Истинный убийца

Миша не хотел просыпаться. Он знал, что ночная карета при свете дня всегда превращается в тыкву, а изящные красавцы-кони — в уродливых мышей. Побаливала похмельная башка, сушило и царапало глотку. Миха вспомнил, как они с Андреем обнимались в ночи на ступенях, и стыдливо спрятался от самого себя, укрывшись с головой. Почему вчера всё казалось нормальным, а сегодня будто черти на костре поджаривают, так сильно жжёт в груди от стыда и запретных чувств? Миха обнял сам себя в тёмной духоте под одеялом, вспомнил со сладкой тревогой, как Андрей снимал вчера его галстук, и заскулил, покрываясь мурашками. Что это было? Рука будто бы сама, помимо его воли, потянулась вниз, к утреннему стояку. «Всё, что я хочу…» — перестукнуло в голове. И вот это тоже. Миша расстегнул брюки, в которых так и спал, спустил их на бёдра. Жёсткое возбуждение пронзило насквозь, не оставило никакой возможности увернуться. Адские черти, подбрасывая дровишки в костёр, услужливо подтолкнули за бёдра вверх. Миха перехватился поудобнее и быстро задвигал кулаком, весь мокрый от выступившего пота. Внутренний стопор не позволял представлять что-то конкретное, и он думал об Андрее целиком, расплывчато и туманно. Дышать стало совсем нечем, Миша раскрылся и, громко выдохнув, перепачкался в своём семени. Капли попали на бельё, на брюки и кромку рубашки, на простыню и пододеяльник. С минуту Миша следил, как они превращаются в мокрые пятна, и разрывался на кусочки. Слишком много в голове ворочалось и билось друг об друга мыслей и чувств. Ну почему всё так сложно… Миха с отвращением скрутил из простыни и белья узел, оделся в чистое и увидел на столе книгу, вчерашний подарок Андрея. Горький стыд отступил и попятился. Миша присел на стул и долго рассматривал обложку, а сердце сводило от нежности. Андрюха ведь заморочился, нашёл редкое издание, нарисовал специально для него такую классную картинку, потратил своё время. А ещё ромашки эти… Миша разулыбался пересохшими губами, бережно убрал книгу на полку и пошёл в ванную. Замочил одежду и постельное в круглом тазике, щедро насыпав порошка, намок под душем сам, позавтракал в шумной кухне, где вовсю суетились соседи из разных комнат, и вздрогнул, когда Митяй крикнул из коридора, что ему звонят. Сердце забилось чаще. Вдруг это Андрюха? Хотя, скорее всего, кто-то из отдела. Прощай, выходной… — Алло. — Миш, это ты? Привет. — Привет, Анфис, — Миха обрадовался. Да, не Князь, но тоже хорошо. Анфиска, несмотря на своё ремесло, оказалась отличной девушкой: целеустремлённой, любознательной и весёлой. Миша несколько раз звонил ей, беспокоясь, она набирала в ответ. Так и сошлись поближе, даже, ё-моё, подружились и подолгу болтали теперь обо всём. — Как отметил вчера, нормально? — Да, хорошо, — Миша стал весело и сумбурно рассказывать о празднике, запинаясь на моментах, связанных с Андреем. Анфиса внимательно выслушала его и предложила: — Миш, пойдём гулять? Угостим друг друга мороженым в парке. Миша почесал нос и согласился, но быстро прибавил, чтобы она не подумала чего плохого: — Слушай, Анфиска, ты не против, если я возьму с собой соседского мальчишку? Пусть тоже развлечётся, а то сидит в выходной дома с бабкой. Крутившийся рядом Игорёк восторженно запрыгал. — Бери, конечно, — легко согласилась Анфиса, и Миша успокоился. Прогулка в парке в приятной компании — отличный способ, чтобы развеяться и отвлечься от слишком навязчивых мыслей о Князе. Они встретились через пару часов. На улице было пасмурно и тепло. Тучи грели бока на крышах высоток, выглядывающих из-за деревьев. Игорёк радостно верещал и во все стороны крутил головой, разглядывая аттракционы. — Здорово выглядишь, — неловко отвесил стандартный комплимент Миша. Анфиска, в простеньком светлом платье и босоножках, без яркого макияжа, совсем обычная девчонка, засмеялась и подколола его: — А ты прям спортсмен. — Да шмотки выстирал, пришлось так, — Миха оттянул ткань серой футболки, хлопнул по спортивным штанам с полосками и тоже засмеялся. С Анфиской, на удивление, было легко и просто, как в далёком детстве с дворовыми подружками, когда все мысли были наивными и чистыми. — Ты очень красивая тётя, — непосредственно и важно заявил Игорь, взял их за руки и потянул к каруселям. — Спасибо, малыш, — Анфиса погладила его по голове и, когда он убежал кататься на разноцветных лошадках, спросила: — Как продвигается расследование, Миш? — Тяжело, — Миха вздохнул, опираясь на ограждение. — Мы почти ничего не знаем. Ты это… Будь осторожна, обязательно, слышишь? А лучше всего… — Что? Сиди дома и вышивай крестиком, это ты хотел сказать? — её красивые губы тронула болезненная усмешка. — Мне нужна эта работа. И мне нравится моя жизнь. — И ты, — Миша с искренним интересом повернулся к ней всем корпусом, — в самом деле не жалеешь? Не ешь себя изнутри за то, что…. Ну, ё-моё… За то, что ты не такая, как другие, нормальные люди? — А где она, эта граница нормальности, Мишка? — умудрённо спросила Анфиса, поправляя густые волосы. — Подобные мысли… Они же разрушают изнутри. И я… Знаешь, я просто даю себе быть такой, какая есть. — Это сложно, — крепко задумался Миха и залип на верчение яркой карусели. Разрешить себе быть самим собой… Ё-моё, ну и задачка. — Дядь Миш, а выиграй мне в тире игрушку! — едва спрыгнув с лошадки, затараторил Игорь. — Ты же стреляешь лучше всех! Дядя Миша, слышишь? — Пошли, — Миша отвлёкся, взял его маленькую ладошку и легко выиграл для пацанёнка ушастого зайца, оглянулся на Анфису и выбил для неё лохматого медвежонка. Ну а чё, пусть тоже порадуется. Потом они ели мороженое, гуляя по аллеям, и долго сидели на скамейке возле детской площадки, где Игорёк быстро нашёл товарищей по играм. Миша мечтательно смотрел на колесо обозрения, которое величественно двигалось неподалёку, и думал, что надо будет пригласить Андрюху погулять здесь, пивка попить, подурачиться. «По-дружески, да, Миха?» — ехидно хохотнул внутренний голос. — О ком думаешь, Мишка? — тронула его за плечо Анфиса. — С чего ты взяла, что я о ком-то… — Видел бы ты себя со стороны, — она хихикнула и взяла его за руку. Миха почти покраснел и отвернулся, чтобы стереть с лица дурацкое влюблённое выражение. Чёрт возьми, значит, он и в отделе с такой же рожей сидит? Вот хуйня… Что же делать? Может, посоветоваться с Анфисой? Миша сокрушенно цокнул, посмотрел на часы и позвал Игорька: — Нам пора. Пока шли к выходу из парка, Миша всё же решился и спросил, глядя себе под ноги: — Анфис… А что бы ты сделала, если б влюбилась в того, в кого нельзя? — В кого нельзя? — Анфиса придержала Игорька, чтобы он не выскочил на дорогу. — Ну да… В клиента или… Не знаю, блин. По работе, короче. Анфиса взглянула на него с неожиданным пониманием. — Я бы наслаждалась. Лучшие в мире страдания — страдания от любви, запомни это, Мишка. — Серьёзно? — возмущённо нахмурил брови Мишка. Ерунда какая-то. В мире полно более весомых страданий, чем его любовный балаган. — Почти, — она шаловливо стукнула его по руке плюшевым медведем. — А вообще… Случись такое, я бы играла. Это было бы забавно. Как в покере, понимаешь? До поры до времени не раскрывая карт. А потом, если чувства взаимны, вы вместе разделите банк. — А если нет? — Миша впитывал её слова, как губка. — Всё равно. Не попробуешь, не узнаешь. Рискни. Эй, Игорёк, куда ты? Игорь сунул ей игрушечного зайца, отбежал в сторону, но быстро вернулся, неся на руках крупного щенка, смешно сучащего лапками. — Где ты его взял? Подожди, отдай, ты его задушишь, — Анфиса ласково перехватила щенка и склонилась к любопытной мордочке. — Ты потерялся, маленький? Чей ты? Миш, смотри, какой. — Хороший, — Миха потрепал его за ушами и оттянул ошейник. — Он явно домашний. — Это наш, — к ним уже спешила бабушка с поводком в одной руке и ревущей внучкой в другой. — Опять убежал, проказник! Анфиса вернула щенка хозяевам и призналась: — Ах, как же я люблю собак. Когда-нибудь обязательно заведу себе такого очаровательного малыша. — И я! — подпрыгнул Игорь и всю дорогу до дома рассуждал, какая у него будет собака и как он будет за ней ухаживать. Анфиса поддерживала разговор, а Миша молчал и думал над её словами про игру в покер.

***

Андрей торопливой походкой шёл в отдел, опаздывая, потому что в сотый раз обходил места, где были найдены жертвы. Зачем? Он и сам не мог дать внятный ответ. С деревьев срывались жёлтые листья, ветер гонял их вдоль поребриков. Лето закончилось, и его, как всегда, было мало. Скоро опять станет мрачно и тоскливо. Зарядят долгие дожди, будут мёрзнуть пальцы и уши. Ночами от ветра задребезжат стёкла, и никто не согреет Андрея в пустой холодной кровати. Эх, вот бы Мишку под бок. Он всегда горячий и жаркий. Князь шмыгнул носом и в сотый раз поразился своим мечтам, слишком уж смелыми они были. О каком совместном сне может идти речь, если они с Горшком до сих пор всего лишь ходят по очень хрупкой грани между дружбой и симпатией, и Миша то бросается на Андрея с объятиями, то шарахается от случайных касаний? Князь не знал, куда в итоге выведет кривая дорожка, и плыл по течению. Радовался общению с Михой и старался быть ему хорошим другом. Почти получалось. Миша, как обычно, уже был в кабинете. Раскачивался на стуле и смотрел в потолок отсутствующим взглядом. — Интересное кино показывают? — пошутил Андрей, снимая кожанку. Растревоженный неожиданным появлением Миша не смог удержать равновесие и с грохотом свалился. Князь подлетел к нему, поднял стул. — Живой? Миха улыбнулся по-своему, по-горшковски, как не мог никто другой, кивнул и уселся обратно. — Задумался, слышь? Есть ли какая-то закономерность в этих самых… В расположении мест, где преступник оставляет трупы. Может, он хочет нам этим что-то сказать? Оставить послание? — Мы с Аленкой уже думали об этом. Тела находят почти сразу же после смерти, в течение суток, не больше. Маньяк знает, что мы их быстро обнаружим, и нарочно оставляет в довольно заметных местах. Алена говорит, он так самоутверждается. — Мужику не хватает внимания и власти… Блять, как же он надоел, — в сердцах воскликнул Миха и встал. — Андрей, ну что мы делаем не так? Почему мы не можем просчитать наперёд его действия? Мы что, такие идиоты? — Нет, Мих, ты не идиот. Я тоже не понимаю, где мы ошибаемся, — Андрею быстро передалось Мишкино настроение. Он подошёл к окну и стукнул кулаком по раме. Миха подышал сзади, посопел и неожиданно коснулся носом шеи Андрея. Они стояли так, не разговаривая больше и не двигаясь, минут десять, пока оба не успокоились. А вечером взорвался тревожной трелью телефон. Андрей интуитивно подобрался и первым схватил трубку. — Князев на проводе. Да. Адрес? Да, мы выезжаем! — он подскочил и крикнул Михе на бегу. — Погнали, потом объясню. Андрей поспешно получил оружие, выгнал со стоянки серую служебную семёрку, дождался Миху и, трогаясь, сказал: — Дружинники заметили странного типа на вишнёвом Москвиче. — Ого, неужели клюнула рыбка! Гони быстрее, Андрюха, — Миша азартно подался вперёд, будто норовя всем телом придать мотору ускорение. — Гони! Князь втопил в пол педаль газа и выжал из гудящей легковушки все силы. Они ловко припарковались в неприметном дворе и насилу дождались, пока к ним сзади подсядет патрульный и представится: — Сержант Орлов. Успели вовремя, товарищ лейтенант. Вон он, видите? Крутился здесь минут десять, припарковался и… Опа, поехал. — Андрюх, давай за ним. Может, это просто таксист? — В базе ничего нет, — ответил Орлов. Андрей перестроился в другой ряд, стараясь не упустить Москвич из виду, и тоже спросил: — В ГАИ сообщили, да? — Да. Они готовы к перехвату. — Пусть пока не суются: спугнут, — решил Андрей и потянулся к рации, чтобы скоординировать действия. Миша нетерпеливо ерзал на сидении и поглядывал то на дорогу, то на Князя искрящимися глазами. — Смотри, Андрюха, смотри, там девушка на обочине голосует! Твою мать, тормози. Блять! — Тихо-тихо, сейчас, — приговаривая себе и Мишке, Андрей уцепился за руль. Только бы не облажаться, только бы не навредить! — Ну давай, Андрюха, давай за ним… Смотри, она села, — Миша отчего-то резко перешёл на торопливый шёпот. Слева перед ними вывернул КамАЗ и загородил весь обзор. Миха трёхэтажно сматерился, а у Андрея перехватило голос. Ну уж нет… Он опасно обогнал пыхтящую громадину по встречке и стал быстро приближаться к Москвичу. — Врубай сирену, упустим, — Миха открыл окно, шлёпнул на крышу переносную мигалку. Орлов потянулся к мегафону, и на всю улицу разнеслось: — Красный Москвич-408, номер Ц7656ЛД, немедленно возьмите вправо и остановитесь. Повторяю, красный Москвич… На город опускалась тьма ранней осенней ночи. Сирена выла и надрывалась, Андрей отчаянно лавировал между гражданскими автомобилями, суетливо уступавшими ему дорогу, и с благодарностью вспоминал уроки экстремального вождения. — Эй, с-сука, ну куда ты лезешь, дятел? — обложив матюгами выскочивший наперерез Запорожец, Князь свернул вслед за Москвичом в тёмные дворы. Шины визжали на поворотах, брызги от луж залетали в открытое окно. — Он что-то выбросил, глянь, — толкнул Миха Андрея в плечо так, что руль крутанулся в ненужную сторону и машина рыскнула влево. — Не тормозит, нахуй, урод… Жми, Князь, уйдёт! Блять, давай! — Да не ори ты, ёптыть, а? — сорвался Андрей, донельзя напряжённый и сосредоточенный, и Миха послушно прикусил язык. — Лишь бы он ей ничего не сделал, пока гоняемся… Нет, врёшь, не уйдёшь. И не таких останавливали. — В случае неподчинения мы вынуждены будем открыть огонь! Красный Москвич, остановитесь, — надрывался Орлов. Боковым зрением Андрей заметил, что Миха уже взвёл курок и держит палец на предохранителе. Москвич тем временем неожиданно развернулся в арке и рванул в другую сторону через узкий проезд. Андрей чуть не потерял его и резко затормозил, выполняя похожий маневр. На тротуаре запричитала перепуганная старушка-божий одуванчик. — Андрюх, газуй! Щас я, по колесам, вокруг пусто. — Осторожно, Мих! — не смог не предупредить Андрей, видя, как тот по пояс высунулся из окна. Сонную тишину подворотен, которыми они петляли, нарушили выстрелы. — Попался, сука! — зло обрадовался Миша. Отросшие волосы его сердито трепетали на холодном ветру. Москвич завилял, сбросил скорость и уткнулся в фонарный столб. Андрей затормозил с радостным облегчением и шумно коротко выдохнул. Эйфория вскружила голову, а сзади завыли сирены: спешили на подмогу ГАИшники. Водитель выскочил из машины и бросился бежать со всех ног. Сержант Орлов метнулся к девушке, которая сидела внутри, а Князь рванул за преступником в гаражный массив. Миха мчался рядом, шурша своей зелёной курткой, потом обогнал Андрея, подтянулся, залез на крышу гаража и загромыхал по железу тяжёлыми подошвами. Сократил путь и с гиканьем кинулся вниз. У Андрея больно ёкнуло в сердце, он ускорился так сильно, как только мог, превозмогая себя. Выскочил из-за поворота и увидел, как Миша уже скручивает сопротивляющегося мужика. Подоспел на помощь и резким ударом по лицу вырубил предполагаемого маньяка напрочь, не собираясь жалеть эту сволочь. Выдернул, не раздумывая, ремень, потому что не взял с собой наручники, заломил руки за спину, связал и похлопал мужика по щекам, приводя в чувство. — Всё, гражданин, добегался. Задержан. Пошёл! Андрей приставил к спине задержанного пистолет и обернулся на Мишу, который отряхивал куртку и смотрел как-то слишком уж странно, с безумным блеском. Весь взмыленный и растрёпанный, он был прекрасен, как бог войны Марс, с кровоточащей ссадиной на щеке и запутавшимся красным кленовым листком в волосах. — Мих, ты цел? — Всё в порядке. Пошли, — он как-то боком захромал рядом. — Что с ногой-то? — Пройдёт, — коротко огрызнулся Миха. — Не отвлекайся, ё-моё! Без лишних разговоров довели мужика до машины и тут же жмякнули лицом об капот. Внутри Андрея бурлила ярость, он даже побаивался самого себя. Как бы не наломать лишних дров. Тем более вокруг уже собрались зеваки и, кажется, пресса. Ещё бы, такую захватывающую погоню увидишь не часто. Пока Миша опрашивал девушку, Андрей занялся мужиком, трижды вдохнув и выдохнув для успокоения. Обыскал его и нашёл только водительское удостоверение. — Степанов Руслан Максимович? — Я ничего не буду говорить, — прошлёпал он разбитыми губами и прикрикнул на девушку, которая почему-то отчаянно размахивала руками и вопила, что ни в чём не виновата и села в машину совершенно случайно. — Молчи, дура! Андрей рассерженно щёлкнул ручкой, передал задержанного прибывшим коллегам и закопался в бумажную работу, наспех составляя невъебенно нужные протоколы. Что-то тут нечисто. Надо разбираться. — Поехали, Мих, — закончив осмотр и уладив все необходимые формальности, Андрей сел в семёрку. Миша, и в самом деле уже не хромая, тяжело опустился рядом. — Чего киснешь? Не нравится запах победы? — Да где победа-то? Я чую запах наёбки. Не похожа эта парочка на маньяка и жертву, — Миха упёрся локтями в неудобно согнутые колени и крикнул через окошко остальным милиционерам. — Подождите, не увозите их! Мы сейчас вернёмся. Андрей, помнишь, они выкинули что-то из машины на ходу? Давай поедем туда. — Ты помнишь точное место? — усомнился Андрей, почёсывая подбородок. — Да, — уверенно кивнул Миша, но в итоге быстро запутался в хитросплетениях похожих домов. Уставший Князь кружил дворами и начинал раздражаться. — Мы теряем время, Миша. — Стой! — наконец Миха что-то углядел из окна. — Вот здесь, притормози. Он нашёл в бардачке перчатки, хлопнул дверцей и вскоре вернулся, довольный, как кот на Масленицу. — Вот! — Миха показал Андрею небольшой свёрток, принюхался и замотал его в свежую газетку. — Запрещённые вещества, м? Андрей поражённо молчал. Картинка складывалась необычная: они задержали преступника, но, похоже, опять не того. Чёртовы совпадения… Князь вздохнул и вернулся к месту задержания. Миша подошёл к Степанову и широким жестом фокусника показал ему находку. — Ваш товар, гражданин? — Первый раз вижу. — Так, ё-моё, понятые где у нас? Идите сюда. А если хорошенько подумать, гражданин Степанов? — Его, его товар! — вскричала девушка, вырываясь из рук сержанта. — Я всё расскажу, запишите мои показания. Я ни в чём не виновата, это всё он! — Дура ты, Снежанка, — презрительно утвердил Степанов во второй раз и намертво замолчал. Андрей снова достал бумаги и приготовился записывать показания, еле сдерживая нервный смех. Живой анекдот, блин: ловили акулу-маньяка, а поймали щуку-барыгу и его подельницу. В отдел вернулись традиционно ближе к ночи. Мишка остался в допросной с задержанными, а Андрей стал заполнять постановления. Писал так долго, что на среднем пальце даже образовалась мозоль от острых граней шариковой ручки, а глаза стали слипаться. Андрей зевнул и снова взялся за письмо но, видимо, незаметно отрубился прямо над бумагами. — Андрюха, — разбудил его шипящий шёпот, — Андрей! Князь вынырнул из сна, поднял голову и увидел перед собой Мишкино лицо. Всё ещё оставаясь во власти сновидений, Андрей зачем-то взял его ладонью за лохматый затылок и привлек к себе. Миха сначала сопротивлялся, но быстро покорился и поддался. Андрей совсем близко увидел запекшиеся кровавые чешуйки на ссадине и опущенные густые ресницы. — Ты всё заполнил? — низко и хрипло спросил Миша, напоминая, зачем он здесь. — Взбодрись, я вон кофе тебе налил. Андрей спохватился, убрал руку и отшатнулся назад, а Миша выпрямился. Всё правильно. Зачем портить эту странную игру, в которую они оба играют? Князь передал ему все бумаги, широко зевнул и сделал глоток из кружки, которая, оказывается, стояла совсем рядом. — Сладко. Сахара ты, конечно, не пожалел, друг мой. Ну, что? Закончили на сегодня? — Ещё немного, — обнадёжил Мишка, но полностью они освободились ближе к обеду, Андрей даже успел смотаться в прокуратуру. Заглянул на огонёк Гордеев, похвалил за проделанную работу, не преминув, впрочем, напомнить, что маньяк-то всё равно гуляет где-то на свободе, и отпустил отсыпаться. — Пошли ко мне, Андрей? — Миша поднял воротник куртки и убрал руки в карманы. — Мне сосед самогонку подогнал, обалденная штука. — Вырубит же сразу. — В самый раз, крепче спать будем. Ты не ссы, у меня спальник есть. Андрей ещё толком не успел согласиться, а они уже оказались в тёмном и тесном коридоре Мишкиной коммуналки, быстро миновав холодные осенние дворы. — Дядя Миша! — маленький мальчонка вытер рукавом сопли и зачастил, таращась на Андрея. — А я вот заболел и в садик не пошёл. А ты почему сегодня рано? А это кто, твой друг? Давайте все вместе играть! Дядя Миша, а тебе вчера твоя невеста звонила. — Кто? — спросил Андрей в один голос с Мишей и удивлённо повернулся к нему. — Анфиса, она мне сказала не называть её тётей, поэтому просто Анфиса, — охотно продолжил тараторить мальчик. — Мы с ней и с дядей Мишей ходили на карусели и в кино. И ещё куда-нибудь пойдём, да? — Может быть, Игорь, может быть. С чего ты взял-то, что она моя невеста? — Бабуля так сказала. Ну пошли играть! — Игорёк, мы устали очень, не получится поиграть, извини, — Миша, похоже, растерялся, побыстрее втолкнул Андрея к себе в комнату и развёл руками с неловкой улыбкой. — Соседский мальчишка. Очень разговорчивый парень. — Я заметил, — Андрей сел на краешек небрежно заправленной кровати, тщательно игнорируя то, как под кожей царапается коготками лёгкая ревнивая обида. — Ну, где твой самогон? — Сейчас, — Миша вытащил из-под кровати бутылку, — за стопками на кухню схожу. Андрей потёр кулаком глаза, в которые в пору было вставлять спички, чтобы они не закрывались на ходу, и встал, оглядываясь с исследовательским интересом. На книжной полке среди однотонных корешков на самом видном месте он заметил ту самую ярко разрисованную обложку, а над столом — приколотый на кнопки свой рисунок, самый первый, который подарил Мише. Над кроватью в рамочке, среди двух других, с мамой и с друзьями, трогательно висела их совместная фотка с дня рождения. Андрей быстро представил, как Миша перед сном смотрит на неё, и почувствовал такой прилив нежности, что затопило с головой. Эх, Мишка… — Держи, Андрюха. Тоже сосед из деревни привёз, угостил, — вернувшийся Миша протянул ему бутерброд с домашней колбасой и побыстрее взялся за самогон, разливая. — Ну, вздрогнули? Андрей выпил и расслабленно прижался затылком к стене, притягивая за плечо податливого Мишу. — Мишка, давай спать? Доставай спальник. — Давай, — Миша душераздирающе зевнул. Андрей чуть было не сунул ему в рот палец, но удержался от таких шуток, и вообще отодвинулся подальше, чтоб точно не поддаться соблазну уютно задремать прямо так, прижимаясь к Мише. Кажется, они ходят по слишком тонкому льду. Как бы в полынью не провалиться. Поэтому Андрей сполз на пол, удобно устроился в мягком коконе спальника, который вытащил ему из шкафа Миха, закрыл глаза и уснул, не успев даже ни о чём подумать, как обычно делал, засыпая.