A (high pitch) cry for help

Это началось медленно. Изуку немного боялся причинить кому-нибудь вред, и, если честно, он немного боялся людей в целом. Не то чтобы его можно было за это винить. Ему казалось, что он очень лукавит, и было немного мило наблюдать, как он смотрит на героя как можно дальше. Будучи таким умным для своего возраста и имея в своем распоряжении так много времени, он смог определить маршрут патрулирования (по крайней мере, его часть), а также дни и время, когда он был на нем. Три дня в неделю он мог увидеть героя, если заходил в определенное место прямо между мусорным контейнером, где он брал большую часть еды, и своим домом. Герою, кажется, приглянулось одно из зданий рядом с этим мини-маркетом, и его обычно видели отдыхающим и жующим какую-то еду, которая продавалась в ярких упаковках. Изуку поднимался по боковой лестнице здания, чтобы добраться до вершины, и наблюдал именно тот вид, который герой увидел сразу после того, как ушел. Сотриголова издалека наблюдал за маленьким ребенком, идущим в то же самое место и сидящим на том же месте, где был он. Это была смесь замешательства и любопытства, если не сказать большего беспокойства. Что такой маленький ребенок делал на улице так поздно ночью? Почему за ним никто не следил и почему он пытался незаметно увидеть прогероя? Он старался оставаться рядом, пока ребенок не спустился по стене здания, оно было не таким высоким, но, тем не менее, очень опасным. Он также проследил за ребенком домой, только один раз, чтобы убедиться, что он не просто ходит вокруг. Издалека это было странно, но не более того. Он почти всегда видел, как ребенок что-то жевал, а потом возвращался той же дорогой. Казалось, у него был хороший дом, и свет, казалось, всегда горел, когда он туда приходил. Ну, возможно, он следовал за ним дважды. Может быть, ночная прогулка и перекус? Это имело смысл, он знал, что очень близко от того места, где они находились, была заправочная станция. Просто было не очень приятно есть так поздно. Даже если он сделает это сам. Это его не устраивало. Он пошел поесть и почему ребенок захотел за ним присмотреть? Он не особо привлекал внимание, особенно для маленьких детей, которые видели только прыгающего в темноте человека, одетого как бездомный. Этот ребенок чего-то хотел. Однажды вечером он решил пойти на несколько минут раньше по рекомендации мужа, просто чтобы посмотреть реакцию ребенка на изменение в расписании. Однако малыш уже был на улице. Он видел, как он появился со стороны магазина с пачкой каких-то конфет в руках. Как ни странно, ребенок съел половину, оставил у стены здания и забрался наверх, вынул что-то из кармана и оставил там, прежде чем спуститься обратно, подобрать конфеты с земли и убежать. Неужели никто не говорил ему не есть вещи с земли? В первую очередь с улицы тоже. Он подождал подходящего момента, чтобы не вызывать никаких подозрений, и подошел к тому же месту, доставая мешочек с желе. Вот оно. Под небольшим камнем (чтобы не разлетелась бумага) лежала аккуратно сложенная бумага. Возможно, заметка. Рисунок. Его. Айзаве пришлось побороть желание посмотреть в ту сторону, откуда, как он знал, смотрел ребенок. Вместо этого он внимательно наблюдал, и лишь черным карандашом мальчику удалось нарисовать нечеткое изображение его в форме героя. Отсутствие цвета было особенно забавным, потому что на его очках были стрелки, на которых было написано «желтый», а еще одна, указывающая на его голову, с надписью «красный», вероятно, имела в виду его глаза. Хизаши бы это понравилось. Он колебался, взять ли его и вздохнуть или оставить там. Было слишком сложно думать, что ребенок узнает, какой он герой, только что (вроде как) преследует его, но он хотел утвердить некоторый тип общения, таким образом, чтобы они оба признали свое присутствие и, возможно, могли поговорить о том, о чем ребенок должен был сказать. В конце концов он решил взять рисунок (в основном для того, чтобы его увидел муж) и оставил один из своих пакетиков с желе. Не то чтобы у него было с собой что-нибудь, чем можно было бы писать, или что-то более подходящее для детей. Малыш любил есть на ночь, наверное, ему тоже понравится. Он ушел, наблюдая с достаточного расстояния, как ребенок взял желе, как ни странно, он, похоже, не знал, что это такое, и попытался открыть его и положить немного в руки, как, может быть, какой-то крем для рук. И только когда он почувствовал запах, он попытался вылить его в рот. Сотриголова почувствовал приближающуюся легкую улыбку. Это имело смысл, если он не умел читать, было очень темно и, возможно, он даже не знал многих японских иероглифов на упаковке. Сколько ему было четыре? Пять лет? Дорога домой оказалась быстрой и даже немного быстрее, чем следовало бы. Как только он ступил в свой дом, он почувствовал запах горького кофе, его муж действительно был лучшим. Он лучше знал как обращаться с детьми. Он знал бы, что делать. " Я дома" "Добро пожаловать домой, Шоу" Он прошел на кухню и поцеловал его в щеку, уже забирая чашку кофе одной рукой и пытаясь вытащить рисунок другой. — Есть новости о твоем маленьком поклоннике? Блондин рассмеялся собственной неудачной шутке (он был в подполье, и наличие фанатов казалось настоящим кошмаром). «О, тебе это понравится». Он подал ему смятую бумагу, не разворачивая ее. «Он оставил ее на том месте, где я всегда сижу» Взволнованный, самый знаменитый из двоих взял его и развернул, с его губ сорвался слабый писк. «О боже, это восхитительноООООООО» Он тут же замолчал, его причуда была стерта. "Извини, просто это так мило, Шоу" Он продолжил мило танцевать, а затем повесил подарок в холодильник с помощью кошачьего магнита. — Что ты сказал? Ты узнал его имя? «Ничего особенного, он просто оставил это на здании до того, как я туда пришел», - он закусил губу, размышляя. «Он все равно смотрел, а я оставил ему пакетик с желе» «Пакет желе. Для развивающегося ребенка. Отлично». закатывание глаз было явным признаком сарказма: «Просто поговори с ним. Он наверное милый». «Что-то меня беспокоит». он услышал «хм?» и отпил кофе. «Он нарисовал меня с красными глазами, верно? Это значит, что он видел меня в действии?» Хизаши на секунду остановился и медленно направился к главной комнате, Айзава последовал его примеру. "Может быть?" Зевота не могла скрыть обеспокоенное выражение его лица: «Есть варианты: ты помог кому-то, кого он знает, и они сказали ему, или он видел, как ты дрался. В любом случае мне не нравится картина, которая вырисовывается. Шоу, тебе надо хотя бы попытаться узнать имя, просто чтобы проверить публичные записи». Профессиональный герой переоделся в более удобную одежду, он знал, что муж прав, но в то же время это было нелогично. Не было никаких признаков того, что ребенок находится в крайней опасности, и он не мог просто совершать ночные прогулки за нездоровой пищей, насколько он был обеспокоен, ребенок мог просто ускользнуть, чтобы купить что-то вне его досягаемости или их родители могли бы работать в магазине. Он всегда был логичным человеком, и логика подсказывала, что, если ребенок не приближается к нему, он не должен гоняться за ним. Но он просто не мог отказаться от своего внутреннего чувства. «Ребенок даже не смотрит прямо в глаза. Как мне заставить его поговорить с ним? Не говоря уже о том, чтобы назвать мне его имя». «Больше вредной еды? Я действительно не знаю, чаще всего дети подходят ко мне первыми. Может быть, попробуй для начала посмотреть на него, он может тебя боится. В следующий раз оставь записку и несколько наклеек». Он ничего не ответил, просто коротко поцеловал его и пошел прямо в ванную, чтобы почистить зубы, он слишком устал, чтобы принимать душ. Он был прав: если он вообще не признает ребенка, то ему никогда не получится поговорить с маленьким зеленышом. Подарить что-то может быть правильным вариантом на данный момент. Наклейки, да? Детям это нравится. Какая-то странная закуска, возможно, чтобы привлечь его внимание, он, похоже, не знал, что такое пакетик с желе, поэтому мог поиграть с чем-то похожим. Он надеялся, что детей не так уж сложно понять. В следующий раз, когда он должен был отправиться в эту зону патрулирования, он позаботился о том, чтобы иметь с собой несколько стикеров, карандаш и несколько наклеек Всемогущего. Он ненавидел его, но, очевидно, они были лидерами продаж. Его ждало благодарственное письмо рядом с еще одним рисунком, на этот раз «Бэст Джинс». Интересный выбор. Будет ли это своего рода его коллекцией? Он не возражал, детские рисунки добавляли милости его патрулям. Может быть, он мог бы попросить в подарок в следующий раз рисунок микрофона. Однако зрительного контакта по-прежнему нет. Он так и сделал: оставил благодарственное письмо за рисунок и несколько наклеек «Всемогущий» рядом с просьбой «Сущий Мик». Он должен был признаться, что чувствовал себя странно, ожидая следующего рисунка. Возможно, он больше не так сильно ненавидел детей. Или, может быть, так оно и было, но для этого случая он сделал бы исключение.