No Undoing What Is Done (Невозможно изменить то, что сделано)

Хаск думал, что Аластор собирается впиться зубами в горло Хаска. Этого не произошло. Хаск думал, что Аластор потащит его к ближайшему мяснику. Этого не произошло. Хаск думал, что Аластор собирается выгулять его по улице на проклятом поводке. Этого не произошло. Хаск думал, что Аластор телепортирует его на радиовышку. Это действительно произошло. Хаск думал, что Аластор собирается затащить его на диван, положить голову Хаска к себе на колени и провести пальцами по шерсти Хаска. Это было бы странно, черт возьми, но чувственно… Чего ждать? Аластор был в ярости. Хаскер сохранил кольцо! Кольцо, которое Аластор планировал подарить ему в этом цикле! И мало этого, он убежал, соединив несколько точек! Даже не все! Даже не половину точек! Так драматично! Хаскер должен был принадлежать ему! Не себе! Кем он себя возомнил? Вскочили и убежали, не раздумывая? Развязал марионеточные веревочки со своих ног и рук, которые Аластор вязал чертовски хренову кучу жизней. Оставшись в переулке он застыл, пребывая в оцепенении с того момента, когда Хаскер перемахнул через забор, уронив при этом кольцо. Аластор задумался. И думал. И думал. Ох Аластор забыл основы того, чему в детстве учила его мать, когда шила ему марионеток из веревок; нити необходимо менять. Будете играйте с ними слишком сильно, и они истончаются, из-за чего марионетка выскользнет из-под вашего контроля и в конечном итоге сломает вам кончики пальцев. Хаскер был точно таким же. Слишком много жизней привели к тому, что струны изнашивались, пока Хаскер не начал замечать некоторые вещи. То, чего он не должен был замечать, но все равно заметил. Кольцо. Женщина, которая загнала его в угол. То, как Аластор выследил его через несколько часов после того, как «услышал о нем по радио»; что-то физически невозможное, учитывая, сколько штатов ему придется пересечь. Даже на поезде это было невозможно. Как Аластор получил трансляцию из Лас-Вегаса в Луизиане. Потому что если Хаскер и научился чему-то из карьеры Аластора в качестве радиоведущего, так это тому, как работают радиоволны. И причиной падения Аластора были не только очевидные вещи, но и то, что Хаскер был чертовски умным человеком. И если Аластор когда-либо его видел, он просто слишком тупел от огромного количества выпивки, которую он глотал. Но пьянице не потребовалось много времени, чтобы поэкспериментировать и поиграть. Верно. Прямо. У. Аластора. Под. Носом. В 22-м цикле Хаскер впервые понял это и отправил кольцо в ад. Аластору пришлось немедленно стереть ему память. В 48-м цикле Хаскер снова понял это и поднес кольцо к пальцу Аластора после того, как Хаскер выстрелил в Аластора, когда цикл закончился. Аластор снова стёр ему память. Но на этот раз Хаскер действительно настоял на этом. Он пронес кольцо через жизни. Циклы. Подсознательно Хаскер ударил по последней струне Аластора. Дергая его и угрожая сломать, он улетел в ночь Лас-Вегаса. Но Аластор решил, что будет терпелив. Позволив Хаскеру передохнуть, этот человек в конце концов определенно этого заслужил. Благодаря вполне заслуженному перерыву Хаскер наверняка подползет к нему сразу же после того, как мужчина соберется с мыслями и заметит, что на самом деле он не понимает, что происходит, а только осознает это подсознательно. Он с гримасой вытаскивает кольцо из канализации, однажды сюда подкинули труп, и он не хочет совать туда пальцы. Он поднял кольцо перед собой, улыбаясь. Хаскер скоро придет в себя. Он подождет. . . … Аластору потребовалось три часа расхаживаний по переулку, чтобы понять, что Хаскер не возвращался, и в конце концов закатил истерику и бросился на ближайший поезд. Немного поигравшись с книгами заклинаний, Аластор обнаружил, что Хаскер очень упрям и сбежал до самой Мексики! Каким неуловимым придурком был этот человек! Аластор обнаружил, что уже слишком поздно возвращать Хаскера на его законное место в Луизиане, ведь вскоре ему предстояло умереть. О, это тоже было дело: Что бы Аластор ни делал, он всегда умирал одинаково, в один и тот же день и в одно и то же время во всех циклах. Не его вторая смерть в аду, а первая. Потому что игрок умеет разыгрывать свои карты лучше, чем радиоведущий. Но в любом случае- Аластор решил, что он должен сообщить Хаскеру, кому он принадлежит, указав точные координаты Хаскера в своем завещании. Он также оставил Хаскеру колоду карт в своем завещании, но сомневался, что это было услышано ! Хаскера, конечно, посадили в тюрьму, он умер и снова оказался в аду. Аластор отпустил поводок, позволил своему котенку бегать по двору и играть с несколькими душами и азартными играми. Котёнок превратился в кота, воющего и пробивающегося к тому, чтобы стать Повелителем внешнего мира. Но и Хаскер, и Аластор знали, что он выиграл немало азартных игр с некоторыми высокопоставленными лицами, спрятав за поясом души и поднимаясь по служебной лестнице. Но, тем не менее, он аплодировал этому мужчине за то, что он тоже начал придавать класс своей внешности! Когда он услышал, что Повелитель азартных игр начал относиться к себе более серьезно, Аластор пришел к выводу, что ему следует снова ужесточить условия аренды. Да ведь это было прекрасно. Хаскер даже не узнал его голос. Ему просто нужно было держать свое имя и титул в тайне; ведя ничего не подозревающего Хаскера прямо в свои когти. Но Аластор недооценил азартные способности Хаскера. Ты многое недооцениваешь, Аластор. Мужчина почти выиграл после первых нескольких раундов в покер, вынудив Аластора проделать несколько грязных трюков. Вы не сможете выиграть игру против Повелителя азартных игр, не потянув за свои собственные ниточки. Он сжульничал. Не в тот момент, но он это сделал. Вы также не можете точно знать кого-то на протяжении стольких чертовых циклов жизней и времен в аду, не зная его точных ходов в карточной игре. Аластор запоминал каждую игру, каждый ход в каждой из игр, каждую стратегию, каждое средство используемое в моменты, когда Хаскера загоняли в угол: Аластор знал их все. Аластор вернул Хаскеру кольцо. Аластор с трудом и шипением дотащил Хаскера до радиовышки, поцарапав пальто, которое он обязательно поручит Хаскеру перешить позже. (На самом деле этот человек очень хорошо шил, даже будучи пьяным до потери сознания. Это было настоящее зрелище, которое можно было увидеть впервые в 66-м цикле!) А потом он погладил Хаскера. Ему не терпелось прикоснуться к Хаскеру на протяжении десятилетий в этом аду, не имея контроля над химерой. Ради Люцифера, он никогда больше не стал бы есть оленину, если бы Хаскер отказался от своей гордости и замурлыкал. Однако Хаскер этого не сделал, к большому разочарованию Аластора. Но он мог быть терпеливым. В конце концов, Хаскер принадлежал ему. Не только потому, что Аластор физически способен мучить человека, заставляя его быть рядом 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, как в других циклах, нет. Теперь душа Хаскера была привязана к Аластору. От него требовалось оставаться рядом с Аластором, физически и духовно. Это было очень вкусно. Но не для Хаскера. Хаскер был чертовски напуган. Собираясь обосрать свои чертовы штаны. Но, боже мой, ради небес, он так и не собрался; интересно, ему хотелось мурлыкать? У него никогда не было такого инстинкта, чтобы мурлыкать, как настоящий кот. Но он почувствовал, как его горло дрожит, но не вибрирует, в тот момент, когда Аластор почесал своими неприлично длинными когтями за ухом Хаска и по его груди. Если бы Хаск еще подсознательно не знал бы Аластора, он бы подумал об этом нащупывании. Но каким бы жутким ни был этот мужчина: Аластор никогда не станет гладить его. Аластор хватал, колол, царапал, резал, но не ласкал. Он просто не был таким человеком, и Хаск ненавидит то, что он знал об этом, хотя это определено был первый раз, когда они общались более двух минут (по крайней мере, в этой жизни). — Боже мой, Хаскер, дорогой, от твоего упрямства у меня уже много лет болит голова. Аластор тихо вздыхает, его тон имеет мягкий оттенок усталости, когда он произносит это «лет». Хаск ненавидит то, что ему это нравится. — Ой, отвали, садистский придурок. Хаск ненавидит, насколько ему комфортно с Аластором. Нет, ему некомфортно в том смысле, что он мог бы растянуться у него на коленях, наслаждаясь ситуацией; ему комфортно в том смысле, что он знает этого человека много лет. Все происходящее кажется таким нормальным; это самая жуткая вещь на свете. Хаск только что продал свою чертову душу. Почему он не бьется, не царапается, не ругается, не кричит… Черт возьми, это приятно. Хаск наклоняется к мягкой царапине на шее, глотая вибрации горла и тихо рыча. Аластор улыбается еще шире. Хаск может к этому привыкнуть. (Он уже) Аластор доволен. Хаскер снова стал его, счастливым котом у него на коленях. Ну, недовольным, сварливым, если говорить на чистоту. Но он не царапает Аластора, как сумасшедший, и не заставлял его провести матч-реванш. Аластор не думает, что сможет победить, если это в самом деле случится. Но у Аластора все еще есть свои дилеммы. Дилеммы, которые должны были быть решены, как только он вернет Хаскера. У Аластора чесались уши от хриплого, скрипящего голоса, шепчущего чуть выше нормального уровня его слуха. Высокий шепот в ночи, который преследовал Аластора с тех пор, как он узнал, как создавать разные жизни, начиная со 2-го. Надеюсь, это преследует тебя. Вот оно снова! Ногти Аластора сжимают мех Хаскера, заставляя демона зашипеть и слезть с его коленей. Хаскер вырвался, как прискорбно. Ему было так весело! — Ладно, Аластор, я не потерплю твоей ерунды в это чертово… время, я, черт возьми, не знаю! Хаскер усмехается, пятясь от Аластора. Аластор поднимает бровь, его губы сжимаются в простой ухмылке. — Ты понятия не имеете, о чем говорите, Хаскер! Да, ты знаешь, что эта маленькая игра, в которую я с тобой играл, существует, но ты хоть представляешь, как она работает? — Что касается… — Неа! Аластор встает, его трость материализуется из черного смога и щелкает по земле, когда он сжимает ее пальцами. Я покажу вам, кто знает, о чем говорит Аластор моргает. Хаскер этого не делает. Хаскер вздыхает, бормоча себе под нос проклятия, бросается к Аластору и тычет когтем в грудь демона-оленя. — Перестань вести себя так, будто ты в свете чертовых фар! Ты не глупый Аластор! Аластор определенно чувствует себя глупо. Что это за чертов голос? Кто этот чертов голос? Аластор смотрит на Хаскера прищуренными глазами. Ой. Что-то щелкает? (Это не просто вопрос к Аластору, а к вам).