Дневник Принца-полукровки

      До официального посвящения Северуса в пожиратели смерти, он успел стать для Лорда доверенным лицом, несмотря на свой молодой возраст. Он был исполнительным, внимательным и осторожным, посвятив себя всего служению тьме. Стратегия его заключалась в том, чтобы отводить от себя всякие подозрения во лжи, прячась за ширмой верного соратника и правой руки Волдеморта. За год в его рядах, Северус овладел окклюменцией в полной мере, практикуя свои способности в моменты неожиданных проникновений Лорда в его сознание. Он научился не только прятать некоторые фрагменты прошлого и менять истинные воспоминания на ложные, но также умело скрывал свою чувствительную натуру за маской полного безразличия. Он блефовал, как профессиональный картёжник, водя за нос отъявленных негодяев, убийц и тёмных заклинателей.       В Хогвартсе о Северусе стала ходить дурная слава, когда он присоединился четвёртым к трио слизеринских почитателей Волдеморта. Война набирала свои обороты и повсюду гремели новости о вторжении пожирателей смерти на чужую территорию с целью уничтожения маглорождённых волшебников. Ходили слухи, что министерство магии теряло львиную долю своих мракоборцев в борьбе со злом, а безжалостная армия тёмного Лорда при этом только росла. Ни у кого из студентов Хогвартса не было прямых доказательств причастности слизеринцев к массовым разбоям пожирателей смерти, но за их спинами шептались все, кому не лень. Они вздрагивали и замолкали, когда в помещение входил кто-то из четвёрки, а Северусу это даже нравилось, пока он не заметил перепуганную реакцию Лили на его появление.       «Лили, моя чудесная Лили, если бы ты только знала, сколько маглорождённых волшебников мне удалось спасти за это время, то взглянула бы на меня совсем иначе, как на друга. Страх и разочарование в твоих глазах причиняют мне невыносимую боль, словно загоняя острие ножа прямо под рёбра. Лучше забудь обо мне, сотри из памяти, вычеркни из жизни, но верни своим глазам прежний блеск, и будь, пожалуйста, счастлива», — он говорил с ней мысленно, пялясь в затылок, пока другие читали конспекты.       Северус действительно помогал маглорождённым волшебникам, когда удавалось переиграть тёмного Лорда в его же собственной игре. Иногда, помимо личных поручений по зельям, его брали с собой на охоту за живыми людьми. Первый такой поход оказался для Северуса пыткой; ещё неделю после этого его рвало от одних только воспоминаний о случившемся. Предатели крови, как называл их тёмный Лорд, становились живой мишенью для диких пожирателей смерти. Тех, кто попадал в руки Северуса, он опаивал или обливал зельем невидимости, советуя бежать от Волдеморта как можно дальше и быстрее. В своей голове он тут же рисовал иллюзорную картину кровавого зрелища, как лихо он расправился с грязнокровками, дабы тёмный Лорд ни на минуту не усомнился в его верности, но бывали дни, когда он находился на грани разоблачения. Например, на показательных казнях в присутствии всех сподвижников Волдеморта, он чуть не взялся за волшебную палочку, желая защитить чистокровную волшебницу, спасшую двух маглорождённых подростков от нападения Волдеморта. Внешне Северус выглядел каменной глыбой без каких-либо сочувствующих эмоций на лице, но внутри него разрывалась атомная бомба, готовая уничтожить всех причастных к этому безумию.       Учёба в Хогвартсе была для Северуса единственной отрадой в мире ненависти, зла и жестокости. Он был опытен в том, чему только начали обучаться студенты шестого курса, но тем не менее, не пропускал ни одного совместного занятия с Гриффиндором. Пусть он мог видеть рыжеволосую девчонку только со спины или сбоку, но даже эта мелочь наполняла его день смыслом, пока на горизонте не замелькал Джеймс Поттер со своими притязаниями к Лили. Его уже не волновал Северус и детские шалости с мародёрами; теперь Поттер был полностью поглощён ухаживаниями за самой красивой студенткой факультета, и только на седьмом курсе ему всё же удалось влюбить её в себя беспамятства. Их пара вызывала восторг у всех, кроме Северуса. Он был счастлив видеть вновь сияющие глаза Лили, но не высокомерного подлеца Поттера рядом с ней. Северус был убежден, что этот слизняк не достоин даже её крохотного ногтя на мизинце, поэтому следил за каждым его шагом, чтобы не дать даже секундной возможности обидеть Лили или использовать её в своих грязных целях. Как бы он не пытался подловить его на бесчестности, Джеймс Поттер действительно любил Лили, и всячески доказывал это не только на словах, но и на деле. Их отношения развивались настолько стремительно и ярко, что уже в конце седьмого курса он публично сделал ей предложение руки и сердца. Аплодисменты очевидцев громыхали на весь большой зал Хогвартса, а Северус тогда мог слышать лишь биение своего сердца. Он словно наблюдал за всем через стекло аквариума, где плавал в мутной воде безобразной рыбой, доживающей свои последние дни никчёмной жизни в одиночестве.              

***

      Свадьба Джеймса Поттера и Лили Эванс выпала на тот же день, что и официальное посвящение Северуса в пожиратели смерти. Когда он получал опознавательную тёмную метку от Волдеморта на предплечье левой руки, Лили надевали кольцо на безымянный палец. Он целиком отдавался тьме, а она любви.       В тот день пожиратели смерти приветствовали новых членов группы шумной вечеринкой в прокуренном пабе где-то на окраине Лютного переулка.       — Слышали, Дамблдор организовал свой собственный орден по борьбе с тёмным Лордом? — чей-то пьяный голос с усмешкой возвестил толпу о свежей новости из своего проверенного источника. — Министерство магии не справляется, поэтому старый дурак решил собрать малолетних выпускников своей школы, чтобы сделать из них пушечное мясо.       — Вот же повеселимся! — загоготал кто-то из толпы.       Северус тотчас же подумал о Лили. Её доброе сердце, чувство справедливости и долга, забота о ближних, наверняка, уже сподвигли её вступить в орден Дамблдора, который пожиратели в своём кругу прозвали «орденом смертников». Он ни секунды не медлил, рванув в тайную резиденцию Волдеморта, о местоположении которой знали только доверенные лица. Тёмный Лорд предпочитал оставаться в стороне, когда его армия отдавалась веселью.       — Я знал, что ты придёшь, — первым делом сказал Лорд, увидев Северуса на пороге своего кабинета. — Уже дошли новости об ордене? Думаю, твоя грязнокровка была первой, кто безоговорочно вступил в армию Дамблдора, а следом её муженёк. Ты ведь поэтому здесь?       — Наша договорённость всё ещё в силе? Вы обещали её не трогать, так?       — Да, в силе, но только до тех пор, пока ты целиком и полностью верен мне, — Волдеморт повысил голос, — а сейчас я начинаю в этом сильно сомневаться.       — Залезьте мне в голову, раз появились сомнения, — уверенно ответил Северус. — Разве я когда-нибудь вам лгал, мой Лорд?       — Тогда к чему вся эта забота о той, чьё имя ты давно вычеркнул из жизни?       — Я обязан ей, вот и всё. Если с ней что-нибудь случится, то и я погибну, — он выдумывал причину на ходу, давно овладев этим навыком. — В детстве сделали глупость, поклявшись на крови защищать друг друга, иначе смерть. Теперь от этого не отделаться.       — Да уж, дурость! — отреагировал тёмный Лорд с презрением в голосе. — Не трону я её! Можешь возвращаться к веселью.       Северус поблагодарил его за ответ, извинился за внезапное вторжение в личное пространство и в ту же минуту покинул его резиденцию с прежним беспокойством за Лили. Никакого доверия к Волдеморту у него никогда не было, да и как он мог быть уверен в том, что Лили не станет жертвой кого-то другого из многочисленной армии пожирателей смерти, если Северуса не окажется рядом.       Он вернулся в паб с огромным желанием впервые напиться до беспамятства. Один стакан виски за другим, и вот он уже сидит в компании Эйвери, Мальсибера и Розье. Рядом вьются какие-то девицы из Слизерина, лапая Северуса за шею и плечи. Его приближённость к Волдеморту и тёмная метка на предплечье в виде черепа со змеёй вызывала восторг у бывших сокурсниц. Одна из них рискнула пододвинуться ближе для поцелуя, но была отвергнута строгим голосом Северуса:       — Не надо!       — Да ты нарасхват, — промямлил пьяным голосом Розье. — Я бы на твоём месте воспользовался этим.       — Отвали, — буркнул Северус, залпом выпивая следующий стакан с виски.       — Слушай, Снейп, может завалимся на свадьбу к Эванс и Поттеру, и немного подебоширим? — предложил Мальсибер с азартным блеском в глазах.       — Не смей даже думать об этом! — дал мгновенную реакцию изрядно опьяневший Северус.       — Ну да, ну да, — пробурчал Эйвери, — ты же всё ещё по ней сохнешь! Раз так любишь, чего не сделаешь её своей? Кишка тонка побороться с Поттером?       — Обладание человеком не имеет ничего общего с любовью, — язык Северуса заплетался, но его уже было не остановить. — Вам, кретины, не дано понять, что значит любить… А я вам скажу! Это бескорыстное и сильное желание сделать другого человека счастливым, даже если ради этого придётся навсегда его покинуть, даже если потребуется пожертвовать собой! Да, я ненавижу Поттера всей душой, но если Лили счастлива с ним, то так тому и быть!       По шокированным лицам Эйвери, Мальсибера и Розье, Северус понял, что своим душевным порывом выкопал себе могилу. Казалось, он протрезвел тогда мгновенно. Ему потребовалось пару секунд, чтобы сообразить, как теперь исправить оплошность.       — Видели бы вы сейчас свои лица, — сказал Северус, разыгрывая заливистый смех. — Вы и правда кретины, раз поверили в эту чушь! Я прочитал эти розовые сопли в какой-то идиотской книге.       Мальсибер и Розье заметно расслабились и засмеялись следом, а вот Эйвери явно был не так пьян, чтобы повестись на эту отговорку. Северус дождался момента, когда вся троица напьётся до состояния полного беспамятства, делая при этом вид, что сам пьян в стельку с ними за компанию, и как только три закадычных друга совсем потеряли бдительность и связь с реальностью, Северус поочередно расселил их по комнатам соседского трактира. Разумеется, он сделал это не ради благой цели. Как только они все оказались по койкам, Северус тайком подошёл к каждому, и с помощью заклинания «обливиэйт» стёр последние два часа из их жизни.       Северус аппарировал в свою захудалую квартиру под утро. Зажёг обветшалый, пыльный камин, поставил чайник, и сел за письменный стол, не сняв с себя верхнюю одежду. Он положил перед собой свой личный дневник и сделал запись:       «Дорогая моя Лили, я невыносимо скучаю по тебе. Моя жизнь стала отвратительной, серой и безрадостной, когда я потерял тебя, но только такой ценой я мог уберечь тебя от зла. Потяни я тебя за собой в зловонные топи своего существования, твоя светлая и чистая душа не выдержала бы там и минуты. Ты должна сиять, Лили, а со мной это невозможно. Лучше я отдам свою жизнь за тебя, чем стану твоей погибелью.       Моё сердце навсегда принадлежит тебе, даже если ты пожелаешь растоптать его и выбросить. Будь счастлива, моя чудесная Лили, и прости меня за всё…»       Он медленно закрыл дневник и тяжело выдохнул; не торопясь встал изо стола, прошёлся по комнате с нерешительным видом, явно обдумывая в голове что-то важное, а затем одним резким движением отправил свой личный дневник прямиком в горящий камин.              

***

      — Северус, — обратился к нему тёмный Лорд после очередного заседания пожирателей смерти, — сегодня ты отправишься в паб «кабанья голова» и прошпионишь за Дамблдором. Мне нужно знать об ордене больше! Если они готовят ещё одно нападение, мы должны быть готовы.       — Да, мой Лорд, — ответил Северус без энтузиазма.       Ему часто приходилось подслушивать чужие разговоры, притворяясь заблудшим путником, облачённым в чёрную мантию с широким капюшоном, скрывающим лицо. В этот раз он как обычно зашёл в паб почти незаметно, выбрав тихое место в самом углу зала, а после обставил себя тремя стаканами пива, чтобы не привлекать особое внимание завсегдатаев. Так он часами мог наблюдать за посетителями, и прислушиваться к тем разговорам, где больше двух раз упоминалось имя Волдеморта.       Дамблдор зашёл в паб спустя три часа ожидания, сразу пройдя мимо бара к лестнице, которая вела в комнаты для ночлежки. В планы Северуса не входило преследование директора по пятам, но он всё же поплёлся за ним тенью. Тёмный Лорд не простил бы его, вернись он к нему без ценной информации. Тем временем, профессор скрылся в одной из комнат, повесив на ручку двери табличку: «не беспокоить». Северус огляделся по сторонам, приблизился к двери на цыпочках, и стал вслушиваться в разговор Дамблдора с тайным собеседником женского пола. В первые десять минут он не услышал ничего интересного, кроме стандартных вопросов по приему на работу. Очевидно, профессор проводил собеседование с будущим преподавателем школы по прорицанию.       «Ничего интересного», — подумал Северус, и был готов уходить, как вдруг женский, приятный голос сменился на жуткий, нечеловеческий говор.       — Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда, — изменённый голос женщины заставлял стены дрожать. — Рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца. И Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы…       — Эй, ты что здесь забыл? — одёрнул Северуса владелец паба Аберфорт Дамблдор на самом интересном месте. — Не учили в детстве, что подслушивать нехорошо? Давай проваливай!       Северус пытался возразить мужчине, но за дверью послышались тяжёлые шаги, и он быстро аппарировал прочь, чтобы не попасться на глаза старшего Дамблдора. Неизвестно, чем бы могла закончиться внезапная встреча двух противоборствующих сил, столкнись они в коридоре в самый неподходящий момент.       — Мой Лорд, у меня для вас нет вестей, кроме странного пророчества какой-то сумасшедшей особы, — отчитался Северус, едва ступив на порог кабинета.       — Если там был Дамблдор, мне интересно знать всё!       Северус услышал лишь часть предсказания, но зато успел запомнить каждое слово, благодаря своей феноменальной памяти. Он озвучил Волдеморту три предложения по порядку несколько раз, сделав акцент на том, что всё это звучит довольно странно. Тёмный Лорд, напротив, изменился в лице, задумчиво записывая за Северусом предсказание.       — Вы верите в это? Да она могла быть сумасшедшей.       — Я сам с этим разберусь, — дерзнул Волдеморт в своей пренебрежительной манере, — а ты давай иди отсюда, и смотри никому не ляпни о том, что услышал сегодня!       На следующий день Северус об этом и думать забыл, а Лорд, тем временем, искал зацепки.