шевелиться и говорить, приравняло его в глазах Снейпа к мебели. Но из-за этого он сейчас услышал то, что услышал. Как, оказывается, интересно ведёт себя Северус в гневе! Ради такой сцены, возможно, даже стоило немного полежать полутрупом… Нет. Не стоило. Потому что Том не до конца понял сначала, что случилось. Его Цветочек тоже заболел? Вот это было уже посерьёзней семейных сцен, Долгов Жизни и прочего. У Томаса Гонта был крестраж. Надёжно спрятанный, но в случае его смерти последователи, указанные в завещании, получали нужные инструкции и ритуал. А Гарри мог умереть, и уже ничего его бы не воскресило. Том почувствовал кислый привкус во рту. Ситуация давно уже вышла из-под его контроля. И сейчас было не до шуток, проверок на предательство и прочей мишуры. Гонт напрягся, из всех своих сил стараясь выдавить из себя хотя бы пару слов. Тщетно. — Я закрою лавку, напишу друзьям, будто срочно уехал за ингредиентами, чтобы они вдруг не пришли. Что у него по симптомам? — Гарри, не смотря на то, что на него пару минут назад довольно грубо наорали, как-то резко преобразился, сбросив все эмоции. Даже голос его стал немного другим, размеренным и без ноток паники. — Паралич конечностей и речевого аппарата, дыхание затруднено, альвеолы в лёгких отмирают, реакция на свет заторможенная, — так же сухо и по-деловому ответил Снейп. — Значит, надо сначала снять симптомы, облегчить дыхание. Если его парализовало, то это может быть полиомиелит. Правда, Том не ребёнок, хотя симптомы похожи… — Гарри задумался. — Но я думаю, что для начала стоит дать ему всё же Перечное зелье. Оно замедлит вирус и собьёт температуру… — Гарри, на кону ваши жизни, ты понимаешь? Я могу сварить любое зелье и залатать любую рану, но ничего не понимаю в болезнях и вирусах, — Том не стал переводить взгляд на Снейпа. Ему хватило тона, которым он это сказал. Сейчас больше всего хотелось тоже как-то действовать. Помочь Цветочку, хотя бы просто обнять его и успокоить, а ещё лучше — защитить ото всех напастей. В идеале — заставить создать крестраж. Но Том лежал бревном. Его обсуждали так, будто его тут и вовсе не было. — Да, я понимаю это, конечно же. Но разве не романтичная история получится? В любом случае? — Гарри ухмыльнулся, наконец-то посмотрев на Тома. — Возможно ещё настойка Златоглазки, она поможет иммунитету. Только через час после Перечного. Перечное с противовоспалительным эффектом, наоборот, снизит сопротивление организма вирусу, хотя само может убить часть заразы. Но потом сразу давать стимулятор иммунитета… — Северус решил игнорировать предыдущую реплику юноши, принявшись рассуждать вслух. — О! А если взять из Перечного зелья только ту часть, которая убивает вирус? Что если сейчас сделать нечто очень мощное, способное вытравить вообще все бактерии и вирусы из организма? Я уже примерно представляю, как сварить подобное! Это будет грандиозный прорыв в магомедицине, если получится! А мне как раз надо сделать проект на звание Мастера! — Том снова узнавал свой Цветочек. Гарри будто начал светиться изнутри от энтузиазма. Пусть лучше так, чем полная отстраненность и безэмоциональность. — Я тоже слышал про химиотерапию, — саркастично буркнул Снейп. — Но попробовать стоит. По крайней мере, нам лечить ещё тебя, а этого, — он кивнул в сторону Тома, — не жалко. Том бы с ним поспорил, но обстоятельства были против него. Оставалось только снова ждать в одиночестве, потому что эти двое довольно быстро ушли, обсуждая на ходу какие-то сочетания ингредиентов и даже не договаривая фразы до конца. Но если нужно подождать, Том подождёт. Даже если очень больно и плохо. И не хочется оставаться одному. -------- Дядя Сев: — Кобелина! Притащил заморский триппер и Гарри заразил! Удушу!!! Том: *агрессивно подыхает от вышеуказанной хвори* Гарри: *пританцовывает* — Ты что! Это же отличная тема для моей диссертации! Ух, какая бацилла крутая! Спасибо, Том!