A (high pitch) cry for help

Изуку умный. Даже если все пытались сказать обратное, это единственное, в чем он был уверен в жизни. Он мог очень быстро учиться и всегда мог найти способ адаптироваться к ситуации. Он не был уверен, как к этому приспособиться. После нескольких месяцев отсутствия обоих его родителей дела наконец пошли наперекосяк. Первое, что у него закончилось, очевидно, была еда, но он нашел способ обойти это, даже если это сказалось на его теле. Следующим, что у него закончилось, были школьные принадлежности, но ему удалось вынести большую часть вещей из школьных потерянных и найденных предметов, после чего закончились медикаменты, он просто перестал заботиться о себе, предпочитая просто прикрывать синяки и прочее. От его хулиганов под большим количеством одежды. Но сейчас дом перестал работать. Он знал о существовании законопроектов, однако не совсем понимал, как они работают. Это заняло гораздо больше времени, чем следовало бы, но через некоторое время, когда никто ни за что не платил, свет не включался, а вода не нагревалась. И только через неделю вода вообще не текла. Он знал, что взрослые должны позаботиться об этом, поэтому было логично, чтобы взрослые не оплачивали никаких услуг. Изуку нужно было принять ванну. Поэтому он остался допоздна и принял душ в школьном спортзале. Он знал, что ему туда нельзя, но все равно сделал это. Он очень хотел увидеть тетушку Мицуки, она была очень мила с ним и обязательно разрешила ему принять ванну у них дома, вот только Каччану это не понравилось, и ему уже пришлось нелегко в школе. Поэтому он не хочет усугублять ситуацию. Изюминкой его дней стали рисунки, которые он теперь делал для прогероя. Сначала он колебался, видя, что между рисунками и тем, что он хотел у него спросить, не было никакой реальной связи, но прогерою, похоже, они понравились до такой степени, что он обратился с просьбой. Сущий Мик, да? Он помнил это имя из уст Каччана один или два раза, но на самом деле он не знал о нем, и у него не было возможности найти его теперь, когда в его доме не было Wi-Fi или даже электричества, он даже не мог доступ к школьным компьютерам, поскольку за ними строго следили, и только старшие ученики могли ими пользоваться. Начальная школа была ничуть не лучше дошкольного учреждения. Он осмелился сказать, что было и хуже. Учителя его почти не терпели, большую часть времени обращались с ним так, будто он не слышал, а не просто не говорил. Его часто заставляли оставаться после занятий и убираться из-за того, что он был «нарушителем спокойствия», как будто другие дети не пытались постоянно злить его. Он был уставшим. Ох, так устал. Может быть, это было плохое питание, ночные кошмары, издевательства или даже просто постоянное ощущение, что все вокруг подвергается опасности. Он слишком устал для своего возраста. Зеленые волосы Изуку медленно спутывались, кудри теряли форму, а глаза теряли блеск. В школе он тоже учился плохо, не потому, что ему было трудно это понимать, а потому, что он не мог хоть убей найти в ней что-то полезное. Какой смысл учиться, если ему все равно не будут ставить справедливые оценки? Даже обучение потеряло свою искру. В один из тех дней, тех особенно плохих дней, которые становились все более и более частыми, он пытался получить некоторую информацию о «Сущем Мике», чтобы нарисовать свой рисунок к вечеру. Он зашёл в магазин с мерчем, если это был герой, то обязательно нашёл там хотя бы его фотографию. Он вошел с листком бумаги, на котором было написано: «Сущий Мик?». Он показал листок человеку на стойке регистрации, и пожилая женщина не торопилась, надевая очки и читая записку. Она нежно улыбается и внимательно смотрит на Изуку, на ее лице появляется хмурое выражение. — Ты ищешь что-нибудь особенное, дорогой? Она говорит, и Изуку думает, что она, возможно, не обрадуется, узнав позже, что у него нет денег. «Вот что у нас о нем есть, его товары быстро заканчиваются, так что осталось немного, мне очень жаль». Он обязательно широко ей улыбнется, и бедная женщина выглядит немного грустной. Сущий Мик. Блондин, весь в коже, на большинстве фотографий он улыбается или кричит. Его первая мысль заключалась в том, что он был не прав, если быть честным, он больше походил на рок-певца или ди-джея. Весь его товар выглядел связанным с музыкой, и он не мог вспомнить, когда в последний раз слышал музыку. Раньше он любил петь. Возможно, Сотриголова сам был фанатом, ведь он все-таки одевался во все черное. Похоже, это было прямо у его переулка. Он изо всех сил старался запомнить все детали, какие только мог, составляя мысленную карту. Ему было грустно, что у него не было желтых мелков, чтобы сделать рисунок ярким, но это будет стараться . «Ты выглядишь больным, дорогой, с тобой все в порядке?» вздрогнув, он обернулся, старушка смотрела на него, анализируя. «Если хочешь, у меня есть чай и крекеры?» Он расмотрел это. Она казалась милой, и, по его опыту, женщины были с ним менее резкими. Не то чтобы он знал многих. В конце концов он собирался отказаться. Его никогда не учили опасности незнакомцев, но на его месте было просто трудно кому-либо доверять. «Пожалуйста? Быть старой очень одиноко,», - она достала крекеры, они были простые, но прошло два дня с тех пор, как он последний раз ел, и его желудок неловко заурчал. Он кивнул. Тот день был для него тяжелым. Он действительно не заметил, как ему не хватало того, что кто-то относился к нему как к реальному человеку. С дамой он провел больше двух часов, она любила много поговорить. Ее звали Нима, внуков у нее не было, а ее муж умер уже десять лет назад. У нее было три хорька и сильная любовь к радиопередачам (Сущий Мик видимо был радиоведущим ). Жила она одна и ей был 71 год и самое главное. Она была беспричудной. Изуку плакал целый час под ее опекой, женщина была первой, кто обнял его за год или два, и она даже пообещала испечь ему яблочный пирог, если он вернется в другой день. Она помогла ему с рисунком «Сущиго Мика» и дала ему использованный цветной карандаш, который у нее валялся. У нее даже не было всех цветов, но он был так благодарен, что она даже не стала расспрашивать его о его немоте. В тот день Изуку узнал, что люди без причуд могут жить до 71 года, но ему также напомнили, что отсутствие причуд означает одиночество. Возможно, он мог бы открыть магазин геройвских товаров вместо того, чтобы быть героем. Той ночью Изуку хватило смелости прикрепить к рисунку записку. Ему пришлось долго думать, что в него положить, но в итоге решился на что-то простое. «Какая причуда у Сущего Мика?» Он добавил к вопросу несколько случайных музыкальных нот, как будто чтобы передать свое послание. Он не совсем правильно написал, но надеялся, что получит реальный ответ. Он ждал прогероя в его обычном укрытии. Через несколько минут, как обычно, появилась черная тень, перепрыгнувшая с крыши на крышу, и расположилась на своем обычном месте. Профессионал подошел, выпил пакетик с желе и открыл рисунок, прочитав записку. Казалось, оторвавшись от нее, он поднял взгляд, его глаза что-то искали и, наконец, без особой суеты упали на Изуку. Его разоблачили! «Его причуда называется «голос»!» Он крикнул в его сторону самым непринужденным тоном, каким мог кричать человек с крыши. Впервые он увидел, что у ребенка зеленые глаза. Шота сожалея о том, что ему пришла в голову идея привлечь его внимание, дав ему понять, что он знает, что он здесь. Он видел, как маленький ребенок застыл, как олень, в свете автомобильных фар и побежал на максимальной скорости в другую сторону. Ему потребовались все душевные силы, чтобы не следовать за ним, и в течение следующих нескольких дней чувство вины начало съедать его заживо. Он не мог не заметить, что в тот день ребенок выглядел не слишком хорошо. Возможно, ему следовало последовать за ним. Во время его следующего патруля оставленный им пакетик с желе и наклейки все еще были там, а ребенка нигде не было.