Легенда о бескорыстном Императоре и его Вороненке.

— Северус, это тебе. — Морнэмир протянул ему маленький кулон с серебряной тонкой цепочкой и изумрудной змеёй. — Спасибо, а что за повод? Ты меня, конечно, и без повода радуешь, но всё же? — Во-первых, ты прошёл собеседование у этого хрыща и стал преподавателем и деканом в Хогвартсе. А во-вторых, тебе стоит почаще с утра смотреться в зеркало. — А что со мной? Северус быстро подошёл к зеркалу-советнику и посмотрелся в него. И с удивлением пошевелил длинными ушами, провёл по отросшим волосам, а после по изменившемуся лицу. Нос стал более ровным, кожа ещё более светлой… Он будто утратил все признаки, доставшиеся от отца! — Когда я успел стать полностью Лунным эльфом? — Похоже слияние наших Магий во время секса ускорило этот процесс сильнее, чем принятие твоего Лордства. — Морнэмир усмехнулся и анакондой скользнул к Северусу, прижимаясь к нему спиной. — Не смей. Мне уроки ещё у детей вести. И на ночное дежурство меня поставили. — Инициатива Дамблдора… Отомщу ему через Туонга, попрошу наслать на него мигрень. — Не надо, он же ничего не сделал… — Наивный… Во-первых, ранее дежурств не было, их ввели только в этот год. Во-вторых, так как ты самый младший из профессоров, то имеешь право адаптации, то есть тебя просто не должны ставить на ночные дежурства первые пару месяцев. В-третьих, на самого младшего из профессоров всегда напирают и остальные профессора, и ученики. Первые проверяют достоин ли ты звания профессора и декана, вторые же просто испытывают тебя на прочность, чтобы узнать какой ты профессор. — Чёрт, вот теперь понял твои возмущения. Ладно, пусти меня. — Пущу, если пообещаешь, что в постель ко мне не позже отбоя… — И как я это сделаю? — Проведёшь уроки, проверишь возможные работы, а после ляжешь спать… А я Туонга приплету, он мне на скуку жалуется… Пусть походит под твоим обликом… — Морнэмир наклонился и поцеловал его в шею, прикусывая и оттягивая немного кожу. — Морни, я как уроки вести буду… — Хорошо, хорошо, отпускаю… *** — Вальди! Хогвартс, ты где? — сказал Морнэмир, заходя в алтарный зал. — Ох ты ж, Преисподня! — воскликнул он и застыл. Вальдемарас прихорашивался перед зеркалом, поправляя белую рубашку и тёмно-серый жилет, а после отряхивая штаны в цвет жилету. Его длинные рыжие волосы были перевязаны чёрной лентой. — Ты куда? — К феечке. На свидание. Я тут подумал, что раз уж и ты завёл себе партнёра, то и мне пора бы обзавестись семьёй. А ты что-то хотел? — Да нет, просто я хотел узнать, где ты сейчас ходишь. Что ж, удачи. — быстро придумал, что соврать Морнэмир. — «Черти Ветра, и не прикопаешься же. Воронёнку я дал отмашку, что он не дежурит, а значит я сегодня на ночном дежурстве. Лумбулэ ларива, ещё же возиться с обликом Северуса. Гомункула что ли подчинить и обратить в Северуса?» *** Морнэмир надел капюшон мантии и, помянув матом Дамблдора, вышел на ночное патрулирование, желая оказаться в своей кровати с Северусом под боком. Поколдовав над каменной статуей, чтобы придать ей облик Снейпа с его повседневной профессорской одеждой, щёлкнул пальцами, оживляя её, а после приказывая ходить и патрулировать, да и сам пошёл по коридорам, ворча себе под нос. Пройдя по нижним этажам, в том числе и по двум ярусам подземелья, услышал шаркающие шаги. Подумав на шарахающихся по ночам учеников, ускорил шаг и быстро завернул за угол, тут же тормозя на месте, удивлённый увиденным. По коридору шаркал Флитвик. Полугоблин склонил голову и плёлся так, что казалось он сейчас рухнет в обморок. Морнэмир никогда не видел декана Рейвенкло в подобном состоянии. — Аийя, профессор Флитвик. — поздоровался Юан тихо, чтобы не напугать его. — Здравствуйте. — не поднимая взгляд, сказал в ответ он. Но после поняв необычность приветствия и не узнав голос, поднял недоумённый взгляд и уставился на него. — А вы кто? — Я? Хранитель Хогвартса. Или проще говоря тот, кто следит за состоянием Хогвартса, проводит необходимые ритуалы и выдаёт подзатыльники директору. Ну и ещё множество чего по мелочи. Почему вы так шли? Что-то стряслось? — Директор хочет вообще перебрать то, чему я хочу обучать детей. И он сказал, что многое надо убрать. — Хотите поговорю с директором? — Мечтаю. Если вам не трудно… — Поверьте, профессор, я с радостью поговорю с этим очкастым хреном. Понимаете, с того дня, когда он заступил на должность директора, у нас с ним тёрки и плохие отношения. Я поговорю. А вы не знаете, директор также хочет упростить и программы других профессоров? — Я знаю только насчёт Помоны и Синистры. Про остальных я не в курсе. — Хорошо. Можете идти в свои покои и не беспокоиться ни о чём. — Спасибо. *** — Туки, туки, котумо. — Морнэмир ворвался в кабинет директора и, оперевшись руками на стол, навис над директором. — Ты что удумал? Программу упрощать удумал? Я тебя глотку выдру, если ты сейчас же, сволочь, не изменишь своего поганого решения. Забыл мои слова о том, что вылетишь аки пробка из бутылки, если гадить будешь? Так я припоминаю и, пожалуй, добавлю ещё кое-что. Я тебя в крендель сверну, выкину из Хогвартса к троллевой матери, помолюсь госпоже Смерти и попрошу у неё пытать твою душу в посмертии столько раз, сколько ты гадил школе и людям, да помноженное на количество твоих годов управления школой. Попытаешь испортить или упростить программу, полетишь на руках Ангела Смерти в форме кренделя прямо к Смерти. Ты меня понял? — Понял… — Молодец. И помни, я за тобой слежу. — Морнэмир развернулся и вышел из кабинета. *** — Морни, ты чего пыхтишь? — Да, Дамблдор вывел из себя. Не волнуйся. Спи.