***
Андрей стоит на перекуре с Федей. Их диалог качался от одного к другому. Точно так же, как и ветки старенького клёна на заднем дворе кофейни, что качались от порывов ветра. — Че у тебя там с Серафимом? — затягиваясь, спрашивает Федя, улыбку очень подозрительную тянет. — А что у нас с ним может быть? — сводя брови, говорит Федорович. — Ну ты же рассказывал, что проснулся там голым у него, — Федя прищуривается, натягивая уголки губ выше — Думаешь, сам разделся? — Тут Андрей зависает. Погружаясь в глубины своего сознания. Он прокручивает все воспоминания. — Андрюш? — нахмурившись говорит Федя, вглядываясь в задумчивое лицо парня. «Андрюш» - пролетает в голове Андрея. Но голос был не Игнатьева. Больше похож на Серафима. Но интонация была не такой как обычно. «Андрюш» - снова зависает в воздухе, сильно давя на атмосферу. И тут перед глазами парня проявляется картина, оживляя воспоминания. Скорее, даже не воспоминания, а дежавю. Ведь Федорович просто так не смог бы в это поверить. Перед глазами Сидорин, точнее, его макушка. Двигающаяся вверх и вниз. Затем парень ощущает на себе этот взгляд. Взгляд полный похоти. А дальше теплые объятия в которых заснул парень и смазанный поцелуй в щеку. Серафим сказал, что спал в гостиной. Солгал? Или же это больное воображения Андрея ему солгало. Вариантов множество, попробуй пойми, какой же окажется верным. — Андрей? — вновь протягивает Федя, замечая, что задумчивое лицо меняется в удивленное. Дверь, что выходила на задний двор резко хлопнула. К парням пришла Ксюша. — Вы, блять, долго ещё будете тут стоять? Я не собираюсь одна за двоих работать с той толпой у кассы, пока вы тут курите — раздраженно говорит Ксения и отбирает сигарету у Феди. — Мы уже идём — не скрывая весь спектр ахуя в глазах, говорит Андрей и заходит в помещение. Ксюша переводит удивленный взгляд на Федора, но тот пожимая плечами уходит за Андреем. — Ну так что? Что-то было? — спрашивает Игнатьев, проходя на рабочее место. — Нет — откровенно лжет Андрей. Даже не краснеет. Наоборот, становится ещё более бледным. Он расскажет это Феде сразу же, как обсудит произошедшее с Серафимом. И как его так угораздило то? Оставалось лишь находится весь день в сомнениях. — Странно, лицо у тебя уж больно печальное для такого простого «нет» — пробормотал Федя, недовольно покачав головой. — Оно у меня всегда такое — говорит Андрей, понимая, что долго так нагло врать он не сможет. Нужно в скором времени поговорить с Серафимом. День тянулся слишком медленно. Настроение Федоровича менялось очень быстро. От этого страдал не только бедный Федя, но и часть посетителей. Андрей успел поругаться с какой-то женщиной и выкурить почти всю пачку сигарет. — Андрюх, если ты так и будешь продолжать, то Екатерина Сергеевна с тебя шкуру спустит, — Федя похлопал по плечу парня в попытке успокоить — иди пока чай попей в подсобке и успокойся, а я, так уж и быть, пару человек за тебя обслужу. — Андрей посмотрел на Федю, затем на кассу. Понимая, что если он сейчас не выдохнет, то его уволят до того, как он успеет ещё раз поднять тон выше положенного. — Спасибо, я пойду перекурю — устало произносит Андрюша и уходит. Парень открыл окно и зажег сигарету. Он мог получить за то, что курит не на улице, но выходить он не хотел. Лучше получить выговор, чем проведет полчаса на холоде. В голову вновь закрались мысли о том, что случилось той ночью у Сидорина дома. Андрей пытался трезво оценить то, что смог вспомнить. Но для него, это было слишком невозможным. Для него, Серафим точно не был тем, кто готов отсосать на второй встрече. Да дело даже не в счете встреч. Серафим не мог этого сделать. Или мог? Федорович понял, что таким образом он не успокоится. По этому, продолжил дальше курить пытаясь думать обо всем, лишь бы не о Серафиме. Когда последняя сигарета была скурена, в подсобке появились очень знакомые неряшливые кудри. Да, в подсобку вошёл Серафим. — Блять, а ты то что тут делаешь? — похоже, Андрея ещё не отпустило. — Федя позвонил, сказал, что тебя кроет, пришел помочь — Сидорин сел на подоконник возле окна в которое курил парень. — И чем же помогать собрался? — спросил Федорович, садясь рядом с Серафимом. — Нууу, — начал кудрявый, забирая почти докуренную сигарету у Андрея — может расскажешь, из-за чего срываешься на всех? — — Я не срываюсь, всего лишь с одной женщиной поругался — Андрей закатил глаза, когда понял, почему Серафим так мигом прилетел. Похоже Федя как обычно всё преувеличил. — Да разве есть разница? Может лучше расскажешь, че случилось? — говорит Сидорин и кладет свою ладонь поверх руки Андрея. Теперь прикосновения от кудрявого, Андрей ощущал как удар током. По телу шли мурашки и ощущал он это в двукратном размере. Андрей бегал глазами по лицу Серафима, пытаясь придумать отговорку. В голову ничего не приходило, рассказывать правду он ещё был не готов. Ну и место неподходящее. — Да голова болит — отмахнулся парень, сразу же отведя взгляд куда только можно, но лишь бы не пересечься с Сидориным. Лгать прямо в глаза он не умел. Бегающие глаза и натянутая улыбка моментально выдавали его. — Голова значит — усмехнулся Серафим. Ему не нужно было даже выяснять при чем тут головная боль, он за версту чуял ложь. Тем более, по дрожащей руке и голосу Андрея, сразу стало все понятно. — Лучше домой отпросись, может заболел и по этому кошмарит — Сидорин спрыгнул с подоконника и стал ожидать того же действия от Андрея. Он мимолетно раскрыл глаза от удивления, но тут же скрыл своё негодование. Парень послушно спустился на пол и покинул подсобку, попросив Серафима ждать его здесь.***
Андрея отпустили домой, Сидорин поплёлся за ним. На уговоры от Андрея, Серафим не реагировал. Говорил, что беспокоится, мало ли, в обморок упадет, а его рядом не будет. Но было ясно, что Сидорин специально навязывался. Зайдя в квартиру, их встретил Ра. Кот сидел с недовольной мордой и медленно моргая, смотрел на вошедших. — Твой ушастый? — спросил Серафим, присаживаясь на корточки дабы погладить кота. — Ну а чей же — снимая куртку, ответил Федорович и ушел на кухню. Сидорину понравилась квартира парня, она была не такой уж и просторной, зато уютной. Кудрявый ощущал себя так, словно снова попал домой к родителям, такие же узорчатые обои и запах мудрости. Каков запах мудрости? А я ебу? Спросите у Серафима, он похоже разбирается. Ну, не суть. Пройдя на кухню к Андрею, Серафима встретил запах только что заваренного чая и уставший белокурый парень. Который стоял тупо глядя в стену. — Как дела? — ненавязчиво спрашивает Сидорин, присаживаясь на стул. — Блять, ну ты же понял, что со мной всё в порядке, зачем ты это все устроил? — не выдерживает Андрюша и жалобно сводит брови к переносице. — Хотел глянуть, долго ли ты будешь так себя вести — Серафим усмехается, понимая, что был ебать как прав. — Ну хорошо, я соврал. А не хочешь ли ты мне рассказать, что все-таки произошло тогда ночью, у тебя? Если память мне не пиздит, то ты взял у меня… — Андрей говорил это серьезно, хотя сам не осознавал, точно ли это происходило — Ты ж мой догадливый — Сидорин, ухмыляясь, приближается ближе к парню, вдавливая его в подоконник кухонного окна. Сантиметры сокращаются, мяуканье Ра глухо отзывается где-то вдали, дыхание Серафима ощущается рядом с губами. Кудрявый становится ближе, но не настолько, как хотелось бы, оттягивая момент желаемого, сукин сын. Федорович проигрывает в этом состязании. Сам набрасывается на губы кудрявого, не стесняясь, прижимает к себе ногами, скрещивая их на пояснице. Сидорин усмехается в поцелуй. Зубами грубо оттягивает нижнюю губу Андрея. Тот стонет, но удовольствие накрывает «здравый смысл» Парень отстраняется.