В одну реку дважды

      Она плыла в вязком кроваво-красном мареве, не имеющем ни верха, ни низа. Вокруг вспыхивали и тут же гасли миллионы и миллионы желто-зеленых точек, словно бы она угодила в бесконечный живой студень посреди бескрайнего космоса.       Протянула руку, пытаясь хотя бы за что-то ухватиться.       Пусто.       Она одна.       Одна родилась, одна и умрет.       Страшно.       Безумно, безумно страшно.       «Мама?..»       Никто не отвечает.       Ей страшно и хочется плакать.       Опустила руку вниз, пытаясь дотянуться до несуществующего дна.       Пальцы зачерпнули что-то вязко-склизкое, кажется, даже едва шевелящееся.       «Черви?..»       Поднимает руку, рассматривает скатывающихся с ладони белых маленьких паразитов.       Её тошнит, но, сглотнув, она подавляет подступающее к горлу желание вывернуть внутренности наизнанку.       Перевернулась на спину. Опора? Такая теплая, такая жесткая. Впивается в спину колючими иголочками шерсти.       Девушка протягивает в сторону руку, нащупывает горячее тело.       «Раджа?»       Крупная львица ложится за её спиной, позволяя опереться о себя. Вторая подходит ближе, трется о её перепачканную руку, слизывает мерзких разлагающихся червей. Урчит, словно бы подставляет для поглаживаний шею.       «Кисы… Вы такие красивые…»       Изящная черная кошка запрыгивает ей на колени, впивает острые коготки в ноги. Мурлыкает, сильнее перебирает лапками. Острые когти уже ощутимо царапают кожу.       Просыпайся, маленькая принцесса!       Девушка с трудом разлепляет веки, с первых же секунд ощущая, насколько тяжелая у неё голова. Вокруг темнота и холодный воздух пустыни мгновенно наполняет её лёгкие. Принцесса чуть тряхнула головой и подняла взгляд вверх: темное ночное небо озаряется миллиардами звезд, такое холодное, такое … живое?       Черная тень скользнула по ночному небу. Замерла в каких-то нескольких метрах от Жасмин и, кажется, с интересом уставилась на неё. Буквально через мгновение рядом уселась вторая, заинтересовано наклонив рогатую голову вбок.       По мере того, как мозг наполнялся мыслью о том, что это не сон, глаза принцессы Аграбы все больше и больше расширялись, а легкие наполнялись воздухом.       Тени, кажется, одновременно дернули длинными гибкими хвостами.       Она закричала, истошно и дико.       - КАКОГО?!       Прямо перед её лицом метнулся силуэт. Закрыл от тварей, не давая ей видеть. Перед глазами вспыхнули и тут же заплясали языки пламени: черного, живого, едва переходящего в красновато-оранжевые отблески на концах острых как лезвия мечей граней.       Он вскочил с такой скоростью и таким проворством, какие давно уже от себя не ожидал. Крепкое натренированное тело всё сделало само – слишком хорошо оно помнило цену промедления в бою. Неугасимое чёрное пламя, ближайший родич драконьего дыхания, само скользнуло с кончиков пальцев, готовое вцепиться в кого или что угодно – вцепиться, сдирая плоть с костей вместе с самой костью, разрушая камень и дерево, сжирая сталь клинков – ненасытное, неугасимое, неодолимое, предвечное…       Маг не сразу осознал, где он находится и что происходит. Крик девушки выдернул его из забытья сна, давно превратившегося в монотонные блуждания по пустым коридорам сознания. Он не понимал, что делает и зачем, но отголоски старых знаний внезапно проявились столь ярко, будто бы и не было этих почти трех десятилетий лжи.       Крутанул головой, осматриваясь.       Краем глаза уловил дернувшиеся куда-то в сторону тени. Мгновенно стряхнул с пальцев магическое пламя, призывая рассеянный мягкий свет в окружающее пространство.       - Блядь, Жас, ты их напугала!       - Я ИХ НАПУГАЛА?!       Жасмин окончательно пришла в себя. С трудом успокаивая дыхание она посмотрела на досадливо морщащегося чародея, который только-только убирал перекинутую через её бёдра ногу и плавно опускался на колени с правого бока от неё. Немного поводил пальцами левой руки вверх-вниз, отчего свет в палатке стал ещё более тусклым. Задрал голову кверху, словно бы что-то высматривая. Оскалил зубы и, чуть прикусив язык, тихонько засвистел.       Сначала в кромешной темноте ничего не происходило. Затем девушка как будто бы услышала едва уловимый скрежет, словно бы кто-то царапал когтями по дереву. Неожиданно откуда-то из-за края чернильно-синего неба показались две расплывчатые тени. Осторожно приблизились, нависли над палаткой, словно бы с удивлением рассматривая двоих людей перед собой.       - Тихо, Жас, они не любят громких звуков, - маг мягко, но уверенно коснулся плеча едва ли не теряющей сознание от ужаса девушки, вынуждая её приподняться с ковров и сесть ровно, - ты их прилично напугала, и они теперь не хотят подходить.       Принцесса перевела взгляд круглых от страха глаз на мага и поверни он голову в её сторону в этот момент, сразу бы прочел на её лице один-единственный вопрос:       «ТЫ ЕБАНУЛСЯ?!»       Тени, тем временем, всё же достаточно осмелели и плавно спустились ниже, гибкими пантерами скользнув по стенам комнаты вниз на резко увеличившийся в размерах ковер палатки. Жасмин, разглядев ночных гостей получше, поспешила отползти назад, инстинктивно вжимаясь в полог: прямо перед ней на ковре сидели две гладкие черные твари, отдаленно похожие на очень высоких и столь же худых людей. Их продолговатые головы были полностью гладкими, не имеющими ни глаз, ни ушей, ни рта. На передних и задних ногах имелись длинные пальцы, плавно переходящие в стилетообразные когти. Подобно суккубу Эринии существа имели хвосты и рога, только еще более длинные, чем у демоницы, а, заодно, могли похвастаться парой жестких перепончатых крыльев. Принцесса нервно сглотнула.       - Это кто ещё?..       - Рогатые. Они же ночные кошмары, призраки ночи – у них довольно много названий.       - И что они тут делают?..       - Прилетели в гости, - маг наконец-то поднялся с колен и, растянувшись в дружелюбной улыбке, подошел поприветствовать знакомцев, - эти двое мои друзья.       Принцесса не нашла в себе сил комментировать подобную «дружбу», но видя то, как спокойно маг подходит к черным тварям и, хоть и подчеркнуто плавно, но без особой опаски по очереди гладит рогатые безглазые головы, все же медленно встала на ноги.       - И много у тебя подобных «друзей»?..       - Не особенно – всё же заслужить их дружбу не так просто. Это Муктафи – маг показал на более крупную крылатую тварь - и Ятарасад. Эти имена дал им я, разумеется, у их настоящих имен нет эквивалента в нашем языке, как нет и произношения.       Девушка уже немного спокойнее улыбнулась и даже осмелилась поправить растрепавшиеся волосы, затянув ленты на голове потуже. Но подойти ближе не решилась.       - Не бойся, Жас, подойди, - Джафар слегка рассмеялся, - к тому же им интересно будет с тобой познакомиться.       - И как они собрались со мной «знакомиться»?..       - Обнюхают, слегка коснутся. Они не видят в человеческом смысле, но зрение им ни к чему: они ориентируются по звукам и, в определенной мере, по запаху.       - Но у них же вроде ни ушей, ни носов нет, - девушка неуверенно приблизилась к твари поменьше, - чем же они … чувствуют?       - Кожей.       - Кожей?..       - Да, именно кожей, - Джафар вновь потрепал крупного Муктафи по загривку и Жасмин могла поклясться, что призрак ночи едва ли не заурчал от удовольствия. Звуков, правда, никаких при этом не издал.       Девушка встала на расстоянии вытянутой руки от названного Ятарасадом и перевела полный страха и недоумения взгляд на чародея. Ну и что прикажешь с ним делать?       Черная тварь любопытствующе наклонила голову вбок, словно бы «осматривая» принцессу. Снова повернула голову. Высвободила длинный гибкий хвост и в одно движение обвила им девушку в районе талии, нацелив острый конец прямо в шею.       - Нет-нет, она со мной! Не еда! – маг решительно, но всё также плавно шагнул к Жасмин, обхватил её за талию рукой повыше хвоста твари и отрицательно покачал головой. Черные глаза мага смотрели точно туда, где, по идее, у призрака должны были быть глаза.       Чудовище сразу же ослабило захват и едва ли не виновато поджало хвост под задние лапы. Извини, мол, не признал.       - Эээ, он меня за еду принял что ли? – принцесса почувствовала, как со страха вжимается в левый бок колдуна.       - Видимо, подумал, что раз меня давно не было и со мной никого никогда не было, я решил сделать им подарок и притащить еду. Но, боюсь, не в этот раз, - Джафар повернул голову к стоящей вплотную девушке и улыбнулся. Странной и какой-то несвойственной ему улыбкой.       «Ему что, весело?!»       Чародей снова перевел взгляд на призраков, внимательно всмотрелся в обоих и на лице мага внезапно проступило что-то отдаленно напоминающее задор.       - А вот это может быть интересно… Ты, кажется, спрашивала, как я обычно развлекаюсь? - в его голосе отчетливо зазвучал все усиливающийся азарт, - пожалуй, я могу тебе это показать. Если ты не боишься, разумеется.       Жасмин, всё ещё прижатая к его боку и едва привыкшая к ощущению длинных пальцев на своей талии, недоуменно захлопала глазами.       - Что ты предлагаешь?..       - Я предлагаю… полетать со мной, принцесса, как вам такое?       Девушка еще раз непонимающе хлопнула ресницами, затем перевела взгляд на крупные лакированные тела, спокойно сидящие на ковре и словно бы ожидающие приказа. Снова на мага.       Память мгновенно оживила похожую сцену три года назад. Вот она стоит на своём огромном балконе, такая скучающая и одинокая. Вот красивый принц Али, который невесть как попал в её покои, и еще немного, его бы сожрал бдительный тигр, но ловкий парнишка успел увернуться от зубов большой кошки, а затем и вовсе попробовал скрыться от несговорчивой принцессы, к её полному ужасу, шагнув с балкона в пустоту. Нет, там была, конечно, не пустота, а Аладдин не был самоубийцей: возле балкона парил в воздухе волшебный ковёр, верный своему новому хозяину. Тогда коврик, обладающий какими-то зачатками вполне человеческого сознания, показался принцессе неимоверно милым. Он не пугал, он был готов по малейшей команде владельца перенести его и едва не падающую без сознания от переполнявших её эмоций девушку в любую обозримую точку на карте. К морю? Без проблем! Облететь всю Аграбу, паря в звездном небе над пустыней? Ничего нет проще! Она задыхалась от восторга после того полета, парнишка лопался от гордости – свидание можно было считать гарантированно успешным.       Сейчас она стояла в палатке без крыши, прямо под зловеще поблескивающим черным небом пустыни, овеваемая её ледяным ночным воздухом. На ковре перед ней переминались на лапах крупные гладкие рогатые твари с перепончатыми крыльями, безглазые, немые, сами словно бы являющиеся продолжением клубящейся тьмы вокруг. На её талии покоилась рука вернувшегося из мира смерти могущественного темного мага, чьи угольно-черные глаза горели красноватым пламенем Преисподней.       Вдох-выдох.       - Идёт!       Чародей, казалось, пришёл в восторг от её ответа. Оскалив зубы, он выпустил девушку из объятий и быстрым шагом направился к более мелкому монстру. Погладил того по голове, осторожно прижался лбом к крупному гладкому черепу, закрыл глаза, но почти сразу же открыл и, удовлетворенно кивнув принцессе, протянул в её сторону руку.       - Давай, Жас, забирайся! Ятарасад согласился тебя покатать.       - Эээ, и куда мне, прости, забираться?..       - Верхом.       - Верхом?! Это лошадь что ли, по-твоему?!       - Не лошадь, конечно, но принцип тот же. Иди сюда, я помогу.       Джафар взял подошедшую девушку за руку и, стоя с противоположной стороны рогатого, немного потянул на себя, вынуждая её перебросить ногу и усесться на спину твари, уперев колени в основание крыльев.       - А держаться здесь за что?! – девушка испуганно опустила ладонь на костистую спину и сразу же ощутила, насколько грубо-жесткой была кожа существ – впечатление гладкости было предельно обманчивым.       - Держись за рога, обхватывай его бедрами, вот так. Как будто ты едешь на лошади без седла.       - Я не умею ездить без седла, если ты не знаешь!       - Правда? – маг искренне удивился, - не помню этого, признаю. А жаль. Так, не дергайся сейчас, он тебя подстрахует.       Девушка замерла, чувствуя, как вокруг её талии вновь обвился черный гибкий хвост.       - Надеюсь, в этот раз он не попытается меня съесть?       - Нет, он уже понял, что ты не завтрак, - Джафар усмехнулся и, в свою очередь, ловко запрыгнул на спину более крупного Муктафи, устроившись пониже крыльев того так, словно бы это был его излюбленный и самый привычный способ перемещения.       - А что они едят, кстати? – девушка вцепилась в основание рогов твари, точно это была её последняя надежда на выживание.       - Кровь.       - Что?!       Маг усмехнулся и похлопал своего летуна по костлявому боку.       - Не переживай, принцесса, они больше любят рыболюдов.       Жасмин хотела спросить что-то ещё, но в это самое мгновение крылатый монстр под Джафаром чуть расправил крылья, присел, и, взвившись свечой вверх, вспорхнул в ночное небо. Ятарасад немного отстал от своего родича, но лишь затем, чтобы не столкнуться с тем крыльями при взлете.       Жасмин всегда думала, что полетами её уже больше не удивить, настолько привычным казалось ей перемещение на волшебном ковре. Но сейчас она мертвой хваткой вцепилась в рога неведомой черной твари, чувствуя, как бесшумно работают его огромные перепончатые крылья, как крепко держит её талию его хвост. Немного справившись с первым страхом при взлете, принцесса наконец открыла глаза и смогла осмотреться по сторонам.       Они летели над городом, судя по всему, как раз над тем самым зачарованным кварталом с домиками. Только с высоты девушка смогла в полной мере оценить масштабы города и результаты такой оценки её изрядно удивили: Безымянный Город был огромным. Множество низких домиков образовывали запутанную сеть улочек, которые, будучи лишенными всякого освещения, превращались в практически непреодолимый лабиринт. Где-то далеко виднелись пятнышки света и Жас подумала, что это, должно быть порт или, как минимум, район набережной. Она повернула голову влево и увидела чародея, спокойно восседающего на ночном призраке. Черные длинные волосы развевались на ветру, крепкие руки спокойно лежали чуть выше лопаток твари. Маг слегка повернул голову в её сторону и показал рукой в сторону видневшихся огней – летим туда.       Они летели над городом и Жасмин вскоре пожалела, что не нацепили поверх тонкой нижней рубахи мантию. Ледяной воздух потоком бил в грудь и девушке становилось порядком холодно, хотя ужас ситуации и грел кровь не многим хуже теплой материи. Сделав круг над кварталом Первых, рогатые подлетели прямо к высившемуся в ночном небе шпилю башни библиотеки, столь знакомой Джафару. Маг едва привстал на спине своего летуна, бросил грустный взгляд на плотно закрытые темные ставни окна на вершине строения и, похлопав «друга» по плечу, отдал немой приказ на продолжение полета. Жасмин раз за разом смахивала проступающие от резкого потока воздуха слезы, но вскоре все же смогла в достаточной мере разглядеть улочки ночного Безымянного Города. Как и сказал бывший визирь, людей на улицах с вправду было много. Впрочем, Жас должна была признать, что на людей эти пешеходы были мало похожи даже с высоты полета: какие-то кособокие, странно переваливающиеся при ходьбе, закутанные в бирюзово-сине-желтые одежды. Присмотревшись получше, принцесса пришла к выводу, что ночью улицы города заполняли ещё более уродливые существа, чем даже те, кого она встретила в день своего побега на рынке, и, не бойся она ошибиться с оценкой, она бы могла сказать, что по земле сейчас ходили странного вида человекообразные рыбы.       «Что это за существа?.. Это и есть рыболюды, о которых говорили чародейки в закусочной? Если да, то почему они такие опасные? Выглядят мерзко, конечно, но не то, чтобы угрожающе…».       Ночные призраки сделали круг над портом, немного снизили высоту полета, чтобы всадникам было проще рассмотреть величественные корабли, пришвартованные в гавани. Развернулись в полете и направились вдоль длинной набережной в сторону академии. Вскоре принцесса смогла различить шпили двух башен, озаренные светом, лившимся из многочисленных окон на фасадах обоих строений. Призраки не стали подлетать к башням особенно близко, но найдя одну из самых высоких пологих крыш рядом, плавно опустились со своими людьми вниз. Маг слез первым, подал девушке руку и помог спешиться с призрака. Отбросил за спину растрепавшиеся волосы, усмехнулся и, скрестив ноги, удобно уселся прямо на покрытую красно-оранжевой черепицей крышу. Рогатые сразу же сели по бокам от людей, словно бы копируя своего человеческого приятеля. Девушка немного помедлила, но все же опустилась на крышу рядом с магом.       Двор академии, на который они сейчас смотрели, представлял собой большую свободную площадку, окруженную по периметру высокими деревьями. По центру высилось трехэтажное затейливо украшенное строение, сейчас почти полностью погруженное в темноту. По бокам от него возвышались две башни вроде той, что стояла в имении Джафара, с той лишь разницей, что первые две имели на протяжении всего своего фасада множество крупных окон, горевших сейчас ярким желтым огнем. Даже при наличии такого освещения было невозможно разглядеть какие-либо силуэты внутри, поэтому создавалось странное впечатление, что башни были живыми и нет одновременно.       - А я всегда говорил, что у Ворона стальные яйца, - Джафар прыснул и слегка покачал головой, - ничего не боится, старик. Жасмин удивленно взглянула на сидящего рядом чародея.       - Почему это?       - Смотри, в самую полночь затеял ритуал, - маг кивнул в сторону светящихся башен, - теперь понятно, чего это ребята прилетели. Эти его церемонии кого хочешь разбудят, а здесь и подавно. И даже если его суккуб сейчас тенью стоит на страже, все равно это опасно – что-то морские гады массово вылезли на прогулку. Обычно их тут поменьше.       - Они опасные? Те, что сейчас на улицах…       - Для людей – да. Местные рыболюды особо никого не трогают, по крайней мере, днем. Но ночью могут быть агрессивными. К тому же Совету так и не удалось до конца извести некоторые их традиции.       - Например?       - Например, ритуальные жертвоприношения, - маг слегка усмехнулся, видя, как побледнела принцесса, - не переживай, до ближайшего крупного праздника много времени, сейчас ты им без надобности.       - Чудесный городок… - Жасмин поёжилась, потирая начинающие замерзать плечи.       - А я предупреждал, что этот город построен магами и живут в нем маги…       - Да-да, а не праздно болтающиеся по коридорам принцессы, которым не сидится в своих покоях…       Она улыбнулась, увидев, как он повернул в её сторону голову. Расслабил мышцы лица, присмотрелся к её действиям.       - Замерзла?       Она чуть кивнула.       Несмело пододвинулся ближе, аккуратно прижимаясь плечом к её плечу.       Она помедлила.       Прислонила голову к его руке.       Закрыла глаза.       - Ты злишься?       Жасмин подняла на него удивленный взгляд. Маг напряженно смотрел на башни, словно бы что-то серьезное должно было вскоре произойти.       - За что?..       - За … - он запнулся, - мою выходку.       - Нет, - девушка вернула голову на его руку.       - Зря.       Принцесса недоуменно подняла на него глаза. Вздохнула.       «Такой напряженный. Даже тогда в комнате таким не был. Словно сжатая пружина. Почему?.. Жалеет о том, что было пару часов назад?.. Наверное. Что ему до меня? Я и раньше-то ему была не ровня, а теперь и подавно. Что во мне интересного, кроме происхождения, денег и симпатичной мордашки? Он может, оказывается, прожить и без первого, и без второго, а третье вообще смешно брать в расчёт… ».       Голова снова начала тяжелеть, в правом виске зажегся костерок саднящей боли. Скоро давление увеличится, перейдет за правый глаз и…       Крепкая ладонь ложится на левое плечо, обнимает, притягивает к себе.       Наклонился к её затылку, прислонил лоб к её голове.       Шея с подрагивающей ярёмной веной. Так близко от глаз. Уходит вниз, перепрыгивает через жесткий хрящ выступающего кадыка, падает в ложбинку между ключиц. До чего гладкая кожа – ни единого волоска! Или их просто не видно в темноте?       Девушка мысленно улыбнулась, не замечая, как начинает улыбаться и в реальности. Осторожно подняла маленькую ладонь, едва-едва касаясь обнаженной кожи кончиками пальцев.       Маг шумно вздохнул, с силой втянул холодный воздух носом и, резко вскинув голову, встал. Почти не глядя на девушку кивнул ей в сторону меньшей рогатой твари.       - Ладно, пора домой. Залезай и держись крепче.       Ночные призраки, кажется, едва ли не одновременно недоуменно наклонили вбок рогатые головы. Словно бы переглянулись, но, видимо, тоже решили не спорить с помрачневшим чародеем.       Обратно они летели всё также молча. Сделали круг над зачарованными домами, плавно опустились точно на ковры всё такой же внезапно ставшей большой палатки.       Чародей подошел погладить ночных тварей на прощание. Почесал рогатые головы, грустно улыбнулся. Перед тем как взвиться в небо, Муктафи обхватил своего человеческого друга хвостом и, вынудив прижаться лбом к своему, постоял с ним в молчании с минуту, словно бы что-то объясняя. Джафар только отрицательно покачал головой.       - Джафар?       Девушка уже сидела на ковре, вопросительно глядя на мага, но тот лишь усмехнулся, прошел мимо неё, опустился на ковры и, отвернувшись к противоположной стене палатки лицом, сделал вид, что засыпает.       - Эй…       Она попыталась протянуть к нему руку, но в то же мгновение раздался щелчок пальцев, и палатка погрузилась в полную темноту.       Девушка упала на спину, устраивая голову на подушке и чувствуя, как по щеке почему-то начинает течь слеза.       «Хоть бы не услышал, боги, хоть бы не услышал».       Прикусила язык, давя всхлип.       Отвернулась в противоположную от него сторону.       Спать?..       Вот она идёт по щиколотку в воде. Осторожно переступает по мелким камушкам, ощупывает дно, прежде чем поставить ногу. Солнечные блики отражаются от едва колыхающейся водной глади. Вода теплая, нежная, ласкает кожу. Принцесса дергает ногой и легко очерчивает полукруг в мокром песке. Поднимает голову, осматриваясь. Вокруг неё залитое солнцем пространство, умиротворяющее, спокойное. Мелководье, безоблачное небо и солнце, на дни пути вокруг.       Просыпается, почти в той же позе, в которой уснула. Тихо, как мышь, выскальзывает из палатки на первый этаж, передвигаясь в кромешной темноте наощупь. До уборной и обратно, тихо, боясь потревожить хотя бы одну скрипучую половицу. Вернуться на место и уснуть, как будто бы никуда не уходила.       - Вы звали, госпожа?       Она, как всегда, сидит на подушках с книгой. Чадят кадильницы с благовониями, на полу разложены аккуратные стопки: эти она уже прочла, эти только предстоит, здесь торчат закладки, отмечающие важные фрагменты для дальнейшей работы.       - Заходи, дитя моё.       Её голос по-прежнему пугает. Он не боится ничего и никого, он спорит с убеленными сединами старцами на диспутах, таскается на каждый магический поединок, куда его зовут, – а скоро звать перестанут, потому как огнеглазая бестия просто не умеет драться в шутку и вовремя останавливаться! Он побывал в настоящем походе и его даже хвалили! И это-то в неполные двадцать лет! Но она…       Длинные изящные пальцы перелистывают страницы книги, унизанные золотыми браслетами запястья буквально парят в душном, прокуренном добрым десятком различных ароматов воздухе. Её черные, глубокие как Бездна, глаза методично следят за текстом, передвигаясь по строчкам.       - Да, матушка.       Длинные волосы падают на плечи, не желая, впрочем, аккуратно убираться за спину – его это постоянно бесит, и он отвлекается на такую пустячную мысль как раз в тот момент, когда она наконец-то поднимает на него свой царственный взор. Юноша от досады прикусывает губу, но, вопреки его ожиданию, сидящая на подушках женщина не выражает недовольства.       - Я слышала, ты все же подал прошение на путь придворного чародея. Это правда?       - Да, матушка.       Джафар опускает голову, чувствуя, что она недовольна. Но почему, какого она недовольна?! Да за этим направлением гоняется с десяток его однокурсников, а выбрали его! Его одного! Почему она недовольна?!       - Джафар, посмотри на меня.       Он вынужден поднять голову и встретиться с ней взглядом. Черное пламя – вот что сейчас горит в её темных зрачках. Точно такое же, какое будет однажды гореть и в его, если он приложит усилия и будет достоин. Но теперь совершенно ясно, что она крайне недовольна, крайне…       Женщина вздыхает.       - Ты всё же решил идти туда…       - Отец одобрил мой выбор, он считает, что это отличный шанс!..       Она приподняла бровь, и он мгновенно замолчал.       - Я понимаю твоего отца и я, в общем-то, согласна с ним. Это и правда отличный шанс, - женщина печально качает головой, - но прежде ответь, дитя моё, понимаешь ли ты, во что ввязываешься?       Юноша вскидывается:       - Этот шанс выпадает раз в жизни! Ии… и я чувствую, что отлично справлюсь! Найду какого-нибудь правителя, может быть, стану верховным магом…       - Джафар, послушай меня. Всё, что ты говоришь, правда. У тебя есть к этому способности – не буду спорить. Но прежде, чем ты примешь окончательное решение – и я сейчас не о той глупой бумажке, которую ты там подписал, - я хочу, чтобы ты обдумал вот что: придворный маг – это, в первую очередь, политик. Расчётливый и дальновидный…       - Вы считаете, что у меня нет этих качеств?! – юноша сам не понял, как огрызнулся, но внутренне ужаснувшись собственной дерзости, тут же заметил, что сидевшая напротив него чародейка даже, казалось, не обратила на это внимания.       - Я считаю, мой мальчик, что у тебя они есть. Но я также хорошо знаю, кто ты. Ты, в первую очередь, маг. Прекрасный юный чародей, способный, талантливый, усидчивый, с великолепной реакцией, с острым умом и способностью находить нестандартные решения. Ты можешь стать по-настоящему великим. Но ты сейчас предпочитаешь мир интриг, подковерной грызни и бесконечных шахматных партий, где на кону стоят чужие жизни, а, иногда, и твоя собственная. Я не могу запретить тебе выбирать и даже не подумаю этого делать. Но я очень прошу тебя, Джафар, подумай ещё раз.       Юноша вздохнул. Сложил руки на груди, опустив голову.       - Иди сюда, - женщина привстала на подушках и поманила юношу к себе рукой. Дождавшись, когда молодой чародей сядет рядом, обняла сына, прижав его голову к груди. Погладила черные мягкие пряди, идеально выбритые выступающие скулы. Наклонила голову к самому уху мага.       - Знай, мой мальчик, что бы ни случилось, я всегда буду на твоей стороне. Что бы ты не натворил. Я всегда буду любить тебя, помни об этом. Но не огорчай меня почём зря, прошу, давая знать, что ты несчастен.       «Прости, мама. Но её я сделать несчастной не могу. Уже не могу».       Девушка проснулась от ощущения пляшущих на лице солнечных зайчиков. Потянулась, разминая затекшие за ночь мышцы.       Перевернулась на другой бок, открыла глаза.       Перед ней была пустая палатка, снова, как и все дни до. Девушка моргнула, окончательно возвращаясь в реальность.       «Ушёл?»       Вздохнула, восстанавливая в памяти события прошлого дня и ночи. Грустно протянула вперед руку, касаясь ковра перед собой.       «Значит, не нужна».       Жасмин усмехнулась.       Она всегда знала, что интересна ему всего лишь как красивая ваза, которую можно поставить на полку и время от времени приходить любоваться. Знала, что она его постоянно раздражает: своей глупостью, своей наивностью, своим вздорным характером и неумением держать под контролем эмоции. Но вчера ей вдруг показалось, что она ему всё же хоть немного интересна. Но, похоже, увы.       «Жасмин, девочка, что с тобой происходит?!. С чего это вдруг свет клином сошелся на бывшем визире, которого ты только пару дней назад иначе как злобную тварь под стать этим его ночным «друзьям» не воспринимала?! Прочла письмо, послушала его слезливую историю, пошаталась с ним по улицам и вот уже готова вешаться ему на шею?! Что, с чего это вдруг?! Да, Аладдин не совсем тот, за кого ты его по первости приняла, но ведь он молод! Однажды он научится, образумится, к тому же ты его любишь, а он любит тебя! Зачем тебе оживший чернокнижник, почему ты не можешь никак выкинуть его из головы?! Ал будет в разы лучше! Он…»       - …учитель может хоть станцевать вокруг голышом, но не превратит чурбан в журавля…       Девушка произнесла фразу мага вслух, вслушиваясь в её звучание. Сознание, словно крючок, упорно пыталось за что-то зацепиться, словно бы было в этих словах нечто предельно важное, но что именно, принцесса пока не понимала. Вздохнула, поднялась на четвереньки и вылезла из палатки.       Солнечные блики на водной глади мелководья.       Отряхнула одежду.       На дни и дни вокруг.       Будь что будет.       Набрала в легкие побольше воздуха и шагнула на лестницу, ведущую вниз.       Чародей стоял посреди расчерченного на сектора и испещренного мелкими знаками при помощи мела пола. Судя по всему, он только-только закончил работу и теперь вытирал руки тряпкой. Поднял глаза на принцессу, как-то странно дернул уголком рта.       - Ну вот, должно сработать…       - Что должно?.. – принцесса с сомнением посмотрела на рисунки на полу.       - Это, конечно, не портальный камень, но должно доставить тебя в Аграбу. В крайнем случае, ты промахнешься плюс-минус на квартал от дворца, может два-три. Вроде всё точно настроил, хотя это не самый надежный способ, конечно…       Девушка сделала уверенный шаг на ступеньку вниз.       - …Пришлось повозиться…       Ещё шаг.       - … Но сработает, я проверил углы …       Ещё вниз.       - … давно не пользовался…       Еще два шага.       Поднял на неё темные пустые глаза. Дернул плечом.       - …Жас?..       Босая нога становится точно на жирную белую линию.       - Погоди..!       Дернула коленом назад, создавая брешь. Ломая стройную схему.       Темные глаза расширяются от отчаяния.       Скомканная ткань отлетает в сторону.       Ещё шаг - ещё одна линия стёрта.       Она перед ним. Темноволосая, босая, с горящими глазами, вторящими огненным всполохам в венчающем её голову камне.       - Ты мой учитель, забыл?       - …       - Я не уйду.       - Жас…       - Я не уйду, - она чувствует, как предательски начинают дрожать губы, но девушка только со злостью кусает нижнюю, так сильно, что, кажется, во рту появляется солоноватый привкус. Задирает подбородок, ловит его взгляд, - не прогоняй меня… Пожалуйста.       Маленькие мягкие ладони обхватывают его за талию и прежде, чем он успевает хоть что-то сказать, она прижимается к его груди, щекой скользя по гладкой ткани нижней рубахи. Принцесса видит, как подрагивают его руки, чувствует, как сбивается дыхание.       - Жас…       Он наклоняет голову вниз, касаясь подбородком её затылка.       - Если бы лет пять назад я знал, что тебе так нравятся нищие оборванцы…, - он пробует шутить, но чувствует, как напрягаются руки, обнимающие его, - послушай, девочка… Жас… Я не гоню тебя, но подумай… Кто я сейчас? У меня ничего нет, я ничего, абсолютно ничего не могу тебе дать…       - Мне и не нужно…       - Чушь, Жас! У меня нет ни денег, ни положения… Даже это гребанное тело и то подводит. В Аграбе тебя ждут отец и муж…       - Ты же ненавидишь Аладдина…       - Да, я ненавижу Аладдина, эту ебучую помойную крысу, которому всё падало и падает буквально с неба, но он твой законный супруг, а я…       - Ты – мой учитель.       - Жас, это бред! Чему я могу тебя научить?! Да и если бы мог, блядь, я не хочу, чтобы… чтобы с тобой что-то здесь случилось… Ты правда заслуживаешь большего, чем это…       - Скажи…       - Что?!       Девушка подняла голову, встретившись с ним глазами. Огромные, расширившиеся в словно бы безумном крике зрачки. Там не было огня, только холодный ужас.       - Скажи, я заслуживаю шанса?       Он замолчал, взирая на неё сверху каким-то ошалелым, обезумевшим взором.       - Ты будешь жалеть, Жас… Что, если ты будешь жалеть?       - Позволь мне попробовать…       Крепкие руки поднимаются выше, обхватывают её за талию, скользят на спину, гладят изящную гибкую шею. Ближе к лицу, приподнять подбородок, провести большим пальцем по полной нижней губе.       «Это всё сон. Безумный сон. Она не может, не может желать этого…»       Она ослабляет объятия, поднимает руки выше, обнимает его за шею, тянет вниз – к себе, на себя, ну же, опусти голову! И он опускает, но только до её губ остается какое-то невидимое глазу расстояние, замирает. Последняя попытка сбежать. Последняя попытка одуматься.       Для неё.       Для него.       - Тебран…       Такое простое, такое дурацкое детское прозвище и … мир рушится на него крошащимся стеклом, погребает его под своими осколками, уничтожает всё, что он прежде считал собой.       Одно движение. Впиться в её губы, смять их своими, скользить от талии к шее и обратно. Мягкие губы улыбаются, не разрывая поцелуя, жадно впиваются в скользящий по ним язык. Нетерпеливые ладони наконец-то ухватываются за осточертевшую ткань нижней рубахи, рывком вытаскивают её из плотного захвата пояса, проскальзывают под шелк одежд.       Она никогда прежде не касалась никого так. Не гладила живот мужчины, чувствуя его каменное напряжение и одновременную изменчивость по мере того, как он пытается делать такие рваные вдохи-выдохи. Прорисованные мышцы, укрытые едва ли не одним лишь тонким слоем кожи, напрягаются от её прикосновений практически до судороги.       Скользнула выше, пробралась к самой груди, вновь ощущая под пальцами неверный ритм беснующегося сердца.       Прижалась сильнее к нему. Почувствовала… Вздрогнула, резко открыв глаза, поймала бешеный рев огневых столбов в его. Едва отстранилась, облизывая мгновенно пересыхающие губы. Набралась решимости. Вновь прижалась к нему, отчетливо скользнув животом по его набирающему напряжение паху.       Этого хватило, чтобы в глазах мага померк весь свет. Обнял за плечи, подхватил на руки, пропуская левую руку девушке под колени. Прижал к груди, не переставая целовать её лицо, шею, губы – везде, куда мог дотянуться. Уверенным шагом поднялся с ней на второй этаж, на ходу отдавая мысленный приказ.       Проход расступился, впуская хозяина с его драгоценной ношей. Джафар осторожно опустил девушку на ковры, давая возможность сесть. Не давая возможности испугаться или засмущаться. Продолжил целовать такое молодое, такое прекрасное тело, которое буквально кричало о желании. Желании … быть с ним?       «Хах, да это просто часть игры, не обманывайся, кретин!»       «Может и так. Пусть будет игрой… Я буду играть!»       «Ты хоть понимаешь, что сейчас делаешь?! Что ею движет?! Может, она просто разочаровалась в этом своем отребье, может, он хреново её трахал, ты что, собрался это исправлять?!»       «Заткнись, тварь!»       «Брось, неужели ты будешь подбирать объедки за крысой, а?! Он уже поимел её так, как хотел и куда хотел, представь только, как она стонала под ним, как стекало по её ногам…»       …       - Джафар?       Он открыл глаза, замерев. Оказывается, всё это время он обнимал её, отчаянно зажмурившись, отчаянно пытаясь выкинуть из головы чьи-то голоса. Даже не голоса, так, отголоски каких-то мыслей, мелкие, досаждающие, словно бы ком копошащихся в мозгу мелких белых червей, что заводятся в разлагающейся плоти.       Посмотрел на неё, с усилием выдохнул, с усилием же улыбнулся.       Он здесь.       Он с ней.       Её раскрасневшиеся искусанные губы. Заливающий щёки румянец. Отдающийся в его ладонях, лежащих на её шее, заходящийся пульс.       - Боги, как же ты прекрасна, Жас, - маг поднимает руку, гладит пальцами мягкую щеку. Не выдерживает, наклоняется ближе и снова целует полные, истерзанные им же самим губы. Медленнее, чувственнее. Им некуда спешить. У них впереди вечность. И он начнет эту вечность для них сейчас, для них двоих.       Снова обнимает за талию, осторожно подхватывает полы черной рубахи, тянет вверх, забирается пальцами под ткань, касается огненно-горячей кожи поясницы.       «Если у неё такая горячая спина, что же творится внутри неё?..»       Едва улыбается уголком губ, чувствуя, как всё сильнее дрожит под его прикосновениями девушка, как всё более рваным становится её дыхание. И стоит его пальцам пробраться выше, прикоснуться к маленькой упругой груди, задеть аккуратные выступающие соски … она издаёт какой-то странный шипяще-захлебывающийся звук, разрывает поцелуй, отчаянно обнимает его за шею, пряча лицо у него на плече.       Снова обхватывает её за плечи, снова крепче прижимает к себе.       «Боится… Она боится… Ты не такая уж и отчаянно-храбрая, моя маленькая принцесса…»       - Жас?..       Сбитое дыхание греет его шею.       Гладит её кончиками пальцев по голой спине, заставляя вставать дыбом волоски на пояснице.       - Жас, ты боишься … меня?       Едва ощущаемое движение за его правым ухом. Она трется о его кожу кончиком носа. Влево-вправо. Вправо-влево. И до него вдруг доходит.       «Она … никогда?.. С этим помойным выблядком?.. Я? Со мной?!»       Догадка камнем придавливает захлебывающийся от нежности, страха и неверия мозг.       Резко выдыхает. Немного отстраняется, перехватывая маленькие ладони своими, обнимает, кладет себе на плечи, переплетая пальцы. Прижимается к её лбу своим. Ждет. Ждет, когда она хоть немного – умоляю, боги! – хоть немного расслабится. Госпожа радости, великая Баст, дай мне сил! Не этого ли Ты хотела?.. Не для этого ли я здесь?.. Показать, что бывает так. Показать, что могут творить опыт и страсть, соединенные священным браком с … влечением?.. Нет, это, блядь, не влечение, влечение было тогда. А сейчас?.. Плевать, плевать как это называется, он не произнесет этого слова, потому что оно слишком избитое, слишком ничего не значащее. Для него истинного слишком мало прошло времени, а он не оскорбит свою ученицу жалкой подачкой лживых обещаний. Но он отдаст ей всё, что у него сейчас есть, всего себя. И если это пламя её и правда не сожжет…       Изящные маленькие пальчики скользят вниз, осторожно подбираются под края рубахи, заползают под пояс, осторожно, но настойчиво тянут одежду вверх. Окончательно освобождают такую ненужную ткань. Такую раздражающую… Перебираются по напряженному животу вверх, добираются до груди, едва касаясь тонкой кожи на ребрах.       Он не выдерживает. Одним движением подхватывает одежду, стаскивает рубаху через голову, распрямляет выступающие под кожей позвонки. Её глаза расширяются, жадно скользя по гладкому крепкому телу перед ней, мягкие ладони уже осторожно оглаживают широкие плечи, переходящие в рельефные сильные руки, такие умелые, такие опытные. Привыкшие держать перо и заклятый огонь. Способные разрушать и … создавать? Потянулся вперед, вновь подцепил края её рубахи, потянул вверх, комкая ткань. Широкая горловина позволила легко стащить одежду и, высвободив её волосы и отбросив ненужный предмет в угол, сразу же прижал принцессу к себе.       Никогда ещё она не касалась мужчины, не касалась так. Чтобы её обнаженная, возбужденная грудь упиралась в его. Чтобы проворные пальцы вольготно гуляли по спине, едва-едва задевая широкий мягкий пояс штанов. Девушка прикусила губу, сильнее обняв мага.       Ей было страшно.       Не потому, что это – он.       Просто страшно.       Потому, что это – оно.       То самое, ради чего затевается вся канитель с браком и свадьбой. То самое, ради чего мужчины скрещивают клинки и готовы разорвать друг друга, борясь за её благосклонность. Вот, за что они все боролись. И ты выбрала победителя. Теперь твой черед платить свою цену, принося на алтарь победителя кровь и боль. И ты готова. Готова отдать ему свое тело, с которым он будет делать все, что пожелает, потому что ты понимаешь, что сейчас согласна на все. На весь ужас, что развернется сейчас перед тобой во всей красе…       - Жас?       Она поднимает на него взгляд испуганных глаз, в которых уже вовсю плещется боль. Она понимает, что сейчас будет.       Он спокойно улыбается, осторожно гладит её по щеке.       - Чего ты боишься?..       Она нервно дергает губами, не способная облечь свои эмоции в слова.       Понимает. Понимает без слов. Наклоняется к её уху.       - Я не сделаю тебе больно, Жас… Жас, клянусь. Я больше никогда не сделаю тебе больно…, - шепот, горячий, успокаивающий. Мягко целует её за ухом, гладит по спине, расслабляет, - Ты моя прекрасная маленькая принцесса, Жас… И я не посмею… Хотя бы сейчас, прошу, доверься мне. Хотя бы сейчас, Жас…       И она верит. Впервые верит ему настолько, насколько это вообще возможно. Поддается аккуратному давлению его ладони, плавно опускается на пол спиной, в которую тут же врезается колючий ворс ковра. Скользит руками по его шее, путает волосы…       «Куда, куда мне деть руки?! Куда смотреть?! Демоны, хорошо хоть вечером успела выбраться из палатки в уборную – не хватало ещё предстать перед ним в несвежем белье… И кровь… Ведь будет много крови, как не оставить пятна?! Как не заплакать, когда станет невыносимо?! Какие же у него сильные руки, сжимают так, что, кажется, завтра останутся синяки… Но это так … приятно? И это безумное, сводящее с ума горячее дыхание… Не причинит боли… Так не бывает… Боль – вот наша плата за наш выбор, кровь и боль мы приносим на алтарь супруга, отдавая себя в его власть. Он проливает нашу кровь и это есть жертва, едва ли…»       Пальцы плавно потянули за тесёмки пояса, ослабляя его.       «… мы отдаём свою плоть супругу как наш обет…»       Горячие пальцы осторожно скользнули под ткань штанов, задерживаясь на такой горячей коже. Коже, уходящей куда-то в глубину, в раскаленную бездну…       «… наша кровь и страдания – плата за их усилия…»       Мягкие поглаживания.       «Женщины платят кровью испокон веков, такова твоя ноша…»       Один палец скользит ниже, прямо к разгоряченной плоти. Горячей, влажной, жаждущей.       «Твоя кровь... Кровь и боль…»       - Жас…       Принцесса открывает отчаянно зажмуренные до этого момента глаза, чувствуя, как по левой щеке скатывается куда-то вниз слеза, падает с кожи, впитывается в жесткую ткань ковра.       Он тяжело дышит едва приоткрытым ртом, но всё же, глядя на неё, старается успокоиться. Едва улыбается, наклоняется к ней, осторожно целует предательски сдавший её уголок глаза. Наклоняется к самому её уху:       - Что с тобой, моя принцесса?..       Нервно сглатывает, чувствуя, как предательский глаз роняет еще несколько крупных слез на висок. Прикусывает губы, на которых теперь совершенно точно выступают капельки крови. Едва поворачивает голову в его сторону.       - Это очень больно, да?       Мягкое прикосновение горячих губ к виску.       - Нет. Я не сделаю больно, обещаю. Если тебе неприятно, только скажи – я остановлюсь.       Высвободила руку, прикоснулась к его скуле. До чего гладкая кожа…       Несмело кивнула.       Длинный палец коснулся самого чувствительного места между её ног. Девушка дернулась, инстинктивно сжимая бедра.       Мягкий поцелуй в шею. Еще один. Едва касается языком бархатистой кожи, словно бы ожидая, когда же она расслабится, выпуская его кисть. Наконец поддаётся, пропуская его пальцы ниже.       Едва улыбнулся.       Нет, не так. Не сразу.       Приподнял голову, чтобы видеть реакцию.       Палец вновь осторожно касается клитора. Девушка дергается, пусть и не так сильно, как в первый раз, но всё же сжимает бедра.       «Слишком сильно. А если так?»       Немного вбок, зайти с края, давая ей прочувствовать, но не вызывая боли или неприятных ощущений. Наблюдает, смотрит, как всё ярче разгорается румянец на юном лице. Ей нравится? Возможно, хотя пока нельзя сказать наверняка. Скользящие, потирающие движения. Нет, слишком зажатая.       Чародей опускается на бок рядом с принцессой, целует лицо, шею, плавно спускается ниже на грудь. Свободной рукой касается возбужденных сосков, сбивая дыхание девушки, заставляя её выгибаться навстречу его руке. Губы скользят ниже, к маленькому углублению пупка, целуют, едва проникая внутрь языком. Так, чтобы немного приятно. Так, чтобы не вызвать чувство щекотки.       Длинные пальцы уже уверенно скользят по влажной, источающей прозрачную смазку, коже. Ждет, когда румянец на щеках Жасмин расцветет предельно ярко, а она сама начнет – да, демоны песков, да! – дышать чаще. Её глаза всё больше затуманиваются. Один палец словно бы промахивается и плавно опускается ниже, проникая, растягивая, подготавливая.       Снова этот ужас в её глазах.       Почему так боится?       «Пробовала, но не получилось? Или её запугали эти блядские служанки, раз за разом рассказывающие небылицы про то, что сами ещё не пережили? И ещё что-то… «Наставление» ?.. «Наставление», блядь! Наверняка ей его читали перед церемонией и не один раз, вдалбливая в несчастную голову эту чушь про жертву! Ну, конечно! Бедная моя девочка, я и позабыл, что не все сраные никому ненужные традиции твой горе-папаша извел. Прости, надо было раньше мне об этом подумать, тогда бы ты так сейчас не боялась. Прости меня, Жас…»       Снова возле её уха.       - Ты как?       Пробует улыбнуться, хотя бы через силу.       - Нормально, - охрипший, не её голос.       - Не бойся, я осторожно. И никакой крови, обещаю, - снова ловит её взгляд, снова клянется без слов, одними прикосновениями – «Доверься мне, хотя бы сегодня», - что ты сейчас чувствуешь?       - Странно… Это что-то странное… Но твои пальцы, которые там, выше, вот там как будто бы … хорошо? Я…       - Ты раньше так делала? – нежный поцелуй в основание шеи, у самых ключиц.       - Ннет, никогда…       - Ты никогда не прикасалась к себе, не исследовала себя?       - Нннееет, - девушка прикусила губу, чувствуя, как пальцы ускорили трение, а один как будто бы случайно задел за что-то, вызывая искры из глаз, одновременно и больно, и приятно! – мне не разрешали… Это ведь, ммм, неправильно. Это дело ммужа…       - Какая чушь, Жас! - он все же не сдержался и тихонько рассмеялся. Вообще-то он ненавидел разговаривать во время секса. Это полностью сбивает настрой, мешает сосредоточиться что на ощущениях, что на диалоге – получается и там, и там посредственно. Но сейчас ему нужно было хоть как-то выдернуть Жасмин из того колодца кошмара, в который она угодила. Раздень он её немедленно, навались сверху, придави её своим весом и разведи ей насильно бедра – он получит желаемое, но какой ценой! Зажатая, ожидающая потоков крови и боли на границе с шоком, девушка навсегда запомнит этот день, но будет ли это воспоминание приятным? Нет, он, конечно, не питал иллюзий относительно того, что сможет с первых же движений довести её до пика, заставить извиваться под его руками и стонать от одних только возвратно-поступательных движений члена внутри – это всё наивные фантазии безграмотных юнцов (а, частенько, и не только юнцов). Скорее всего, сейчас ей вообще ничего не понравится, и она ещё долго будет пребывать в недоумении, чего это люди сходят с ума по такому монотонному и не сильно приятному способу времяпрепровождения. Но он приложит все свои силы, чтобы она хотя бы немного, хотя бы чуть-чуть почувствовала, насколько это может быть приятно. И, если когда-нибудь, они доживут до чего-то большего, чем почти случайная близость на коврах дешевого съемного дома в квартале Пустоты, он обязательно покажет ей, что на самом деле может дать секс и чем он на самом деле может являться. Но пока … рано.       Пальцы продолжали скользить по влажной плоти, осторожно надавливали, мягко гладили основание клитора. Средний палец почти незаметно, но настойчиво массировал узкие стенки, давая привыкнуть, не зажиматься. Едва замер и тут же продолжил, но уже не один – указательный палец, весь скользкий от обильно выделяющейся смазки, скользнул внутрь, вызывая тихий и низкий стон девушки.       - Как? – едва слышимый шепот у самого уха.       - Ннормм… как будто бы… как будто бы, ммм, узко..? – полуприкрытые глаза нашли его, всмотрелись, почти неосознанно выискивая в его взгляде хоть какие-то признаки недовольства. Насмешку. Злость за её неумение. Раздражение от того, что приходится столько с ней возиться.       Ничего.       Спокойствие и уверенность были в его глазах. И даже вечно горящий в его зрачках огонь как будто бы стал тише, словно бы нашел свой ритм и теперь размеренно согревал её, вселял твердую убежденность в том, что всё будет хорошо, всё будет так, как должно быть.       «Доверься мне хотя бы сегодня.»       «А если я хочу доверять тебе всегда?..»       Чувствуя отголоски слабого тепла, медленно, но отчетливо разливающиеся по её телу, идущие откуда-то снизу, но как будто бы из глубины, девушка немного приподнялась на локтях и осторожно поцеловала своего чародея, едва прикусывая узкие губы. Скользнула языком внутрь его рта, проводя по ровной линии зубов, вновь отстранилась. Осторожно прочертила кончиком языка вниз по гладко выбритому подбородку, движением носа вынудила его запрокинуть голову, впилась в нервно дергающийся кадык.       Третий палец, чуть резче, чем нужно, скользнул внутрь.       Принцесса едва вздрогнула, но тут же прикусила шею мага зубами. Не сильно, но ощутимо. Он замер.       - Прости, больно?       - Чуть-чуть, - она, кажется, улыбнулась, - но очень мало, не останавливайся… - горячее дыхание сместилось на шею, опалило начинающие прилипать к вспотевшей коже черные волосы., - и, знаешь… кажется, тебе неудобно.       Он отстранился, с некоторым сомнением вглядываясь в пылающее румянцем лицо. Но нашел лишь уверенную полуулыбку. Вновь надавил плечом на её, вынуждая лечь. Высвободил левую ладонь, сплошь липкую от её влаги. Окончательно развязал пояс. Коротко поцеловал ложбинку между грудей, спустился, целуя, до пупка. Ухватился за ткань штанов и одним движением спустил их вместе с тонкими брэ вниз, снимая, отбрасывая мешающую ткань в сторону. Поднялся на колени, с усилием выдохнул.       Она была умопомрачительно красива. Много позже чародей не единожды пытался понять, что его так потрясло в лежащем перед ним юном теле, но вынужден был признать, что, скорее всего, именно сочетание врожденной красоты девушки, его возбуждения и, главное, её ответного желания, воплотили в принцессе все образы богинь, какие только были известны магу. Джафар нервно сглотнул. Держаться становилось всё сложнее, но, блядь, не этому ли его учили столько лет – контролировать себя и свои порывы? Не бросаться в омут с головой, действовать планомерно и вдумчиво. И даже если эмоции бьют через край, накидывать на них узду из двимерита.       Маг снова нервно вздохнул, закрыв глаза.       Проворные пальцы ухватились за завязки его пояса и, подрагивая, принялись развязывать не тугой узел. Стоило чародею открыть глаза, его тут же поймали поцелуем, вынуждая вновь перенестись в мир темноты, отвлечься, не смотреть. Как не смотрит она. Наощупь развязывает пояс, ухватывается за край ткани и так и замирает в нерешительности. Его руки накрывают её, мощным движением тянут вниз, стаскивая плотные штаны с поясом и нижним бельем с бедер. Привстал, мгновенно высвободил ноги и отбросил одежду в угол, куда-то к уже лежащим там её тряпкам. Приподнялся на коленях и в то же мгновение почувствовал прикосновение её живота. Судорожный вздох вырвался у обоих. Девушка боялась посмотреть вниз, боялась прикоснуться рукой, он же боялся, что ещё немного и он просто рехнется от плещущегося в нем через край вожделения. Снова на ковер, целовать, скользить одними губами по нетронутой никем до него коже, срывать первые тихие стоны, ловить дрожащие пальцы, переплетая со своими, высвободить одну руку и вновь проникнуть в неё пальцами, на этот раз скользнувшими внутрь на удивление легко. Большой палец рядом с клитором, три внутрь. Вновь к её губам, наращивая темп, не давая задумываться, не давая успевать бояться. Выставил одно колено между её бедер, подловил момент, когда девушка сильнее разведет колени, – поставил второе. Правая рука опирается локтем на ковер, осторожно перебирает волосы, распускает мешающие ленты. Выуживает из прически тиару, мягко отбрасывает в сторону.       Сейчас ей не нужна защита камня. Сейчас он – её защита.       Пальцы выскользнули из её лона, в одно мгновение распределили едва ли не капающую с них смазку по напряженному стволу члена. Вернулись, сделали еще несколько легких фрикций. Вперед-назад, в стороны, еще раз в стороны, шире… Исчезли. Перехватили член, направляя.       Девушка шумно вздохнула, едва осознав, что произошло. Где-то между ног ощутилось все возрастающее давление – не особенно болезненное, но мощное и заполняющее её изнутри. Принцесса инстинктивно свела бедра и обхватила своего партнера коленями за талию. Вцепилась ему в плечи, вонзая короткие ногти подобно кошачьим когтям в светло-оливковую кожу. Прикусила губу.       Пауза.       Дает привыкнуть, не спешит.       Снова чуть-чуть вперед. Снова пауза.       Выставил обе руки по сторонам от её головы, оперся на них, нависнув сверху. Мягко и протяжно поцеловал в губы.       Снова немного вперед.       И вновь пауза.       Жасмин открыла глаза и сразу же встретилась с ним взглядом. На неё сверху смотрел молодой взъерошенный чародей, едва улыбающийся, с гривой черных длинных волос, наполовину прилипших к мокрым от пота шее и спине. И не знай она его другим, то сказала бы, что сейчас её прижимал к полу прекрасный юноша, во всем облике или поведении которого ничто не говорило о какой-либо его порочности или связи с тьмой. Но это была даже не иллюзия, это была лишь одна из граней, граней его сложной, глубокой личности, в которой только сейчас девушка начала видеть нечто ценное. И лежа прижатой им к ковру, чувствуя, как продвигается внутри его член, как все ярче горят огненные черные глаза, Жасмин начала понимать, насколько она увязла. Что это не помрачение сознания, не остатки винного морока и даже не извращенная жалость к разбитому и униженному врагу. Это нечто предельно иное, что-то очень непростое, нечто многоликое… Но всё же первым она разглядела в этом изменившемся калейдоскопе чувств … восхищение? Да, восхищение. И даже не его стойкостью или живучестью, а его способностью быть разным, оставаясь собой, различным, но, при этом, одновременно глубоким в этих проявлениях. Он мог презирать её, мог смеяться над ней с полной самоотдачей, не скрывая своего к ней отношения. Но по мере того, как ему удалось почувствовать к ней нечто иное, это понемногу трансформировалось в те предельные нежность и заботу, о способности его к которым принцесса даже не подозревала.       Ей не было больно.       Не особо приятно – да.       Странно – да.       Немного стыдно.       Немного смущающе.       И … все-таки хорошо.       От осознания того, что он рядом. Что её тело вызывает в нем такую бурю эмоций и чувств и эти чувства не ограничиваются одним лишь влечением и желанием обладать. За ними есть что-то еще.       Плавное движение назад.       Чуть резче вперед.       Глубже вдохнула.       Еще раз назад.       Слабый толчок вперед.       Девушка слегка поморщилась.       - Как ты? – тихо шепчет в самое ухо, параллельно целуя тонкую кожу у самой линии роста волос.       - Терпимо… - улыбается, пытаясь сосредоточиться, найти что-то особенное в давлении внизу. Пока никак, только чувство распирания, - а ты?       Удивленно поднял бровь, но почти сразу расслабил лоб, едва-едва усмехнувшись.       - Мне хорошо, Жас. Безмерно, невероятно хорошо с тобой, - наклонился ближе к её лицу, закрывая его падающими черными прядями, - и ты даже не представляешь, моя девочка… как это …       Считывая её реакции, начал понемногу ускоряться, наращивая темп, ясно понимая, что надолго его сейчас не хватит.       - Ты такая …, - прикусил её нижнюю губу зубами, - такая … моя. Ты моя, Жас…       Сильнее прижал её к полу, чувствуя, как подкатывает оргазм, как требует выхода семя. Зарылся лицом в ее волосы, прижимаясь к её левому плечу. Сжал до ощутимого треска зубы. Толчок.       Внутри неё разлился расплавленный металл. Чародей вздрогнул, сжал челюсти, но всё же не смог до конца подавить стон: глубокий, утробный, какой-то первобытный, даже не вполне человеческий. Задержался в ней на несколько мгновений и, снова медленно поцеловав отекшие губы, отстранился и осторожно опустился рядом с ней на ковер, почти сразу перевалившись на спину.       Он ожидал чего угодно. Ждал, что, как это обычно бывает, захочет спать. Ждал слабости и исчезновения зрения. Ждал, что, возможно, все-таки рухнет без сознания рядом. Вместо этого сквозь пелену легкой усталости маг неожиданно для себя почувствовал слабое покалывание в кончиках пальцев – так бывало всякий раз в юности, когда, хорошенько разогнав кровь, он готовился к поединку. Сила растекалась по венам раскаленными потоками лавы, готовая вырваться в пространство всполохами черного пламени. Сердце билось громко и ощутимо быстро, но, одновременно, размеренно и совершенно нормально.       Мягкое прикосновение пальцев к плечу.       Опомнился.       Немного приподнялся, обхватил её за талию и одним рывком уложил на себя сверху. Её голова на его груди. Пусть слушает, что она сделала с ним, а он же пока позаботится о них обоих: левая рука скользнула на её живот, пальцы надавили чуть ниже пупка, едва заметно прочертили несколько линий. Хватит с него одного Мозенрата, а ей такое «счастье» от него и подавно не нужно.       Девушка перевернулась на живот, скрестила руки и уложила на них голову. Немного подумала, но всё же осторожно потянулась вперед, кончиками пальцев ухватилась за край небольшой подушки и подтянула ту поближе к голове мага.       - Приподнимись немного…, - дождалась, когда он приподнимет шею и сразу же впихнула подушку ему под голову. Ну вот, теперь он может смотреть на неё, не напрягаясь.       Чародей почти машинально погладил начавшую было затекать шею. Посмотрел на щурящуюся в какой-то счастливо-расслабленной неге принцессу, улыбнулся и запустил пальцы правой руки ей в волосы. Осторожно вытащил густые локоны из-под их тел, после чего вновь закрыл глаза и принялся наощупь методично разбирать мокрые от пота и спутавшиеся в процессе близости небольшие пряди.       - А знаешь, - голос Жасмин был тихим, - я ведь тебе немного соврала…       Пальцы, распутывающие пряди, едва заметно дрогнули, но тут же вернулись к прежнему занятию.       - Я ведь … когда-то что-то подобное уже чувствовала, - она как бы задумчиво погладила пальцем по его груди, — только это было давно…       Чародей не выдержал и открыл зажмуренные до этого глаза, вопросительно уставившись на девушку. Тихий огонёк напряжения затеплился где-то в груди.       - Только там были не пальцы…       Его правая бровь явственно поползла наверх.       - Кажется, это было седло…       Пауза. Губы мага дрогнули, обнажая зубы. Демоны песков.       Джафар обнял маленькую принцессу, подтягивая ближе к своему лицу. На её губах играла лукавая усмешка – вроде и не типичная для неё, но так ей идущая.       - Поймали, ваше высочество, - на одном выдохе прикусывает её полные зубы, проникает глубже, касается языком скользкого нёба – так, надо притормозить, не то эта напускная скромница сейчас, на свою голову, заведет его повторно.       - И всё же, - девушка едва ускользает от его ласк, не переставая улыбаться, - как это?       - Хочешь попробовать?       - Пожалуй, - сместилась к уху, предельно осторожно прикусила хрящ, - покажете, учитель?       Он тихо смеётся, ещё раз целует покрытые ранками губы – вот какого хера ему не передалось ни единого намёка на материнские способности к целительству?! Ей они так ни разу и не понадобились, а ему позарез как нужны, да где там! – рывком переворачивает девушку спиной к себе, одной рукой обхватывает её шею, отводит в сторону, припадает губами к трепещущей под тонкой кожей артерии, вторую же опускает ниже, скользит между её ног, разводит в стороны гладкие, липко-влажные складочки, размазывает по внутренней поверхности бедер избыток смазки и собственного семени. Придавливает сбоку, начинает плавные движения. Вверх-вниз. Девушка закрывает глаза, пытаясь сосредоточиться.       - Говори, Жас, если я что-то делаю не так… Это невозможно понять сразу, тем более мне.       - Что должно быть? Тепло?       - Да, тепло. Приятное ощущение трения…       - Тогда левее, чуть-чуть. Нет, много, вот, вот… Да, сюда…       Она схватилась за его правое предплечье, вжимая в кожу пальцы, всаживая ногти. Если это то, что было тогда в седле… И еще один раз, когда она всё же решилась и проехала без него… Тогда она знает, куда нужно стремиться… Чуть вбок, податься ещё немного, приподнять таз, подстраиваться под его пальцы.       - Не зажимай сильно бедра, не надо. Ты привыкнешь и потом будет сложно, - короткий поцелуй в висок.       Немного развела бедра в стороны. Тепло нарастает. Один палец все же соскальзывает и мгновенно утопает во влажной глубине.       Массирующее движение внутри.       Тихо, только её горячее дыхание.       Это не быстро, но, похоже, результат будет стоить усилий.       Дергает шеей, но крепкая ладонь сдавливает горло, не давая двигаться. Короткий укус возле уха. Глубже впивается ногтями ему в руку. Ступни уже скользят по его влажному от пота телу. Под ягодицей ощущается вновь напряженная плоть. Хватает губами воздух. Молча, почти отчаянно. Облизывает губы.       - …быстрее…, - едва ли не задыхается от забытых ощущений. Ловит губами скользнувший к её губам палец, обвивает его языком, прикусывает нижнюю фалангу. Возле её уха раздаётся уже отчетливое рычание.       Омерзительно-пошлые хлюпающие звуки. Слишком много смазки. Слишком много горячего желания. Ещё!       Подобно цветку, раскрывающему бутон, внизу её живота «раскрылось», растекаясь волнами, тепло. Выгнула спину, сжала зубы, но, дернувшись, всё же застонала. Низко, вибрирующе. Пальцы не остановились, они лишь плавно замедлили движения. Остались на месте, растягивая удовольствие. Ещё чуть надавили, дожидаясь спада.       - Моя девочка…, - маг чувствовал, как с его тела скатываются, впитываясь в ковры, капли пота. Крупные, солоноватые… Но сейчас это было не ежедневной утренней пыткой, а удовольствием: тело не ныло, ему не выкручивало суставы, перед глазами не плавали радужные круги пополам с черными точками, словно бы тело, полгода как живущее какой-то своей, не поддающейся никакой логике, жизнью, наконец-то стало реагировать и действовать так, как нужно. Теперь он уже окончательно пропал.       Принцесса с трудом перевернулась обратно на живот, с трудом восстанавливая дыхание. Густые волосы липли к лицу, на щеках горели ярко-красные пятна румянца. Влажный, чуть затуманенный взгляд, смотрит на него, без ненависти, без страха. Мог ли он даже вообразить такое когда-то? Ерунда, максимум, на что хватало его фантазий – её покорно склоненная голова и опущенный в пол взгляд. Потому что он прекрасно знал, что никогда и ни за что она не согласится быть с ним по собственной воле. Под силой уговоров, под требованием долга или под гнетом страха - да. Но никогда, никогда не явит ему настоящую благосклонность, такую, которую не купить и не вырвать силой, которую можно получить лишь по собственной воле женщины. Он прекрасно это понимал, а потому не считал нужным даже пытаться расположить её к себе. Да и что интересного может быть в маленькой глупой девчонке, которую он, казалось, только вчера видел ползающей на четвереньках под столом у её отца. Зря он не присмотрелся к ней раньше, возможно, не наделал бы столько глупостей. Хотя…       «Хотя теперь ей, по крайней мере, не приходится обнимать старую развалину, в которую ты себя сам же и превратил, кретин».       Маленькая ладонь скользнула по его груди, поднялась к лицу и осторожно погладила худую щеку кончиками пальцев. Смахнула нависающие над бровями капли пота.       - Надеюсь, тебе понравилось, - девушка как будто бы виновато опустила взгляд.       - Жас, как мне может не понравиться, - он поймал её руку своей и мягко прикоснулся к кончикам пальцев губами, - со мной, к тому же, все гораздо проще – мое удовольствие слишком видно, чтобы его скрывать или подделывать.       - Я просто думаю о том, что ведь я ничего не умею, совсем…       — Это приходящее, - маг усмехнулся, - к тому же, тем интереснее будет открывать что-то новое для тебя. И, я тут подумал, формально получается, что не только я у тебя первый.       Принцесса приподнялась на локтях, недоверчиво взглянув на чародея, но, похоже, уловила его мысль.       - Ну, у тебя же было много женщин, я уверена. Хотя бы у твоего прошлого тела.       - Не угадала, - он потянулся, разминая начинающие затекать конечности, - не так уж и много. Что-то серьезное было только с Мал, да и то, ты сама знаешь, во что всё превратилось. А в борделях я как-то не засиживался, я же не Джабраил.       - Серьезно, твой друг любит бордели?       - Любил раньше, - Джафар рассмеялся, - сейчас, думаю, он боится и мысль такую пропустить в голове – суккуб если и не свернет ему шею, то, как минимум, заставит продемонстрировать, где это он спрятал силы, которые удумал тратить на стороне. А раньше он часто в них пропадал – все искал там сам не пойми чего.       - Интересно, и что же он там искал? Кроме доступных девиц?       - Кроме доступных девиц, порций «пыли» с конской наценкой и риска подхватить дурные болезни, ты хотела сказать? – чародей ехидно сощурился, - как бы глупо это не звучало, но, подозреваю, что он искал там то же, что ищут, но никогда не находят, очень многие – любовь.       - Любовь? – Жасмин скептически скривила губы.       - Именно. Разумеется, они так это не называют, но, знаешь, я довольно много налюбовался на таких завсегдатаев и пришел к выводу, что многие – по крайней мере те, кто лишен действительно глубоких и отвратительных пороков – ищут в домах терпимости принятие, сочувствие, поддержку, восхищение. То, что, как они думают, им не дадут в других местах – не важно, позарившись исключительно на их деньги, власть, статус, или же, наоборот, они будут отвергнуты из-за не идеальной внешности или тех же упомянутых мною причин. А в борделе просто: ты платишь – тебя любят. Любого.       - Но ведь это не настоящая любовь, а только игра.       - Не спорю. Но иногда ты готов получить даже это.       Девушка перехватила взгляд черных глаз, уловив в них что-то, смутно похожее на предмет обсуждения.       «Погоди-ка, ты тоже думаешь, что я играю?.. Как тогда? Так вот почему всё…»       Мысленно поморщилась.       Улыбнулась, поднялась ближе к нему, обняла ладонями лицо. Плавно опустила голову, целуя горячие губы.       - Я не играю, - короткий выдох ему в рот.       Пауза. Сглотнул.       - Я верю тебе, Жас, - осторожно прикусил кончик её языка, едва-едва дернув на себя. Усмехнулся.       «И пусть вырвут лгуну его гнусный язык»       Сильнее поцеловать его, глубже, чувственнее, чтобы эта ехидная скотина никогда, никогда больше не напоминала ей о её ошибке. И никогда не смела сомневаться.       - Какая же ты … потрясающая, Жас, если бы ты знала! - маг вернул руки на плечи девушки, вновь прижимая к себе, буквально вылизывая её рот, чувствуя, как начинает вскипать собственная кровь.       - Такая уж и потрясающая, - девушка тихо хохотнула, - вся потная и липкая!       — Ну это мы сейчас исправим!       Жасмин не успела опомниться, как оказалась поднятой на руки. Маг буквально рывком поджал под себя ноги, сгруппировался и в одно движение встал вместе с ней во весь рост. Она успела только обхватить его руками за шею, да и то, больше ради ласки, а не пытаясь удержаться.       Бывший визирь легко спустился с девушкой обратно на первый этаж, плавно поставил свою принцессу на пол и, раскрыв перед ней узкую дверь, подтолкнул внутрь. Душ встретил Жасмин рассеянным тусклым светом и несколько давящей узостью пространства. Труба под потолком, потайные ниши с вещами – ничего нового. К тому же, вдвоем места становилось еще меньше, приходилось прижиматься к партнеру, чтобы не влететь локтями в стены.       - Думаю, так будет лучше.       Плавное движение пальцами в воздухе. Свет становится более теплым, едва желтоватым. Труба еле слышимо гудит, но вместо потопа или еле теплящейся струйки рядом с принцессой начинает течь равномерный поток. Расширяется, превращается в теплый мягкий водопад, расслабляющий плечи девушки. Голову чуть назад – теплая вода скатывается с густых, насквозь мокрых от пота волос.       - А еще можно вот так.       Маг несильно сжимает кулак и сразу же расставляет пальцы в стороны: в воздухе повисают тысячи мелких капель, подсвечиваемых золотистым магическим светом. Капли переливаются, создавая ощущение парящих вокруг тысяч и тысяч бриллиантов. Жасмин восхищенно приоткрывает рот.       - Нравится, Жас? – он выжидающе смотрит на неё, точно не вполне уверен, что ей это может прийтись по вкусу.       - Очень, - девушка выдыхает, любуясь блеском капель, но еще больше – двумя горящими кострами его глаз. Тянет его за шею вниз, к себе, снова к губам.       На призывно вздернутых сосках повисают капли воды.       Тихий рычащий стон.       Всё-таки не удержаться.       Подхватывает под ягодицы, разводит её бедра, прижимает к стене. Теперь она на высоте его роста, прижатая к пульсирующему паху, чувствует, чувствует его член, упирающийся стволом в её промежность, напрягается, но уже гораздо меньше. Еще немного приподнять, помочь перекрестить голени, сильнее обхватывая его талию ногами. Высвободить руку, размазать вновь выступившую смазку по пальцам, плавно проникнуть внутрь, убеждаясь, что она все еще или уже – какая, блядь, разница?! – готова. Распределить смазку по члену, едва заметно помочь себе рукой.       Плавно погрузиться в неё.       Медленно.       Почти без пауз.       Смотря в глаза.       Ища в них игру.       Обман.       Не находя.       Чуть поморщилась, едва слышимо зашипев.       Стоять! – это предел.       Качнуться назад, замереть и – снова вперед. Резче. Едва заметно резче. Назад же всё также медленно.       Поджать живот, отодвинуть таз, насколько это возможно. Взять её ладонь и опустить вниз, просовывая между их телами. Стараться не зажимать ей сильно пальцы.       - Давай, как я до этого. Помогай себе – ты знаешь свое тело все равно лучше.       Девушка кивает, ища нужный угол.       - А ты? Разве тебе удобно?       - Мне удобно. Не думай обо мне сейчас.       — Вот это вряд ли, - она хитро улыбается, начиная потирающие движения пальцами. Приоткрывает рот, видит, как он буквально пожирает её тело глазами. Скользнул взглядом по её движущимся рядом с его членом пальцам, резко крутанул головой в сторону, словно бы желая выкинуть такое возбуждающее и такое притягательное зрелище из своей головы. Вновь впечатывается в неё взглядом. Здесь ему, похоже, придется продержаться куда дольше.       Тепло пробиралось тихими всполохами. Словно бы пугливый зверек, показывалось где-то издали и тут же пряталось. Девушка ускорила движения, надавила сильнее. Отблеск чего-то сладко-нежного проскользнул под пальцами.       Подчеркнуто медленное движение назад.       Резко вперед, ударяясь о что-то внутри, вышибая искры у неё из глаз.       - Аккуратнее!       - Прости.       Закусила губу, пытаясь погрузиться в глубину собственных ощущений. Её чародей уже отчетливо тяжело дышал, ненамеренно давая понять, что каждое мгновение выдержки дается ему всё сложнее. Сустав отчаянно заныл от монотонных движений. Жасмин попробовала сменить руку, но тут же поняла, насколько это была глупая идея – травмированная рука так до сих пор и полностью и не прошла.       Скривилась, вернула пальцы правой руки на место.       Теплее, отчетливее. Ещё эти его движения… Как будто намеренно тянет, дразнит, мучает.       «Это мне за то, что не ответила тебе сразу? Сволочь, надменная ехидная сволочь… Вечно самый умный, самый я-знаю-лучше-всех! И ты вечно оказывался прав! Только вот потом что-то пошло не так… Я исправлю это, обещаю, я исправлю»       По телу прошла дрожь. Сустав уже почти горел, отказываясь двигаться в таком неудобном зажатом положении. Сжала челюсти. Тонкие пальцы ложатся поверх её, помогают, дают отдых уставшей руке. Слишком близко, слишком мало осталось. Жасмин высвободила руку, в одно мгновение обняла мага за шею, притянула к себе, впилась в губы поцелуем. Мощная волна заставила её буквально изогнуться назад, вжимая затылок в стену. Еще одна. Резкий толчок внутри – третья. Пальцы скользнули вбок, ударом молнии прошивая тело почти насквозь. Дернулась вперед, выгибая позвоночник и что есть силы вонзая ногти в кожу чародея, разрывая его сознание низким горловым стоном с шипением сквозь сжатые в мертвом захвате челюсти.       Предел.       Маг вжал девушку в стену, чувствуя, как под её утробные хрипы кончает сам, не способный больше держаться, доведенный до края этой сумасбродной девчонкой. Такая юная, такая наивная, такая… Демоны, и ты ещё хотел отправить её домой… Никуда ты её теперь не отправишь, не ври, хотя бы себе не ври, Тебран…       Маг сделал шаг назад и, прислонившись к стене спиной, медленно сполз на пол. Она сидела на его бедрах, почти точно также, как и вчера.       «Только вчера в ней было вино, а теперь твой член… Боги, вот так вы любите пошутить, бессмертные!»       Маг прикрыл глаза и, обняв Жасмин за плечи, прижал к груди.       - Ты устал? – принцесса с тревогой всматривалась в ставшее привычным лицо, которое, вопреки её ожиданием, уже не выглядело таким бледным как накануне.       - Если только немного, Жас, но это приятная усталость, не та, что обычно. Так что тащить меня тебе не придется.       - Это хорошо, - девушка прыснула, - а то, знаешь ли, ты довольно тяжелый.       - И довольно грязный. Давай, принцесса, надо бы завершить то, ради чего мы сюда пришли.       Девушка рассмеялась, осторожно приподнимаясь с его бедер. Перекинула ногу, довольно уверенно встала, но предпочла прислониться спиной к стене, ожидая, пока он также поднимется.       - Всё ещё боишься? – легкая улыбка скользнула по его губам.       - С чего ты взял?       - Ну, ты упорно смотришь в пол, а не на меня.       - Мой учитель вроде как не любит, когда на него пялятся, - Жасмин вскинула на мага насмешливый взгляд, стараясь, впрочем, смотреть ему только в глаза.       - Не люблю, верно. Но на себя голого пялиться разрешаю, так и быть. Тебе, по крайней мере.       - Должна сказать, у тебя на удивление паршивые пошлые шутки, вот прям до ужаса, - девушка ловко выудила из спрятанной в углу ниши мыло.       - Прям совсем паршивые? – маг облокотился плечом о стену, наблюдая, как она намыливает волосы и тело, одновременно раздумывая, не повторить ли с заклятием на её лоне, хотя, конечно, того обычно хватает на сутки, но мало ли.       - Ой! – Жасмин застыла с поднятыми к намыленной голове руками и перевела на мага испуганный взгляд.       - Что такое? – он нахмурился.       - Я … Просто подумала, что от этого же вроде … ну, бывают дети… не то, чтобы я не хотела их от тебя, точнее …       Он окончательно рассмеялся, сжав по привычке пальцами переносицу.       - Жас, больше ни слова. Но раз ты об этом заговорила, это отличный повод для первого урока.       - Какого ещё урока?.. – принцесса недоуменно наклонила белую от обильной пены голову вбок.       - Урок номер один: всегда думай о последствиях своих действий. Просчитывай на два, а то и три шага вперед. Иначе рискуешь попасть в неприятности сама или подставить других.       - Поняла, - девушка покраснела и виновато повесила голову.       - Но конкретно эта ситуация включает двоих ответственных, так что сейчас я взял это решение на себя.       Она медленно моргнула.       - То есть хотя бы беременность мне не грозит?..       - Нет. Хотя даже не наложи я запечатывающее заклинание, шансов забеременеть у тебя откровенно мало, - он взял протянутое ею мыло и принялся растирать им слегка липкую кожу, - это, в некотором роде, проблема всех магов, у нас редко рождаются дети.       - Но подожди-ка, твои родители ведь оба были магами…       - Да, и я родился, когда им было уже очень много лет и никто даже не предполагал, что моя мать вообще сможет иметь детей. Вполне возможно, даже она сама.       - Ты так говоришь, будто бы ей было лет пятьдесят.       - Пятьдесят, как же… - чародей усмехнулся.       - Больше?       - Когда она умерла, ей было далеко за семьсот.       - Сколько?!       - Мы можем жить очень долго, Жас. Не всегда, конечно, но, есть хоть и сложные, но давно освоенные пути продления жизни и молодости. И купаться в крови девственниц каждые трое суток для этого вовсе не обязательно.       Принцесса хихикнула. Смыла остатки пены, осторожно бросая взгляды на обнаженного мужчину рядом.       Поток воды прекратился, воздух очистился от висевших в нем капель и теперь маленькое пространство заполнял только мягкий желтоватый свет. Чародей открыл одну из ниш, вытащил оттуда большое полотно и отдал принцессе. Покопался чуть дольше, выудил второе и, стерев с тела остатки влаги, замотал вокруг груди. Открыл дверь и, придерживая ту рукой, выпустил расслабленную и смущенно улыбающуюся девушку наружу. Осмотрел полустертый рисунок мелом на полу.       «Будь, что будет».       Тихое, но настойчивое шкрябанье возле входной двери. Маг повернул голову.       Еще раз. Словно бы со стороны улицы пыталась пробраться кошка.       - Что это? – девушка тоже расслышала звук и теперь слегка взволнованно смотрела на чародея.       Джафар поджал губы, но уверенным шагом спустился к входной двери. Положил руку на дверь, вслушался.       Снова звук скребущих по дереву когтей. Маг вскинул брови и, кажется, тихо выругался. Повернул в сторону всё еще с тревогой смотрящей на него девушки голову.       - Мои поздравления, Жас, у тебя получилось немыслимое.       - Что это у меня получилось?.. – девушка недоуменно посмотрела на дверь.       - Ты обзавелась демонической подружкой. Очень настойчивой демонической подружкой, - маг надавил на рукоять вниз и дверь со скрипом приоткрылась.       В образовавшийся проем мгновенно юркнуло небольшое существо. Встало на задние лапы, быстро оглянулось по сторонам и, кажется, даже упёрло руки в бока. Или лапы? Обернулось к двери, противно запищало, словно зовя отставших. На лестницу тут же вбежали еще три существа, еще меньше размером, неся на спинах огромную для их габаритов коробку. Легко скинули ношу к «старшей» и тут же выстроились в ряд, словно маленькие воины на плацу. Жасмин принялась с удивлением разглядывать неведомых зверей: самая крупная особь напоминала очень большую, размером с крупного кота, крысу, с весьма злобным и откровенно недружелюбным выражением морды. Три её помощницы, напротив, были похожи на помесь кошки и кролика, длинноногие, покрытые черной шерстью, с короткими рожками на чем-то похожих на человеческие головах. «Старшая» внимательно проверила своих помощников, словно командир перед боем, не сильно дружелюбно скользнула взглядом маленьких черных глаз-бусинок по принцессе и, фыркнув, указала лапами вначале на коробку, а затем на лестницу на второй этаж.       - И что оно хочет? – девушка уже откровенно поёжилась под испытующим взглядом крысоподобного существа.       - Похоже, суккуб решила не ограничиваться одним только камнем, - в голосе мага прозвучало откровенное раздражение, - она зовет тебя с собой наверх.       - Только меня?       - Да, - маг сложил руки на груди и не сильно радостно посмотрел на коробку, - вот же упёртая…       ««Тоже мне, выискался! И так целое утро трачу на этого болвана! Чего стоите, юная госпожа, пойдемте-ка от него подальше! Хозяйка велела вам всё передать и помочь во всем, о чем попросите. Ну же, идемте, мне ещё гнездо этого облезлого полоза убирать!»»       Жасмин машинально потерла висок, в котором еще звучал противный попискивающий голос, недоуменно проследила взглядом за уже взбиравшимися по лестнице с коробкой маленькими существами, когда почувствовала, что её схватили за полы импровизированного полотенца и настойчиво тянут в сторону второго этажа.       - Простите, это вы … Я могу вас слышать?..       - Они могут общаться телепатически, Жаз, не переживай. И я буду страшно рад, если вы отдадите мне мою одежду тоже.       Крыса на мгновение обернулась, злобно зашипев на мага. Презрительно чихнула в его сторону и, не мешкая, потащила принцессу дальше.       В коробке и правда была часть того, что Эриния ранее выбрала для Жасмин в качестве подарка. Крыса, как её условно именовала девушка, так как существо не пожелало называть свое имя и предпочло использовать то, которое ей даст принцесса, помогла той одеться, выудив из кучи вещей свежий комплект нижнего белья и нижнюю же рубаху. Её помощники принесли мантию Жасмин, каким-то образом уже явно вычищенную и отглаженную, после чего замельтишили по комнате, готовясь, судя по всему, к уборке. Крыса принесла из палатки тиару и помогла принцессе закрепить ту в прическе.       ««Спасибо вам!»»       ««Не стоит, юная госпожа»», - крыса вытащила откуда-то из глубины коробки маленькое зеркальце и черный короткий конусовидный карандаш, - ««Хозяйка сказала, что вы только стали ученицей, но откуда ж мне было знать, что вы ученица именно этого оболтуса!»»       ««Вы знаете Джафара?»»       ««Ещё бы не знать! Я ещё его папеньке служила, такой же юродивый был, вечно как загорится у него в одном месте какая затея, так сразу туда мчится. Вы, юная госпожа, не сердитесь на него, ущербного, кто ж знал, что он и дом спустит на это свое бесполезное порождение, и талант свой весь профукает. А ведь как его звали тогда, как хвалил господин Измир! Нет же, обалдуй и есть обалдуй!»»       Принцесса сдержанно улыбнулась, решив, что недостаточно хорошо владеет темой, чтобы обсуждать с крысой-прислугой её бывших или нынешних хозяев. К тому же презрительное отношение к Мозенрату, при всех недостатках последнего, её несколько задело. Юноша, может, и творил ерунду, но вряд ли стоило называть его «бесполезным». Похоже, не просто так он недолюбливал отца и при первой возможности сбежал из Безымянного Города в поисках собственных земель, где, хотя бы, никто не скалился из-за угла за проданное ради него имение.       Покончив со сборами, принцесса спустилась на первый этаж, где её ждал такой же одетый и приведший себя в порядок маг. Джафар опирался спиной о стену, сложив руки на груди, и с откровенной злобой следя за снующими маленькими существами у своих ног. Одна из «помощниц» как раз вооружилась тряпкой и принялась стирать с пола нарушенную схему телепортации.       - Похоже, мы им тут мешаем, - принцесса примирительно улыбнулась, кивнув мрачному чародею на входную дверь, - может, пройдемся?       Они снова шли по зачарованным улицам рядом, молча, все также как прежде не касаясь друг друга. Но было в этом молчании и в этом расстоянии что-то более ценное и близкое, чем бесконечные обжимания принцессы со своим мужем.       «Бывшим мужем».        Жасмин уже не сомневалась, что это окончательно. Она никак не могла заставить язык это сказать, а мозг до конца воспринять эту идею, но сейчас она совершенно точно понимала, что их будущее с Аладдином умерло на коврах волшебной палатки в арендованном доме. И даже больше – лишний камень на крышку его гроба был закинут на стене в душевой. Даже если потом чародей пошлет её ко всем демонам, очнувшись от морока своего влечения к ней, она не вернется к воришке из Аграбы. Да и вернется ли туда вообще?.. Девушка едва улыбнулась своим мыслям. Нужно ли ей теперь вообще возвращаться?..       - Жас?       Она наклонила в его сторону голову, чувствуя, как он осторожно касается пальцами её кисти.       - Куда хочешь пойти?       - Мой учитель, похоже, хорошо разбираешься в местных заведениях, - принцесса улыбнулась, любуясь поблескивающими искрами в его глазах, - оставлю выбор за вами. Единственное, я бы хотела быть поближе к морю.       - Как скажешь, дитя моё, я не возражаю.