Вальпургиева ночь длиною в жизнь

Наступило утро. Разбудили меня рано, солнце только-только вставало. — Уильям, ну ты опять за своё? — недовольно буркнул Старый и дал тому подзатыльник. — Ай! Ну чего сразу с такого?! — Что б знал, салага, что негоже так со старшиной обращаться! Я с удивлением глянул на Джекила, но тот повёл плечами, кажется тоже из-за этого встал. Чего ж такого успел натворить Уильям, что его опять отчитывают? Сэм уже готовил простую похлёбку на всех нас. Вкусный запах дурманил, слюни сами начали течь. — Проснулись, молодые? Идите на речку искупнитесь, особенно Джонни! Воняет от тебя. — Ничего от меня не воняет! Принюхавшись, понял — он был прав, пахло от меня дурно. — А ещё прихватите с собой Уилла. Засранца эдакого! Я потянулся, немного посидел на месте, чтобы привести себя в чувства. Снилось мне что-то странное. У меня обычно и вовсе нету снов, а тут вот ,случилось! Снилась речка ночью и как птицы поют. Спокойствие в наши времена была странной вещью. Джекил, Уильям и я вместе направились в сторону водоёма. Уилл хромал, но кажется начал привыкать к этому. Чтобы подбодрить его, я растрепал его золотые кудри. Ну, это не прям кудри, но в сравнении с другими у него они были достаточно завитыми. — Эм..Слушай, Джек, а что насчёт ноги Цыплёнка? — Вы, что, успели мне прозвище дать?! — Цыплёнок Цыпа! Кажется Уильям теперь сердиться на меня. Ну а что? Как ни как он больше всех из нас на птенца смахивает! Глазёнки серые, сам блондин и характер пугливый, ну чем не цыплёнок? — Ничего я не цыплёнок. —, сердито бурчал себе под нос раненый. — Ладно, ладно! Ну так, всё же? Не будет же он в реке купаться? Кровь то может и остановилась, но вода тут не кристально чистая, вдруг что-то попадёт в рану и хуже станет? Не хочется мне быть полевым хирургом! — Хороший вопрос. —, вздохнув, ответил Джекил. После недолгих раздумий мы решили, что лучше ему остаться на берегу и помыть только голову и верхнюю часть тела. — Вот дойдём до деревни и там все приведём себя в порядок. Всё таки герои должны опрятно выглядеть! Я брызнул водой в Джекила. Чего б не подурачиться? Он ответил мне тем же, но я закрыл лицо руками, так вода не попала мне в глаза. Уильям наблюдал за всем этим и пытался помыть волосы окунув их в воду, но не рассчитал и кувыркнулся вперёд головой. Мы тут же к нему подплыли и вытащили на берег. — Ты совсем дурак, Цыпа? — начал свои поучения Джекил. — Кто ж так моется? И что мы с твоей одеждой делать будем? Мы должны были поесть и идти дальше, в лес, а там и в деревню! Успеет она обсохнуть к этому моменту? Ой как сомневаюсь! Снимай давай всё и вернись к лагерю, повесь там, но чтоб солнце попадало, так высохнет быстрее. Уильям начал раздеваться, как только почувствовал, что его хлопнули по спине. — Только трусы и бинты не снимай! А то не хочется нам смотреть на твои прелести. Я лишь усмехнулся. Да, это уточнение было к месту, так как иногда Уильям всё воспринимал слишком буквально. Мы остались на едине и наконец, домывшись, вышли из речки. На весь отряд из пяти человек у нас было лишь два полотенца. Я своё по неопытности потерял, своровали видимо, скорее всего у Уильяма тоже самое, а Старый говорил, что оно ему вовсе не надо. Поэтому пользовались мы полотенцами Сэма и Джекила. Тщательно вытершись, мы оделись и пошли обратно в лагерь. По пути нам встретился Уильям, который сидел под деревом, на котором висели его вещи. — Жалко выглядишь брат, на хоть, вытрись. — А раньше ты сообразить не мог?! — с обидой ответил ему товарищ, но всё же принял помощь. — Да ладно тебе, не обижайся! Считай это я так, ласково к тебе, не то что у нас на родине. Таких как ты в нашей деревне кури́ками зовут! — Кури...Кури-кем? — Куриками, говорю! Это значит, что человек дурак. — Я дурак?! — Ты дурак! — Только не начинайте тут разборки, пожалуйста. Джекил, ты же знаешь Уильяма, не стоит его злить. — Вот-вот! Не стоит! А то я как могу дать!.. — Чего дать? — с издёвкой спрашивает высокий и даёт щелбан блондину. — Айгх!.. Попляшите вы у меня ещё! — Ты такие слова только Старому не говори, а то совсем от тебя не отвяжется. О Старом мы мало чего знали, только то, что он алкаш (хотя это скорее догадки и наверно правдивые) и ветеран войны, но не Саррума. Как-то привлекала его война. Статуса наверное хотел, ну, я так думаю, насчёт других не знаю, а спрашивать прям почти у него под носом…ну как-то не культурно! Ещё было ощущение, что он новичков на дух не переносил, но почему тогда его отряды почти полностью из них состояли? Я не знаю, но в данный момент в отряде нас всего пять: Я и Уильям — самые молодые, наверное Уиллу было где-то 19-20, ну в общем почти как мне. Постарше нас были Джекил и Сэм — первому 24, второму 25, ну и конечно Старый,которому уже явно шёл четвёртый, а то и пятый десяток. Сэм окликнул нас и мы вернулись к костру. Было вкусно, но как будто соли не хватало. Перетерпим, чего уж нам? Я внимательно смотрел на Старого, пытаясь что-то выискать у него глазами: может старые морщины, а может что-то большее. — Старый. —, начал Сэм. — А как вас по-настоящему зовут? — Вам не положено это знать. —, ответил он сухо. — Ну хотя бы ваш возраст! — Нет. Это может знать только один человек. Вы мне не дети, чтобы я рассказывал вам что-то о себе. Он потёр подбородок и нахмурил брови. Обычно от делал такое выражение, когда хотел остаться на едине с мыслями или же просто чтобы его не донимали. Вот уж я удивился, когда начал расспрашивать его об этом Сэм. Он, пожалуй, давно знаком со Старым, но как и все мы ничего о нём не знал. — Давайте собираться, а ты побыстрей дохлёбывай, Цыплёнок. —, по обычному скомандовал наш старшина. — Цыплёнок?.. —, уже вроде привыкший к этому прозвищу, но сбитый с толку из-за того что это произнёс Старый, переспросил Уильям. — Да-да, Цыплёнок! Я ведь не глухой и прекрасно вас слышал. Я лишь усмехнулся и посмотрел в зелёные глаза Джекила. Ну ладно, может мы и вправду станем друзьями! Небольшая жизнь в лагере кипела. Кто-то рыскал в вещах прошлых жителей, чтобы взять чего-то съестного или полезного, что может пригодиться нам в дороге, а кто-то суматошно собирался, напяливая на себя невысохшую одежду. Старый свистнул, давая нам сигнал о том, что мы выдвигаемся. Сэм потушил костёр и кивнул ему. На карте старшины были отмечены места, в которые мы должны были прийти. Сейчас: переходим через реку и идём до ближайшей деревни, после неё в лагерь, к нашим , и уже в эпицентр, между скалами, ведь нас там ждут. Старый посмотрел на нас и казалось, как будто уголки его губ поползли вверх. — Ну что отряд, песню за-пе-вай! — Пусть бегут лихие годы —, начал протяжно петь Сэм. — В память славной старины —, подхватил Джекил. — Молчаливой грозной тучей. — В бой идут саррумовцы! Нас заставляли учить эту песню, ведь она должна поднимать боевой дух, но я такого, к сожалению, не чувствовал. Нет, она конечно красивая, спору нет, но толку, если не отражает действительности? Саррумовцев в сравнении с хорийцами меньше раз так в два, а то и более! Но полезли же мы в эту войну… И раз божество у нас военное в нашем веке, может оно нас и спасёт? Освободит наш бедный народ? Если честно признаться, то никогда я Саррум бедным и не считал. Да, были проблемы, но как по мне не прям уж существенные… Хотя я был из семьи с средним и ,наверно, даже больше среднего достатка, так что ,чего тут мне рассуждать? Старый пел вместе с нами, хоть голос его и выделялся, но добавлял какого-то шарма. Как будто нас и вправду целая кровань. Как только мы закончили петь, наступила тишина. Она была нашей частой спутницей. Нам она нравилась, хотя иногда изрядно поднадоедала. У меня плохо с фантазией, поэтому редко выдавалось подумать о чём-то слишком долго. Эти мысли скорее выходили в короткие монологи. — Знаете, какого это смотреть на инвалидов? — решил начать разговор Старый. — Ну, знаю..Не самое приятное зрелище. Вот смотришь и думаешь: а как они такими стал? —, продолжил я. — Мне вот лично не хочется смотреть на них. Закуриваю сигарету и отворачиваюсь. — В лысой башке явно мало мыслей, да, Сэмюель Шмидт? Боишься представить через что такие прошли? А не думал, что с тобой так же может произойти? Ты на войне Сэмми! Размышляй больше! Иначе будут к тебе так же относиться. Подойдёшь, а не дай бог подкатишься к кому-то, а он тебе хмык да хнык, и чего тогда делать будешь? С каждым словом Старый злился всё больше и это заметно отразилось на его голосе. — А ты представляешь, какого жёнам этих калек? Как они несли их сами домой и никто им не помогал. Я вот остался без глаза и никто, НИКТО! обо мне не заботился! А вы тут посмеете выть, что вам не нравится их внешний вид? Он сплюнул на землю и злостно что-то пробурчал под нос. Да уж, его попытка разболтать привела к тому, что теперь он зол и явно не захочет с нами разговаривать. Ну что взять с него? Он человек не социальный, не знает как разговоры правильно вести, да и он столько повидал на своём веку, что его мнение по этому поводу совсем меня не удивило. Я положил руку на плечо Сэма и тот вздохнул. — Извините, эм. Всё же, не скажете своё имя? А то мы к вам Старый и как-то некрасиво получается… Может сэр? Или что-то в этом духе? — Зовите меня Старым, большего мне не надо. Я же не молодею, верно? Мы все молча согласились. Ну а какое у него может быть имя? Наверное обычное, человеческое, просто раскрывать не хочет. Я вот раньше стеснялся своего имени, представлялся людям Джокиа́ном, ведь так звучит солиднее, не правда ли? Да и схожесть имени с картой Джокер меня тоже забавляла. Когда я был моложе, ну вот очень любит карты! Постоянно во дворе играл с ребятами. Только вот старшие иногда нас находили и карты забирали, говорили не для детей это игрушка, а мы всё равно находили новые и продолжали играть. Пока мы шли я смотрел на речку. И вправду говорят, что можно смотреть бесконечно на три вещи: как горит огонь, как течёт вода и как работают другие!