***
– Верховный Архангел? Вы вызывали? – Виниэль заглянул в кабинет Азирафеля. – Да, Виниэль, здравствуй. Будь добр, отнеси поесть нашему уважаемому гостю, демону Кроули? – Э-э… гостю, сэр? – Да, Михаил поместила его в ту ужасную комнату на этаже архангелов. Я бы не хотел, чтобы он подумал, что мы все тут так негостеприимны. Вот, отнеси ему это, пожалуйста. Азирафель подвинул поднос ближе к краю стола. – Я сделал бы это сам, но Метатрон созывает срочное совещание. – Слушаюсь, сэр. Виниэль явно был не в восторге от возложенной на него миссии. Он взял поднос со стола так, будто на нем была бомба, но все-таки не посмел не подчиниться. Азирафель проводил его до дверей и вышел сам, направившись в зал для совещаний. – При всем уважении, ваша светлость, Метатрон, вы позволяете Азирафелю слишком много. Гавриила с позором уволили за меньшее, – услышал он голос Михаил, подойдя к залу. – Не волнуйся, Михаил, – примирительно произнес Метатрон. – Азирафель желает только блага для Небес. Он не может желать иного. – Хотела бы я быть так уверена, – проворчала Михаил. – Как мне кажется, дело вообще не в Азирафеле, – вступили Уриил. – То, чего он желает или не желает, не так важно. Думаю, мы все понимаем, что его способности очень ограничены. Но вот Кроули… – они сделали многозначительную паузу. У Азирафеля перехватило дыхание. – Он неуправляем и очень опасен. То, что сейчас он попался нам в руки, большая удача. Позвольте мне допросить его, сэр? Гадство. У Кроули было меньше времени, чем они думали. И, если его поймают сейчас, при побеге… не поздоровится им обоим. И все-таки Азирафель не мог сожалеть о сделанном. Он чувствовал, как маленькая частичка груза, лежавшего на его плечах два с половиной года, приподнялась. Он мог дышать чуть свободнее. К тому же, учитывая новый поворот событий… – Да, почему бы и нет, – сказал Метатрон. – Пусть Сандалфон пойдет с тобой. Будьте осторожны. И… Уриил? Азирафелю не обязательно об этом знать. Азирафель осторожно отступил на несколько шагов от двери, прислушался, когда она начнет открываться, и только потом пошел вперед. – Уриил! – сказал он, когда они вышли. – Только не говори, что я опоздал, и собрание уже закончилось. – Нет, все ждут тебя, Азирафель, – недовольно сказали Уриил, намереваясь пройти мимо. – О, надо же. Я прошу прощения. Ты за мной? – Азирафель нарочно пошел наперерез, и преградил им путь. – Нет, у меня дела. – А как же собрание? – Я уже не в Совете, помнишь? – О, и правда! Время летит, да? А что это за дело? Я должен о чем-то знать? – он специально отходил назад, не давая Уриил обойти его. – Нет. Тебя ждет Совет. – Да-да. Ну что ж, в таком случае не буду никого задерживать. Хорошего дня! Уриил смерили его подозрительным взглядом и пошли дальше по коридору. Только бы Кроули хватило времени…***
Кроули поднял крышку с подноса, удивленно покачал головой на жареного цыпленка с овощами и бокал вина, не потерявший чудесным образом ни капли по пути к нему. Кроули сразу же схватился за маленькую белую булочку, лежавшую сбоку от тарелки, и аккуратно разломил ее. Внутри был ключ, обернутый миниатюрным бумажным свитком. – Он чересчур этим наслаждается, – пробормотал Кроули, с трудом сдерживая поднимающееся в груди тепло. С тех пор как там, в пустоте, прорвало какую-то плотину, пустота выкидывала один дурацкий фокус за другим. Думать в таком состоянии было почти невозможно, а уж действовать – просто опасно. Но действовать было надо. Кроули развернул бумажку и прочитал: «Кроули, ты прав: все самое важное – на Земле. Береги ее. И себя. Я в тебя верю. Я их отвлеку». Он сунул бумажку во внутренний карман пиджака, немного тревожась, что в такой опасной близости от нее чудящая пустота вообще рванет или типа того. Там и в самом деле что-то завибрировало. Кроули рассеянно потер грудь, залпом выпил бокал вина, сжал ключ в кулаке и на цыпочках подошел к двери. Кажется, за ней все было тихо. Он осторожно вставил ключ в замок, повернул его и открыл дверь. Черт, у Азирафеля точно будут неприятности из-за этого, да? Если он решился организовать побег Кроули, маловероятно, что ангелы планировали отпустить его. А помощь демону, да еще и подозреваемому в преступлении против Небес… Кроули застыл у дверей своей тюрьмы. Прошло два с лишним года, и расстались они не в лучших отношениях, да и вообще – это Азирафель виноват в том, что Кроули оказался здесь. И все-таки он стоял тут и парился из-за того, что подвергает Азирафеля опасности. – Зараза, – пробормотал Кроули, переминаясь с ноги на ногу, будто под ним была освещенная земля. Записка во внутреннем кармане грела, словно что-то живое. «Я в тебя верю», – написал Азирафель. – Мерзавец! Вот надо было ему… сейчас… Нет чтоб… Нет чтоб поверить ему тогда, выбрать его тогда! Но он сделал это сейчас. И Кроули обманул бы себя, если бы попытался сделать вид, что крошечная часть его, утонувшая в пустоте, только что не оттолкнулась от дна и не ликовала теперь, барахтаясь и пытаясь выплыть на поверхность. А потом Кроули вдруг повернул голову и увидел вдалеке Уриил. Это все решило. Его уже видели покинувшим камеру, Азирафель уже будет под подозрением, и Кроули оставалось только сделать так, чтобы это было не зря. Он резко развернулся и помчался в ту сторону, где, как он помнил, должен был находиться лифт вниз.***
– Я говорю вам, Кроули оказался там случайно. Он понятия не имеет о новом Рождении. Даже если бы ему что-то было известно о Втором Пришествии – то только то, что говорят люди: Иисус, Страшный Суд, ну, такое вот. – Не все религии трактуют Второе Пришествие одинаково. В некоторых ожидают другого Мессию, – заметила Михаил. – Допустим. Но откуда Кроули это знать? Он даже не читает книг… тем более священных. – Мне кажется, нам всем известно, откуда он мог бы это знать? – Михаил подняла брови и выразительно посмотрела на Азирафеля. – Эти обвинения беспочвенны, – фыркнул Азирафель и повернулся к Метатрону. – Если вам нужны доказательства, отправьте людей к Марте и ее соседям, они скажут вам, что Кроули парковался в том переулке задолго до Благовещения. – Отправим, – кивнул Метатрон. – Обязательно. Я доверяю тебе, Азирафель, и все же, как ты и сказал, доказательства нужны. Уриил и Сандалфон этим займутся. Азирафелю стало одновременно жарко и холодно. Метатрон лгал ему прямо в лицо. Азирафель своими ушами слышал, какие доказательства отправились добывать Уриил. Только бы Кроули успел.***
Кроули завернул за угол и увидел в конце большого белого зала Сандалфона. Тот стоял прямо рядом с лифтом. – Зараза, – пробормотал Кроули. Не могло быть и речи о том, чтобы проскочить в лифт мимо него. А позади уже слышались шаги Уриил. Гигантский, просторный, светлый зал, а Кроули чувствовал, что его начинает душить клаустрофобия. Или просто паника. Другой выход. Здесь должен быть другой выход. Его чудеса так далеко от Ада будут очень слабыми. Лестницы не видать. Кроули знал, что где-то на Небесах, как и в Аду, должен быть эскалатор – он нередко видел, как Азирафель им пользовался. Но он явно вел не на этаж архангелов. Что логично, ведь раньше Азирафель архангелом не был. Он был Началом. Начала были ниже… Уриил вышли из-за поворота. Они не торопились – знали, что Кроули никуда не денется. Далеко впереди блеснул золотой зуб Сандалфона. Кроули рванулся с места – но не вперед, а в сторону – к гигантским видовым окнам. Ноги скользили на зеркальном полу, и он едва заметил удивленную гримасу Сандалфона и вспышку заклинания Уриил, лишь едва опалившего его плечо. А в следующий миг он закрыл лицо локтем и ударился огромной черной птицей в Небесное стекло.***
Где-то вдалеке что-то звякнуло, а потом вдруг грянула тревожная сирена. – В чем дело? – спросил Азирафель, прекраснейшим образом догадываясь, в чем – или точнее, в ком – было дело. Михаил первой поднялась с места и направилась в коридор. Метатрон только повернулся к двери и проводил ее взглядом. Некоторое время они все сидели молча, потом сирена стихла, и Михаил, с нервно поджатыми губами и вытаращенными глазами, влетела в комнату. – Демон! Он сбежал. – Что?! – теперь уже Азирафель не удержался и подскочил на месте. Он действительно был взволнован – даже врать тут не приходилось. – Сандалфон и Уриил пытались его догнать, но он разбил главное окно. – Разбил окно? – воскликнула кто-то в Совете. – Это безопасно? – Смотря для кого, – Метатрон, все такой же спокойный, пожал плечами. – Нам тут ничто не угрожает. А вот как демон планирует спускаться через все небеса и земную атмосферу на крыльях – это зада-ачка. – О, боже, – пробормотал Азирафель. Если Кроули поймают при побеге, или если он погибнет… Одно дело было потерять Кроули, уйдя на Небеса. Он мог знать, что где-то там Кроули, пусть и несчастен, но жив, и будущее еще может готовить для них лучшие времена... И совсем другое дело… Нет. Азирафель отказывался думать об этом. Так он Кроули не поможет. Михаил приложила палец к наушнику в ухе. – Он разбил другое окно – на этаже Начал. Уриил и Сандалфон отправили стражу, но у демона есть фора. Сэр, – она обратилась к Метатрону, – это уже не укладывается ни в какие рамки. Если мы не примем меры, Ад решит, что границы Небес можно просто так нарушать и творить здесь бог знает, что. Я требую немедленно применить Крайние Санкции к демону Кроули.***
Кроули пошатнулся и стряхнул с себя кусочки стекла. Порадовался своей привычке носить кучу слоев одежды: кажется, воплощение пострадало не сильно, или, по крайней мере, на адреналине так казалось. Почти сразу же его встретили дружные вопли сирены и ангелят. Кроули дикими глазами огляделся по сторонам, и схватил за шиворот первого попавшегося парнишу. Закрылся им, как щитом, изобразил указательным пальцем пистолет, приставил его к виску заложника и рявкнул, перекрикивая сирену: – А ну, живо молчать! Покажите мне лестницу на Землю, и никто не пострадает. Ангелята заткнулись, привыкшие исполнять приказы, умницы. Одна – вылитая Барби, с бело-розовыми локонами и в коротеньком розовом сарафане – подняла руку. – Можно я? – Чего? – Покажу дорогу. – Валяй. Он толкнул парнишу вперед перед собой и последовал за Барби. Палец-пистолет на всякий случай грозно перевел на остальных молчаливых Начал. Они пошли по розово-золотистому залу. На полу был ковер с длинным ворсом – тоже розовый и дико неуместный под черными туфлями Кроули. С каких это пор на Небесах вообще все такое цветное? «А, – тут же понял Кроули. – Ясно, с каких». Они прошли мимо проема, в котором подозрительно виднелись ручки, чего-то напоминающего эскалатор. Но Барби почесала дальше. – Эй! – рявкнул Кроули. – Ты меня на…дуть что ли хочешь? Это что? – он кивнул на эскалатор. – Эскалатор, – пробормотала Барби. – А ты меня куда ведешь? – Так вы же лестницу просили… – длинные ресницы удивленно хлопнули ровно два раза. Парниша в руках Кроули неистово дрожал. – Твою Мать… всеблагую, – выдохнул Кроули и отшвырнул свой живой щит в объятия Барби. Они оба рухнули на розовый ковер, но Кроули уже несся вниз по эскалатору.***
– Нет, – выдохнул Азирафель раньше, чем успел подумать. Если Кроули уничтожат, он… он… Он раньше сотрет из Книги себя, чем позволит себе существовать в мире без Кроули. И пока он здесь, он сделает всё… всё… Он почти не видел ничего вокруг. – Не понимаю, Азирафель. Тебе же самому было бы лучше! – Михаил, обычно сдержанная, даже всплеснула руками. – Вы все равно больше не можете быть… друзьями. Если бы его не стало, ты бы забыл о нем, и он больше не был бы проблемой для нас. Паническая белая пелена перед глазами Азирафеля сменилась красными пятнами гнева. – В самом деле, Михаил? – процедил он сквозь зубы со спокойствием, которого не чувствовал. – Я должен объяснять тебе, архангелу Господа, почему каждая жизнь, данная Богом, важна? Михаил хотела возразить, но Метатрон перебил ее. – Мы не будем никого стирать из Книги Жизни. Я обещал Азирафелю, что никто больше не откроет Книгу, и я держу свои обещания. Азирафель выдохнул, чувствуя, как тугой узел в груди немного расслабился. – Ну вот! – воскликнула Михаил, снова приложив палец к наушнику. – Доигрались! – Что? – Он ушел. Демон сбежал с Небес, мы не представляем, какую роль он сыграл в провале Непорочного Зачатия и что ему известно о наших планах. Он вполне может уже докладывать Аду! – У Кроули меньше связей с Адом, чем у тебя, Михаил, – взорвался Азирафель. – Так, – произнес Метатрон тихо, но веско. Азирафелю сразу стало стыдно за свое поведение. – Думаю, пока достаточно. – Я прошу прощения, – сказал Азирафель. – Мы действительно все погорячились. – Михаил, сядь, пожалуйста, – сказал Метатрон. – Пусть Уриил разберется с восстановлением порядка. А у нас еще есть нерешенные вопросы на повестке. В частности… Если демон действительно не имеет никакого отношения к тому, что божественное дитя не появилось на свет, то почему же так случилось? – Это наверняка он, сэр, как можно вообще допускать что-то еще? – Михаил с досадой опустилась на стул. – Рискну предположить, – Азирафель осторожно поднял руку. – Что если мы неправильно поняли распоряжение Сверху? Что если ребенок и не должен был рождаться? В конце концов, большинство пророчеств говорит об ином. Спаситель придет на Землю с Небес, чтобы вершить последний Суд. – Да! Я же говорил, мы должны вернуть Иисуса! – обрадовался Иоэль, серафим, которому приходилось работать с Иисусом в прошлый раз. – Исключено, – покачал головой Метатрон. – Иисусу обещали вечный отдых после того, что он сделал. Мы не можем его трогать. – Это не обязательно должен быть Иисус, – сказал Азирафель. Он подбирался к самому опасному моменту своего безумного плана. – Кто тогда? У тебя есть другие спасители в рукаве? – И что тогда значит Приказ? – спросила член совета от Престолов. – Что ни говорите, а он все-таки пришел Свыше. При чем там эта женщина, Марта? – Именно, – кивнул Азирафель. – В приказе сказано, что «21 сентября 2026-го года на Марту снизойдет благословение Господне, и явится на Землю ее Судья и Спаситель». Что если мы неправильно читали это пророчество? В нем нет ни слова о ребенке или зачатии. Только о благословении и о явлении Спасителя. Благословение было. Я совершил его… Он остановился, многозначительно обвел взглядом весь Совет и закончил: – …после того как явился на Землю. Он будто в замедленной съемке увидел, как падает челюсть Михаил. Несколько секунд она не могла ничего сказать, как и остальные, после чего воскликнула: – Это неслыханно! Это… это святотатство! Как ты смеешь претендовать на место Сына Божия? – Мы все дети Божии, Михаил, – пожал плечами Азирафель. – Даже ты. Кто-то сбоку тихо хихикнул. – В пророчестве не сказано ничего о Сыне Бога. Спаситель может быть кем угодно, спустившимся с Небес, – объяснил Азирафель. – В этом, безусловно, есть логика, – проговорил Метатрон, поглаживая бороду, будто что-то осмысливая. – К тому же, ты уже однажды выступал спасителем Земли, Азирафель. Возможно, на этот раз тебе уготована роль Судьи. «Работает», – подумал Азирафель в опьянении человека, стоящего на краю крыши небоскреба. Если Метатрон поддержит его, это можно будет вынести на голосование. И тогда… – Вы не можете всерьез допускать такую дикость! – не сдавалась Михаил. – Я думаю, допускать можно все, – возразил Метатрон. – В конце концов, План Господа Непостижим. – Но не для вас! – напомнила Михаил. – Вы можете пойти поговорить с Богом и уточнить значение пророчества? Чтобы мы знали наверняка, что не делаем величайшую глупость в истории Вселенной… Азирафель, который только начал позволять себе надеяться, снова почувствовал подступающую к горлу тошноту. – Имей веру, Михаил, – сказал Метатрон, все так же спокойно. – Мы узнали от Бога ровно столько, сколько нам нужно и суждено было знать. Когда Всевышний захочет, то заговорит с нами вновь. Азирафель выдохнул. – Ну что ж, в таком случае я предлагаю голосование?***
Кроули вывалился из стеклянных дверей здания, служившего входом на Небеса и в Ад, ошалело огляделся по сторонам. Вокруг были оживленные улицы Лондона, туда-сюда сновали офисные работники в костюмах и туристы с открытыми ртами. Кроули заставил себя нырнуть в толпу и быстро зашагал прочь, стараясь не оглядываться слишком часто через плечо. Сердце бешено колотилось, и он то и дело сбивался на бег, подгоняемый страхом преследования. Он думал поймать такси, но боялся с кем-либо оставаться один на один в замкнутом помещении. Кто знает, кем этот кто-либо окажется. Прошло не меньше часа, прежде чем он добрался до своей квартиры. К тому моменту ему почти удалось убедить себя, что его никто не преследовал. И все же, поднимаясь по пустынной лестнице к себе, он внезапно осознал, что его трясет. У Кроули и раньше бывали неприятности – бывали и похуже этой. Ад априори был хуже Небес. Но этот раз был слишком похож на то, что было во время Апокалипсиса все те годы назад. Как и тогда, Кроули был один. Азирафель где-то там выполнял безумный план по спасению мира, а Кроули в своем дерьме был один. Кроули дрожащей рукой открыл дверь в квартиру, готовясь драться или бежать, почуяв хоть тень угрозы. Все было тихо и пусто. Кроули закрыл дверь, добавив парочку лишних охранных заклинаний, зашел в каждую комнату, проверил каждое окно. Наконец добрался до кухни. Здесь было не так пусто, как в других комнатах. В хорошем смысле – тут хранился виски. Кроули достал бутылку и свернул пробку – вроде того, как опытный суровый охотник сворачивает шею дичи. «Похоже, да все-таки не совсем», – подумал он, опрокинув минимум треть бутылки себе в горло первым глотком. Внутри запылало, дрожь наконец-то унялась. – «Дерьмо, в смысле. Не совсем такое ж». Азирафель освободил его. Он дико рисковал там, на Небесах, спасая Кроули, и все-таки он не оставил его в плену. Кроули поставил бутылку на стол и вытащил из внутреннего кармана записку Азирафеля. Ангел спешил. Буквы были чуть более наклонные, чем обычно, и хвостики у них были чуть кривее, как будто писал на неровной поверхности… Или – понял Кроули – нетвердой рукой. «Кроули, ты прав: все самое важное – на Земле. Береги ее. И себя. Я в тебя верю. Я их отвлеку». «Ты прав» «Я в тебя верю» «Береги себя» Разбросанные по крошечному письму, эти отрывочные признания были всем, о чем Кроули мечтал два с половиной года. Сколько раз он представлял, как двери лифта напротив магазина откроются, или как в его квартиру постучат среди ночи, или как Азирафель просто окажется на сиденье Бентли, как тогда в 60-е. Что он посмотрит на Кроули и скажет: «Я должен был выбрать тебя. Я должен был верить в нас и доверять тебе. Я хочу домой, на нашу сторону. Можно мне?» И Кроули обнимет его, дурака, чтобы он понял, что ему даже не надо было спрашивать. Что дверь всегда была открыта… И вот теперь это все лежало перед ним. Он мог перечитать это и убедиться, что ему не померещилось. Здесь было все: и признание его правоты, и доверие, и нежность. Не было только Азирафеля. И это… Как это могло сочетаться, черт возьми? Кроули сделал еще один сердитый глоток. Как Азирафель мог сделать все это, сказать все это, и все равно остаться там? Остаться в опасности. И оставить Кроули одного. Лучше бы он мог просто злиться. Но просто злиться он не мог, ни минуты он не мог просто злиться. Опять начинается… Легко сказать: «защищай Землю»! Попробуй, защити ее в одиночку, когда против тебя все Небеса, весь Ад и Бог с Сатаной в придачу. Азирафель хотел от Кроули слишком многого. Но он и дал Кроули очень много. «Ты прав» «Я в тебя верю» «Береги себя» Кроули решил, что для начала в качестве заботы о себе он как следует напьется. Он аккуратно свернул записку и вместе с ключом от камеры положил обратно во внутренний карман пиджака. Теперь, когда в груди начнет ныть, он сможет прижимать руку к этому месту и запирать пустоту на ключ.