***
Руки Баттерса были влажными, когда он собирал бумаги, суета в классе исчезла, когда он раскладывал материалы для проекта. Это был день, которого все боялись весь семестр, - день презентаций. День, от которого зависело, сдадут ли они или окажутся на тех же местах весной. А учитывая ту головную боль, которой был вызван проект, никто не хотел возвращаться сюда. Баттерс был безмерно благодарен за то, что Кенни предложил работать над проектом понемногу за раз. Это был большой проект, даже несмотря на то, что сама книга была небольшой, и Баттерс слышал множество недовольств от людей, у которых не хватило дальновидности взять маленькое произведение. — Эссе... аннотированная библиография... исследование... визуальный анализ… — Кенни отключился, листая папку из манильской бумаги, на которой были нацарапаны их имена. Он посмотрел на Баттерса и решительно кивнул ему. — Я думаю, это всё. У тебя есть свои заметки? — Баттерс быстро кивнул, вытаскивая их из кармана в качестве доказательства. Кенни улыбнулся. — Тогда, думаю, можно идти, — Баттерс надул щёки на выдохе. — Я хочу это сделать, но не хочу сдавать, — он покачал головой. Кенни выдохнул и кивнул. — Что ж... что бы ни случилось, мы знаем, что сделали всё, что в наших силах. — Я надеюсь, что это так… — Баттерс почувствовал руку Кенни ещё до того, как заметил, что костяшки пальцев вот-вот стукнутся друг о друга, чему теперь мешали пальцы парня. Кенни смерил его взглядом. — Я это знаю. Мы хорошо поработали, Лео, — он опустил руку только тогда, когда Баттерс кивнул в знак согласия. Он улыбнулся. — Теперь всё, что нам нужно сделать, это обсудить, то, что мы уже знаем. Что в этом такого сложного? — Баттерс смерил его свирепым взглядом, заставив Кенни рассмеяться. *** Баттерс стоял перед классом, взволнованно переминаясь с ноги на ногу, пока Кенни выводил презентацию на проектор. Он старался не смотреть на лица сверстников, на каждом из которых читалась та или иная степень скуки. Ни для кого не было секретом, что Баттерс был плохим публичным оратором. Часто подобная презентация приводила к оплошности, которая вызывала смех у класса. Баттерс надеялся, что это будет не один из тех случаев. Он очень, очень надеялся. Он моргнул, когда Кенни вышел из-за стола и поднял вверх большой палец. Его парка была застёгнута на молнию, но капюшон опущен - он по-своему нервничал, но всё ещё присутствовал. Он порылся в кармане в поисках заметок, прежде чем взглянуть на Баттерса, который кивнул. Кенни повернулся к классу, одарив лёгкой улыбкой сверстников и учителя. Баттерс увидел несколько ответных улыбок, особенно от женской части аудитории. Он прикусил губу и попытался не обращать внимания на тяжесть в желудке. — Привет, ребята. Мы делали наш проект по мотивам аллегорической повести-сказке Антуана де Сент-Экзюпери «Маленький принц» 1943 года… Ушам Баттерса казалось, что они находятся под водой, хотя он изо всех сил старался удержаться на плаву. Когда Кенни закончил введение и изложил исторический контекст, он посмотрел на Баттерса. Какое-то мгновение Баттерс мог только смотреть в ответ широко раскрытыми глазами. Однако несколько смешков из класса остались незамеченными для него, особенно когда Кенни одарил его улыбкой и едва заметным кивком. Баттерс повернулся обратно к классу, откашлявшись, прежде чем начать говорить. — Пе-э-э-первой темой, на которой мы сосредоточились в нашем проекте, были знания, — начал он, краем глаза заметив, что слайд изменился. Он глубоко вздохнул, позволяя себе войти в ритм, который он практиковал так много раз. — В этой истории взрослые изображены прямолинейными, недалекими и, за неимением лучшего слова, скучными. Они настаивают на том, что знают больше, чем кто-либо другой, и отказываются рассматривать образ жизни, непохожий на их собственный. Они придерживаются таких понятий, как тщеславие, расчёт и власть над теми, кто слабее их, — в животе у него снова всё переворачивалось и он быстро заморгал, чтобы прогнать это ощущение. — Взрослые хотят закрепить знания, а не позволять детям осваивать их самостоятельно, что приводит к различиям в ценностях между возрастными группами. Творчество, воображение и непредубеждённость высоко ценятся рассказчиком, который, несмотря на то, что сам является взрослым, не отождествляет себя со взрослыми в жизни, — Баттерс тяжело сглотнул. — Ни то, ни другое не является неправильным, но разобщённость возникает из-за недостатка общения и готовности слушать, — он сделал ещё один вдох, глядя на свои записи. — Одна из самых знаменитых цитат этой книги: «Зорко одно лишь сердце, самого главного глазами не увидишь». Книга посвящена жизненным урокам, которые нельзя извлечь из учебника или лекции, - вещам, которые, в конечном счёте, делают нас хорошими людьми.***
Кенни толкнул Баттерса плечом, на их лицах сияли улыбки, когда над ними громко прозвенел звонок. Класс выбежал из комнаты, одни гудели от радости, что вечный проект закончился, другие дулись, зная, что вернутся весной. Остальная часть презентации прошла довольно спокойно, что, по мнению Баттерса, лучшее, что могло произойти. — Ты так хорошо справился, чёрт возьми, Лео! — Кенни захихикал, заставив Баттерса покраснеть, а потом рассмеяться. — У меня получилось не так уж здорово, Кен, ты нас здорово выручил! — Кенни покачал головой. — Нет, — вскочил он, закинув руку на плечи Баттерса. — Мы вместе проделали хорошую работу, — Баттерс улыбнулся Кенни, прижимая книгу к груди. Кенни, возможно, льстил только из-за его прежнего беспокойства, но в тот момент Баттерсу было всё равно. Там, у него под мышкой, было тепло. Они оторвались друг от друга, когда добрались до шкафчика Баттерса, всё ещё возбуждённые адреналином. Он начал убирать ненужные книги, улыбаясь Кенни. — Давай купим мороженого после школы, чтобы отпраздновать, — сказал Баттерс, кладя руку на плечо Кенни. — Это будет за мой счёт. Мы можем пойти к Вилли и я воспользуюсь своей скидкой! — Кенни улыбнулся в ответ. — Рассчитывай на меня.***
Они вдвоём прогуливались по центру города после школы, надев верхнюю одежду и перчатки, защищающие от суровых холодов Колорадо. Всё решительно изменилось с тех пор, как Кенни просунул голову в окно спальни Баттерса, но таким образом, что последний не знал, как это объяснить. Что бы это ни было, это заставляло его трепетать от счастья и идти, задевая плечом Кенни. Баттерс повёл к «Вилли», и его щёки чуть не вспыхнули от тепла маленького зала. Когда он повернулся, чтобы что-то сказать Кенни, из-за прилавка раздалось радостное восклицание. — Баттерс! Чем я обязан такому удовольствию в твой выходной? — парень повернулся и улыбнулся мистеру Андерсону. Приятная улыбка появилась на лице пожилого мужчины, его руки были раскинуты в стороны. — З-здравствуйте, мистер Андерсон! Просто зашёл перекусить вот и всё, — Кенни бочком пристроился рядом с ним, когда они подошли к прилавку, с любопытством оглядывая маленький магазинчик пастельных принадлежностей. Баттерс кивнул в его сторону. — Мы с Кенни только что закончили большой проект и хотели отпраздновать! — Кенни вернулся к разговору при упоминании своего имени, широко улыбнувшись мистеру Андерсону и кивнув. Пожилой мужчина усмехнулся. — Говорите, большой проект? Что ж, это повод отпраздновать, — затем он посмотрел на Кенни, кивнув блондину поменьше ростом. — Мой самый трудолюбивый работник. Тебе действительно повезло с ним, как с партнёром по проекту, — Баттерс стал ярко-красным, когда закашлялся от смеха, смущённо опустив голову. Он услышал, как Кенни хихикнул, и почувствовал, как тот упёрся бедром в его собственное. — О, разве я этого не знаю? Мне действительно повезло. Они вдвоём заказали мороженое, Баттерс фыркнул, когда мистер Андерсон отказался от денег. — Это праздник, Баттерс! За счёт заведения. Вы двое развлекайтесь, — Баттерс сдержал улыбку, когда они с Кенни горячо поблагодарили доброго человека и направились с угощениями к двери. Кенни повернулся к Баттерсу, когда они задержались в тёплом зале. — Я вроде как хочу поесть на улице, — Баттерс приподнял бровь, облизывая рожок с тёмно шоколадной крошкой. — Ты хочешь поесть на улице? На морозе? С твоим паршивым утеплением? — Кенни фыркнул на это. — Мы можем пойти в парк и поесть там. И мы можем прижаться друг к другу, чтобы согреться, чтобы я не умер, — Баттерс медленно улыбнулся, признавая это, и закатил глаза. — Как пингвины, — краем глаза он заметил, как Кенни ухмыльнулся. — Прям как пингвины. Итак, в разукрашенных мороженым перчатках и таких же капюшонах, натянутых на головы, они отправились через город в парк. Они нашли скамейку рядом с баскетбольными кольцами и, прижав ноги друг к другу, наблюдали, как группа детей играет в пятнашки. Они повернулись друг к другу, Кенни ухмыльнулся и потянул Баттерса за капюшон. — Я законодатель моды или как? — Баттерс хихикнул, закатывая глаза. — Да, может быть, ты что-то замышлял все эти годы. Кажется, ты просто пытаешься быть загадочным, — Кенни фыркнул на это, облизывая клубничное мороженое. — О нет. По крайней мере, не загадочным в хорошем смысле, — Баттерс увидел, как он остановился, а затем пожал плечами. — Иногда просто легче спрятаться. Взрослеть - страшно, — младший парень задумался над этим, его рот скривился. Он постучал своим ботинком по ботинку Кенни. — Что ж, я рад, что сейчас ты не прячешься, — Кенни улыбнулся, легонько пнув ногой в ответ. — Я тоже. Они немного посидели в уютной тишине, болтая ногами в тандеме, пока ели мороженое. — Я действительно счастлив, что стал твоим партнёром, понимаешь, — пробормотал Кенни. Баттерс повернулся к нему и увидел, что он улыбается, глядя в колени. Если бы Баттерс не знал его лучше, он бы почти назвал его смущённым. — Я рад, что познакомился с тобой таким образом. Просто... лучше, я думаю, — зелёные глаза наконец-то встретились с большими, моргающими голубыми. Баттерс облизнул губы. — Я буду скучать по нашему рабочему зачёту, — тихо произнёс он. Кенни фыркнул. — Только не начинай думать, что избавишься от меня. От меня не так-то легко отделаться, — он моргнул, пожимая плечами. — С твоего разрешения, конечно. Если ты покончил со мной, то, думаю, я не буду тебя доставать, — он сказал это в шутку, но Баттерс поклялся, что увидел в его глазах какую-то неуверенность. Баттерс тяжело сглотнул. — Я всегда хочу быть с тобой, — его заявление было стальным и два блондина посмотрели друг другу в глаза. Баттерс собрался с духом и протянул руку, чтобы положить её на руку Кенни, лежавшую на колене. Парень в оранжевой парке широко улыбнулся. Его улыбка в этот момент заставила Баттерса почувствовать себя непобедимым. Он чувствовал себя так, словно ничто не могло тронуть его. Он чувствовал, что, независимо от обстоятельств, всё может получиться, потому что у них не было другого выбора. — Кенни, — начал Баттерс. Кенни что-то промурлыкал, наклоняясь чуть ближе. Игривый визг ребёнка вернул с небес на землю, заставив моргнуть и осознать, где именно он находится. Он был в Южном парке, жил под крышей своих родителей, где не было ничего безопасного или святого, особенно тех немногих хороших вещей, которые появились в жизни Леопольда Стотча. Он оглянулся на Кенни, на его мягкий взгляд, чёткую форму лица и эти светлые локоны, растущие, как трава, вокруг лица. Он подумал об отце и о том, что произойдёт, если он узнает, что они друзья, не говоря уже о чём-то большем. Баттерс подумал о боли, причинённой не только ему, но и Кенни. Он отпустил руку Кенни и отодвинулся на несколько сантиметров. Они оба сидели молча. — Ты доел мороженое? — прошептал Баттерс, стараясь, чтобы это не звучало, так, как будто он задыхается. Кенни наклонил голову и кивнул, комкая в руке бумажку от рожка. Эти двое встали, быстро выбросив мусор, уходя. Пока они шли, между ними было заметное расстояние. — Хочешь, провожу тебя до дома? — спросил Кенни, засунув руки в карманы, когда они подошли к тому месту, где дорога раздваивалась - одно направление шло в сторону дома Кенни, другое - в сторону дома Баттерса. Баттерс отмахнулся, изо всех сил стараясь казаться беспечным. — Я найду дорогу, — он принуждённо рассмеялся. Кенни печально улыбнулся и кивнул. — Я знаю, ты сможешь. — он отсалютовал Баттерсу, пятясь в сторону своего дома. — Увидимся завтра, Лео, — он повернулся, оставив Баттерса стоять посреди дороги. Баттерс смотрел, как Кенни уходит, прежде чем повернуться в сторону собственного дома, горло горело от непролитых слёз, когда он сердито опустил руки на бедра. К тому времени, когда он вернулся домой, несколько струпьев кровоточили.***
— Как дела в школе? — спросила мать в тот вечер за ужином. Баттерс тяжело сглотнул, не сводя глаз с куриной запеканки. — Хорошо, — ответил он. Последовало молчание - если Баттерс не начинал разговор, это случалось редко. — Сегодня была презентация по книге, верно? Как всё прошло? — снова подтолкнула его к разговору мать, отчего у Баттерса сдавило горло. — Всё прошло хорошо. Мы с Твиком, как нам кажется, действительно хорошо справились, — Баттерс и Твик - потому что правда была слишком опасной, а Баттерс был слишком трусливым. — Что ж, приятно слышать, — сказала мама. Баттерс снова принялся за еду, заставляя себя кивнуть. Во время следующего затишья он краем глаза взглянул на отца. Он ел молча, но каким-то образом по-прежнему доминировал в комнате. Он проник в каждый уголок дома и в сознание Баттерса просто потому, что у него была на это сила. Он правил, потому что они ему позволяли, а Баттерс был недостаточно храбр, чтобы бороться с этим. Небо было тёмным, когда Баттерс сидел на кровати, уставившись в какую-то точку на стене. Жёлтый свет лампы согревал комнату, и он попытался побороть знакомое чувство жалости к себе, которое весь день терзало его лодыжки. Но печальное выражение лица Кенни постоянно возвращалось к нему, и этот фейерверк боли снова и снова разливался в его груди. Послышался стук, заставивший с надеждой повернуть голову к окну. Сердце упало, когда он услышал, как открылась дверь его спальни, и, обернувшись, он увидел мать. — Мы с твоим папой идём спать, — пробормотала она, чувствуя спокойное настроение, даже если и не могла этого объяснить. Баттерс кивнул, изобразив на лице улыбку. — Спокойной ночи, мам. Люблю тебя, — она улыбнулась в ответ, слегка прислонившись к дверному косяку. — Ты в порядке, милый? Выглядишь… грустным, — в этот момент Баттерс увидел женщину, которая раньше обнимала, когда он плакал, и ему захотелось рассказать ей всё. Он хотел сказать, что проект никогда не был связан с Твиком. Что каждую среду (а потом и некоторые другие дни) в течение последних нескольких месяцев он не проводил в кофейне. Что он влюблён в Кенни Маккормика и боялся этих сильных чувств, и, пожалуйста, помоги мне, мама. Но он не мог, потому что знал, что не получит того утешения, к которому стремился. Он хотел чего-то, что она не могла дать и эта мысль чуть не заставила его расплакаться. Ему нужна его мама. — Я в порядке, — ответил он, хотя тело болело от печали, о которой она говорила. Он покачал головой, глядя в колени. — Просто долгий день, — он услышал, как она пробормотала, что любит его. Часть его желала, чтобы она вошла в комнату и побудила поговорить об этом, может быть, даже просто поцеловала в склонённую голову. Первая слезинка скатилась, когда она закрыла его дверь, а следующая - когда она закрыла свою. Он поспешно вытер глаза, прижав руки к щекам, заставляя себя делать глубокие вдохи. Он позволил векам сомкнуться, представляя себя где угодно, только не здесь, в его теле, в этот момент. Он едва уловил второй раунд постукивания. Его глаза распахнулись, и он нахмурил брови, сначала посмотрев на дверь, прежде чем повернуться к окну. Он чуть не выпрыгнул из кожи, увидев оранжевую парку, выглядывающую из-за занавесок. Он вскочил на ноги и подошёл к окну, раздвинул занавески, прежде чем распахнуть форточку. — Кенни! — прошипел он, получив в ответ лишь ухмылку. Блондин присел на корточки на крыше, чтобы заглянуть в комнату, он слегка расстегнул молнию на парке, чтобы заговорить. — На этот раз у меня нет монолога, чтобы поприветствовать тебя, извини, — Баттерс не смог удержаться от смеха, качая головой. — Что ты здесь делаешь? — Кенни прикусил губу с непроницаемым выражением лица. — Хочешь пойти куда-нибудь? — брови Баттерса взлетели до линии роста волос. — Мой комендантский час начался час назад, — Кенни улыбнулся. — Я не буду болтать об этом, если ты не начнёшь, — они долго смотрели друг на друга, Баттерс боролся с бурлящими эмоциями, которые, казалось, только росли, росли и росли. Он печально покачал головой. — Что ты здесь делаешь, Кен? — тихо спросил он, наблюдая, как улыбка Кенни медленно сползает. Они столкнулись с осознанием того, что Баттерс спрашивал о гораздо большем, чем просто окне. Баттерс тяжело сглотнул. — Я... оттолкнул тебя, а ты вернулся. Почему? — Кенни закрыл рот, прежде чем сделать глубокий вдох. — Потому что я хочу пойти куда-нибудь с тобой, — они уставились друг на друга, словно бросая вызов. Баттерс с трудом сглотнул. — Мои родители услышат, как я ухожу через входную дверь, — Кенни снова улыбнулся. — Тогда вылезай через окно. Мы уже решали эту головоломку раньше, — Баттерс широко раскрыл глаза, глядя в окно и на землю внизу. Он покачал головой. — Кен, я не занимаюсь альпинизмом. Я сломаю себе чёртову шею, пытаясь выбраться отсюда, — Кенни в ответ тоже покачал головой. — Нет, нет, я помогу тебе спуститься. Я не позволю тебе упасть, клянусь! — Баттерс снова покачал головой, отступая на шаг. — Я-я не могу, Кен, я не... я не могу этого сделать, — Кенни быстро последовал за ним в комнату, протягивая руки к Баттерсу. — Я доставлю тебя вниз в целости и сохранности, обещаю. — Ты не можешь этого обещать! — Конечно, могу! Я всё время лазаю, я знаю, как провести тебя вниз- — Нет! — закричал Баттерс, зажимая рот руками. Они стояли молча, двигаясь только тогда, когда из комнаты родителей не доносилось ни звука. Баттерс покачал головой, запустив руки в волосы. — Ты не п-понимаешь, Кен. Я недостаточно храбр, чтобы сделать это, я недостаточно храбр, чтобы сделать что-либо. Я просто... — он удивился сам себе, судорожно глотнув воздух, продолжая тираду, крепко зажмурив глаза. — Я всегда буду именно там, где я есть, просто потому, что у меня не хватает чёртовой смелости что-либо с этим поделать. Я слаб, Кенни, и ничего больше. Даже когда я был маленьким, единственный способ, которым я мог контролировать ситуацию, - это быть кем-то другим! Баттерс ничего не может сделать и все это знают - просто так всё устроено. — руки скользнули к щекам, которые, как он почувствовал, внезапно стали влажными. Когда это произошло? — Я просто недостаточно храбр, — сказал он, его дыхание сбилось. Некоторое время они сидели в тишине, тяжёлое дыхание Баттерса было единственным звуком в комнате. Он почувствовал, как нежные мозолистые руки взяли его собственные, избитые. Он покачал головой с закрытыми глазами и склонённой головой. — Что ты здесь делаешь, Кенни? — наконец он открыл глаза и посмотрел на высокого парня, стоявшего перед ним. Взгляд Кенни был мягким и, может быть, немного грустными, когда он улыбнулся Баттерсу сверху вниз. Он беспомощно покачал головой. — Я всегда хочу быть с тобой. — дыхание Баттерса слегка сбилось, на глаза навернулись новые слёзы. — И если ты действительно не хочешь быть со мной, тогда просто скажи это, — Кенни снова покачал головой, на этот раз более решительно. — Но у меня склонность к зависимостям и я так просто от тебя не уйду, — Баттерс прикусил губу, чтобы сдержать слёзы, не сводя глаз с Кенни. — Я хочу пойти... куда-нибудь с тобой, — признался он, следующая часть была произнесена шёпотом. — Но мне страшно, — Кенни кивнул, сжимая его руки. — Всё в порядке. Тебе позволено бояться, — он наклонился ближе к Баттерсу, их лбы почти соприкасались. — Но ты храбрее, чем думаешь. Ты должен довериться мне в этом, — Баттерс глубоко вздохнул, сжимая руки Кенни. — Я доверяю тебе. Улыбка Кенни осветила темноту, его радость была заразительной, когда Баттерс со слезами на глазах улыбнулся в ответ. Высокий парень прижался лбом к лбу другого и в этот момент Баттерс почувствовал себя недосягаемым. — У меня есть ты, Лютик. Делай, как я. Прежде чем кто-либо успел опомниться, Баттерс уже был закутан в свою голубую курточку и серые перчатки, вцепившись в руку Кенни, как в спасательный круг, вылезал из окна. Ночной воздух ударил в лицо, когда Баттерс повернулся к краю, Кенни бесшумно закрыл за ними окно. Баттерс тяжело сглотнул, широко раскрытыми глазами глядя на землю внизу. Он поднял глаза на Кенни, когда тот подошел и встал рядом с ним. Зеленоглазый парень кивнул. — Готов? — Баттерс тяжело выдохнул, стиснув зубы. — Я готов, — Кенни сжал его руку, медленно подводя их ближе к краю. — Первая часть будет самой страшной, но с тобой всё будет в порядке. Я обещаю, — Кенни отпустил руку Баттерса, меньший из них настороженно наблюдал, как другой сделал шаг назад. Прежде чем Баттерс успел что-либо предпринять, Кенни сделал два шага и прыгнул на дерево, приземлившись ногами на самую толстую ветку и зацепившись за ствол. Он повернулся и увидел разинутый рот Баттерса и широко раскрытые глаза. Баттерс покачал головой. — Нет, — Кенни с энтузиазмом кивнул, переместив тело так, чтобы одной рукой держаться за ствол, а другую протянуть к Баттерсу. — Я держу тебя, Лео, давай. Всё, что тебе предстоит сделать, это побежать, прыгнуть и ухватиться за меня. Проще простого! — Что, чёрт возьми, за легкотня для тебя?! — прошипел Баттерс, заставив Кенни затрястись от смеха. Он снова покачал головой. — Я не позволю тебе упасть, — Баттерс скрестил руки на груди, подозрительно прищурившись. — А что произойдет, если я упаду? Кенни приложил свободную руку к сердцу, одарив Баттерса слащавой улыбкой. — Ты получишь цвет пшеницы, — Баттерс свирепо посмотрел на Кенни, снова заставив его рассмеяться. — Если бы я был там, я бы тебя придушил, — на его самоуверенные слова Кенни приподнял бровь. — Для начала нужно добраться сюда, — Баттерс открыл рот, чтобы ответить, но его прервали. — Я не позволю тебе упасть. Я брошусь под тебя, чтобы смягчить приземление, если понадобится. — Как романтично, — сказал Баттерс, сам того не желая. Но это заставило Кенни улыбнуться и снова протянуть руку. — Я работал над этим. А теперь давай, — он кивнул, зелёные глаза обнадеживали. — Доверься мне. Баттерс тяжело сглотнул, переводя взгляд с Кенни на землю. Он сможет сделать это. Он сможет сделать это. — Я не думаю, что смогу сделать это. — Ты сможешь это сделать, — Кенни настаивал, не прерывая зрительного контакта. — Перестань смотреть в землю. Сосредоточься на этой ветви, — он постучал ботинком по дереву у себя под ногами. Баттерс судорожно вздохнул и метнулся к месту, где стоял Кенни, прежде чем оторваться от земли. Он ещё раз перевёл взгляд с ветки на парня, сидевшего на ней. Он ободряюще улыбнулся. — Ты сделаешь это. Баттерс оглянулся на ветку и его лицо стало почти сердитым. Он злился от чувства бессилия. Он злился, что так долго обходился без определённой степени свободы. Он был сыт по горло тем, что его отодвигали в сторону, когда он этого не заслуживал. В том, что он никогда не совершал. Эта мысль подстегнула его ноги к бегу, два быстрых шага, и он уже летел по воздуху. Его храбрость улетучилась сразу же, как только ноги оторвались от крыши, из горла вырвался визг, а глаза были прикованы к ветке. Как только ноги коснулись дерева, он почувствовал, как сильная рука обхватила его за талию. Он обхватил Кенни руками, крепко зажмурив глаза. — Чёрт возьми, Лео! Это было слабо! — прошипел Кенни, обнимая Баттерса и прижимая его к груди. Парень выдохнул, прижавшись лицом к Кенни, словно пытаясь отгородиться от всего мира. — Боже, Луиза. — он зашипел, почти яростно впиваясь пальцами в спину Кенни. Он выдавил смешок, наконец подняв глаза на Кенни. — Это было… так круто! — Кенни рассмеялся, запрокинув голову, прежде чем посмотреть на Баттерса сверху вниз. — Говорю тебе, самый крутой парень из всех, кого я знаю. Назовите ещё одного сумасшедшего ублюдка, который выпрыгнул бы из своего окна на дерево, — Баттерс ухмыльнулся, улыбка Кенни охватила всё его существо. — Исключая нынешнюю компанию? — Кенни ухмыльнулся, качая головой. — Это было бы просто надувательством. У меня никогда не было чувства самосохранения, — Баттерс прижался щекой к плечу Кенни, вглядываясь в землю внизу. Он снова почувствовал, что нетвёрдо стоит на ногах, и крепче сжал другую руку. — Ты клянёшься, что это была последняя страшная часть? — Кенни на мгновение заколебался. — Кенни. — Я сказал самая страшная! Страх субъективен! Я обещаю, что остальное будет не страшнее того, что ты только что сделал! — Баттерс хмыкнул в ответ, прижимаясь головой к груди другого блондина. — Что ж, — он вздохнул, — просто убери меня к чёртовой матери с этого дерева, — Кенни ухмыльнулся, рука на его спине описывала широкие круги. От этого ощущения у Баттерса потеплело в животе. — Такой дерзкий, — Кенни велел Баттерсу ухватиться за ствол обеими руками, когда сам спрыгнул на нижнюю ветку, а затем ещё ниже. Желудок Баттерса сжался, ствол был намного холоднее и шершавее, чем парень. — Т-ты же не оставишь меня здесь, правда? — Кенни ухмыльнулся снизу. — Даже не мечтай об этом, — он потянулся вверх, чтобы ухватиться за первую попавшуюся ветку, на которую взобрался. — Ладно. Тебе придётся обхватить эту ветку коленом и спрыгнуть вниз, чтобы поставить ноги на эту, хорошо? — Баттерс неуверенно кивнул, медленно спускаясь по стволу, чтобы следовать инструкциям Кенни. Должно быть, тревога была написана у него на лице, потому что другой парень следовал каждому ему движению. — Я буду прямо под тобой, если ты упадёшь. Я поймаю тебя, — Баттерс втянул в себя воздух и кивнул, прикусив губу, быстро схватился за указанную ветку и перепрыгнул на нижнюю. — Идеально, хорошая работа, — Кенни похвалил и что-то в этом заставило Баттерса покраснеть. Он отмахнулся от этого как от чего-то, что должно быть проработано в ходе терапии. Кенни спустился ещё на один уровень и инструктаж продолжался в том же духе. Баттерс почти ничего не сказал за весь путь, его голос, казалось, застрял где-то в горле, когда он сосредоточился на указаниях и ободрении Кенни. Наконец Кенни спрыгнул на траву и помог Баттерсу встать на самую нижнюю ветку, которая всё ещё покоилась над головой Кенни. Баттерс сглотнул. — Я должен прыгнуть отсюда, не так ли? — испуганно пробормотал он, уже представляя искалеченную лодыжку или сломанное запястье. Кенни протянул к нему руки, качая головой. — Ты мог бы, но если просто сядешь на ветку и соскользнешь, я поймаю тебя здесь, — Баттерс сглотнул, неуверенно садясь. Кенни ободряюще кивнул, встретившись с ним взглядом. — Ты собираешься бросить меня? — Кенни улыбнулся на это, горячо качая головой. — Ни в коем случае. Перевозка ценного груза, — Баттерс прикусил щёки изнутри, чтобы сдержать улыбку, но он знал, что Кенни это заметил. Он сделал последний глубокий вдох, прежде чем, покачиваясь, пробраться к краю, вскрикнув, когда его тело полностью соскользнуло с ветки. Но прежде чем коснуться земли, он застыл в воздухе, почувствовав, как чьи-то руки обхватили его бёдра. Он посмотрел вниз и схватил Кенни за плечи, рассмеявшись над улыбкой, направленной ему снизу вверх и прижатой к его животу. — Видишь? Не о чем беспокоиться, — Баттерс закатил глаза, покраснев от такой близости, и дёрнулся, чтобы его отпустили. Когда ноги мягко коснулись травы, он, наконец, сделал полный вдох, осматриваясь по сторонам. Баттерс улизнул тайком. С парнем. Он рассмеялся над абсурдностью всего этого. Он повернулся к Кенни. — Что теперь? — Кенни улыбнулся в ответ, протягивая руку. — Сейчас мы куда-нибудь отправимся, — Баттерс переводил взгляд с него на протянутую руку, думая о любопытных соседях и слухах, которые в конце концов дойдут до родителей. Но дело было в том, что Кенни ещё не дал ему упасть. Баттерс взял его за руку и они вдвоём побежали. Они направились в сторону города, срезая путь окольными путями, всю дорогу держась за руки. Когда они добрались до города, на улицах стало больше людей слоняющихся без дела. Прежде чем Баттерс успел начать беспокоиться по этому поводу, Кенни потянул его в переулок, опустив руку. Баттерс моргнул, осматриваясь по сторонам, наблюдая, как Кенни приближается к высокому мусорному контейнеру. Кенни помахал ему рукой. — Я тебя подбодрю, давай, — Баттерс остановился лишь на мгновение, притянутый к парню, как магнитом. Не успел он опомниться, как оказался в руках Кенни, и его затолкали на крышку мусорного контейнера. Он забрался на закрытую крышку и, обернувшись, увидел, как Кенни вскочил и начал карабкаться позади него. Баттерс схватил его за руку, когда увидел, что требуется захват, и упёрся пятками в металл, чтобы Кенни смог подтянуться. Когда он встал рядом с ним, высокий парень одарил его широкой понимающей улыбкой. Они ничего не сказали, просто повернулись к лестнице сбоку здания. Баттерс первым вскарабкался на пожарную лестницу, его ноги нашли опору, когда он подтолкнул себя к верхушке кирпичного здания. Он услышал, как Кенни последовал за ним. Когда Баттерс, спотыкаясь, выбрался на крышу, то выдохнул, оглядывая равнину. Он повернулся и увидел, что Кенни стоит у него за спиной, парень в оранжевом отряхивает перчатки о джинсы. Баттерс приподнял бровь, на лице появилась лёгкая улыбка. — Мы уже на месте? — Кенни пожал плечами, оглядываясь по сторонам, прежде чем посмотреть на Баттерса. — Тебе решать. Мы на месте? — Баттерс усмехнулся расплывчатому ответу, ещё раз оглядываясь по сторонам. — Ты похитил меня из дома, ты должен знать, куда мы направляемся, — Кенни ухмыльнулся, снова поддразнивающе пожимая плечами. — Хочу, чтобы ты принял участие в выборе нашего окончательного места, — Баттерс не смог полностью скрыть улыбку, когда посмотрел на противоположный край здания. Он наслаждался бурлящей энергией в груди. — Пока ещё нет. Немного дальше, — Кенни усмехнулся, самодовольно кивая головой. Баттерс потянулся, чтобы взять его за руку, и потянул к противоположному краю здания. Вместе они перепрыгивали со здания на здание, как двое восьмилетних детей, снова играющих в супергероев. Шаги, шлёпающие по бетону, таинственное хихиканье, и целый город под ними. В этот момент весь мир принадлежал им. В тот момент ничто, кроме их рукосплетения, не имело значения. Баттерс притормозил и остановился у последнего здания. Больше нечего было перескакивать, поскольку магазины уменьшались в размерах и превращались в жилые дома. Он слегка запыхался, подходя к краю, выходящему на дорогу. Там он тяжело привалился к стене, вглядываясь в раскинувшийся внизу город. Кенни присоединился к нему, их плечи прижались друг к другу. Некоторое время они сидели молча, тяжелое дыхание и шум улицы внизу были единственными звуками, разделявшими их. — Скажи мне, о чём ты думаешь, — наконец заговорил Кенни. Баттерс поджал губы, отчаянно подыскивая ответ. Когда ничего не последовало, он уронил голову на плечо Кенни. — Я думаю… я слишком много думаю, чтобы знать, о чём думаю, — пробормотал Баттерс, и сердце заколотилось, когда Кенни положил свою голову поверх его. Он помолчал мгновение, прежде чем замурлыкать. — Ты прав. Я это слышу, — Баттерс не смог удержаться от смеха и закрыл глаза. — Тогда скажи мне, о чём ты думаешь, — Кенни на мгновение задумался над его словами, снова подняв голову. — Я думаю... что бы ни случилось дальше, это зависит от тебя, — Баттерс моргнул, открывая глаза, мышцы живота напряглись от одного только факта, что они говорили об... этом. Что бы это ни было. — Меня? — пробормотал он. Кенни кивнул. — Тебя. Послушай, Лео, — голова Баттерса была холодной. Кенни отстранился, поворачиваясь к нему всем телом. Зелёные глаза решительно смотрели в его собственные, даже если Лео ещё не мог встретиться с ним взглядом. — Я не знаю, сколько ещё смогу ходить вокруг да около, ничего с этим не предпринимая. Ты мне нравишься. — голубые и широко раскрытые глаза Баттерса, наконец, встретились с глазами Кенни. — Ты мне так нравишься, что иногда я не знаю, что с собой делать. Сердце Баттерса бешено колотилось о грудную клетку, когда он смотрел на Кенни, и от нахлынувших эмоций у него почти закружилась голова. Он быстро заморгал, сглатывая скопившуюся сухость. — П-правда? — прохрипел Баттерс. Кенни кивнул, прикусив губу. — Ты мне... тоже нравишься, Кен. Нравишься... очень, очень сильно. Зубастая ухмылка Кенни медленно расползлась по лицу. Он, затаив дыхание, рассмеялся, беря руки Баттерса в свои. Баттерс застенчиво опустил голову. — Я думаю… — Баттерс хотел было прерваться на этом, но жужжание в груди подтолкнуло его вперёд. Он посмотрел на их руки. — Я думаю, ты - лучшее, что когда-либо случалось со мной, — прошло мгновение, прежде чем он почувствовал, как Кенни прижался лбом к его склонённой голове. — Я чувствую то же самое, — Баттерс закрыл глаза от спазма в горле и закашлялся от смеха. — Т-ты мне так нравишься, что это пугает меня до чёртиков, — Кенни сжал его руки. — Какая часть тебя пугает? — Баттерс тяжело сглотнул, страх пытался заставить замолчать. Этот страх отдалённо напоминал отца. — Мои… родители. Они… — ему нечего было сказать такого, чего Кенни ещё не знал бы, поэтому он просто покачал головой. — Я боюсь того, что они могут сделать, — затем он поднял глаза и встретился взглядом с Кенни. — И я... боюсь того, каким храбрым ты меня делаешь. Ты заставляешь меня хотеть... рисковать, и нарушать правила и делать то, что я никогда бы себе не представил. — Звучит как дурное влияние, — Кенни пошутил самоуничижительным тоном. Баттерс решительно покачал головой. — Нет. Ты заставляешь меня чувствовать себя сильнее и умнее, чем когда-либо заставляли меня чувствовать мои родители. Ты заставляешь меня понять, что я не тот, за кого себя принимал. Когда я с тобой, я... хочу быть храбрым, — лицо Кенни расплылось в улыбке и если бы Баттерс прищурился, ему показалось бы, что он заметил лёгкий блеск в глазах парня. Большая мозолистая рука отпустила руку Баттерса и погладила его по щеке. — Ты всегда был храбрым. Тебе не нужен я для этого, — его взгляд скользнул по лицу коротышки, прежде чем снова остановиться на его глазах. — Иногда быть храбрым означает быть добрым, даже когда все остальные такие, такие плохие, — он покачал головой и быстро заморгал. — Тебе никогда не нужна была моя помощь в этом. Баттерс положил свободную руку поверх той, что лежала у него на щеке, слегка опираясь на неё, и пристально посмотрел на другого блондина. Он медленно моргнул. — Я никогда не делал этого раньше, Кен. Что будет сейчас? — Кенни улыбнулся, всё ещё сжимая его руку в своей. — Всё, что мы захотим, — Баттерс тяжело сглотнул и он смутно заметил, что их лица были ближе, чем когда-либо прежде. Его кивок был едва заметным. — Я хочу быть с тобой, — улыбка Кенни стала шире, и Баттерс не удивился бы, если бы ослеп от этого. Он почувствовал, как Кенни опустил руку и она легла ему на талию. — Можно мне поцеловать тебя? — прошептал Кенни в небольшое пространство между ними. Взгляд Баттерса скользнул к губам Кенни. Руки Кенни прижали Баттерса к его груди. — Да, пожалуйста. С последней влюблённой улыбкой Кенни сократил расстояние между ними. Баттерс растаял бы дотла, если бы Кенни не был рядом, чтобы удержать его, когда их губы встретились. Ощущений было слишком много, чтобы со всеми ними справиться. Это ощущалось как безопасность. Это было похоже на возвращение домой. Это был короткий поцелуй и Баттерс моргнул, увидев слегка ошеломлённое выражение лица Кенни, когда они отстранились друг от друга. Их глаза встретились и лица обоих расплылись в широких улыбках. Баттерс издал задыхающийся смешок, прежде чем перейти к следующему поцелую, по-видимому, удивив Кенни, когда тот издал что-то невнятное своим возбуждённым ртом. Они прижались друг к другу, руки Баттерса обвились вокруг шеи Кенни, в то время как другой крепко обнял его за талию. Они оставались там, запечатлевая поцелуй за поцелуем, как будто изголодались по этому. Кенни первым отстранился, прижавшись лбом к лбу Баттерса, когда они вдыхали воздух друг друга. Кенни ухмыльнулся, подняв руку и проведя большим пальцем по скуле парня. — Мой Лютик, — Баттерс сморгнул навернувшуюся на глаза влагу: никогда ещё ему не было так комфортно и радостно от того, что его считают своим. — Не заставляй меня копаться в поисках нелепого прозвища и для тебя тоже, — Кенни ухмыльнулся, обнимая младшего парня и прижимаясь щекой к его кудрям. Вместе они смотрели на огни Южного парка. — Удачи, Стотч. Это было практически подано мне на блюдечке с голубой каёмочкой, — Баттерс рассмеялся и обнял Кенни за талию. — Дай подумать. Кенни. Кен. Кен… дрик. Кендрик Ламар! Это ведь человек, верно? — Если ты начнешь называть меня Кендриком Ламаром в знак нежности, я больше никогда с тобой не заговорю. — Мы проводим мозговой штурм, наберись немного терпения. Ладно... К-Парень. Кеноби. Кеннивуд. Кензо. Что, если я буду называть тебя просто Кенни Джи? — Ты действительно хочешь покончить с нашими отношениями ещё до того, как они начались, да? — щёки Баттерса заныли, когда он поднял голову, чтобы встретиться взглядом с Кенни. — Итак... у нас что-то происходит? — Кенни ухмыльнулся, наклоняясь вперед, чтобы запечатлеть долгий поцелуй на лбу коротышки. — Чувак, я надеюсь на это, — Баттерс блаженно закрыл глаза, позволяя всеобъемлющему теплу поглотить его целиком. Он чуть не рассмеялся, когда понял, что основной эмоцией было счастье, а не страх. — Я тоже, Кен. Я тоже. И когда их ухмыляющиеся губы снова встретились, звёзды над ними танцевали и пели. Они рычали и подпрыгивали. Они аплодировали и смеялись.