Пусть все пройдет хорошо — а лучше вообще никак. Никаких лишних взаимодействий между ними, вгрызающихся в сердце.
Только когда они покидают дом, выходя под аквамариновое небо в сторону большой уличной столовой, Пит отвлекается на осмотр территории. Два больших стола ломятся от еды, которую хватают руки альф, сидящих за ними. Они со зверским аппетитом трапезничают, когда Вегас ведет компанию мимо, до второго стола. Альфа, конечно же, манит Порша за собой первым, но перед своим местом Вегас останавливается, чтобы приобнять сидящего за столом Макао. Он улыбается брату так тепло, что Пит даже застывает на месте, чтобы поближе рассмотреть незнакомую ему улыбку, которая впервые трогает губы альфы при нем. Она зеркалит солнце, мягкость, и это что-то незнакомое, что колышет в Пите странное чувство, скручивающее живот. — Сядешь? — Порш зовет Пита и указывает ему на место, которое, как Питу ранее показалось, должно было принадлежать самому Поршу. Так и есть. — Не хочу сидеть так близко к Вегасу, лучше буду держать дистанцию. — шепчет на ухо Пита Порш, после чего ускользает к одному из дальних стульев. Брови Вегаса ломаются и он сильно хмурится. Маска любящего брата на его лице тут же дает трещину, и Пит шумно сглатывает, не зная, куда себя деть, под этим строгим и гнетущим взглядом. Порш уже все решил и сел на самое дальнее место. Он улыбается Вегасу и спрашивает: — Пит же может сюда сесть, да? Вегас медленно кивает, натягивая на лицо прежнее дружелюбие: — Конечно. В доме второй семьи телохранители могут сидеть где угодно. Легкие Пита поражает тяжелый вздох. У него, кажется, забыть спросили. Но уже поздно, Вегас переводит на омегу недовольный взгляд, указывая на стул рядом с собой: — Садись, чего встал? Пит чувствует себя более менее стабильно до того момента, пока не оглядывается по сторонам. Совсем рядом с ними сидят телохранители Вегаса, заинтересованно буравящие их с Поршем взглядами. Альфы. Все они — альфы — Кхун-Ган, кажется, имеет несколько иные принципы, и для омег должностей в его доме просто не существует. Пит загнано смотрит на столовые приборы, зная, что прямо сейчас сразу несколько из альф не сводят с него глаз. Они смотрят на него, как на кусок мяса на своих тарелках, и Пит понимает, что последующие пару дней, которые ему придется провести здесь, явно не станут для него курортом и приятным воспоминанием. Хочется встать из-за стола и уйти, но Пит терпит. Всё же, не он один омега в этом доме — Порш тоже… Хотя, резонно ли их сравнивать? Порш теперь встречается с Кхун-Кинном, и практически все об этом знают. Пит же является каким-то омегой со двора, если размышлять в таком ключе. Пит встряхивает головой и вяло ковыряет вилкой в еде. Он думает, что в такой оживленной обстановке никто и не обратит внимание на то, что за все это время он лишь проткнул вилкой остывшее мясо, но не съел ни кусочка. На ум приходит Вегас, и Пит запоздало осознает, что сейчас они сидят непозволительно близко, отчего на спине мгновенно загораются мурашки. И, стоит альфе появиться у Пита в мыслях, он возникает и перед его лицом. Нагло нарушив личное пространство, Вегас слегка нагибается и заглядывает Питу в лицо: — Что такое, еда невкусная? Пит дергается на месте, тут же восстанавливая между ними прежнее расстояние и даже пошатнувшись на стуле, из-за чего сидящий рядом с ним Макао ойкает. Но омега всё же не падает вместе со стулом, так как оказывается вовремя схваченным Вегасом за локоть. — И чего ты такой неуклюжий, а? — раздраженно спрашивает Вегас, возвращая Пита в исходное положение. Слов Пит не находит, поэтому просто поправляет съехавший рукав и снова опускает взгляд на тарелку. Украдкой посмотрев на Вегаса, Пит понимает, что альфе просто скучно. Макао, конечно, энергично делится тем, как прошел его день в школе, но вот недоступный Вегасу Порш определенно интересует его сильнее всего остального. Поэтому Вегас снова предпринимает попытку поговорить, когда на стол ставят поднос с какими-то напитками. Подняв свой стакан с вином, он спрашивает: — Выпьешь? — Спасибо, Кхун-Вегас, откажусь. — Да ладно тебе, видишь — тут все пьют. Или ты особенный? Лежащей на столе руки Пита касается холодная ножка стакана, который Вегас к нему пододвигает, и Пит, по запаху оценив его содержимое, понимает, что там что-то совсем не крепкое, и все же решается сделать глоток. Он берет в руку прохладный стакан и, настроившись на вкус алкоголя, делает несколько глотков, после чего удивленно смотрит на свой напиток. Вегас, сидящий рядом, мелодично смеется, пока Пит смакует на языке то, что никогда не назвал бы алкоголем. Теплый и звонкий смех альфы смущает Пита по настоящему, отдается звоном в реберных ямочках. Только потом омега замечает, что Макао пьет тоже самое, и Вегас, в ответ на его вопросительный взгляд, сквозь смех, поясняет: — Это лимонад. Знаешь, ты выглядишь очень незрелым и смазливым для того, чтобы пить что-то крепче. Реакция Пита определенно забавляет Вегаса. Он издевательски улыбается и водит кончиком пальца по ободку своего бокала. Выглядит более чем довольным, пока Пит мысленно надеется на то, что его уши не горят от стыда, или, хотя бы, что Вегас этого не заметит. Помимо альф, продолжающих пялиться на него, теперь на него смотрит и Вегас. Питу становится интересно, как он умудрился попасть в такую ситуацию, если главной его целью перед приходом в этот дом являлось полное исключение контакта с Вегасом. В любом случае, ситуация Пита не устраивает: еда не лезет в горло, он не привык быть в центре внимания стольких альф, поэтому, выждав несколько минут, Пит поднимается с места: — Я пойду, если вы не против. — Подожди. — Пит даже не успевает привстать, когда Вегас усаживает его обратно твердым голосом. Пит смотрит на альфу, остановившего его, и пальцы покалывает из-за волнения. Темные глаза Вегаса прямо напротив — Пит пытается изучить их глубину, в которой так легко захлебнуться, пока альфа смотрит на него перед тем, как что-то сказать. В капиллярах зарождается цветение черешни. — Попроси Нопа подготовить для нас мотоцикл. — небрежно бросает ему Вегас, а после машет Питу рукой, и омега моментально становится невидимой фигурой, внимания на которую больше не обращают. Пит уходит во двор на перекур, краем глаза заметив то, что Вегас подсаживает Порша к себе — на место Пита. Омега находит господина Нопа и передает ему просьбу Вегаса, после чего прислоняется к мятной стене дома, устремляя глаза в небо. Стараясь не обращать внимание на огненный корпус большого мотоцикла, по которому хочется провести рукой, чтобы коснуться бликов, играющих на металле. На мягком кожаном сиденье, наверное, невероятно комфортно — а во время каждой поездки на таком транспорте совершенно точно замирает сердце, от трепета и адреналина. Впрочем, какая ему разница? Но ему все же пришлось обратить на него внимание, и Пит, наблюдая из тени, видит перед мотоциклом застывшего в неловкой позе Порша, которому Вегас что-то увлеченно рассказывает. Его длинные пальцы скользят по глянцевому корпусу, и Пит против собственной воли представляет себя верхом на таком большом байке. Сигарета успевает потухнуть, пока Пит отрешенно наблюдает за ними издалека. За Вегасом, который вызывается помочь Поршу залезть на мотоцикл, и теперь — отсюда не видно так хорошо, как хотелось бы — кажется, держит его за бедро, другой рукой приобнимая за спину. Стряхнув кучку пепла с сигареты и выкинув ее куда-то в траву, Пит отворачивается и медленно бредет прочь. Пит заходит за угол, когда мотоцикл и Вегас с Поршем уже перестают быть видны, и в его голове эхом проносится обеспокоенный голос Кхун-Кинна. Я же могу тебе доверять, Пит? Кхун-Кинн может ему доверять. Пит верен боссу и всегда выполняет все, что ему поручают. Арм и Пол по своему обычаю стоят где-то вдали от всех и что-то активно обсуждают, и Пит решает развернуться перед тем, как они успеют его заметить. Он быстрым шагом идет обратно, не совсем отдавая отчет своим действиям. В соузе странности, ревности и верности Кхун-Кину погибают любые другие его мысли. Он идет — и даже ускоряет шаг, — идет очень быстро, пока не оказывается там, где хотел. Поэтому, сначала он привлекает внимание сидящего на мотоцикле Порша и Вегаса, стоящего рядом с ним, а после придвигается к Поршу: — Порш, нужно идти, срочно! — Что случилось? — Порш сводит брови к переносице и Вегас зеркалит его движение, но выглядит это в тысячу раз злее, оставляя ожоги на коже одним только взглядом. — Тебе нужно позвонить Кхун-Кинну, ты забыл? Он ждет твоего звонка. Питу кажется, что у Вегаса дергается лицевой нерв, словно он с трудом сдерживает порыв исказить лицо в злой гримасе. Он переводит взгляд на Порша, пока последний, подхватив идею Питу, соскакивает с мотоцикла и виновато смеется: — Точно, да… Он лепечет что-то про крутость мотоцикла и прощается с Вегасом, сунув ему в руки шлем, после чего действительно уходит, и Пит, проследив взглядом за его удаляющейся спиной, вздыхает, словно с его плечей исчезает тяжелая бетонная плита. Но лишь повернувшись, он понимает, что на него надвигается другая угроза, пострашнее всего, что с ним происходило ранее. Альфа, скрестив руки на груди, смотрит на Пита презрительным взглядом. Омега поджимает губы, пока Вегас, кажется, решает — отправить Пита в пыточную камеру прямо сейчас, или все же оставить в живых. Он сокращает расстояние между ними в считанные секунды и Пит, зажмурившись, пошатывается на месте, когда на его голове оказывается шлем, а после щелкает застежка. Он открывает глаза и в недоумении смотрит на Вегаса, который криво усмехается. — Awesome. Ты продолжаешь крутиться у меня под ногами, да? Пит не успевает ответить, когда тяжелая рука, ухватив его за предплечье, подталкивает Пита к мотоциклу, и ему приходится упереться в нагретый солнцем корпус руками, чтобы не упасть. Прикосновение к металлу обжигает руки, но это ничто по сравнению с лицом Вегаса, которое оказывается слишком близко. — Чего стоишь? Садись. Ты разве не этого хотел? Чтобы я покатал тебя? Так садись, ну? Сильные руки не позволяют Питу отойти и даже грубо толкают его при попытке, и он, стоя в этом дурацком шлеме, понимает, что попал в точно такую же дурацкую ситуацию. Вегас просто вымещает на нем злость сейчас, и, кажется, останавливаться не собирается. Пита прижимают к боку мотоцикла, и в спину упираются острые части, выпирающие из сиденья. Пит морщится, чувствуя, как его голова перевешивает из-за тяжелого шлема, как руки потеют из-за того, что Вегас крепко удерживает его на месте. Его лицо оказывается рядом, но не совсем близко — дурацкий шлем не позволяет им столкнуться носами. Пит, оказавшийся под гнетом альфы и всей силы, которая заключается в его крепком спортивном теле, ощущает себе просто беспомощным зверьком, загнанным в ловушку. Вегас заглядывает Питу в глаза — в его собственных сейчас мерцает чистая злость, и Пит ощущает ее каждой клеточкой своего тела, он слышит ее — альфа тяжело и часто дышит — и Пит не сводит взгляда с опасной искры на дне его уничтожающих зрачков. Сжатые в тонкую линию губы вздрагивают в одно мгновение. Если бы не шлем… …Пит, возможно, продолжил бы делать безумные вещи, и, наверное, потянулся бы к Вегасу навстречу. — Кхун-Вегас. Успокойтесь. — вместо всего, что омега успел надумать, с губ негромко срывается просьба, и шлем поглощает часть громкости, поэтому выходит даже тише, чем Пит планировал. — Чего ты хочешь? — давящим на кости тяжелым голосом спрашивает альфа, прижимая Пита к мотоциклу. — Зачем продолжаешь этот цирк? — альфа вдыхает воздух в опасной близости к Питу, и последнего не колотит только потому, что утром он принял таблетки, поэтому ни грамма его запаха не попадает к Вегасу в организм. — Я уже ничего не хочу. — отвечает Пит, едва ли не роняя голову назад из-за тяжести шлема. — Не отпустите? — Смотри мне в глаза. — ледяным тоном требует Вегас, до боли сжимая ладони Пита своими, вжимая их в горячий корпус. — Тебя послал Кинн, так ведь? Что именно он тебе приказал? Одурить меня? Черешня пускает корни сквозь тело Пита, очерняя грудь грязью, и слова Вегаса заставляют его нервно усмехнуться. — Меня никто не посылал. Ни тогда — ни сейчас. — следующие слова по настоящему обжигают горлянку, когда Пит произносит их, глядя Вегасу в глаза. — Тебя так волнует мое присутствие здесь? Ты понимаешь, что мы истинные, и это может испортить твои планы на Порша, да? Это просто догадка, но небеса над головой сотрясаются, когда Вегас сильно встряхивает Пита, срывая с его губ болезненный вздох, сжимая его в своих руках так крепко, что из груди утекает любая возможность нормально дышать. Устремляя своих сорвавшихся с цепи бесов прямо на него, пальцами — словно острыми ножами — впиваясь в нежную кожу. — Посмей сказать что-то еще и я вырву тебе язык. Думаешь, ты все знаешь? Тебе стоило просто сидеть в грязном доме главной семьи и не вылезать передо мной никогда. — губы альфы трогает усмешка. — Считаешь, раз ты мой истинный — я сразу брошусь к тебе в объятия? Меня не одурить глупой истинностью, ее не использовать против меня, если вы с Кинном надеялись именно на это. — усмешка с примесью горечи соскальзывает с губ. — Тебе не повезло быть на другой стороне — ты на стороне Кинна, поэтому даже не смей смотреть на меня и делать вид, что мы из одного мира. Не лезь в мои дела, маленькая сука. Режущий на куски взгляд Вегаса продолжает наблюдать за Питом, оставляя гематомы на нежной коже, крепкие руки альфы сжимают омегу до одури сильно, поэтому Пит болезненно вздыхает. Кровавое небо мерцает перед глазами и затягивается сеткой из уродливых темных облаков, проливающих свою печаль на землю. По шлему Пита барабанит дождь, его ноющие от боли руки все еще в лапах зверя, и на лице Вегаса плывут разводы капель, стекающих по острым скулам. Лицо альфы мрачнеет все больше, закрытое небесным куполом из грязных облаков, обливающих его полупрозрачную рубашку ливнем, заставляя ее липнуть к телу. К телу, которое беспощадно наваливается на омегу, удерживая его, являясь кандалами пальцы мнут кожу, словно хотят раздавить запястья цвета фарфора. Пит размыкает слипшиеся губы, чтобы сказать одно: — Отпусти меня, мне больно. Вегас его слышит. Крепка хватка с молочной кожи исчезает, пальцы Вегаса соскальзывают с его предплечья вниз. Вегас отстраняется и шумно выдыхает, словно загоняя внутрь себя свою раскаленную свирепость. В его глазах горит адское пламя, которое медленно перетекает в опустошенность. У Пита остается только неприятное послевкусие идиотской ситуации и ощущение грубых пальцев на коже. Вегас еще раз внимательно смотрит на Пита — прямо в глаза, выглядывающие из отверстия на шлеме. — Тебе придется терпеть меня, пока я сопровождаю Порша здесь. — холодные воды дождя обводят плечи и душу Пита, пока он говорит. — Тебе придется смириться, Вегас. От судьбы не убежишь, как бы ты не старался. Но ты можешь просто игнорировать меня. Я же буду делать то, что должен, и ты не посмеешь тронуть Порша, пока я жив. В глазах Пита рождается и умирает боль, в глазах Вегаса плещется то, чего Пит никогда в своей жизни не поймет. — И почему я вообще трачу свое время на тебя? — непонятно у кого спрашивает Вегас, и Пит в очередной раз не успевает ему ответить, так как альфа грубо отпихивает омегу от себя. Из-за его резкого движения задвинутое вверх тонированное стекло шлема соскакивает с места и опускается Питу на глаза, и в этот самый момент, пока Пит растерянно моргает из-за этого, Вегас ерошит свои мокрые платиновые волосы и уходит прочь. Он идет по взмокшему мягкому песку, дорожкой бегущему к особняку, и Пит провожает его взглядом до самой двери, а после задвигает упавшее стекло обратно и неверяще разглядывает свое отражение в глухом блеске корпуса мотоцикла, наблюдая за тем, как по нему струятся прозрачные капли, стремительно исчезающие в зеленой траве под ногами. Дурацкий красный шлем Питу совсем не идет, поэтому он с раздражением снимает его с головы, порвав застежку, и вешает обратно на мотоцикл, заставший крайне неприятную сцену, после чего бежит в здание, скрываясь от холодных льдинок дождя.***
Питу закладывает уши из-за громкого крика посетителей элитного казино, когда в зале начинается ожесточенная борьба за гранату. Во все стороны разлетаются фишки и даже люди — Порш, опрокинутый на стол, не успевает перехватить гранату, и Пит берется за это дело сам. Когда в неуклюжих руках Пита оказывается вещь, способная поднять все казино на воздух, и на омегу разом набрасывается целая толпа — всем присутствующим становится страшно. Пита опрокидывают на стол, и все, что он успевает сделать — вцепиться в гранату стальной хваткой, пока кто-то пытается разжать его пальцы и отобрать снаряд. Разборка обещает стать последней в его жизни, когда Пит понимает, что граната готова вот-вот выскользнуть из рук. Порш оказывается слишком далеко — Биг еще дальше. Суматоха не позволяет омеге придумать дальнейшие действия, он лишь замечает боковым зрением фигуру Вегаса, который стоит дальше всех и не спешит вмешиваться в заварушку. Его темные глаза с интересом скользят по омеге, которого на стол запрокидывает бандит, чтобы отобрать гранату, и этот взгляд втравливает в тело Пита адреналин. Вегас словно оценивает Пита, наблюдая издалека, растягивая губы в усмешке и, очевидно, ожидая того, что Пит крупно облажается. Возможно, Пит мог бы облажаться, будь это другая ситуация, но не сегодня. Он делает резкий выпад вперед, впечатываясь своим лбом в лоб навалившегося на него мафиози, и грузное тело наконец ослабевает хватку и отпускает Пита, медленно оседая на пол. На секунду замирают все звуки, прежде чем упавший на пол мафиози, с текущей по лбу алой кровью после удара, не пытается подняться, чтобы сбежать. — Ловите его! — кричит Порш, перепрыгивая дальний стол и устремляясь следом. Вегас идет ему на перехват через поток испуганных посетителей казино и достает свой пистолет. Альфа рычит, преграждая путь никчемному мафиози, но мужчина вовремя приседает и пихает его, вцепившись Вегасу в туловище, и он роняет свой пистолет на пол с громким стуком. — Ты, сукин сын! — Вегас оказывается откинутым к одному из столов, по которому беспокойно катаются биллиардные шарики. Мафиози кидается в сторону выхода — почти переступая порог, но громкий хлопок заставляет его плечи дернуться и удивленно уставиться на то, как его собственное тело оказывается простреленным в районе плеча, и через это отверстие утекает вся его прыткость и сила, поэтому альфа заваливается сначала на стоящий рядом стул, после чего падает на спину, схватившись за руку. Пит, держащий свой пистолет прямо перед ним, подносит дымящееся дуло ко рту и расслабленно сдувает сизый дым, после делает шаг к упавшему на пол бандиту и ставит ботинок на его грудь, вырывая с его губ жалобные хрипы. Медленно поворачивает голову и натыкается на звериный оскал Вегаса, который стоит в стороне, сверля Пита кошмарно темными глазами. Его рубашка одернута после столкновения с мафиози, он тяжело дышит, наблюдая за тем, как Пит растягивает губы в улыбке. — Победа за главной семьей. Пит выдыхает эти слова, пропитанные смертельным ядом, смотря Вегасу прямо в глаза до тех пор, пока к нему не подбегает Порш, разрывая канат сумасшедшего напряжения между ними двумя. — Ничего себе, Пит. — пораженно комментирует Порш, переводя взгляд на дергающееся тело под ногой Пита, проливающее кровь на доски цвета белого жасмина. — Он это… Не помрет? Нам нужно будет его допросить. — Не помрет. — поясняет Пит, убирая ствол в карман. Он сдвигает ногу с чужого тела, которое подхватывают Арм и Пол, вынося его из здания, после чего снова смотрит на Вегаса. В капилляры попадает запах битой черешни, кислотного дождя и злости. Альфа широко раздувает ноздри, смотря как ему улыбается Пит, все еще ощущающий притаившийся в венах адреналин. Вегас разъяренно отворачивается и выходит из здания, последний раз мазнув по Питу равнодушным взглядом. Омега усмехается про себя, стараясь прогнать некоторое волнение, вызванное запахом Вегаса, которое рвет легкие напополам. Проходит какое-то время и локация сменяется на сырой пыточный подвал. В этот раз Вегас — король своей собственной закрытой — кровавой вечеринки. Он пытает мужчину, крики которого оглушают каждого в помещении после того, как ему раздирают кишки. На лице Вегаса скопление пятен крови, он по животному усмехается, когда Арм и Пол отворачиваются, подавляя тошноту, а Порш, кажется, скрывается подальше от этого зрелища, выскочив на перекур. Взгляд Пита скользит по мокрому от крови и пота лицу Вегаса, на котором сверкает зловещая улыбка, похожая на хищный оскал. И это, блять, абсолютно привлекательно. Его плотные обветренные губы манят сильнее всего. Питу хочется их укусить, чтобы потом слизать выступившую из ранки кровь. Блять, Пит, не смотри. Пит даже не сразу замечает, что погружается в фантазии слишком сильно, тогда как Вегас, кажется, заканчивает и смотрит в сторону крутьев решетки. Альфа перехватывает взгляд Пита, и последний ощущает внезапно подступивший к горлу приступ тошноты. В основном из-за того, что помимо дурманящего запаха Вегаса, скручивающего его внутренности, пахнет чем-то противным, а в руке у Вегаса находится что-то, похожее на выдранный кусок плоти, зажатый стальными щипцами. Всего на мгновение даже кажется, что Вегас удивляется тому, как Пит на него смотрит. Кажется, между ними натягивается оголенный провод, который ударяет Пита током слишком резко, заставляя его отвести взгляд. В свете мигающей противной желтой лампы Вегас выглядит ахуенно. Измазанный чужой кровью, не стесняющийся показывать свой хищный оскал, знающий, что никто не посмеет сказать ему и слово о жестокости его методов — Вегас выглядит еще более ахуенно. Смотрящий на Пита в ответ — он выглядит самым ахуенным человеком на свете, пронзающим своими проницательными черными глазами сердце Пита, вспарывая его сердце, так больно и жестоко. Это что-то недоступное. Пит отгоняет от себя наваждение и выходит покурить вслед за Поршем, и атмосфера вокруг омеги пропитывается сладостью черешни, когда следом за ним выходит и Вегас. Он стягивает с себя влажный от крови плащ и выкидывает его в мусорный бак, закрывая все это безобразие скрипучей крышкой. На улице воздух тягучий и прохладный, он касается щек Порша, который обводит взглядом их обоих. Пит смотрит на его докуренную сигарету, которую Порш тушит о тот же бак и отряхает руки, морщась при взгляде на Вегаса. — От тебя кровью воняет… — Ну уж извини. — хмыкает Вегас, склонившись к стене рядом с Поршем. — В следующий раз можешь заниматься разделкой трупа сам, если тебя что-то не устраивает. Порш хрипло смеется и качает головой. — Ну уж нет. Пойду зайду, иначе меня щас стошнит. Пит ощущает очередную вспышку искр электричества, которые грозятся спалить его, когда Порш оставляет их с Вегасом наедине. Вегас задерживает взгляд на суетливом Порше до тех пор, пока тот не скрывается за массивной дверью. После из-под приоткрытых усталых глаз метает недовольный взгляд и в сторону Пита. Прислонившись спиной к грязной стене, альфа зажимает сигарету упругими губами. Пит щелкает зажигалкой, когда Вегас, пошарив по своим карманам, подает голос: — Прикури мне. Омега отводит в его сторону руку с ярким огоньком в ней, и сигарета Вегаса зажигается, после чего они оба выдыхают два клуба сигаретного дыма, которые смешиваются лишь для того, чтобы тут же раствориться в воздухе. Когда голос альфы прорезает прохладный воздух, Пит даже вздрагивает: — Как тебя там, Пол? Омега вскидывает брови: — Какая тебе разница? — неожиданная колкость вырывается сама по себе. Вегас делает долгую затяжку и медленно выдыхает, так, что на какое-то время даже луна теряется за тяжелым клубом дыма. — Смеешь снова грубить мне? — стружки пепла сыплются на землю, когда Вегас элегантно бьет большим пальцем по фильтру сигареты. — Думаешь, имеешь на это право? — Ты первым начал. Не помнить имя того, кто работает с тобой бок о бок — это ли не настоящая грубость? Не помнить имени своего истинного — это ли не настоящее мудачество? — возникают в голове Пита и тут же меркнут невысказанные слова. Хриплый смех Вегаса следует вместо ответа, после чего он говорит: — Если ты решил бросить мне вызов, поймав того урода, который пытался сбежать — попытка хорошая. Но здесь я главный — и я решаю, имеешь ли ты право поднимать свой пистолет и стрелять. Его тон морозный, как и бездушное небо над головой, лицо внезапно оказывается ближе, и это посылает по горлу Пита дрожь, когда он давится плотным клубом дыма, осевшим во рту. Пит гонит ощущение сумасшествия, ползущее по венам сладкими ягодами, нервно усмехаясь. — Если ты хотел поблагодарить меня за то, что я не дал тому идиоту сбежать — мог бы так и сказать, Вегас. Вегас смотрит на него, на мгновение пряча черные глаза за сигаретным дымом, он продолжает смотреть, изучая лицо Пита внимательно — долго, до ощущения ползущей по спине смерти. — В любом случае, мне плевать. — в довершение говорит Вегас и тушит сигарету о железный бак. — Но, знаешь, я редко встречаю людей, который смотрят на пытки с таким лицом, как у тебя. Тебе самому это нравится, не так ли? Пит очень шумно сглатывает. Он понимает, что не застать его внимательные глаза, наблюдающие за пытками и Вегасом в них — наверное, просто невозможно. Из-за того факта, что у Вегаса больше не было причин оставаться здесь, только если он не хочет закурить вторую сигарету, чего альфа не делает, у Пита укалывает где-то под ребрами. Альфа может уйти первым, но он продолжает стоять рядом, видимо, действительно ожидая ответ на свой вопрос. Запах Вегаса дерет пропащие легкие, желающие наполниться им до краев, насытиться — молотит ребра в щепки. Пит понимает, что ловить вертящуюся на уме дразнящую мысль не стоит. Он знает это. Неизвестно, чем может обернуться ситуация, если прямо сейчас он все же произнесет опасное предложение, осевшее на языке. Покрутив догоревший бычок в руке, Пит отвечает: — Ты был чертовски сексуальным, пока пытал того человека. — сказанные слова обращаются огнем в груди, сжигающим остатки здравого смысла. — Это все? Я могу идти? Зажигался больше нужна? Лицо Вегаса загорается искренней пораженностью, он опускает свою сигарету и хмурит брови, продолжая рассматривать Пита, склонив голову на бок, неосторожно уронив платиновые пряди на свои темные сощуренные глаза.Он смотрит так пристально, словно желает забраться прямиком в голову, разворошить все мысли там острыми когтями.
Пит пытается выглядеть уверенно, игнорируя взорвавшийся в груди фейерверк из противоречивых чувств. Он выкидывает свой бычок и направляется к двери. — Я пойду. — Стой. Холодные облака, плывущие над головой, накрывают их фигуры похоронным саваном. Время в этом узком темном проулке замирает, пока Пит, точно так же замерев у двери, медленно разворачивает голову в сторону альфы. Вегас поправляет сбившийся на шее воротник и подходит к Питу вплотную, обмениваясь с ним взглядами. — Ты затеял опасную игру, Пит. Он помнит имя — заполошно думает Пит, после чего прогоняет эту опасную мысль, чтобы услышать следующее за этим. — Хочу, чтобы ты заранее уяснил одно. Быть моим истинным — значит, гореть вместе со мной в аду. Руки Пита, уже лежащей на ручке двери, касается холод чужой ладони — Вегас кладет поверх нее свою и отворяет ручку, проходя внутрь темного коридора, туда, где роятся тени их коллег. Пит последний раз вдыхает, режа горло ночной прохладой — и идет за Вегасом следом.***
Внутренности скручиваются в жгут, пока Пит едет на заднем сидении машины, украдкой поглядывая в небольшое зеркальце, на мелькающие в его отражении припухлые губы, линия которых растягивается в легкой улыбке. Вегас ведет машину одной рукой, и глаза Пита сильно раздражены блеском его часов, украшающих красивое запястье. Пока Порш что-то активно рассказывает, сидя, конечно же, на переднем сидении, Пит хочет просто раствориться в воздухе и исчезнуть из салона автомобиля, но все, что он может — это отвернуться к окну и поглядывать на проносящийся мимо них ночной город. Взгляд все же иногда возвращается к водителю: омега ничего не может с собой поделать, ибо Вегас, водящий машину — немыслимо красив. Хотя, были ли моменты, когда он не был таким? В прямоугольном зеркальце он пару раз натыкается на его глаза — и это столкновение их взглядов разрывает легкие, залечивая их искалеченность запахом черешни и дыма. Пит опускает стекло и высовывает голову, ловя спасительный воздух ртом.Быть с тобой, значит, гореть в аду.
Без тебя — все тоже самое.