Истинный убийца

Приближалась весна. На ветках чёрных, будто тушью нарисованных деревьев звонко и гвалтливо орали воробьи. Миша шёл в отдел и смотрел на оранжево-красный рассвет, небесной кровью разливающийся позади высоток. Он опять не выспался, блуждая в своих вечных мыслях и кошмарах, но мокрый балтийский ветер с нотками оттепели бодрил не хуже крепкого кофе. Сразу же на лестнице его облепили, будто лесные комары долгожданного путника, ребята-практиканты из школы милиции. Угораздило вот их с Князем именно сейчас стать наставниками, ё-моё. — Михаил Юрьевич, здравствуйте! Здравия желаем! А что мы сегодня будем делать? А вы возьмёте нас с собой на выезд? А... Миха слегка обалдел от шумного галдежа и не со зла рявкнул: — Тишина! Смирно! Пацаны построились и вытянулись, но в глазах всё равно мелькали смешинки. Ой бля, какие они... Чё бы им такое задать, чтоб отстали на ближайшие полдня. — Так, слушайте внимательно. Ты, — Миха ткнул пальцем в ближнего курсанта, — Володя, да? Иди к операм. Скажешь, что от меня. Гриша, посидишь с дежурным. Если будет вызов по нашей теме, сразу докладывай. Чтобы не скучно было, изучай уголовный кодекс, слышь? Потом проверю. А вы, — Миша задумчиво задержал взгляд на Владе и Косте, — организуйте слежку за Андреем Сергеевичем. — Каким образом? — уточнил серьёзный Влад. — По всем правилам секретности, ё-моё. Чтобы он вас не заметил. На подходах к кабинету, — Миша едва успел поймать улыбку, — должны свалиться, как снег на голову. Ясно? — Так точно! — воскликнул довольный Костя и потащил Влада за собой. Миха с облегчением вытер лоб, поздоровался со смеющейся тёть Галей и пошёл в кабинет. Неплотно притворил дверь и стал прислушиваться к шагам Андрея. Князев опаздывал, но на это уже никто не обращал внимания. Вот если бы он пришел вовремя, тогда стал бы в отделе сплетней номер один, а так... Миха улыбнулся. Между ними с нового года росло и крепло что-то, очень нужное и важное в работе. Миша давно мечтал о напарнике, который без долгих объяснений поймёт, подхватит его идеи и сможет их подкрепить практическими чёткими действиями. В этом Князь был особенно хорош. Они обсуждали мельчайшие детали, тянули за ниточки, досказывали друг за друга мысли и строили версии. Сработались на отлично, одним словом, и Миша был доволен. А ещё с Андрюхой стало очень весело и задорно. Казалось, будто со всего кабинета сдули, как с разворота старинной книги, столетнюю пыль, и вдохнули сюда новую жизнь. Походка Князя была такой же уверенной и убедительной, как он сам. Миша, скрипнув стулом по паркету, подобрался ближе к дверной щели. Князь шёл, ничего не подозревая, и вдруг... — Здравия желаем, товарищ лейтенант! Миша закрыл рот ладонью, чтобы не заржать, как табун диких мустангов. Молодцы, парни, справились с задачей, Андрюха вон чуть не подпрыгнул. Но, конечно, быстро взял себя в руки. — Тьфу ты, напугали, черти! Нельзя, это самое... Нормально-то подойти? — Приказ товарища старшего лейтенанта. Маскировались, — быстро объяснил Влад. Миша поспешно поставил стул обратно и сделал вид, что погружён в работу, схватив первую попавшуюся папку. — Доброе утро, Миха. Ребятки, ну-ка... Вот эти дела возьмите, изучите, потом разберём, — выпроводив курсантов, Андрей присел прямо на край Мишкиного стола. — Пугать старших, значит, учишь молодёжь? Отпираться было бессмысленно. Миша рассмеялся и рьяно пожал Андрею руку. — Привет, Андрюха. Да занял их, чтобы не путались под ногами. — Детский сад, — согласился Андрей, улыбаясь, достал из кармана яблоко и хрустко откусил. День был на удивление тихим и спокойным. Нервы никто не трепал, работы было немного, даже на обед сходили вовремя, а потом и вовсе валяли дурака, перекидывались бумажным шариком, как мячом. Притопавших к вечеру практикантов Андрей безо всяких проверок пораньше отпустил домой. Миха усмехнулся и всё-таки проворчал: — Чему они так научатся-то, ё-моё? — Не запариваться по пустякам, — Андрей изящным движением надел шляпу. — Пошли, на улице покурим. Там, глядишь, и наше время придёт. Миха собрался, с привычной тоской глянул на доску и запер кабинет. Они с Андреем, конечно, не забыли о непойманном убийце, лишь перестали понапрасну сотрясать воздух. Толку-то. Мише очень хотелось думать, что временное затишье перейдёт в полную тишину и жертв больше не будет, но он знал, что это хуйня. Серийные маньяки не останавливаются... На крыльце задумавшийся Миха поскользнулся и едва не упал, грохоча, как авоська с бутылками, но Андрей успел схватить его за корпус и остановить падение. Помимо быстрой реакции у него оказались очень сильные и цепкие руки. — Уй, бля... Спасибо, Андрюх, — Миша медленно выпрямился, благодарно хлопнул его по спине и отошёл к перилам. — Ну конечно, какой, сука, февраль без падений. Бровь Андрея требовала пояснений, и Миша договорил: — Да я здесь руку восемь раз ломал. На девятый бы совсем пиздец пришёл. Миха засмеялся над собой первым, Андрей тоже захохотал, на щеках его заломились ямочки, глаза заискрились ласковым прищуром. — Ну ты даёшь, Миха. — Андрей, прикури, а? — Миха откашлялся, сплюнул в снег, глубоко затянулся. Небо было ещё светлым. Наконец-то день увеличился, а то жили столько времени, как кроты в норах, в полной темноте. — Мишка, не хочешь погулять? — предложил Андрей, тронув его за рукав. — Я так давно не шатался по улицам. Ну, без дела, просто так. Забыл уже, как город выглядит. Поехали в центр? Миха не стал раздумывать и согласился. Через полчаса в густых сумерках они уже шли под фонарями Невского, лавируя между людьми. — И вот Шерлок Холмс, он именно в этом силён, понимаешь, да? Замечает то, чему другие не придают значения. Все бы так работали, ё-моё, да у нас бы с преступностью… — Нет, Мих, не скажи. Не могут все так работать. Один в одном хорош, другой в другом. Шерлок — гений, конечно, но Лестрейды тоже нужны. Вот как мы с тобой. — Это правда, — согласился Миха, огибая по дуге группку туристов, — отец, слышь, тоже всё учил меня своим методам расследования, и нифига. Не могу я так, как он, работать. Они остановились на мосту через Фонтанку, замолчали, разглядывая ледяную корку. — Чё, когда там весна уже? — Когда-нибудь завтра, — Миха слегка толкнул его плечом, покосился. — Любви не хватает, Андрюх? — Тепла и света. Хотя от любви тоже бы не отказался. Пошли, ветрище тут, — он повыше поднял воротник куртки и зашагал дальше. — Может, в Сайгон зайдём погреться? — Распугаем всех, — Андрей приостановился на углу. — Они же подумают, мы по их душу. — Меня там знают, — Миха решительно взялся за дверную ручку, пропуская долговязого хиппи. Они хлопнули возле бара по рюмке коньяка и прошли дальше, к серым круглым стойкам, где гудела молодежь. Пахло кофе и свободой. — Лёх, иди сюда! — Миха высмотрел брата, чёрного, как готический ворон, и поманил к себе. — Так и знал, что ты здесь. — А где же мне ещё. Что-то дома случилось? — Нет. Отдыхаем просто, не поверишь, время свободное появилось. Знакомьтесь вот, это брат мой, Алексей. А это Андрей, мы работаем вместе. — Очень приятно, — Лёша расплылся в вежливой улыбке. Миха понял, что успел соскучиться по братцу, и прихватил его в медвежьи объятия, пока Андрей крутил головой во все стороны и светился от радостного интереса. — Андрюх, тебе если пластинки какие нужны, ты спроси вон у того человечка, — Миша, слегка понизив голос, кивнул в сторону модного парня с хохолком на голове. — Ну, Лёха, что нового? — Играем помаленьку. Писаться скоро будем у Вишни. Ещё парень один, студент ВГИКа, хочет фильм снимать. Наверно, Витьку Цоя возьмёт да БГ. — Ну ты тоже впишись там куда-нибудь, ё-моё, ты же вон какой фактурный красавчик, — Миха рассмеялся и отправил брата за кофе. — Слушай, — взволнованно спросил Князь, — он прям музыкант, да? — Группу собрал, — подтвердил Миха и, поморщившись, махнул рукой. — Я раньше тоже хотел. Но я же, бля, старший сын. Понимаешь, да? Среди причудливых причёсок и стильных одежд, стихов, песен, разговоров о музыке, искусстве и перестройке они просидели не очень долго. Мише показалось, что Андрей чувствует себя в этом чужом ему мире слегка неуютно. Тем более Лёшка уже отчалил к своим корешам, и на них стали поглядывать с опаской. Миха понял, что пора уходить, и невзначай увлёк Андрея за собой на улицу. Там Князев снова легко заулыбался и превратился в привычного Андрюху. Они закурили и поскользили к метро, а потом долго прощались на повороте между своими домами, будто школьники, что недавно подружились и никак не хотят разлепляться. Миха вот просто стоял, смотрел на Андрея и слушал какую-то его болтовню об инопланетянах, не особо вникая в суть. — Ну всё, Андрей, до завтра, — Миша наконец крепко пожал ему руку и отправился к себе. Внутри плескалась отчего-то беспричинная радость, и даже сны не терзали ночью рассудок. Весна всё-таки пришла, нигде не заблудилась, не потерялась по дороге. Снег медленно сырел, грязнел и таял, превращаясь в предательски скользкие лужи поверх застарелого льда. Миха из окна разглядывал гигантские сосульки, опасно свисающие с крыши, и нервно водил плечами. Март уже перевалил за половину, а маньяк так и… — Михаил Юрьевич! — громко топая, влетел курсант Володька и заговорил, задыхаясь. — Идите, это, вас там… — Володь, ну-ка, нормально расскажи. Что такое? — Андрей подошёл к нему быстрее, чем выбирающийся из-за стола Миха. — Чётко, без криков. — Да мальчишки, школьники. Мёртвую женщину, говорят, нашли. Испугались, прибежали к нам. Миха клыком прокусил губу до крови. Вот оно. Опять началось. Он переглянулся с Андреем и побежал было в оружейку за пистолетом, но Князев его тормознул. — Погоди, Мих. Идём, поговорим с ними. Может, почудилось чего не то? Миша чертыхнулся и спустился к будке дежурного. Там жались к дверям двое парнишек со школьными ранцами в руках, в заляпанных грязью мокрых брюках и куртках. — Ну, — Миша присел возле них на корточки, видя, что Андрей не спешит принимать участие в разговоре, — что стряслось, парни? — Мы поспорили с пацанами во дворе, что не забоимся пойти в заброшенную больничку, ну, там, за парком, знаете? — Так. Знаю, да. Тебя как зовут? — Ваня. — А меня Егор, — подал голос второй мальчик, помладше, наверное, братишка. — Хорошо. И что случилось дальше, Ваня? — Мы перелезли через окно, на первом этаже, с торца, и пошли. Идём… — А там нога! — подхватил Егор восторженно-истерически и зачастил. — В сапоге с каблуком. Я испугался и уже драпануть хотел, а Ванька говорит, давай подойдём, вдруг плохо кому-то стало. — И подошли? — Да. Там тётя лежала. Вся белая и совсем-совсем неживая! У неё с шеей что-то… — И мы сюда прибежали. Ничего не трогали там! — Дяденька милиционер, вы же не будете нас ругать, что мы туда залезли? — Не буду, — успокоил их Миха, обнял сразу обоих и нашарил в кармане два леденца. — Держите. Спасибо, вы нам очень помогли. А теперь бегите домой. Андрюх! Миша выпрямился, повернулся к Князеву, который стоял, вроде бы небрежно прислонившись к стене, и напряжённо крутил в руках ключи от кабинета. — Собирай группу, поехали. Володька, тоже с нами, только не мешайся особо. Петя, слышь? — он сунулся в окошко дежурного. — Оружейку открой. Поручику сообщили? — Да, подъедет скоро. — Отлично. Андрей, а ты чего это… Застыл? — Да знаешь, Мишка, — он потёр нос, запустил руку в волосы, — я с ребятнёй как-то… Боюсь пережестить. Деликатная, это самое, тема-то. Миша присмотрелся к покрасневшим пятнами щекам Андрея, улыбнулся ему ободряюще и решил не докапываться. Мало ли, что у человека случалось раньше. Сам Миха вот тоже нифига не железный. Получили оружие, загрузились в УАЗик. Миша сидел, как обычно, впереди, рядом со Славкой-водителем, и лохматил руками волосы. Что найдут они сейчас? Смогут ли выцепить что-то новое и важное? В желудке похолодело, пальцы подрагивали от напряжения, а за окном в этот раз светило яркое солнце. Шины вспарывали лужи, в брызгах сверкали радужные осколки. Миха мысленно сосчитал до десяти, унял свои эмоции, обернулся к Андрею. Тот сидел прямо, смотрел остро и похож был на бегуна, готового к старту. Раз-два-три, побежали! Они высыпали из машины, поздоровались с примчавшимся участковым и полезли через дырку в заборе на территорию старой больницы. Искать калитку не было смысла, небольшие сугробы до сих пор лежали по всему периметру. Мокрый снег тут же забился в обувь, Миха на секунду сморщился, но неприятное ощущение быстро забылось. — Гаврила, стой! Нас подождите! Через дыру, цепляясь за порванную сетку-рабицу, пробирались Балу и Сашка Леонтьев. Его Ренегат перепрыгнул забор с разбега и теперь ждал новой команды, помахивая хвостом. — Мужики, я тоже иду. Сука, чё так снежно-то? Холодно, бля, как у меня в морге. Пока оперативники оцепляли здание, Миша с Андреем остановились возле левого угла и нашли глазами то самое окно. — Следы. — Да это мальчишек ваших. Тут, смотри, настоящая козья тропа, ещё и растаявшая на половину, — Балу вышел из лужи, легко подтянулся, перебрался внутрь. Андрей подтолкнул Миху, и они вдвоём нырнули в сырой тёмный полумрак. Под ногами захрустели кирпичные обломки и бутылочное стекло. — Так, где Юрец? — заозирался Князь в поисках фотографа, идущего следом за практикантом. — Готовь вспышку, тут без неё не получится нормальные фотографии сделать. Володька, стой на месте, не двигайся. Пор, твой выход. — М-да, — Поручик всех раздвинул, встал над несчастной жертвой, как некая божественная сущность, скрестил руки и вынес вердикт: — Всё та же механическая асфиксия. — Ренегат, работаем! Тянущему поводок псу позволили подойти близко. Он потыкался мокрым чёрным носом и решительно побежал вперёд по этажу. Саня вцепился крепче в поводок, рванул за ним. Миша сделал знак Балу и устремился следом. — Здесь кто-то есть. Мишка, слышишь? — Андрей прихватил его за плащ. — Голоса, вроде? Давай разделимся? — А собака? — Да смысл за ней бегать. Давай, тебе налево, а мне направо. Миша кивнул, сражённый профессионализмом Андрея, и пошёл через большие комнаты, где раньше были палаты, дальше, внимательно всё осматривая. Пистолет он не вынимал, но руку положил на кобуру. Узкий коридор сменился ступенчатым переходом, заваленным строительным мусором. Миха перебрался через залежи, стал подниматься наверх. Ступени опасно скрипели, в одном месте он чуть не провалился ногой в дыру. Второй этаж был ничем не лучше. Повсюду битая мебель: тумбочки, шкафы, каркасы кроватей. Со стен отваливались плакаты и размокшая штукатурка. Шум нарастал, теперь Миха слышал его более отчётливо. Перебравшись через крохотную каморку, где ему на спину свалилось дырявое ведро, Миша выбрался в новый коридор и побежал, оскальзываясь на мокром полу. С дырявой крыши нещадно капало, в окнах дрожали на ветру остатки стёкол. В том, что за поворотом шумит драка, уже не оставалось никаких сомнений. Миха резко затормозил у самого угла, заглянул внутрь, расстёгивая одним движением кобуру. — Лежать всем, падлы, мордой вниз! — проникновенно звенел голос Андрея, сильный, властный и требовательный. — Да ты ж скотина такая… На нём, вереща, висел какой-то неадекватный парень и лупил во все стороны ногами. Миша подался вперёд, но Андрей справился сам. Ловко обхватил хулигана за шею, нагнувшись так, что оголилась полоска кожи на спине, жадным рывком прижал изо всех сил к себе, подсёк и с силой придушил, окольцевав стальным захватом. Миха сглотнул, зачарованно уставился на выставленный локоть и крепко сомкнутые пальцы. Какая же в руке Андрея сосредоточена власть, ёб твою… — Лежать спокойно, — Андрей отбросил всхлипывающего парня вниз, показал кулак ещё одному рыпнувшемуся. — Не двигаться. Не подниматься, я сказал! Князев стоял, широко расставив ноги. Крепкая спина, рельефно обтянутая тканью куртки, чернела на фоне окна, вздымалась вверх-вниз от порывистого дыхания. Миха не мог отвести от Андрея взгляда, смотрел и захлёбывался воздухом, будто пил из горла водку. Очень острое, горячее, жгучее, как нож, как самурайский кинжал, резануло грудь, живот и подобралось вплотную к паху тяжёлой пьянящей волной. Андрей изящно мотнул головой, откидывая упавшие на лоб волосы, и Миха совсем пропал. Позорное неуместное возбуждение росло с каждой секундой, сердце сильнее гнало кровь вниз, ширинка сдавила привставший член. — Куда? Ни с места! — снова приказал Князь, шагнув чуть в сторону. Миша вцепился в косяк. Андрюха был сейчас, именно в эту минуту, таким охуенным, что… Голос этот, сука, невыносимый, так и лез в уши, внутри всё переворачивалось, трепетало, пульсировало в бешеном ритме. Миха пялился на волевую линию подбородка Андрея, на жилистую массивную шею, на вроде бы небольшие руки, которые могут сделать вот так вот: придушить, взять за горло, вцепиться в волосы… Блять, как бы Мише стало хорошо, если бы Андрей смотрел прямо ему в глаза и приказывал этим леденящим плоть тоном… Произносил хлёсткие слова вот этими самыми губами, ярко-алыми, влажными от слюны, и прижимал к себе, до сладкой боли, до неминуемой разрядки. Нет, блять, стоп, что за мысли, что за хуйня вообще происходит?! Миша со всей дури жахнул кулаком по стене, в мясо сбивая костяшки. Всё ещё горячее, но уже безумно грязное и липкое, как смешавшаяся с кирпичной пылью густая кровь, облепило щёки, запылавшие адскими кострами, и душу, вывернутую наизнанку. — Миха, — отчаянно зазвенело в ушах, Андрей повернулся, Миша снова до крови прокусил губу, заглядывая в его светлые голубые глаза, как под гипнозом, — иди сюда! Быстрее! Миша положил руку в карман плаща, оттягивая, чтобы точно ничего не топорщилось, и шагнул к Князеву. В голове до сих пор гудело, он глотал вязкую слюну, которой стало слишком много, слизывал с губ кровь и не мог сообразить, что именно надо делать. Смысл ускользал, лишь приказной тон впивался прямо в сердце и ёбнутый хуй. — Бери этих гавриков, а я вот этих. Шевелись, а? Чё как беременный таракан ползёшь? Кто-то из валявшихся на земле пацанов хихикнул. У Михи медленно прояснялось в глазах. Он тряхнул плечами, в ужасе пытаясь осознать, что произошло несколько минут назад, и стал поднимать двух ржущих юнцов за шкирки. — Тьфу, придурки обдолбанные. Быстрее! Сюда! Пошёл! — продолжал командовать Андрей, а Миша машинально вёл их вниз, придерживая, и тонул в своих мыслях. Твою ж мать… Бля, ну ладно бы у него встал при виде какой-нибудь грудастой блондинки, с кем не бывает, сука, тем более давно не трахался, но вот чтобы так, на мужика, на друга… На месте преступления… Трындец в квадрате, нет, в кубе, нахуй! Миша совершенно не знал, как теперь жить дальше. Стыд, мучительный, абсолютно непереносимый, усиливался с каждым шагом. Как работать, как разговаривать, как смотреть друг другу в глаза? А если такое повторится? А если Андрей заметит?! Миха в голос взвыл, вновь нарочно разбередил ссадины, чиркнув кулаком по кирпичной кладке. Ранки защипало, но в мозгах ничего на место не встало. Там царил полнейший хаос. А на первом этаже кипела работа. Поручик заканчивал осмотр, Леонтьев рассказывал, где остановилась собака и что бы это могло значить, Балу с операми тщательно осматривали пол. Ничего не изменилось, но Мише казалось, будто мир перевернулся с ног на голову. Он зашуганно озирался, пряча взгляд от Андрея, и сам боялся снова на него посмотреть. — Это кто у нас? — спросил Балу, указывая на парней. — Свидетели, — усмехнулся Андрей. — Ну, что поведаете? — Мы слышали дивную космическую музыку, — растянуто заговорил длинноволосый парень, поправляя на голове тканевый ободок. Миха собрал всю силу воли, завязался узлом, еле-еле склеил себя по кусочкам и повернулся к нему, хлопнув в ладоши. — В психушке будешь эту хрень нести. Говори, чё слышал, чё видел? Парень медленно моргнул и опять стал задвигать какую-то чушь. Его дружбаны оказались поадекватнее и, путаясь, рассказали, что ночью видели мужчину, садящегося в автомобиль. — Отсюда вот вылез, и туда почапал. Ну вот, как ты, ёб! — парень икнул и неожиданно качнулся к Андрею. — Такой же, точно, отвечаю! Я за базар вообще всегда, слово пацана, хули! — Такой же, это какой? — уточнил Миха. — Рост, цвет волос, одежда? — Ну… Ебано спрашиваешь. Рост, вес, я ж не измерял, ну? Так, на глаз, ну вот с виду, ну врубаешься, нет? Темно ж ещё было, хоть глаз выколи. — Понятно всё с ними, — Миха забился в угол подальше от Андрея. — Ладно, грузите, заберём с собой. Возились ещё долго, закончили в сумерках. Миша специально отошёл в сторону, закурил один, а Князь бесшумно, как кошка, подкрался со спины. — Мих… Что-то случилось? Миша отпрянул от него, как от огня. В глазах защипало, к горлу подкатила новая волна такого жгучего стыда, что Миха закашлялся, в надежде выплюнуть из себя весь этот гиблый смрад. — Обиделся, да? — Андрей, виновато улыбаясь, тихонько коснулся его спины, а Мише стало совсем худо. — Ты извини, я чё-то наехал на тебя. Обозвал там… Не сдержался, понимаешь, нервы шалят, это самое… Разглядывая свою израненную руку, Миша машинально кивал, даже не думая ни о каких обзывательствах, и сходил с ума, дрожа всем телом, словно его, извращенца и мужеложца, уже отдали под суд, и он мнётся за решёткой, мучительно мыча ненужные оправдания, а Андрей смотрит из зала на человека, которого считал своим другом, и…. Нет, такого нельзя допустить! Нужно прямо сейчас, сию минуту, отдалиться от него как можно сильнее, чтобы он даже не вздумал подозревать Мишу в позорных ненормальных наклонностях! До минимума сократить общение и искоренить из своей головы непонятно как оказавшиеся там ростки гомосятины. Миха опустил голову ещё ниже, приняв окончательное решение, и выдавил нарочито скучные казённые фразы: — А вот это вы зря, товарищ лейтенант. Соблюдать надо субординацию и не приказывать старшим по званию, да ещё в таком тоне. Тем более при посторонних лицах. Имейте в виду на будущее. Не выдержав, Миша всё же вскинул взгляд, успел увидеть на лице Андрея выражение полного охеревания и спешно пошёл к машине.