«Бойтесь первого движения души, потому что оно, обыкновенно, самое благородное» — Шарль Морис Талейран
</I> Мне с трудом удалось уговорить Руби успокоиться. Я буквально силком втащила ее на кухню, посадила за стол и всунула дымящуюся кружку травяного чая в ее дрожащие руки. Прошло долгих десять минут, прежде чем ее плечи перестали дрожать. — Так что с тобой произошло? — глухо спросила Руби, старательно отводя взгляд от меня. — Где умудрилась так поранить руку? — Руби, это едва ли сейчас так важно, как… — Сначала это, а потом все остальное, — отрезала она. Я глубоко вздохнула. Сидя на кухне, освещенной мягким электрическим светом, все произошедшее представлялось лишь частью бесконечного ночного кошмара, прилипшего к коже вместе с потом. Едва ли стоило рассказывать Руби о своем разыгравшемся воображении. И тот странный сон, и мерещевшееся мне отражение в зеркале с неправильными чертами лица — все это казалось нелепой выдумкой, рожденной темнотой глубокой ночи и испарившейся при едином проблеске света. — Мне просто приснился кошмар, — я пожала плечами и попыталась сильнее укутаться в теплый свитер. — Видимо упала с кровати пока ворочалась и зацепила руку обо что-то острое. Говорю же, это мелочи. — И часто у тебя бывает подобное? — Руби, я просто переволновалась. Тот инцидент с пожаром в «Локке» и пропажа Хейла — все это наложило отпечаток, вот всякая дрянь и снится. Едва ли это стоит внимания. Про то, что после пробуждения мне мерещилось что-то в зеркале, я решила предусмотрительно умолчать, чтобы совсем уж не походить на умалишенную. — Лучше скажи, что с тобой-то произошло? Ты говорила, — я нахмурилась, вспоминая. — Что кто-то гонится за тобой. Руби резко усмехнулась, слишком громко, чтобы это прозвучало естественно. Звук ее дрожащего голоса разрезал тишину кухни. — Я просто встретила подозрительных людей и испугалась. Правильно ты всегда говоришь, что мне надо сначала думать, а потом действовать. — Что за люди? — я уперлась локтями в стол и замерла в таком положении, приготовясь слушать. — За пару недель до того, как Хейл испарился со всех радаров, мы с ребятами зависали в одном месте и… Тебя тогда с нами не было, снова работала в своей галерее. В общем, мы ходили в один бар и там наткнулись на не очень приятную компанию из двух человек. Хейл с ними разговорился, пока мы с Вайком и Лиамом сидели в стороне. Не знаю, что точно они обсуждали, но Хейл вспылил и принялся кричать. И когда Лиам, наш идиота кусок, вместо того чтобы разобраться полез затевать драку с этими типами, началась небольшая потасовка. — Руби перевела дыхание. — Хейл оттащил Лиама за локти, и мы поспешили уйти. Но эти двое незнакомцев… Ноа, они так на нас смотрели. И вот сегодня, по дороге домой, я их случайно встретила. Кажется, они меня узнали и решили подойти. А я испугалась на пустом месте и припустила к тебе. Вот, собственно, и вся история. — Подожди, подожди, — я замахала руками. — Тебе не кажется, что ты немного преувеличиваешь? Эрд не такой большой город, и тут часто случается, что люди тут пересекаются друг с другом на улицах. Руби обреченно помотала головой, опуская взгляд. — Ты не понимаешь, они меня увидели! — Нет, Руби, я определенно точно не понимаю! И я не пойму, пока ты не объяснишь все словами. Если так испугалась, то могла бы просто взять такси. Незачем было бежать до моего дома несколько кварталов. Я уж думала помер кто, когда ты заявилась ко мне в таком виде. — Да, я… — Руби опустила взгляд и тяжело вздохнула. — Прости. Понимаю, что поступила глупо и испугалась на ровном месте. Вот почему и говорила, что надо было сначала подумать, а потом заявляться к тебе. Еще слишком рано, чтобы говорить тебе о подобном. Руби часто совершала опрометчивые поступки, не задумываясь о последствиях. Просто отмахивалась, будто очередная ее выходка ничего не стоит, и продолжала жить дальше. Вот почему я отнеслась к этой истории с немалой долей скепсиса. Но в этот раз что-то было иначе. И вместо того, чтобы просто отмахнуться, как она часто делала, Руби выглядела по-настоящему задетой моим равнодушием.***
Я оставила подругу у себя на ночь, а утром, следуя уже давно заведенной традиции, мы отправились за кофе в «Джорно». Бариста, как и всегда, встретил меня на кассе с ароматным напитком и улыбкой до ушей, обнажающей слегка неровный верхний ряд зубов. — У тебя все хорошо? — спросил парень первым делом. — Ты сегодня какая-то бледная. — Видимо за ночь весь загар слез, — шутка вышла не очень удачной, но парень подыграл мне и издал короткий неестественный смешок. — Да, все нормально, эээ… — мой взгляд упал на его грудь в поисках заветной таблички с именем. «Ричи». — Только не говори, что снова забыла мое имя. Ты не перестаешь поражать воображение! Скажи, как у человека может быть настолько плохая память? Я замялась. Иногда хотелось провалиться под землю от стыда за собственную забывчивость. Помня черты лица, звук голоса, интонацию в речи человека, его имя все равно каждый раз ускользало от меня. И как бы я ни старалась, названия и имена стирались из моей памяти, оставляя в ней чистый лист. — Не переживай, — Ричи, видя мое минутное замешательство, потянулся через прилавок и в ободряющем жесте похлопал меня по плечу. — Я просто смеюсь. Не принимай слишком близко к сердцу. Парень улыбнулся так просто и естественно, словно это и правда было мелочью, не стоящей внимания. На его щеках появились едва заметные ямочки и это показалось мне настолько милым, что я ненароком произнесла: — А ты ведь и правда симпатичный. Ричи мотнул головой, словно не поверив в услышанное, и сделал неуверенный шаг назад. На его щеках почти сразу проступили едва заметные багровые пятна. И только наблюдая за стремительно краснеющими скулами парня до меня дошло, что именно я сказала. — Кстати, — Ричи неуверенно поднял ладонь и дотронулся до своей шеи, но затем, словно опомнившись, опустил ее. — В этот раз я не забыл приготовить второй кофе для твоей подруги. Ты же будешь брать для нее тоже, верно? Он смущался и это было слишком очевидно: пылающее от незначительного комплимента лицо, неловкие попытки перевести тему, отведенный в сторону взгляд. Я понимала, что в какой-то степени нравлюсь Ричи. В конце концов, это было видно по тому, сколько времени и внимания он старается мне уделять. Но гораздо проще делать вид, будто я не замечаю его широкую улыбку, обращенную ко мне, и этот до ужаса дружелюбный тон каждый раз. Проще не только для меня, но и для него. — Да, спасибо тебе большое, — я коротко улыбнулась, принимая вторую кружку кофе, и поспешила ретироваться подальше. Стоило развернуться и сделать пару шагов вглубь зала, где меня наверняка заждалась Руби, как кто-то с силой толкнул в правое плечо и я оступилась. От неожиданного удара мои руки разжались, а бумажные стаканчики со свежеприготовленным кофе совершили крутое пике в воздухе, попутно залив мой белый свитер и пол под ногами. — Сучий ты… — мне не дали закончить предложение, грубо перебив череду отборных ругательств, льющихся бурным потоком. Чья-то рука крепко схватила меня за предплечье, впиваясь пальцами в свежие царапины. Я зашипела от боли. — Знакомые нотки возмущения. Снова вы? — над ухом, к моему большому разочарованию, прозвучал уже знакомый грубый мужской голос. Прямо надо мной невозмутимой громадиной возвышался придурок из галереи, которого мне посчастливилось встретить всего день тому назад. Его темные, почти черные глаза смотрели на меня с легким прищуром, как и тогда, а тонкие потрескавшиеся губы были крепко стиснуты, образуя единую жесткую линию. По лицу парня сразу становилось очевидно, насколько он рад столкнуться со мной. — Отпустите, мне больно, — процедила я сквозь сжатые зубы. Парень лениво перевел взгляд на мою руку, которую за секунду до этого крепко обхватил своей ладонью и нарочито медленно, разжимая один палец за другим, ослабил хватку. — Приношу свои извинения, — в его бесстрастном тоне не звучало ни намека на раскаяние. — Извинений тут будет маловато, не находите? — два стакана из-под кофе валялись в моих ногах, а по белому свитеру крупной вязки растекалось коричневое пятно с небольшими вкраплениями корицы. Вдруг периферийным зрением я уловила движение чуть в стороне. Ричи резво подскочил из-за прилавка и, преодолев разделяющее нас расстояние в два больших прыжка, встал между мной и незнакомцем. Первым делом он скинул с меня руку парня, которая все еще покоилась на предплечье, а потом уже оценил причиненный ущерб, пробегаясь по мне с макушки до пят придирчивым взглядом. — Ты как? Не обожглась? — Ричи кивком головы показал на мою испорченную одежду. — Да все хорошо, не переживай. За кофе только обидно. — Я куплю новый, — подал голос незнакомец, выглядывая из-за широкой спины Ричи. — В качестве извинения. — Какое благородство — фыркнул Ричи. — Лучше бы новый свитер ей купил, придурок. Парень выпучил глаза и уставился на Ричи так, словно тот залепил ему пощечину, никак не меньше. — Простите, что? — А теперь первое слово еще раз, на бис, но уже перед девушкой, — Ричи раздраженно щелкнул пальцами, указывая в мою сторону. — Это так вы со своими клиентами общаетесь? — Да, но вас я вижу в первый раз, а она наш постоянник. Так что, если вы тут околачиваетесь в первый и последний раз, то сами понимаете, — Ричи развел руками. — Вряд ли я понесу большой убыток. Да и, уверен, рана на моей душе от вашей жалобы в книге предложений достаточно быстро затянется. Ричи и правда не отличался клиентоориентированностью. — Ладно, закрыли тему, — я подняла руки в примирительном жесте. — Давайте не будет делать это утро еще лучше, договорились? Про этого незнакомца я не знала ровным счетом ничего кроме того, что он мог оказаться еще той занозой в заднице Ричи. Явно не бедствующий, судя по одежде, и обладающим большим количеством свободного времени, судя по его вчерашним похождениям в галерее средь белого дня, он точно относился к тому типу людей, что мог бы доставить проблемы. И, если я была права в своих предположениях, то ему ничего бы не стоило добиться увольнения Ричи, будь его самолюбие достаточно задето. Спустя пару секунд злобных переглядываний Ричи все же вернулся за прилавок, а этот полудурок в пальто повторно оплатил мой заказ. И пока мы стояли возле кассы в ожидании заказа, парень, не переставая, барабанил пальцами по столешнице, то и дело бросая на меня задумчивые взгляды. — Может хватит уже? — моя выдержка лопнула спустя пару минут, когда его пальцы в пятый раз отбили ритм из припева одной песни. «Ты просто кто-то, кого я знал» — кажется так звучали ее слова в оригинальном исполнении. Одна и та же фраза на повторе. Это казалось сродни пытке. — Хватит что? — невозмутимо переспросил парень, будто и в самом деле не понимал, что не так. — Делать вид, что в вас умирает великий ударник. Ужасно раздражает. — А вы предлагаете скрасить эту неловкую паузу в ожидании кофе своими оживленными препирательствами? — беспардонно поинтересовался он. — И можете со мной на «ты», я ведь на вас кофе разлил. — Вот уж никогда бы не подумала, что такой жест может растопить лед в общении двух незнакомцев. Парень лишь пожал на это плечами и развернулся ко мне в пол-оборота. — Я правда случайно толкнул тебя. Прости. — То, что ты разрешил мне перейти на неформальное общение вовсе не означает, что я позволяла того же по отношению к себе. — Злопамятная, да? — Нагрубил мне вчера в галерее, толкнул сегодня, — я стала загибать пальцы на правой руке. — Начал огрызаться и… — Ладно-ладно, я понял, что простым кофе не смогу загладить свою вину. Он раздраженно вздохнул и запустил пятерню в свои волосы, растрепав их на макушке. И без того кудрявые локоны теперь сбились и стали походить на гнездо куропатки. На фоне его прилизанного образа это показалось смешным, и я едва заметно усмехнулась, что не ускользнуло от внимания моего собеседника. — О, так ты умеешь улыбаться? — спросил он с неприкрытым сарказмом в голосе. — Я в шоке. Рядом с нами вдруг материализовался Ричи и с грохотом опустил два стакана со свежесваренным кофе на столешницу. — А над дураками в принципе грех не посмеяться, — проворчал Ричи. — На чай после такого выпада даже не рассчитывайте, — безэмоционально ответил ему парень. Но стоило этому грубияну отвернуться от стойки, как Ричи показал его удаляющейся спине средний палец. Благо это жест остался без внимания. — Так вот, — продолжил незнакомец, привлекая мое внимание и протягивая мне две кружки. — Мы можем выйти ненадолго на улицу? Мне бы хотелось принести свои глубочайшие извинения в нормальной обстановке, а то сейчас я буквально спиной ощущаю пристальный взгляд твоего дружка. — То есть этих пяти неловких минут, проведенных у прилавка, тебе было мало? Хочешь еще парочку таких, но уже в другой обстановке? — Нет, просто… — он на секунду замер и посмотрел прямо мне в глаза. — Не люблю оставлять проблемы нерешенными. — Так, послушай. Уж не знаю, чем я тебя так разозлила вчера в галерее, но, в любом случае, я не хотела ничего такого. Поэтому давай просто разойдемся и не будем друг на друге срываться, хорошо? — Разозлила? — переспросил он словно эхо. — Нормальный человек ведь не стал бы себя вести себя так с незнакомцем, верно? Чтобы я вчера не сказала, знай, что это было без злого умысла. И не переживай насчет слов Ричи: компенсация и извинения мне от тебя не нужны. Того, что ты купил кофе более чем достаточно, — я сделала аккуратный шаг назад, пытаясь установить между нами дистанцию. — Меня уже ждет подруга, так что вынуждена отказаться от еще пары минут такого чудесного времяпрепровождения. На сегодня счастливых моментов более чем достаточно. Я кивнула в ту сторону, где еще пару минут назад сидела Руби, но ее там уже не было. Наш столик пустовал. Парень, проследив за моим взглядом, хмыкнул. — Вижу, твоя подруга и правда ждет не дождется, — прокомментировал он с немалой долей иронии. — Ой, не твое дело. — Арон, — губы парня расплылись ни то в улыбке, ни то в оскале. — Когда будешь поносить меня перед своей «подругой», можешь назвать мое имя. Он склонился в притворном поклоне и быстро зашагал в сторону выхода, оставляя меня медленно закипать от злости. Когда парень толкнул входную дверь, резкие порывы холодного воздуха залетели в теплое помещение, заставляя меня поежиться. За стеклянной дверью, обведенной витиеватыми морозными узорами по краям, теперь было видно постепенно удаляющуюся спину молодого человека. С каждым новым шагом его фигура становилась все меньше, постепенно сливаясь с окружающим уличным пейзажем. Черное пальто тонуло в палитре других серых цветов. И, глядя на это, мое сердце резко сдавила в тисках режущая боль, вспыхнувшая в груди подобно фейерверку. Где-то на задворках сознания медленно всплывали очертания давно забытого воспоминания. «Человек, отчаянно пытающийся собрать осколки воедино», — голос казался таким глухим и далеким, что невозможно было разобрать ничего кроме этой фразы. Звук быстро ускользал из моей памяти, теряя форму и интонацию, но я всеми силами цеплялась за него, словно это было моей спасительной соломинкой. Тонкий женский голос. Мой голос. Это осознание потрясло. Тело, против воли, сделало пару шагов вперед. И я уже совершенно точно не отдавала отчет своим действиям, когда выбежала на морозный воздух вслед за незнакомцем. Мне словно хотелось до него дотянуться, не дать ему бесследно раствориться в однотонной серой массе случайных прохожих. Но, стоило мне переступить порог «Джорно», как ледяной воздух ударил в лицо и забрался под свитер, вызывая волну мурашек по всему телу и отрезвляя сознание. Боль в груди пропала также резко, как и появилась. — Собрать осколки воедино, — пробормотала я дрожащими губами и на секунду замерла, пораженная тем фактом, что мой голос звучал ровно также, как и в воспоминании. Это была я. Когда-то давно эту фразу говорила именно я. Но кому? Незнакомец растворился в толпе. Я смотрела вперед, старательно выискивая его взглядом, но видела лишь мешанину буро-серых оттенков: случайные прохожие, облаченные в пальто, бесконечные серебристые машины, скользящие по улице, серые снежные хлопья, медленно покрывающие грязный асфальт. — Ноа! — оклик прозвучал совсем рядом со мной. Я моргнула, поворачиваясь навстречу голосу, но за эти пару мгновений декорации вокруг меня резко сменились. Ошарашенно озираясь по сторонам, я вдруг поняла, что рядом со мной стоял Лиам, придерживающий меня за локти, плотно прижав к своей груди. Руби суетилась поблизости, то и дело обеспокоенно оглядываясь по сторонам. Но их точно не было рядом со мной еще секунду назад. — Что случилось? — я подняла голову и заглянула в широко распахнутые глаза Лиама. — Как ты тут оказался? Я ведь только что… — Мы разговаривали, и ты вдруг начала падать. Черт, Ноа, ты меня жутко напугала! Как себя чувствуешь? Что-то болит? Лиам принялся крутить меня в руках из стороны в сторону, оглядывая каждый сантиметр, будто ожидая увидеть что-то необычное. А я ошалело вглядывалась в его лицо, возникшее передо мной словно из неоткуда. — Погоди, Лиам, — он остановился и медленно ослабил хватку на плечах, предоставляя отстраниться от него на пару сантиметров. — Я же только что выбежала на улицу и… — Лиам встретил тебя у входа в «Джорно», помнишь? — неуверенно спросила Руби. — Я увидела вас из окна кафе и решила тоже выйти. Это было десять минут назад, Ноа. Я непонимающе озиралась по сторонам. Снег в медленно кружил над нашими головами, застилая собой расцветающее утреннее небо, люди торопились по делам, на ходу стараясь сильнее закутаться в капюшоны. И казалось, что кругом ничего не изменилось кроме того факта, что из моей жизни пропали воспоминания о последних десяти минутах, а утренний свет стал чуть ярче. Руби подошла ближе и в успокаивающем жесте положила мне ладонь на плечо. Ее лицо казалось растерянным, но не удивленным. И эта мысль, вскользь коснувшись моего сознания, от чего-то ужаснула. В глазах у Руби застыл немой вопрос, который девушка не решалась озвучивать. — Ноа? — подруга нахмурила брови в ожидании ответа. Несколько крупных снежинок, подхваченных порывистым ветром, опустились прямо на волосы Руби, выбившиеся из-под капюшона и спадающие на плечи огненным каскадом. Я вдруг вспомнила, было что-то важное, связанное с цветом ее волос, но мне никак не удавалось понять, что именно. Это было похоже на сон, который снился настолько давно, что теперь от него осталась лишь оболочка, покрытая туманной пеленой. И вдруг догадка вспыхнула в моей голове яркой вспышкой. — Волосы цвета рубина, — прошептала я на одном дыхании. — Это прозвище, не настоящее имя, ведь так? Руби переменилась в лице. Теперь на нем не осталось и следа прежней растерянности, там застыла маска страха. Зрачки девушки расширились, почти полностью скрывая ярко-зеленую радужку. Руби с силой закусила губы, словно старалась сдержать непрошенное восклицание. Это было уже хоть что-то. Значит, отголоски воспоминаний в моей голове более чем реальны. Наше замешательство прервал нервный смех Лиама. — Ноа, о чем ты? — он широко улыбнулся, но в голубых глазах сквозила паника. Я понимала, со стороны все это выглядело более чем странно. Не надо было их так пугать. — Ничего, — я отмахнулась от туманного воспоминания и засунула его подальше на задворки своего сознания. — Просто мало спала сегодня, не обращайте внимания. Лиам посмотрел на меня с сочувствием и с души словно камень упал. Лучше видеть в их глазах жалость, чем страх. — Лиам, проводи-ка ты, пожалуйста, Ноа до работы, — по пристальному взгляду Руби было видно, что она не особо мне поверила. — Я немного переживаю за нее. — Со мной все нормально! — Но ты и правда чересчур бледная, да и ведешь себя не как обычно, — Лиам аккуратно дотронулся своей прохладной ладонью до моего лба. — Хотя температуры вроде нет. Давай мы и правда пройдемся вместе и, если тебе не полегчает, то я тебя домой провожу. Руби, ты с нами? Но та отрицательно покачала головой, все еще не сводя с меня встревоженного взгляда. — У меня появились… кое-какие дела. Давайте лучше вечером все вместе пересечемся? Если, конечно, Ноа оклемается до этого момента. Вайк же тоже планировал сегодня быть, верно? Лиам с Руби перебросились еще парой дежурных фраз, но я уже не слушала их. В целом вся эта ситуация казалось слишком сюрреалистичной, чтобы вписываться в канву реальности. Как могли ребята спокойно встречаться вечерами зная, что один из них пропал? Как из-за одной нечаянно брошенной фразы, рожденной смутным воспоминанием, Руби так сильно изменилась в характере? И я вдруг поняла, что подобные странности встречались в моей жизни и раньше, но я никогда не придавала им должного значения. Однако стоило поместить все эти события на одно полотно, как вырисовывалась странная и такая неправильная картина. Реакция Хейла на пожар, спокойствие Лиама и Вайка во время давки в «Локке», неоправданный страх Руби на незнакомцев, узнавших ее. Все это походило на абсурд, слишком противоречащий обычному течению жизни. Мы с Лиамом медленно шли по заснеженным улицам города, оставляя на только что выпавшем белом покрове длинную вереницу следов. Несмотря на то, что я более чем была в состоянии идти сама, друг настойчиво вел меня под локоть, будто я могла грохнуться в обморок в любой момент. Утренняя толпа спешащих на работу людей рассосалась, и мы остались единственными живыми душами в этом окруженным со всех сторон кирпичными стенами городе. — Если будем так медленно плестись, то точно опоздаю на работу, — я попыталась сказать это строго, но Лиам слишком хорошо знал меня, чтобы поверить в мое поддельное возмущение. — Это не так уж и важно, — он улыбнулся. — Все равно с утра у вас в галерее почти нет посетителей. А если руководство что-то предъявят, то просто сошлись на плохое самочувствие. — У тебя самого разве нет других дел, кроме как таскаться тут со мной с утра пораньше? — Ты хотела спросить, нет ли у меня других дел, кроме как помочь своей близкой подруге, которая еле переваливается на своих двоих, добраться до работы? Я слегка толкнула его в бок и парень рассмеялся. — Лиам, я же не умираю! — мой голос сорвался на смех, когда друг легонько толкнул меня в ответ. — Разумеется не умираешь. Но знаешь, поддержка еще никому не вредила. Я пришел в «Джорно» сегодня только потому, что Руби хотела о чем-то со мной поговорить. Но раз у нее появились какие-то неотложные дела, — он театрально всплеснул руками. — Значит я вполне могу проводить тебя куда только пожелаешь. Так что, отвечая на твой вопрос, других дел у меня нет. Лиам широко улыбнулся, обнажив ровный ряд белоснежных зубов, а затем, удобнее перехватив меня за руку, зашагал дальше. Он всегда был таким: спокойным, обаятельным… легким. Среди всех нас, обладающих достаточно тяжелыми характерами, Лиам был тем противовесом, который мог привести чашу весов в равновесие, затушить едва зарождающуюся агрессию по отношению друг к другу и найти проблеск там, где нам мерещилась лишь тьма. Он редко бывал серьезен, предпочитая шутки серьезному разговору. Он беспечно улыбался даже когда внутри его разрывало от негативных эмоций. Он спокойно плыл по течению и заражал этим спокойствием всех окружающих его людей. Таков был Лиам на протяжении всех пяти лет нашей дружбы. Его внешность казалась продолжением его характера. На вытянутом худом лице не было не единой острой черты, которая могла бы выдать в парне некое подобие сильной воли или резкого нрава: скулы скрыты за мягкими щеками, выцветшие губы сливались с молочно-бледной кожей, раскосые льдисто-голубые глаза почти всегда улыбались, из-за чего в их уголках, едва заметно рассекая кожу, скопились преждевременные морщинки. Высокий гладкий лоб и слегка оттопыренные уши всегда были скрыты за аккуратными завитками светло-русых волос. Почти двадцать минут мы прошли в полной тишине, нарушаемой разве что скрипом недавно выпавшего снега под нашими ботинками. Умиротворение — вот что всегда ощущалось рядом с Лиамом. Пусть даже вокруг не доносилось ни единого звука, тишина рядом с ним никогда не была в тягость. Постепенно сердце в моей груди забилось в прежнем спокойном ритме и на смену поселившемуся в нем страху пришло любопытство. — Лиам, — я аккуратно высвободилась из его хватки и парень посмотрел на меня с немым вопросом. — Скажи, тебя разве не беспокоит вся эта история с Хейлом? Я знала, помнила как мой друг ненавидел обсуждать серьезные темы и как всегда старался отстраниться от них. Но в тот момент мне нужен был честный ответ. — Ребята будто и вовсе не переживают. Руби и Вайк… они просто отмахиваются от этой проблемы, словно искренне верят, что она решится сама собой. Но сколько бы я не слушала их доводы, мне все равно тревожно за него. И тем страннее кажется все происходящее: мы все также собираемся по вечерам, смеемся, ведем себя как ни в чем не бывало. Парень открыл было рот и его губы изогнулись в легком подобие улыбки, но я сразу же прервала его. — Только правду, пожалуйста. Сегодня мне совсем не до шуток. Едва зародившаяся искра веселья в глазах Лиама тут же погасла, не успев разгореться. Морщины в уголках его всегда смеющихся глаз разгладились. — Что-то случилось? — спросил он холодно, слишком холодно для человека, которого я знала столько времени. — Что? О чем ты? Я просто спросила о… Лиам тяжело вздохнул и из его рта вылетело облачко теплого пара, которое тут же растворилось на морозном воздухе. — Раньше ты никогда не искала ответов и, полагаю, этим им и нравилась. Но сейчас что-то в тебе изменилось. Ты становишься все меньше похожа на себя прежнюю. Так что случилось, Ноа? Лиам, никогда прежде не поднимавший серьёзные темы или сложные вопросы в разговоре, казался теперь мне совсем другим человеком. Где-то внутри заворочалось, сжимаясь в кольца, склизкое и неприятное чувство. — В последнее время что-то идет не так, — честно призналась я. — По ночам снится какая-то ерунда, я постоянно нервничаю. И все эти события, происходящие вокруг, не то чтобы способствуют улучшению ситуации. Сначала давка в клубе, затем пропажа Хейла. А Руби и Вайк делают вид, будто все идет своим чередом и ничего такого не происходит. Мне не хотелось чересчур откровенничать, это противоречило моему характеру. Но ведь это был Лиам, наш тихий и скромный Лиам, который всегда мог внимательно выслушать и дать дельный совет, приправленный хорошей шуткой. И будь на его месте Руби или Вайк, я бы вряд ли поделилась с ними подобным. Они были хорошими друзьями, просто… слишком резкими. — Значит, что-то и правда изменилось, — голос Лиама снова стал спокойным, как и прежде, но теперь в нем чувствовалась ничем неприкрытая горечь. Она словно разъедала остатки моего самообладания. Парень вдруг остановился и развернулся ко мне лицом. С серого неба, затронутого редкими солнечными лучами, прорезывающимися сквозь тучные облака, продолжали падать крупные снежные хлопья. Парковая аллея, по которой мы не спеша шагали, тонула в нарастающем вое ветра, похожего на протяжный надрывный стон. Порывы ледяного воздуха резали глаза, от чего в самых их уголках выступали редкие капли слез, неприятно холодившие кожу. — Ноа, ты помнишь день нашего знакомства? День, когда Руби впервые привела тебя в компанию. Я задумалась всего на пару секунд, пытаясь отыскать в своей голове воспоминания о том времени, и вскоре поняла, что на их месте царит пустота. Лиам прочел ответ на свой вопрос в моем растерянном взгляде еще до того, как я осмелилась произнести его вслух. — Такое случается, когда вы знакомы очень давно. Воспоминания часто стираются за другими, заменяются более свежими и насыщенными. Люди не всегда помнят когда и как произошла их встреча с теми, кто окружает их каждый день. Но пусть память частенько нас подводит, глубоко внутри все равно остается след: ощущения, смутные картинки, случайно брошенные фразы. Однако это не твой случай, верно? Ты регулярно забываешь важные для тебя события, имена, лица. И если уж ты решила разобраться в себе, то начни с этого. Это может стать твоим первым шагом. Его слова пугали и будоражили одновременно. Со стороны можно было подумать, что Лиам нес несусветную чушь, но от чего-это эти туманные намеки казались важными, стоящими моего внимания. Лиам аккуратно, словно боясь испугать, приблизился на пару шагов и заключил мое лицо в свои холодные ладони. Я судорожно вдохнула, обжигая легкие морозным зимним воздухом. — Ребята, вероятно, снимут с меня шкуру, если узнают об этом разговоре. Однако ты и мой друг, Ноа. Друг, которым я очень дорожу и которому хочу помочь. Хейл и Руби полагают, что твое место среди нас, вот почему стараются удержать тебя всеми силами подле себя. Думаю, ты уже и сама это заметила. Но ты другая. У тебя есть стремления и мечты, чего мы давно лишены. И если когда-нибудь перед тобой встанет выбор, то не выбирай нас. Ты должна двигаться дальше. Как твой друг, я очень этого хочу. Лиам медленно отнял руки от моего лица и отступил на два шага назад. — Сейчас ты вряд ли поймешь хоть что-то из моей речи и посчитаешь ее пустым звуком, — его губы едва изогнулись в грустной улыбке. — Но когда придет время, то вспомни все те слова, что я сегодня произнес. И, пожалуйста, не говори об этом никому из наших. Я неуверенно кивнула, все еще ошарашенная тем, что произошло между нами. Лиам, всегда тихий и улыбающийся Лиам, предстал передо мной совсем другим человеком. Слово все эти годы, что он улыбался и выдавал шутку за шуткой, парень носил маску, которая дала трещину только сейчас. Все вокруг меня менялось с головокружительной скоростью и это казалось сумасшествием. — Лиам, что ты сейчас… — я осеклась. Вой ветра, до этого оглушающий каждым своим порывом, резко стих. И в образовавшемся молчании вдруг раздался механический лязг. От неожиданности я вздрогнула и развернулась навстречу звуку, неосознанно отступая за спину Лиама. Совсем рядом, всего в десяти шагах от нас, возвышались две мужские фигуры. Они вышли из-за деревьев, разделяющих безлюдную аллею на две дорожки. Незнакомцы были облачены в темные одежды, резко очерчивающие их среди белоснежного пейзажа: короткие пуховые куртки, джинсы свободной посадки и черные кепки, скрывающие верхнюю часть лица. В руках одного из них была крепко зажата зажигалка, механическим колесом которой он то и дело щелкал. Пламя то появлялось, то загасало под порывами ветра. Едва заметив их взгляды, пристально обращенные на нас, Лиам заметно напрягся. Друг чуть приподнял правую руку, словно загораживая меня от незнакомцев. — А вот и наш неофит, — нараспев сказал незнакомец с зажигалкой в руках. Он улыбнулся и приподнял голову вверх, открывая нам свое лицо. Глубоко посаженные темные глаза незнакомца были обращены прямо на меня. Их взгляд словно готов был обжечь в любую минуту подобно пламени в его руках. Незнакомец нарочито лениво потянулся к карману куртки и выудил оттуда сигарету. Раздался еще один механический щелчок и табак у края белой бумаги резко вспыхнул. — Черт побери, — незнакомец усмехнулся, а затем медленно вдохнул в себя сигаретный дым. — Столько лет прошло с нашей последней встречи, а ты ни капли не изменилась. Приятно знать, что время для тебя лишь пустой звук. Сердце пропустило болезненный удар и чувство страха вдруг заполнило все мое существо. Я видела этого человека первый раз в жизни, но черты его лица казались смутно знакомыми, словно дежавю. Лиам растерянно оглянулся через плечо и столкнулся с моим недоумевающим взглядом. Он все понял без слов, я и так выглядела бледнее смерти. Не было больше смысла спрашивать знаю ли я этих двоих или нет. — Смотрю ты и другом обзавелась, — продолжил незнакомец после минутного промедления. — Мы с ним уже встречались, не так ли? — парень перевел свое внимание на Лиама. — Пару недель назад, в баре, — напряженно проговорил Лиам. Его бархатный тягучий голос теперь звучал словно сталь. Я вдруг вспомнила как ночью, задыхаясь от паники, ко мне на порог прибежала Руби. Она говорила что-то про двух мужчин, встретившихся ей в переулке. Мысли лихорадочно забегали в голове, сопоставляя обрывки ее фраз. — Руби, — прошептала я севшим голосом. — Это вы подкарауливали ее вчера ночью. Второй парень, стоявший рядом с тем, что курил, сделал предупредительный шаг вперед и Лиам одним рывком еще сильнее завел меня за свою спину. Теперь, стоя за его широкими плечами, я могла видеть лишь часть всей картины. — Твоя подруга не поняла всей доброты наших намерений, — резко ответил мне первый незнакомец. — Ведь иногда смерть — лучшее, что можно подарить неупокоенный душе. Одна фраза, брошенная хриплым мужским голосом, заставила Лиама замереть на месте, но всего на секунду. Затем все его тело дернулось, словно готовясь к прыжку. — Беги, — прошептал он тихо, чтобы услышала лишь я. Но мои ноги будто приросли к мерзлой земле, и тогда отчаянный крик разрезал утреннюю тишину. — Беги! На трясущихся ногах я сделала шаг назад, затем другой, и только после этого внутри меня словно запустился какой-то механизм. Я понеслась прочь от аллеи, не имея смелости оглянуться назад. В лицо ударил сильный ветер, отзывающийся свистом в ушах. Глаза слезились и сквозь эту пелену я почти не различала дороги. Кажется, мне удалось добраться до узких переулков, окруженных кирпичными стенами малоэтажных домов, но я точно не знала, куда именно сворачивала. Да это было и неважно, ведь в голове набатом била лишь одна мысль: я не должна оборачиваться. Никто и никогда не произносил этого вслух, но я была самой слабой из всех своих друзей. Все было очевидно по моей одышке, появляющейся спустя всего пять минут бега, по моей тощей фигуре, лишенной очевидных признаков крепких мышц, по моему бешено стучащему от любой физической нагрузке сердцу. И, как оказалось, даже чувство страха было не способно расшевелить мое хилое тело больше обычного. Уже спустя пару грязных переулков я остановилась, не в силах бежать дальше. Легкие горели, опаляя грудную клетку все сильнее от каждого нового вздоха. Краем уха я услышала топот ног, эхом отлетающий от стен домов и заполнивший собой весь переулок. Надо было бежать, но я не могла даже выпрямиться. Боль нескончаемым потоком растекалась по венам. Выхода не было. Я зажмурила глаза, будучи не в состоянии смотреть на стремительно приближающуюся ко мне фигуру. И вдруг чья-то сильная рука схватила мое запястье и потянула за собой, в темноту переулка. — Тихо, — знакомый шепот раздался почти над самым ухом. Его владелец перевел дыхание и лишь затем продолжил. — И почему сталкиваться друг с другом в самых неожиданных местах входит у нас в привычку? Я резко вскинула голову. В паре темно-карих глаз, обращенных прямо на меня, читалось раздражение.