***
《Существует три вида интеллекта: один понимает вещи сам, другой ценит то, что могут понять другие, третий не понимает ни сам, ни через других. Первый вид превосходен, второй хорош, а третий бесполезен》. Никколо Макиавелли***
Драко вместе с Тео, Блейзом, Винсентом и Грегом ввалились в гостиную Слизерина вместе с остальными своими сокурсниками, все они болтали со смесью приглушенного возбуждения и недоверия. Некоторые также были довольно сердиты, и Драко был одним из них. Он все еще не мог поверить, что чокнутый старик велел им разойтись по общим комнатам! Неужели он забыл, что общая гостинная Слизерина находится в проклятом подземелье? Разве Квиррелл только что не заявил, что в подземелье был тролль? Это было абсурдно! Не говоря уже о преступной халатности! Утром он напишет об этом своему отцу, это точно! Конечно, они не столкнулись с троллем, так что, возможно, он был не в подземельях, в конце концов. Драко почти пожалел об этом. И что, возможно, кто–то пострадал бы – просто слегка пострадал - ничего ужасного. Если бы это произошло, то вполне могло бы послужить основанием для того, чтобы старого чокнутого выгнали вон! - Они сказали, что мы продолжим пир в наших общих комнатах, верно? - Винсент нахмурился, без сомнения разочарованный тем, что ему пришлось оставить все эти конфеты. Тео закатил глаза. - Да, Винс. Так они сказали. - Но здесь нет еды! - Винсент заскулил. Драко съежился. Затем он остановился и огляделся. - Кто-нибудь из вас видел Поттера? - Его не было на пиру, - сказал Блейз, пожимая плечами. Драко нахмурился еще сильнее. Для Поттера не было чем-то необычным пропускать приемы пищи. Очевидно, он пришел в школу, уже зная, где найти кухню и как заработать уважение у домашних эльфов. Теперь ему даже не нужно было спускаться на кухню, чтобы поесть, но он подстроил всё так, что одно из проклятых маленьких существ действительно приносило ему еду. Даже Драко не смог убедить домашних эльфов сделать это. - Ты можешь его винить? Все остальные празднуют и едят тыквенные пироги, а это ночь, когда умерли оба его родителя. На его месте мне бы вряд ли хотелось праздновать, - протянула Панси, и Драко моргнул, глядя на нее. Это было потрясающе проницательно – особенно для неё. Но в чём-то она была права. - Я собираюсь проверить общежитие – посмотреть, там ли он, - сказал Драко скучающим тоном и быстро пошел по коридору, который вел к общежитиям. Войдя в комнату, он был встречен действительно очень знакомым зрелищем. Поттер читал. Он всегда читал. Ладно, это было неправдой. Иногда вместо этого он писал. В выдвижном ящике его письменного стола буквально лежала огромная стопка блокнотов Moleskine, в расширенном ящике стола, и каждый раз, заполняя один из них, он помечал его, складывал в свой сундук и переходил к следующей книге. Драко понятия не имел, что, чёрт возьми, Поттер всегда писал – просто он всегда писал. Строчил без остановки, в любое время и на всех занятиях. Если он не писал, то читал. Как он делал прямо сейчас. Но это были даже не интересные книги. Во всяком случае, не большую часть времени. Не то чтобы он тайком читал «Самые могущественные зелья» или «Самую мерзкую магию». Нет. Он читал маггловскую литературу. Этого было почти достаточно, чтобы Драко почувствовал себя несчастным. Он почти удивился, как Поттер не оказался в Когтевране, но потом вспомнил всё остальное, что знал о Гарри Поттере, и мгновенно перестал удивляться. - Ты рано вернулся, - рассеянно пробормотал Поттер, переворачивая очередную страницу в своей книге и продолжая читать. - Квиррелл появился в разгар пира и объявил, что в подземелье завёлся тролль, поэтому, конечно, Дамблдор отправил нас всех в наши общие комнаты – одна из которых находится в подземельях. Старый дурак, - раздраженно пробормотал Драко. Поттер поднял глаза и моргнул. - Сегодня Хэллоуин? Драко пришлось сделать паузу, услышав этот ответ. Это было не то, чего он ожидал. - Э-э, да. Ты не знал? - Черт возьми! Похоже, я не уследил за временем. - проворчал Поттер, слегка нахмурившись и закрывая книгу. Ладно... это тоже было странно. Он положил книгу на деревянный стол рядом со своей кроватью, вскочил и вытащил из-под кровати один из своих сундуков. Он использовал заклинание, чтобы придавить их так, чтобы они действительно поместились там – Драко всё ещё не знал, какое заклинание он использовал; проклятый мальчишка всегда произносил свои заклинания молча, когда они были в своей комнате и в общежитии. Поттер завершил заклинание, восстановив сундуку нормальные пропорции, и начал копаться в нём. Он вытащил книгу в кожаном переплете, а потом, несколько свечей и свой набор для зелий, из которого достал соль и ещё несколько трав. - Марси! - позвал Поттер, и мгновение спустя раздался хлопок, и этот проклятый эльф, услугами которого он каким-то образом заручился, стоял в комнате, выглядя одновременно нетерпеливым и нервным. - Да, юный Мастер Поттер? - Не могли бы вы принести мне несколько яблок, гранатов и горшок с землей из оранжереи? - Да, сейчас. Марси принесёт то, что просил молодой господин, - радостно прощебетал эльф и исчез. Драко побледнел и уставился на Поттера. - Ты собираешься провести саббатный ритуал на Самайн? Поттер перестал копаться в своём сундуке и долгую минуту задумчиво смотрел на мальчика. -Ты хочешь присоединиться? - Присоединиться? - Да. Ты тоже хочешь это сделать? Как ты думаешь, Тео или Блейз захотели бы этого? Ну, Винсент и Грег, конечно, тоже приветствуются, но это будет немного сложнее, если мы будем задействованы все вшестером. - Ты язычник? - воскликнул Драко, всё ещё пребывая в полном шоке. Поттер просто нахмурился, глядя на него, как будто он сказал что-то очень-очень глупое. - Конечно. Я волшебник. И я не невежественный предатель крови. Я знаю свою историю, и я не отказался от традиций только потому, что это популярно и прогрессивно - быть полностью открытым и принимать религию магглов, утвержденную государством. Министерство, желающее умиротворить маггловское правительство и склониться перед ним, не является для меня причиной обращать внимание на этот вздор. Королевская церковь, по сути, называет нас всех язычниками и грешниками. Раньше нас сжигали на кострах. С чего бы мне обращать какое-то внимание на их обычаи и празднования? - Соблюдение саббатних ритуалов незаконно, - осторожно заметил Драко. Поттер фыркнул. - Только потому, что в Министерстве полно потворствующих, запуганных, слабых и беспомощных идиотов, не значит, что мне есть дело до того, какие законы они приняли в отношении моей религиозной практики, - пробормотал он с явным презрением. Драко почувствовал, что его уважение к мальчику возросло ещё на ступеньку. Не то чтобы в этом было что-то новое. Он постоянно удивлял Драко. Таким открытым и честным он был только в их комнате в общежитии. За пределами безопасного общежития он всегда был замкнутым и тихим. Он был более чем готов поговорить о классной работе в школе и в общей комнате, но ничего личного не разглашал. Драко сделал ещё одну долгую паузу в раздумьях, прежде чем принять решение. Он кивнул сам себе. -Я присоединюсь к тебе. Я подозреваю, что Тео тоже придет, и я знаю, что Винсент присоединится, но Блейз, возможно, нет. Грег не придет. Могу я пригласить кого-нибудь из девочек? - Нет. Только вы, - прямо сказал Поттер, и Драко стало очевидно, что Поттер был готов делать это только с теми, кто подписал его контракт о конфиденциальности. Возможно, ему было наплевать на Министерство или на тот факт, что практика этих ритуалов считалась незаконной, но он также был достаточно осторожен, чтобы не рисковать тем, что тот факт, что он это делал, станет известен им. - Хорошо, - сказал Драко и повернулся, чтобы пойти за Тео и Винсентом. Когда они вернулись в комнату, Поттер уже расчистил центральное пространство и подмел его веником. Он расставил свечи по кругу и, опустившись на колени, зажигал их одним своим дыханием. Драко оглянулся и увидел, как брови Тео значительно поднялись на лоб, но светловолосый мальчик ничего не сказал. У Поттера был небольшой таз с водой, которая, вероятно, была очищена, и маленький горшочек с почвой на другом полюсе. Ещё одна маленькая чаша, похоже, была наполнена какими-то травами, которые он взял из своего набора для зелий, и мгновение спустя Поттер был рядом с ней, используя одну из свечей, чтобы заставить её слегка тлеть. - Ты делал это раньше? - спросил Тео, в его голосе звучали удивление и скептицизм. Драко вынужден был признать, что он тоже был впечатлен. Он был свидетелем этого ритуала каждый год своей жизни, но обо всех деталях всегда заботилась его мать. Драко на каком-то интуитивном уровне знал, что всё это необходимо, но это никогда не было чем-то, за что он нёс личную ответственность, поэтому, честно говоря, он не знал всех необходимых шагов или особенностей. - Да, - отстраненно ответил Поттер, начиная брать пригоршни соли и высыпать её тщательно контролируемыми линиями, выписывая руны на каждом из четырёх полюсов. Он остановился после того, как закончил с двумя, и оглянулся через плечо. - Значит, нас только четверо? - Верно, - сказал Драко, кивая Винсенту и Тео. - Хорошо. Четыре - хорошее число для работы. Вы все, по крайней мере, были свидетелями ритуала раньше? - Они все кивнули. - Кто-нибудь из вас когда-нибудь был участником? Приходилось на самом деле выступать? При этом они все заёрзали и покачали головами. - Хорошо, вы хотите просто наблюдать или вы хотите принять участие? Я могу сам всё рассказать, если вы так предпочитаете, - предложил Поттер, возвращаясь к написанию рун солью на земле. - Я, э-э, просто посмотрю, - пробормотал Винсент. - Да, я тоже, - вставил Тео. - Я помогу, - сказал Драко, делая шаг вперед. Поттер оглянулся через плечо, на мгновение пронзив Драко своими чересчур зелёными глазами, прежде чем легкая ухмылка появилась на его губах, и он резко кивнул. Это было почти похоже на кивок одобрения, и это вызвало иррациональный прилив гордости внутри Драко. - Хорошо. Я сейчас закончу. Возьми ту книгу, Драко, и посмотри, сможешь ли ты найти раздел о Самайне. Это примерно середина книги. Драко обошел большой ритуальный круг и наклонился, чтобы взять книгу. Открыв её, он обнаружил, что всё было написано от руки, и он был почти уверен, что это было написано самим Поттером, если судить по знакомому почерку. Целые разделы, однако, были для него совершенно непонятны. Казалось, что это было написано на каком-то волнистом языке, которого он никогда раньше не видел. - Что это за странные письмена здесь, - спросил он после нескольких минут перелистывания книги. - Парселскрипт. - просто ответил Поттер, переместившись на южный полюс и продолжая писать солью. - Парселскрипт? - удивленно переспросил Драко. Поттер по-прежнему мало рассказывал о своей редкой и уникальной способности разговаривать со змеями. В лучшем случае он подтвердил, что да, он разговаривал на змеином языке со своей маленькой ручной змеёй, и, похоже, не потрудился сообщить какие-либо дополнительные подробности. Некоторое время спустя он также сказал Драко, что змею звали Ёрмунгадр, и что он называл его Йорми для краткости – звучало так, будто оно начиналось со звука Й, а не Ё – что, честно говоря, показалось Драко довольно удивительным. Драко знал достаточно о магической истории, чтобы понять, откуда взялось это название. Это было название Мирового змея, или Мидгардской змеи, из древнескандинавской легенды. Это была змея, которая, как предполагалось, поглотит мир после Рагнарёка – скандинавского Армагеддона. На самом деле, это было довольно пугающее название – особенно для такой крошечной змеи. Существо было едва толще карандаша и всего чуть больше фута в длину. Вряд ли оно было таким пугающим, как можно предположить из названия. - У парселтанга есть письменность?- спросил Драко, искренне заинтересованный. - Как ты его выучил? Поттер только пожал плечами и хмыкнул, продолжая писать руны солью. Драко чуть не вздохнул от разочарования, осознав, что ему снова будет отказано в удовлетворении своего любопытства. На самом деле было довольно неприятно, насколько замкнутым часто бывал Поттер. Несколько минут спустя Поттер закончил готовить ритуальный круг и расставил атаме и свою волшебную палочку на положенных местах по бокам от себя, а сам опустился на колени в центре. Яблоки, благовония и листва были в пределах досягаемости, чтобы их можно было добавить в маленький котел с тлеющими углями внутри для подношения. Тео и Винсент сидели, скрестив ноги, чуть поодаль от круга в восточной и западной точках, в то время как Драко подошел и опустился на колени у южного полюса, напротив Поттера. Поттер обсудил с Драко, что ему нужно будет сказать как активному участнику. Это было не так уж далеко от ритуала, который его семья проводила в этот день в течение многих лет, так что Драко было не так уж трудно подготовиться. Поттер тоже был тем, кто говорил в основном, что помогало. Поттер рассыпал благовония по углям в котле, и как только он убедился, что они горят, он заговорил, громко и с непринужденной фамильярностью человека, который делал это множество раз прежде. - Грозный Повелитель Теней, Бог Жизни и Дарующий Жизнь. Знание о тебе - это знание о Смерти. Открой широко, я молю тебя, врата, через которые все должны пройти. Пусть мои дорогие, которые ушли раньше, вернутся этой ночью, чтобы повеселиться вместе со мной. И когда придет моё время, как и должно быть, о ты, утешитель, заступник, дарующий мир и покой, я прошу тебя, пожалуйста, позволь мне, наконец, войти в твои владения, и я приду с радостью и без страха; ибо я знаю, что, отдохнув и обновившись среди моих дорогих, я возрожусь снова по твоей милости и милости великой матери. Пусть это будет в том же месте и в то же время, что и мои любимые, и пусть я снова встречусь, узнаю, запомню и полюблю их. Поттер встал и повернулся лицом к западу. - Запад - это земля мёртвых, куда многие из моих близких отправились за отдыхом и обновлением. В эту ночь я общаюсь с ними; храня образ этих близких в своём сердце и разуме, я посылаю приветствие тем, кто перешёл границу. Затем он медленно и с достоинством обошел круг против часовой стрелки, медленно продвигаясь по спирали внутрь, пока не остановился перед Драко и слегка не кивнул. - Возлюбленные, - сказал Драко, его голос сначала немного дрожал, прежде чем он взял себя в руки, - Воистину, вам рады в этом кругу. Оставайтесь в мире и почтите нас своим присутствием. Поттер кивнул, а затем вернулся в прежнее положение на коленях перед котлом. Он поднял атаме, окунул его в воду, чтобы очистить, затем передал Драко, чтобы тот мог опустить его в маленький горшочек с землей позади него. Он вернул его Гарри, который окунул его в чашу для обжига, стоявшую рядом с ним, прежде чем насадить на вертел одно из яблок и подержать над горящими углями в камине. - Я призываю тех, кто собрался сегодня вместе со мной, принять участие в этом ритуале, назвать кого-то, кого они любили и потеряли, - сказал Поттер, прежде чем склонить голову. Драко проглотил комок в горле и глубоко вздохнул. Он никогда не делал этого раньше, но был свидетелем того, как это делали оба его родителя. Проблема в основном заключалась в том, что у него действительно не было никого из тех, кого он знал, кто умер – на самом деле, до прошлого лета. - Я взываю к тебе, Абраксас Брут Малфой. Отец моего отца. Я желаю тебе добра и мира и прошу, чтобы ты даровал мне видения этой ночью силы, - сказал Драко, прежде чем склонить голову. Поттер поднял голову и глубоко вздохнул. - Я взываю к вам, Джеймс Карлус Поттер и Лили Роуз Эванс Поттер. Отец и мать лично для меня. Потеряны в эту ночь, много лет назад. Я желаю вам добра и мира. Я прошу вас присматривать за мной и не осуждать. Не отчаивайтесь, ибо это путь, который я выбрал. Пожалуйста, даруйте мне видения в эту ночь силы. - голос Поттера прозвучал в жуткой тишине комнаты, и Драко почувствовал, как его сердце так сильно забилось в груди, что он был почти уверен, что остальные слышали. Поттер склонил голову, позволил яблоку полностью упасть в котёл и вытащил атаме, положив его рядом со своей палочкой. - Теперь мы ждем, - прошептал Поттер, и все они молча склонили головы.***
Драко проснулся некоторое время спустя, резко дёрнувшись. Его колени и задница ужасно болели от того, что он просидел в этой нечестивой позе бог знает сколько времени. Он моргнул по–совиному и обнаружил, что Тео и Винсент, очевидно, ушли - как давно, он не знал. Он не мог винить их. Он никогда не оставался поблизости, пока видения его отца не заканчивались. Обычно он оставался только до тех пор, пока магия в воздухе не становилась настолько густой, что он боялся потерять сознание, а затем тихо покидал ритуальную комнату. Некоторые люди часами сидели и медитировали во время этого ритуала, думая о тех, кого они потеряли, в то время как те, кто участвовал, переживали свои видения. Драко, однако, никого не терял. До тех пор, пока его дедушка не умер прошлым летом. От этой мысли у него по спине пробежали мурашки. Видение оказалось совсем не таким, каким он ожидал. Ничего столь явного, как разговор с видением его недавно умершего деда. Скорее, серия ощущений и идей, едва уловимых, прежде чем они ускользнули сквозь его пальцы. Просто вне его досягаемости. Он чувствовал себя одновременно бодрым и крайне выбитым из колеи. В основном, однако, он чувствовал лёгкое разочарование. Это было так, как будто какая-то часть его на какое-то время почувствовала связь и единение с жизнью и смертью способом, которого он никогда по-настоящему не понимал раньше. Это было так, как если бы он понял – и часть его почувствовала странное умиротворение. Он не боялся. Но теперь это понимание исчезло, и путь, по которому он шёл, чтобы постичь это раньше, был скрыт из его поля зрения. Это был замечательный опыт, но также и очень печальный. Он ещё не был уверен, что он чувствовал по поводу всего этого. Он оглядел полутёмную комнату – свечи всё ещё горели, но теперь они почти погасли – догорели настолько, насколько могли. Поттер всё ещё сидел напротив него, скрестив ноги и низко склонив голову. Его лицо было умиротворенным, и Драко поразило внезапное осознание того, что до этого момента Поттер почти всегда выглядел так, словно на него давила какая-то невидимая пелена страдания. Ему было интересно, что видит Поттер. Он всё ещё чувствовал магию в воздухе. Она была густой и холодной. Общался ли Поттер со своими умершими родителями? И что из того, что Поттер сказал ранее? Не отчаивайтесь, ибо это тот путь, который я выбрал. Так много вопросов. Так много жгучего любопытства. Обречённо вздохнув, Драко с трудом заставил себя встать и направился к двери. Вероятно, было уже довольно поздно. Без сомнения, Блейз и остальные хотели поскорее лечь спать, и он задавался вопросом, сколько ещё Поттер пробудет в своем трансе. Затем Драко поинтересовался, было ли что-нибудь известно об этом тролле. Когда в животе у Драко слегка заурчало, он вспомнил, как был прерван ужин и что Драко пропустил обещанный «пир в общей комнате», чтобы вместо этого провести саббатний ритуал Самайна с Поттером. Он задавался вопросом, остались ли какие-нибудь сладости, или их уже съели остальные. Может быть, он мог бы проскользнуть на кухню и запугать этого домашнего эльфа, чтобы тот отдал ему остатки.***
Два мальчика стояли, прижавшись друг к другу, в тёмном коридоре в изолированном проходе школы чародейства и волшебства Хогвартс. Каждому по тринадцать лет, рыжеволосые, веснушчатые и одинаковые практически во всём. Они так тесно прижались друг к другу, что заслонили кусок старого пергамента, который держали перед собой и внимательно рассматривали. - Вот оно, снова! - выдохнул один из них, внезапно указывая на пергамент. - Видишь, я же говорил тебе, что видел это вот так. Другой что-то промурлыкал, глядя на странный набор безымянных следов, которые в данный момент шли по коридорам, не так уж далеко от их текущего местоположения. - Я никогда раньше не видел следов без названия, - пробормотал он. - Это ещё более странно, чем имя профессора Квиррелла, где, похоже, поверх него написано второе имя, - прокомментировал первый. - Вот дерьмо! Оно приближается! - Что ж, может быть, теперь мы наконец выясним, кто это? - Я не знаю... Что-то в этом меня не устраивает. Мне это не нравится. - Тише. Оно приближается. Пара ждала до последней минуты, прежде чем сложить пергамент и прошептать фразу отмены «Шалость удалась», чтобы деактивировать его сложную магию. Они выглянули из-за угла и посмотрели в длинный, тёмный, пустой коридор, откуда, согласно карте, должен был прийти неназванный человек. - Там никого нет, - прошептал первый. - Тише! Тишина наполнила воздух на долгое, бесконечное мгновение. Мерцание света, казалось, на мгновение переместилось в воздухе – возможно, признак того, что кто-то разочаровался? Внезапно в воздухе вспыхнул красный огонёк, за ним мгновенно последовал другой, и два идентичных близнеца упали на землю без сознания. Когда они проснутся в следующий раз, они обнаружат, что их зачарованный пергамент пропал, и никогда больше его не увидят.***
Альбус Дамблдор тяжело опустился в кресло за своим столом и испустил тяжёлый вздох. В этот момент он, как и многие другие, почувствовал тяжесть мира на своих плечах. Перед ним на столе стояла простая упакованная коробка, которую, он всё ещё не был уверен, стоит ли отправлять. Завтра Рождество. Он с трудом мог поверить, что время пролетело так быстро; но в последнее время, казалось, так всегда бывает. Последние десять лет простого мира, казалось, пролетели в мгновение ока. Большая часть этого времени была наполнена беспокойством из-за факта существования Гарри Поттера, и теперь, когда мальчик был под его защитой, он чувствовал небольшую передышку от своих забот. На самом деле, если уж на то пошло, он волновался больше. Мальчик, безусловно, был не таким, на что он надеялся. Его распределение в Слизерин было неудачным, но всё ещё был шанс, даже с такого трудного начала, направить события в нужное русло. Однако было совершенно ясно, что этого не произойдет. Мальчик был холодным и сдержанным. Он явно был очень умным – слишком умным для своего возраста. Неважно, если вы назовете его вундеркиндом, он не должен быть таким хорошим, каким был. Даже Том Реддл не был так хорош, когда ему было всего одиннадцать лет. Тому потребовалось несколько лет, чтобы прийти в себя и по-настоящему начать показывать, насколько он исключителен. И насколько исключительно опасен. Альбус был бы обеспокоен тем, что, возможно, лорд Волдеморт действовал через юного Гарри Поттера, если бы не то, насколько они были разными. Гарри Поттер беспокоил его, но он не напоминал ему Тома Реддла. Однако он не был уверен, было ли это облегчением или нет. По крайней мере, если бы частичка Волдеморта, оставшаяся в шраме мальчика, была тем, что повлияло на его поведение, это было бы разумным объяснением. Как бы то ни было, Альбус чувствовал, что он совершенно не в состоянии объяснить ситуацию. В коробке, стоящей перед ним на столе, теперь хранился очень могущественный артефакт – тот, который по праву принадлежал мальчику. Он принадлежало его отцам, и Альбус одолжил его только тогда, когда бедные Джеймс и Лили умерли той ночью, много лет назад. Он знал, что должен вернуть его. Он не принадлежало ему, и держать его в своем владении было искушением. Он был принципиальным человеком, но он также знал, что он был человеком, который мог поддаться искушению и предложениям власти. Это была одна вещь, к которой он всегда боялся позволить себе прикоснуться. Он не был хозяином этого плаща – по крайней мере, не по магическому наследству. Он принадлежал Гарри, и Гарри он должен быть возвращён. Альбус уже был хозяином одной реликвии, и в глубине души он знал, что ему не следует хранить вторую. Один человек, обладающий двумя из трёх Даров – на самом деле это только напомнило ему о том, чего ему всё ещё не хватало, и вызвало искушение найти это. Овладеть всеми тремя – значит овладеть смертью. Нет. Он не должен хранить это. Оно принадлежало Гарри Поттеру и должно быть возвращено ему. Но Альбус боялся... Он боялся того, что этот бессердечный, замкнутый мальчик мог сделать с такой могущественной вещью. Не причинит ли он мальчику больше вреда, чем пользы, вернув ему это? Он надеялся, что это может пробудить в мальчике жажду приключений – отправить его немного исследовать старый замок. Больше всего на свете он надеялся, что сможет заманить ребенка в комнату, где в настоящее время хранил Зеркало Еиналеж, которое только что достал из хранилища. У него была самая блестящая идея о том, как использовать зеркало для защиты Камня, но, возможно, сначала оно могло бы послужить для ещё одной цели. Ему очень хотелось знать, что мальчик увидит, когда посмотрит в зеркало. Это могло бы дать ему некоторое представление о том, что у мальчика на уме. Какой-нибудь ключ к пониманию того, кем на самом деле был Гарри Поттер. Так что с некоторым чувством вины он применил к плащу небольшое заклинание принуждения. Это продлится недолго – максимум неделю – учитывая, что плащ сам по себе был таким мощным магическим артефактом. Наложить дополнительные заклинания на такой мощный предмет было сложно, и они никогда не были постоянными. Если бы он мог, он бы наложил на предмет отслеживающее заклинание, но оно рассеялось бы за несколько часов, если бы он потрудился попробовать. Принуждение просто подтолкнуло бы мальчика в нужном направлении. К правой части замка, и тогда зов Зеркала сам по себе проведёт его остаток пути. Предполагая, конечно, что он наденет плащ и вообще будет бродить по школе. Всё, что он мог делать, это надеяться и ждать. Он быстро написал записку, которая прилагалась к посылке. Сначала он не собирался подписывать ееё но в конце концов решил, что ни один слизеринец никогда не примет подарок, если не будет знать, от кого он пришёл. И Гарри Поттер определенно был слизеринцем, как бы сильно эта мысль ни причиняла ему боль.***
Альбус Дамблдор стоял под сильнейшими из известных ему дизиллюзионными чарами в углу пыльного, захламлённого старого класса, заполненного сломанными стульями, партами и прочим хламом, а также одним древним и могущественным зеркалом, и ждал. Он ещё не знал, успел ли Гарри Поттер хотя бы надеть мантию. Прошло две ночи после Рождества, и не было никаких признаков, указывающих на то, может ли мальчик прийти, и всё же он всё ещё ждал и надеялся. Было уже довольно поздно, и он был склонен сдаться, когда полуоткрытая дверь в классную комнату распахнулась еще шире, громко скрипнув, прежде чем снова закрыться. Были слышны тихие шаги, хотя там не было никаких видимых признаков присутствия кого-либо. Дамблдор, однако, мог чувствовать ауру плаща. Он очень хорошо познакомился с ним за последнее десятилетие и время, которое он потратил на его изучение. Гарри был здесь. Он стоял и молча ждал, когда голова мальчика внезапно появилась вместе с парой рук, которые просунулись сквозь плащ. Гарри стоял в центре комнаты, глядя прямо в зеркало в нескольких футах от себя, сильно нахмурившись. Он оставался неподвижным дольше, чем казалось разумным, прежде чем тяжело вздохнул и сделал несколько шагов вперёд, встав прямо перед зеркалом. Альбус не был уверен, но это выглядело почти так, будто мальчик крепко зажмурил глаза. Затем он открыл их и посмотрел в зеркало. Мгновение спустя мальчик, казалось, фыркнул или, может быть, даже усмехнулся. Честно говоря, это было довольно странно. Альбус никогда не видел, чтобы у кого-то ещё была такая реакция, когда стоишь перед зеркалом, которое показывает твое самое глубокое и сильное желание. Мальчик коротко покачал головой, прежде чем протянуть руку и натянуть капюшон обратно на голову, снова становясь полностью невидимым. Мгновение спустя дверь снова открылась, а затем закрылась, и Альбус остался разочарованным ещё больше, чем когда-либо. Он оставил в комнате маленькую сигнализацию, чтобы его немедленно уведомили, если кто-нибудь войдет в неё. Он надеялся, что, возможно, Гарри вернётся снова, но он скорее сомневался в этом. И по мере того, как проходили дни, Альбус, наконец, смирился с тем, что он, вероятно, никогда не узнает, что увидел Гарри, когда смотрел в зеркало, и убрал его из комнаты. Гарри так и не вернулся.***
Уважаемый профессор Квиррелл и его компаньон, Я подумал, что вам может пригодиться эта информация. Первая комната – Трёхглавый пёс; убаюканный музыкой. Люк под чудовищем. Вторая комната – Заполнена дьявольскими силками. Используйте огонь или искусственный солнечный свет. Третья комната – Зачарованные ключи с крыльями и запертой дверью. Открыть её можно только правильным ключом. Он старый и проржавевший под цвет дверной ручки – всё остальное выглядит новым. Четвёртая комната – Гигантские волшебные трансфигурированные шахматы. Займите место короля и играйте до конца – если вы выиграете, фигуры пропустят вас без дальнейшей борьбы. Пятая комната – ваш тролль. Шестая комната – Логическая головоломка от Снейпа. Серия зелий на столе и листок бумаги с подсказками, чтобы определить, какое зелье позволяет вам пройти. В некоторых пузырьках есть яд, если вы не очень верите в свою способность решить головоломку, возьмите с собой безоар или приготовьте огнеупорное зелье Лардигнера заранее. Седьмая комната – последняя комната. Зеркало Еиналеж – (Желание). Зеркало показывает вам ваше самое большое желание. Если ваше самое большое желание – приобрести объект, но не использовать его - просто получить его, вы получите этот объект. Любое другое желание, и вы не получите того, чего хотите. Искренне, Кто-то, у кого нет желания быть вашим врагом.***
На второй неделе февраля профессор Квиррелл таинственным образом исчез, и его больше не видели до конца учебного года, что ознаменовало его уход с поста профессора Защиты одним из самых ранних. До конца учебного года распространялись слухи с теориями о том, что с ним случилось, от тех, кто настаивал на том, что вампир, с которым он столкнулся в Албании, наконец-то выследил его и убил, до тех, кто предполагал, что он просто задохнулся от слишком сильного запаха чеснока.***
Год закончился без особых фанфар. Слизерин выиграл кубок факультета со значительным отрывом, и Северусу даже не пришлось постоянно снимать очки с Гриффиндора. Гарри Поттер, вероятно, в одиночку гарантировал победу, и Северусу каким-то образом удалось получить самодовольное чувство удовлетворения от этого факта. Без сомнения, Джеймс Поттер переворачивался в гробу. Эта мысль вызвала лёгкую усмешку на его лице, пусть даже на самое короткое мгновение. Как и просил Альбус, он приложил усилия, чтобы достучаться до мальчика, хотя и сомневался, что это было настолько успешным. Всякий раз, когда Северус предпринимал любые усилия, Поттер бросал понимающий взгляд, и всё же мальчик тоже не пренебрегал им полностью. Тем не менее, он, безусловно, не сказал бы, что они были близки. Он не презирал мальчика, в чём был уверен в начале учебного года. Это был факт, который он неохотно признал. Мальчик не был нарушителем спокойствия - на самом деле, он скорее сомневался, что Поттер потерял хотя бы одно очко за весь год – и он не был хвастливым или оскорбительно высокомерным. И он ни разу ни над кем больше не издевался так сильно, как Северус или кто-либо из других учителей когда-либо видели. Он действительно был совсем не похож на своего отца. Но и на Лили он тоже не был похож. Северус наконец–то был готов признать, что Гарри Поттер не был точной копией ни одного из своих родителей - что имело смысл, поскольку он не был воспитан ни одним из них. В какой-то момент Северус, наконец, просто спросил мальчика, кто его вырастил, когда ему надоело ходить вокруг да около. Поттер ответил, что он сам себя вырастил. Северус почти заподозрил, что мальчик говорит правду. Был праздник в честь окончания учебного года, и один из немногих праздников, на которых Поттер, очевидно, чувствовал желание присутствовать. Он сидел там, спокойно поедая свою еду, в то время как его соседи по дому самодовольно ухмылялись, прихорашивались друг перед другом и высокомерно поглядывали сверху вниз на другие дома, которые все выглядели довольно угрюмыми и раздраженными зелеными и серебряными знамёнами, украшавшими Большой зал. Северус, со своей стороны, был рад, что наконец наступил конец учебного года. Он был измотан сверх всякой меры, заменив треть уроков Защиты за последние несколько месяцев. Альбус взял на себя большую часть остального, время от времени добавляя других профессоров, когда возникала необходимость. Северус был вполне доволен возможностью преподавать свой любимый предмет, но преподавать его одновременно с семью разделами зельеварения было не идеальной ситуацией для него. Не говоря уже о том, как ужасно было работать с Альбусом с тех пор, как Квирреллу удалось сбежать с Камнем. Этот человек был невыразимо несчастен. Это была одна из немногих причин, по которой Северус, наконец, сдался и предпринял некоторые законные попытки связаться с Поттером и узнать немного о нём. Всего за несколько дней до этого Северус вызвал Поттера в свой кабинет и просто спросил, чем он собирается заниматься в летние месяцы. Альбус был слишком напуган, чтобы сделать это сам – он был убежден, что Поттер разозлится и не вернётся на второй курс, – и Поттер сказал ему, что он снимет квартиру с одной спальней в Лондоне, просто пожав плечами. Северус был немного сбит с толку и ошеломлен ответом, но он также подозревал, что это был честный ответ. Когда он попросил Поттера подробнее рассказать, как именно он будет это делать, Поттер сказал, что сварил себе более чем достаточно зелья старения, чтобы хватило на лето, и он сможет снять себе квартиру без каких-либо проблем. Он занимался этим годами, поэтому знал, что с этим не будет проблем. Северус был несколько озадачен этим. Альбус тоже воспринял это не очень хорошо. Он всё ещё был убежден, что за мальчиком кто-то должен присматривать. Однако Северус задавался вопросом, возможно ли на самом деле, что человек, который все эти годы ходил в Гринготтс переодетым и с кровью Поттеров, на самом деле мог быть самим Гарри Поттером? Конечно... конечно, это было невозможно? Визиты в хранилище мальчика происходили с тех пор, как ему исполнилось три года, и это было просто нелепо. Нет, за мальчиком должен был кто-то присматривать, по крайней мере, вначале. Даже если сейчас он, честно говоря, был предоставлен сам себе. Северус спросил Поттера, знает ли он о наказании, если его поймают за колдовством вне школы, и мальчик довольно горько рассмеялся в ответ и сказал своему профессору, что он вполне готов обходиться без палочки в течение следующих двух месяцев. И для приготовления зелий палочка не требовалась. И поэтому Северус неохотно попрощался с мальчиком, попросив его, по крайней мере, писать каждую неделю, чтобы Северус знал, что он всё ещё в безопасности. Последнюю часть он проделал с неловкой неохотой, и у мальчика хватило наглости выглядеть забавным во время всего этого, прежде чем пообещать, что он напишет. Альбус всё ещё был недоволен. Северус посоветовал ему не пытаться установить наблюдение за мальчиком, и Альбус неохотно согласился. Трюк с исчезновением, который мальчик устроил прошлым августом, был просто слишком хорош, и он знал, что это напугало старика. Всё ещё... Северус сильно сомневался, что Альбус вообще сможет успокоиться достаточно быстро. Этот человек был просто неспособен заниматься своими делами.***
Драко Малфой знал, что его отец что-то замышляет, но он также знал, что лучше ничего не говорить и не осмеливаться задавать вопросы о том, чем именно это что-то может быть. Его отец уже несколько дней откладывал их летнюю поездку в Косой переулок за школьными принадлежностями, и вдруг он настоял, что они должны пойти сегодня. Они совершили короткую поездку в Ноктюрн и нанесли визит Боргину и Берксу. Драко увидел Руку славы, когда был там, и он отчаянно хотел её, но его отец отказался, к его большому огорчению. Его отец казался довольно раздражённым, и, учитывая тот ужасно грубый визит, который они получили от тех двух работников Министерства ранее на этой неделе, Драко не мог винить его. Казалось, он запугивал Боргина, заставляя взять какие-то предметы у него из рук, но Драко на самом деле не обращал внимания. Наконец они ушли и отправились во Флориш и Блоттс. Они обнаружили, что заведение было битком набито людьми – в первую очередь, большой группой оскорбительно бедных рыжеволосых людей. Драко не стал тратить время на оскорбления Рона Уизли, потому что это было так просто. Оказалось, что какой-то идиот-автор в тот день подписывал там книгу, и вся его книжная коллекция была в их списке обязательных книг на этот год. К тому же это были довольно дорогие книги, и Уизли было особенно легко вывести из себя, когда речь заходила о почти нищенском положении его семьи в мире. Однако ещё более шокирующим было то, что его отец подрался с отцом Уизли. Посреди магазина! Это было, честно говоря, ошеломляюще, но также и удивительно забавно. По крайней мере, так было до тех пор, пока Уизли-старший не прибегнул к физическому насилию. У этого человека действительно хватило наглости попытаться ударить его отца! Чудовище! Где-то во время потасовки книги единственной дочери Уизли, по-видимому, выбили у неё из рук, и когда всё было сказано и сделано, его отец наклонился, чтобы собрать книги, и бросил их обратно в котел девочки, всё это время насмехаясь над Уизли-старшим. Он позвал Драко за собой, и тот быстро повернулся, чтобы в последний раз усмехнуться в сторону Уизли-младшего. В этот момент он был сбит с толку, поскольку Гарри, казалось, появился из ниоткуда. Он налетел на девочку Уизли, и она вскрикнула от шока, уронив свой котел на пол и снова разбросав повсюду свои книги. Гарри демонстративно извинился и собрал для неё книги. Рон Уизли бросился на выручку сестре, как какая–то глупая птица – весь раздутый от негодования - и велел Поттеру проваливать. Гарри безразлично пожал плечами и мгновение спустя снова растворился в толпе. Услышав, как отец снова выкрикнул его имя, Драко повернулся и выбежал из магазина, где его отец стоял перед входом, нетерпеливо ожидая и явно желая поскорее уйти.***
- Я видел тебя сегодня в Косом переулке. Драко сделал запись в маленьком блокноте в линию, который Гарри дал ему в конце их последнего учебного года, когда Гарри сообщил ему, что он не сможет получать обычную почту, поскольку не собирается сообщать свой адрес и будет находиться под защитой от сов. Он никогда не мог знать наверняка, сколько пройдет времени, прежде чем Гарри увидит его сообщения и ответит. Иногда проходил всего час или около того, но были и другие случаи, когда проходили дни, прежде чем Гарри даже осознавал, что его ждёт сообщение. К счастью, это был не один из поздних случаев, потому что всего через несколько минут на странице начали появляться записи, сделанные чётким, закольцованным почерком Гарри. - О, правда? Я подумал, видели ли вы меня - Гарри написал в ответ. - Я хотел поздороваться, но отец торопился уйти. - Я не удивлен. - Я думал, ты не беспокоишься о Косом переулке? - Я всё ещё хожу туда, по крайней мере, раз или два в год. Ты видел, как этот напыщенный осёл подписывает книги? - Смутно. - В этом году он будет нашим профессором Защиты. Он законченный мошенник. Занятия по ЗОТИ в этом году будут пустой тратой времени. - Вот дерьмо, - написал Драко в ответ, нахмурившись. ЗОТИ на самом деле проявила себя довольно блестяще во второй половине предыдущего учебного года, после того как Северус заменил МИА Квиррелл. - Да, это так. Эй, Драко, мне пора идти, но не мог бы ты оказать мне услугу? - Возможно. - Прикажи своему домовому эльфу, Добби, оставить меня в покое. Он настоящий псих. Драко уставился на страницу, чувствуя невыразимое смущение от просьбы. - Добби? Откуда ты его знаешь? Зачем ему вообще приходить к тебе в гости?! - Твой отец «что-то замышляет» и, по словам Добби,«очень плохой волшебник», и он пытается защитить меня от неминуемой гибели. Я вполне способен сам позаботиться о своей безопасности, спасибо тебе большое. Во всяком случае, из-за этого маленького сумасшедшего меня могут убить, если он продолжит пытаться «защитить меня». Драко все еще чувствовал себя сбитым с толку и немалую долю гнева из-за того, что было написано на странице. - Я займусь этим прямо сейчас. Спасибо, что дал мне знать. - коротко написал он, чувствуя, как в нём закипает гнев. - Спасибо. Мне пора. Я буду занят неделю или около того, так что не уверен, что смогу снова писать какое-то время. Пока. - Пока. - написал Драко в ответ, прежде чем медленно закрыть книгу. Несколько мгновений он сидел молча с закрытыми глазами и медленно дышал, прежде чем открыть свои жесткие, сверкающие глаза. - ДОББИ!