Золото и серебро.

Мишель отсутствовала десять минут и уже казалось, что не придёт вовсе. Но она предугадала его дерьмовое настроение и отправила сообщение, что задержится, так как готовит что-то. Очередная выдумка, нацеленная на воодушевление приунывшего ангела. Сама мысль вызывала слабую ухмылку, пока Адам лениво листал сайты с доставкой еды. С каждой новой позицией корзина пополнялась разнообразными блюдами и закусками, которые были отмечены как “любимые” у большинства пользователей. Пиликанье прекратилось, когда сумма достигла пятизначного числа. Он просто устал искать и откинул телефон, направляясь в спальню. Там Адам неуклюже скинул верхнюю и нижнюю робу на пол, стянул штаны и полез в захламлённый шкаф, чтобы достать недавно подаренную пижаму. За пределами спальни послышался хлопок, означающий закрытие портала и возвращение помощницы. Хозяин дома крикнул, обозначая своё местонахождение. Ангел выполз из комнаты и облокотился о дверной косяк, встречая Палмер в такой же пижаме с пакетом и новомодной прямоугольной сумкой для походов в магазин, название которой забыл. У него дёрнулся глаз при виде загруженного женскими штучками пакета, как и у Мишель при взгляде на бардак в его комнате. Оба заметили некоторую неловкость, и она подняла пакет, решив сделать первый шаг. — Это не набор для пыток, хватит так глазеть, — она открыла сумку с пакетом, показывая набор для умывания до и после сна, полотенце и множество остальных средств гигиены. Словно собралась остаться не на ночь, а на целую неделю. Хотя это ему в общем-то понравилась бы. — А вот что за срач у тебя за спиной? — Это не срач, а... — Даже не произноси “творческий беспорядок”, — предупреждающим тоном проговорила Палмер, косясь на заваленный одеждой пол. — Самая бездарная отговорка. Адам многозначительно промолчал и ушёл вглубь комнаты, приглашая гостью проследовать за ним. Мишель сжала ладони в кулаки, дабы по привычке не подхватить и не убрать одежду. Будто зашла в комнату Алекс. Какие воспоминания... Она приулыбнулась и всё же присела, чтобы подобрать раскиданные вещи. Ангел утомлённо фыркнул и двинул рукой, возвращая вещи на свои места, а часть сквозь воронку отправилась в прачечную. — Пф, ты же не думала, что я правда стираю одежду? Ну и ебень, — он фыркнул от того, что представил себя около стиральной машинки. — Хочешь, чтобы тут всё сверкало, то можешь переехать, — полушутя добавил Адам и плюхнулся на кровать. — Плату за жильё беру натурой... — на это Палмер скрестила руки. — Знаешь, глажка, готовка, уборка. Можем договориться о ещё чём-нибудь, — Адам выстрелил в неё из воображаемых пистолетиков с прищуренным левым глазом. Мишель напрягла щёки, чтобы не улыбнуться над ужасной шуткой с ещё более отвратительным подтекстом. Видимо, хозяин дома воспринял это на свой счёт, так как ухмылка сползла с ангельского лица, как снег с крыши поздней весной. Только сейчас Адам вспомнил, что стоял без привычной защиты своей физиономии. Это несколько отрезвило его, охладило с трудом вернувшийся пыл, вследствие чего он осунулся и мешком с картофелем плюхнулся на кровать. — Эй, — мягко позвала Мишель, подсаживаясь рядом. — Я из-за шутки. Она просто ужасна, — она усмехнулась и подползла ближе. — Хандра тебе не к лицу, — Палмер села в позу бабочки, сцепив руки в замок. — Мне кажется, что я впервые тут. В твоей комнате, — она оглянулась, обнаружив полное отсутствие зеркал. Несоизмеримо большая кровать, заваленный рабочий стол и тумба, игровое кресло. На стене несколько плакатов с его группой и стенд с музыкальными инструментами, что выглядело как эволюция гитары от самых первой к той, на которой сейчас играл первый мужчина. И как он только обходился, когда музыку ещё не изобрели? Ловил птиц и тряс, пока те не начинали насвистывать мелодии? С музыкальным слухом жить без музыки... — Заебался я, — ангел сел прямо, почёсывая подбородок. Его телефон пиликнул. — Пошли, там холестериновую бомбу привезли. Мишель проследовала за ним, засматриваясь на профиль Адама. Разговоры остались такими же, вот только ощущение от них переменилось. Стало живее, глубже, но куда беспокойнее. С человеческим лицом вместо дурацкой маски он казался настоящим. Не безликим собеседником с желанием вечной славы и особого внимания, а... простым мужчиной. С порой мерзким чувством юмора и таким же отношением к людям, зато без притворства. Лучше быть искренним мудаком, чем приторно-сладким и двуличным мерзавцем. Из гостиной донеслось шуршание пакетов. За ним последовал, густой и насыщенный, запах жареного мяса и овощей на гриле. У неё отпала челюсть при виде трёх полных пакетов, ломящихся от контейнеров и коробок. Разгружая доставку на придиванный стол, ангел вопросительно склонил голову набок, не понимая удивления гостьи. Её ступор заставил выронить банку газировки на пол. — Да что? — огрызнулся Адам, поднимая напиток. — Мы ждём ещё кого-нибудь? — Мишель поспешила помочь в распаковке контейнеров. — Нет, — кратко ответил ангел и со стуком поставил бутыль лимонада на стол. — Боишься набрать килограммов? Парочка тебе ещё пойдёт, если уйдут куда надо, — он открыл рис по-испански и, повертя в руках вилку странной формы, полез за нормальной ложкой. — Нет, просто... Сколько тут вообще порций? — Хм, погодь, — Адам вынул километровый чек и, не переставая есть, прошёлся по списку. — По четыре позиции из разных кухонь на каждого, закуски и один пакет пития, — на это Мишель прикусила губу, сдерживая смех. — Да что блять опять? — Пития? — она всё же усмехнулась. — Так не говорят уже лет сорок, — от него послышался усталый, разочарованный грудной стон. Ангел не в первый раз терялся в словах, подзабыв о пройденных десятилетиях. Или столетиях. Иногда он поправлял себя сразу, иногда нуждался в подсказках более “свежих” собеседников. На самом деле она не представляла, как в его голове умещалось столько информации: история с самого зарождения человечества, сотни языков и жизни людей. И в то же время Адам не мог перемножить двухзначные числа без калькулятора. Так вот у кого зародился гуманитарный склад ума... — Хорошо, пакет чёртовых напитков, — твёрже проговорил Адам. — Звучит по-идиотски. Пакет напитков... Детская выдумка, — он обвинительно кивнул в её сторону и вернулся к рису. — А питиё звучит по-старчески, — Палмер вынула контейнер с азиатским бульоном и лапшой. — Не ты ли жаловалась, что не понимаешь словечки нового поколения, а? — поддразнивающе пробормотал ангел с набитым ртом и поудобнее устроился на диване, удовлетворённо наблюдая за её застывшей над контейнером ложкой. — У-у-у, а ты уже дамочка среднего возраста, получается, — прожевавшись, он зубасто ухмыльнулся, соответствуя похожему широкому оскалу на маске. Так вот, как он выглядел каждый раз... — От кого я это слышу, — с намёком прошептала Мишель, принимаясь за поздний ужин, пока хозяин дома включал недосмотренный ими сериал. Взгляд невольно возвращался к лицу Адама. Щёки надулись из-за набитого курицей рта, около губ блестел соус. Золотые глаза были направлены к экрану, и в них отражался тёплый свет. Волосы взъерошены как после прогулки в ураган. Интересно, догадывался ли он об изобретении расчёски? Мишель промахнулась ложкой мимо контейнера, чуть не перевернув бульон на себя. Цирковой трюк заметил ангел, уже успевший покончить с рисом и полулитровой бутылкой персиковой газировки. — Ты ведёшь себя так, будто тебе насыпали гвоздей в лифчик, — он сделал вид, что заглядывает в прикрытое декольте. — Хотя стоит проверить для убедительности. — Я просто... Даже не знаю, как объяснить. Словно заново знакомлюсь с тобой, — Палмер сглотнула, надеясь, что он не воспримет высказывание иначе. — Без этой идиотской маски даже приятнее смотреть на тебя, — она щёлкнула языком в подтверждение своих слов. — Идиотской? Да это самая крутая херня после рока и рёбрышек на гриле! — Адам угрожающе направил на неё ложку. — Она выглядит охерительно и дополняет мой уникальный образ. — Может и так, но теперь я не смогу воспринимать её на тебе серьёзно, — Мишель призадумалась. — Но даже так я всё равно буду рада видеть именно тебя, пусть и периодически, — она подняла глубокую миску, отхлебнув наваристый бульон. Ангел хмыкнул и призвал телефон, открывая неизвестное ей приложение. Рядом с иконкой маски находилась строка лишь с одним именем — Лют. К нему Адам добавил Мишель и принялся заполнять необходимые графы, а затем поднёс устройство к её нимбу, авторизируя как нового “избранного” в приложении. Палмер беззвучно наблюдала за процессом, слишком непонятным для её до сих пор смертного ума. Не помогал и молчавший ангел. Покончив с приложением, он из ниоткуда достал маску и надел к её большому неудовольствию. Однако вместо того, чтобы электроника закрыла его лицо и включила повседневную нереалистичную гримасу, экран растворился, позволяя вновь встретиться с ним глазами. Только к краям маска градиентно теряла прозрачность. Рога же не исчезли, и казалось, что торчат они из каштановых волос как настоящие. Адам развёл руки в стороны, довольствуясь реакцией Мишель. — Можешь считать себя избранной, я не делаю такого для простых сук, — он стянул маску и отбросил за спину. — Думаю, я заслуживаю определённой благодарности, м-м? — ангел пригнулся, лукаво поглядывая на неоднозначное выражение её лица. Она оказалась права. Встречать подобное лицом к лицу стало гораздо сложнее как минимум потому, что воспринимался теперь Адам как настоящий мужчина. После бесконечных повторений, похожих на заевшую пластинку об оригинальности и первенстве, Мишель почти забыла, что это действительно так. Это понимание, не подкреплённое чем-то стоящим кроме слов, выветрилось из головы. Ведь с игрушечной маской, отделяющей её от возможного влияния флирта, он почти и не походил на... мужчину? Не учитывая всей той словесной чуши, разумеется. И некоторых физических аспектов... — Вероятно, — расплывчато ответила Палмер, утыкаясь лицом в миску с супом и надеясь, что ангел оставит тему. Впустую. — Хм, тогда разрешу себе выбрать, — Адам приобнял её свободной рукой, — твой наряд на одну из встреч. Дату оставим сюрпризом, — он взбудораженно хихикнул и отстранился, потирая руки. Они продолжили смотреть сериал в частичной тишине, так как половину серии уже пропустили, но лишь в частичной, ведь ангел не затыкался. Однако говорил на полтона ниже и вполовину меньше, чем обычно. Зато жевался так же громко, не забывая комментировать вкусовые особенности блюд и напитков. Несколько раз даже сунул свои контейнеры под нос Мишель, заставляя попробовать и невзирая на то, что у неё было всё то же самое. Напряжённая сцена притянула Палмер к экрану. Руки автоматически полезли к пачке чипсов, которой бескультурно громко шуршал Адам. Она достала горстку и забрала у него пачку, на время откладывая шелестящую упаковку подальше от ангела. Вместо картофельных снеков он по старой привычке решил перекусить доступными лакомствами, безжалостно и нервозно терзая нижнюю губу. Мишель с полминуты наблюдала за и так обкусанными губами, затем не выдержала и легонько треснула его по плечу. — Эй! — Адам поставил на паузу, недовольно зыркая на гостью. — Прекрати кусать губы. Секунду, — она полезла в сумку и вынула округлую баночку. — Алекс постоянно грызла их и потом не могла есть горячее. Вот, — Палмер протянула её ангелу. — Что это за херь? — он открыл баночку и, не читая названий или инструкций, понюхал содержимое. — Воск, арбуз и... какое-то масло? Это типа новомодных сладостей? — ангел потянулся языком к субстанции, но не успел попробовать, как баночку выдернули из рук. — Это бальзам для губ. Помогает им не сушиться, увлажняет, смягчает, и раны скорее заживают, — Мишель достала свой дынный, только в виде помады, и частично выкрутила его. — Мне показалось, что такой формат тебе не понравится, так что выбрала в баночке. — И правильно, я же не ге... — Адам, — она настороженно приподняла брови, заставив первого мужчину вспомнить, что один из них был у неё в друзьях. — Ладно, неженка, — он цыкнул. — Как это намазывать? Всю за раз? — Нет, — Мишель слегка коснулась бальзама пальцами и подняла ко рту, легкими движениями размазывая по губам. Взгляд Адама зациклился на них, даже когда она убрала руку. — Попробуй. — Ну... Ты уже залезла туда рукой, занесла грязь... Подаришь потом новую, а эту оставь себе, но, — ангел с плутоватым блеском в радужках пригнулся к ней, — можешь сама мне нанести эту штуку, — он выжидающе приоткрыл рот. — Это ведь до сих пор не гигиен... — Тс-с, давай быстрее, я тут жду вообще-то, — вместо ненастоящих, светящихся золотом клыков блеснули жемчужно белые зубы. Сохранись они у потомков, то профессия стоматологии и не появилась бы вовсе. Палмер уступила, решив не крошить проснувшуюся самоуверенность первого мужчины. Тем более, что это ещё одна возможность удовлетворить давнее и хорошо скрытое даже от неё самой любопытство. Большим пальцем она собрала немного бальзама и осторожно коснулась чуть влажных и шероховатых от неухоженности губ, особое внимание уделяя нижней, наиболее пострадавшей. Адам оставался на удивление неподвижным, обманчиво терпеливым. Когда она отстранилась, то ангел обхватил её запястье, не позволяя сбежать. — Халтуришь, киска, уголок остался не покрытым, — он цокнул языком, подставляя правую сторону. Мишель, в чьих способностях несправедливо усомнились, восприняла цель как новую задачу. Не имел он никакого права, даже будучи первым мужчиной, подвергать сомнению качество её работы! Отвлекающий манёвр, нацеленный на перегруженность излишне функционирующего мозга, вынудил Палмер пренебречь осторожностью. Чего первый мужчина и добивался, подгадав момент и поймав палец зубами, однако не кусать не стал. Перестав дышать, Мишель окаменела, уловив весёлые нотки наперевес жару в потемневшем золоте. Он медленно сомкнул губы и горячим языком прошёлся по коже, пробуя на вкус, как ранее украденные чипсы. С утробным стоном и причмокивающим хлопком Адам освободил палец, напоследок дунув на влажную кожу раскалённым воздухом. Палмер слабо дрогнула, до сих пор не двигаясь. Оцепенение походило на замершую перед собакой птицу с подбитым крылом. — Почистил в знак признательности, можешь не благодарить, — хозяин дома откинулся на спинку дивана, с шипящим звуком открывая бутылку виноградной газировки. — А, и ещё, — он подхватил баночку бальзама. — Я всё же решил оставить это себе. Чёрт, не отказываться же от подарка из-за такой мелочи. Чванливость сочилась из ангела чудовищными волнами через отвратительно довольную мину, застывшую на загорелом лице. Он щёлкнул по пульту, возобновляя просмотр, пока Мишель постепенно отмирала и переваривала последние две минуты. Что это было? Она кое-как опустила руку, заторможенно реагируя на внешние раздражители в виде хихиканья Адама и громких сцен сериала, события которого только сильнее запутывали захламлённую черепную коробку. До невозможности случайный, вечно сам себе на уме. Если по ней тяжело судить, о чём она думает, то только из-за направленности умственной деятельности в себя. Комфорт, связанный с внутренним миром, ценился выше комфорта наружного. С ним же проблема заключалась в сумбурности и непоследовательности идей, прилетающих в эту оригинальную, косматую голову, точно дротики дартса метали в передвижную мишень. Новая серия началась с сеанса поцелуев героев, перетекающего к чувственной прелюдии. Ангел вернул себе чипсы и захрустел с удвоенной силой, нарушая эмоциональный момент. Когда с героини спало платье, он присвистнул и подтолкнул Палмер локтём, едва не выбив из её рук ведёрко мороженого, которым та пыталась остудить внутренности после недавнего нападения. Она уже хотела попросить выражать возбуждение менее суматошным способом, но он опередил её. — Фигурка-то как у тебя, — Адам прищурился левым глазом. — Только повыше будет. — ангел лениво наблюдал за развитием постельной сцены, не впечатлённый актёрской игрой. — А у него щетина очень похожа на твою, — Мишель присоединилась к игре, наслаждаясь больше замороженной сладостью, чем сериалом. — И нос такой же. — Брови один в один. — Уши почти те же. — Глаза... — Палмер задумалась, размешивая подтаявшее лакомство. — Нет, совсем другие, — ангел повернулся к ней, игнорируя излишне красочную, преувеличенную страстью сцену. — А какие? — он определённо напрашивался на комплименты, так как давно успел заметить постоянные поглядывания на себя и очевидный восторг. Зрение-то у него идеальное. — Давай, расскажи как сильно ты восхищаешься мной, первым мужчиной, — ангел даже подпёр подбородок кулаком, поглощённый ожиданием ответа. — Ты знаешь, что красивые слова не мой конёк, — она отпила из бумажного стаканчика растаявшее мороженое. — Они как... расплавленное золото, — Адам рассмеялся над полным отсутствием фантазии. — Может и тривиально, но мне не с чем сравнить. У смертных таких нет. — Сейчас нет, — он зевнул. — Раньше не было зелёных, голубых, серых, да и вообще никаких других унылых цветов. Они были чистыми как драгоценные камни и металлы, пока не потускнели с веками... — ангел неоднозначно уставился на Мишель. — Как думаешь, почему человечество проебало даже это? Риторический вопрос. Оказывается, что и у неё самой радужки вернулись к первоисточнику. Один из символов ангельской сущности, очищенной от смертных провинностей. — Аллегория на то, что грехи затуманивают взор, очевидно, — она кивнула под одобрительный хмык Адама и уставилась на пустое ведёрко. — Так какими теперь стали золотые? Карими? — Ага. Уже фантазируешь? — вдохи героев участились, однако звучали где-то на фоне, далеко от диалога. — Мне интересно, как бы ты вёл себя, будучи простым человеком, родись ты в моём поколении. Встретились бы мы вообще? — она поставила пустой стаканчик, встретившись глазами с подозрительно отрешённым ангелом, который снова ткнул на паузу. — Это неправильный вопрос, Мишель, — её чуть не передёрнуло от ровного тона и собственного имени. — У всего есть свой божественный промысел. Если что-то случилось, то потому, что тому суждено было произойти. Даже то, что ты врезалась в меня как кошка с бешенством, было продиктовано высшей силой. Адам вновь смотрел в никуда. Забытый виноградный лимонад покоился у его ног вместе с руками. Утомлённый невидимым грузом, он по очереди постукивал всеми пальцами по узорчатому стеклу бутылки. Палмер ощутила то же состояние, в которое впадала при появлении Серы. Соприкосновение с древней, святой силой, царствующей поверх всего живого. Частичка от начала мироздания. От истоков истории. Она растерянно сгорбилась, испытывая физическое давление со стороны ангела. Первый мужчина очнулся и заметил, как скривилась Мишель. Адам придурковато улыбнулся и положил ладонь на её плечо, чтобы растормошить зажатую гостью. — Возможно, даже Всевышний хочет, чтобы мы потрахались, — он лукаво дёрнул носом. — Как можно противиться Божественной воле? Она хлопнула ресницами, пытаясь осмыслить резкий переход от архангела, одного из первых людей и древнейшего существа, положившего начало человечеству, до “зацени первый и лучший член”. Талант к мимикрии в самые неожиданные моменты не позволял предугадать его поведение, а следовательно и отношение к... нему. Палмер уже не была уверена, шутит ли он или по-настоящему серьёзен, а лыбится только для разрядки напряжения. — Да не трясись ты, пуська, последнее было шуткой, — Адам издал смешок и вдруг перестал улыбаться. — Или нет. Даже не знаю. Слушай... — Всё-всё, хватит религиозных историй про судьбу на сегодня, — Мишель перехватила у него пульт, возобновляя злосчастную серию. — Тебя это так напрягает? — это только сильнее раззадорило его. — Что ты не в состоянии контролировать всё, что тебе неподвластно? Ебать, что за диктаторские повадки, киска? Чего я не знаю? — он пытливо уставился на неё, пропуская половину сюжета между ушей. Палмер смотрела прямо в экран, намеренно не обращая внимания на неприлично озорного ангела. Первый мужчина всё же сжалился, хотя скорее ему наскучило молчание, над гостьей и развалился на диване, чтобы вернуться к просмотру. Мишель продолжала тайком поглядывать на его лицо, до сих пор свыкаясь с новым обликом Адама. В одну из таких недалёких вылазок, она прошлась взглядом по пижаме и разочарованно шикнула, отчего уши ангела еле заметно дёрнулись. — Не думал, что ты такая сентиментальная. Они поебались, а не умерли, — он фыркнул. — Нет, просто только что убедилась, что не угадала с размером пижамы. Раньше думала, что только кажется, но теперь очевидно, что промахнулась, — она показательно оттянула край мешковатой футболки. Штаны решила не трогать. — Да не, угадала. Я просто... А-э, — Адам сполз по дивану, переходя в полулежачее положение. — Кажется, я сбросил. Если раньше я компенсировал потение в зале доставкой, то из-за тебя и твоей правильной жрачки теперь придётся обновлять шкаф, — он обвинительно буркнул что-то под нос и скатился вниз ещё больше. — Да ладно, это почти незаметно. Особенно с десятью слоями твоих мантий, — Палмер тоже начала съезжать. — Чёрт, да я уже выгляжу не так солидно в обвисшей кожанке! А я охереть как ненавижу таскаться туда-сюда и выбирать шмотки. Ты хоть знаешь, как тяжело найти что-то хотя бы вполовину такое же крутое, как я? — Даже представить не могу, — Мишель достигла его уровня, радуясь, что на огромном диване можно без проблем протянуть ноги. Темнота гостиной безмерно убаюкивала. Безостановочная, но приятная слуху болтовня Адама подействовала на неё как колыбельная, а физическая усталость пригвоздила к мягкой обивке дивана. Экран телевизора слабо мерцал, подстраиваясь к полутьме дома, чтобы не напрягать глаза, которые ощутимо жгло от перенасыщенного событиями дня. Она растянулась и заторможенно полезла за пледом, чтобы укутаться в пушистое покрывало с бахромой. — А с Лют это вообще просто полная херота. Эта сучка реагирует одинаково на всё что видит. Я однажды три раза подряд показал ей одни и те же перчатки, а она даже не заметила этого, — он пропустил зевок, который поддержала Палмер. — А мне нравится выбирать одежду. Это же такой релакс, — удобное положение и поздние часы понемногу усыпляли. — Ещё бы тебе не нравились женские штучки, — Адам, привыкший бодрствовать допоздна, говорил с той же живостью. — О, так ты мне и поможешь найти что-нибудь, раз подсадила на такую диету. — Мгм, — невнятно промычала Мишель, по-кошачьи сворачиваясь и подминая под себя диванную подушку. — Эй, эй, эй, не спим блять! Мне чё с тобой тут делать? Катись в гостевую, — он потряс её за плечо и стащил плед. — Или мне тебя понести? — Иду, — она зевнула и нерасторопно поднялась, принявшись за пустые коробки и столовые приборы. — Кыш-кыш, — первый мужчина, по его меркам, самым что ни на есть деликатным образом подтолкнул её в спину и дёрнул рукой, чтобы по-быстрому выкинуть весь мусор через воронку. — На сегодня достаточно отработала, отпускаю в кровать, — в него прилетело диванной подушкой, которую он с лёгкостью поймал и кинул на обратно на место. — Какая неблагодарность. Палмер исчезла за углом, и ангел на скорую руку повыкидывал все пустые контейнеры и бутылки. Крошки и пятно на столе он решил оставить на потом, так как уже достаточно потрудился. С такими мыслями Адам направился в гостевую и даже удосужился постучать. Ответа не последовало. Адам открыл дверь и услышал приглушённый звук воды из второй ванной. Он почти и не заходил в эту комнату, порой забывая о её существовании. Да и не то, чтобы у него часто оставались ночевать. По сравнению с его покоями — небольшое пространство. Зато кровать явно побольше кошачьей лежанки. Нет ковров, плакатов или мелких вещей, указывающих на обжитость помещения. Пусто, если не считать стол со стульями. Ангел выбрал именно этот дом, потому что всё общее убранство, внешнее и внутреннее, составляло подходящую ему атмосферу исключительности. Элитный, тихий район, первоклассная планировка и природа, не испорченная назойливыми ангелами. Ему нравилась природа. Флора и фауна были безгрешны и чисты как и до вкушения запретного плода, так и после. В природе зародилась ритмика и музыка, которыми он довольствовался на протяжении веков. Покой, который Адам находил в шелесте листвы и чириканье птиц, ускользал с индустриализацией в шумных городах. Приходилось компенсировать обособленным жильём и вторым лучшим чувством восприятия после слуха — вкусом. Еда, как один из древнейших способов восстановить самообладание, тоже отлично справлялась. — Пришёл пожелать спокойной ночи? — Мишель стояла в дверях ванны, сонная и немного помятая длинным днём. — Нет, взбить простыни, — первый мужчина наглядно похлопал по матрасу, однако садиться не стал. — Ты оккупируешь мой дом? — он ткнул в сумку и на расставленные тюбики и кремы. — Не прикидывайся, что они тебе не понравились в прошлый раз, — она опять зевнула и остановилась над кроватью. — Слушай, тут же нет... Ну знаешь, последствий ночей? — у неё сморщился нос. Адам озадаченно моргнул. — Ты правда думаешь, что я трахаюсь в гостевой? Да я почти не привожу сук домой, — он обиженно скривил губы. — Тем более, что я не мочил член уже три месяца, — ангел жалобно вздохнул и прислонился к стене. — Не хочешь проявить милосердие? — Я уверена, что с сокращением рабочих часов у тебя появится больше свободного времени, — Палмер откинула край одеяла, на секунду зависнув. — Ты мог бы сегодня хорошо провести вечер. Мишель помедлила, настороженно оборачиваясь к нему. Она села спиной к стене с таким видом, словно дожидалась ответа на невысказанный вопрос. Адам скрестил руки на груди, смакуя её замешательство. Игра в гляделки кончилась его тихой усмешкой и смягчившимся выражением лица. Ему шла слабая улыбка, приподнятые брови и весёлые искорки в глазах больше любой маски. Жаль, что он считал иначе. — Я и так хорошо провёл вечер, — ангел подмигнул и сверкнул зубами. — К тому же я достаточно взъерошил тебе перья, остальное оставим на десерт, — Адам оттолкнулся от стены, но из комнаты не вышел — У тебя есть хобби наблюдать за спящими женщинами? — Палмер пропустила информацию, сбрасывая её в мысленный измельчитель бумаги, и легла на подушку, призывая его ретироваться из комнаты. Глаза тут же закрылись. — Не наблюдать, киска, не наблюдать, — невнятно ответил Адам, до сих пор не собираясь уходить. Первый мужчина выглядел так, точно собирался что-то сказать, однако сдался и отпустил многотонную идею на свободу. Он махнул рукой и открыл дверь, бросая через плечо: — Хер с ним, сладких снов, — ответного пожелания не последовало, и ангел нахмурился. — Я сказал “сладких блять снов”. Эй, — он подступил ближе и понял, что пока собирался со словами, гостья успела задремать. — И двух минут не прошло... Какого чёрта? Мишель неслышно сопела. Адам открыто завидовал моментальному отключению питания. Ещё и лежит ровно на спине, прямо и без единого движения, совсем как статуя. Ангел практически не поверил такому простому засыпанию, потому наклонился и пригляделся к лицу, пытаясь выявить признаки обмана. Ресницы не трепетали, дыхание размеренное, сердцебиение... тоже в норме. Он слабо встряхнул её ладонь и фыркнул. Мертвецкий сон. Наэкспериментировавшись вдоволь, Адам укрыл спящее тело упавшим от его действий одеялом и встал на ноги. Напоследок ангел очертил её щёку большим пальцем и, достигнув подбородка, остановился. Шальная мысль заставила руку дрогнуть и опуститься ниже, проведя по сонной артерии к ключицам. Первый мужчина закусил губу, и языка достиг вкус арбуза. Это тотчас охладило мозг, наполонившийся ужасными картинками. Адам поспешил выйти из комнаты, сунул руки в карманы штанов и свернул в свою спальню. Он схватил телефон и набрал Лют, которая отличалась тем, что отвечала менее чем за секунду в любое время суток. — Да, сэр? — на другом конце провода отозвался строгий голос. — Сбор пять минут, сучка. Наведаемся к глазастым, — ангел уже собирался сбросить вызов, но Лют опередила его вопросом. — Это связано с Палмер, сэр? — утвердительное молчание. — Я соберу все необходимые документы. — Лют, ты охерительная. Напомни мне насильно выдать тебе отпуск, — вызов завершили. Адам натянул поверх пижамы робу и, испытав секундные колебания, щёлкнул застёжками на затылке, надёжно закрепив маску. Целый вечер без устройства на лице при ком-то кроме Лют ощущался глотком свежего воздуха, украденного при возвращении электроники на место. Но он всё равно чувствовал себя умиротворённым, полным неопределённого ликования и очарования. Даже намеченный визит к отлынивающим хранителям не мог омрачить взбудораженного настроения. Хотя глубоко внутри стало скверно.