первый луч счастья

— Я хотела с тобой поговорить, Скарамучча, — сказала Эи, заводя сына за угол здания. — Я уже понял, — грубо ответил синеволосый. — Ты сегодня побил все рекорды беспомощности, жалости и глупости. Превосходно. Твой прошлый одноклассник как всегда лучше тебя. Я в нём никогда не сомневалась. — Что? Какой нахер одноклассник? — возмутился парень. — Каэдэхара Кадзуха. Что думаешь, я не помню того отличника? Он просто идеал, всегда одни пятерки. Я же следила не только за тобой, бездарь, но и за ним, идеалом, до которого ты никогда не достанешь, — восхищённо молвила Райден. — Знаешь, ты так опозорился сегодня, вот сижу и думаю, где же я упустила тебя? Как у меня мог такой дурак родиться? Вот честно, если бы не днк тест, я бы не поверила, что ты мой сын. Ты просто лентяй, эгоист. Я даже не могу слов подобрать, — женщина начала давить всем своим видом и интонацией на Скарамуччу. — Лучше б ты умер. Мне бы не пришлось краснеть, позориться перед всеми. Пожалуйста, сними с меня такую ношу в виде тебя, придурок недоразвитый. Я тебя ненавижу, ты мне всю жизнь портишь! — орала мать. — Да знала бы ты за сколько мы начали готовиться к проекту? Как только нам его выдали. Начало сентября, — он хотел сорваться на крик, но было бы только хуже. — Да не ври мне, ты лентяй и начал бы делать всё за месяц. Думаешь я тебя не знаю? — Кадзуха настоял делать пораньше… Да и чт… — Ну конечно же, Кадзуха будет делать всё заранее. Он и выступил намного лучше тебя. Почему он не мой сын? — перебила Райден. — А вот ты, просто позорник. За что мне такое отродье? Как ты еще не помер со стыда? Это тебе ещё повезло, что отчима нет. Он бы тебе тоже пару ласковых сказал. Скарамучча чувствовал только вину, сколько бы он ни старался забить на слова матери, у него не получалось. Он и вправду задумался о самовыпиле. Ведь и вправду, и у матери не будет такого ужасного сына и место в вузе освободится. Везде только плюсы. — Хорошо, мам, я услышал тебя, можно я уже пойду? Ты у меня драгоценное время на учёбу забираешь. — Ах какой наглый. Ну и вали, ты мне не сын больше, — Эи развернулась и стремительно отдалялась от вуза. *** Скарамучча зашел домой и сразу бросил сумку на входе, слишком тяжело. Входную дверь он забыл закрыть, ведь все мысли были явно не об этом. Он весь путь до дома обдумывал свою бесполезность, беспомощность, все обидные слова матери за всю его жизнь. Он чувствовал себя просто ужасно. Откровенно паршиво. Сложно было отдать себе отчёт, в чём причина. Что-то надламывается глубоко внутри, и он решает: Всем будет лучше, если я умру. Он проходит в свою комнату и сразу же падает на кровать. Начинает думать и рассматривать комнату в поисках чего-либо. Первая мысль — просто наглотаться таблеток. Но он боится, что дозировки может не хватить. Да и у него попросту не было нужного препарата, а идти и покупать большую дозу, было бы немного подозрительно. Следом, он подумал повеситься, но сразу отбрасывает эту мысль. Он не хочет покончить, как его дорогой человек — папа. Вдруг, его взгляд падает на канцелярский нож, который лежал на рабочем столе. «Вот он, выход. Просто вскроюсь и всё». Он встаёт и идет в ванную. Включает горячую воду в ванной и ложится туда прямо в одежде — так ведь это делают, да? На самом деле ему это не кажется чем-то необычным — он сотни раз так лежал в ванной и изрезал собственные руки, пока вода медленно приобретала едва заметный красноватый оттенок. А потом накидывал на себя вещи, скрывающие все увечья. И он повторяет этот привычный ритуал, только теперь всё закончится по-другому. И, наверное, это даже к лучшему. Определённо, да. Но он решил оставить еще что-то после себя. Хотел извиниться. Взяв телефон, который лежал прямо около ванной, он открыл чат с Кадзухой. На самом деле, Скарамучча не хотел прерывать общение с ним, ведь от него веяло чем-то спокойным, комфортным, чем-то новым. Чем-то, чего ему так сильно не хватало. Скарамучча: Привет, я бы хотел тебя поблагодарить за всё. Правда спасибо, ты мне давал чувство комфорта. Но пришлось оборвать общение. Прости за это. И вообще за всё извини, я не хотел тебе причинить вреда или боли. Больше не причиню. Я скорее всего был в тебя влюблён… Не знаю, не разбираюсь в чувствах. Прощай. Отложив телефон, Скарамучча продолжил начатое. Он взял свое, как всегда, острое лезвие и провёл по предплечью чуть сильнее обычного. Больно. Приятная боль, которая лишь жжёт. Вторая полоса, еще глубже, кровь всё быстрее и быстрее окрашивает воду в красный. Скарамучча начинает шипеть сквозь стиснутые зубы, но на самом деле только рад, что он страдает. Заслужил. Дальше Скарамучча действует резче и быстрее — несколько рваных полос поперёк предплечья, прямо по венам. Тело тут же реагирует, отзываясь адским горением в месте порезов, и он панически хватается за руку, словно в надежде уменьшить боль, но становится только хуже. Кровь окрашивает собою руку так, что сложно разглядеть рану, окрашивает его намокшую одежду и окрашивает воду. Так далеко Скарамучча ещё не заходил. Сейчас, его единственное желание — остановить это мучение, вернуть всё обратно, не чувствовать этой боли, да хоть вечно мучаться живым, но только не это. Синеволосый не мог сдержаться и он закричал. Боль не утихала, а, казалось, наоборот, только усиливалась. Парень начинает чувствовать слабость по всему телу. Оно ему больше не подчиняется. Глаза сами закрываются и он видит лишь тьму. Он больше ничего не чувствует. *** Кадзуха сидел у себя на кровати и смотрел всякие видео, пока ему не пришло странное сообщение от Скарамуччи. Привет, я бы хотел тебя поблагодарить за всё. Правда спасибо, ты мне давал чувство комфорта. Но пришлось оборвать общение. Прости за это. И вообще за всё извини, я не хотел тебе причинить вреда или боли. Больше не причиню. Я скорее всего был в тебя влюблён… Не знаю, не разбираюсь в чувствах. Прощай. «Чего? — парень решает перечитать сообщение ещё раз, словно не поверил его содержимому. — Он извиняется? «был»? «прощай»? Что-то тут не так… Что он удумал? Может проведать его? Думаю, стоит». Кадзуха собрался как можно быстрее, подозревая, что точно что-то не так. Он вышел на улицу и побежал, что есть силы. Мысленно, он благодарил себя, что поел утром, ведь у него сейчас была энергия, чтобы бежать. Ему безумно повезло, что они живут максимально рядом друг с другом и далеко бежать не придётся. Подбегая к парадной, он задумался как попадёт внутрь. В это время какая-то пожилая женщина выходила как раз из нужной для Кадзухи парадной. Сегодня удача явно на его стороне. Забегая в подъезд он быстро преодолевает четыре этажа и вот он уже стоит около входной двери в квартиру однокурсника. Он резко хватает ручку и тянет её вниз. Дверь открывается и беловолосый пулей входит в квартиру. Проходя в одежде, в ботинках, Каэдэхара пошёл на звук, который доносился из ванной, и пытался отдышаться от такого забега. — Скар…? Ты тут? — спрашивал беловолосый, заходя в ванную. — СКАРАМУЧЧА? — Кадзуха увидел всю картину: телефон, что лежал рядом с ванной, вода, которая еще чуть-чуть и выльется, кровь, всё еще вытекающую из порезов, которая так и стремилась запачкать все вокруг, и бледное тело однокурсника. — ЧТО МАТЬ ТВОЮ ПРОИЗОШЛО? БЛЯЯЯТЬ, ЧТО ДЕЛАТЬ? — парень совершенно не соображал что ему делать, он был настолько шокирован, что позабыл обо всём. — СКОРАЯ… да где же этот грёбанный телефон? Вот он, так… Номер скорой? 01? Нееет дурень, не то… Точняк! 03! Каэдэхара быстро набрал номер скорой помощи и объяснил им всю ситуацию, продиктовал адрес и стал ждать приезда скорой. Сказали, что через 15-20 минут будут на месте. Парню, по советам врачей, предстояло слить воду, постараться остановить кровотечение, собрать его вещи и ждать приезда скорой. — Почему? Почему? Почему все так… Почему он решил вдруг мне написать? Чем я заслужил? А знаешь что, Скарамучча? — облокачиваясь на бортик ванны спросил парень. — Мне тоже есть что сказать тебе. Я надеюсь ты будешь жить и я смогу тебе рассказать об этом. Беловолосый себе места не находил. Он решил выключить и слить воду, и проверить, дышит ли Скарамучча хоть? Или может пульс есть? Кадзуха выключил воду и склонился над синеволосым, в надежде, что тот хотя бы будет дышать, но нет. Ни даже малейших движений воды он не заметил. Походу, Кадзуха опоздал.