Ничто – все

      Нил Абрам Джостен любил такие утра.       Мягкие лучи солнца неторопливо укрывали теплым одеялом грубую, исчерченную шрамами кожу и постепенно перескакивали на золотистую макушку. Такие же ресницы подрагивали во сне, соприкасавшись с бледными щеками. Расслабленное во сне лицо, приоткрытые припухшие губы.       Нил любил каждое мгновение, проведенное с Эндрю, особенно когда он мог беззастенчиво наблюдать за ним, пока тот спал.       Сегодня первое за долгое время утро, когда токсикоз решил скрыться с горизонта и тем самым позволил им немного полежать в блаженном спокойствии.       Первый триместр подходил к концу, чему Нил был несказанно рад.       Первые недели казались сущим адом. Токсикоз был нескончаемым: не успевал омега отойти от уборной, как желудок вновь начинал бунтовать, а противная желчь уже подступала к горлу. Малейшие попытки что-то съесть заканчивались катастрофой мирового масштаба. Порой, Нил боялся, что такими темпами он выблюет собственный желудок.       После тошноты всегда накатывала дикая усталость. Однажды Эндрю вернулся с утренней тренировки и застал уснувшего Нила на полу ванной комнаты.       Сильная сонливость, чрезмерная потливость и небольшая потеря веса. Нил бы не справился один.       Но он не был одинок.       Мягкая улыбка тронула его губы, когда ореховые глаза медленно открылись и стали сонно наблюдать за Джостеном. Тяжелая рука бережно коснулась порезанной щеки и большим пальцем погладила загрубевшую кожу, вызвав глубоко внутри радостный трепет.       Эндрю всегда был рядом. И когда в четыре утра Нил вскакивал от мучавшего токсикоза, Миньярд стоял сбоку и поддерживал его. И когда желудок омеги отторгал всю возможную пищу, Эндрю искал новые блюда, которые могли быть переварены привередливым органом. После бесконечно долгих поисков в постоянный рацион Нила вошли легкие овощные бульоны и сухофрукты. И когда Джостен чуть не падал от усталости, он всегда подхватывал его и помогал добраться до постели.       Бывали хорошие дни, когда становилось легче, и они оба отправлялись на тренировку. Нил видел неодобрение и молчаливый протест в глазах Миньярда, но игнорировал и всячески старался оттянуть неизбежное. Хоть понимал, что долго так продолжаться не может.       Кевин, находившийся с ними в одной команде, часто донимал обоих бесконечными расспросами.       — Тебе бы лучше взять себя и уж тем более твое здоровье в руки. На кону стоит твоя жизнь, а ты постоянно валяешься дома. Потому что? Почему, Нил? — раздраженно пыхтел Дэй, когда Джостен впервые за неделю смог приковылять на тренировку.       Омега закатил глаза на гневные тирады Кевина, но старался не злиться на друга. Нил знал, что как бы сильно они ни были помешаны на экси, близкие люди для обоих всегда на первом месте.       Поэтому он крепко стиснул зубы и ободряюще сжал плечо темноволосого альфы.       — Это временно, Кевин. Я скоро буду в норме. Эндрю готов подтвердить.       Когда они посмотрели на скучающего у шкафчика вратаря, то увидели непроницаемое лицо. Затем Эндрю демонстративно закатил глаза и ленивой походкой направился прочь из раздевалки.       Также Нилу удалось договориться с Ичиро Мориямой о небольшом изменении в выплате долга. Глава якудзы согласился с предложением Джостена: он получит в этот раз стопроцентный взнос, а следующий расчет, осуществляемый каждые полгода, составит такой же процент, если господин позволит отодвинуть плату на чуть дальний срок. Омега объяснил это тем, что в ближайшие несколько месяцев не сможет заниматься профессиональным спортом. Ичиро, к удивлению Нила, легко согласился, а также поздравил пару со скорым пополнением.       Конечно, все было обговорено с Миньярдом, который заверил, что его гонораров хватит, чтобы обеспечивать семью не только год, но и несколько лет.       Немалый вклад в заботу о Джостене внесли их очаровательные дочери: Сэр и Кинг. Когда-то давно Эндрю прочитал в одной из книг, что кошки чувствуют чужую боль и всячески пытаются ее облегчить. Нил же отмахнулся от общеизвестного факта, но вскоре пересмотрел свои взгляды, когда животные стали ошиваться рядом в особо тяжелые периоды.       В первый раз это случилось спустя пару недель после посещения больницы. Горло нещадно жгло, а желудок готов был отправиться в путешествие по внешнему миру. Нил обнимал унитаз, пока Эндрю сидел рядом и убирал слипшиеся пряди волос с потного лба. Тогда омега впервые за всю еще непродолжительную беременность увидел отголоски нервозности и беспокойства, охватившие его мужа.       — Нил, нужно съездить в больницу.       — Я в порядке.       — Нил, это длится почти полтора часа без остановки. Скоро нечего будет блевать.       — Вот когда нечего будет блевать, тогда я и не буду сидеть тут, — пробурчал он, утыкаясь разгоряченными щеками в прохладу керамики.       Именно тогда они услышали мурлыканье.       Трехцветная кошка гордо прошествовала к обессиленному омеге и уткнулась мордочкой в его живот. Мурчание стало громче, когда с другой стороны к нему приблизилась черная кошка с откусанным краешком уха.       Сэр стала потираться носом, пока Кинг легла рядом, изредка задевая кончиком пушистого хвоста открытый участок ноги.       — Ого, — тихо выдохнул Джостен, приласкав рукой трехцветную кошку, — она никогда ко мне не приходила так охотно, — кивнул подбородком, указав на сопящую Кинг.       — Чувствуют, — лишь ответил Миньярд, наблюдая за попытками Сэр взобраться на шею Нила.       — Мне нравится думать, что они просто чертовски умны по сравнению с другими кошками. Здесь замешаны твои гены.       Эндрю фыркнул на явную глупость и осторожно потянулся к мурчащей Сэр, а после почесал ее за ухом, тем самым вызвав более громкое урчание.       — Благодари вселенную, что твои гены проявились лишь в их безбашенности, а не в Я-Нил-Язык-Без-Костей-Не-Фильтрующий-Глупость-Джостен.       Мужчина хмыкнул и аккуратно дотронулся до черной холки Кинг. Та лениво разлепила глаза и также медленно моргнула, а после вновь смежила веки. Нил смелее стал поглаживать пушистую шерстку, не забывая почесывать излюбленные участки под ушами и шейкой.       К его удивлению, уже через пять минут ему значительно полегчало.       Любящий взгляд голубых глаз неспешно прошелся по лицу напротив, а после Джостен медленно придвинулся к мужу. Тот не пошевелился, несмотря на предложенный шанс отстраниться. И спустя мгновение их губы соприкоснулись в целомудренном поцелуе.       Эндрю слегка отодвинулся, но Нил быстро нагнал его и вновь захватил манящую розовую кожу своим ртом, на этот раз углубляя поцелуй. Альфа сдался под напором истинного и ответил взаимностью. Слегка прикусил нижнюю губу и оттянул, пока с уст рыжеволосого не сорвался тихий вздох. Тоже самое Миньярд проделал с верхней, а после отстранился под недовольное бурчание мужа.       Прошло несколько недель с их последней близости, а после особо тяжелый токсикоз выветрил все подобные мысли и желания из головы Джостена. Сейчас же омега чувствовал себя потрясающе. В настроении присутствовала некая игривость, благодаря которой смог бы отыграть хоть несколько полных матчей.       Словно увидев настрой пары, Эндрю закатил глаза и взъерошил рыжеватые волосы, а после мягко отпихнул чужое лицо в сторону.       — Утреннее дыхание в действительности не так приятно, как могло быть предположено в твоей голове.       Это стало сигналом для Нила. Он моментально подорвался и улетел в ванную, прилегающую к спальне, под смешок Миньярда.       По возвращении Нил увидел такого же освежившегося Эндрю с влажными потемневшими волосами и полотенцем на бедрах. Джостен предположил, что тот воспользовался гостевой ванной на первом этаже.       Омега решил пренебречь ненужной тканью, которая все равно скоро будет снята, и вышел полностью обнаженным. Миньярд, до этого скучающе смотрящий в стену, быстро нашел взглядом иссиня-голубые глаза, а после неторопливо проследил каждый шрам, каждый изгиб и выпирающую косточку на заостренных конечностях. Нил громко сглотнул, когда увидел зрачки, практически полностью поглотившие темные жилки ореховой радужки.       Словно на ватных ногах он приблизился к мужу и встал вплотную. Эндрю пришлось слегка запрокинуть голову, чтобы заглянуть в коварно улыбающееся лицо Джостена. Шершавые ладони медленно коснулись более гладкой кожи бедер и медленно потянулись вверх, остановившись на талии. Не прерывая зрительного контакта, Нил почувствовал, как чужие руки двинулись на запад, а после опустились вниз и замерли. Большие пальцы огладили едва заметную выпуклость внизу живота, отчего Нил резко выдохнул задержанный в груди воздух.       Светлая бровь слегка приподнялась, на что омега покачал головой и улыбнулся шире, мягче, чем было.       — Я в поряд… Все хорошо, Эндрю. С нами все хорошо.       Мужчина на это лишь фыркнул и потянул омегу за талию ближе, пока тот не сел к нему на колени. Нил аккуратно обхватил сильную шею руками и несильно сжал. Широко разведенные вокруг чужой талии бедра внутренней стороной соприкасались с махровым полотенцем, колени упирались в мягкое одеяло кровати. Их лица разделяло несколько жалких дюймов, дыхание давно стало единым, а запах феромонов усилился и, казалось, разлетелся по всему дому.       — Чего ты хочешь, Нил?— ровным тоном задал вопрос Эндрю, не обращая ни малейшего внимания на ерзающего омегу в своих руках. В такие моменты Джостен всегда поражался выдержке пары и непоколебимой маске равнодушия, хоть и знал, что тот иногда был более чувствительным, особенно когда задевали эрогенные зоны.       — Тебя. Все, что ты дашь, мне будет достаточно.       Миньярд усмехнулся и, приблизившись, прошептал в самые губы:       — Да или нет?       — Да. Ты же знаешь, что да, — также тихо ответил ему Нил и первым потянулся к манящим губам.       Изначально медленный и неторопливый поцелуй быстро превратился в жадный и ненасытный. Болезненные укусы, вызывающие шипение, утешающее зализывание кровоточащих ранок, легкое скольжение языков по ряду ровных зубов.       Им приходилось часто отрываться, чтобы ухватить крупицы драгоценного воздуха. Но, не успев насытиться, вновь возвращались к поглощению друг друга.       Рука альфы обхватила чужой подбородок и притянула еще ближе, хоть расстояние и так оставалось ничтожным. Искалеченные, но давно не болящие ладони зарылись в светлые пряди и легко потягивали их в моменты особо сильного напряжения. Разгоряченная от тяжелого дыхания кожа покрылась румянцем, а места тесного контакта начинали блестеть от скатывающего пота.       Оторвавшись от изрядно покрасневших губ, Нил прижался к колючей щеке, после нежно коснулся кожи под глазом и длинной дорожкой порхающих поцелуев спустился к шее. Он не мог увидеть, но почувствовал, как под его ртом вздрогнул Эндрю и как еле слышимый вздох вырвался на свободу. Джостен слегка улыбнулся, довольный вызванной реакцией, и стал более тщательно помечать влажными следами шею, не оставляя ни единый участок обделенным.       Добравшись до ключиц, он пососал тонкую кожу и слегка прикусил выступающую косточку, пока Миньярд пытался совладать с дрожью, которая мурашками разбегалась по телу. И без того тяжелое дыхание становилось глубже и медленнее в последней попытке удержать контроль. Но чем дольше Нил дразнил, тем быстрее оставшиеся крупицы хладнокровия угрожали сгореть в безудержном пламени обуявшей страсти.       В один момент Эндрю оторвал от себя увлекшегося омегу и подтянул его подбородок к своему лицу. Вновь поцелуй, только неторопливый и успокаивающий.       Если бы Нил мог, он давно замурчал от переполняемого удовольствия.       — Нил. Нил, посмотри на меня.       Только сейчас он осознал, что глаза его долгое время были закрыты, потому прищурился от яркого солнца. В теплом свете разогретого воздуха позади светловолосого мужчины медленно парили пылинки, кружили в замысловатом танце. Потянув носом, Нил уловил необычайно сильный аромат их феромонов, заполняющих комнату.       — Нил, — вновь позвал его Эндрю, и тот быстро сосредоточил внимание на зовущем.       — Да. На все да, Дрю.       Миньярд вновь поцеловал мужчину, и Нил медленно закрыл глаза, концентрируясь на собственных ощущениях.       Сквозь грохот оглушающего пульса рыжеволосый услышал шорох, а после дрогнул под теплым прикосновением к разгоряченной коже. Нил тихо зашипел из-за чрезмерного возбуждения и спрятал лицо в шее Эндрю, пока тот на пробу совершил пару скользящих движений. Пытаясь сдержать подступающие стоны, он принялся покусывать и зализывать чувствительную кожу. Мозолистая ладонь лениво двигалась вверх и также медленно опускалась вниз, несмотря на нетерпеливое покачивание бедер Джостена, который пытался усилить необходимую стимуляцию.       Эндрю цокнул языком и в наказание слегка прикусил мочку уха омеги, на что тот выгнулся в пояснице. Рот раскрылся в немом стоне, пока Миньярд продолжал приятную пытку.       Внезапно рука исчезла. Нил приоткрыл помутневшие глаза и встретился со сверкающими янтарями напротив. Слегка влажная от смазки ладонь коснулась щеки омеги, и рыжеволосый мужчина сразу же плотнее прижался к теплу кожи. Большой палец медленно огладил подбородок и остановился на нижней губе. Легкое давление и горячий рот захватил его в моментально захлопнувшийся капкан зубов. Хитро улыбнувшись, Джостен нагнулся вперед и всосал палец по самую костяшку. Не отрывая собственного взгляда от чужого, он медленным движением обвел каждую фалангу языком и легко пощекотал кончик быстрым скольжением, а после вновь неторопливо опустился. Ореховые глаза потемнели еще больше, когда Нил отстранился с хлюпающим звуком и ухмыльнулся.       Большая ладонь обхватила рыжеволосый затылок и вновь притянула податливые губы к лицу напротив.       Джостен ойкнул, когда слегка остывшая рука вновь обхватила его и на этот раз стала двигаться более грубо. Резкая волна удовольствия судорогой пронзила дрожащее тело, и ему пришлось покрепче ухватиться за широкие плечи. Тихое подбадривание чередовалось с такими же нуждающимися вздохами, переходящими в негромкие стоны. Он больше не мог целоваться, прислонился лбом к мускулистой шее и сильно зажмурил глаза. Прокатывающие по позвоночнику мурашки электрическим разрядом распространились на бедра, а от них — к поджимающимся пальцам ног.       — Черт… Энд-дрю, черт…       Тяжелое дыхание над ухом ничуть не облегчало ситуацию, и казалось, Нил вот-вот задохнется в удушающих ощущениях. Где-то на краю сознания стала подступать развертывающаяся ослепляющая пелена жаждущего удовольствия. Дыхание стало прерывистым, а стоны, срывающиеся с губ, перестали быть тихими.       — Эндрю… Эндрю, я сейчас!..       И внезапно рука исчезла. Что-то наподобие вопля вырвалось из разочарованного рта.       — Зачем ты это сделал? Я хотел мфпф-мф…- остальная часть оказалась заглушена в потной груди Миньярда, на которой омега полулежал с закрытыми глазами.       Сквозь шум успокаивающего дыхания Джостен услышал фырканье. Спину накрыла теплая сухая ладонь, которая круговыми движениями стала поглаживать напряженные мышцы. Облегчение от накатившего расслабления в виде беззвучного стона, слетевшего с языка, заставило Нила отстраниться и прижаться губами к колючему подбородку.       Горячее дыхание опалило ушную раковину и пустило новый табун мурашек по коже.       — Ты устал?       Нил покачал головой и вновь поцеловал светлую щетину, медленно продвигаясь к щеке.       — Ты можешь кончить сейчас, а после я позабочусь о тебе, — предложил альфа, сдержав дрожь от щекотливых касаний. — Либо мы можем сделать это вместе, а затем я все равно позабочусь о тебе.       — Вместе, — бормотал рыжеволосый, медленно поднимая отяжелевшие веки. Несмотря на бушующее возбуждение, приятным узлом стягивающее низ живота, сонливость все еще присутствовала после продолжительной ласки мужа, а также приятного запаха горького кофе. — Хочу вместе.       Видя разморенное состояние своего омеги, Эндрю поцеловал блестящий от пота лоб, а после обхватил их обоих ладонью и стал совершать грубые резкие скольжения. Нил вздрогнул из-за сильной чувствительности, а после застонал, когда остывший жар стал накатывать со сверхъестественной скоростью.       Он не успел даже подумать о предупреждении, когда волна ослепляющего наслаждения сильным током пробила дрожащее тело, а судорога свела трясущиеся конечности. Протяжный стон был задушен в мощной шее Миньярда, короткие ногти больно впивались в широкие плечи.       На секунду оглушенный оргазмом, Нил не сразу услышал тяжелый полувздох-полустон рядом, а после почувствовал, как нечто горячее проливается между их телами и растекается по коже.       Слегка отодвинувшись, омега взглянул на расслабленное лицо мужа, а после запечатлел на его губах ленивый поцелуй. Затем положил голову на чужое плечо и медленно закрыл глаза.       — Нил,— прохрипел Эндрю, пока Джостен слушал замедляющееся сердцебиение пары. — Нам нужно привести себя в порядок.       Тот промычал что-то нечленораздельное и остался сидеть неподвижным. Миньярд фыркнул себе под нос, а после аккуратно подхватил омегу одной рукой за талию, а второй под колени и отнес в ванную.

***

      Уже лежащие в кровати, чистые и успокоившиеся, они сплелись конечностями в подобие единого организма. Эндрю слушал сопение Нила, который щекой прижался к его груди, а одна из рук обхватила за талию. Светловолосый мужчина лениво поглаживал дальнее от него плечо. Кошки, будто повторившие их позу, скрутились мохнатым клубком у изножья кровати.       Даже по истечению долгих лет они не всегда могли спать так: тесно друг к другу. Нил слишком уважал личное пространство Эндрю и всегда переживал, когда альфа позволял ему лежать в обнимку с ним в бессознательном состоянии. Напряжение сходило лишь тогда, когда Миньярд проявлял инициативу и сам прижимал к себе небольшое, но такое сильное тело омеги.       Все изменилось после объявления о беременности. Врач сказала, что этот период является наиболее уязвимым для омег.       С каждой прошедшей неделей их чувствительность увеличивается, а желание защитить не родившегося ребенка достигает катастрофических масштабов. Иногда случается такое, что количество гормонов, вырабатывающихся при беременности, является недостаточным, из-за чего сильные перепады настроения сбивают с толку омегу. Он перестает ощущать безопасность из-за новых перемен в организме. Здесь и появляется альфа, который способен успокоить омегу феромонами, да и запах истинного оказывает куда бóльшее исцеляющее влияние на партнера. Омега на подсознательном уровне чувствует защищенность и уверенность, что альфа оградит не только его, но и их нерожденное потомство.       Эндрю не думал, что это может коснуться их, но жизнь на то и жизнь, что своей непредсказуемостью не только сбивает с ног, но и переламывает неуклюжие конечности.       Поначалу все было хорошо. Они продолжали спать близко, но не рядом. Максимум, чем они могли соприкасаться — это пальцы рук, еще реже — ладони.       Эндрю предположил, что дело в сильном токсикозе, который оставлял Нила постоянно обессиленным и уставшим. Он тогда мало ел и много спал. Не совсем удивительно, что его омежья сущность взбунтовалась и встала на дыбы.       В одну из ночей Миньярд проснулся от тихих всхлипов и дрожащего тела на краю кровати. Нил тогда был на грани одной из панических атак, а беременность сделала его более эмоциональным, чем обычно. Но даже в таком состоянии он не мог без согласия коснуться Эндрю, пока тот спал, а выдавить из себя и слово казалось невозможным.       После этого светловолосый мужчина провел несколько бессонных ночей, удерживая рядом теплое тело омеги. Старался постоянно касаться рыжеватых прядей и выпускать как можно больше феромонов.       Спустя время ему удалось свыкнуться. Бывали ночи, когда он просыпался от кошмара и чувствовал чужие прикосновения, но как только пальцы нащупывали шрамы, быстро успокаивался.       Сегодняшнее утро было… приятным. Би могла гордится им, ведь он, наконец, мог подмечать что-то хорошее, а не только нейтральное, само разумеющее явление.       Миньярд сначала не поверил собственным глазам, когда Нил, совершенно расслабленный и выглядящий бодрым, стал проявлять активность. Конечно, токсикоз рано или поздно должен был закончится, но не думал он, что так резко. Возможно, это только начало и вечером это аукнется, а может и нет. Эндрю не думал заглядывать вперед, а довольствовался сегодняшним утром и удовлетворенно принимал настоящего Нила. С будущим он разберется в будущем.       Вот и сейчас, глядя на расслабленное лицо пары, Миньярд не смог сдержать расползающееся нечто, плотными цепями сжимающее бьющееся сердце.       Шла одиннадцатая неделя, а они еще никому не сообщили новости. С позволения Нила он поделился лишь с Аароном их планами полтора года назад. Близнец редко проявлял инициативу, но во время разговоров, когда Эндрю не мог полностью подавить разочарование от собственной беспомощности, Аарон мог спросить об этом. Никакой фантастической поддержки он не оказывал, но само, пусть и не физическое, присутствие рядом придавало сил.       Они больше не одни. Им не нужно сражаться в одиночку.       У них есть семья.       Никогда еще Эндрю не испытывал что-то настолько близкое к благодарности к Нилу, который отправил их с братом на сеансы к психологу, и к Бетси, которая смогла сгладить их острые углы в отношениях.       Через пару недель Аарон должен прийти на семейный ужин, который хоть нечасто, но устраивается между семьями близнецов. Вместе с ним будет его жена Кейтлин и их четырехлетняя дочь Клэри. После недолгого совещания с Нилом он решился сообщить важные новости брату во время визита.       Внезапно тишину спальни разрушил тихий стон. Миньярд напрягся, но постарался расслабиться, пока наблюдал, как сонный омега сел в постели. Он невидящим взглядом уставился в темное стекло плазмы на дальней стене.       Эндрю, остерегающийся возможной панической атаки, негромко позвал мужчину.       — Джостен?       Тот не сразу, но отозвался и обернулся к источнику звука. Слегка взъерошенные волосы, прищуренные ото сна глаза. Ничего примечательного, но вот вновь с губ Джостена сорвалось приглушенное мычание.       — Нил. Нил, — Эндрю аккуратно обхватил руками лицо рыжеволосого и притянул к себе. — Абрам.       Тот пробормотал что-то неразборчивое, на что Миньярд нахмурился. На секунду сфокусировавшийся взгляд повторил эмоцию альфы и фыркнул.       — Абрам?       — Что-то странное, — широко зевнул мужчина, одной рукой потирая глаз.       — Что странное? Где?       — М-м, в животе.       Эндрю не дал паническому холоду сжать цепкими когтями свое горло.       — Тебе больно?       — Не-е-ет, — медленно протянул Нил, подавляя новый зевок ладонью, — так непонятно, будто…       Он вновь задумался, а после оцепенел. Голубые глаза, полностью освобожденные от оков сна, осмысленно посмотрели на лицо Эндрю.       — Хочу бифштекс, — внезапно выпалил он, на секунду зажав нижнюю губу. — Я не знаю, что это, но хочу попробовать.       — Что? — спросил Эндрю, чувствуя себя последним идиотом, потому что все прекрасно услышал с первого раза.       — Хочу бифштекс. И клубнику.       Небольшой румянец окрасил шрамированные щеки, когда из желудка раздалось урчание.       — Я голодный.       Светловолосый мужчина замер на некоторое время и немигающим взглядом смотрел в иссиня-голубые глаза. Джостен слегка заерзал, ощущая неловкость от такой пристальности.       — Эндрю?       — Ты голоден?       — Да.       — И ты хочешь бифштекс?       — Ну да?       — И клубнику?       — Я вроде так и сказал?       Миньярд ничего на это не ответил, лишь молча притянул омегу поближе и сжал в объятиях.       Впервые за семь недель Нил захотел поесть. Не потому, что надо, а потому что захотел. Те овощные бульоны и сухофрукты, которые успели изрядно ему надоесть, но их приходилось есть, потому что это единственное, что не отвергал желудок, можно было оставить в прошлом. Ведь впервые за столько недель у Нила появился аппетит.       Фантастика.       Эй, Би, надеюсь, икота еще не надоела тебе. Ведь я вновь нашел что-то стоящее в этом мире.       Эндрю медленно отстранился и вновь посмотрел на омегу, который выглядел более смущенным, чем пару минут назад. Он еще не до конца привык к таким частым телесным контактам, но это не значит, что ему они не нравились.       — Значит, бифштекс и клубника. Есть еще какие-то пожелания?       Нил ненадолго задумался, а после неуверенно протянул:       — Экси?       Эндрю на это закатил глаза и мягко отпихнул лицо Джостена.       — Все такой же наркоман.       Ответом ему была глупая улыбка.