Воздаяние

- Пацаны! - резкий крик из-за угла заставил всех обернуться. Показалась фигура Марата. Он торопливо подходил к коробке. Вахит заметил, как напрягся Валерка. Подобрался, словно хищник. В глазах загорелся огонёк ярости, хрустнул костяшками пальцев. Недобрый знак. Вахит знал его повадки наизусть и мог предугадать по реакции дальнейший ход событий. Скорее всего, быть драке. Туркин не остановится ни перед чем, это ясно. Будет биться за место старшего, доказывая хоть кровью своё право возглавлять "Универсам". Зима дал себе слово не влезать больше в какие бы то ни было распри. Его дело сторона, Валера сам разберётся. Теперь голос Зимы не принимается во внимание. Какие же они разные... Нет, это не было открытием века. Зима прекрасно понимал, в чём у них с Турбо есть расхождения. Но в такой момент Вахиту в голову не пришлось бы делить власть. Может, именно потому его и не тянет старшаком быть? Для этого нужно быть хватким, не упустить тот самый шанс, как это сделал Туркин. Зима всегда знал своё дело. Не лез на рожон, не выставлялся поперёк остальных. Он был из тех, кто в тени, но ты всегда ощущаешь его надёжный локоть, зоркий взгляд, страховку в случае неудачи. Зиму боялись и уважали. Он не был ангелом. Он мог матом отчитывать скорлупу, в особых случаях не скупясь на оплеухи. Не тратил он никогда свои силы зря, не пепелил гневом и яростью напоказ. Был холоден, собран, расчётлив. Оттого никто не умел предсказать, каким будет Вахит. Вьюгой ли заморозит, метелью ли запорошит? Карими были его глаза, но иной раз от них веяло таким арктическим холодом, что проще с ума сойти, имя своё забыть и не попадаться ему на пути, нежели вынести леденящий душу взор. Испытующе глядел Зима. Долго, не моргая, пока виноватый не спрячет свои зенки бесстыжие. Но бессилен был этот приём против Туркина. Тот огнём тебя до костей сожжёт. Да так, что нескоро в себя придёшь. Разные они, разные. Не докажешь ничего Валере. Верит он сейчас только себе и своему желанию быть главным. Поэтому Вахит снова нацепил на себя маску безразличия, время от времени вслушиваясь в диалог. Марат, подавленный и мрачный, рассказал про Айгуль, что она шагнула из окна. А Турбо... Отвечал он, а стыдно было Зиме. Начал про вафлёрш, помазков и что Адидас - старший с неё аж троих снял, что «наши девчонки чужим пацанам не дают». Вахит прикрыл глаза. Он не общался с Айгуль, но видел её не раз. Совершенно не относятся к ней все эти грязные слова. Она же совсем девочка. А какими влюблёнными глазами смотрела на Марата! Так смотрела только на него. Другие не вызывали интереса. В итоге, Турбо заявил, что Марата надо отшивать по понятиям улицы. Зималетдинов нарушил данное себе обещание и вмешался. - Турбо, завязывай. Адидас вернëтся, поставим вопрос. Если решил отшивать, то только по старой памяти, без крови, - Вахит как мог, пытался сгладить остроту момента, почуяв неизбежность конфликта. Но Турбо был непреклонен. Марат тоже хорохорился, говоря, что он сам без крови не уйдёт. И Туркин словно с цепи сорвался. Наносил он Адидасу - младшему такие удары, что Зима всерьёз опасался за здоровье Марата. Валера зверел на глазах и это добивало окончательно всё то, что они выстраивали годами. В голове гудело от злости, непонимания и желания заорать в голосину от ужаса. Кисейной барышней Зима не был, но метаморфозы Турбо приводили в состояние тупой беспомощности. Постоять за себя для Зималетдинова не проблема, но Валерка всяко мощнее и тяжелее будет, так просто с ним не совладать. Обида сменялась страхом, страх презрением, презрение - разочарованием. Дошло до того, что разочарование стало отчуждением. И единственным правильным решением будет лишь одно - отдалиться друг от друга. Избитый Марат был окончательным символом триумфа Турбо. Так, кровью, он закрепил за собой право быть старшим. Мало ли, когда там Вова Адидас вернётся. Пока его нет, неважно, что тут попытается вякнуть младший брат. Адидас – младший был отшит, изгнан. Отныне он обычный чушпан. Туркин свирепо глянул на пацанов, мол, усвоили они урок или нет. Никто не роптал, во взглядах читалась покорность. Следовательно, всё верно поняли. Самооценка Валеры взлетела до небес. Он ощущал себя сильным вожаком своей стаи. С широкой улыбкой махнул рукой и толпа расползлась, получив указание собраться завтра на этом же месте. - Иди домой, - обратился он к Зиме, копошась в карманах. - На ключ. Вечером приду, поговорим нормально. - Хорошо, - кивнул Вахит. Взяв ключ, он спокойным шагом отправился к дому Валерки. Ни одной эмоции сейчас не выдаст Зима. Спрашивать, куда намылился Туркин, не станет. Сейчас лучше собрать шмотки побыстрее, благо их немного. Вспомнил Вахит старую присказку его тётки «нищему собраться – только подпоясаться». Усмехнувшись, он свернул во дворы и перешёл на бег. Какое – никакое барахло имеется, оставлять его по чужим квартирам – верх расточительства. А дальше… А неважно, что дальше. Главное, оказаться на своей территории. Уж на ней он будет ощущать себя полноправным хозяином.