Не в одиночку

Микки стоял в душном холле с Алексом на руках, ожидая свою очередь. Он, наконец-то, спустя почти два месяца, собрал эту кипу бумажек, чтобы подать заявление на пособие. Оказывается, не так все просто, как казалось первоначально. Прошло уже почти два месяца, как Алекс неожиданно появился в жизни Микки. Это были пиздец какие трудные времена. Микки ничего не успевал, не высыпался, еле-еле выкраивал время на работу. Теперь он по-другому смотрел на молодых мамочек. Совсем по-другому. С уважением и порой с восхищением. Вот она идёт, сама вся чистенькая, причесанная, детки чистенькие, в нарядных штанишках, дома у неё порядок и ужин готов, бельишко постирано-поглажено, ещё и маникюр успела сделать. Богиня, а не женщина! И перестал осуждать других молодых и не очень мамочек с гулькой на затылке грязных волос, с некрашенными корнями, в растянутых футболках и с тяжёлым усталым взглядом. Он сам теперь был такой вот мамочкой. Дома — как Мамай прошёл: вечно работающая стиральная машинка, в холодильнике вместо пива детское питание, Микки не был в парикмахерской... Да не был он там с тех пор, как Алекс появился. И насрать, как он выглядит. Лишь бы дитятко не орало и самому бы добраться до подушки вечером, чтобы сидя на диване не вырубило. Секс? Кто? Кто это? Какой, нахуй, секс? Выспаться бы, Господи... Наверное, если б сейчас к Микки начал клеиться самый горячий парень в мире, у него б даже не встал. Ибо, чтоб почувствовать все то, что испытывают молодые мамочки, нужно стать молодой мамочкой или влезть в их шкуру. Микки в шкуре. Он в курсе. Окошек на приём было много, а народу ещё больше. Когда Алекс сжевал талон с номером очереди, у Микки началась не то истерика, не то инсульт. Его левый глаз начал дёргаться, правый плохо видеть, а под ними обоими располагались отличные синие круги от недосыпа. У Алекса начали резаться зубы, при чем видимо все и сразу. Он ныл и куксился, все время пытаясь укусить Микки, чтобы почесать десны. А ночью плохо спал и часто просыпался. Спустя два часа пребывания в службе социальной поддержки, нервы начали сдавать. Освободилось одно кресло для ожидающих и Микки рухнул в него со стоном блаженства. Его спина и руки отваливались, потому что этот толстожопик все время ерзал и вертелся. Наконец на табло выскочил номер их очереди и номер окошка, куда следует подойти и сдать уже эти ебучие документы. Да, пособие явно было маловато: при таких нагрузках на его формление, оно должно было быть в разы больше, а ещё бы молоко за вредность и ранний выход на пенсию. Микки подошёл к окну оператора. Тут все стоя. Никаких стульев — все для людей. — Я Вас слушаю! — проговорила тучная тётка в очках на минус 8. — Хочу оформить детское пособие. — Документы принесли? Микки сунул стопку бумаг в окно. Работница просмотрела и отдала полностью всю пачку обратно. — Не хватает. Нужен документ соцстрахования и справка из поликлиники, к которой ребёнок прикреплён. — А где взять соцстрахование? — Тут можно оформить. — Так оформляйте! — У Вас не тот талончик. Вам нужно взять талончик на получение соцстраховки, а потом уже сюда. — Да вы издеваетесь! Мы два часа отстояли!!! — Ничем не могу помочь, таков порядок. — Пожалуйста, он не выдержит ещё два часа! — Микки решил быть вежливым. — Следующий! — проигнорировав Микки, выкрикнула старая грымза. — Какой, нахуй, следующий?! — зарычал Микки. — Отойдите, мужчина, не то я охрану вызову! — Ты себе лучше скорую вызови, сука! — всё, Остапа понесло… Из боковой двери с надписью «Главный администратор» появился костюм. Он быстро подошёл к окошку, где намечалось смертоубийство с последующим расчленением тучного тела, и спросил. — Мелани, что тут происходит? — У мужчины не полный пакет документов и он угрожает мне физической расправой! —заверещала слепошарая толстуха. Костюм посмотрел на Микки. Он был молод, высок, широк в плечах и рыжий, как спаниэль. Парень оглядел Микки. Тот стоял с ребёнком на руках, недобро сверкая глазами. Вид у него был, прямо скажем, хуёвый: усталый, взмыленный, злой. Одной рукой он держал малыша под попой, а вторая рука была у лица карапуза. Малец двумя ручонками удерживал кисть папашки и с остервенением грыз его палец, пуская слюни прям на футболку брюнета и довольно мыча. — Пройдите в мой кабинет, пожалуйста, — спокойно проговорил костюм. Микки зашёл за стойку сотрудников и вошёл в дверь кабинета, которую главный администратор придерживал для него. Микки обернулся к Мелани и негромко сказал: — Чтоб у тебя хуй на лбу вырос, падла бесчувственная! Мелани открыла было рот, но дверь кабинета закрылась, что послужило завершением диалога. В кабинете работал кондиционер и Микки чуть не застонал от его прохладного свежего дуновения. — Садитесь, садитесь в кресло, — любезно предложил костюм. Он налил из кулера стаканчик воды и протянул его Микки. — Спасибо, — тихо ответил Микки и осушил стакан. — Давайте Ваши документы, — протянул руку костюм. Микки передал пачку и откинулся на спинку кресла, посадив Алекса на колени спиной к себе и лицом к сотруднику. Костюм просматривал документы, периодически поглядывая на эту парочку. На него смотрели четыре голубых, абсолютно одинаковых глаза из под четырех, как под копирку нарисованных, подвижных бровей. Цвет волос, овал лица и плотность тел была тоже идентична. Рот малыша был все время занят собственным кулачком, поэтому сравнить вкусные губы брюнета с губами малыша было сложно. Но, скорее всего, и там было стопроцентное сходство. Под копирку сработал отец. Это выглядело так, будто рядом с настоящей статуей Свободы привезли ту, из города Кольмар, уменьшенную копию, и поставили рядом. Мол, вот, смотрите, как чётко сработано! — Феноменальное сходство, — как бы между прочим сказал сотрудник соцслужбы. — Детское пособие? — Да. Но там, видимо, не хватает пары документов, они не были указаны на Вашем сайте. — Не страшно. Соцстраховку мы тут параллельно оформим, а справку из поликлиники донесете позже, это не критично. Нужно только заявление заполнить, — костюм вытащил бланк из накопителя и положил на стол. — Садитесь сюда, я бы сам заполнил, но надо Вашей рукой. Микки подошёл ближе и собрался стоя заполнить бланк. — Садитесь сюда, стоя же неудобно, — костюм пододвинул свое кресло. — И давайте я подержу малыша, — он протянул руки и забрал Алекса у его отца. Милкович залип, глядя на рыжего, но Алекс не возмущался, поэтому Микки сел на место костюма, взял ручку и начал заполнять заявление, бросая косые взгляды на рыжего, который сел на диван, поставил Алекса на свои колени ножками и начал с ним разговаривать. — Ну что, дружок, у тебя зубки режутся, да? Поэтому ты папке спать не даёшь? — Алекс что-то гулил в ответ. Рыжий достал из коробки у дивана большую баранку и дал её Алексу. — На, попробуй этим почесать, — тот недолго думая перехватил баранку и начал пихать себе в рот, довольно мыча и подпрыгивая на коленках рыжего. — Откуда Вы знаете, что у него зубы режутся? — удивленно спросил Микки. — Так слюни вон, по колено и десны набухшие. — Есть дети? — Нет. Но есть младшие братья и сестра. Я напишу Вам название геля для облегчения процесса. На ночь прям пальцем намазывайте и спать будет лучше, точно говорю. — Спасибо. Парень щёлкает языком и продолжает разговаривать с Алексом. — Где у Вас запасной памперс? Этот уже как и слюни, до колен. Вы пишите, я поменяю. — В рюкзаке, — ошалело ответил Микки. Рыжий засовывает Алекса подмышку и тот довольно повис с баранкой в руках. Он достаёт чистый подгузник и, как заправская многодетная мамаша, в три секунды меняет девайс. Микки в шоке. Господи, мне б такую няньку! — Вы коляску на улице оставили? — У нас пока нет коляски. А если б была, я б её в жизни на улице не оставил. Она стоит как подержанный "Форд Мустанг". — Вы далеко живёте? — снова спрашивает рыжий. — В трех кварталах. — Пешком пойдёте? — Ну, как бы да. — Я Вам такси вызову. Мне кажется, он спать хочет и устал. — Спасибо, не нужно. — Нужно. Считайте это компенсацией за стресс и извинением за наших сотрудников. Работая в таком месте люди черствеют и часто неадекватно ведут себя по отношению к клиентам. — Угу. Если только они изначально не суки. — Да, некоторые не должны работать с людьми. Вы правы, некоторые люди не созданны для такой работы. Микки заполняет заявление и встаёт из-за стола. Ему полегчало, он успокоился. Он берет Алекса у рыжего, а тот проверяет заявление и чиркает что-то на клочке бумаги, протягивая её Микки. — Это гель для зубов. Купите сегодня и, возможно, этой ночью Вы выспитесь. Я запишу Вас на приём ко врачу в поликлинику на завтра, справку занесете. Там мой номер, позвоните, как придёте, я заберу её у Вас без очереди. — Спасибо, — Микки протягивает руку. — Как Вас зовут? — Йен Галлагер. И давай на «ты». — Спасибо, Йен, я Микки. — Рад, что помог. Микки с Алексом выходят из этого адова места и тут же подъезжает такси. Они быстро добираются до дома, заходят в аптеку за чудо-мазью, благо, что аптека расположена прям в их доме, и поднимаются в квартиру. Алекс уснул еще в такси, поэтому Микки просто кладёт его в кроватку, накрывает пледиком и притворяет дверь спальни. Он пиздец как устал за эти три часа. Микки выходит на балкон, плюхается на стул и с блаженством закуривает. Если б не Галлагер, я бы, наверное, уже сидел в обезьяннике местного отделения полиции по обвинению в жестоком убийстве толстожопой сучары Мелани. Его телефон вибрирует. Он достаёт его и видит смс-ку. «Вы записаны к педиатру Гонсалес Мария на завтра, 30 августа, на 10:30. Кабинет 211. Детская городская поликлиника №3.» Микки улыбается. Мало того, что записал на хорошее время, как раз до обеда и до сна успеют, так ещё и к поликлинике прикрепил. Не Галлагер, а прям ангел небесный! Микки готовится к визиту в поликлинику, как в крестовому походу. После вчерашних квестов в службе соцподдержки, он уже готов к любым испытаниям и лишениям, лишь бы не пойти на дно, как Тевтонский рыцарь. Но все проходит неожиданно гладко, быстро и без проблем. Доктор принимает Милковичей даже раньше указанного времени на пять минут. Она делает полный осмотр Алекса, задаёт вопросы по сделанным прививкам. Микки не знает ответы и спросить не у кого. Он жутко смущен этим фактом. Но доктор очень приятная женщина. Она полностью осматривает Миккиного спиногрыза, делая пометки в новой карточке пациента, и сообщает, что по внешнему осмотру все в норме. Малец в нужном весе и росте, с чистой кожей и в отличном настроении вообще. Как и Микки. Сегодня он действительно выспался, как никогда за последнюю неделю. Гонсалес выписывает направления на анализы: крови, мочи и тп. И назначает следующий приём через месяц. Также советует гель для дёсен, который у них уже есть. Ещё она задаёт вопрос по поводу грудного вскармливания. Ну, тут точно твёрдое "нет". Доктор Гонсалес даёт бумажку на получение детского питания. Теперь Микки сможет экономить на молоке. Отличный доктор! Доктор выписывает справку для службы соцобеспечения и Микки, не теряя времени, идёт во вчерашнюю клоаку. Там все так же: душно и многолюдно. МИККИ: Добрый день, Йен. Это Микки. Заберёшь справку, если удобно? Если нет, мы подождём. Ответ приходит почти сразу. ЙЕН: Иду Галлагер выходит из той же двери и, увидев Микки и Алекса, широко улыбается, направляясь к ним. — Привет Микки. Привет, крепыш! — говорит он Мику и Алексу, хватая последнего за пузик. —Пошли со мной! — он идёт на выход и машет рукой, чтобы те последовали за ним. Они выходят из здания и идут на парковку. Йен открывает багажник старенького форда, вытаскивает оттуда сложенную коляску, расправляет её и фиксирует нужные рычажки. — Вот. Это вам. Микки смотрит то на коляску, то на Йена. — Сколько? — Что сколько? Сколько ей лет? Ну, она, конечно, не новая, но вполне себе крепкая и прослужит ещё долго. — Сколько она стоит? — Эээ, я не знаю. Это от моих младших осталась. Нам она уже не нужна, лежит в кладовке… — Сколько я тебе за неё должен? — Смеешься что ли? Ничего ты мне не должен. Она хорошая, выкинуть было жалко. А вот и пригодилась. Давай, сажай Алекса! — он берет карапуза из рук Микки, усаживает в коляску и пристегивает ремешками безопасности. — Вся ткань отстегивается, можно стирать в машинке. Но я постирал вчера, так что она чистая. Милкович в полном шоке, ему жутко неудобно и в то же время приятно. Он не помнит, когда в своей жизни получал что-то бесплатно, ну, кроме тех случаев, когда что-то пиздил сам. Даже Трэй, делая утренний минет, просил вечером возвраточку. А тут — на тебе, целая коляска! Даром! Может этот Галлагер не так прост, как кажется? Может он маньяк? Щас бдительность усыпляет, а потом, хоп! Какой-нибудь Джером Валеска! — Ещё вот тут кое-что из одежды и обуви. Может что сгодится, — Йен вытаскивает два битком набитых пакета с детской одеждой. — Что-то наверно пока велико будет, но это ничего же, главное не мало, вырастет — наденет, — тараторит ангел-хранитель. — Я не могу это все взять, Йен! — Что, не донесешь? Ну, давай я вечером доеду до вашего дома, привезу. — Нет, мне не удобно. — Перестань! Бери, говорю. Это уже всем нашим мало, — и тычет пакеты в руки. — Хорошо, ладно. Но я твой должник. — Ну, вот и славно! Давай свою справку и я побегу, пока там без меня не разгромили отдел. Микки отдаёт Йену бумажку, а тот вынимает из кармана свернутый в салфетку силиконовый прорезыватель для зубов и протягивает сидящему в коляске Алексу. Этот ваще не скромничает и хватает обеими руками оранжевое кольцо. Такое же оранжевое, как и сам Галлагер. — Оно новое! Я его помыл, — серьёзно говорит рыжик. — Клади его в холодильник на ночь, а утром оно будет холодное, успокоит десны. — Я не знаю как тебя благодарить, — сдаётся Микки. — Придумаем что-нибудь, — подмигивает главный администратор. — Всё, я побежал. Пиши, если что. Мало ли, я много про детей знаю, подскажу, если что. — Хорошо. И спасибо ещё раз. — Пока! — Йен разворачивается и бежит со стоянки ко входу в здание. Алекс сидит, до опупения довольный, в новой коляске, грызет кольцо и подмахивает ножкой. Микки садится рядом с ним на корточки и целует его в голую коленку. — Ну что, пупсяндия, поехали домой? — мальчик тянет ручку и Микки тянется к ней лицом. Маленькие пальчики хватают его за нос. Микки перехватывает пухлую ладошку и, громко фыркая, покусывает ее. Малец заливается смехом. Они спокойным прогулочным шагом доходят до дома. Да, с коляской прям кайф, это не на руках пухлого таскать. Так теперь можно и в парк ходить, и в магазин тоже. Микки закатывает коляску в квартиру и скидывает пакеты с одежкой в спальню. — Потом разберём. Пошли чё-нить пожрем. Микки сажает Алекса на пол и идёт греть детское питание. Себе достаёт готовый полуфабрикат и кидает в микроволновку. Они обедают, ну как, Алекс обедает, а Микки заглатывает не жуя, как утка. А потом, как утка, ведёт себя Алекс. У него всегда так после еды. Микки моет парню жопочку, напяливает памперс-трусики (бляяя, вещь, никаких, сука, липучек — натянул и попиздовал) и заваливается с малым на кровать. Алекс копошится какое-то время, дергая Микки за волосы и тыча в глаза пальчиками и, чуть погодя, спокойно засыпает. Микки тоже проваливается в сон. Ему ещё нужно сегодня работу поработать… Но это потом. Лора обещала прийти, может он пару часов урвет для работы, пока соседка посидит с Алексом. Хорошо, что успел квартальные сдать до появления этого жучка навозного. А так бы швах… Накрылась бы работа пиздой. Микки просыпается и шарит рукой рядом с собой. Нету пацана. Микки, как подорванный, вскакивает с кровати и начинает поиски пропажи. Пропажа лежит на полу, забравшись на половину под кровать: только попа в подгузнике и ножки торчат. — Эй, вылезай, потеряшка! — хорошо, что Микки всю кровать по полу подушками обложил. Видимо, Алекс проснулся и пополз исследовать мир. Он вытягивает пацана за ножки из-под кровати. У того в руках носок. Скорее всего давно потерянный и забытый. Хорошо не анальная пробка или презик использованный. Надо под кроватью тоже навести марафет, раз этот ползучий и туда уже добрался. Микки кормит парня фруктовым пюре с овсянкой и сажает на пол, вручая новое оранжевое резиновое кольцо. Игрушек бы ещё малому побольше… Микки открывает телефон и видит входящие сообщения от Галлагера. ЙЕН: Я забыл сказать, вещи я тоже все перестирал. Так что не парься, все чистое. ЙЕН: Скажи, а у вас стульчик есть для кормления? ЙЕН: А манеж? МИККИ: Привет. Прости, что сразу не ответил. Мы спали. Да, спасибо, я понял. Стирать не надо. МИККИ: Нет и нет. У нас только автопереноска и кроватка. Ну, и коляска теперь! ЙЕН: Скинь адрес. Я вечером привезу и то, и то. У моей соседки двойняшки. Тоже выросли уже. Она отдаёт бесплатно. МИККИ: С меня тогда ужин. Пиццу будешь? ЙЕН: Буду! МИККИ: Отлично! Ты какую любишь? ЙЕН: Любую. На твой вкус. МИККИ: Пеперони с сырным бортиком пойдёт? ЙЕН: Побежит!)) МИККИ: До вечера тогда! Микки скидывает адрес и идёт наводить порядок под кроватью. Он все-таки находит там анальную пробку. Слава богу, малец до неё не дополз…