11:59
Московские пробки встречали Арсения как родного, схватив все красные светофоры. Антон же ваще на хую вертел это всё, поэтому всю дорогу говорил какую-то ерунду и листал ленту Instagram. Смотря очередной пост, где фанаты говорили о возвращении Эдуарда в команду Арсения, Антон был готов на атомы распасться, ну, ибо то, как они аргументировали возвращение, стоило всяких похвал: Эд вернулся в команду Арсения! Ура! Они теперь будут с Антоном вместе. Скорее всего, тот разговор в Китае повлиял на них и теперь они снова вместе, будут радовать нас своими улыбками! Парочка наша любимая) Так ещё и фотка старая достаточно, где они обнимались и давали друг другу щелбаны. Полный ассортимент на любовь, и не поспоришь. — Мы приехали, — выдал Попов, а Шастун телефон из рук выронил от неожиданности, напугали, бедного. Гаджет теперь валялся между ног и экраном вверх. Антон молился на то, чтобы никто такого позора не увидел. Ногой щёлкнув по боковой кнопке, Шастун достал уже выключенный телефон. — Напугали, — прокомментировал светловолосый, забирая куртку с заднего сиденья. — Да Боже упаси, напугал ежа голой попой, — ухмыляясь, произнёс Арсений. Антон даже на пару секунд выпал, а потом заржал, как лось. Долго шла переработка информации. В машине поселился этот смех, что тренер сам засмеялся. — Ладно, я пошёл, — отсмеявшись, сказал Шастун и открыл дверь. — Иди, чудо в перьях. Парень быстрым шагом пошёл в огромное здание, а Арсений с улыбкой на губах поехал по своим делам. Антон одаривал всех своим смехом и иногда мог светиться так, будто солнце, что каждый будет улыбаться.***
— Бля, Эд, понюхай эти, — протягивая бумажную палочку с ароматом мяты, лаванды и ещё кучей чего, предложил Антон. — Тебе прям мята нужна? Ну, тут, блять, дохуя и с тележкой таких запахов, и вообще, не «понюхай», а послушай, — ворчал Выграновский, сожалея, что согласился на такую авантюру. — Хлебальник прикрой и слушай, — тыча палочкой в нос, сказал Шастун. Эдуард вдохнул этот божественный запах и зачихал, убирая от лица бумажную палочку. Зажав нос двумя пальцами, брюнет отрицательно помахал головой. — Я на тренировке зачихаю, давай вот этот, — парень сделал два пшика на бумагу и, немного помотав в воздухе, поднёс её к носу светловолосого. — А вот эти ничего так, но они какие-то сильные, — привередничал Антон, глазами шарясь по полкам и зацепившись за голубой флакончик, взял его. — А вот эти мне нравятся, ты попробуй. — Да! — воскликнул Выграновский, когда впервые не зачихал, его нос пережил все запахи и уже почти различать не мог, но этот аромат прям сам Бог послал. — Всё, заебись, погнали на кассу. Парни быстрым шагом добрались до кассы и, поставив упаковку с духами, ждали, когда настанет их очередь. Кассирша оказалась очень доброй и упаковала даже в подарочный пакетик. — Я считаю, что этот аромат просто потрясающий для мужчин, так что с подарком вы не прогадали, — улыбаясь, говорила девушка. — Всего вам хорошего, приходите ещё. — На моих похоронах только, — тихим шёпотом сказал Эдуард, прощально улыбаясь. — Погнали ко мне? Там мама приготовила что-то, но ты мне не дал попробовать даже. — Да сейчас попробуем, угомонись, вызывай такси, — фыркнул Антон.***
Весь день парни ели бутерброды и вишнёвую шарлотку, так как играть просто в приставку было не интересно. Нужно обязательно заляпать джойстик и диван. Шастун даже успел себе устроить тихий час и проснулся уже в зубной пасте, у Выграновского странное шило в жопе. Ну, за это он отхватил полотенцем от светловолосого. — Парни, живее, ещё пробки, давайте, шевелите палками, — торопил Арсений, заводя машину. Эдуард положил в багажник свой чемодан со спортивной сумкой и залез на заднее сидение вместе с Антоном. Полные энергией фигуристы трепещали, как по радио. За окном была тьма, освещённая фонарями и афишами, но всем было на это глубоко срать, они даже атмосферу ловили. — Короче, смотри, — Выграновский показал в телефоне фотку девушки и дал посмотреть Шастуну. — Как тебе? — Нормальная, — пожав плечами, ответил светловолосый, брезгливо смотря на накаченные губы, которые были похожи на пончики. — Если дунет — улетим. — Ой, ну ты и натурал, всё своё, как говорится, — фыркнул Эдуард, перелистывая на другую фотку. — А если эта? — Вот эта намного лучше, — закивал фигурист, рассматривая каштановые волосы и зелёные глаза. — Это фигуристка, которая у Матвиенко, она топовая, очень понравилась, я ей писал в Vk, и мы с ней даже подружились, — рассказал Выграновский, застенчиво краснея. — Ты той губошлёпке тоже писал? — случайно вскрикнул Шастун и, получив кивок, чуть ли не взлетел. — Да ты не спишь, а действуешь. — Не то, что некоторые, — фыркнул Эдуард, победно улыбаясь. — Ебальник прикрой, а то кулак залетит, — надулся, как шар, Антон, ну, не повезло ему в любви, повезёт в фигурном катании. Лучше бы наоборот, но пока что так. — Ой, ой, ой, — артистизм так и плясал в брюнете, и, выставив руки вперёд, парень начал кривляться. — Смотри мне, я могу всё и рассказать. — Ich werde dir die Zunge herausreißen, — зарычал Антон на немецком для убедительности и устрашения своей фразы. — Hitler Kaput, — хохотнул брюнет, понимая всё, что сказал друг. Как никак, они вместе жили в Германии и немецкий понимали, шпрехали, как на своём. — Wenn er etwas herausfindet, werde ich dich töten, — грозным тоном произнёс Антон, тыча пальцем в грудную клетку Эдуарда. — Да понял я, хватит тут угрожать.***
Приехали в аэропорт они через полчаса и с часом свободного времени, Антон с Эдуардом ходили по зданию, пока Арсений сидел в зоне ожидания. Расхаживая вдоль магазинов, Выграновский ни с того ни с сего спросил: — А ты знаешь, что делают собаки? — Ну, ссут, срут, — ответил Шастун, шагая в ногу с другом. — Нет, они делают: «Гав!» — и понеслось после этих слов, пока Антон угарал с этого, Эдуард гавкал на прохожих. — Блять, гав, — тявкнул Антон и словил новый прилив ха-ха, сгибаясь пополам и смотря из-под лба на Эдуарда, который гавкал и гавкал. Прохожие сдерживали себя, чтобы не покрутить пальцем у виска и не полить бешенных недопсов матом. Некоторые же так и делали, когда из-за спины выскакивал Выграновский и с громким лаем бежал вперёд. Шастун сам далеко не ушёл, бегал с брюнетом по аэропорту и пародировал лай собак. Большую часть пробежки ржал, конечно. — Так, две бешенных овчарки, апорт к очереди, — остановил игру двух клоунов Арсений, ведя подопечных к длинной очереди. — Ни на минуту оставить вас нельзя. — Вы не захотели кроссворды разгадывать, а мне скучно, — в оправдание привёл весомый аргумент Выграновский. — Какой я плохой, — поражаясь самому себе, сказал Арсений. Простояли они недолго, люди быстро заходили в самолёт, поэтому пару минут подождав, и опа, спортсмены в самолёте. Антон сел посередине, хотя изначально хотел сесть ближе к окну, но один скорострел его обогнал. Так что, выбора не осталось. Что уж говорить об Арсении, он у прохода сидел, в телефоне лазал. — Гитлер, ты спишь? — спросил Эдуард, смотря на засыпавшего Антона. Светловолосого всегда укачивало в самолётах, и поэтому это неудивительно, что через пару секунд он будет храпеть. — Нет, — ответил фигурист, сонно смотря на Выграновского, у которого не только шило в жопу попало, а что-то поострее. — Гитлер, ты спишь? — заёб обеспечен на всю поездку, если ездить с Эдуардом, то только так. — Нет. — Гитлер, ты спишь? — Да что тебе надо? Ты там духа вызываешь, что ли? — фыркнул Антон, мечтая уже вздремнуть. — Гитлер ты, и вообще, если я говорю по-немецки лучше, то это ничего не значит. — Погнали в карты? — предложил Эдуард, доставая свой сотовый. — Мы сейчас полетим, игра залагает, — пробовал как-то съебаться от своей неизбежной участи Шастун. — Тебе по приколу всунули в кресло бумажку с Wi-fi? Подключайся и погнали. — Заноза в заднице, — ворчал Антон, подключая телефон к интернету и заходя в мобильную игру. Карты попадались не из приятных, но Шастун умело ими крыл Выграновского, который обматерил его с начала игры. Первый выигрыш был за светловолосым, и Эдуард зачитал такую нецензурную брань, что у стюардессы уши завяли. — Да лох ты потому что, — хохотнул светловолосый, приготавливаясь ко второму раунду. — Ой, иди нахуй, — заворчал брюнет и, словив грозный взгляд голубых глаз, матерился тише и рассказывал всякую дичь, например, как приготовить из учительницы математики вкусную курицу. Вокруг одни каннибалы. Заигравшись в дурака на хороший такой час, Шастун так задумался, что уснул. Раздумывал парень над тем, чего бы такого кинуть, да так, чтобы Выграновский забрал все карты. В итоге, уткнувшись носом в сенсорный экран, парень сладко дремал. Эдуард сначала не заметил, почему ему так долго ничего не кидают, а когда повернулся к Антону, громко цокнул. Выключив гаджет друга и убрав его к себе в карман, Выграновский, растопырив пальцы, прижал светловолосого к креслу, чтобы спина не болела. Но долго просидеть так у Шастуна не получилось, и, завалившись на Попова, фигурист продолжал спать. Делать уже было нечего, и телефон к тому же садился, поэтому Выграновский тоже лёг спать. В любом случае, они бы долго не просидели без общения.***
Два сонных комара дожили до квартиры, которую Арсений арендовал до конца Чемпионата Мира. В квартире-то и начался шум и гам. Так как надо было выбирать комнату, но тренер намного умнее подопечных, и поэтому поселил их в одной, где специально поставили две кровати. Сама квартира выполнена в кофейных цветах и максимально комфортная с новой техникой, например, электрическая плита и телевизор, а также ещё много всяких прелестей. Всего две спальни и разъединённая ванна с туалетом. Вот ванная отличилась в цветах, так как она была бело-серая. После указаний Арсения, фигуристы поплелись к себе в комнату и принялись разбирать чемоданы. Вещей было дофига, хоть свой магазин открывай, это они только выложили спортивные костюмы, а ещё повседневная одежда. Антон честно боролся за место в шкафу, но его обделили и отняли половину полок. Ну, Эдуард предложил хорошую сделку, так что не так уж и жалко. — Я отпрошу нас сегодня погулять и дам тебе совет, как склеить Арсения. — Да тихо ты, — шикнул Шастун, ополчаясь за лишние уши. — Да не парься, он глухой, — махнул на это рукой Выграновский, продолжая выкладывать вещи. Вроде, багажа было больше у Антона, а полок досталось больше Эдуарду, вот они, справедливость и баланс во Вселенной. Шастуну пришлось выбрать самую нужную одежду и распихать её на шести полках, остальная же покоилась на вешалках и в чемодане под кроватью. Парни же улеглись по койкам и смотрели телефоны, а когда находили ржачные посты, показывали друг другу. Сегодня у них по плану тренировки не было, вот завтра начнётся сущий кошмар, проснётся вурдалак — Арсений — и будет ебать всех с ноги, ибо: «что за грязь? Вы в навозе, что ли, купаетесь, колхозники?». Но пока что можно отдохнуть и не слышать этого свирепого зверя. — Бля, я жрать хочу, — по комнате пронёсся подтверждающий рёв живота. — Антонио, сгоняй к своему, попроси поесть, он тебе хоть торт даст, а мне нет, у меня ж шальной вес то минус, то плюс. — Ишь, чего, он мне пизды отвесит, — фыркнул Шастун, а потом чуть глаза не потерял. — Не мой он! — Да-да, твой, — будто не слыша этого грозного шипение, согласился Выграновский. — Ну, сгоняй, пожалуйста, я тебе всё что угодно в магазе куплю из еды. — Заманчиво, — Антон по-актёрски задумался, а после сказал: — Ладно, схожу, что будешь? — Хочу в McDonald’s. — Нихуя себе ты хочешь, может, ещё виллу на Бали? Или там самолёт частный? — возмутился Шастун, но, всё же поднявшись с кровати, пошёл напрямую к смерти. — Спасибо, буду тебе должен, — слышался уже за дверью благодарный голос Эдуарда. Светловолосый лишь на это ухмыльнулся и, постучавшись в дверь напротив, замер. Сейчас фигурист ссыковал, как никогда, вроде, просто зайти в соседнюю комнату и попросить поесть, а так стрёмно. — Открыто, — послышался хриплый голос Арсения, и, надавив на ручку, Антон попал в спальню. Тренер лежал на кровати, глядя в телефон, рядом лежал включённый ноутбук, а комната уже была заполнена вещами. Шастун скромно шагнул ближе к кровати и ждал, пока на него посмотрят. — Чего тебе? — спросил Попов, выключая телефон и приподнимаясь. — Я есть хочу, можно мы с Эдом сходим покушаем? — жалобно попросил Антон, любуясь своими белыми носками. — Что поесть и где будете есть? — брюнет пробовал словить взгляд изумрудных глаз, но все попытки безуспешны. — Ну… — Шастун дёрнулся, как ошпаренный, от прикосновения Попова, хотя тот слегка дёрнул парня за штанину, чтобы тот не нервничал и не скрывал ничего. — Мне же надо набрать пару килограммов? Короче, я хочу в McDonald’s, Арсений, доставайте весы, я вам покажу, сколько у меня недовеса. — Нет, Антон, — произнёс мужчина, вставая с кровати и заглядывая в глаза фигуристу. — Тебе будет завтра тяжело, я тебе могу разрешить хоть весь магазин купить, но не эту еду, состоящую из одного жира. И да, с недовесом надо что-то делать, поэтому разрешаю тебе сходить в магазин, но еду нормальную покупай, за конфеты и чипсы получишь по одному месту. — Хорошо, — запоздало ответил Антон, из всего сказанного Арсением парень услышал только последнее слово. Ибо этот приятный голос так красиво звучал в голове, что светловолосый утонул в голубых глазах под бархатный голос. — А теперь кыш отсюда, — отмахиваясь, как от мухи, прогнал тренер. Парень бегом добрался до комнаты и, переодеваясь, сказал Эдуарду: — Пошли в магазин, он только туда разрешил. — Ура! — воскликнул Выграновский, принимаясь искать уличную одежду.***
— Бля, Эд, пошли за чипсами и газировкой, а то я скоро от вашей травы рехнусь, — позвал Шастун, залетая в отдел с вредной едой. Тележка у них стала достаточно заполненной за пару минут, но никого не ебало. — Я энергетики возьму, а то помру завтра. То, что они могли взять из этого магазина, — они взяли. На кассе вышла сумма на три тысячи рублей, переводя с японской валюты. При этом всём, они ещё купили продукты, которые попросил Арсений, написав в SMS список. Вернувшись в квартиру, до которой они шли чуть ли не час, так как забыли дом, ну, всё на одно лицо, естественно, фигуристы запамятовали. Парни занесли всю свою вредную еду к себе в комнату, а остальные продукты поставили на стол в кухне. Кушая шоколадки, фигуристы играли в цу-е-фа, ибо в ванную надо успеть зайти и помыться. Пока что ничья, так как-то ножницы у обоих выпадают, то камень, то бумага. — Эд, а кинь быстрее меня, — просил мальчишка, скидываясь с другом на то, кто первый пойдёт получать звездюлей от Арсения. — Ну, также нечестно, — замотав головой, сказал Выграновский. — Я поддамся тебе, — уверил Шастун, улыбаясь до ушей, оголяя ряд зубов без передних, которые совсем недавно выпали. — Ну, хорошо, я покажу ножницы, — согласился брюнет, тряся шесть раза рукой и говоря при этом: — Цу-е-фа. — Эдуард, как и говорил, показал ножницы, а Антон наврал и показал камень. — Лох! — задребезжал Выграновский, когда победил друга бумагой. — Иди нахуй уже, — фыркнул Шастун, доставая телефон из кармана джинс. — Это уже по твоей части, — хохотнул Эдуард и, схватив полотенце с пижамой, побежал в ванную. Шастун, наматывая на палец длинную русую прядь, тыкал пальцем по сенсорному экрану телефона. Глупая улыбка не сходила с лица, пока Антон смотрел видео из Instagram, где парни гавкают на бедных людей в аэропорту. Кто-то всё же заснял этот момент, и светловолосый от души посмеялся. Арсений же, как самый умный человек в этой квартире, помылся ещё в девять часов вечера и теперь смотрел десятый сон. Вот парни же, как самые тупые, сидели и скидывались на камень-ножницы-бумага. Что сказать, серьёзные люди фигуристы. Когда Эдуард покинул ванную, Антон чуть ли не за миллисекунду туда долетел. Ведь спать хотелось всем, а завтра ещё и отработка программ, ну, будет очень плохо всем, кроме Арсения. Помывшись, переодевшись, расправив кровать, парни, наконец, легли спать. Шастун уснул чуть ли не сразу, как коснулся подушки, а Выграновский следом.***
Утреннее ОФП длилось до шести вечера, и где там, блять, написано утреннее? С восьми утра до шести вечера была полная казнь. Фигуристов тянули, убивали упражнениями, проверяли способность на выворотность колена, из-за чего Антон словил судорогу и лежал, скрючившись на полу до спасения. — Отвратительно, в парники я вас отправлю, — ворчал Арсений, забирая со стола телефон. — Идите на лёд. Подопечные мигом свалили из зала и побежали в раздевалку за коньками. Выграновский всё это время пародировал упрёки Попова и ловил смех с Шастуна сразу же после первого слова. На льду фигуристы сделали пару разогревающих круга, а после встали посередине и, схватившись локтями, кружились, приподняв одну ногу. Смех наполнил всю арену, что даже не так тяжело было. — А в парниках ничего так, могли бы мы с тобой одни первые места выигрывать, — подметил Антон, ускоряя вращение. — Да вообще. Счастье долго не продлилось, так как Арсений появился на льду со своим недовольным лицом. — Колхозники, могли бы делом заниматься, а не крутиться, — фыркнул тренер, включая музыку. — Так, Антон первый.