***
Джейн и Мора обе вошли в общественный театр в Сторроу центре в мокрых плащах, Джейн во всем черном, а Мора в ярко-зеленом. Корсак махнул им рукой туда, где он стоял в одном из проходов. «Похоже на несчастный случай с бутафорским пистолетом», - сказал он, когда они приблизились, кивая в сторону тела на сцене - молодого человека, лежащего на спине с левой рукой высоко над головой и окровавленной грудью. Джейн внимательно изучала его издалека. «Кто нажал на курок?» «Его коллега по фильму», - ответил Корсак. Мора, однако, не сводила глаз с мужчины в сшитом на заказ костюме от Армани в одном из рядов кресел, утешавшего режиссера. «Это Роджер Дулут? Джейн, это наш член городского совета», - сказала она, дергая Джейн за рукав. «Да, его жена ставила здесь общественную театральную пьесу. Он выделил ей помещение, потому что, по-видимому, дружит с застройщиком Сторроу центра», - сказал Корсак, слегка улыбнувшись тому, как многие политики, большие и маленькие, просили об одолжении. Однако Мора, казалось, хорошо понимала процесс. «Выбоины на нашей улице вышли из-под контроля. Может быть, я просто скажу об этом ему». Она начала пробираться к нему, даже когда он держал на руках свою обезумевшую жену. Джейн повернулась, положив руку ей на поясницу. «Или, может быть, мы просто сначала посмотрим на тело... и это официально не наша улица, пока моя квартира не будет снята с продажи и не перейдет в чьи-то руки». Мора быстро двигалась, чтобы поспевать за широкими шагами Джейн, пока они не встретили Фроста на сцене. «Привет. Я не смог поговорить с женщиной, которая нажала на курок», - сказал он, увидев их. «Дженнифер Джонсон, 29 лет. Врачи скорой помощи везут ее в больницу Бостона. У неё шок». Джейн кивнула. «Да, я бы тоже была в шоке, если бы выстрелила из мнимого пистолета и убила своего партнёра. Кто отвечал за пистолет?». «Жертва. Он был звездой, дизайнером по свету и реквизитором», - сказал Фрост. «Ну, это общественный театр… они все добровольцы», - прокомментировала Мора, опускаясь на колени перед покойным. Она оттянула его рубашку, чтобы осмотреть грудь. «Это странно. Посмотрите на эти входные отверстия». Джейн посмотрела поверх головы Моры на пятнистую плоть. Корсак догнал их и теперь стоял у головы жертвы. «Раны, так много? Это странно. Похоже на терку для сыра», - сказал он. «М-м», - легко согласилась Мора, но рассеянно. Она слегка надавила на рану пальцами в перчатках. «Может быть, он забыл почистить пистолет. Или оставил в нем вату? Хотя этого вряд ли достаточно, чтобы убить его», - сказала Джейн. Мора встала и уперлась запястьем в грудь Джейн для равновесия, слишком быстро встав на пятки. Она держала его так несколько мгновений, Джейн позволила ей задержаться. «Мне нужно вскрыть его сердце, чтобы узнать, что стало причиной этой травмы». Джейн согласилась с этим и похлопала Мору по плечу. Мора жестом приказала специалистам на месте происшествия упаковать тело в пакеты и отвезти в морг, и Джейн отступила, чтобы позволить им. – «Вы проверили остальное?» «Как раз собираюсь», - сказал Корсак, - «вон там его тележка с реквизитом». «Его настоящей работой было обслуживание этого здания и остальной части Сторроу-центра. Я отбуксирую его грузовик в гараж для улик», - вмешался Фрост. «У кого-нибудь еще есть доступ к ящику с инструментами?» Спросила его Джейн. «Я проверю», - сказал Фрост, доставая свой планшет и подходя к владельцу здания. «Что ж, похоже на трагический несчастный случай, но я бы предпочла быть уверенной», - сказала Джейн Корсаку. «Отстой, когда такая ужасная вещь случается в таком совершенно новом месте, как это». «Конечно, печально», - согласился Корсак. «Последние несколько месяцев "Сторроу Центр" был во всех новостях. Не думаю, что владельцы будут слишком счастливы, когда выйдет вся эта негативная пресса». «Без шуток», - сказала Джейн, подзывая к себе техника, чтобы он начал показывать ей фотографии сцены. «Я напишу тебе, если узнаю что-нибудь интересное на вскрытии завтра утром».***
Джейн спустилась на нижний этаж бостонского департамента в надежде получить больше информации об их жертве, но не решилась ворваться в кабинет для вскрытия, чтобы забрать Мору. Ее волосы были собраны сзади в практичный конский хвост, и Джейн это нравилось. Джейн также понравилась стрижка Моры за триста долларов, когда она была распущена, уложена и пахла как рай, но Мора на работе возбуждала ее в разы сильнее. Джейн любовалась тем, как спина Моры выделялась в ее черной форме судмедэксперта, и она не была уверена, почему, но это выглядело властно. То, как Мора проводила скальпелем по коже тела, и то, как волосы на ее руках блестели под светом ламп, колыхаясь в такт движению ее мышц. Пока она подглядывала за Морой, до нее дошло, что она спит с главным судебно-медицинским экспертом всего содружества. Мора была и ее лучшей подругой, самым близким ей человеком, но, когда Джейн увидела, как она владеет зловещим сочетанием анатомических знаний и мелкой моторики, она сглотнула. Мора была сильной. Мора была богатой. Мора была кандидатом медицинских наук, ради всего Святого. И она все еще хотела каждую ночь ложиться в постель с Джейн. Затем Джейн почувствовала потребность увидеть ее поближе. Мора знала, что Джейн вошла в её владения, даже не поднимая глаз. «Привет, детка. Знаешь, я бы хотела, чтобы все еще шел дождь. Звук такой умиротворяющий», - сказала она, не сводя глаз с сердечной ткани в своих руках. Она отнесла ее на стерильный стол, где могла разрезать. «От дождя меня клонит в сон. Я никогда не хочу вставать с постели в дождливый день», - сказала Джейн, все еще находясь в другом конце комнаты, но продвигаясь ближе. Челюсть Моры напряглась, когда она прощупала сердце. «На самом деле тебе не хочется вставать с постели в любой день», - рассеянно сказала она. «Только когда ты в постели вместе со мной», - сказала Джейн, надеясь поймать взгляд Моры. Когда Мора не обернулась, она попробовала что-то более прямое. «Мора. Посмотри на меня». «Да?» Спросила Мора, все еще сжимая сердце в руках. «Ты слишком хороша для меня», - серьезно сказала Джейн. «Что?» «Ты. Ты слишком идеальна для меня. Ты горячая, богатая и умная. Боже, ты такая чертовски умная. С какой стати ты хочешь быть со мной?», - спросила Джейн, практически бегом сокращая расстояние между ними. Она чувствовала запах Моры и крови. Мора была сбита с толку, действительно в шоке. Она пожала плечами. «Потому что ты горячая и умная. Ты небогата, но это не имеет значения, потому что я достаточно богата для нас обеих», - шутливо сказала она, надеясь, что ее улыбка ослабит пыл Джейн. Эта напряженность только усилилась. «Мора», - вот и все, что сказала Джейн. Это было предостережение и мольба одновременно. Мора вздохнула и положила сердечко обратно на стол. Затем она сняла перчатки. «Ты интересная, ты талантлива, ты профессиональна. Ты также очень хорошо выглядишь. Я полагаю, все эти вещи играют определенную роль. Но наиболее важная причина, по которой я хочу быть с тобой, в том, что никто другой не любит меня так, как ты. Никто другой никогда не любил меня так, как ты. Ты всегда ставишь меня на первое место, будь то пуля в собственное тело, чтобы спасти мне жизнь, или согласие заказать киноа на ужин, потому что знаешь, что я его люблю, и была бы счастлива съесть его с тобой. На самом деле, я могу полностью признать, что ты меня балуешь. Ты даешь мне все, что я хочу, в тот момент, когда я этого хочу. Я думаю, отчасти поэтому я была так расстроена из-за тебя, когда ты выстрелила в Пэдди - я так привыкла, что ты ставишь меня на первое место, что, когда ты этого не сделала... это было неприятно». «Мне нравится делать тебя счастливой», - сказала Джейн. «И я обещаю, что сделаю все возможное, чтобы ты осталась со мной». Мора улыбнулась и потянула за белую футболку Джейн, которая немного сбилась на животе, когда она ущипнула ее. «Я знаю», - сказала она. «Никто не трахает меня так, как ты, между прочим. Это еще одна причина, по которой я хочу быть с тобой». Джейн покраснела от редкой ненормативной лексики Моры. «Лучше бы никому другому не трахать тебя, точка, Мора», - сказала она чисто бостонским тоном даже сквозь стиснутые зубы. Мора пожала плечами. «Никто этого и не делает. Но даже до тебя не было никого настолько хорошего. И я все еще пытаюсь понять почему», - задумчиво произнесла она, внезапно подняв глаза к потолку в раздумье, в вопросе. «Я раньше встречалась с врачами, так что не похоже, что у тебя превосходная база знаний, когда дело доходит до анатомии и физиологии. Думаю, я все также избалована. Ты балуешь меня и в постели.» «Может быть, это хорошо, потому что я люблю тебя. Потому что ты мне чертовски дорога», - сказала Джейн, прижимаясь к Море и шепча ей в макушку. Мора покачала головой взад-вперед, обдумывая эту гипотезу. «Ах. Принцип Бостонской камасутры», - поддразнила она, отстраняясь и подмигивая. Джейн хихикнула, и Мора почувствовала, как смех пробежал по ее грудной клетке, когда он исходил от Джейн. «Фрэнки не следовало тебе об этом рассказывать». Наконец-то Мора обняла Джейн. «Я рада, что он это сделал - антропологические выводы довольно интересны. Я также думаю, что это хорошо, потому что ты в отличной форме. У тебя впечатляющая выносливость. Выносливость спортсмена.» Джейн напряглась. «Мы должны прекратить говорить об этом», - сказала она, отодвигаясь от них на расстояние вытянутой руки. «Или я буду слишком… взвинченной на работе». «Хорошо, но ты сама заговорила об этом», - ответила Мора, снова поворачиваясь к мускулам на своем столе и надевая новую пару перчаток. «Ты сама об этом заговорила!» «Я отвечала на твой вопрос! Подожди», - Мора остановилась на середине ломтика и жестом подозвала к себе Джейн. «Это странно». Джейн устроилась позади нее и посмотрела через плечо. «Что?» Мора надавила на разрез, и на стол упали три металлических шарика. «Что это?» Мора покачала головой. «Большое, плотное. Возможно, шарикоподшипники». Джейн напевала, засунув большие пальцы за пояс. «В любом случае, мистер Фикс, он не стал бы заряжать стальные шарики в свой пистолет, если только он не совершал самоубийство». «Возможно», - сказала Мора. «Тебе следует попросить сержанта Корсака помочь проверить все заготовки, чтобы убедиться, что ни в одной из них также нет шарикоподшипников». «Да, я должна. Спасибо», - сказала Джейн. «Будешь рядом, когда мы это сделаем? Мне нужен твой большой мозг, чтобы уловить все, что мы можем пропустить». «Да. Я закончу в течение часа», - ответила Мора, проверяя клапаны и ткани на наличие других повреждений. «Потом вернешься?» «Ага», - подтвердила Джейн, а затем направилась обратно к двойным дверям. «А Мора?» «Да?» «Никто другой», - сказала она, угрожающе указав длинным пальцем в сторону Моры. Мора открыто рассмеялась, и Джейн подмигнула ей, выходя.***
«Мора сказала, что обнаружила некоторые неровности на некоторых шарикоподшипниках, но не на всех. Я думаю, она заинтригована этим, потому что некруглые шарикоподшипники могут вызвать чрезмерный износ, но я пока не уверена, что это означает для нашего случая», - сказала Джейн Корсаку, когда они шли к столам, где Фрост взволнованно стучал по клавиатуре. «Что ж, надеюсь, это нас куда-нибудь приведет, поскольку ни у одного из других заготовок их не было», - ответил он. «Теперь давайте посмотрим, что есть у парня». Фрост помахал им рукой и кивнул в сторону экранов в передней части зала. Корсак присвистнул. «Дженнифер и Райан были не просто партнерами по спектаклю». «Любовники по фильму и в реальной жизни тоже», - сказала Джейн, просматривая Facebook-фотографии счастливой пары и пытаясь выяснить, как они оказались там, где оказались. «Возможно, именно поэтому ее госпитализировали из-за шока». «Да, или ей нужно было срочно исчезнуть, прежде чем мы сможем начать задавать ей вопросы», - рассуждал Фрост. «Посмотри на сообщение, которое Райан отправил ей вчера утром: "Я должен забыть тебя"». «Что случилось?» - спросила Джейн. «Из того, что я прочитал, похоже, что она порвала с ним, и он... не очень хорошо это воспринял», - ответил он. «"Нет смысла жить без тебя"». «Ну, либо это было самоубийство, либо она убила его. Давай поговорим с кем-нибудь из других актеров», - сказала Джейн Корсаку, снова оставляя Фроста одного.***
«Хорошо, что Лидия кормит его грудью», - Анджела, вытирая стол, за которым сидели Томми и Ти-Джей, обнаружила, что в последнее время ей легче делать комплименты для Лидии. «Так намного полезнее». «Очевидно, почему ему это так нравится», - сказал Томми, ухмыляясь, пока кормил своего ребенка. «Что это значит?», - Анджела посмотрела на него, ожидая, что он выдаст очередную чушь. «Если я собираюсь накормить его чем-то, я должен для начала попробовать сам, верно?», - сказал он, и ожидания Анджелы оправдались. Она закатила глаза, глядя на своего младшенького. «Ты голоден? Хочешь чего-нибудь поесть? В кафе сейчас вроде как затишье, я могу приготовить тебе завтрак», - все равно предложила она ему. Он улыбнулся. «Конечно, ма. Это было бы здорово». Анджела, похлопав его по руке, огляделась по сторонам. Несколько посетителей, но в середине утра между завтраком и обедом было тихо. Особенно весной, когда начинало теплеть и солнце еще немного задерживалось в зените. Ей нравился апрель в Бостоне, даже если это означало сокращение числа платежеспособных клиентов. Она выглянула в вестибюль, намереваясь насладиться яркими лучами солнца, игравшими на полированном линолеуме, но была ошеломлена тем, что увидела вместо этого. Доктор Хоуп Мартин оглянулась на нее, медленно направляясь ко входу в кафе. «Извини, я на минутку, детка», - сказала Анджела Томми, а затем жестом пригласила Хоуп присесть. Она выглядела сногсшибательно, как всегда, сегодня в платье с запахом в цветочек. «Хоуп, как дела?» «Надеюсь, я не отвлекаю тебя от работы», - робко сказала Хоуп, сидя напротив Анджелы, но все еще теребя ремешки сумочки на плече. «Нет, нет. Я просто взяла небольшой перерыв, чтобы навестить своего сына и внука», - ответила Анджела. Она нежно похлопала Хоуп по предплечью. «Что ж, рада тебя видеть», - сказала Хоуп. Анджела обошлась без тонкостей. «Я рада, что вы двое снова увидитесь». «Итак, Мора рассказала тебе?» Спросила Хоуп, наполовину уныло, наполовину с надеждой. «Сказала мне что?» «О, эм... Ну, я… писала ей по электронной почте, но она не ответила». Анджела вздохнула. «Ну, она многого мне не рассказывает, но я знаю, что вы расстались не при самых лучших обстоятельствах». «Я была, ох, так потрясена», - сказала Хоуп, у нее уже подступали слезы. «И я... я отреагировала не очень хорошо. Я никогда в жизни не была так удивлена, как когда взрослая женщина сказала мне, что она... мой ребенок, которого я считала умершим при рождении». Анджела кивнула, части картины перед ней сложились воедино. «Как дела у Кейлин?» Хоуп лучезарно, но фальшиво улыбнулась. «У нее все очень хорошо». «Я знаю, что это не мое дело», - сказала Анджела, - «Хотя, Мора? Мора - это мое дело». Она постучала себя по сердцу, произнося имя Моры, сама тоже чуть не плача. «Ты пришла сюда, чтобы попросить ее...» «Да», - ответила Хоуп. «Я пришла узнать, по-прежнему ли она готова пожертвовать одну из своих почек Кейлин». «Эй, Томми», - позвала Анджела своего сына. «Иди сюда. Приведи ко мне Ти-Джея». Он подошел и послушно передал ей ребенка. «Дорогой, это Хоуп Мартин. Биологическая мать Моры.» Томми напрягся. Он никогда не встречал ее, но слышал истории. Он растянул губы в жесте, который едва ли можно было принять за улыбку, и кивнул ей. Он не протянул руку. – «Томми Риццоли», - сказал он в качестве единственного приветствия. «Приятно познакомиться с тобой, Томми. Ты очень похож на Джейн», - сказала Хоуп, стараясь вести светскую беседу, на какую была способна. Он пожал плечами, как бы соглашаясь. «И у тебя прекрасный ребенок». «Ты знаешь», - сказала Анджела, чтобы вернуть Хоуп внимание к ней, - «я бы сделала что угодно для любого из моих детей и для этого ребенка. Итак, никто - никто - не может винить тебя за желание спасти Кейлин.» Томми пришлось признать, что теперь, когда Ти-Джей здесь, он почувствовал, как слова матери тронули его изнутри. Он посмотрел на Хоуп, которая снова заплакала, но на этот раз искренне улыбнулась. «Спасибо», - тихо сказала она, и он тоже впервые грустно улыбнулся ей.***
«Ты можешь устроить проверку на наличие депрессии?» - Джейн, только что глубоко задумавшись, спросила Мору. Мора перестала рыться в верхнем ящике ящика с инструментами покойной. «У тебя депрессия?» «Только когда ты спрашиваешь меня о депрессии...» - Джейн поддразнила: «Нет. Я имела в виду его». Она указала на тело на столе Моры, накрытое хрустящей белой простыней. «Я имею в виду, что-то здесь не так». «Это не научный термин», - тепло сказала Мора. «И нет, как такового теста не существует. Хотя хроническая депрессия может изменить внешний вид мозга при нейровизуализации». «Мне просто не нравится теория самоубийства», - рассеянно сказала Джейн, наклоняясь, чтобы порыться в нижнем ящике коробки. Когда она вытащила оттуда большой пластиковый пакет, полный бетона, она подняла бровь. «Что это? Почему у него в ящике с инструментами бетон?» Мора посмотрела вниз и улыбнулась. «Я так рада, что ты сказала "бетон", а не "цемент"», - радостно сказала она. – «Слишком много людей думают, что это одно и то же, когда цемент на самом деле является компонентом бетона». «Спасибо», - саркастически сказала Джейн. «Но почему он хранит это?» она вытряхнула содержимое сумки, найдя и другие предметы. «И зачем ему сломанная лампочка дневного света, медная труба и погнутый анкерный болт?» «Ну, может быть, ему нужно купить еще». «Да, но выглядело так, будто он это прятал», - она снова потянулась к ящику и вытащила конверт из плотной бумаги с наклейкой «Личное», прикрепленной спереди. «Ползучий? Эпоксидная смола. Переработано? Странный список». Когда она вытащила содержимое конверта, она промурлыкала. «Оу. Он скопировал несколько планов». «Ну, он отвечал за техническое обслуживание всех трех зданий. Логично, что у него были планы строительства», - сказала Мора, наклоняясь, чтобы посмотреть, как Джейн раскладывает планы на свободном месте на столе. «Как ты думаешь, что это значит?» - спросила Джейн. Она указала на грубо нарисованную полосу с надписью «P3» на ней, рядом с планами парковки для Центра Сторроу. Мора подошла к зазвонившему телефону, прежде чем смогла ответить на вопрос. «О боже мой», - ахнула она, перечитывая текстовое сообщение. «О боже мой. Это твоя мама». Джейн с нетерпением ждала дополнительной информации, но ее так и не поступило. «Боже мой», - наконец поддразнила она. «Это пугает. Она нашла твою маленькую презентацию со вчерашнего дня?» «Нет. Это моя мама, Хоуп. Она в кафе. Что она здесь делает?» - Мора приложила руку к шее в попытке успокоить себя. «Она пришла забрать твою почку?» - радостно спросила Джейн. «Прекрати», - предупредила Мора, ее взгляд был суровым, но в то же время отчаянным. «Не могла бы ты, пожалуйста, пойти поговорить с ней?» «Что?» Недоверие Джейн поначалу было сильным, но то, как Мора выглядела такой маленькой, такой нуждающейся, такой брошенной на произвол судьбы, уменьшило его. «Я... почему я... она твоя… родственница», - пробормотала она, уже сделав шаг к лифту, ведущему обратно в вестибюль. «О нет», - сказала Мора, - «она отвергла меня. Она сказала, что я не ее дочь». Джейн очень быстро перешла от безропотного повиновения к ярости. Она вспомнила; она была там. «Но потом она вспомнила, что ей нужна твоя почка для ее настоящей дочери, Кейлин!» - она произнесла это с преувеличенным женским калифорнийским акцентом, худшим оскорблением, на какое только была способна. «Я не хочу с ней разговаривать», - сказала Мора, чувствуя себя ободренной тем, что Джейн защищала ее, но затем постепенно сдалась. «Но… Я не могу продолжать игнорировать ее. Это грубо». «Детка, знаешь, что грубо?» - спросила Джейн, опершись одной рукой о столешницу рядом с Морой, а другую перекидывая через инструменты на поясе. «Называть тебя лгуньей в твоем собственном доме. Говорить, что ты не ее дочь. Обвинять нас в мошенничестве. Все это дерьмо очень грубое. Если ты не хочешь с ней разговаривать, у тебя есть полное право. Но если тебе действительно плохо, тогда скажи этой сучке, чтобы она назначила встречу». Мора улыбнулась, несмотря на свое горе. Она мягко похлопала Джейн по щеке. «Хорошая идея. Я говорила тебе, что ты очень умная», - сказала она, унося свой телефон в кабинет для вскрытия, где было более уединенно. Джейн стояла одна среди всех улик, которые они только что нашли. «А что насчет всего этого? Нет? Ладно».***
Не прошло и часа, как Мора вышла из криминалистической лаборатории и обнаружила Хоуп Мартин, ожидающую ее в одном из немногих кресел в вестибюле. «Доктор Мартин! Вы разве не получили мое сообщение? Я сегодня очень занята», - сумела сказать она, и, к ее чести, она была очень занята. «Да, я получила», - сказала Хоуп, вставая и следуя за Морой, - «но я действительно хотела бы поговорить с тобой». Мора вздохнула, когда они вошли в ее кабинет. Она бросила папку, которую держала в руках, на крышку своего стола и властно уперлась в него костяшками пальцев. «О чем ты хочешь поговорить?» Хоуп выступила вперед. «Когда мы встретились, я сказала, что чувствую странное родство с тобой». Мора поморщилась. «Ты также, эм, сказала, что зачатие меня было самой большой ошибкой в твоей жизни», - сказала она, прогоняя слезы и набираясь решимости. «Прости, что я это сказала. Мора, я понятия не имела», Хоуп тоже вздохнула и закрыла глаза. «Пэдди сказал мне, что наш ребенок умер. И я была на могиле», - сказала она, и, к ее чести, возможно, это было бы убедительной причиной поверить, что ваш ребенок мертв, посетить могилу. Но Море нужно было больше. Она набрала несколько ключевых слов на своем рабочем столе, а затем повернула монитор к матери. «Ты действительно пытаешься сказать мне, что никогда ничего этого не видела? Поимка Пэдди Дойла стала международной новостью», - сказала она, и, конечно же, в "Boston Globe" появилась статья с ее цветными фотографиями рядом с фотографиями Патрика Дойла. Хоуп вздрогнула. «Я закрыла дверь в ту часть своей жизни», - сказала она, отводя взгляд от Моры и экрана компьютера. «Ну, по крайней мере, у твоей 18-летней дочери хватило смелости противостоять мне», - выплюнула Мора. «Ты просто отреклась от своей жизни. Девушка из Гарварда, которую соблазнил... злобный головорез. А потом ты сбежала.» Хоуп казалось, что ей так много нужно было сказать в ответ, но все, что у нее получилось, было: «Мне... очень жаль». Мора усмехнулась. «У меня была эта... эта глупая фантазия маленькой девочки, что, когда мы встретимся, ты будешь… кем-угодно. Но ты захочешь меня. Ты была бы очень счастлива узнать, что я была жива.» «Я плохо отреагировала», - тихо сказала Хоуп. «Плохо? Ты обвинила меня во лжи. Ты сказала мне, что я не твоя дочь. Я также почти уверена, что ты спросила, что мне от тебя нужно». «Да, это так», - легко призналась Хоуп. Мора напряглась, и гнев поднялся в ней, пока не выплеснулся наружу, и она больше не могла скрывать влажность в своем голосе. «И теперь ты вернулась. Ты видишь Пэдди Дойла, когда смотришь на меня? Ты видишь зло?» Хоуп ошеломленно прижала руку к сердцу. – «Нет», - решительно сказала она, - «и я видела столько хорошего в твоем отце...» «Пэдди Дойл мне не отец», - перебила ее Мора. «Мой отец профессор Гарварда. Точно также, как моя мать, которой Пэдди отдал меня после того, как солгал тебе». «Я... я любила его», - сокрушалась Хоуп. «И он был... до сих пор остается… самым сложным, умным, испорченным человеком, которого я когда-либо встречала». Внутри у Моры все сжалось от того, что она защищала его, от всего, что касалось Хоуп. «Почему ты здесь?» она спросила. «Кейлин», - решительно ответила Хоуп. «Что ж, я знаю, что мне следует делать. Я должна отдать свою почку, чтобы спасти твою дочь», - сказала Мора, и торжественность ее заявления дрогнула в ее голосе. «Но я тоже твоя дочь». Хоуп, которая до этого момента могла сдерживать слезы, расплакалась. «Я знаю, что не имею права просить тебя», - сказала она, и мольба в конце осталась невысказанной. Мора снова пришла в ярость от мысли, что только когда Хоуп думает о Кейлин, она может плакать. «Ты права, не имеешь», - холодно сказала она, - «я думаю, тебе следует уйти». Хоуп уставилась на нее, застыв в шоке, но Мора не сдвинулась с места. Она повернулась спиной, и ее матери не осталось другого выбора, кроме как подчиниться. Когда Хоуп ушла, Мора заплакала.