* * *
- Вставай, коровижка, вставай! – разбудил её звонкий голосок, и Хелена машинально отмахнулась от нависшей над ней беды в виде пахнущего карамелью мальчугана. Он жил неподалёку, его звали Пирсом, с ним никто не дружил, потому что он во всём был «почти», а дети в наши дни полумер не терпят. По крайней мере, так негромким голосом говорила мама бабушке. Хелене было всё равно, насколько Нивенсовский мальчишка был развит, вскормлен или одет, он был рядом, почти всегда, и радовал своей непосредственностью, а она у него была почти такой же, как у Дебби, - доброй, наивной и искренней. Он ей почти не надоедал, а в его компании Хелена чувствовала себя важной, очень важной, а это дорогого стоило. - Коврижка, а не коровижка, глупый! – приоткрыв один глаз рассмеялась девочка и, закинул руки на подушку, перекатилась со спины на живот. – Глупый краюха! - Не зови меня так! – возмутился Пирс, и его ореховые глаза засветились обидой и недовольством. Наверное, уже не стоит пускать его в свою комнату, особенно теперь, когда Хелена стала совсем взрослой, когда ей уже десять, а ему ещё только девять, ведь теперь её комната – это её крепость, с её секретами, с её любимыми вещами, которые иметь, быть может, и запретное удовольствие, но такое приятное! Девочка снова подумала о своём плюшевом мишке, и сердце её защемило. Наверное, именно так щемит натальгия! Надо будет потом уточнить у бабушки, потому что вряд ли её мама, ещё такая молодая, может точно всё знать про натальгию. - Почему это тебе можно звать меня коврижкой, а мне тебя краюхой – нет? И это в мой-то день рождения! – девочка запуталась пальцами в волосах, а потом резко вскочила на кровати и ткнула пальцем Пирсу в нос. – Сударь Краюха! Почему Вы позволяете себе находиться в комнате прекрасной сдобной дамы, когда она не при параде? – отрапортовала Хелена как ей казалось, голосом своей матери. Вышло, конечно, куда более комично, поэтому мальчик звонко засмеялся, но забавно хоть и несколько неуклюже раскланялся и, выйдя из комнаты, остался за слегка приоткрытой дверью. - Я пришёл почти час назад, ты ещё спала, и мы с твоей мамой испекли тебе такоооой подарок! – начал вещать Нивенс, дергая в нетерпении ручку двери. Такой назойливый, но милый жест. Хелена понимала, что он старался изо всех сил сделать ей приятно. Мама как-то объяснила ей, что у Нивенсов не очень много денег, поэтому они не могут позволить себе лишние траты, для девочки это стало зелёным светом, чтобы то и дело подкармливать Пирса пончиками. Мальчик казался ей постоянно голодным и немного неспокойным. И чем голоднее он был, тем неспокойнее становился. Странное дело, но сладкое его почти никогда не успокаивало. Быть может, количество съеденного сладкого всегда было недостаточным? В любом случае, приятное сделать он хотел, но ничего купить бы точно не смог, поэтому лучшее, что он мог придумать, - помогать Харперам. Всегда, везде и по любому поводу. - У тебя получился торт? – спросила Хелена, перебирая в ящике пары носок, решая какие надеть. Наверняка, половину крема Пирс заложил себе за щеку, ведь если крем был белковый, то его будет сложно за это осудить. Но Хелене так хотелось, чтобы её торт состоял слегка из коржей и был густо-густо обмазан маминым фирменным белковым кремом! - Почти получился… - её не удивил ответ, а скорее подтвердил уже осознанную закономерность круговорота белкового крема в кухне. Или законопорядочность? Девочке хоть и пошёл теперь уже второй десяток, она ещё плохо разбиралась во всех этих юридических терминах. – Дебора тоже помогала, поэтому можно считать, что это у неё почти получился торт, - закончил свою мысль мальчик, подспудно сваливая всю вину на неуклюжесть шестилетней сестры приятельницы. Которая, к слову, крем предпочитала заварной. Когда старшая Харпер вышла из-за двери, вся при параде, в новых бриджах и любимой футболке с зайчиками, Пирс откашлялся и протянул ей руку. - Зачем это? – Хелена удивилась, а потом вспомнила, что она леди, и чинно возложила свою длань на ладонь Пирса. Его пальцы были в сахарной пудре, липкие и влажные, девочке было не слишком приятно держать его за руку, но она ведь теперь была взрослая леди, а взрослым леди во взрослой жизни приходится терпеть вещи куда пострашнее, чем потные ладошки соседских мальчишек. Он повёл её вниз по лестнице, в кухню, где собрались все домашние, к небольшому, кривоватому, но удивительно красивому торту, её именинному торту. Бабушка сидела на стуле, сцепив руки в замочек, мама с прибранными кудрями, красивая как всегда, отложила в сторону зажигалку и улыбнулась дочери, Дебби вскинула руки вверх и сделала пируэт, неуклюжий, совсем детский пируэт, но он выражал всю её радость. Хелене тоже так не по-взрослому хотелось скорее отведать торта, поэтому она склонилась над пропитанными кремом коржами, загадала желание и с первого раза задула все свечи. Что могло быть лучше, чем праздничный торт на завтрак? Так можно было делать только раз в год! Лучше было бы, только если бы загаданное под него желание наконец-то сбылось. Девочке слишком в тягость было ожидание.* * *
- Я не хочу знакомиться с этими людьми, - Луис, мальчик с испанскими корнями и спутанными волосами высокомерно скрестил руки на груди и с недовольством посмотрел на отца. – Всё равно мы вряд ли задержимся здесь дольше, чем на полгода, тогда зачем стараться? – семья Сера, в лице отца, сына и бордоского дога по кличке Бадди на белом фургончике пересекала перекрёсток за перекрёстком. - Быть может, мы останемся в Енотогорске навсегда? – отец посмотрел на сына с лёгким укором. Со всеми этими переездами совершенно не оставалось времени заниматься воспитанием единственного ребёнка, и это сказывалось на нём не то, чтобы плохо. Самостоятельным он стал достаточно быстро, но когда в шесть лет он начал вещать отцу про важность безопасного секса, отец не на шутку забеспокоился. Зная, какие гены от него унаследовал его отпрыск, это было не лишним. - Ты бы продал этот дурацкий фургон и купил кабриолет, если бы собирался остаться где-то навсегда, - разочарованно произнёс мальчик. – Давай смотреть правде в глаза, - это всего лишь вылазка на летние каникулы в глушь. Ты совершенно лишаешь меня общения с нормальными женщинами! - Луис, тебе одиннадцать! – наверное, бессмысленно было бы читать нотации и сыпать нравоучениями, но ведь он оставался его отцом и непременно должен был на этот выпад отреагировать. - Провинциалки не по мне! – однозначно отрезал мальчик, и уставился в окно. Он готов был подавиться своими же словами, потому что одна провинциалка молниеносно привлекла его внимание настолько, что он чуть не выпрыгнул из фургона на полном ходу. Невысокая, но очень статная китаянка в красной футболке, вызывающе красивая, провожала их автомобильчик пронзительным взглядом. Ей было лет пятнадцать, не иначе! На него ещё никогда не западали такие зрелые женщины! – Папа? – прижавшись носом к стеклу, протянул Луис, - Одолжишь фургончик на пару вечеров? - Нет, - в свою очередь также однозначно отрезал отец. Бадди многозначительно заныл из-за коробки с постельным бельём. – Выгуляй его, как только приедем на место. Говорят, тут потрясающие леса! - Да, густая местная растительность меня сейчас интересует больше всего…* * *
У него были удивительные глаза, такие красивые, что в них хотелось утонуть, играющие в его волосах солнечные лучики создавали ощущение того, что у него на голове нимб, а улыбка была чарующей и волшебной. - Когда я вырасту, я выйду за него замуж, - подперев щёку кулачком, протянула Хелена, глядя вслед уходящему Марко, самому неповторимом и красивому мальчику, который когда-либо учился в единственной школе Енотогорска. – Ему двенадцать, и он просто сказочный принц! - А я тогда кто? – недовольно засопев, проворчал у неё под боком Пирс. Мальчик дул свои пухлые щёчка, бросал на девочку косые взгляды, но протестовать как-то активнее не решался. Всё-таки это был её день, её торт, её посетители, а он был просто краюхой, стоял рядом и создавал видимость оживления. У Харперов была своя небольшая кондитерская, в которой мама трудилась с утра до ночи. Район был безопасный, как и весь Енотогорск, и дети с малых лет стремились помогать родителям. В день своих именин Хелена сама вызвалась встать на приём покупателей. Потому что это самое взрослое из того, что она могла сделать, - помочь родителю зарабатывать деньги в семью. Все знали, что у старшей из сестёр Харпер сегодня первый юбилей, и стремились поздравить девочку. Кто тёплым словом, кто небольшим подарком, кто оставленной сдачей, которую девочка бережно собирала и складывала в копилку в форме хрюшки, которую ей подарила Дебби «на нужды леди». В лавке напротив их дома жили Бёрнсайды, они держали небольшой книжный магазинчик, не шикарный, но на пропитание хватало. Их единственный отпрыск Стив пришёл аккурат к открытию лавки в полдень и к остаткам праздничного торта и принёс Хелене в подарок книжку страшных сказок. Мама была взволнована, но девочка пообещала ей, что будет храброй и не испугается ни одной из историй, она ведь теперь совсем взрослая, и знает, что зомби и мутантов не существует. А сразу после него пришёл Марко, и день Пирса был окончательно изгажен, но он молчал, потому что девочка своим днём совершенно однозначно наслаждалась. - Ты – мой липкий рыцарь. И тебе только девять, - Хелена вырвала мальчика из плена его мыслей запоздалым ответом. Взгляд её был как будто затуманен, и возможно она разговаривала сама с собой, но Нивенс не мог не отреагировать весьма определённым образом. - Мне почти десять! - Всё равно звучит неважно… - Не обзывай Пирса, Хелена! – мама пригрозила детям пальцем и жестом попросила их выйти из-за прилавка. А потом, когда её старшая дочь отвлеклась на весьма громкий и весёлый разговор с пришедшими за субботними маффинами Аннет с отцом, которые покупали их к пятичасовому чаепитию вот уже сколько лет каждую субботу, подозвала мальчика к себе и протянула ему влажную салфетку. Его раздражала материнская забота, но он был благодарен миссис Харпер за то, что её забота была сладкой, ненавязчивой, пахла земляникой, и она не выставляла её напоказ. Он мог самостоятельно стереть сахарную пудру со своих рук, и Хелена об этом даже не узнала бы. Когда с грязными руками было покончено, а разговор со светловолосой красавицей Аннет у Хелены как-то сам собой исчерпался, Пирс плюхнулся на подоконник рядом с подругой, и они некоторое время в молчании провожали прохожих взглядами. - Анна сказала, что в наше время очень много трансгендерных мутантов, - задумчиво протянула она. – Ты представляешь, мутанты существуют! Отец просил её держаться подальше от мальчиков, которые проявляют большой интерес к девчачьим платьям. – девочка серьёзно посмотрела в глаза другу. – Тебя ведь не волнуют мои платья? - Меня волнует, что тебе уже десять, а на них всё ещё изображены зайчики, - честно ответил Пирс, сам не подозревая, что этим задел её за самое взрослое из всего, что сегодня в ней появилось. Впрочем, вместо того, чтобы расстроить, эти слова только добавили ей решимости. Если никаких зайчиков – то никаких зайчиков. В конце концов, на свете есть ещё котята, бабочки и дятел Вуди. - Смотри! Это ведь аллигаторские детки? – оторвал Хелену от её несомненно важных размышлений Пирс, указывая на группу подростков во главе с Ал-вандалом, которые направлялись вместе куда-то. – Почему с ними Вонг? - Ада, её зовут Ада! Не стоит бояться этого имени, - назидательно проговорила девочка. Она знала, что большинство мальчишек боялось её, а кто не боялся, был тайно влюблён, и произнесённой в суе имя Ада всё равно сулило мало приятно. – И не зови их аллигаторами, это неприлично! – шикнула на ребят возникшая словно бы из ниоткуда за их спинами младшая из сестёр Харпер, она дожёвывала остатки обеда, и от неё пахло варёной свёклой. – То, что их родители богаты, не делает их крокодилами! - Нет, но даёт им право думать, что они могут нас сожрать! – тоном своего отца ответил девочке Нивенс. Дебби впилась в него убийственным взглядом, так что он в итоге был вынужден сдаться и извиниться. Так было куда проще, чем объяснять глупому ребёнку, какая связь между олигархами и острозубыми хищниками. - Смотри! – Хелена прижала палец к стеклу, указывая на Редфилдов, которые мелкими перебежками следовали за группой «аллигаторов», явно не желая показываться тем на глаза. Крис и Клэр, не разлей вода, у них была небольшая разница в возрасте, и порой казалось, что родились они, держась за руки. Во всех передрягах и во всех триумфах они всегда были вместе. Пирсу всегда хотелось дружить с кем-то вроде Криса, с сильным, умным. Он был готов быть хоть оруженосцом, хоть полотенцетаском, лишь бы при ком-то, у кого в жизни происходят настоящие приключения. - Это всё очень подозрительно, - протянула Хелена, глядя как Крис за ворот рубашки затаскивает сестру за угол забора. Весьма посредственное укрытие, но им, видимо, было не в первый раз и значит до этого он из спасало. Наверное. - Но это было совершенно не ваше дело, - громко отрапортовала Дебби, стараясь звучать как мать, - Вы ведь ещё маленькие, и в свои планы старшие вас вряд ли посветят. – И откуда ты только всё так сечёшь, Дебби? – удивлённо пробормотала уходящей сестре вслед Хелена, а потом повернулась к прилавку. - Мам, мы пойдём погуляем? – слова сестры подстегнули её. Хватит это терпеть! Теперь она достаточно взрослая, чтобы потребовать объяснений. Теперь она тоже имеет право высокомерно молчать, глядя на малышей, и многозначительно переглядываться с остальными. Пирс едва сообразил, что происходит, и чуть не схлопотал закрывающейся зверью с колокольчиком по носу.