Леш, а, Леш

Когда с ним, наконец, закончили, Леша поскакал на их с Нуром диван. Висок все еще ныл. Он присел и заметил Нурика, который что-то объяснял организатору, а тот кивнул ему, ушел секунд на 40 и вернулся уже с маленькой белой коробочкой. Нур взял ее и пошел в сторону Леши. Когда он подошел совсем близко, Щербаков понял, что это аптечка. — Нахера? я ж попросил холодненькое что-нибудь. — смотря снизу вверх на Нурлана, спросил Леха. — Леш, льда я не нашел, за то нашел аптечку с мазью. А ну, покажись. — быстро кинув взгляд на недавний ожог, он подсаживается ближе к Леше, сгибает ногу в колене и торсом поворачивается к своему пострадавшему, открывая аптечку. Нурлан находит охлаждающую мазь, открывает её и выдавливает немного на пальцы правой руки. Поднимает голову и понимает, что находится слишком близко к Лешиному лицу, потому что тот решил, что сидеть просто прямо ему не очень удобно, ему хочется видеть своего недо-доктора хотя бы на половину, поэтому он тоже немного развернулся корпусом в сторону Нурлана. Несмотря на такую неожиданную, но не доставляющую дискомфорта близость, он не отдаляется. Наоборот, Нурлан левой рукой убирает Лешины волосы, с правой стороны, за ухо, чтобы не задеть их мазью. Делает это аккуратно и медленно, чтобы не задеть итак неприятно ноющую часть кожи. И когда ему ничего не мешает, он осторожно касается пальцем, на котором уже распределена мазь, ожога. Леша тихонько шипит себе под нос. — Тихо.. — шепчет Нур, прямо на ухо Леше и подумав, что ему больно дует на пострадавшее место. Ему, на самом деле, не больно, но достаточно неприятно. Ожог еще будто горит, а к нему прикладывают ледяную, по ощущениям, мазь. Кому такое будет приятно? Но Леше становится приятно, когда он отвлекается от неприятных ощущений и начинает сквозь них чувствовать тепло чужих пальцев, то, с какой осторожностью эти пальцы сейчас пытаются помочь ему, медленно глядят кожу и дуют на нее. Пока Нурлан занимается своим делом, Леше на глаза попадается пластырь, который вот вот отклеится от руки Нурлана. И как только Нур заканчивает с процедурой «исцеления» и убирает аптечку за спину, Леша берет его за руку и абсолютно бестактно отклеивает пластырь, параллельно задавая риторический вопрос: — На боксе отбил? — не поднимая головы, он рассматривает три костяшки пальцев, которые до сих пор немного кровят и наверняка щипят. Леша тянется через Нурлана, практически ложась на него, забирает аптечку себе на колени, открывает её и ищет новый пластырь. Он его находит. Но находит детский пластырь, какой-то зеленый, разрисованный, улыбается и поднимает игривый взгляд на Нура. Тот хмурится и машет головой, говоря этим, что носить это не собирается. А Леше, судя по всему, похуй. Он кладет его руку себе на колено, приклеивает этот пластырь, разглаживает его, улыбается и снова смотрит на Нура. А он не может не улыбнуться в ответ. Хоть и машет головой из стороны в сторону. — Спасибо, Нурик. — И тебе, Леш, и тебе. — говорит Нурлан, рассматривая свою руку и посмеиваясь с этой несуразности. — Леха и Нур, вы, наверно, заканчивайте там ворковать, на диванчике, мы так то начинаем. — кричит им Макар, уже стоя на выходе из зала. Леша смотрит на часы. 16:47 — Бля, Нур, бежим. Они подходят к парням и все начинают спускаться с лестницы, прямо в съемочный зал. Перед тем как запускать парней к зрителям, на входе стоят Максим с Дашей и звукач, который каждому парню прикрепляет микрофон. И пока все ждут, когда его прикрепят Тамби, стоя на лестнице, Нурлан, который стоит на ступеньку выше Леши, опускает голову ему на левое плечо. Голова кружится от резкой смены обстановки и от контраста освещения. Он только позавчера вышел с недельного больничного. У него была какая-то лютая простуда, температура под 40, сухой, раздирающий кашель и нескончаемая головная боль, которая лечилась только сном. Все остальное его уже как два дня не тревожит, а головная боль и усталость все еще дают о себе знать. Вот и сейчас, его снова ведет, картинка перед глазами мутнеет и он не придумал ничего лучше, чем просто опустить голову на Лешино плечо и прикрыть глаза. Леша, почувствовав прикосновение поворачивает голову в левую сторону и видит черную макушку. Он сгибает руку в локте и касается ладонью его головы, привлекая внимание. — Нурик, все хорошо? — тихо говорит Леша, ему почти на ухо, его голос звучит обеспокоено. — Все нормально, не волнуйся. Просто повело немного. — не поднимая головы с чужого плеча, говорит Нурлан, вдруг ослабевшим голосом. — Нур, «просто так» тебя повести не могло, че происходит? — чуть поглаживая его по волосам, спрашивает Леша. — Я переболел недавно, а слабость и головная боль со мной остались. Я ж говорю, ничего серьезного. — А как давно ты переболел? — Ну, более менее хорошо я себя чувствую со вчерашнего дня. — А, — тянет гласную, будто его озорило, — так ты еще совсем слабенький, Нурик. — с нежностью и мягкой улыбкой, говорит Леша, все еще разговаривая с макушкой друга. — Угу, — он поднимает голову с, уже полюбившегося ему, плеча и смотрит на улыбающегося (умиляющегося?) Лешу. — ладно, вроде получше. Пойдем на сцену. — он уже хотел пройти мимо него, но успел спуститься только на одну ступеньку, прежде чем Леша хватает его за предплечье. Он привстает на носочки, а Нура тянет вниз, к себе. — Нурик, если что, мое плечо всегда в твоем распоряжении. — посмеиваясь, но взглядом говоря «я на полном серьезе, если будет плохо, ты только маякни» — Спасибо, Лех. — тоже улыбаясь, говорит Нурлан. А через 5 минут они уже развеселые, своей пятеркой, скачут по сцене под музыку, раскачивая и подготавливая зал к предстоящему разъебу.