Золото и серебро.

Огонь. Горло горит. Внутренности резала отвратительная, иссушённая пустыня. Адам со стоном открыл глаза и повернул отяжелевшую голову, осматриваясь. Первым в поле зрения попала бутылка воды, за которой он тут же потянулся и чуть не скинул с тумбочки. Живительная влага с Райских оазисов, не иначе. Вода метафорически воскресила Адама, и он в блаженстве замычал, откидывая уже пустую пластиковую бутылку. Выдохнув, он прикрыл глаза. И резко поднялся в сидячее положение, игнорируя головокружение. Ангел никогда не страдал потерей памяти после бурных пьянок. Он помнил каждую деталь сегодняшней ночи. Чёрт. Адам огляделся и нашёл себя в кровати Мишель, но без самой хозяйки. Та лежала на полу, застланном пледами и какими-то покрывалами. Первым порывом было разбудить её, однако он заметил записку на тумбочке. Глаза жгло, поэтому пришлось серьёзно поднапрячься, чтобы прочесть. «Доброе утро, Адам. Не пугайся, ночью ты поддатым вернулся в мою квартиру, и я уложила тебя спать. На столе вода, болеутоляющее и крекеры, если проголодаешься. Вторая бутыль на полу, водохлёб. В ванной около умывальника лежит нераспакованная зубная щётка. Если что-нибудь понадобится, разбуди меня. Тазик прямо у кровати.» Под словами красовался незамысловатый рисунок кота и вроде бы зайца. Если с первым понятно, то второй... Это он-то заяц? Адам хрипло усмехнулся и покачал головой, глядя на спящий силуэт Мишель на полу. Это выглядело неудобно. Ему почти стало стыдно занимать удобную, хотя и маленькую постель. Он поднял руку, чтобы почесать подбородок и встретил преграду. Моргнул. И упал на подушки в той же позе с поднесённой к лицу ладонью. Кошечка не дала ему бездумно снять маску, не откинула её и сама. А ведь могла воспользоваться случаем и удовлетворить жгучее любопытство. Ангел знал, что Мишель постоянно гадала над его внешностью. И, несмотря на это, попросту открутила рога и уложила спать. В груди расцвело тепло, затрепетали крылья и он закинул руки за голову с широкой Чеширской ухмылкой. Только блаженству мешало что-то, уткнувшееся в спину. Адам приподнялся, вытаскивая из-под себя плюшевого кота, которого ему наверняка втиснули во время сна. Тревога, душившая ангела всю ночь, растворилась как снег в кипятке. Хер там с этим праздником, лучше бы изначально остался у неё. Или спросил бы. С неохотой он признал, что с его стороны тоже вышла промашка. Адам отмахивался от этой мысли оправданием, что недоглядел. В какой-то степени переволновался и подзабыл об утомлённости помощницы. Главное, что его опасения не подтвердились. Он действительно привязался к этой кошачьей душонке. Кажется, его телодвижения и шум потревожили сон Мишель, потому что она нахмурилась и замычала. Заворожённый видом ангел сглотнул. Волосы разлетелись по подушке, одеяло скомкалось между ног, а руки согнулись под головой. Ресницы слабо колыхаются. Влажные от бальзама розовые губы шевелятся, нос чуть подёргивается. Просыпается. Как бы он не представлял её сонный образ, фантазия ангела не могла сравниться с настоящей картиной. Благоговейно любуясь Мишель, Адам полностью сел в кровати и цыкнул. Голова недовольно гудела, и он нащупал литровую бутылку воды. Закинулся таблетками и открыл упаковку крекеров. Со вкусом жареной курицы и сыром — его любимые. Хрумкая угощение, он продолжал смотреть на спящую Палмер. Так вот, как она выглядит, пока дремлет... Крепкий же у неё сон. Не то, что у него. Он усмехнулся и огляделся в поисках одежды. Точно, она ведь раздела его! Хоть и не полностью. И как такая чистоплюйка пустила его в постель, да ещё и с грязными брюками, которые некстати натянулись из-за утреннего стояка. Как же не вовремя. Крупицы совести у него всё же имелись. Хотя... Если не дрочить, то уж воспользоваться предоставленной возможностью. Адам уткнулся в подушку и вдохнул полной грудью. Глаза закатились к затылку. Аромат весенних цветов и едва уловимый запах сливок. Или молока. Не столь важно. — М-м-м, как же блять приятно пахнет... — он поднёс к лицу одеяло и осознал, что постельное бельё пропахло им. Собственническое удовольствие распространилось по всему телу. Внутри теплилась бессмысленная надежда на то, что Мишель не постирает простыни с наволочкой, а укутается в них. В их общем запахе. Он всё ещё видел в ней женщину. Хорошенькую, милую. А теперь и такую... такую. Не совсем близкую по духу как друг, но что-то рядом. Близкую его бессмертной душе. Вот это уже точнее. Адам не совсем понимал цепочку собственных размышлений, поэтому оставил бесплодное дело. Ангел соскользнул с кровати и направился в ванную. Холодная вода бодрила. Распаковав зубную щётку, умывшись и закончив с остальными делами в уборной, он вернулся в спальню. Помимо члена встал вопрос — что делать дальше? Разбудить Мишель звучало заманчиво, но он итак потревожил её мирный отдых. А чем ещё может развлечь себя взрослый мужчина рядом со спящей девушкой? Адам противно ухмыльнулся и сел рядом с жертвой. Небольшая расплата. В пальцах появился маркер. Благо, не перманентный. Несколько линий на щеках, и нарисовались кошачьи усы. Неровный треугольник на кончике носа и та-дам! Свернувшийся в клубочек котёнок в истинном обличии. Мягко потрепав её щёку, Адам в очередной раз подивился крепкому сну и ушёл штурмовать холодильник. Больше продуктов, чем готовых блюд. И правда устала. В этом ангел увидел возможность отблагодарить хозяйку квартиры. Пока не видит, можно нарушить правила и не надевать долбанный фартук. Чему она там его учила? Простые рецепты превращать в изысканные блюда. Не просто омлет, а нарезанные и поджаренные овощи, бекон, специи, немного сыра и соуса. Отдельно поджарить чесночные гренки. Лишь бы не сжечь до углей как в прошлый раз. Пережаренным чесноком потом воняло ещё два дня. Пришлось наведываться к Лют или Мишель на все приёмы пищи, потому что Адам не мог подойти к кухне ближе чем на десять метров. А вот у кошечки на кухне всегда пахло чем-то вкусным. Либо моющими средствами. Ангел приловчился нарезать помидоры и болгарский перец, но всё ещё сражался с зелёным луком. Неравномерно и совсем без нужного вкуса! Как же там она колдовала... Однажды Палмер показала ему способ, включающий в себя растирание зелёного лука с солью, что усиливало вкус. Адам повторил фокус и, довольствуясь запахом, хмыкнул. Самое то. Ангел разогрел сковороду с оливковым и сливочным маслом, следя, чтобы туда не попало ни одной капли воды. На прошлой неделе он чуть не устроил пожар, намереваясь снизить огонь не совсем стандартным способом. На счастье кухни, Мишель успела поднять его руку со стаканом, хотя пара капель всё же упала в кипящее масло. Сильное шипение и видео со взрывом и пожаром, которое показала Палмер, доходчиво объяснили Адаму, как он чуть не подпалил себе брови. Больше никаких экспериментов. Подозрительно щурясь на сковороду и защищаясь стеклянной крышкой, ангел закинул овощи. Уронив пару вилок и глубокую кастрюлю, которая со звоном прокатилась до другой стены, он нашёл сковороду с толстым дном для гренок. Но и от овощей нельзя отвлекаться. Немного соли и специй, которые чувствительный нос определял с наивысшей точностью. Следом пошёл бекон, взбитые яйца и гора сыра. В отдельную сковороду нарезанный ломтиками чёрный хлеб с чесночным маслом. Вот на секунду отвлёкся, а сыр уже начал жариться! Адам раздражённо выругался и поспешил убавить огонь. — Пахнет вкусно, — голос Мишель чуть не заставил его выронить вилку. — Доброе утро. — О, смотрите, кто проснулся! Доброе утро, спящая красавица, — ангел решил не спускать глаз с омлета, которому явно не доверял. — У тебя блять ужасно маленькая кровать, ты в курсе? — он оглянулся на миг и с трудом сдержался от дикого воя. Не смеяться, не смеяться, не смеяться. — В следующий раз ляжешь на пол, — Мишель шутливо подтолкнула его локтём, не подозревая о разукрашенном лице. — Ещё и без фартука! — она комично закрыла рот рукой, почти готовая упасть в обморок. — Женщина, не говори под руку! — Адам выразительно указал на гренки, а затем на омлет. Ангел перевёл взгляд на Мишель, чтобы настойчиво донести посыл. И потерялся. Глаза, заспанные и спокойные, полные искренней нежности. Как туман у озера высоко в горах. С кристально чистой, серебристой водой. Прямые серые волосы местами запутались, чёлка и передние пряди слегка распушились. Палмер расслабленно и медленно растянула губы, легонько приподняв кончики. Крылья с взъерошенными перьями лениво свисали вместе с мешковатой пижамой. В настоящее его вернула Мишель: — У тебя что-то горит, — она кивнула в сторону гренок, наблюдая за резкими изменениями в выражении лица. — Блять! — Адам кинулся к сковородке, проклиная подгорающий хлеб, а Палмер со смехом ускользнула в ванную. Один, два, три... — Адам! — из ванной донёсся возмущённый крик, и ангел захихикал, переворачивая гренки. Посмотрела в зеркало. Он сожалел, что не мог запечатлеть выражение её лица в тот момент. Послышался шум воды. Мишель решила принять душ перед завтраком, оставив ангела наедине с сомнениями. Заглянуть в душевую или не отвлекаться от готовки? Адам уставился на лопатку для переворачивания гренок, словно та могла дать ответ. Минутная слабость или спокойное примирение? С несчастным вздохом и извинением перед членом, он выбрал второе. Выключив огонь, ангел закрыл сковороду крышкой, чтобы омлет не остыл до прихода Мишель. Гренки почти готовы, пора заняться бодрящими напитками. Адам достал банку и чересчур аккуратно сыпанул молотое кофе в турку, чтобы не переборщить с порциями. Горький кофе он терпеть не мог. Ангел достал палочку корицы и ещё несколько пряных специй, которые подошли бы по вкусу и запаху. За время совместных приёмов пищи Адам подметил, что ей нравится бадьян, а потому отломил от сушёной звёздочки кусочек и кинул в турку. Пряный, сладковато-горький запах кофе заполонил всю кухню и проник в спальню. Ангел поставил две тарелки около плиты и пропорционально распределил завтрак. Всё же он большой мальчик, организм которого требовал плотного завтрака. И отсутствующего в холодильнике шоколадного тортика. Он уже потянулся к телефону, как услышал хлопок двери. На кухню вошла Мишель в белоснежным халате и с голубым полотенцем, обёрнутым вокруг головы. Адам не был уверен, истёк он слюной из-за пустого желудка или из-за вида помощницы. Влажная после душа кожа подрумянилась. Обнажённые шея и ключицы, наконец не спрятанные за волосами, по аппетитности могли соперничать с жареными рёбрышками. Идиотское сравнение, но ничего умнее он сейчас придумать не в силах. Подол пушистого халата заманчиво парил немного выше коленей, открывая больше участков кожи. Пальцы покалывало от желания потянуть за пояс вокруг талии, развязать халат. Однако произошло неожиданное. Мишель развернула кокон из полотенца на голове, и потемневшие от воды волосы рассыпались по плечам и лицу. Прилипли к коже, лбу и щекам, точно её прилизали. Без привычной пышности они превратили Палмер в кошку, случайно грохнувшуюся в ванну. Образ дополняла до сих пор разукрашенная и не особо довольная физиономия. Кажется, он использовал перманентный маркер... Адам взорвался хохотом, ударяя ладонью по столешнице. — Ты... Ебать ты... — пиксели на маски изобразили преувеличенно грустную кошачью моську, и он продолжил смеяться. — Даже блять не знаю, с лёгким паром? А вот с лёгким ли? — ангел замахал рукой, подгоняя воздух к разгорячённому от смеха лицу. — Ты очень рискуешь проснуться с ярким макияжем в следующий раз, — Мишель скрестила руки, медленно хлопая ресницами. — Но-но-но, давай без угроз, — Адам вытащил телефон из воздуха и сделал быстрый снимок, затем включил фронтальную камеру и приобнял Палмер за плечи. — Личико посчастливее, кошечка, — он ткнул её под боком, заставив улыбнуться. Щелчок запечатлел этот момент навсегда, а движение запястьем растворило чёрные отметины. — Выглядит хорошо, — Мишель глянула на тарелки и турку. — Кофе! — Да, я завари-а! — Адам спешно подхватил ручку, предотвратив побег пенки. — Это всё из-за того, что ты отвлекла меня, — ангел наклонил турку, наливая кофе в чашки, учтиво поднесённые Мишель. — Я? — она усмехнулась. — Отвлекаю? — Палмер достала молоко, разбавляя горький напиток. Давление воздуха на плечи Мишель усилилось. — Рядом с тобой трудно, — его серьёзный, нерасторопный тон зазвучал ниже, и он перевёл тяжёлый взгляд на Мишель, — не отвлекаться, — без улыбок и дурацкой мимики. То, как вдумчиво и медленно говорил Адам, заставило Палмер насторожиться. Они не двигались, молчали. Слова, отличающиеся от привычного шутливого флирта, взволновали сильнее обычного. Хотелось отвернуться, спрятать лицо, но так бы он узнал, что фраза подействовала. Оставить лицо открытым означало растворить надёжный, непроницаемый щит. Онемение. Мишель поджала губы и сдержанно улыбнулась, мысленно крича изнутри. От Адама не скрылся ступор помощницы, но он решил не кошмарить её. — Между прочим, спасибо за завтрак, — она перевела тему и открыла ящик со столовыми приборами. — Так как ты себя чувствуешь? — Да херня, — он пожал плечами и поставил тарелки на стол. — Я не выжрал вчера столько, чтобы мучаться сегодня с похмельем, — ангел плюхнулся на стул. — Хотя был близок, — повисла тишина, которую вскоре прервало громкое жевание ангела. — Приятного аппетита, — Мишель опомнилась и присоединялась к трапезе. Утренняя неловкость. — Приятного, — без энтузиазма хмыкнул Адам. — Мгм, не ешь сыр с правой стороны, он малость подгорел, — ангел вяло указал на почерневшую часть. — Хочешь поговорить о вчерашнем? — мягко начала Мишель, выковыривая угольки. — Да не особенно, ха-ха, — Адам почесал затылок и вздохнул. — Но видимо придётся, только начинай ты. Я уже много херни наговорить успел, — ангел невесело усмехнулся и зачерпнул ещё омлета. По крайней мере так он дал понять, что прекрасно помнил и не нуждался в объяснениях, не просил освежить память. Палмер это успокоило и встревожило одновременно. Вроде и не придётся пересказывать все события и откровенничать, а вроде... Чем-то это напоминало те самые романы, где герои неловко встречаются после бурной ночи. Хотя прошлую ночь с какой-то стороны тоже можно посчитать бурной. Такие мысли — результат влияния первого мужчины. — Хочу повторить, что я просто... — Устала, да-да, я уже понял, — Адам слишком сильно ткнул вилкой по тарелке, что та издала противный звон. — И то, что не от меня, тоже понял. — А понимаешь, от чего? — бряцанье вилки на секунду прекратилось, и ангел задумался, а затем отрицательно покрутил головой. — Иногда мне нужны разгрузочные дни. — Разгрузочные дни? — он непонимающе скривил верхнюю губу. — Отдых от насыщенных дней и активностей. Когда единственное, что ты можешь, так это лежать в кровати и тупить в стенку. Это никак не связано с обидой или плохим настроением, просто нет сил на что-то сложнее дыхания, — Мишель глотнула кофе. — У тебя бывает такое? — Иногда, — спустя какое-то время ответил Адам и смягчил позу. — Да, теперь это звучит... логично, — он часто заморгал, переваривая информацию. — Расскажешь о празднике? — Палмер коснулась костяшками пальцев его ладони. — Кхм, — ангел ответил на прикосновение слабым тычком. — Там был охерительный бар, — проследовало молчание и тихий смешок от помощницы. — Я не сунулся в сад, там повсюду бродили слащавые парочки и компашки. Виски выглядело привлекательнее, — он моргнул пару раз, прокручивая безынтересные события пьянки. — Ох, — Мишель пропустила мимолётное выражение сострадания, что кольнуло гордость ангела, — наверное, там довольно красиво. — Говори уже блять, — резко оборвал её Адам. — Ты хочешь спросить, почему я так... — ангел фыркнул и проглотил слово. — Начинаешь издалека, чёрт возьми, ходишь вокруг да около одной и той же темы на цыпочках. Хватит уже этой ебучей болтовни, — он сделал глубокий глоток кофе и со стуком поставил на стол. — Я не хочу тревожить больные места, — Мишель придвинула стул чуть ближе. — Тебе не обязательно говорить, — их локти соприкоснулись, — но ты можешь, если захочешь. Адам скрыл нерешительность за громким хрустом гренок. Пока он жевался, мог обдумать план действий. Взвесить все за и против. В аргументах «против» ангел видел худший исход событий. Маловероятный, но даже один процент может всё перевернуть и оттолкнуть Палмер от начальника. А с другой стороны, когда Адам допытывал Мишель, та созналась. Не с первого раза, но созналась и открылась ему. Иногда стоит идти навстречу. Он выдохнул. — По тебе тяжело сказать, терпишь ты или правда радуешься, — ангел глотнул кофе, сделав паузу. — У тебя всегда блять что-то на уме. А я, несмотря весь перечень моих охерительных качеств и способностей, не умею читать мысли. Особенно, — Адам указал на неё вилкой, — твои. Как чёрт возьми я могу быть уверен, что это не очередная твоя отговорка? — Даже если я сказала... — озадаченная Мишель замерла и чуть нахмурилась. «Как я могу быть уверен?» Он ходил кругами, недоговаривал и надеялся на её сообразительность. Проблема не только в скрытности одной, но и в неуверенности второго. Какое же неудобное стечение обстоятельств. Острая реакция стала до боли понятной. А уж в связи с определёнными промежутками жизни... Мишель никогда не поднимала тем, связанных с уходом людей, а уж тем более — женщин. Как минимум потому, что имела достаточно извилин, чтобы не затрагивать не зажившие язвы. А они, как оказалось, не просто не зажили — пустили инфекции по телу, гноились и чесались. Он не хотел повторения. И не важно, кем ему приходились люди. Не важно, насколько сильна с ними связь. Не важно, как усердно его убеждали в обратном. Каждый мог повернуться спиной, и тогда Адам просто должен быть готов встретиться с этим. Показать всему миру и себе, что отверг предателя первым. Но чем ближе связь, тем болезненнее играть театр одного актёра. Напыщенная самоуверенность порой свидетельствует об обратном. Мишель всегда подозревала в нём эту черту, но подходящего момента убедиться в догадке не выпадало. А может, оно и к лучшему... Палмер потянулась к его свободной руке и переплела их пальцами, надёжно сжимая бо́льшую ладонь тонкими пальцами. Адам поднял правую бровь и склонил голову в бок, дожидаясь разъяснений. — К слову, я тоже не умею читать мысли, — она едва касалась шероховатой кожи розовыми ногтями. — Мы оба могли высказаться лучше и больше. И, зная это сейчас, сможем избежать подобного в дальнейшем, — Мишель усмехнулась, откидывая со лба влажную чёлку. — Клянусь, если ты мне надоешь, я не буду скрывать и сразу же сообщу об этом, — от этого ангел расширил глаза и мгновенно сузил, сжимая ладони сильнее. — С хера ли ты думаешь, что я стану слушать? — Адам ухмыльнулся, подхватил помидорку с тарелки Мишель и ловко закинул её в рот. — Тебе говоришь напрямую, ты не слушаешь. Не говоришь, сам придумываешь, — она покачала головой. — Удивительный человек. — Ещё какой! — ангел фыркнул и поставил локоть на стол, подперев подбородок кулаком. — Надо бы почаще болтать так с тобой. Чёрт, — он вздохнул и отодвинул пустую тарелку, — если мы всё, то я отчаливаю, — Адам хотел было встать, но Мишель удержала его руку. — Что? — Ты мог бы остаться, — она отвела глаза. — Если хочешь, конечно. — Разве ты не хотела тишины и покоя, киска? — он усмехнулся, но не так твёрдо. — Я нихера не буду сидеть и молчать в углу, даже не надейся. — Не переиначивай мои слова. Мне будет приятно провести с тобой день, не выходя из дома, — Мишель чуть сжала его ладонь, не оставляя ангелу выбора. — Мы могли бы смотреть сериалы и есть сырные шарики. Я ведь не прогоняю тебя, — Палмер заглянула в маску, стараясь расшифровать круговорот эмоций, полный нерешительности и недоверчивости. — Чёрт, ты серьёзно? — Адам сморщился. — Хватит блять сюсюкаться со мной, как с ребёнком, если... если у меня не выдалась ночь. Не нужна мне блядская жалость, — он стряхнул её ладонь и скрестил руки. Вот же упрямец. — Я не жалею тебя, — Мишель разочарованно опустила руки. — Я говорю правду. — Правду? — он смягчил позу, но хмуриться не перестал. Палмер кивнула и задумалась, а затем встала из-за стола и направилась в спальню. Адам качнулся на стуле, заглядывая в комнату, но она предварительно закрыла дверь, так что он мог слышать только приглушённое шуршание. Через минуту Мишель вышла, пряча за спиной непрозрачный пакет. С полуулыбкой она остановилась перед ангелом и переместила вес тела на левую ногу, облокотившись на стул. — Чтобы ты был уверен, что мы не разойдёмся, — она достала из пакета свёрток и передала в руки Адаму. — Небольшой подарок. Не думала, что вручу его при таких обстоятельствах, но как вышло, так вышло, — пока ангел распаковывал презент, Палмер достала второй свёрток. Он развернул упаковку и удивлённо открыл рот. Лёгкая пижама, состоящая из чёрного верха и клетчатых спортивных штанов. На лицевой стороне футболки — кошки и серебряная надпись «certified pussy lover». Он поднял взгляд на Мишель, которая подняла схожую футболку с кошками и золотым «pussy» чуть выше принта. Вместо штанов в её комплект входили шорты до середины бедра. Ангел неверящими глазами уставился на Палмер. Помимо пижамы в свёртке лежали пушистые чёрные тапочки со странными золотистыми ушами для Адама, а для Мишель с серыми кошачьими. Из пакета выпали носки с узорами кошек, а потом вторая пара с жёлтыми кроликами. Тогда уши на тапках возымели смысл. Сравнение с мелкими пушистыми зверьками отчего-то вызвало лёгкую ухмылку и прилив гордости. Ведь выбрала она их не только из-за схожести длинных ушей с рогами ангела. Как же кошечка запарилась для него. Для них. — Ты что... — Заказала парные пижамы с авторскими надписями? — она гордо выпрямилась и чуть прикрыла глаза. — Да. Именно это я и сделала, — довольная Мишель наблюдала за его трепетным волнением. — Это, — грудная клетка Адама сжалась в комок и залилась теплом, — просто охерительно... — грубое ругательство, произнесённое с особой нежностью, с которой он держал пижаму, вызвало у неё улыбку. — Это почти лучше секса. Я бы даже сказал, — он бережно поднял футболку, — наравне, — ангел так растрогался, что прижал ткань к себе и неслышно заурчал. — Ты охерительная, Мишель. Она убрала руки за спину и сжала край пояса в восторге от похвалы. — Ты можешь принять душ и переодеться в, — Мишель с подозрением уставилась на полуживую футболку ангела, — чистое. Пошли, — она обхватила мужское запястье и повела Адама с незнакомой доныне послушностью в ванную. Дверь открылась и обнажила до жути чистую душевую. Обжитость выдавали только десятки тюбиков, склянок и бутылочек, расставленных на полках. В шкафчике со стеклянными дверцами запряталось ещё больше гигиенических принадлежностей. Чем-то это напоминало комнату пыток, если бы не светлые тона и сладковатые запахи. Адам сморщился от дискомфорта и прислонился к стене, нарочно нарушая безукоризненную стерильность комнаты. — Ты предлагаешь мне, первому мужчине, использовать эту девчачью, — он опасливо ткнул в флакон, угрожающе повёрнутый к нему этикеткой, — херню. Что это блять вообще такое? — Осторожнее. Если крем попадёт на кожу мужчины, то у него отвалится чле... — она не успела договорить, как Адам машинально, с крайне немужественным криком отбросил флакон. Мишель просмеялась и достала из шкафчика тюбик. — Вот. Возьми. — Что это за фигня? — он сузил глаза, не доверяя зелёной бутылке. — Мятный шампунь. Не волнуйся, это унисе... — Палмер кашлянула и поправила себя, не позволяя родиться идиотским шуткам. — Универсальный шампунь. Такого же геля нет, так что воспользуйся мылом на полке в душевой. Оно без запаха, просто кремовое. Погоди-ка тут. Мишель ушла в спальню, оставив гостя наедине с тоннами химии и вариаций мыла. Её душевая расположилась в углу, напоминая четверть цилиндра. Белые шторки в зелёный горошек. Он с интересом раздвинул их и скорчил лицо, заходя внутрь. Всё ещё в одежде. Адам, примеряясь, закрыл раздвижную дверь и шторки, высовываясь над стенками душевой. Лейка для душа находилась на уровне его подбородка. Крылья неудобно прижаты к телу. — Что ты делаешь? — Палмер вернулась с чистым полотенцем и мужским нижним бельём, за которым бегала в пункт выдачи одежды на своём этаже, замерла и уставилась на лицо ангела над кабинкой. — Оу. Этого я не предусмотрела. — И как ты предлагаешь это провернуть? — он попробовал расправить крылья и сбил бутылку с гелем. — Для справки, я не могу тут сесть! Кровать у тебя маленькая, тарелки крошечные, даже душ и тот сука детский, — первый мужчины закряхтел, поджимая крылья. — Нормального они размера. Это ты огромный, — Мишель закатила глаза и начала складывать пижаму и полотенце. — Тут не поспоришь, — Адам неопределённо повёл бровью и открыл душевую дверцу. — Можешь убедиться сама. Хочешь поплескаться со мной, киска? — он вынырнул из кабинки и облокотился на стиральную машину с поднятыми бровями и дерьмовой ухмылочкой. — Как жаль отказывать, но я уже успела освежиться, — она развела руками и преувеличенно печально вздохнула, а затем вышла из ванной. — Закинь одежду в стиралку, потом верну, — напоследок крикнула Палмер и закрыла дверь. Ангел цыкнул и встал перед шкафчиком с зеркальными дверцами. Постояв так с полминуты, он сдался и раскрыл их зеркальной поверхностью к стене. Затем снял маску, за которой упала футболка, штаны и нижнее бельё. Адам, конечно, надеялся очутиться в её квартире голым, но не при таких обстоятельствах. Скинув грязные вещи в стиральную машину, он зашёл в душевую вместе с предложенным мятным шампунем. С горем пополам, но ему удалось поднять насадку почти до макушки. Чёртовы дешёвые квартиры для новичков! Горячую воду, настроенную до этого Мишель, переключили на прохладную. Освежающую. Чудотворное, успокаивающее воздействие воды взбодрило Адама. С новыми силами ангел открыл тюбик с шампунем, капнул на волосы, наскоро взмылил их и следом смыл. Морозная мята напоминала зубную пасту или жвачку. Не так уж и плохо. На подвесной полке он нашёл несколько баночек и крем-мыло. Вот только оно имело запах. Обманутый Адам недовольно нахмурился и поднял мыло, принюхиваясь. И зрачки в миг исчезли в золотых радужках. Пахло не само мыло. Пахло тем, кто использовал его. Той. Сильный поток воды продолжал обволакивать застывшее мужское тело. Недолго думая, ангел намылил мочалку. Сомнительное, но удовольствие. Когда он закончил смывать пену, взгляд украдкой пал на ряды тюбиков и баночек. Разных цветов и форм, со странными названиями. Особенно его привлекло «Молочко для тела». Адаму казалось, что он где-то слышал подобное. Первый мужчина вполне понимал — "молочко" никакое не молочко, а подобие крема. Но вот почему оно так называлось? Не от схожести ли запаха или даже вкуса? Ангел открыл баночку и вдохнул ягодный аромат. Ежевика и мёд. Зачерпнув растекающуюся субстанцию двумя пальцами, он высунул язык и осторожно лизнул, мгновенно скривившись. На вкус точно не молочко. Невыносимо горько и наверняка ядовито. Адам тщательно прополоскал рот, схватил баночку и принялся изучать содержимое. Увы, химические соединения понять он не сумел, зато прочёл свойства. Увлажнение и смягчение. Ангел коснулся шершавой от времени и работ кожи. От гитарных струн пальцы огрубели, кончики чуть затвердели, а иногда казалось, что даже частично потеряли чувствительность. Пришлось выбирать между мужественностью и... любопытством. Если единожды попробовать, то ничего страшного не произойдёт, верно? Грёбаная шутка Мишель! Адам зачерпнул чуть больше кремообразной жидкости и растёр от кончиков пальцев до локтей. Запахло поляной, полной цветущих ежевичных кустов и пчёл, несущих нектар и мёд. Кожа заметно смягчилось, особенно, по сравнению с её обычным состоянием. Вроде не загорелся и не расплавился, а значит можно ещё поэкспериментировать. Он заинтригованно покосился на полку в душевой. В итоге Адам проторчал в ванной более получаса, перепробовал всё, до чего мог дотянуться, не выходя из кабинки. Больше всего ему понравилось масло в стеклянной колбе с экстрактом алоэ и лайма. Даже на вкус неплохой! Контраст между громадной коллекцией Мишель и одним-единственным гелем «4 в 1», которым обычно пользовался первый мужчина, подтолкнул его на изучение. А ведь бо́льшая часть осталась в шкафчике! Доберись он до них, то остался бы в ванной до вечера. Из ванной ангел вышел блестящим и пахнущим как фруктовая корзинка. В новой пижаме и тапочках, с увлажнённой кожей и мягкими после бальзама волосами. Неухоженными остались разве что крылья, которые он не рисковал трогать. Первый мужчина лениво и умиротворённо поплёлся на кухню, так как не обнаружил Мишель в спальне, как и её экстренного ночлега. Шустрая же. Палмер, тоже переодевшаяся в пижаму, подготавливала закуски. Она уже вымыла посуду и что-то пела под нос. Конечно же, в фартуке. Мишель услышала шлепки тапок по полу и оглянулась, приветствуя освежившегося Адама улыбкой. Её взгляд останавливался на маске, не в силах пробиться сквозь чернь электроники и заглянуть в настоящее лицо. Отчего-то ему сделалось тошно, но ангел подавил это чувство и развёл руки в стороны. — Та-да-а! Я чертовски хорош, а, киска? — он подмигнул, и Мишель утвердительно кивнула. — И пахнешь тоже чертовски хорошо, — Палмер скинула фартук, подхватила сырные шарики и прошла рядом с ним. — Что понравилось больше всего? — она не подшучивала, искренне интересовалась, а потому Адам почти без сопротивлений не стал отрицать очевидного. Ангел шёл за ней хвостиком и рассказывал о каждом тюбике и флаконе. Некоторые ужасно ругал, а о некоторых наоборот расспрашивал. Не заметив, как они переместились на кровать, он поймал себя на мысли, что научился затаскивать женщин в постель ещё одним способом. Крайне довольный собой, Адам наблюдал, как Мишель устраивала местечко, точно кошка крутилась над лежанкой, а затем села, прислонившись спиной к подушкам. — Садись, — она похлопала рядом с собой, подзывая Адама. — Будем смотреть сериал, который я пытаюсь начать смотреть уже три года, — Палмер раскрыла ноутбук и заклацала по клавиатуре. Ангел устроился рядом и перетянул тарелку с сырными шариками себе, пока Мишель отвлеклась. Ноутбук переместили и положили на их колени. Экран погас и высветилась строчка с названием сериала. В этот момент оба потянулись за шариками и столкнулись локтями. Стало очевидно, что вот так полусидеть на одной кровати будет неудобно. Тогда Адам поднял руку и обнял её за плечи, сокращая расстояние между ними и позволяя расположиться свободнее. И, наконец устроившись, Палмер включила первую серию. Начало выглядело не многообещающим. Два влюблённых, Рэй и Лили, которые не могут быть вместе. Первому мужчине наскучили эти истории как только люди их придумали. Борясь с сонливостью и жалуясь на бредовый сюжет, ангел пропустил половину сцен. Вот только во второй серии его внимание вдруг приклеилось к экрану с появлением нового персонажа. Двойника героя, которого девушка приняла за возлюбленного. Доппельгангер притворился молодым человеком и поцеловал её под удивлённое аханье Адама. — Какого хуя она крутит с ним? — он уставился на Мишель, словно та писала сценарий. — Она же не знает, что это не Рэй, — она лишь пожала плечами и продолжила смотреть. — А он его брат близнец? Или клон? — ангел же принялся разглядывать актёра, стараясь найти различия между персонажами. — Или блядский демон... — Без понятия. Насколько я знаю, потом объяснят, — Мишель довольствовалась тишиной почти пять минут, но главная героиня очень некстати решила полюбоваться копией своего любимого. — А они потрахаются? — не унимался первый мужчина, внимательно следя за динамикой героев. — Это же мелодрама, Адам. История чувств, искренности и... — Так они потрахаются? — Да, — сдалась Палмер и усмехнулась, положив на него голову. — Кто из нас мартовский кот? Ангел ущипнул её за бок, но скоро забыл о недовольствах и играх. Двойник сменял Рэя, довольствовался временем с прекрасной Лили и пропадал. Глумливому существу, которое крало внешность людей и развлекалось за чужой счёт, нравилось проводить время с девушкой. Пока в один чудесный день не нашёл её в слезах. Лили плакала из-за настоящего возлюбленного, и существо сменило облик, раскрыв правду. Это ужасно напугало её, но мотивы создания, пусть изначально эгоистичные и плутовые, сменились зарождающейся заботой. Адам незаметно проникнулся историей духа, возникшего в результате искривления пространства столетия назад. Древнее, повидавшее больше любого человека. Ангел напряжённо сдвинул брови к переносице, а затем нажал на пробел, поставив серию на паузу. Мишель приготовилась к очередному вопросу, но не ожидала именно такого. — Собиралась посмотреть три года, так почему именно сегодня? — Адам чуть сжал её плечо. — С чего вдруг? — Хотела, чтобы тебе понравилось, — она кивнула в сторону экрана. — Чтобы ты мог проникнуться персонажем и погрузиться в историю. Получилось? — в этот раз спросила Мишель и ожидающе приподнялась. — Пойдёт, — уклончиво ответил ангел и надавил на её плечо, укладывая обратно. Укрытые одеялом, в тепле и чистоте, со вкусной едой и неплохим кино. Поблёскивающие надписи и кошки на футболках умиляли, как и девушка, лежащая под рукой. Точно там ей и место, с чем Адам мысленно согласился. Комфорт и уют заставили его расплыться в кровати как тесто. Мишель тоже расслабилась в объятии и даже не ругалась из-за крошек от сырных шариков в постели. Под конец десятой серии ангел утробно загудел и поднял отёкшие руки, потягиваясь, а после вновь обнял. — Спасибо, — тихо проговорил Адам и нежно стукнулся их макушками. Она не стала отвечать словесно, только мягко похлопала по руке. До вечера они смотрели сериал, а потом включили юмористическое шоу, пока обедали, затем и ужинали. Покладистый и необычайно мирный, Адам не язвил как утром или вчера вечером. За один день они успели отдохнуть на целую неделю и договорились чередовать активные и ленивые выходные, а также планировать встречи. Прощаясь, Мишель поёжилась от ощущения щекотки в желудке. Живот покалывало как изнутри, так и снаружи, чего Палмер не заметила из-за редкого, очень тёплого момента.