***
Несколькими днями ранее… Звонкие капли дождя, не прекращая, барабанили по подоконнику вот уже который день, наполняя атмосферу заунывными, мрачно-серыми и скучающими моментами и событиями. Кап — и очередная капелька распадалась на десятки ее мельчайших копий, что с годами успели «проесть» дерево, сделав его словно сырым изнутри, придавая тем самым старому особняку еще более затхлый и ужасающий вид. Тонкие бледные пальчики с аккуратным неизменным иссиня-черным маникюром невесомо прикоснулись к окну, оставив несколько отпечатков на стекле. Угольные глаза безразлично смотрели вперед, сосредотачиваясь то на виднеющихся вдали голых деревьях, что практически никогда не зацветали в этой местности, то на собственном отражении. На этот раз она смотрела сама на себя, витая в потоке густых словно смола мыслей, пока не услышала приятный чуть хриплый голос матери: — Уэнсдей, ужин готов! Девушка раздраженно медленно выдохнула, словно ей помешали закончить что-то важное, прервали на самом интересном месте. Однако где-то в глубине души Аддамс понимала — ей нужно было отвлечься, может, даже поговорить с кем-то о последних событиях, так ярко отразившихся на мрачной девушке. Проходя по пыльному коридору в направлении кухни, где были слышны радостные вопли надоедливого брата, наверняка, в очередной раз пытавшегося незаметно, как он думал, подкрасться к отцу, чтобы задушить того в «объятиях», Уэнсдей едва заметно поморщилась, как вдруг раздался треск телефонного звонка. Косички дернулись в сторону звука, из любопытства решив поменять направление. «Что за болван решился позвонить Аддамсам?» — успела подумать младшая, прежде чем увидела плавно приближающуюся, будто скользящую по полу фигуру. — Милая, вот ты где. Иди же на кухню. Я отвечу. Черт! А ведь так хотелось разнообразить свое рутинное существование редким «пытательским» разговором с неизвестным абонентом, который наверняка потом пожалеет, что позвонил семейству с печально известной на всю округу фамилией. Пришлось скрыться на кухне, но разве это было препятствием для той, что любила знать все и совать свой маленький острый носик в любые передряги. Быстро и незаметно дав команду «Слежки» Вещи, что с академии стал верным слугой для Аддамс, девушка села за стол, пока ее пятипалый помощник тихо подкрался и затаился под комодом, на котором все еще трезвонил телефон. «Жаль, что не мне достался столь настойчивый собеседник» — успела подумать Уэнсдей, прежде чем звонок прекратился — Мортиша сняла трубку. — Вы позвонили семейству Аддамс… — спокойным голосом начала женщина. --… и даже представить себе не можете, как мы рады незнакомым звонкам! — более восторженный тон завершил приветствие, за которым следовала пауза — вероятно, абонент действительно попал по адресу и имел время представиться на том конце провода. — Дорогая, я так рада, что ты позвонила! — не сдержав настоящего восхищения, продолжила Аддамс. — Что?.. Нет, я совершенно свободна… Ты в этом уверена? Тогда, разве я могу тебе отказать… — отрывками говорила Мортиша, желая подольше удержать заветного собеседника и, будто мысленно обвивая его как удавкой проводом от телефона, накручивая в этот момент его на указательный палец, а Вещь в это время неподвижно затих внизу, стараясь запомнить каждую мельчайшую деталь.***
Рабочий кабинет не воссоздал той душевной атмосферы, что словно по волшебству притягивала нужные мысли и располагала к успокаивающему и приятному плавному разговору. Может, именно поэтому последняя беседа была такой неловкой и отрывистой, слепленной наспех из необдуманных размышлений? Ученица заметно вздрогнула и лишь сильнее вжалась в диванную подушку, что не могло не уклониться от внимания старшей. Директриса даже не отметила, что в комнате действительно было холодно, возможно, потому что она сама не чувствовала этого в тот момент, все еще пребывая в приятных думах о недавних словах девушки. Молочно-голубые глаза несколько раз взмахнули пушистым веером ресниц, и блондинка встала с дивана, забирая поднос с пустыми чашками в смежную комнату. — Может, мы немного прогуляемся, пока не станет потеплее? — предложила Уимс, разжигая камин, как тут же спохватилась. — Или… Может, ты хочешь вернуться к себе? Ты же наверняка не выспалась… — Нет, — тихо проговорила Мэри, поднимаясь с дивана. — Мне вполне по душе твоя первая идея. — чуть улыбаясь, закончила она.***
Отчетливый стук каблуков медленно раздавался по каменному полу. В другое время, едва заслышав этот звук, многие студенты старались поскорее удалиться, а не успев, застывали на месте, спешно приветствуя их высокую статную обладательницу. Однако сейчас было не так и цокот дополнился чуть шаркающим шагом. — А куда мы все-таки идем? — поинтересовалась младшая. — Не знаю. Ты можешь выбрать любое место в академии. — опустив нежный взгляд, ответила блондинка. — Хмм… Оо! Я знаю, куда пойти! — неожиданно громко произнесла Мэри, хватая старшую за руку и поворачивая в другом направлении. Пришлось поспевать, и каблуки быстрее и звонче зазвучали по коридору, равно как и шарканье превратилось в шлепки, пока они не достигли нужного места и не остановились перед дверью с вырезанным извилистым узором, напоминающим плетение лиан. Это была оранжерея. Это было то самое место. Лариса застыла перед дверью вовсе не потому, что остановилась девушка. Нет. Она застыла от ужаса воспоминаний, что с каждой секундой все отчетливее всплывали в памяти, сцепив все тело в невидимой хватке. — Ну пойдем же! — нетерпеливо сказала Мэри и толкнула резную дверь, раздавшую неприятный скрип. Все еще держа директрису за руку, младшая словно куклу ввела ее в кабинет, где почти сразу отпустила. Девушка спешно прошла вдоль стола, где когда-то были разбросаны склянки и книги, а затем обогнула лестницу, на которой поднималась Уэнсдей, пытаясь найти противоядие на верхних полках. Мэри задорно-задумчиво бродила по кабинету, в то время как Уимс застыла на пороге. Она не могла пошевелиться, почти полностью утонув в прошлом. Директриса медленно повернула голову, остановившись на том самом месте, где она сидела на холодном каменном полу, прижимая к себе полуживое маленькое тело девушки. — Я ее не нашла, — недовольно произнесла Мэри, подходя к блондинке, чем вывела ее из воспоминаний. — Что, дорогая? — Я сказала, что не нашла ее… книгу. — Какую книгу? — уже приходя в себя, недоумевала директриса. — Я надеялась найти здесь книгу о растениях, об уходе… Мне кажется, мой гиацинт начал увядать. — печально закончила девушка. — Это тот самый фиолетовый гиацинт? — уточнила Лариса, на что получила краткий кивок. — Не переживай, я знаю, кто тебе поможет с этим. — чуть улыбнувшись, загадочно закончила Уимс. — Что? — теперь уже недоумевала младшая. — Не хотела пока тебе об этом говорить… Но раз уж так вышло… — все так же туманно продолжила блондинка. — Тебе поможет новый преподаватель ботаники. — констатировала она. — Что?.. Но кто? Мне начинать беспокоиться? Я его знаю? — тут же посыпались вопросы. — Вообще то ее. — мягко поправила Лариса. — Ее? — ошеломленно повторила ученица. — Но кто? Кто она? — Не стоит так волноваться дорогая, — улыбаясь замешательству младшей, продолжала Уимс. — Я хорошо ее знаю. И ты скоро с ней познакомишься. А теперь нам пора, если ты еще, конечно, хочешь вернуться в мой кабинет. Думаю, там уже достаточно тепло. — проговорила она, не спеша скрываясь в коридоре. Мэри с несколько секунд помедлила, стараясь как можно скорее переварить и усвоить новую информацию, что так быстро охватила все ее внимание, и поэтому не сразу заметила, как директриса покинула учебную комнату. Девушка тут же спохватилась и, чуть не споткнувшись, выбежала, захлопывая дверь.***
— Но… но почему ты не сказала мне об этом раньше? — догнав старшую в коридоре, продолжила опрос девушка. Все-таки это не давало ей покоя. — Я не была уверена в ее положительном ответе на мою внезапную просьбу, — все также мягко отвечала Лариса. — И все же — она любезно согласилась мне помочь, чем… — внезапно старшая замолчала на полуслове. — Чем что? — Чем очень выручила меня, дорогая. — исправилась Уимс. Однако ученица не могла не отметить легкую, едва заметную нотку тоски, прозвучавшую в этих последних словах и тут же скрывшуюся. Открыв дверь своего кабинета, блондинка вежливо пропустила младшую вперед, которая быстро прошла и по привычке сразу же поместилась на одном из околокаминных кресел. Голова продолжала гудеть от наплывающего шторма вопросов, однако самая кричащая из глубины мысль, к которой Мэри все же решила прислушаться, гласила, что не стоит продолжать эту тему, учитывая мимолетную реакцию директрисы, а также то, что ее вопросы вполне могут подождать более подходящего случая. Блондинка изящно прошла ко второму креслу и, поправив светлый клетчатый костюм, присела, словно тут же окунувшись в воспоминания прошлых дней. Но сейчас было не время и не место, поэтому Уимс перевела взгляд на огненные язычки пламени, плясавшие в камине, чем погрузила кабинет в полную тишину, изредка нарушаемую треском поленьев. — Я… Наверное, здорово быть метаморфом? Правда? — неожиданно сменив тему в совершенно противоположном направлении, начала Мэри. Она не хотела, чтобы ее собеседница снова погружалась в себя. Нужно было вернуть ту самую атмосферу, тем более, что сейчас ей ничто не мешало проявиться вновь. — Метаморфом? — слабо повторила вопрос директриса и, смутно догадываясь о намерениях младшей, решила поддержать эту идею. — Да, это… практично. — смущенно улыбнувшись, ответила она. — Практично? — видимо повтор последнего слова уже стал для обеих нормой. Теперь Мэри медленно растягивалась в улыбке. — А как часто ты использовала свою способность? — прищурив взгляд, продолжила опрос девушка. — Смотря когда… — уклончиво начала блондина и была тут же прервана. — Когда училась в академии! Молочно-голубой взгляд быстро скользнул с пламени на Мэри. Лицо застыло в маске. На нем больше не было улыбки. Искренней улыбки. Это была натянутая маска, которую делала Лариса, когда не хотела волновать младшую или раскрывать больше подробностей. О, этот взгляд словно молил остановиться и сменить направление разговора! — Прости! Прости пожалуйста! — и маленькая фигурка резко покинула свое место и опустилась у второго кресла, глядя снизу вверх немигающим, полным сожаления взором. Уимс растерялась вначале от такого неожиданного и по-детски милого жеста. А теперь она смотрела вниз, на этот теплый комочек, что прижался к ее ногам. Маска была сорвана пронизывающим взглядом зеленых глаз, и Лариса снова искренне растянула алые губы. Изящная ладонь с едва виднеющимся контуром проступающих на ней вен, невесомо коснулась растрепанной макушки каштановых волос и, получив положительный знак в виде ответной улыбки, принялась нежно поглаживать ее. — Так что… — спокойно начала Лариса. — … насчет твоей способности? Разве тебе не нравится эмпатия? — Я этого не говорила, — тихо ответила ученица. — Но знаешь, все очень… запутанно. Только я начинаю понимать, как ее контролировать, и сразу все меняется, — последовала недолгая пауза. — Мне кажется, что я ничего не добилась за последнее время. — в голосе промелькнула печаль. — Неужели? — недоверчиво-подбадривающим тоном начала директриса, убирая руку. — А ты не хочешь это проверить? — спросила она, думая, что девушка пересядет обратно. Было немного неловко смотреть на нее вот так — даже слишком свысока. Однако Мэри и не думала возвращаться на кресло. Вместо этого она спешно кивнула, соглашаясь с предложением старшей и, внезапно для последней, обвила обеими руками ее колени, теперь вплотную соприкасаясь с телесного цвета капроном. — Ты чувствуешь… — девушка крепко зажмурилась, пытаясь полностью сосредоточится. Она ощущала ее тепло и, как ей казалось, даже дыхание старшей по своим волосам — она наблюдала за ней. — Ты чувствуешь неловкость и… — дыхание застыло. — … привязанность, сильную привязанность… — уголок губы неосознанно поднялся по щеке младшей. — … а еще… — она не успела договорить последнее слово. — Достаточно. — четко раздалось сверху. Колени чуть дернулись, заставляя отпрянуть от них, и ученица подняла недоумевающий взгляд на Уимс. — Извини, — уже мягче продолжила она. — Иди сюда. — и обе руки потянулись, поднимая маленькое тельце, что с легкостью послушно встало, и как можно удобнее стараясь расположить его на коленях. Теплые объятия укутали младшую, успокаивая грозящий вновь разбушеваться разум и превращая все мысли в пыль. Лариса тихо прижалась к взъерошенным каштановым волосам, закрывая глаза и ощущая ее, сидящую, такой крошечной, словно она могла исчезнуть, словно все происходящее было лишь сном, а она сама могла проснуться в любую минуту. Блондинка лишь сильнее прижала Мэри, решив все же тихо произнести: — Ты абсолютно права… Особенно насчет последних слов… — и нежный голос замолк. Мысленно Мэри была поражена, однако ее больше удивила даже не податливость собственного тела жестам старшей, а скорее ее неоднозначная реакция. Что это было? Она резко захотела закончить своеобразное «тестирование»? Или… Она не хотела, чтобы девушка узнала что-то, что сама Уимс была, по всей видимости, еще не готова сказать ей напрямую? Но что? Ученица попыталась снова сосредоточиться на блондинке, однако ее созданный в голове поток эмоций был неожиданно прерван — сцепленные объятия разомкнулись, а белокурая голова медленно склонилась на ее плечо — Лариса уснула. Лучи закатного солнца прошлись по верхушкам редеющих ветвей деревьев, прежде чем скрыться, уступая место приходящему сумраку. Мэри ясным и немного скучающим взглядом проследила за последними отблесками света, абсолютно не чувствуя усталости, в то время как рядом раздавалось равномерное дыхание старшей. Может, сегодня ей наконец-то удастся выспаться? Девушка осторожно, мягко расположив Ларису в кресле, выбралась из теплого круга объятий. Пройдя к закрытой балконной дверце, она оглянулась на мирно спящую директрису, и легкая улыбка скользнула по лицу. Уже думая вернуться к себе, младшая медленно обвела взглядом комнату, словно проверяя, все ли в порядке, и тут внимание привлекла полуоткрытая дверца в смежную комнату, где Уимс обычно готовила кофе. Мэри никогда не была там. Даже и не вспоминала об этой маленькой комнатке. Но задорное любопытство, вероятно, подкрепленное чашкой американо, взяло вверх, и ученица решила заглянуть, что же там было. Сразу же за дверью располагалась вешалка для верхней одежды, только на нее первым и упал взгляд. Аккуратно висевшее кремовое пальто, в котором старшая была утром. Ничего особенного… кроме… торчащего листка из кармана. Рука сама потянулась к находке, доставая чуть помятый вскрытый конверт. Мэри внимательно рассмотрела его — на обороте не значился отправитель, только адресат — Л. Уимс. Первые несколько секунд девушка не решалась открыть письмо — все-таки оно принадлежало не ей, и, может быть, старшая просто забыла о нем сегодня упомянуть, а может, это как-то связано с ее утренним происшествием… Стараясь рассуждать правильно, ученица не заметила как собственные руки уже вытащили и развернули сложенный пополам лист рукописного текста. Оставалось лишь опустить взгляд, сфокусировать его на строчках и прочитать текст. Что Мэри и сделала…