* * *
Чонгук сосредоточенно следил за дорогой, которая, в черте никогда не спящей столицы, даже в час ночи собирала очереди на светофорах. Он нетерпеливо барабанил по рулю, то и дело поглядывая в боковое зеркало, чтобы убедиться в том, что до этого случайно запримеченные фары до сих пор держались строго за ними. Неприметно синий седан уже успел несколько раз перестроиться, как будто водитель куда-то очень сильно спешил, но при этом… Он держался позади. — Почему он постоянно гаснет? — Намджун, хмурясь, смотрел на экран вверенного ему планшета, растеряно тыкая в него пальцем, и Чонгук улыбнулся. — По тебе сейчас не скажешь, что ты бравый мафиози, а не доживший до пенсии дед. — Увидев, что его босс собирался возмутиться, Чонгук улыбнулся шире. — Прости. Не мафиози, а честный и благородный бизнесмен, который даже в бордели на работу принимает только парней и девиц с высшим образованием, за которыми всеми следит, как за своими детьми. Если только у тебя не успели смениться приоритеты. — Успел назреть вопрос. Почему эта хуйня постоянно гаснет?! — И альфа в сердцах, поддавшись эмоциям, схватился за планшет двумя руками, подняв его, а затем уже намного более аккуратно опустив, боясь сломать их единственную надежду, которая и так работала через раз. — Но мы, кажется, едем в нужном направлении. — А за нами тянется хвост, и хорошо, если бы его нанял Хоби, чтобы следить за своим братом и будущим мужем... — Чонгук мягко выкручивал руль, съезжая с основной трассы. Он успевал следить за дорогой, что простиралась перед капотом, и той, что тянулась позади бампера. — Свернул. Сука. Босс, теперь вполне официально — за нами следят. Только пожалуйста — не поддавайся панике. — Хорошо, а то я как раз собирался заплакать. — И Намджун совершенно спокойно потянулся к внутреннему карману пиджака, только теперь пожалев о том, что так и не успел переодеться после тяжелого рабочего дня. — Если будешь звонить Чани, скажи, что мы съехали с шоссе и… — Чонгук заглядывал в оставленный на коленях альфы планшет. — Остановимся где-то в районе седьмой улицы. Там должны быть круглосуточные заведения, а мы должны будем дождаться специалистов, чтобы не рисковать твоим здоровьем. За пределами тачки я тебя прикрою, но если вдруг кто-то захочет подрезать меня или выпихнуть на встречку… — Чонгук вздохнул. — Банчан уже седьмой сон видит, а тут на тебе — босса надо из беды вызволять. Сказав это и перестав обращать внимание на Намджуна, которому начальник службы безопасности ответил спустя всего один гудок, Чонгук совершил резкий маневр, завернув в узкую подворотню, которая незаметно и неудобно вела к сквозному проезду, соединяющему две параллельные улицы. Он ловко выкручивал руль, пока его босс, что-то быстро и четко говоря в телефон, вцепился в ручку над окном, опасаясь, что своим авторитетом, слишком сильно вдавившись в дверцу, сможет добыть себе незапланированную свободу на полном ходу. А Чонгук на самом деле чуть прибавил газу, чтобы успеть вильнуть перед лениво ползущим впереди автомобилем. — Скотина. Он ухмыльнулся, пока Намджун даже не пытался обернуться и посмотреть на то, что теперь так забавляло и вместе с тем раздражало его телохранителя (хотя, вопрос был спорным, потому что за этого телохранителя он отвечал головой перед его старшим братом). — Тебе надо было сказать, чтобы Чани-бани выдал тебе одну тачку в сопровождение, а другую, менее приметную, выкатил где-нибудь по дороге, чтобы прищемить тянущийся за нами хвост. Или, хотя бы попытаться узнать, к какой заднице он крепится. Чонгук попросил голосового помощника найти что-то, открытое в это время, в районе седьмой улицы, при этом продолжая следить за преследователем, который начал отставать. Возможно, изменился план, или же это было обычное совпадение. Какой-то водила решил пристроиться за крутым авто, представив себя участником полицейской погони. Очевидно стало то, что резких маневров он, кажется, совершать не собирался, а это значит, что теперь им следовало довести преследователя до места. Однако нужно было подстраховаться на тот случай, если он всё же соберется где-нибудь свернуть, и поэтому Чонгук, одним глазом внимательно следя за дорогой, другой то и дело опускал на экран своего телефон, на котором набирал номер машины, вместе с ним скинув и геолокацию. — Интересно, это похитители или конкуренты? — Намджун, отложив телефон, вновь взялся за планшет. — Если конкуренты, совпадение катастрофически удачное. — Два в одном, потому что любому твоему конкуренту выгодно лишить тебя такого грамотного и предприимчивого пособника, как господин Ким. Да и ты был слишком убедителен, пообещав выдрать ноги каждому, кто даже просто помыслит о том, чтобы заняться Хоби, так что… Выбора не остается. Правда, только если забыть обо мне или умудриться срисовать тебя вместе с хомяком в какой-нибудь интимный момент. И при этом попытаться не наугад вывести причинно-следственные связи, которые вас завяжут в узелок и уверят похитителей в том, что игра стоит свеч, а похищение Джинни — твоих слез. Всё складывается. Правда… — И Чонгук вновь бросил на планшет быстрый взгляд. — Пока хуево. Кажется, мы себя переоценили. Однако… Для успокоения собственной совести нужно было прокатиться. Надеюсь… — Чонгук неожиданно сник. — С хомяком ничего не случится. Как вообще его можно обижать? — Детей постоянно воруют, чтобы повлиять на родителей, и еще более малолетних, чем наш Джин — это жестокий мир, в котором обидеть можно кого угодно. Правда, в некоторых случаях, обидев один раз, больше обидеть не… — Намджун резко поднес планшет ближе к глазам. — Смотри. Ярче светит! Чонгук быстро глянул на экран, при этом успев мастерски вписаться в нужный поворот. — Как раз где-то в районе седьмой. Там, правда, строений дохуя, в том числе жилых… Как иголку искать в стоге сена. Как хомяка в джунглях. Городских. — Ничего, у Чана достаточно людей в подчинении и на прикорме, чтобы незаметно накрыть каждых въезд и выезд. — В голосе альфы слышалась та уверенность, которую невозможно было подвергнуть сомнению, и тревоги внутри Чонгука стало чуть меньше. Особенно в тот момент, когда голосовой помощник известил их о том, что они почти добрались до места назначения и можно начинать искать вывеску. — Интересно, старший Ким успел заявить в полицию? — Если пригрозили — вряд ли, тем более, если он заранее на условия согласился. Да и не успеют они ничего сделать — даже если попытаются телефон отследить, наверняка, звонок был сделан не из того места, где Джина держат. А выключенную сотку никакая полиция отследить не сможет. Вариант только, если наследили, когда брали его где-то по дороге из клуба и до дома. — Чонгук теперь спокойно следил за дорогой двумя глазами, всё же поглядывая в боковое зеркало. — Надо было посмотреть камеры — наверняка, можно было бы заметить номер такси, на котором он отбыл. И оттуда попытаться что-то раскрутить, но опять же, шансов мало. — Он повернулся к альфе, сначала удивленно распахнув глаза, а затем уже сердито нахмурившись. — Опять забыл пристегнуться! Себе не бережешь и Джина заодно. — Никто не знает о его участии, а приставлять к нему вооруженную охрану, даже если она будет изображать туристов, накачанных и профессионально ломающих носы и жизни хулиганам — палево. Жесткое палево, по которому сразу станет всё понятно. Тем более, ты сам его натаскал, чтобы был осторожнее. Если Хоби прав, то претензии должны быть к его отцу, однако… — Намджун, кажется, рассуждал спокойно, но по тому, как была напряжена его челюсть, а на могучей шее под кожей то и дело выделялись жилы, было понятно, что спокойствие это было лишь прикрытием. — Теперь я возьму этот вопрос на контроль. — Можно организовать липовое такси, которое везде будет его катать, и за руль посадить какого-нибудь накачанного водилу из элитного подразделения, типа меня, который своего пассажира не только до места доставит, но и защитит от злодеев. Которым ты потом собственноручно повырываешь ноги. — Он точно не сломан? Альфа, который только кивал на все рассуждении, в недоумении смотрел на экран планшета, пока Чонгук парковался, затем взяв из его рук девайс. — Триста метров. — Он чуть пригнулся, пытаясь лучше разглядеть окружение через лобовое стекло. — Либо удача, либо какие-то помехи. Но в любом случае, мы здесь неспроста. Мы и другие такие же оригинальные, которым приспичило поесть не дома в час ночи. — Чонгук заглушил двигатель, пальцем ткнув в сторону единственной припаркованной машины. — Вдруг, это наши похитители? — Оставили Джинни одного, а сами отправились в ресторан? — Намджун так искренне удивлялся, что Чонгук тут же поверил в то, что предположение было абсурдно. — Смело и очень самонадеянно, при том, что всё должно решиться уже завтра, и до этого времени пленника кровь из носа нужно сохранить. — Лишь бы кровь не из носа пленника, но не все такие перестраховщики, как ты. Тем более, если держат его где-то поблизости и уверены в собственной безнаказанности. — Чонгук вышел первым, профессионально быстро оглядевшись, чтобы выявить любые потенциальные угрозы и возможные опасности, а затем направился к пассажирскому месту, распахнув для Намджуна дверцу. — Держись слева от меня и чуть позади. Желательно, чтобы ты в этот момент спиной следил за обстановкой, чтобы мне не нужно было вертеться. — А еще лучше, чтобы я в такие моменты умел становиться невидимым, чтобы тебе вообще извилины с мускулами напрягать не приходилось. Альфа ухмыльнулся, пока Чонгук, который уже с голодным любопытством оглядывался, посмотрел на него с неожиданной серьезностью. — Да, подумай об этом. Джинни тоже такое бы пригодилось. Несмотря на вполне удавшуюся шутку, внутри было напряженно, хмуро и неспокойно. Как перед грозой.* * *
— Лучше? Тэхен с беспокойством смотрел на Юнги, который остановился, запрокинув голову и жадно вдохнув свежий ночной воздух. И похуй, что в нем можно было уловить вонь городских выхлопов — всё лучше, чем омежьи феромоны. — Кот, поговори с нами, иначе мы зря припарковались в ебенях. — Ебеня — это в ста метрах от шашлычной? — Юнги посмотрел на Чимина с искренним недоумением, а затем устало улыбнулся, что для двух его встревоженных подельников стало подарком. — Лучше. Но еще лучше мне его больше не видеть. Они неспешно двинули вниз по улице, и альфа позволил себе вновь закурить. В машине он никогда не дымил, а вываливать из себя всё то, что он успел пережить до этого, было слишком волнительно, чтобы не хотеть затянуться. — Можно снять сериал. — Тэхен первым нарушил тишину, завидев знакомую вывеску. — И назвать его Ебучий случай. — Чимин ухмыльнулся, а потом взял Юнги под руку, прижавшись к нему как к родному. — Я больше не буду шутить про гон. Обещаю. И про то, что ты переживаешь до него. — Я как никто понимаю женщин, которые страдают каждый месяц, испытывая на себе прелести пмс. — Альфа безрадостно усмехнулся. — Я помню твои схватки с мамой, за которыми мы с папой всегда наблюдали с безопасного расстояния, чтобы не зацепило. — Тэхен с нежной тоской смотрел на Юнги, который качал головой, вынужденный вспомнить пережитые однажды моменты позора, когда он не мог совладать со своей естественной природой, столкнувшейся с природой женщины, давшей ему жизнь. — Правда, теперь ты справляешься лучше. — Не лезет в драку? — Чимин хотел разрядить атмосферу, но заметив, что его предположение вызвало не ухмылку, а недоумение… — Блять, серьезно? — А ты думал, это всё шутки? Ебаный юмор, даже для такого клоуна как я. А я постоянно был клоуном, пока не научился справляться с собой. — Юнги остановился, ловко отправив окурок в урну, затем посмотрев на Тэхена. — Кстати, Бома помнишь? — Пф, как забыть такого. — И Тэхен закатил глаза. — Вспомнил о нем, попробовав маленького господина Кима? — Бом в сравнении с ним на троечку. Чтобы ты понимал. Очевидно тогда меня в большей степени накрывало от неопытности и впечатлительности, а здесь… — Альфа покачал головой, первым направившись ко входу. — Ебаный стыд. Если бы не одумался вовремя, теперь бы стоял перед ним на коленях и вылизывал ему ноги. Или что-то другое, если бы он дал. — Получается, омеги всё-таки сильнее альф? — Чимин был сосредоточен, открывая двери, в которые сначала пропустил Тэхена, планируя успеть услышать ответ от альфы. — Я могу поставить омегу на колени только угрозами. Вообще, всё не так радужно, как ты думаешь, и омеги чаще сами страдают от того, как влияют на альф. — Юнги шел теперь за Тэхеном, который уже выбрал для них столик, лучезарно улыбаясь сонному официанту. — Не все такие благородные, как я. И когда он стал мне затирать о своей осмотрительности, мне стоило задуматься — особенно ебливые альфы, чтобы потрахаться, упускают момент ухаживаний. — Пиздец. — Чимин скривился. — Угрожают? — Синтетикой накачивают — испуганный омега перестает пахнуть и теряет свою привлекательность. — Юнги опустился на стул, кивнув подсунувшему ему меню официанту. — Один хуй это насилие. А те, кто получают от такого удовольствие — уебки. Не можешь взять, потому что сам по себе охуенный — положи и не трогай больше. — Это всех касается. Среди нас, обычных, тоже полно целеустремленных. — Тэхен скривился, как Чимин до этого, но потом его исказившееся отвращением лицо разгладилось, когда он занялся изучением блюд. — Пиздить за такое надо. Чтобы другим неповадно было. Если вон альфа перед гоном смог сдержаться и сохранить лицо, вместе со стояком, то чего уж о нас, смертных, говорить. — Звучит как тост. — Чимин заглядывая в меню Юнги, с которым сел рядом, выбрав любоваться на своего парня, занявшего место напротив. И лицом к двери. — Для тех, кто не за рулем и не успеет от бокала пива захмелеть. — Я пас. Слишком рискованно. — Юнги поднял руку, как обычно взяв на себя ответственность за заказ для всех. Тэхен поставил локти на стол, положив голову на сцепленные с пальцы, с неподдельным обожанием наблюдая за альфой. А потом его взгляд неожиданно уперся куда-то, альфе за спину. Правда, слишком быстро вернулся, однако Тэхен убрал руки со стола, выпрямившись. — Может, стоит взять что-нибудь для нашего мальчика? — Чимин смотрел на Юнги. — Или не? — Предлагаешь привезти ему шашлык? Он проснется, убежденный в том, что я его успел выебать — вряд ли захочет есть. — Альфа ухмыльнулся, но как будто с сожалением. — Надеюсь, он потом сходит к доктору, который скажет ему, что его не касался член. — А сам не поймет? — Тэхен вопросительно смотрел на Юнги, но его взгляд то и дело соскальзывал. — Он сам не касался члена, так что, дохуя напуганный, вряд ли сможет что-то понять. И мне, честно сказать, совестно, потому что он на самом деле безобидный. — Альфа пытался скрыть волнение, которое выдало бы в нем угрызения той самой совести, о которой он успел упомянуть. — Кажется, я становлюсь сентиментальным. — И однажды обязательно наступит момент, когда перед гоном ты будешь хотеть не драться, а плакать. — Чимин с сожалением смотрел на альфу, который тихо, но с чувством послал его. — Куда ты смотришь? Услышав этот вопрос, Тэхен тут же уставился на своего парня, пошире распахнув глаза, для того, чтобы убедить в своей невинности. А Чимин обернулся. А потом его взгляд вернулся к блондину, который теперь очень невинно улыбался. — Ты охуел? — Кто? — Тэхен убедительно возмутился, ткнув себя в грудь, не успев подумать о том, что задал не тот вопрос. А потом к ним подошел официант, с подносом, на котором стоял графин чего-то сладкого и фруктового, с плавающими в нем кусочками клубники. — Это вам. От того столика. — Он улыбнулся, поставив графин напротив Тэхена, и Чимин тут же поднялся. — Руки мыть? — Юнги явно пропустил всё то, что успело развернуться между влюбленными, и он теперь с искренним любопытством смотрел на Чимина. — Чим, сядь. — А Тэхен встал, тут же взяв графин, который заботливо прижимал к себе и который альфа как будто заметил впервые. — Я люблю только тебя, и сейчас заявлю об этом лично. — Я слежу за тобой Чимин нахмурился, медленно опустившись на свое место, пока Тэхен направился к тому столику, за которым сидел наглец и негодяй, не сводящий с него взгляд. Причем, он не сводил его даже в тот момент, когда с аппетитом набивал щеки, буквально на ощупь подцепляя с гриля куски жареного мяса. Вообще, на Тэхена часто заглядывались, в то время как к Чимину пытались присоединиться на танцполе, если они вдруг выбирались в клуб, чтобы развеяться. И чтобы только развеиваться и не ставить каждый раз под угрозу свои отношения, они оба сразу отшивали смелых и настойчивых кавалеров, в особых случаях помогая друг другу. Даже если этот наглец, который заприметил Тэхена почти сразу, как только тот вошел, был удивительно хорош собой. Вообще, он был в обществе кого-то высокого и широкоплечего, который сидел к Тэхену спиной, но скорее всего, они были друзья, если в его присутствии наглец позволял себе… наглости. — Доброй ночи, господа. Это ваше. И Тэхен уверенно поставил графин на стол, при этом смотря на наглеца весьма торжествующе, в то время как наглец почему-то совершенно не растерялся. И не расстроился. — Нет, это ваше. Я лично позаботился об этом. Но… — Молодой человек улыбался, отставив от себя тарелку. — Я приму его обратно взамен на ваш номер телефона. Тэхен ухмыльнулся, скрестив на груди руки. — Подкат настолько избитый, что даже неинтересный. — Неизбитый требует того, чтобы ты сел ко мне на колени. — Парень, как будто извиняясь, развел руками — Сядешь? — Гук. — Мужчина рядом, бросив на молодого человека строгий взгляд, затем посмотрел на Тэхена. — Прошу простить его за грубость. Он просто впечатлительный. Мы можем считать этот инцидент исчерпанным? Гук. И слишком знакомый голос. Слишком знакомый. И судя по тому, как его обладатель был одет, он явно забрел в это заведение неслучайно. На окраине. Гук. Тэхен пытался не выдать, как бешено в нем теперь колотилось сердце, для прикрытия кубарем скатившееся к пяткам. И он невольно посмотрел в сторону их стола, заметив раздраженный взгляд Чимина и сосредоточенный Юнги, который, словно успев что-то прочитать на лице брата, собрался подняться, но Тэхен покачал головой. Однако, Гук это заметил. — Если мне нужно будет отстоять право на твой номер в честной схватке, я готов. — Он гордо расправил плечи, пока Тэхен постарался придать своей нервной улыбке очарования и непринужденности. — Но только если не с тобой, потому что у меня рука не поднимется. Нужен кто-то посвирепее. — Ты такой смелый, потому что папа рядом? Нужно было пользоваться этой ситуацией, и Тэхен приподнял подбородок, при этом снисходительно улыбнувшись. Он смотрел только на Гука, как будто совершенно игнорируя его спутника, успев оскорбиться. — Что-то вроде того. Но он не будет нам мешать. — У меня есть парень. — Он тоже не будет нам мешать. — Оставим его с твоим папой? — Тэхен в самой эффектной манере приподнял одну бровь. Смотрел на Гука, но пытался разглядеть, что творилось на лице его спутника, которого всё это, кажется, больше раздражало, нежели забавляло. — Чон Чонгук, извинись. Я не собираюсь дальше всё это выслушивать. Тэхен даже замер от того, как звучал голос. В нем было столько власти и при этом неприкрытого, раздраженного пренебрежения, что Тэхен мог бы обидеться, если бы не знал, что этот папочка, который на деле внушал страх не только видом, но и убедительным в своем презрении тоном, был в курсе, что Джин пропал. Что их связывало?.. Так себя вести мог только кто-то... могущественный. — Простите, господин. Вы не успели никак меня обидеть, и мне жаль, что вам довелось всё это выслушать. — Тэхен почтительно склонил голову, успев заметить на лице взрослого мужчины удивление. Он сделал вид, как будто только теперь осознал свою вину, до этого непринужденно препираясь с Гуком. — Инцидент исчерпан. — Большое спасибо, что оказались умнее этого мальчика. — Мужчина ответил очаровательной улыбкой с ямочками, на которой Тэхен задержался, успев оценить, насколько она меняла брутально жесткое лицо. — Всего хорошего. Кем он был? Слишком дорогой костюм, дорогие часы, уверенность, власть, и Гук, очевидно, был его подручным или телохранителем, судя по тому, что на нем был костюм. Вряд ли это было свидание или дружеские посиделки в какой-то задрипанной, в сравнении с его статусом, шашлычной. Кем был этот господин?.. — Ты всё-таки передумал? — Гук подал голос, и Тэхен даже дернулся, почти испуганно на него уставившись. — Я готов. — Просто… — Тэхен перевел взгляд на мужчину, который смотрел на него со смесью раздражения и любопытства. — Мне кажется, я вас где-то видел. И… — Он растерянно огляделся. — Судя по вашим часам и повадкам… Простите мне такую наглость, но если вы знаменитость или кто-то очень влиятельный… Можно автограф? В любой непонятной ситуации можно прикинуться дурачком, и теперь Тэхен улыбался именно как дурачок, смотря на мужчину с надеждой, на какую полагалось опираться, если ты вдруг встречал на своем пути настоящую звезду. Подпись чаще всего содержала инициалы или же вообще повторяла имя и фамилию. А еще можно было попросить... — Почти знаменитость, но автографами не разбрасываюсь. — И мужчина потянулся к внутреннему карману пиджака, достав из него визитку, судя по блестящему картону и тиснению, дорогую. — На память. Сегодня мне никого не удалось заставить ее взять. Тэхен, вместо благодарности, склонил голову, очень красочно засмущавшись, а потом направился к своему столу. — Что случилось? Что он тебе дал? Юнги вместе с Чимином напряженно следили за тем, как их подельник и друг спокойно обошел стол, сев на свое место. При этом он выглядел взволнованным, как будто успел очень удивиться, но за этим напускным восторгом читалась тревога, особенно, для тех, кто читал его между строк. — Вы не поверите! Он сказал это чуть громче, чем мог бы, бросив в сторону стола, у которого только недавно театрально краснел, быстрый и такой же драматично смущенный взгляд. — Это он папочка. А рядом с ним тот самый Гук. Тэхен сказал это шепотом, нагнувшись над столом, и вместо той эмоции, которая теперь в их положении была уместна, он широко и самодовольно улыбнулся, заметив, при этом, что теперь Чонгук не смотрел на него так пристально, как до этого. — Еб твою мать. Ким Намджун не был звездой, и его лицо никогда не светилось на обложках, в рекламе или еще где-то, на чем его могли запомнить, чтобы затем узнавать. Максимум, иногда мелькал в новостях или давал какие-то интервью, но все они печатались в тех периодических изданиях, которые были интересны только бизнесменам. Он был генеральным директором одной из крупнейших в стране телекоммуникационных компаний, которая обеспечивала граждан сотовой связью и интернетом, и это был лишь один из его бизнесов. В тени оставались клубы, бары, элитные бордели и другие компании и заведения, через которые удобно и приятно было отмывать деньги, а также контролировать город, чужими стараниями собирая грязный компромат. Ким Намджун. Он был на верхушке криминально-пищевой цепи, с чистыми руками и темными амбициями. Его мало кто знал в лицо, но в этом случае достаточно было имени, чтобы оставить недобрые намерения и больше никогда к ним не возвращаться. Они похитили мальчика, чей папочка держал город за яйца. Папочка. Оставалось надеяться, что это не о нем омега говорил, как о своем… Блять. Оставалось надеяться, что господин Ким просто очень проголодался, после очередной деловой или не очень встречи потребовав, чтобы его завезли в ебеня и накормили. Потому что в другом случае... Им сели на хвост. Им сел на хвост тот, кто при случае не станет мелочиться, и вместо хвоста сразу откусит голову. Блять. Почему с этим Ким Сокджином всё было не так?..