***
«Цзян Чэн, я хотел еще раз извиниться перед тобой. Я не имел права осуждать тебя за то, чем ты занимаешься. Уверен, у тебя есть на то причины.» — А-Чэн, ты куда-то опаздываешь? — Что? Да нет, вроде. — Тогда какого хрена ты педаль в пол вдавил? Цзян Чэн переводит взгляд с брата, который немного нервно держался рукой за свой ремень безопасности, на скоростную панель, где стрелка уже начинала переваливать за сотню. — Это тебя так Синьин выбесил? — Да плевать мне него, — отмахивается Ваньинь — Пускай с его манией величия разбираются другие люди. — В «Пристани» проблемы? Со вторым залом? — продолжает попытки угадать брат. — Нет, там всё нормально. На следующей неделе, когда приедет собственник, подпишем документы. — Действительно, когда у тебя были с этим проблемы? Значит, это твой… Лань Сичэнь? Ваньинь кивает на правильно названное имя, но вслух ничего не говорит, старательно пытаясь сосредоточиться на дороге. Но Вэй Ин не был бы собой, если бы позволил ему просто молчать. Во-первых, ему нужно было знать всё, а во-вторых, брату может быть нужна его помощь. — Что там у вас уже произошло? — Ничего, забей. Я разберусь, — ограничивается коротким ответом парень, заворачивая во двор. — Ты-то разберешься. Машина паркуется напротив двери подъезда. — Давай, иди отсюда. — Только не забывай, что ты всегда можешь позвонить брату и посоветоваться, — нараспев напоминает Вэй Ин. — Я помню, — отвечает Цзян Чэн. — Если нужно будет время, можешь просто написать мне и посидеть дома пару дней. –…спасибо. Усянь улыбается и треплет Ваньиня по волосам. Тот недовольно морщится, и откидывает чужую руку, пару раз проходясь пятерней по волосам, чтобы привести их в нормальный вид. — Блять, шуруй уже. — Иду-иду, — смеется Вэй Ин, открывая дверь — Давай, до понедельника. Усянь скрывается в двери подъезда, еще раз весело махнув на прощание. Цзян Чэн пару раз массирует виски большим и средним пальцем руки и берет с подставки телефон. Пробегает по короткому сообщению от Сичэня. Несколько раз смотрит на слова. В этот момент приходит следующее сообщение, словно соулмейт поджидал, пока Ваньинь усядется поудобнее и начнет гипнотизировать глазами их диалог в мессенджере. «Если у тебя есть какие-то проблемы с налоговой, я могу помочь.» Цзян Чэн сначала думает о том, что это, скорее всего, голословно, а потом вспоминает, что ранее Лань Сичэнь каким-то образом узнал, кто он и где живёт. «Я разберусь сам, но спасибо за предложение.» Парень блокирует экран, и смотрит в узкое окно своей машины, на которую иногда глазели проходящие мимо люди. Вэй Усянь жил в достаточно спокойном дворе: изредка проходили пожилые, на площадке играли дети. Жизнь размеренно текла своим чередом, пока Цзян Чэн смотрел на нее из окна гиперкара. Агера — детская мечта, ради которой он начал работать еще в университете. Без выходных, что превратилось в привычку ставить рабочие вопросы выше всего остального. Возможно, пришло время сосредоточиться на другом. Пару минут спустя, Цзян Чэн снова включает мессенджер, набирая сообщение. «Не хочешь еще раз пересечься сегодня?»***
— Здесь неплохо. Любишь находиться на свежем воздухе? От таких базовых вопросов в диалоге с кем бы то ни было Цзян Чэну всегда становилось неловко. Но в глазах напротив — исключительно желание узнать его, открытое и располагающее. Ваньинь честно упустил момент, когда рука соулмейта сжала его собственную, лежащую на столе, но возражений против этого не высказывал. — Не то, чтобы люблю… просто редко удается бывать на улице, поэтому пользуюсь возможностью. Лань Сичэнь понимающе кивает, а глаза с золотистым отливом ни на минуту не упускают Цзян Чэна из поля зрения. — Кстати, а кем ты работаешь? Хотя Ваньиню, честно, больше было любопытно, откуда у него возможность узнать имя и место жительства человека, но спрашивать об этом в лоб он не стал. — Я — коммерческий директор. — Неплохо. И как коммерческий директор умудрился так быстро найти человека, которого он случайно увидел на парковке? — Мне помогли. Ваньинь в ответ хмыкает, отчего уголки его губ очаровательно приподнимаются, а Лань Хуань в очередной раз убеждается, что его истинный — самый прекрасный человек. Он готов объяснить это хоть связью истинных, хоть третьим законом термодинамики — чем угодно. Потому что в чужих глазах он видит темное грозовое небо, нахмуренное и готовое вот-вот обрушиться на землю нещадным ливнем и ветром с яркими вспышками молний. А чужая рука в его собственной ощущается так, словно другого варианта, кроме как быть сейчас здесь, в его судьбе не существовало. Сичэню было интересно, насколько быстро прикосновения привяжут их друг к другу. Они проводили время вместе едва ли десяток раз, но он уже чувствовал, что простого нахождения рядом, без физического контакта, ему становится мало. Из примеров счастливых отношений истинных в поле зрения Лань Хуаня были только Минцзюэ и Мэн Яо, у которых все получилось достаточно быстро, несмотря на расхождения в характерах. В каком-то смысле они дополнили то, чего парень не увидел в детстве — отношения родителей дали ему только уверенность в том, что против судьбы не попрешь. А если попробуешь — то ничего хорошего из этого не выйдет. Это он и рассказал Цзян Чэну, изредка отпивая из стакана теплый чай и про себя отмечая, что в ресторане его истинного он был вкуснее. — То есть твои родители… не были соулмейтами? — Да. Моему отцу очень понравилась моя мать, и чувство было близко к любви, но они не были истинными. Лань Хуань выглядит задумчивым, когда рассказывает о своей семье, но Ваньинь не видит в этом какой-то болезненности или неприязни к родителям. Его соулмейт выглядит как человек, который «варился» в этом так долго, что привык. И пусть связь не забирает моральную боль, но в этот момент Цзян Чэну захотелось попытаться. — Но ты же как-то родился, значит, все было не так уж и плохо? — предполагает Цзян Чэн. Сам он не сталкивался с тем, чтобы люди, будучи друг другу никем, решались на что-то более серьезное, чем мимолетные половые связи. — Поначалу, да, — подтверждает Сичэнь — Но когда один из такой пары встречает своего истинного и отказывается от связи, это провоцирует только вред. Оказалось, проще проработать прежние чувства психологически и принять связь, чем держаться за отношения с непредназначенным тебе человеком. Эти чувства не сравнятся с обычными отношениями, — добавляет он после недолгой паузы. Ваньинь отводит взгляд, но от пламени в золотистых глазах никуда не деться. И оно поджигает его, словно он — спичка. Сам того не заметив, он сжимает чужую прохладную ладонь.