Demon Under The Table

Чанмин, во многом из-за страха усугубить свое состояние, выпил меньше всех. Все еще переживали о его сотрясении, но выздоровление шло очень хорошими темпами благодаря тому, что он крепко и долго спал и почти не сидел в телефоне. В отличие от остальных, как ему казалось, он прекрасно помнил прошедшую ночь. Помнил о том, что у них был секс, был уверен в реальности произошедшего, хотя все было больше похоже на бред сумасшедшего. Главным доказательством это всего служило хотя бы то, что Сону сейчас спал в одних трусах, как и Чанхи, но на нем хотя бы еще была надета футболка, и только Чанмин был одет полностью. Он проснулся в обнимку с Чанхи, которого с другой стороны так же одной рукой обнимал Сону. Что же, хорошо, что они поладили. Чанмин кое-как выбрался из рук Чанхи чтобы принять душ и привести себя в порядок. Впереди их ждала долгая дорога, ехать нужно было не меньше двух дней без остановок, чтобы попасть в то самое нужное Сону казино. Парень пытался убедить себя, что там можно будет хорошо провести время и повеселиться, но было сложно думать об этом, зная, что едут они туда исключительно из-за жажды легкого заработка у младшего, о чем он пьяный разболтался, параллельно целуя Чанхи. Помывшись и надев чистые вещи, Чанмин вернулся в комнату, скидывая грязную одежду в свой чемодан, и тут же заметил, как Чанхи заерзал у Сону в руках. — Чанмин? — Что такое? — Чанхи, сонный и с полузакрытыми глазами, протянул к нему руку. — Вчера… все правда было, или это мне просто приснилось? Парень наклонился, целуя Чанхи, а тот довольно заулыбался. С закрытыми глазами почувствовал, что Сону тоже проснулся, но удивился, чувствуя, как его тянут за кисть на кровать. Упал ровно между ним, и Сону оставил на его щеке легкий поцелуй. — Поваляешься со мной, пока Чанхи пойдет в душ? — его голос еще был низким и хриплым после сна. — Чанмин кивнул, приближаясь к его лицу за очередным поцелуем. Чанхи уже встал с кровати, направляясь в ванную. — И что для нас все это значит? Я к тому, что любовью это явно не назовешь, я знаком с вами только пару дней, но уже слишком боюсь потерять вас обоих. — Давай пока никак не будем называть это? Зачем какие-то ярлыки, если тебе хорошо и так. Впервые все сборы и складывание вещей дарили чувство свободы. Как будто они все обрели дом, который искали. Чанхи и Сону так и продолжили спорить время от времени, но первые пару часов езды они крепко обнимались на заднем сидении, пока Чанмин вел машину. Они укутались в одеяло, и судя по тому, что Чанмин мог заметить через зеркало заднего вида, Чанхи заснул, пока младший осторожно гладил и крутил на пальце его волосы. — Вы такие милые, не могу. — тихонько рассмеялся, делая музыку чуть тише, чтобы она ненароком не разбудила парня, и он мог спокойно подремать. После вчерашней ночи у него явно было не так много сил, а еще и возможно похмелье. Нет, больше всех точно выпил Сону, но тот явно был профессионалом. — Не думай, что я какой-нибудь нюнька, вчера я задал ему жару, поэтому сейчас обязан позаботиться о нем. — Чанхи зашевелился, но Сону понял, что он больше не спит, только почувствовав его горячие губы на своей шее. Он оставлял на его коже влажные следы, и как же это было приятно. Настолько, что он тихо простонал от удовольствия. — Так, давайте вы не будете развлекаться, пока я за рулем. — проговорил Чанмин, иногда отвлекаясь от дороги и любуясь картиной сзади через зеркало. Сону хмыкнул, соглашаясь. Он и не собирался, во-первых из-за того, насколько уставшим был Чанхи, а во-вторых у него все же было хоть какое-то понятие слова «приличие», поэтому делать это в машине он не станет. А Чанхи все еще продолжал выцеловывать его шею, от чего Сону просто таял. Так спокойно. Он уже давно не чувствовал себя настолько комфортно. — Сону? — тихо спросил Чанхи, носом упираясь ему в шею, и младший чувствовал его горячее дыхание на коже, прижимая к себе еще сильнее, — Ты же знаешь, что я никогда не пытался сделать тебе больно, если спрашивал о том, чем ты живешь, да? — Я не принимаю это на свой счет. На вашем месте я бы тоже себе не доверял. — Я просто переживаю, Сону. Мы с Чанмином пытаемся убежать от смерти, наступающей нам на пятки, из-за чего иногда проскакивают мысли о том, что ты можешь привлечь к нам еще больше опасностей. У тебя не только пистолет в рюкзаке, но и куча нерешенных проблем из прошлого, поэтому и не знаю, насколько хорошая идея для нас держаться вместе. — Я никогда не думал об этом с такой точки зрения, — мягко проговорил он, наклоняясь и целуя лоб Чанхи, — я не буду воровать или делать что-то, что может подвергнуть нас опасности, с этого момента. Вы слишком дороги мне, чтобы так рисковать. Остановились, чтобы пообедать, хотя обеденное время уже давно прошло. Взяли три бургера, две больших картошки фри и два стакана с газировкой. Чанмин уговорил взять на всех еще и наггетсы, хотя никто кроме него их особо и не хотел. Они купили их, и, конечно, ели все, хотя и отказывались до этого. Чанмин был за рулем до вечера, следующим должен был везти Сону, который сейчас пытался отоспаться сзади. Под утро его сменил Чанхи, Сону разбудил его, когда почувствовал, что сам начинает засыпать. Двое суток спустя они наконец доехали до нужного города. Чанмин сидел сзади, пока вел уже заметно убитый Чанхи. Чанмин открыл окно, чуть высовывая из него голову, чтобы почувствовать приятный ветерок, путавший его челку. Вид, как и ощущение прохлады, был потрясающий, но парень был слишком сосредоточен на своих мыслях, чтобы фокусироваться на возвышающихся зданиях. Если при дневном свете все выглядит очень даже внушительно, то он мог только представлять, как круто все будет светиться огнями ночью. Казино, куда их привез Сону, представляло собой огромное, в двадцать или около того этажей, здание, которое выглядело куда более величественней, чем Чанхи и Чанмин могли себе представить. Они все вышли из машины, вытащили чемоданы и зашли внутрь. У самого входа их уже встретил звук игровых автоматов и перемешавшихся в одну какофонию голосов. Все горело разноцветной подсветкой, становясь особо ярким, если кто-то выигрывал или проигрывал. Ужасно громко, именно так, как это любил Сону. — Я тут прикинул, и решил, что нам стоить потратиться и взять номер, который действительно подходит для нас. — Сону закончил с регистрацией, разворачиваясь к ним с широкой улыбкой и протягивая им ключи-карты от номера. Дальше он провел их к лифту через весь этаж. Лифт внутри был полностью черным, отражающим в своих поверхностях буквально все, и подсвечен теплыми золотыми светодиодами, которые струились по одной из стен каким-то витиеватым рисунком. Поднимались они на самых верхний этаж, и Сону вел их к самому дальнему по коридору номеру, открывая дверь своей картой и пропуская их обоих внутрь. У них отвисла челюсть от роскошности номера перед ним. Коридор при входе выглядел дорого, украшенный картинами и даже с уголком, похожим на зону для чтения с небольшим столиком и светильником. Чуть дальше, слева, расположились большие двери, ведущие непосредственно в комнату. Спальня была не менее прекрасна, обильно украшенная в черных и золотых тонах. Каждая деталь казалась на своем месте, и в воздухе витала какая-то атмосфера безупречности, слишком внезапная после их долгого пути. Чанхи не сдержался, тихонько посмеиваясь от того, насколько все вокруг было в стиле Сону. Кровать выделялась белым бельем и подушками и была настолько большой, что они втроем легко поместятся. Еще белыми были шторы на огромных окнах, и пока остальные рассматривали что-то другое, Чанхи осторожно провел по ним пальцами, все еще будучи в шоке. Даже во время туров он ни разу не останавливался в подобных номерах, и боже, как же сейчас ему это нравилось. Чанмин засел в части номера очень похожей на гостиную, рассматривая искусственный камин, украшенный цветами, которые вдруг оказались настоящими, и большую плазму, повешенную над ним. Упал на диван, наверное, он был самой дешевой вещью в этой комнате, и его взгляд упал на кофейный столик, заваленный бесчисленным количеством модных и не очень журналов, а после увидел Чанхи, начиная восхвалять номер уже вместе. — Слушайте, ванная не хуже, если не лучше. — послышалось эхо голоса Сону, говорящего из другой комнаты. В ванной стояли две внушительные черные мраморные столешницы с блестящими раковинами по обе стороны комнаты, за левой находился роскошный и просторный душ, с небольшой мраморной скамьей у стены, рядом с которой висели полотенца и прочие принадлежности, а за другой спрятался туалет. Все выглядело совершенно потрясающе: черный мрамор, большая панель из матового стекла, закрывающая проход в большую душевую зону. — Нам нужно поесть. — почти что заныл Чанмин, слыша, как от плиток на стенах ванной отразилось урчание его живота. — Тогда пойдем и найдем что-нибудь? — спросил Сону, выходя из ванной в поисках телефона, который он бросил на кровать. — Не слишком наглым будет предложить вам сходить куда-нибудь и… нормально поужинать? — Чанхи облокотился на дверной проем, глядя на парней, — Мы два дня уже едим только то, что есть в доставке, хочется… чего-то другого. Сону улыбнулся, убирая телефон в карман и подходя обратно к ним. Они внимательно следили за каждым его движением. Он положил руку на талию Чанхи, притягивая к себе и целуя, после делая то же самое с Чанмином. — Почему бы нам тогда не сходить в итальянский ресторан? Он всего в квартале от отеля. Шик и лоск, вкусная еда, считайте, что это свидание. Можем приодеться, сходить туда, а потом вернуться, выпить и поиграть? — Приодеться? Прям красиво? — Чанхи смотрел на них широкими от удивления глазами, тут же бросаясь обнимать Чанмина. — Значит я пошел собираться. — Сону усмехнулся, поднимая свой чемодан, лежавший у входа, и доставая оттуда нужные для душа вещи. Дверь туда даже не закрыл - он прекрасно понимал, что теперь подобное никого из них не волнует. Послышался шум воды, отражающийся от мокрых плиток, что было слышно и в комнате, где Чанхи и Чанмин, удобно устроившись на диване, стали искать, какой бы фильм им включить. Чанмин устроился у второго на груди, прижав к себе ноги и наслаждаясь таким нежным вниманием. Прошло всего пару дней, а он уже понимал, что его чувства к ним обоим всем больше походили на романтические. Будто он начинает любить их. Возможно повлияло то, что они буквально спасли ему жизнь, но ему казалось, что дело было в чем-то другом. С ними было так легко общаться и так приятно заботиться о них. По его ощущениям прошло не всего пару недель, что он их знает, а скорее пару месяцев или даже лет, словно они знакомы так давно. — Чанхи? — А? — Чанмин развернулся к нему так, чтобы видеть его лицо. Цвет его волос хоть и тускнел, но все еще оставался ярким, делая его кожу еще более бледной. Как же он прекрасен - тонкие черты, пухлые розовые губы, взгляд, которым он смотрел на Чанмина как на что-то самое дорогое в его жизни. — Кажется, что я люблю вас. Это слишком странно? Его губы растянулись в улыбке, от чего сердце Чанмина могло остановиться в любую секунду. Возможно, это и был его ответ. Чанхи слегка покачал головой, наклоняясь к нему и целуя. Теперь он не чувствовал кровь на его губах, только тот самый клюквенный сладко-кислый привкус, который так ему нравился. Нежный поцелуй, когда губы словно становятся чем-то единым, тягуче двигаясь в унисон. Чанхи переплел их пальцы, а свободную руку положил Чанмину на щеку. Целовались долго, медленно. — Я тоже люблю тебя. — прошептал Чанхи, отстранившись и губами касаясь его лба. — Вы такие милашки. — прервал их Сону. Они оба развернулись, глядя на него. На нем были надеты широкие черные брюки, такая же черная водолазка и темные ботинки с ремнем. Сверху он накинул пиджак темно-вишневого оттенка, и в этом наряде он выглядел настолько сексуально, что Чанмин еле сдержал стон. Сону редко менял прическу, его темные и слегка кудрявые волосы обычно всегда спадали на глаза, но сейчас он аккуратно уложил их, немного приоткрывая одну сторону лба. Чанмин не знал, чего ему больше хотелось - скорее снять с него всю эту красивую одежду, или крепко схватиться рукой за его волосы. А может хотелось и того, и другого. — Пойду собираться, иначе не знаю, смогу ли я сдержаться. — Чанмин быстро смылся в сторону ванной, надеясь сделать все быстро. Сону наклонился и облокотился на спинку дивана, пока Чанхи, словно зачарованный им, следил за каждым его движением. — Кто-то отвлекся от своего фильма. — усмехнулся он. — Кто-то одним своим присутствием отвлекает. — Чанхи раздраженно хмыкнул, складывая руки на груди и отворачиваясь. — Ты потрясающе выглядишь. — Спасибо, как и вы оба. — улыбнулся, одной рукой гладя его волосы, а другой доставая из кармана телефон, — Сейчас позвоню и забронирую нам столик. — Отлично, Чанмин явно быстро управится. Так и было. В душ он не пошел, все еще слегка опасаясь делать это из-за его раны на голове, хотя Сону с утра осмотрел ее и сказал, что все в порядке. Стоило ему готовым выйти к ним в комнату, он наблюдал, как завороженно они смотрели на него. Еще ни разу они не видели друг друга при параде, поэтому очевидно, что это должно вызвать у них в груди какие-то совершенно новые чувства. Чанмин надел черные брюки и пиджак, из под которого выглядывала сине-красная полосатая рубашка, и красные кеды. Так просто, но выглядело очень нарядно, и даже повязка на глаз, скрывающая синяк, казалась частью образа. — Теперь ты, любовь моя. — сказал Сону, и Чанхи быстро встал, уходя в ванную. — Спускайтесь, давайте встретимся прямо там? Я быстро. Чанмин уже собрался возмущаться, не желая оставлять кого-то одного, в особенности Чанхи. Мало ли, что могло случиться. Но быстро сдался, отдавая свой телефон и прося в случае чего сразу позвонить им, хотя хотелось верить, что все пройдет спокойно. Чанхи зашел ванную, а оставшиеся двое вышли из номера. Улица встретила их закатом, но огни вывесок и реклам уже ярко горели, ослепляя. Сону положил ладонь Чанмину на талию, будто ведя его за собой по многолюдной улице. А тот постоянно вертел головой - хотелось рассмотреть как можно больше всего, заметить каждую интересную деталь, будь это красивый билборд или уличный артист. Казалось, что на прогулку решил выйти весь город, нарядившись не менее нарядно, большинство явно планировали начать путешествие по клубам после ужина в новомодных ресторанах. Дошли они быстро, ресторан был всего в квартале, и его вывеска совсем не выделялась на фоне других. Чанмин бы точно упустил ее, любуясь всем вокруг, но Сону завел его внутрь и уже успел поговорить с хостес, которая проводила их до забронированного столика. Стены не были белыми, а какого-то другого оттенка, которому Чанмин никак не мог подобрать название, и на них красовалось множество деревянных украшений и картин. На потолке висели роскошные люстры, освещающие весь ресторан золотым светом. Их столик был в чем-то похожим на уединенный уголок, очень удачно отделенный от остального зала высокой перегородкой. На столе уже стояло три бокала и бутылка вина, которую Сону заранее заказал для них. Он разлил его по бокалам, ставя последний на край стола рядом с местом, где вскоре должен был сесть Чанхи. Пришел он скоро, и не у всех получится появиться так же эффектно. Хостес провела его к столу, и челюсти обоих парней отвисли от одного взгляда на него. То, что у него были ярко-красно волосы, было не настолько привлекающим внимание, как все остальное. Розовые тени на глазах и длинные стрелки, идеальная блестящая кожа, румяна на щеках, и такая же яркая губная помада цвета жвачки. На шею он надел черный бархатный чокер, который еще сильнее подчеркивал ключицы, выступающие из под черного свитера, украшенного разноцветными полосками и блестяшками. — Боже, Чанхи, да ты нас не жалеешь. — он сел рядом с Сону, прямо за перегородкой, и тот притянул его к себе за талию, целуя в шею. — Просто великолепен. — Ну давай устроим представление прямо за обеденным столом, господи. И вообще-то, привыкайте, до всех событий я всегда одевался так, и буду пользоваться каждой возможностью, что выйти на улицу не в футболке и чертовых джинсах. Они сделали заказ, в котором в основном присутствовали только паста и блюда с курицей, и просто сидели и болтали, постоянно смеясь над чем-то. Наконец в их жизни случилось что-то нормальное. Казалось, что они спрятались в каком-то собственном пузыре, войти в который можно было только им, где они вкусно ужинали, выпивали и развлекали друг друга историями из детства или какими-то шутками. Ужин закончился, и от купленной Сону бутылки вина особенно никто не опьянел, что означало только одно - самое время пойти и поставить на что-нибудь деньги в казино. Когда они вернулись туда, огни лампочек стали будто еще ярче, завлекая раствориться в себе. Сону сразу направился к столам с покером, это было его любимой игрой по уже всем известной причине, пока Чанмин и Чанхи решили потратить деньги в автоматах. У Чанхи все выходило получше, потому что он пробовал играть в подобное пару раз до этого, в отличие от Чанмина. Он пытался объяснить ему несколько трюков, пока они не проиграли все деньги примерно через два часа. Но им от этого было весело, а не грустно, и они решили отправиться на поиски Сону, хотя были больше чем уверены, что он все еще занят картами или рулеткой. Он стоял у стола с рулеткой и внимательно, как и остальные мужчины вокруг, следил за тем, как решится судьба их денег. Когда они подошли, Сону воскликнул, широко улыбаясь и звонко хлопая в ладоши из-за выигрыша. Он забрал фишки, пока Чанмин положил на его талию ладонь, от чего парень заулыбался еще ярче и приобнял Чанхи, стоявшего с другой стороны. — А вот и мои малышки, ну как провели время? — Проиграли все до последнего цента. — Чанхи рассмеялся, укладывая голову Сону на плечо, пока все вокруг смотрели только на них. Сону бы так и любовался ими двумя, если бы мужчина на другой стороне стола не спросил, продолжит ли он игру. — Еще бы! С удовольствием надеру твою задницу еще пару раз. — все за столом громко разразились смехом, и теперь Чанмин и Чанхи наблюдали за продолжением игры. Последний немного понимал правила, но ему конечно было очень далеко до знаний Сону, в то время как Чанмин не смыслил в этом ровным счетом ничего, но в любом случае поддерживал Сону. — Эй, ты. — послышался незнакомый голос. Чанхи не сразу понял, что обращались к нему, — С красными волосами. — он развернулся и увидел мужчину в дорогом костюме, которого он точно ни разу не встречал. — Да? — Ты мне кого-то напоминаешь. Не знаменитость, случаем? — Я похож на кого-то? — отрицательно закачал головой, — Как приятно такое слышать! — рассмеялся максимально реалистично, пока тот продолжал. — Никак не вспомню имя, но был один певец, моя девушка его обожает. Что-то связанное с инди, но ты конечно не очень похож на исполнителя такого стиля. Да как же его, что-то на «Н»… Нью, вроде бы… — Нет, простите, это не я, но все равно благодарю за подобный комплимент. — Чанхи чувствовал, как сильно Сону сжал его бок, но даже не отвлекся от игры, делая очередную ставку и говоря с кем-то, хотя его голос постоянно пропадал в шуме игровых автоматах. — Уже поздно. Почему бы вам двоим уже не пойти в номер, а я вернусь через часик? — спросил Сону, легонько касаясь виска Чанхи губами и отпуская их. Этот поцелуй сказал гораздо больше простых слов. Хотя Чанхи бы предпочел вообще об это не думать. «Успокойтесь. Не отходите друг от друга. Возвращайтесь в номер как можно скорее. Найдите мой пистолет. Будьте осторожны. Я люблю вас.» Они ушли, крепко держась за руки, и быстро дошли до лифта. Тяжелую тишину нарушил звон колокольчика, оповещающий о том, что лифт прибыл, и от этого Чанхи будто стал нервничать еще сильнее. Путь до номера занял точно не меньше вечности, и только после хлопка двери за их спиной они почувствовали себя в безопасности. Чанхи сразу же стал копаться в рюкзаке и чемодане Сону, пока не нашел пистолет, дважды проверив, заряжен ли он. Чанмин пытался сохранять спокойствие и посоветовал им обоим принять душ, и что он пойдет первым. Чанхи не отпускал пистолет, ходя по спальне туда-сюда, заглядывая за каждый угол в попытке заметить что-либо подозрительное. Все было в порядке, и скорее всего он реагировал на все это слишком сильно, но как же чертовски вся эта ситуация пугала. Нельзя было угадать, действительно ли это был просто случайный незнакомец, знающий о его творчеством, или за ним кто-то следил. Только спустя пару долгих минут он взлохматил свои волосы и попытался успокоиться, не желая и дальше терроризировать себя подобными мыслями. Ему нужно отвлечься, и он прекрасно знал, что ему может помочь. Вернее, кто может. Зашел в ванную, оставляя пистолет на краю столешницы, и решил быстро смыть макияж. В ванной было тепло и душно из-за горячей воды, под которой мылся Чанмин. Чанхи разделся и постучал по стеклянной двери прежде чем зайти. — Не против, если я присоединюсь? — Конечно не против, к тому же я почти за… — вместо окончания предложения он простонал, когда губы Чанхи начали яростно целовать самую чувствительную часть с задней стороны его шеи. — Уж прости меня, малыш, но мне очень нужно отвлечься. — пробормотал Чанхи, пока Чанмин специально наклонил голову так, чтобы было удобнее и приятнее целовать его шею, а его тело постепенно начинало гореть от прикосновений. Чанхи спускался от его шеи к плечам, пока руки изучали каждый контур его тела. Чанмин развернулся, сразу же притягивая Чанхи, чтобы соединить их губы, целуясь прямо под струями горячей воды. Оба не нежничали, скорее кусаясь, чем целуясь, чувствуя остатки последних коктейлей друг у друга на языках. Чанмин от этого просто улетал, будто снова пьянея, пока Чанхи терся своими бедрами о его, пытаясь усилить трение. Чанхи переключился на его шею, спускаясь еще ниже к груди и осторожно подталкивая его в сторону небольшой скамьи, рядом с которой висели полотенца. Усадил на нее, ни на секунду не прекращая целовать его грудь и подтянутый живот, чувствуя, как быстро и рвано он дышит от нетерпения. Когда Чанхи раздвинул его ноги, чтобы продолжить дорожку поцелуев уже на внутренней стороне его бедер, член Чанмина уже заметно затвердел. Тот от его прикосновений в голос застонал, запрокидывая голову и упираясь в холодную стену за собой, пока его руки бесконтрольно скользили по ярким волосам Чанхи. То, что он оставлял своими горячими губами метки на его коже, ощущалось просто невероятно, от чего сбивалось дыхание, а каждую секунду хотелось закричать. — Ч-чанхи, пожалуйста… я не… слишком… — парень кивнул, прекрасно понимая его и языком быстро проходясь по уже твердому члену. Чувствовал, что он слегка подергивался, как и бедра Чанмина, пока он чуть ли не задыхался от переполняющих его ощущений. Язык был таким горячим, даже в сравнении с духотой душа, но сейчас, далеко от воды, становилось даже холодно. Мысли об этом исчезли, стоило губам Чанхи накрыть его головку, а язык начал облизывать ее по кругу. Сдерживать стоны больше не получалось. Он опускался ниже, заглатывая практически всю длину, и Чанмин инстинктивно подался бедрами вперед так, что конец члена упирался тому прямо в горло. Чанхи давился, но не вытаскивал его. — Блядь, прости. — еле проговорил Чанмин, пока Чанхи поднял голову, начиная работать языком. — Ничего, мне даже понравилось. Его член снова за секунду оказался во рту целиком, и Чанмин воспринял это как разрешение на продолжение. Он осторожно положил ладони ему на голову, пальцами путаясь в его волосах, и начал двигать бедрами, пока еще не резко. Чанхи от этого давился, все сопровождалось характерными хлюпающими унизительными звуками, но Чанмину было так приятно, что он не мог остановиться. Он остановился и вынул член только для того, чтобы полюбоваться прекрасным видом у себя между ног. А видел он красноволосого Чанхи, стоящего на четвереньках с диким, будто голодным взглядом. Чанмин видел его желание даже за завесой его слез от всего того грязного, что творилось с его ртом, а завершением образа явно была свисающая с его губ нить слюны. Его темные глаза так и кричали: «Давай, уничтожь меня». Пальцами Чанмин схватился за черный чокер, который тот решил не снимать перед душем, и поднял его с пола, ставя на ноги. Они опять поцеловались, переплетая языки, уже будто чувствовали собственный вкус, обмениваясь своим жаром и слюной, но ни один из них особо не задумывался об этом, в особенности Чанмин - его сейчас больше волновало то, что ему нужно как можно быстрее разобраться с уже ноющим стояком. — Кто снизу? — спросил Чанмин между поцелуями. — Можно я, пожалуйста. Господи, я хочу тебя внутри. — Чанмин тут же развернул его, положив руку на спину и наклоняя над скамейкой так, чтобы его задница была расположена максимально удобного для него. Сам слегка присел, начиная облизывать кожу у самого входа, пока не услышал жалкое хныканье Чанхи, явно недовольного его действиями. — Ради всего святого, давай сразу пальцами. Если я не почувствую внутри хотя бы их, я просто… Оба мысленно поблагодарили Сону за самый продуманный шаг - он оставил смазку прямо в душе. Презервативов, к сожалению, не было, но им уже было совершенно плевать на такую мелочь. Чанмин уже облизывал два пальца, стараясь сделать их как можно более влажными и теплыми, пока большой палец другой руки уже массировал узкий проход. Теперь он понимал, почему Сону так сильно хотелось ублажать этого парня. Когда первый палец оказался внутри, Чанхи резко выгнулся в спине, а с его губ сорвался громкий стон. Чанмин был совсем не похож на Сону. Он не торопился, делая все нежно, растягивая момент. Парень смаковал каждую секунду, пока он был внутри него, даже если это был всего лишь один палец. — Чанмин, блядь, пожалуйста, еще. Тот упивался, насколько нетерпеливым был парень под ним, уже сам двигая бедрами, пытаясь еще глубже насадить себя на палец. Он медленно добавил второй, другой рукой дотягиваясь и нежно поглаживая его покрасневший член. Чанхи всхлипывал и стонал от каждого его движения. Все воспоминания о том, как он трахал Чанмина, одновременно умирая от члена Сону внутри себя, накатывали каким-то безумным наслаждением. Вспомнил, с какой силой он кончил в тот раз, как все его тело сотрясалось от неописуемого удовольствия. Чанмин уже во всю сгибал и раздвигал пальцы, а Чанхи давился вдыхаемым воздухом. Он просунул себе в рот несколько пальцев, закусывая их. — Малыш так хочет, чтобы я выебал его? Оттрахал так, чтобы он не мог нормально говорить? — Боже, Чанмин, пожалуйста. Да, блядь, я… — он не договорил, прерываясь на протяжный громкий стон от того, что Чанмин достал до самой простаты. — Я-я хочу тебя внутри. Кто бы смог отказать. Он не спеша вынул пальцы, отчего Чанхи недовольно взвыл. Чанмин открыл баночку со смазкой, не жалея выливая ее себе на член, слегка хмурясь от резкого холода, от которого даже побежали мурашки по спине. Подрочил, размазывая лубрикант по всей длине, уже пристраиваясь головкой ко входу Чанхи. Переложил обе руки ему на бедра, ногтями оставляя следы на коже, и вошел внутрь. Чанхи был уверен, что его руки и ноги не выдержат и подкосятся от накативших ощущений. У Чанмина был не такой широкий, как у Сону, но он казался гораздо длиннее, и поэтому доставал до каких-то невероятных точек, двигаясь медленно и наслаждаясь каждой секундой. И движения Чанмина, и стоны Чанхи становились ритмичными, хотя тело последнего явно жаждало чего-то более быстрого. Он подавался навстречу Чанмину, буквально умоляя быть более жестким с ним, но тот немного сомневался. Не хотелось случайно причинить ему боль, особенно в их первый раз, поэтому он старался делать все спокойно и не торопясь. А Чанхи не хотел не торопиться. — Чанмин, если ты не начнешь трахать меня, как следует, я надеру твой зад так, что ты будешь рыдать. Эти слова все же убедили его, и он начал двигаться гораздо более резко и грубо. От этого Чанхи превратился во что-то слабо напоминающее человека, и Чанмин поддерживал его, пока его ноги подгибались и буквально не держали его. Его стоны превращались то в скулеж, то в хныканье, и отражались от стен. — Ох, прости, что ты там сказал? Пока что я слышу только то, как ты стонешь мое имя. — от этих слов хотелось просто кричать, но нужно было отомстить, и Чанхи поднял одну руку, пытаясь замахнуться и слегка ударить Чанмина в попытке позлить. Это было плохой затеей. Чанмин перехватил руку за кисть, сгибая и прижимая ее к его спине. Ему стало гораздо удобнее двигаться, опираясь на нее, и он стал доставать простату с каждым толчком. Чанхи от этого настолько переполнили эмоции (и не только они), что он уже практически не издавал никаких звуков, а задыхался от каждого толчка, пока ему наконец не хватило сил сформулировать несколько слов. — Хочу сесть сверху. Пожалуйста? То, что Чанмин вышел, казалось наказанием, ведь разрядка была так близка. Но он уже быстро сел на скамейку, а Чанхи забрался к нему на колени, позволяя его члену вновь легко войти. Чанмин застонал от новой позы, руками придерживая его за талию, и Чанхи начал медленно двигаться вверх и вниз. Боже, он точно знал, что и как делать - крутил бедрами, менял углы, отчего парень под ним все быстрее и сильнее подавался бедрами навстречу. Чанхи из-за этого снова не стеснялся стонать в полный голос, крепко хватаясь за его плечи и постепенно ускоряясь. Они снова слились в поцелуе, и Чанмин совершенно не сдерживался, кусая нижнюю губу Чанхи, пока тот у него на руках продолжал превращаться в безвольное существо. Чанмин переложил руку ему на член, чувствуя, как его естественная смазка пачкает пальцы. Чанхи остановился, позволяя делать с ним все, что он захочет. Хватило еще всего лишь пары толчков и прикосновений чтобы Чанхи упал головой на плечо Чанмина и затрясся, кончая им обоим на животы. Он даже будто перестал дышать, пока парень продолжал вдалбливаться. Лишь услышав скулеж от переизбытка ощущений, Чанмин вышел и начал дрочить уже себе, и вскоре тоже кончил. — Прости, что немного перестарался, сладкий. — Чанмин слегка рассмеялся, нежно гладя его спину, пока он приходил в себя, — Давай я помогу тебе помыться. Чанхи незаметно кивнул, позволяя Чанмину поставить себя на ноги и довести до льющейся воды. Они быстро помыли голову и ополоснулись, внимательно разглядывая друг друга, вдруг где-то еще на коже осталась сперма. Оделись, и когда Чанхи забрал пистолет, они вернулись в спальню. Уже наступило утро, и обоим был просто необходим хороший сон. Послышался звук открывающейся двери, и Чанхи тут же поднял пистолет, направляя его ко входу. Опустил его только после того, как увидел Сону. Он тут же поднял руки и засмеялся, пока Чанхи положил пистолет обратно на тумбочку рядом с кроватью. — Это всего лишь я. Стойте… Вы что, трахались без меня?! Чанмин тихо простонал от того, что их поймали, но это было неудивительно - Чанхи все еще был красным, дышал тяжело и рвано, да и вообще был более тактильным, чем обычно, и это было заметно. Сону пока раздевался начал возмущаться, что они развлекались без него, а после залез к ним под одеяло.