Это не песня о любви

Кориолан практически впечатал Люси Грей в стену их комнаты, как только дверь их квартиры с грохотом закрылась за ними. – Ты была восхитительна, – простонал он в ее губы, его пальцы распутывали ее темные локоны, дергали их, прижимая ее рот к его. Он был в отчаянии, так она была ему нужна. Пальцы Люси Грей расстегивали пуговицы на его комбинезоне, стаскивали его с него, пока он не упал к его бедрам, и прохлада ее рук заставила его вздрогнуть, когда она провела ими по его груди. – И это все, что надо, чтобы так тебя завести? – Выдохнула она с широкой улыбкой. – Просто спеть пару песенок, любовничек? Кориолан проигнорировал ее поддразнивание, прикусил ее губу, буквально в волоске от того, чтобы пустить кровь, достаточно, чтобы она вскрикнула и задрожала в его руках. Он на секунду отстранился от нее только для того, чтобы стянуть с нее ее комбинезон, но он был аккуратен, чтобы не испортить ее рисунки, зная, что она придет в ярость, если они потрескаются. Люси Грей помогла ему избавиться от ее одежды, отпихнула ее ногой, стянула с него его брюки. – Кориолан, – прошептала она, прижимаясь головой к стене, запрокидывая ее, подставляя ему шею. Он принял приглашение и укусил ее в ключицу, оставляя на ее чистой коже следы своих зубов. В нем росло удовлетворение, когда он представлял себе, как полностью покроет ее следами зубов, раскрашивая ее тело в подобие странных татуировок Капитолия. От этой мысли ему еще больше ее захотелось. Как так получилось, что он будто получил лучшее от обоих миров? Может ли быть, что он получит власть, осуществит свою мечту о величии, и получит свою девушку – одновременно? Черт, он давно должен был убраться в Тринадцатый дистрикт, если бы только он знал, он пропустил бы эти проклятые месяцы службы миротворцем, где был на самой низкой ступени, перебирал огрызки. Он подхватил Люси Грей под бедра, раздвигая ее ноги, вторгаясь в нее, наслаждаясь выдохом, который она сделала. – Уверен, никто здесь не трахается так, как мы, – сказал он с тихим смешком. – Все такие правильные, а? Ну, давай устроим им настоящее шоу, – сказал он, когда заметил, как Люси Грей прикусывает губу, чтобы не шуметь. Нет, так не пойдет. Он совсем не был против, чтобы все в их отсеке узнали, чем именно они сейчас занимались. На самом деле, его заводила мысль, чтобы другие знали, что Люси Грей его, что он ее полностью удовлетворяет. Когда Люси Грей покачала головой, с искорками вызова в ее глазах, Кориолан вышел из нее и развернул ее, прижимая к холодной стене. Он схватил ее за волосы, намотав их на кулак, и вошел в нее без предупреждения. Люси Грей издала звук, словно воздух сорвался с ее губ. – Тебе нравится грубо, ведь так? – Прошептал Кориолан ей в ухо, одной рукой сжимая ее бедра, держа их в нужной ему позиции. – Кажется, ты говоришь за себя, – резко ответила Люси Грей, поворачивая к нему голову, глядя на него чуть прикрытыми глазами. – Ну я и скрывать не собираюсь, – Кориолан рассмеялся. – Никогда не скрывал. Он видел, как глаза Люси Грей остекленели, когда он задел особо чувствительную точку, очень глубоко в ней, и он ускорил темп. – Хочешь кончить? – Спросил ее Кориолан, пальцами водя между ее ног. Люси Грей не ответила, но ее ноги задрожали, и он слышал, как она стала все чаще дышать, пытаясь сохранить равновесие. – Я задал тебе вопрос, женушка, – продолжил он с низким, темным смехом, пальцем водя по ее клитору, медленно, дразняще. Люси Грей только резко, быстро кивнула. – Попроси, и я буду милосерден, – сказал он, кусая ее за ухо, и он чувствовал, как дрожь пробегает по ее спине. – Пожалуйста, – Люси Грей прошептала это, но Кориолан ее остановил. – Ну же, ты можешь лучше. – Кориолан, пожалуйста, дай мне кончить, – сказала Люси Грей, закатывая глаза, но Кориолан чувствовал, как ее жажда пульсировала в ней, между ее ног. – Разве это было сложно? – Спросил он, ускоряя темп, пока она не начала стонать в стену. Кориолан кончил вскоре после нее. Он отошел от нее на шаг, глядя, как его семя течет по ее ногам, и облизал губы, думая об этом. Люси Грей повернулась, поправляя волосы, и приподняла бровь. – И это все? – Со смешком спросила она. Кориолан моргнул. – Что? Она толкнула его, пока он не упал на их кровать. Люси Грей забралась поверх него, нависая над ним. – Я знаю, что у мужчин меньше преимущества, они могут кончить всего раз за ночь и все такое, но ты первый начал. Я хочу кончить еще минимум два раза, – сказала Люси Грей. – Это может быть трудно, по причине, что ты указала секунду назад, – сказал Кориолан, приподняв бровь, он был несколько растерян от ее напора. – Ох, милый, тут тебе никому зубы не заговорить, так что найди своему умелому языку лучшее применение, сделаешь? – Спросила Люси Грей. Кориолан все сразу понял, он фыркнул, но не смог остановить улыбку, появившуюся на его лице. – Все что угодно, миссис Роуз, – согласился он, хватая ее за ноги и подтягивая ее к своему лицу. – Но ты об этом пожалеешь. Ты кончишь столько раз, что потом несколько дней не сможешь ходить ровно. Люси Грей схватилась за спинку кровать, вздыхая от первого прикосновения. – Ну, Кориолан, лучше бы тебе исполнить это обещание. ХХХ Время текло быстро. Он и не заметил, как прошло уже девять месяцев, а ему казалось, что он едва моргнул. Кориолан старался не злиться от того, как быстро течет время, старался не воображать, как бы все было, если бы он выиграл Приз Плинта, как он того и заслуживал, если бы не вся эта история с Голодными Играми. Он думал, что уже заканчивал бы свой первый курс в университете. Лучшим из студентов, конечно. Он бы уже очаровал всех профессоров, которых не знал. Может быть, его все равно заметила бы Галл, пригласила бы его за его ум. Он, конечно же, превратил бы Игры в настоящий спектакль, подобно тому, как он сделал в прошлом году. На самом деле, он совсем не думал об Играх, пока однажды Люси Грей ни с того ни с сего вдруг не сказала: – Подошло время новой Жатвы. Сначала Голодные Игры настолько пропали из его мыслей, что он даже не понял, о чем она говорит, подумал, что она имеет в виду пору собирать урожай, и был несколько растерян, потому что их вялые растения здесь, в Тринадцатом, еще даже не вошли в силу. А потом до него дошло. – Голодные Игры? – Спросил он, прищурившись. – Ага. Еще парочка бедных детишек отправится на свою смерть сегодня или завтра, – задумчиво сказала Люси Грей. – Если только их не отменили. – Нет, никогда, – автоматически ответил Кориолан, на инстинкте. Капитолий остановит их только если заставить его силой, других причин у него нет. Было трудно понять реакцию Люси Грей. – Жаль. Он подумал, пытается ли она представить детей из Двенадцатого дистрикта, пытается придумать, кто это мог бы быть, но она больше об этом не заговаривала. Разговор о Голодных Играх пробудил в Кориолане мысли о ком-то, кого он пытался полностью выкинуть из своей головы… Тигрис. Это было не со зла, на самом деле, у него в груди было странное чувство, когда он думал о своей кузине, думал, как она там поживает. Наверняка, плохо. В самые тяжелые моменты ностальгии, когда казалось, что он лишился здравого смысла, Кориолан притворялся, будто пишет ей письмо. На самом деле, это было чем-то вроде способа собрать свои мысли. Он знал, понимал, что эти письма никогда не будут отправлены. А даже если бы и отправил, он не был уверен, что хотел бы получить ее ответ. И все же, идея, что письма могут быть отправлены, назло эмбарго на контакт с другими дистриктами и Капитолием, на секретный статус Тринадцатого – он писал ей с определенной честностью, словно однажды эти письма забрали бы из его рук, отправили бы в Капитолий, и Тигрис распознала бы его ложь. Он писал вещи вроде: Быть женатым на Люси Грей не так уж и плохо. Или: Иногда я беспокоюсь о том, что случилось бы, если бы я остался. И может быть: Я думаю, что скучаю по тебе. Не по тому, что ты теперь бы со мной сделала, но я скучаю по тому, кем ты была. И наконец, самое ужасное из всего: Иногда мне снится, что я навсегда остаюсь жить здесь, с Люси Грей. И в этих снах мне кажется, что я счастлив. … я хочу быть счастлив. Его пальцы вывели последнее предложение, прежде чем он сообразил, что происходит, и он яростно зачеркнул его, словно слова угрожали выпрыгнуть наружу и разрушить все, что он сумел построить. А потом он порвал письмо, в первый раз, и спрятал обрывки в своем шкафчике с бельем, беспокоясь, что правда начнет преследовать его, если он позволит ей жить. ХХХ – О чем ты думаешь? Люси Грей лежала, распластавшись, на их белых простынях, на ней не было и нитки, ее личный собственный бунт. Раз уж она не могла носить цветные вещи, хорошо. Тогда ничего не будет носить. Конечно, это было только в безопасности их собственной квартиры. Кориолан был уверен, что народ Тринадцатого Дистрикта счел бы богохульством, если бы они такое только представили в их коридорах. Конечно, Кориолану вид нравился. Она заметила, как он смотрит на нее; он сосредоточил на ней свой взгляд, он смотрел на нее туманно, изучая ее, его пальцы шевелились, как он делал, когда о чем-то глубоко задумывался. – Ни о чем особенном, – честно ответил он. Его мысли были спутаны и перепутаны, он сам не мог в них разобраться. Не было возможности объяснить это Люси Грей. – М-м-м, – Люси Грей перевернулась на постели. – Ты слышал про Тоуни? – Повариха, с которой ты часто болтаешь? – Спросил Кориолан, нахмурившись, вспоминая темноволосую девушку, где-то на краю его воспоминаний. Он запоминал имена, а не людей, на самом деле. Ему была нужна иллюзия, что он стал одним из своих в Тринадцатом, а не на самом деле беспокоиться об их личных жизнях. Просто потрясающе, что может сделать легкое подыгрывание: стоило вовремя сказать «о, как подрос Томми» или «ваша дочь уже пошла в пятый класс, не так ли?» и внезапно люди уже едят у тебя с рук, светясь от гордости, думая, что они имеют для тебя значение. Это была просто ширма. Но Кориолан заставил себя собраться. Он знал, что Люси Грей собирается сказать ему что-то важное, и он собрался с мыслями для этого. Никто не начинает разговор словами «ты слышал про А, Б или В», чтобы рассказать что-то совершенно тривиальное, вроде того, что они ели свинину вместо курицы на обед, ну, если конечно, не окажется, что у человека какая-то личная кровная месть против свиней. В любом случае, он снова отвлекся, и потому поймал только последнюю часть новости Люси Грей. – …менна. Кориолан дважды моргнул, не желая просить ее повторить, потому что она разозлится. Он знал, что у него была привычка уходить в свои мысли, и честно, он вовсе не пытался ее игнорировать в последнее время. Он считал Люси Грей куда менее раздражающей, чем другие, и это было очень кстати, потому что они были привязаны друг к другу на ближайшее время. И все же, она не была идеальна, и он это знал. Осторожно, он перебрал варианты и остановился на лучшем. – Она беременна? – Да, я слышала, она уже давно пыталась, – сказала Люси Грей, кивая, не заметив, что он просто ткнул пальцем в небо. Ну, не пальцем в небо. Догадался, прикинув варианты. Беременность всегда была большой новостью. Особенно здесь. – Корбин еще не приходил ее лично поздравить? – Спросил он с насмешливым фырканьем. – Ну, я просто не понимаю, почему ты такой, – сказала Люси Грей, раздраженно хмуря брови. Кориолан моргнул. – Какой? – Ребенок – это всегда радость. – Конечно, но для Корбина в особенности. Не может быть очевиднее, что для него ты просто незаменим, если ты не бесплоден и желаешь детей, – с отвращением сказал он, игнорируя факт, что сам все чаще и чаще думал о том, что хочет детей. Его дети будут совсем другим делом, конечно. – Ты говоришь это так, будто дети – это какой-то большой секрет, какой-то тайный заговор. – Ну, – сказал Кориолан, склоняясь вперед. – Если бы он хотел быть по-настоящему умным, он не вел бы себя так очевидно. Все же и так видно. Люси Грей села, укрываясь простынями. – Боже, Кориолан, тебе всегда надо быть самым умным человеком в комнате, да? – Спросила она, и ее слова сочились ядом. Кориолан снова непонимающе моргнул. – Обычно так и бывает. – Ой, да пошел ты! – Она вскочила, натягивая одежду. – Я серьезно, Кориолан! – Что я такого сказал, что тебя так расстроило? – Спросил Кориолан, все еще не понимая, что происходит. – Тебе так отчаянно нужны какие-то интриги, какой-то… великий план! – Люси Грей всплеснула руками. – Ты вообще можешь представить, что людям просто чего-то хочется, что они не тщательно обдумывают каждый пунктик? – Вот в Корбине точно уверен, что это так. Он полный идиот, – сказал Кориолан. – Любой хороший политик думал бы об этом. – Кориолан встал, чтобы остановить ее. – Население скоро вымрет, если что-то не сделать. Слишком тесный генетический пул, слишком много проблем с бесплодием. Он практически с табличкой ходит, что если у тебя шесть детей, ты можешь совершить убийство, и тебе ничего за это не будет, – он фыркнул. Люси Грей сжала зубы. – Только ты можешь думать о самом плохом в такой момент, – пробормотала она. – Почему ты просто не можешь сказать, что рад за Тоуни, как все остальные? – Потому что я не такой, как они, – сказал Кориолан, приподнимая ее подбородок, чтобы поцеловать ее. – И тебе было бы скучно с обычным тихим мужем. – Сказал он. – Рад за нее, – добавил он, подумав. Было бы интересно посмотреть, как изменится качество ее жизни в такой ситуации, и он использовал бы эту информацию, пригодилась бы в будущем. – О нет, о чем ты теперь думаешь? – Вздохнула Люси Грей. Кориолан прикусил щеку. Он сообразил, что Люси Грей не понравится мысль, что ее, возможно лучшая, подруга используется в качестве метода сбора информации. Вместо этого Кориолан направился в сторону, которая была куда опаснее, но все равно, он слишком много думал об этом в последнее время. – Я просто удивлен, что ты до сих пор не беременна, – сказал он, прижимая ее к себе. – Тебе должно быть чертовски везет, учитывая, сколько я над тобой работаю, – сказал он, вдыхая запах ее волос. Люси Грей громко рассмеялась. – Удача тут совершенно не причем, милый. Кориолан склонил голову набок. – Ты так хорошо считаешь дни? – Он знал об этом методе, но обычно это не было так точно, особенно в дистриктах, где тяжелая жизнь влияла на цикл, который был непредсказуемым. – Нет, глупенький. Уверена, даже Тигрис знает, о чем я говорю. Кориолан содрогнулся. – Не хочу даже думать, что у нее бывает секс. Люси Грей закатила глаза и подошла к своему шкафчику, из которого достала баночку. Конечно, Кориолан видел ее раньше, но никогда не задумывался, что там. Она немного встряхнула ее, прежде чем открутить крышку. – Помогает, чтобы там никто не поселился, – сказала она, позволяя ему вдохнуть запах сбора из сухих трав, запах, который он как будто бы узнал, но он никогда не пил этого. – Маленькой дозы достаточно, и это очень эффективно. – Это безопасно? – Спросил Кориолан, и Люси Грей запрокинула голову. – Ох, Кориолан, даже многие поколения женщин из твоей семьи его использовали, уверена. Оно делает свою работу, и не более того, – она опять встряхнула ее. – Это безопасно. – Что будет, когда твой запас кончится? – Спросил Кориолан, прикидывая, что у нее есть еще год или два, прежде чем это случится. Это было облегчением, решил он, не волноваться, что она может забеременеть. Это давало ему время полностью ей наслаждаться, без постоянных мыслей о детях, пусть он и хотел их позже. – Не знаю, – сказала Люси Грей, прикусывая губу. – Мы оба знаем, что если я пойду в медицинское крыло и попрошу такое, мне не дадут. В этом я с тобой соглашусь – они отчаянно хотят детей. – Уверен, они удивляются, почему мы еще не добавили малышей в их секту, а? – Уверена, но это не их дело, – резко ответила Люси Грей, и Кориолан знал, что она оторвет голову каждому, кто посмеет спросить, и она точно даст им понять, что такое лучше не спрашивать. – А ты… – Вопрос повис на губах Кориолана. – Ты хочешь? Детей? – Ох, Кориолан, я еще слишком молода и слишком устала, чтобы отвечать на такой вопрос сегодня, – честно сказала она. – Давай просто наслаждаться моментом, хорошо? Кориолан взял баночку, взвесил ее в руках и поставил на ее шкафчик. – Конечно, – сказал он, не задумываясь, – я все еще думаю, что у Корбина большие планы. Нам следует смотреть в оба. Люси Грей убрала волосы с его лба. – Конечно, любовничек, – сказала она, немного недоверчиво. – Нам правда стоит подумать, что мы подарим ребенку Тоуни. Кориолан опустил голову. – Если ты так настаиваешь. ХХХ В тренировочном зале случилась суматоха. Кориолан сидел, ел обед вместе со своим отрядом, когда внезапно все куда-то побежали. – Черт, лучше бы нам успеть туда! – Крикнул кто-то из армейских, его глаза горели диким огнем, он схватил Кориолана за руку и потянул к паникующим людям, собравшимся недалеко. Кориолан прорвался сквозь толпу и увидел двух армейских, избивающих друг друга, они катались по полу в полновесной драке, били друг друга и орали во все горло. Кориолан быстро сообразил, что они первыми прибыли к драке. – Уведите штатских! – Крикнул Кориолан, беря все под свой контроль. – Кто-нибудь, приведите полковника! – рыкнул он. По толпе словно пробежали волны, и люди последовали его приказу, благодарные, что кто-то что-то делал. – Хватай его со мной! – Приказал Кориолан, потянув за собой человека, который затащил его сюда, оторвав от обеда. Он дождался возможности и нырнул в драку, пытаясь встать между двумя взрослыми мужчинами. Удар в живот выбил из него воздух, и он закашлялся, отступая на шаг назад. – Робинсон! Нолен! – Яростно выкрикнул Кориолан, пытаясь схватить за руки мужчин, чтобы растащить их друг от друга. Робинсон умудрился схватиться за ремень Нолена, разрывая его, и тот полетел по холодному твердому полу. Кориолан попытался схватить его, прежде чем тот скользнул под длинный низкий стол. – Я убью тебя! – Орал Робинсон. – Я на куски тебя порежу, я оторву тебе руки-ноги! – Она сама пришла! Потому что ты не мужик! – Ты труп! Ты просто труп! – О нет, – простонал Ли рядом с Кориоланом, но тот не понял, не сразу. Когда он, растерянный, повернулся к нему, держа ремень Нолена в руках, Ли скривился. – Он переспал с его женой, мужик. Кориолана накрыло понимание. Боги, что за идиоты. И все же, этих двоих надо было растащить. К счастью, сквозь толпу пробились еще военные, отогнав других работников, оставив только тех, кто мог помочь схватить этих двоих. – Идем, Нолен! – Приказал Кориолан. Лучший способ прекратить истерику ребенка? Убрать причину, почему он кричит. – Идем! И держи свой хрен в штанах по дороге. Справишься? – Кориолан скривился, вытягивая Нолена из драки, помогая ему подняться. С лица Нолена текла кровь, и синяки будут кошмарные – завтра он весь опухнет, и ему повезет, если за такое его не выкинут наружу. Их обоих. – Черт, надеюсь она того стоила, – пробормотал он под нос. Ли утягивал в сторону Робинсона. Обманутый муж потирал сбитые костяшки пальцев, на его лице был темный, яростный вид. – Знаешь что? Отлично, забирай эту шлюху. Два мерзавца достойны друг друга. Она и так просто сука, – сказал Робинсон, показав средний палец, и развернулся на каблуках. Нолен начал вырываться, слишком быстро, и Кориолан не успел понять, что происходит. Он повернулся на долю секунды позже, чем следовало, попытался схватить Нолена за руку. Он только успел полузадушено выкрикнуть предупреждение Ли, но те двое тоже не успели отреагировать. Робинсон тяжело упал. Звук удара его головы о пол был тошнотворным. Что было еще хуже, это звук, с которым Нолен продолжал бить его голову о пол, снова и снова. – Твою мать! Ли стошнило, он никогда не видел настоящей кровавой бани в своей жизни. Да, Тринадцатый дистрикт был готов к чему угодно, но тренировочные стратегии войны – это одно, и совсем другое дело – видеть худшее в человечестве своими глазами. По счастью, Кориолан уже давно к этому привык и не обращал внимания. То, что он видел во время Темных Дней, подготовило его к самому жуткому, что могло случиться в мире. Даже когда он подошел так близко, что частички мозга Робинсона брызнули ему на щеку и шею, Кориолан не почувствовал ничего. Он подумал краем мысли, было ли так с Люси Грей во время Голодных Игр. – Все, ты закончил, – холодно сказал Кориолан, поднимая Нолена на ноги, руки мужчины были красные, красные капли падали с них. Пусть даже его моральный компас был так себе настроен, убивать человека вот так было так… Негуманно. Так грязно. Кориолан был уверен, что Люси Грей пошутит, что он не хочет пачкать свои белые ручки. Не то чтобы он не запачкал руки перед тем, как попал сюда. И все же, где-то в глубине его самого, в той его части, что до сих пор думала о Сеяне, он почувствовал себя ответственным за то, что не отреагировал достаточно быстро. Потом все очень споро закружилось. В Тринадцатом дистрикте не было места такому насилию, такому неуважению своих сограждан. Миссис Робинсон потеряла и мужа, и любовника в тот день – ее муж лежал мертвецом, а Нолену выдали две коробки спичек, батон хлеба и одно яйца, и вышвырнули в чернильную черноту ночи наверху. Большинство вещей Нолена нашли, но никак не могли отыскать его пистолет. Конечно, они все кругом обыскали, особенно там, где Кориолан показал, куда чуть было не укатился его ремень с инструментами, но не повезло. – Найдется, – устало сказал Корбин, – должно найтись. В этом, конечно, Кориолан был уверен. Кориолан без жалоб отработал двойную смену, зная, что весь дистрикт был потрясен. Об убийствах тут практически не слышали. Большинство гражданских отпустили по домам, прятаться в их комнатах. Кориолан ощутил легкую гордость, увидев, что Люси Грей продолжает работать, отказываясь уходить. – Людей все равно надо кормить, – сказала она Кориолану, когда он спросил, не хочет ли она пойти домой. Они посмотрели друг на друга со значением: они оба видели уже достаточно, чтобы такое могло их напугать. Наконец, полковник Перт вызвал Кориолана в свой кабинет. – Мне сказали, что ты взял командование на себя, Роуз, когда все началось. Кориолан снял фуражку. В тусклом зеркале, он увидел свое отражение. Сухая кровь покрывала его лицо, словно веснушки – у него еще не было возможности помыться. Перт заметил его взгляд, и видимо принял выражение его лица за отвращение, или что ему стало нехорошо, потому что он протянул ему мокрое полотенце. Кориолан тщательно стер пятнышки крови со своей кожи, но все, о чем он мог думать – как Билли Бурый истекал кровью перед ним, и это было словно столетия назад, как треснула голова Боббина, совсем, как у Робинсона теперь. Он думал о крови. Не в смысле, испугался, он думал о качестве крови, цвете, запахе, как она текла по полу, но не утекала. Просто… была. – Кто -то должен был, – наконец ответил Кориолан на незаданный вопрос. – Это был просто бардак. – Да, кто-то должен был. Рад, что ты так быстро приступил к делу. Полагаю, у тебя был какой-то опыт в прошлом. Кориолан склонил голову набок. Он не был уверен, что Корбин кому-нибудь рассказывал о том, кто он на самом деле, но казалось, что Перт был искренним, просто предположил. Так что он кивнул, не предлагая ничего более. Ему надо играть роль шокированного парнишки, пытающегося забыть, что только что произошло. – Иди домой, Роуз. Ты, должно быть, вымотался, – наконец сказал Перт. – И просто знай, твои действия не остались незамеченными. В груди Кориолана рос восторг, но он постарался не показать этого. – Спасибо, сэр. К тому времени, как он пришел домой, Люси Грей уже освободилась. Она не дрожала и не плакала, просто сидела за кухонным столом, нарезая какие-то овощи, тупо глядя перед собой. – Ты в порядке? Люси Грей вздрогнула и повернулась, глядя на Кориолана. – Что за даром потраченная жизнь, – сказала она, сердито качая головой. – Как глупо с их стороны. Кориолан фыркнул. Тут он был с ней согласен. – Знаешь что? – Продолжила Люси Грей, склонив голову набок. – Я думаю, убить кого-то – это такой трусливый выход. Кориолан нахмурился. – Что ты имеешь в виду? – Я просто хочу сказать, – Люси Грей продолжила нарезать овощи им на ужин, словно они просто болтали, словно обсуждали смену температуры в их коридорах в последнее время, – это так скучно. Я просто не могу не презирать их за это. – Она поймала взгляд Кориолана, почти понимающе, и он не мог понять, что значил огонек в ее глазах. – Есть другие способы наказать кого-то, кроме убийства, убийство – это раз и все. Слишком… легко. Кориолан попытался подавить смешок, ему трудно было представить, чтобы Люси Грей так говорила. И все же, ее слова кружились у него в голове, пока он пытался сообразить, что они значили. Он присел, потерявшись в своих мыслях, в идеях, что может быть еще интереснее, чем просто убить. – И к тому же, – сказала Люси Грей, повернувшись к нему, нож висел в ее руках. – Если ты мне когда-нибудь изменишь, я отрежу тебе хрен, пока ты будешь спать, и никто даже не докажет, что это была я. Кориолан был почти очарован ее угрозой. – Буду иметь в виду, женушка. Позже той ночью, когда объявили отбой, когда Люси Грей уснула, Кориолан пошел в комнату, где все и случилось. Он стоял там, глядя на место, где кровь еще не отмыли до конца, пытаясь заново восстановить в голове подробности драки. Он снова заглянул под ту полку, просто чтобы убедиться, но он не думал, что пистолет был там. Он снова вышел на середину. Он думал о том, как летали их руки, как они боролись и дрались, как Робинсон пинался. Затем, по короткому размышлению, он пошел в другую сторону. Да, эту полку тоже проверяли, но Кориолан потянулся как можно глубже, почти опасаясь, что сломает руку. И здесь, он нащупал его, что-то твердое и холодное, металлическое. Осторожно, зная, что он может выстрелить в любой момент, он потянул и вытащил его. Пропавший пистолет Нолена, полностью заряженный. Он прикинул варианты. Отнести его Корбину или Перту, и может быть получить повышение. Доказать, что он стал частью Тринадцатого. По губам Кориолана пробежала усмешка. Кого он обманывал, себя он точно обмануть не мог. Он заправил пистолет за пояс, прикрыл его рубашкой и вернулся домой. Дома он спрятал пистолет в свой шкафчик для белья. Кто знает, что может пригодиться. ХХХ Когда прошло ровно два года с их прибытия в Тринадцатый дистрикт, Кориолану и Люси Грей позволили выйти наружу. Это было совсем ненадолго, но это было роскошью, и никто не собирался отказываться. Кориолан был достаточно умен, чтобы понять, что это было: проверка, попытаются ли они сбежать при первой возможности, или вернутся? – Боже, я скучала по этому, – простонала Люси Грей, падая на мягкую траву и мох. – Там внизу слишком холодно, слишком безжизненно. – Я знаю, дорогая. – Как будто маленькое деревце может их убить, – продолжала она. – И я не понимаю, как вообще можно там писать песни. – Хочешь убежать? – Поддразнивающим тоном спросил Кориолан. Она приоткрыла один глаз. – Разве мы уже не сбежали? Сполна насладившись ощущением солнца на лице, пусть и на короткое время, они пошли собирать все, что могли. Люси Грей дала ему список трав, которые она хотела найти, твердо намеренная сама теперь им двоим готовить, чтобы в еде было чуть побольше вкуса. Она не была уверена, что сможет вырастить это все без настоящего солнца, но у них было искусственное солнечное освещение, так что стоило попробовать. Собирая урожай, Кориолан напоролся на траву, которой не было в его списке, но он все же пошел к ней. Болиголов. Кориолан провел пальцами по нежным белым бутончикам, внимательно разглядывая, и принялся выкапывать его, вместе с корнями, очень осторожно. Он положил его в карман, подальше от трав Люси Грей, и пошел дальше. Когда они вернулись домой, пройдя их тест (по крайней мере, Кориолан так думал), и Люси Грей начала сажать растения в горшки, она остановилась, заметив растение, которое она не просила. – Это мое. – Зачем? Кориолан пожал плечами, задумываясь, знала ли она, что это. – Красивое. Люси Грей была не столь глупа, чтобы сажать незнакомое растение рядом с их будущим ужином. В этом он был уверен. – Это что, типа страховки? – Спросила Люси Грей, приподняв брови. – Я выросла в лесу, милый. Ты же не думаешь, что меня не предупреждали о таких миленьких цветочках вроде этого? – Я просто хотел посмотреть, приживется ли оно здесь, – сказал Кориолан с легкой улыбкой. – Просто любопытно. – Любопытство убило кошку, – Люси Грей закатила глаза, повторяя древнюю поговорку. – Может, я решил увлечься садоводством, – сказал Кориолан, аккуратно сажая болиголов в горшок. – Надо заняться интересным хобби. Знаешь, моя Мадам-Бабушка выращивала розы. Здесь их ни разу не видел. Люси Грей смотрела на него так, как иногда бывало: словно он все еще был загадкой, которую она пыталась разгадать. – Хорошо, – сказала она наконец, – но держи его подальше от моих трав для готовки. – Я не собираюсь устраивать тут убийство с самоубийством, – ответил Кориолан. – Ты слишком мне для этого нравишься. Люси Грей рассмеялась, прикрывая рот ладошкой. – Из всей наглой лжи, что я от тебя слышала, это самая наглая. – Это правда, – ответил он, чувствуя удар по своему эго из-за такого обвинения. Люси Грей приостановилась, широко раскрыв глаза, она удивленно смотрела на него. – Ну… Черт меня побери… – Она потерла руки. – Когда мне казалось, что ты меня уже не удивишь, ты приходишь и говоришь такое. – Ой, да ничего такого я не сказал, – Кориолан склонил голову, чувствуя, что сказал слишком много. Он только хотел доказать, что прав, вот и все. Люси Грей подошла и поцеловала его в макушку. – Осторожнее, а то кто-нибудь может подумать, что ты способен на человеческие чувства. Кориолан усмехнулся, а потом рассмеялся. Иногда не так уж было и ужасно, когда кто-то видел тебя насквозь.