Red Skyline

Шарль попросил Вик держать его в курсе состояния Макса и та сдержала слово, регулярно сообщая о том, что состояние стабильное, но без изменений. Воображение рисовало страшные картины, потому как сейчас врачи не могли сказать ничего конкретного о том, что будет когда Макс очнется. Шарль не позволял себе думать об этом в контексте «если проснется», потому что он просто не выдержал бы даже мыслей о том, что история Жюля может повториться. Шарль старался сконцентрироваться на предстоящей гонке и отдавал все свободное время и силы тренировкам, порой выматываясь до такого состояния, что его хватало только дойти до постели и погрузиться в сон. Шарль, казалось, не оставил себе шанса на срыв из-за того, какое горе переживал сейчас, но собственное подсознание всегда работало против него. В своих снах он был с Максом и у них все было хорошо, не так как было на самом деле, быть может, разве что в первые недели. И в этих снах Шарль был счастлив настолько, что просыпаться каждое утро было гадко и болезненно, Шарль бы не думая остался там, променяв свою настоящую жизнь на ту, что существовала, увы, только в его голове. За пару дней до начала гоночного уик-энда Шарль нашел в себе силы посмотреть эфир пресс-конференции, на которой обсуждалась авария Макса и Джорджа. Рассуждения о безопасности со стороны сотрудников ФИА и руководителей команд выглядели тупыми и фальшивыми. Шарль поморщился, когда слово передали Фреду и тот вместо сочувствия, выдал лишь заготовленную пресс-службой Феррари речь про то, что данный инцидент необходимо расследовать и принять меры, чтобы такая ситуация более не повторилось. Шарль чувствовал, как злость рвется наружу, а мозг чуть ли не взрывается от заместительных, которые использовали спикеры. Никто так и не сказал страшную правду, что произошла потенциально смертельная авария и не проявил ни капли человечности, говоря о том, что пришлось пережить Максу и его семье. Даже Кристиан Хорнер, к которому Макс относился теплее, чем должен был относиться к руководителю, лишь повторил заученные слова. А после завершения речи, журналистка перевела тему на то, что ждет команду Ред Булл и Шарль несколько минут не мог поверить в то, что слышит. Кристиан говорил про продолжение борьбы за чемпионство и кубок конструкторов и про то, что Даниэль Рикьярдо перейдет в чемпионскую команду, а Лиам Лоусон получит место в младшей. После дали высказаться пилотам, Шарлю стало неловко за то, что он почувствовал ненависть, увидев лицо Джорджа, но когда тот начал говорить, то неловкость сразу пропала. Джордж повторил буквально слово в слово то, что Шарль слушал на протяжении последних получаса и завершил свою речь тем, что ему жаль, что он стал участником данного происшествия. Шарль никогда не бил людей, но сейчас чувствовал желание от души ударить Джорджа, чтобы стереть с его лица спокойствие. Шарль помнил его реакцию на случившееся между Максом и Льюисом в Монце. Джордж тогда позволил себе весьма провокационные высказывания в адрес Макса и защищал Льюиса. И теперь, став участником аварии, в результате которой Макс надолго оказался вне гонок, Джордж сидел в студии и рассуждал, что возможно, стратегия, при которой в Мерседес рассчитывали на небольшой дождь и поздно приняли решение сменить шины на дождевые, была ошибочной. Шарль только горько усмехнулся, когда запись закончилась, единственным, кто хотя бы выразил сочувствие и надежду на скорейшее выздоровление Макса, был Серхио, от которого Шарль меньше всего этого ожидал. Шарлю казалось, что отношения напарников по команде Ред Булл окончательно разладились после того, как Макс демонстративно не послушался команды и не пропустил напарника. Промотав страницу вниз, Шарль зацепился взглядом за комментарий с огромным количеством лайков и открыл его, что было крайне опрометчивым поступком. Там какой-то безликий пользователь всемирной паутины высказался на тему, что теперь появилась хоть какая-то интрига в чемпионате. Шарль захлопнул ноутбук с такой силой, будто бы тот был повинен в том, что выводит на своем экране. Тягостное ощущение, что Макс для всех только лишь образ и эпизод, и мало кто понимает, что за этим стоит человек, который был для Шарля всей жизнью, опустошало. Он открыл окно переписки с Викторией, но там не было новых сообщений, а значит еще один день прошел в жутком ожидании, в котором надежды становилось все меньше.

***

Перед гонкой Шарль был собраннее обычного, он прогуливался по паддоку, даже искренне посмеялся из-за пары шуток Ландо, но затем увидел ответ на вопрос, который много раз задавал Максу, но безуспешно. И теперь понял почему, Макс не мог ответить правду, а лгать Шарлю он не хотел. В этом был весь Макс, и теперь каждое воспоминание о времени, проведенном с ним, казалось Шарлю еще драгоценнее. Обычно гонщики не особо охотно делились с конкурентами подробностями работы своих болидов, но Макс то ли не боялся открыть Шарлю самое сокровенное, то ли не считал, что кто-либо в пелетоне, а тем более Шарль на очередном красном ведре, способен бросить ему вызов. Шарлю хотелось верить в первое, но на деле, вероятно, имело место все же второе. Так или иначе, Шарль знал будущий чемпионский болид не так хорошо, как его обладателя, но достаточно, чтобы увидеть, что к одной единичке на капоте добавилась вторая. Шарль смог сложить дважды два, причина пересадить Чеко из привычного болида в тот, что пилотировал Макс, могла быть только одна. У Быков были разные машины, что противоречило всем правилам. Шарль, как и многие другие подозревал об этом, но никогда не мог утверждать точно. К счастью около болида вертелся Серхио, и больше никого рядом не было. — Как ты? — Шарль подошел к Чеко и коснулся его плеча. — Я до сих пор не отошел от того, что случилось с Максом, — Серхио повернулся к Шарлю. — А ты? — Мне тоже не по себе, — кивнул Шарль и перевел взгляд на болид. — Это машина Макса, верно? — Почему ты спрашиваешь? — Серхио нахмурился, а его взгляд стал жестче и подозрительнее, Чеко определенно не понравился этот вопрос. — Просто показалось, — Шарль не собирался рассказывать, сколько времени он провел рядом с этим болидом и как много про него знает. — Это практически новый болид, который восстановили после аварии. Мы пока не знаем, как он поведет себя на трассе и решили не заставлять Дэна работать на нестабильной технике, тем более после выступления за не самые сильные команды, — пояснил Серхио. Его слова звучали логично и обоснованно, вот только были полной брехней. А еще звучали слишком слаженно, Шарль неплохо знал напарника Макса и тот бы сказал об этом совсем другими словами, а значит услышанное Шарлем было заготовлено пресс-службой. Шарль знал Чеко как добродушного и простоватого парня, хотя слышал от Эстебана иное, но всегда считал, что тот преувеличивает. Но, теперь поменял свое мнение. Шарль быстро попрощался с Серхио и хотел пойти переодеться, но его окликнул тот, кого слышать, а тем более видеть, хотелось меньше всего. На лице Джорджа сияла широкая улыбка, а хорошее настроение разливалось зловещей и тошнотворной для Шарля аурой. — Ты, я смотрю, доволен жизнью и настроен на подиум, — не удержался от комментария Шарль. — Может и на победу, теперь кто знает, — легкомысленно ответил Джордж. — А ты чем-то расстроен? — Самую малость, — слова ядом стекали с языка Шарля. — Тем как человек, которого я считал другом мечтает о победе, отправив на больничную койку того, кто ее по праву заслуживает. На красивом лице Джорджа промелькнула растерянность, он на несколько секунд замер с приоткрытым ртом, но потом нашел в себе силы ответить. — Это была трагическая случайность из-за ошибочной стратегии. Мне жаль, что так получилось. — Твой переход в Мерседес был ошибочной стратегией, — процедил Шарль сквозь зубы. — Сидел бы дальше в Уильямс, мечтал бы об очках, тащился бы в хвосте пелетона, и не пришлось бы ни о чем жалеть. — Ты обвиняешь меня в аварии? Я был там не единственным действующим лицом, милый Шарли, — Джордж говорил нарочито спокойно, демонстрируя полную уверенность в том, что он уверен в собственной правоте. — Я слышал твой монолог про безопасность, и еще я слышал записи переговоров по радио, где ты был не уверен в управляемости болидом, — Шарль решил выложить на стол все козыри, ему было нечего терять. — Макс сам полез на обгон, мне по твоей логике нужно было отъехать на обочину и ждать эвакуатора? — Джордж чуть повысил голос. — Именно так, — кивнул Шарль, поджав губы. — Лучше сойти в гонке, чем подвергать кого-то риску. Твои же слова. — Вот именно, что слова. Если ты так и правда думаешь, то мне же лучше, одним конкурентом в борьбе за чемпионство меньше, — Шарль никогда не видел Джорджа таким. Нескольким позже, уже сидя в болиде и ожидая, когда огни погаснут, Шарль осознал одну истину. После аварии, которая случилась с Максом, кое-что безвозвратно поменялось. Раньше, когда Макс уверенно лидировал, большая часть пелетона могла назвать друг друга если не друзьями, то приятелями, иногда случались конфликты, но они быстро сходили на нет, потому что ни один адекватный человек не пойдет на подлости и жестокость ради подиума или очков. А вот вписать свое имя в плеяду чемпионов автоспорта того стоило, это понимал и чувствовал даже Шарль, который, казалось, потерял интерес к гонкам. Он видел перемены в Серхио и Джордже, и чувствовал как в нем самом зарождается что-то едва ли светлое и доброе. Сжимая руль в ожидании начала гонки со своей третьей позиции, Шарль ощущал, как внутри него зарождается искорка, пока едва тлеющая, но имеющая шансы разгореться в полноценное пламя. Хотя бы ради того, чтобы законный титул Макса не достался в руки никого из этих шакалов. Особенно Джорджа, впрочем, Шарль подозревал, что остальные были не лучше. Последующие события в гонке заставили только убедиться в этом. Шарль уверенно оборонял свою третью позицию, но ему повезло, потому что Алекс и Юки квалифицировались неожиданно высоко, быстро отстали, но из-за того, что боролись между собой, создавали подушку безопасности, между Шарлем и второй половиной первой десятки. — Какой расклад? — спросил Шарль у инженера, замечая, что едет в одиночестве и в чистом воздухе. — Первая тройка без изменений, Перес везет Алонсо шесть и три десятых секунды, Алонсо тебе ровно три, но ты можешь начать сокращать отрыв, Албон почти в двух секундах, но не беспокойся, у него слабее болид и Юки в слипстриме, — Шарля вполне удовлетворил ответ. Он, согласно совету, начал подъезжать к Фернандо и пока не показывался у него в зеркалах заднего вида, но был уверен, что через пару-тройку кругов сделает это. Но, это произошло куда быстрее. Желтые флаги были не самыми желанными для Шарля, но и не критичными, он буквально молился, чтобы стратеги не запороли ему гонку «бесплатным» питстопом, за который придется заплатить парой позиций. — Что случилось? — коротко спросил Шарль, чувствуя липкий страх, что повторилась история прошлого гран-при. — Авария Сайнса и Норриса, оба сошли, — ответ удивил Шарля, но сейчас было не время расспрашивать. Когда гонка возобновилась, Юки смог пройти Алекса, что было мало интересно Шарлю, потому что тот пытался не упустить Фернандо. Раньше Шарль считал феноменальные способности испанца сохранять позицию больше легендами и слухами из прошлого, потому как пару раз оказывался с ним в борьбе и раньше. С Чеко было куда сложнее и хуже. Но, видимо, Фернандо считал борьбу за очки чем-то не стоящим внимания, и катался тогда просто ради удовольствия. У Шарля была быстрее машина, выгоднее позиции, он раз за разом предпринимал попытки обгона, но каждый раз темно-зеленый Астон Мартин их пресекал. В момент, когда Шарль чуть было не вылетел с трассы из-за слишком агрессивной попытки, он услышал, что то, что он делает не приближает его ко второй ступени подиума, а лишь играет на руку Чеко, который смог уехать от ближайшего преследователя на почти десять секунд. Шарль отогнал от себя мысли о том, что же произошло с Чеко за пару недель, что он научился и брать поулы в квалификации и уезжать ото всех на такое время. А у самого Шарля начались проблемы, потому что шины потеряли свежесть, а в зеркалах заднего вида уже показывался болид Черных Стрел. — Рассел будет атаковать в следующем повороте, — новость была плохой, просто отвратительной, но Шарль отчего-то почувствовал удовлетворение, растекающееся по телу. Джордж действительно атаковал, причем довольно агрессивно, Шарль подозревал, что их разговор перед гонкой не оставил его равнодушным. Раньше Шарль бы пропустил Мерседес, но сейчас был намерен отстоять свою позицию любой ценой, впрочем, и соперник отвечал тем же, не собираясь отставать. Получив команду заезжать на пит-стоп, Шарль скривился, когда свернул, пропуская Джорджа. Он знал, что тот там еще не был, но сам факт проезжающего мимо болида задевал, злил, раздражал. Шарль боялся, что на пит-стопе что-то пойдет не так, но механики сработали идеально. В гонке было несколько желтых флагов, а благодаря стратегии Мерседес, которую Джордж верно потом назовет ошибочной, он оказался позади Шарля, однако продолжал гнуть свою линию, не ослабляя преследования. И, на последнем круге Шарль совершил ошибку, чуть не потеряв болид, чем Джордж не преминул воспользоваться, нагло протискиваясь в то, небольшое расстояние что было между болидом Шарля и отбойниками, вынуждая Шарля подвинуться, чтобы избежать столкновения. После того, как Шарль увидел машину Джорджа впереди себя, он ощутил волну разочарования, и почувствовал смесь вины и злости на себя. Он начинал ненавидеть себя с новой силой за то, что снова все просрал, не смог не просто не обойти Фернандо, а тем более Серхио, но даже удержать свою третью позицию уступая ее Джорджу. Шарль чувствовал, как балаклава пропитывалась слезами, а обзор становился хуже. — Третье место, — Шарлю показалось, что голос в наушниках ему чудится, но потом, услышав повторение понял, что это происходит на самом деле. Только не понимал как, он своими глазами, даже через слезы, видел, как Джордж пересек финишную черту перед ним. — У Рассела пенальти, за то, что он выдавил тебя с трассы. Шарль плохо помнил как вылез из болида, и какую ерунду нес на постгоночном интервью, но чувствовал эйфорию от подиума и давно забытое ощущение, что все может стать хорошо. Не сейчас и в этот момент, но когда-нибудь. Но когда Шарль оказался в комнате отдыха перед подиумом, его немного спустили на землю. Шарль приветливо улыбнулся, он всегда неплохо общался с Фернандо, ровно как и с Серхио, но те в ответ только сухо кивнули и продолжили разговор. На испанском. Шарлю не очень то и хотелось присоединяться к разговору и он взглянул на таблицу с отрывами, и увидел одну с чем-то секунду между Чеко и Фернандо. Сначала Шарль почувствовал себя неловко из-за своих подозрений относительно Ред Булл, но затем прислушался к разговору. Шарль, благодаря идеальному итальянскому и общению с Карлосом мог в общих чертах понять о чем речь. А речь была о том, что Серхио сломал переднее крыло о кругового Логана, который то ли не посчитал нужным сместиться и пропустить, то ли задумался о чем-то своем, и проехал последние полкруга на низкой скорости. Фернандо, в свою очередь, получил команду с мостика, не атаковать, чтобы не рисковать нарваться на штраф, но сейчас жалел о том, что послушался. После подиума, на котором он изобразил лучшую из улыбок, Шарль направился в моторхоум, но по дороге его схватил за локоть Карлос. — Уделишь минутку? — спросил Карлос и Шарль заметил, что тот выглядит не просто расстроенным, а фактически растоптанным. — Да, конечно, — кивнул Шарль, понимая, что никогда не видел напарника по команде таким. — Ты так расстроен из-за схода? — Нет, из-за Ландо, он выдавил меня с трассы, и…неважно, я не хочу об этом говорить. Я хотел попросить хотя бы тебя не вести себя так, будто бы мы звери на арене и готовы вцепиться в глотку друг другу за лишние очки. — Голос Карлоса звучал так, будто бы он с трудом сдерживает слезы, а его вид не располагал к вопросам. — Само собой, — Шарль крепко обнял Карлоса, давая этим жестом понять, что так не поступит. Постарается так не поступить хотя бы с Карлосом, вернее. Оказавшись в моторхоуме Шарль задумался и окончательно убедился в том, что сезон Формулы-1 превратился в Голодные игры. И ему это неожиданно…понравилось? Когда на экране смартфона показалось имя Виктории и новое сообщение, Шарль сразу же его открыл, однако там было лишь поздравление с подиумом, и это вызвало разочарование.