***
– Ты решила уже, в чем пойдешь? – спросила Коваль с полунабитым ртом. Минаева чуть не обожгла язык горячим кофе. «Кстати, это уже третья кружка за день, надеюсь, сердце откажет ещё до наступления корпоратива, иначе Лера проест плешь в моем мозгу с этими приготовлениями». – Не знаю. Очень хотелось бы пойти в джинсах, но вряд ли Швец это оценит. Лера хихикнула: – Выгонит тебя к чертовой матери, чтоб не позорила сектор библиотеки. – Вот-вот, поэтому однозначно платье. А вот какое – хрен знает. Вариантов особо нет. В некоторые могу не влезть, – вздохнула девушка, похлопав себя по едва заметному животу. – Ой, да брось, – Лера отмахнулась, как от назойливой мухи. – Ты отлично выглядишь, учитывая, что уже умудрилась родить. Я вот думаю, что надену красное платье без бретелек с пышной юбкой. Правда, оно коротковато немного, а мужчин преклонного возраста у нас достаточно... – Буду отбивать тебя всеми силами! – с усмешкой поклялась Минаева, помахав кулаком по сторонам и чуть не столкнув кружку с кофе. – Уж постарайся, пожалуйста, и следи, чтобы я не напилась, – с серьезным видом добавила Лера. Минаева наклонилась над столом навстречу девушке и заговорщически прошептала: – Ты за мной тоже.***
Декабрь летел незаметно. Работа кипела, как кровь в молодых жилах. Каждый новый день начинался с разгребания долгов за предыдущий. Никто ничего не успевал, поэтому, когда вечерами Вера оставалась одна в офисе, она всё чаще думала о том, чтобы закрыться на ключ и проораться как следует. Но заглушающим заклятием в их скучном мире никто не пользовался, и девушке приходилось справляться со своими эмоциями и обязанностями, как спокойный уравновешенный человек. Временами начинало казаться, что сил не остаётся. Дух бодрости в ней поддерживали лишь кофе и айтишники, с которыми они всегда теперь были на связи и при любой удобной возможности выходили вместе на улицу. Эти два милых мужичка до слез смешили Веру, словно чувствуя, что именно это ей было больше всего необходимо, чтобы не свихнуться окончательно. А по ощущениям, сумасшествие было где-то рядом. Вера, будучи на самой низкой из всех нижайших должностей, пахала, как лошадь, каждое утро обещая самой себе прекратить тратить столько сил, и каждый вечер понимая, что снова солгала. Пару раз она практически засыпала на рабочем месте. Благо к тому времени никого в офисе не оставалось, но и работы меньше не становилось. Девушке казалось несправедливым, что ей дают одни из самых муторных и трудоемких заданий, но она успокаивала себя тем, что после двух лет "бездельничества" в декрете ей просто тяжело вернуться обратно во взрослую жизнь. И в целом, если отмести все эти минусы, от своей работы Вера искренне кайфовала.***
В один из вечеров она сидела в офисе, разбирая документы по закупкам (ее всё-таки насильно приобщили к общему делу, как она ни брыкалась), в голове крутились мысли о предстоящем празднике. Платье, прическа, макияж – всё это волновало ее в меньшей степени. Как вести себя с людьми и грамотно взаимодействовать в интеллигентном обществе – вот что ее страшило. С алкоголем она сразу поставила себе условие – один бокал, не больше. И не такой бокал, которые продаются в магазине с этикеткой "ваза". Так что на этот счёт переживаний не было. Каждую секунду, когда на девушку накатывало лёгкое волнение (осталось всего три дня!), она подбадривала себя тем, что на празднике будут Лера, Юра и Паша. О большей поддержке (моральной, разумеется) она и мечтать не могла. Двадцать девятого числа вечером Вера разворотила весь свой гардероб, пытаясь найти хоть одно платье, похожее на то, во что она может не просто влезть, но и выглядеть в нем не как лохушка. Как в сценах из каждого третьего фильма платья летели на кровать, одно за другим. Синее короткое, чёрное монашеское, белое просвечивает, жёлтое – "я что, цыпленок?" Выбор закончился, но остался один-единственный вариант, который тут же послушно лег на гладильную доску под утюг. Утром тридцатого числа Вера пришла на работу без кофе, зато с кучей сумок и перекинутым через руку платьем, скрытым под чехлом. Повесив вещи в шкаф, девушка мысленно поклялась: «Дабы дожить до сегодняшнего вечера, торжественно обещаю не лезть из кожи вон и выполнять все задания на... да просто забить на половину из них». Так и получилось. В первой половине дня она спустилась в читальный зал, походила по рядам, восстанавливая порядок расстановки книг, помогла нескольким назойливым студентам с поиском в электронной базе, приняла десятки поздравлений "с наступающим" и к моменту, когда ее коллеги разошлись по домам, чтобы подготовиться к празднику, призналась, что адски устала. Первым желанием было ровно в 19:00 одеться и уйти домой. Но как только она поделилась этим с "тройничком", девочки взбунтовались. Ника: «Ты с ума сошла? Ну-ка быстро пошла в компьютерный класс и начала готовиться!» Саша: «Вер, ну это действительно несерьёзно. Твоя Швец обо всем позаботилась, а ты хочешь слиться?» Ника: «Твоя любимая Лера тебя будет ждать». Вера: «Давайте только без ревности. Лера классная, я вас познакомлю как–нибудь. И вообще, имейте уважение, она сегодня будет спасать мою одинокую задницу». Саша: «У нас просто нет такой возможности, так что не надо тут». Вера: «Touché». Ника: «Хватит писать эти свои заумные словечки. Иди готовься». Саша: «И сфоткайся».***
Вера стояла перед зеркалом в туалете, нанеся последние штрихи в макияже. Сделав шаг назад, оценивающе оглядела получившийся образ. Платье – комбинация шоколадного цвета струилось по фигуре, не прилегая к телу, две передние пряди были убраны назад и держались с помощью небольшой заколки с крошечными камушками. Макияж был неброским, но выразительным, в тех же шоколадных оттенках, на губы девушка нанесла светло–коричневую матовую помаду с теплым подтоном. В целом, образ получился простым, но элегантным. Осталась одна проблема: найти актовый зал. И с этим придется повозиться. Вера взяла клатч, в который влезли только телефон, помада и пара салфеток на всякий случай (хотя она надеялась, что ей не придется сегодня плакать) и вышла в коридор. Единственное, что девушка знала: актовый зал находился в 3 корпусе, а это означало, что ей надо подняться на третий этаж, чтобы перейти по внутреннему коридору, соединяющему два корпуса. Босоножки на каблуках уже начинали давить на все чувствительные места, словно напоминая, что "хочешь быть красивой – пройди через адскую боль". Идя по коридору с максимальной осторожностью, Вера не смогла предугадать одного: что она едва ли не будет сбита Злым Королем. Он вынырнул из своего кабинета, как акула, и Вера не удивилась бы, если б он по-хищному щёлкнул челюстями в этот момент. Чтобы не потерять равновесие от неожиданности, девушка схватилась за стену и остановилась, как вкопанная. Демидов замер на пороге, тяжёлым взглядом окинув образ девушки. Брови снова сошлись на переносице, когда он поправил галстук и одернул свой пиджак. «Педант», – злобно подумала Вера и, решив не искушать судьбу, развернулась на каблуках и пошла дальше по коридору. Но, черт возьми, как роскошно выглядел этот мужчина в своем... обычном костюме? Да, именно так. Отбросив непослушные пряди за спину, она поспешила к коридору, одновременно надеясь, что Демидов вернётся за чем-нибудь в свой кабинет и его там поглотит рабочая рутина. Зайдя в лифт, девушка зацепилась взглядом за зеркало и ещё раз просканировала свой образ. Ничего лишнего, идеально. Только на щеках проступил подозрительный румянец, но Вера заверила себя в том, что это от подъема по лестнице. Тихий звон известил о прибытии на нужный этаж. Десяток аудиторий пройден, значит, актовый зал где-то рядом. Из-за угла послышались мягкие звуки музыки, и девушка уверенным шагом направилась туда, последний раз тронув руками уже ставшие непослушными пряди волос. Немного помявшись на пороге и попытавшись восстановить дыхание, Вера взялась за ручку двери. И внезапно дотронулась до чужих холодных пальцев. Взмахнув ресницами, она чуть не впечаталась лбом в подбородок Демидова. Он стоял совсем близко и, кажется, терял терпение от ее нерешительности. Долгий взгляд, вздох и вопрос: – Вера Олеговна, Вы собираетесь заходить? Девушка хотела отскочить от входа, желательно как можно дальше и быстрее, но распахнутая перед ее носом дверь и приглашающий жест рукой не оставили ей выбора. Подняв подбородок вверх (шейные позвонки, однако, не сказали "спасибо"), Вера перевела надменный взгляд на "джентльмена" и без единого слова благодарности вплыла в зал. Боже, она даже не знала, что в здании университета можно организовать подобную красоту. Весь зал был украшен новогодними украшениями: венками, мишурой, стеклянными игрушками. Повсюду висели разноцветные огоньки, а в углу стояла роскошная зелёная красавица. Ее пышные ветви склонялись книзу под тяжестью новогодних игрушек, а наверху, по классике, зияла звезда неимоверных размеров. Задохнувшись от восторга, Минаева перевела взгляд на сотрудников. Все были разодеты в яркие и элегантные наряды. Женщины решили пуститься во все тяжкие, поэтому то тут, то там мелькали накрашенные красным губы и глубокие декольте. Девушка сперва почувствовала себя замарашкой, но потом порадовалась, что хотя бы её наряд на станет поводом для увольнения. И на этом спасибо. С удивительной лёгкостью отыскав в толпе Леру, коллега прямиком направилась к ней. Как Коваль и говорила, на ней было красное пышное платье, достаточно игриво оголяющее ее немного угловатые плечики, светлые волосы мягкими волнами спускались по спине, а на шее красовалось весьма увесистое ожерелье с белыми камнями. – Вера-а, – протянула Коваль, – потрясающе выглядишь! – Взаимненько, коллега, – подшутила Вера, заметив в руке у девушки бокал с шампанским. Видимо, процесс уже пошел, судя по расплывшейся в улыбке девушке. – Будешь? – откуда-то появился второй, очевидно, предназначавшийся Вере, но та отрицательно покачала головой. – Не стоит, иначе "позором сектора" стану я. – Правильно, сегодня это моя прерогатива. Как хочешь. Через несколько минут к девушкам присоединились остальные библиотекари. У Веры возникло четкое ощущение, что она на светском мероприятии. Каждый был с бокалом, разговаривал о моде/погоде. Музыка тянулась по залу тонкими волнами, обволакивая гостей новогодней атмосферой. Представительные мужчины обхаживали наряженных женщин, обязательным атрибутом в их руках были наполненные до краев бокалы с шампанским. Но Вера не сдавалась, упрямо настроившись на отсутствие алкоголя в ее организме этим вечером. Через какое-то время девушка уже стояла в окружении ребят из IT–отдела, которые остались преданны своим словам и не собирались оставлять девушку наедине с самой собой. – Если бы для мужчин был отдельный стол с бокалами виски, я был бы не против, – Юра с лёгкой гримасой отпил глоток шампанского. – Неужели кто-то думает, что этот напиток божественен? Попробуйте убедить меня в этом, но у вас ничего не получится. – Никому не нужны здесь пьяные тела в красивых костюмах, это позорит честь университета. – Вера толкнула его локтем и облокотилась другим о стол. Ноги начинали ныть от усиливающейся боли из-за каблуков, но, как говорится, «нравится, не нравится – терпи, моя красавица». – Тут все свои, никто не станет выносить сор из избы, дабы не «позорить честь университета», как ты правильно заметила. Паша нервно оглядывался, как будто ожидая слежки, но едва ли кто–то замечал, как он постепенно уничтожал свой напиток. – Ребята! – Коваль подлетела к компании, как ракета, обняв Веру и Пашу за плечи. – Сплетничаете? Еда отпад, правда? Минаева закатила глаза. – Коваль, ты пришла за едой или весельем? Хотя знаешь, судя по твоему настроению и количеству выпитого, за вторым. Кушай, кушай. С тихим смешком девушка наблюдала, как коллега подчищала стоящую перед ними тарелку с фруктами. – Совмещаю, дорогая моя. Вера подавила рвущийся наружу вздох, потому что, к сожалению, девушка не чувствовала особого приятного волнения от нахождения на этом «празднике жизни». И почему ей казалось, что идти сюда хорошая идея? Даже выпить спокойно нет возможности. Ну хотя бы еда действительно «отпад». Подняв взгляд на мельтешащую толпу, Минаева оторопела. С другого конца зала за ней наблюдали темные непроницаемые глаза, еле видимые из-под нахмуренных бровей.