A (high pitch) cry for help

Мик нажал кнопку воспроизведения. Это не был немедленный ответ. Видео началось нормально, с незначительным появлением Мика на заднем плане. Он был ярким студентом, и в студенческие годы у него уже было несколько последователей из-за радиостанции, которую он и некоторые другие создали в UA, поэтому, когда он дебютировал, уже были люди, желающие посмотреть голосового героя. Видео было снято средствами массовой информации, это тоже был злодей из низшего класса, поэтому уровень показанного насилия был примерно достаточным, чтобы показать шестилетниму ребенку, без крови, без смертей. Так что пара вообще не ожидала реакции Изуку. Поначалу он казался взволнованным, но как только Мик применил свою причуду, все изменилось. Парень сильно вздрогнул. Звук тоже был не таким громким, Шота убавил громкость видео, так почему? Глаза Изуку начали слезиться, и через секунду он заплакал целым водопадом. Он закрыл глаза и заткнул уши. Пластина, которую он использовал несколько минут назад, оказалась на полу, когда он попытался отойти назад, чтобы уйти от электроники. У него был полный срыв, его щеки были полны слез, но каким-то образом он оставался тихим. Он сильно закусил губу и вскоре почувствовал металлический привкус во рту. — Вау, вау, — Мик отодвинул все в сторону. — С тобой все в порядке, маленький слу… — он остановился как вкопанный. Обе крошечные руки быстро прикрыли рот блондина. Его глаза выражали молчаливую мольбу ничего не говорить, он все еще сильно плакал и качал головой. Комната молчала. Ямада не убрал рук, а остался неподвижным, выглядя растерянным, но, тем не менее, спокойным. Айзава поднимает обе руки вверх, позволяя ему видеть каждое движение и не удивлять его. Затем он подписал. «Он не будет кричать» Но Изуку не смотрел на него, он смотрел на Ямаду, даже не мигая. Поэтому Айзава настаивал, на этот раз говоря и надеясь на лучшую реакцию. — Он не будет кричать, малыш. Затем он повернулся и посмотрел на него с полнейшим ужасом на лице. Оба профессиональных героя замечают, как Изуку смотрел на свои уши в поисках чего-то, чего там не было. Когда он решил, что Хизаши не собирается просто взорваться, он отпустил его. Его руки трясущимися отдергиваются от лица. – Я не буду говорить, – подписал Ямада, не чувствуя себя достаточно уверенно, чтобы что-либо сказать. Ребенок все еще плакал, даже с гипервентиляцией. Он водил руками от одного знака к другому, не находя нужного. Так его пальцы написали. ПРОКЛЯТЬЕ Оба взрослых в комнате посмотрели друг на друга, не зная, что и подумать. Ямада знал, что не следует принимать это близко к сердцу, ведь Изуку был так молод. Айзава задумался над этим словом, пытаясь разобраться в ситуации, но в данный момент успокоить ребенка было важнее. Он плакал достаточно сильно, чтобы беспокоиться о его дыхании, травмы, вероятно это усугубляло проблему. Он подошел к нему еще ближе, положив руку ему на грудь. — Скопируй мое дыхание, ладно? На секунду он был уверен, что ребенок потеряет сознание от нехватки кислорода, но через несколько минут дыхание стало медленнее, а рыдания стали тише. — Можешь ли ты сказать нам, что случилось? Его голос был настолько тихим, что его было едва слышно. Изуку снова не торопился, явно все еще оправляясь от слез, но затем посмотрел на Ямаду, у которого было мягкое выражение лица. Впервые он не чувствовал необходимости прятаться, чтобы заплакать, и хотя это было что-то хорошее, ему хотелось вообще перестать плакать. Он пытался объяснить то, чего даже сам не знал наверняка. Поэтому он сделал это просто. «Ты ПРОКЛЯТ, и Я ПРОКЛЯТ», затем он закончил предложение, указав на свои уши и сделав знак «кровь». Как будто это заявление не было достаточно жутким и тревожным, он затем приложил палец к губам, как будто это было что-то, что нужно было сохранить в секрете. Что, черт возьми, это все означало? Как ты вообще на это отреагируешь? Родители этого ребенка рассказывали ему ужасные истории перед сном или что-то в этом роде? Потому что все, что происходило, было действительно кошмарным материалом. Казалось, прошла вечность, но никто ничего не сказал. Изуку выглядел неловко и подошел к Ямаде, залез к нему на колени и с силой обнял его. Для посторонних было совершенно очевидно, что Изуку не хотел такого взаимодействия, как будто он делал это для Мика, а не для себя. Он как-то пытался его утешить? Он решил просто принять очень странные объятия и обнять его в ответ, глядя на мужа и произнося очень встревоженное «О боже!», его глаза были настолько открыты, что могли бы выскочить в любую секунду. Айзава ждал, глубоко обеспокоенный происходящим. Он использовал три минуты, пока длились объятия, чтобы спланировать, что сказать дальше. — Малыш, ты знаешь, в чем моя причуда? Изуку, который теперь был намного спокойнее, но все еще немного потрясен, не ответил. «Я могу стереть причуды людей», — указал он на героя голоса. «Включая его причуду, ты знаешь, в чем его причуда?» на этот раз Изуку, казалось, сложил два и два. «Без причуд» Что ж, это сбивало с толку еще больше. «ПРОКЛЯТИЕ и беспричудливость» — Он не Изуку без причуд, то, что ты видел, — это его причуда. Он почти мог видеть, как в его голове работают механизмы, настолько сосредоточенный, что на этот раз перестал плакать. «Знаешь, что это за проклятие, о котором ты говоришь? Где ты услышал это?" Он увидел нахмуренное выражение лица ребенка, чистое замешательство, бессознательно продолжающее писать проклятия. Неужели это укоренилось в его мозгу? «Мама сказала, что у меня ПРОКЛЯТИЕ» Лицо Ямады помрачнело, как будто новость о плохом обращении с ребенком была чем-то личным. Именно в этот момент он раньше мужа понял, что имел в виду малыш. Теперь все было так ясно перед ним. Возможно, у него даже было больше ответов, чем вопросов. Ему так много хотелось сказать, но он решил проверить, где они находятся. Стараясь отбросить в сторону свое горе и боль, он с нежностью посмотрел на ребенка. «Изуку». Он сказал очень тихим шепотом: ребенок был встревожен, но на этот раз ничего не попробовал. — Ты тоже можешь это сделать? он указал на компьютер на земле. — Если ты можешь это сделать, это не проклятие, детка. Ребенок снова начал выпускать толстые слезы, и это зрелище было настолько душераздирающим, потому что он не позволял им течь свободно. «Это просто причуда». «Нет ПРОКЛЯТИЯ?», он не выглядел таким уж уверенным, но он также очень старался найти объяснение, что-нибудь, что дало бы ему шанс в жизни. — Никаких проклятий, дорогой. И его собственные глаза тоже наполнились слезами. — Просто некоторые причуды трудно контролировать, вот и все. К этому времени малыш уже снова начинал рыдать. — Я тоже не думаю, что ты лишен причуд, малыш. Айзава настроился, медленно поднося руку к голове, ребенок даже не заметил, как он погладил его по голове. «В ту ночь я нашел тебя», — начал он. «Я смог кое-что стереть, и я думаю, ты тоже это почувствовал», — он посмотрел на него с полуулыбкой и почесал спутанные волосы. «Я могу стереть только причуды, и я думаю, что это была одна из них». – Беспричудность? – сказал он, и его фасад развалился. В его глазах это были почти чужие люди. Почему они были такими мягкими, такими добрыми? Почему больше никто с ним так не разговаривал? — Я так не думаю, нет. Он сделал паузу, не желая дать ребенку неправильное представление. — Но даже если бы и был, ты не проклят, Изуку. Ребенок начал так сильно дрожать, что на секунду ему показалось, что его вот-вот ждет еще один срыв. К его удивлению, ребенок посмотрел на него глазами, полными слез, и мечта проникла сквозь его душу. Он наконец смог задать свой вопрос. «Я тоже могу быть героем?» Ответ был прямо перед его глазами, но он хотел его услышать, он хотел, чтобы кто-то поверил в него, как он верил в Каччана. Он хотел, чтобы кто-нибудь сказал ему, что дожить до 30 лет — это еще не предел его возможностей. Он хотел, чтобы кто-то сказал ему, что он может сделать все, что пожелает. — Да, зайка. Ямада ответил, в его глазах не было лжи. «Ты тоже можешь стать героем». добавил Айзава. и вот так они все растворились в объятиях, которые длились гораздо дольше, чем потребовалось ребенку, чтобы успокоиться. Тогда он знал, что при поддержке этой семьи он тоже может стать героем.