Врачебная тайна

Where you go I go Я иду туда, куда идёшь ты, What you see I see Я вижу то, что видишь ты... I know I'll never be me, without the security Я знаю, что не буду собой без защиты, Or your loving arms Твоих нежных объятий, Keeping from harm. Оберегающих меня от зла. Put your hand in my hand Вложи свою руку в мою — And we'll stand! И мы выстоим! "Skyfall" Adele Марьяна всё никак не могла выкинуть из головы Викторию и её неоткуда взявшуюся злость. Единственным плюсом было то, что работу она свою закончила, и даже очень вовремя. Девушка собиралась идти к себе и писать отчёт по сегодняшнему дню, но тут на пути ей встречается перепуганная Джебисашвили. — О, привет, ты-то мне и нужна! Срочно иди к Райдос. — Что-то случилось? — Да хуй её знает. Она сказала, что хочет видеть тебя и поскорее. Марьяна торопливо двигается в нужную сторону, прокручивая в голове все самые страшные сюжеты. Кто бы мог подумать, что они совершенно не близки к реальности. Девушка стучит, а затем тут же заходит. Виктория, как всегда, восседает за своим столом и на этот раз даже не поднимает на Марьяну свой взгляд, бросает короткое "сядь". Романова выбирает слушать, поэтому присаживается на диван, где она вчера "отходила от Игоря". — А теперь послушай меня внимательно. Я никогда не думала, что ты так коварно меня предашь... — Вика, я не понимаю. Я не сделала ничего плохого! — быстро перебивает её Марьяна. Виктория смотрит с крайним недоверием, а затем подходит к стеллажу с книгами, возле которого находилась маленькая тумбочка. — Тогда расскажи мне, где же могут быть документы, которые лежали прямо вот здесь, а после твоих вчерашних "посиделок" магическим образом исчезли? Марьяна бледнеет от негодования и обиды, а в голове только одно: "Блядская Изосимова" Девушка в голове быстро старается обдумать, что же ей ответить на всё это, упомянуть ли странное поведение Ангелины, и что это именно она украла эти чёртовы бумаги. А Виктория же вернулась на прежнее место, и продолжила сверлить Романову своим строгим взглядом. — Я не понимаю о чём ты говоришь. Не трогала я никаких твоих документов! Марьяна делает быстрые несколько шагов к столу Виктории, а затем накрывает её руку своей вспотевшей от волнения ладонью. Райдос же в глаза голубые внимательно вглядывается, точно пантера, а сама будто бы старается слёзы сдержать. — Не брала... — только и может ответить на всё Виктория, уже смотря в пустоту, думая о чём-то. И чем дальше заходили те мысли, тем мрачнее был взгляд темноволосой. — Это... Какие-то очень важные бумаги, да? — робко спрашивает Марьяна, но точно ранит Вику ещё сильнее, в раз двадцать точно больше, чем до того. Райдос из-за стола своего выходит да на диван присаживается, глаза закрывает. А Романова идёт за ней, как во сне, самопроизвольно. Уверено присаживается рядом и обнимает Вику, что заставляет ту расплакаться. — Тише, пожалуйста... Я с тобой, всё хорошо, — успокаивает девушка искренне, сама сдерживая все свои эмоции, с состраданием и горечью. — Это... Очень важные бумаги. Если они попадут не в те руки, то... — Райдос выдержать слишком громкую паузу, слишком для Марьяны тяжёлую. — Лучше я умру, чем узнаю, что же будет дальше. Марьяна пальцы свои в темные волосы запускает, абсолютно не думая ни о чём, ни о ком, только о своей женщине. — Помоги мне, Марьяна, пожалуйста. Найди мне того, кто забрал мои документы. Девушка ахает непроизвольно. "Что ещё за игра в детектива?" Тем более, что ответ она знала прекрасно, даже слишком хорошо, осталось только тонко намекнуть. — Слушай... Я знаю, что ты с Ангелиной в последнее время не в самых лучших отношениях. Может, это она забрала те документы? Виктория смотрит с некой безысходностью. — Я тоже на неё думала, а её, как и Череватого, вообще не было вчера в больнице. Я специально проверила всё. "Нет-нет-нет. Этого просто не может быть" Марьяна, кажется, сходит с ума. Сходит с ума конкретно. Ну не могла же ей просто привидется Изосимова. Хотя, по её вчерашним словам, по определённым действиям, для неё совсем не свойственным, это действительно могло просто показаться. Плюс ко всему сильный стресс. "Нет" Девушка сразу же отгоняет о себе мысли о своём выжитом уме. "Быть такого не может. Не может, и всё. Я видела её, она дотрагивалась до меня" — Я найду тебе эти бумаги, — уверенно заявляет Марьяна. — Клянусь тебе. Виктория только благодарно к девушки прижимается, всё сильнее и сильнее, с нежностью и такой уязвимостью. — Спасибо, — негромко, но безумно искренне говорит Вика.— У меня к тебе ещё одна просьба: не читай то, что будет в этих документах. Это очень личное и важное для меня. И я бы ни за что в жизни не захотела, чтобы это видела ты. Марьяна, конечно же, молча соглашается, хотя прекрасно понимает, что её любопытство может взять верх. А уж тем более после этих слов Райдос. Они ещё немного лежат в обнимку, а затем Марьяна покидает злополучный кабинет, с одной лишь мыслью "я закопаю Изосимову". От Ильи девушка узнает, что та стоит на мини-балкончике на последнем этаже больницы, где, оказывается, была ещё одна курилка для персонала. Этот факт, конечно, Марьяну удивляет, но она уверенно, полная решимости и азарта, как у настоящего детектива, идёт туда, путем, что объяснил ей Ларионов. Отрывая небольшую, выделяющую дверь, девушка сразу же видит Ангелину, которая неторопливо курит. Её тёмные волосы развиваются на лёгком ветру, она всё так же элегантна и красива, но с совершенно пустым взглядом. Казалось, что голова её не заполнена сейчас ничем, и женщина просто курит без всяких даже самых простых мыслей. Геля оборачивается да бы посмотреть, кто нарушил её одиночество, и болотные глаза очень и очень больно стреляют. — Чего пожаловала, девонька? — спокойно спрашивает она. Марьяна подходит близко и зрительный контакт разрывает, теперь также смотрит прямо. — Разговор один есть. И я не буду ходить вокруг да около. Ангелина, судя по всему, молча кивает, ожидая следующей реплики, но заметно напрягается. — Я знаю, что это ты украла бумаги у Вики. Если честно, разговаривать с тобой желания нет, поэтому просто отдай их мне и я от тебя отстану. Изосимова всё так же молчит, но руки скрещивает в знак недовольства, а затем начинает смеяться своим самым зловещим смехом. — Ты получишь их только через мой труп. — Что? В каком смысле? Я тебя по-хорошему прошу, — начинает злиться Марьяна, а Гелю это веселит ещё больше. — А ты по-плохому попроси. Девушка не выдерживает и разворачивает её к себе, возвращая зрительный контакт. Ухмылка с лица Ангелины исчезает, и теперь её взгляд больше напоминает львицу, готовую напасть прямо здесь и сейчас. — Я тебя прошу в последний раз. Отдай бумаги. — Я тоже тебе повторяю в последний раз: только через мой труп. Девушка, кажется, действительно сходит с ума, и даёт Ангелине сильную, наверняка очень болезненную пощечину. — Ну ты и дрянь полоумная, — всё ещё абсолютно спокойным тоном заявляет Изосимова.— Не добьешься простыми ударами ничего. Романова набирает воздуха много и говорит: — Что мне нужно сделать, чтобы ты отдала? — Убей меня. "Нет. Всё-таки полоумная здесь только она" — Что? — на всякий случай, уже растерянно спрашивает Марьяна. Ухмылка вновь красуется на лице женщины. — Ты всё прекрасно слышала. Убей меня, если хочешь получить желаемое. — Настоящая полоумная дрянь — ты. Марьяна разворачивается, чтобы уйти, и к сожалению, проигравшей. Здесь Изосимова своей ебанутостью её, конечно, обыграла на раз два. — Лучше быть врагом хорошего человека, чем другом плохого, — напоследок докидывает Ангелина. — О чём ты говоришь? Марьяна и не думает оборачивается, ведь в голове уже созрел новый план действий, но узнать, что женщина имеет в виду очень хочется. — Ни о чём. Это просто японская пословица, не более того. Девушка уже ничего ей не отвечает и скрывается за дверью. Она уже идёт совсем недовольная, полная ярости. В крови электрический ток разливается, и ему необходимо вылезти наружу. Романова буквально врывается в хирургический кабинет, нарушая не только его тишину и покой сего помещения, но и его хозяина. Влад, который судя по виду недавно плакал и только-только пришёл в себя, смотрит ошарашенно. Марьяна теряет свою злость, она испаряется, на смену же приходят беспокойство и сочувствие. — Влад... Прости, что я так резко к тебе. Что-то случилось? Парень пожимает плечами. — Ничего. Так, по мелочи, неважно. Не хочу делиться, — повисла неловкая тишина, из-за чего Владу приходится напомнить о причине появления здесь Романовой.— А ты чего сюда пришла? — Ангелина украла у Вики какие-то ценные бумаги. Мне нужно, чтобы ты заставил её отдать их мне, — объясняет Марьяна, решая не играть в партизана. Череватый отрицательно головой машет, а затем хватается за голову, словно у него случился какой-то приступ мигрени. — Я не могу, — болезненно отвечает он, — Ничем помочь не могу, прости. Девушка садится напротив него, и начинает свой допрос. — Почему не можешь? Объясни, что происходит, пожалуйста! Мы же... Друзья. Ты можешь мне доверять. Череватый обнимает её моментально, как в каких-то слезливых фильмах. — Я так долго молчал... Я.... Пообещай, что всё это будет между нами и ты не будешь меня осуждать. — Конечно, Влад, конечно! Парень становится увереннее и начинает свой жуткий, душераздирающий рассказ...