А Дост-кун умеет перевоспитывать...

— В каком смысле помягче? — поинтересовался Достоевский. — Ну... В таком... Как строгая, но любящая мать с непослушным ребенком. Строго, но с лаской, — смутился Осаму, — будто я двойку получил, вторую за неделю и на меня жалуются учителя. Но все же жестче. — М-м, заманчиво, — улыбнулся Федор, — тогда давай проиграем все с самого начала. Зайди в ванную и потом выйди из нее через пару минут, я как раз войду в образ. Дазай покорно пошел в ванную и вышел через несколько минут. Перед ним был прекрасный образ русской женщины: за столом сидела "мать" в халате, с гордо вздернутым подбородком что-то пишущая. Вот "женщина"одняла на него взгляд. — Мне на тебя учителя жалуются. Что получил? — осведомился Достоевский. — Мам, я не виноват, правда... Опять двойку. Властная фигура за столом поманила его пальцем. У Дазая сердце ушло в пятки, но он все же, дрожа коленями, подошел. Достоевский, взяв его за руку, подвел к кровати и заставил его о нее опереться, вздернув задницу. Вскоре штаны, нижнее белье и вообще вся одежда Дазая оказалась на стуле, а в руках Достоевского — гибкий провод от зарядки. — Я тебя предупреждала, что будут последствия? — холодно улыбнулся Фёдор. Ответом ему было лишь молчание. В тишине раздался свист и тихий удар, за которым последовал вскрик.

Спустя час

Фёдор и Дазай вернулись, оба довольные, и с агентством уселись смотреть фильм. В это время перед ними — каким-то странным телепортом — появились люди в плащах. Как и ожидалось, агентство и крысы вскочили, но тут один в плаще сказал: "крысы будут последними" и взмахнул рукой, после чего исчез вместе с шайкой, а агенты... Стали уменьшаться и стали семилетней малышней!)