многострочия

…Переплетя с ней пальцы на прогретой за ночь простыне, Эдди полюбопытствовал: — Сколько языков ты знаешь? Крисси сонно улыбнулась, рассматривая танцующий между их пальцами солнечный луч. Яркий блик упал на щеку тёплой каплей, от которой она поморщилась, но не спряталась. Было несколько непривычно просыпаться в разгар жаркого полудня — дома в это время она уже сидела бы в кабинете и помогала матери с документами, — но точно не плохо. На самом деле, именно оно и казалось ей правильным. Просто жить. — Как монарху и политику, мне положено знать все языки ООН: английский и французский в первую очередь, а так же испанский, китайский, русский и арабский, — рассказывала Крисси, поглаживая его указательный палец ноготком. — Правда, с последними тремя дела у меня идут не очень хорошо, но во время международных встреч меня спасает личная переводчица, мисс Робин Бакли. Ещё я хорошо знаю голландский язык, поскольку мой отец из Нидерландов, монтенский диалект французского — на нём говорят в старых поселениях, капельку немецкий и японский. — …Твою мать. Крисси хихикнула и повернулась к нему лицом, потягиваясь на постели с хитрой улыбкой. — Я тебя поразила? — В самое сердце, — кивнул Эдди, хлопая себя кулаком в грудь и падая на подушку в притворном нокауте. Крисси со смехом забралась на его грудь головой и небрежно чмокнула в место «удара», прежде чем прижаться к нему щекой. — Нет, серьёзно, это просто охренеть как круто, принцесса. Ты знаешь больше, чем все мои школьные учителя вместе взятые, а тебе только 25. — Это всего лишь моя работа. К тому же я не знаю столько, сколько Робин. Она настоящий лингвистический гений, — тихо посмеялась Крисси, робея от восхищенного взгляда Эдди, обращённого на её лицо. — Всё равно потрясающе. Ты потрясающая, — его пальцы убрали прядь волос с её лба и задержались на макушке, грели вместо солнца. — Скажи что-нибудь на голландском? Последний раз я слышал его в первом европейском туре и все два дня в Амстердаме ничерта не понимал. — Samen met jou wakker worden is heerlijk, — скороговоркой проворковала Крисси и в голос расхохоталась над его радостным выражением лица. Эдди было так легко впечатлить, словно ребёнка; он удивлялся укладу её мира с той же непосредственной приветливостью, с какой разгадывала его мир она. — Это было заклинание? Ты прокляла меня и весь мой род, ведьма подземелий? — Это был комплимент! — хихикала Крисси и сложила руки под подбородком. — А перевод… я тебе не скажу. Даже не проси. — Значит, это что-то грязное? — Не-ет! — Это точно что-то грязное, — Эдди расплылся в ухмылке. — Что-то про то, как здорово было бы прокатиться на мне перед завтраком, да? Пожалуйста, скажи «да». — Эдди, — Крисси закатила глаза и попыталась встать, но быстро оказалась зажатой между постелью и его фигурой, нависшей сверху и занавесившей её спутанными кудрями от настырных утренних лучей. — Прошу извинить мой дилетантский перевод с голландского, ваша светлость. Но, согласись, — Эдди быстро поцеловал её в щеку, — так звучит, — в губы, веки, нос, — гораздо интереснее. — Звучит как хорошее продолжение первой фразы, — шепнула Крисси и потянула его за свисающий с шеи медиатор, увлекая в тёплый улыбающийся поцелуй.