***
Позже вечером все присутствующие спели веселую мелодию «С днем рождения» Люциферу, который стоял со своей женой и дочерью в окружении привлекательного трехъярусного ананасового торта, увенчанного вишней и абрикосами. Вся семья Магне сияла улыбками, когда Лилит и Чарли целовали его в щеки, когда он сделал первый заход под громкие веселые аплодисменты. Когда работа по разделке торта и его раздаче была передана дворецким, Магне смешались со своими гостями, получая пожелания крепкого здоровья от доброжелательных друзей и коллег. Чарли стояла в стороне с вежливой улыбкой на лице, пока разговаривали её родители, сохраняя невозмутимый вид, делась фотографиями и обменивались рукопожатиями и объятиями. Как только стало ясно, что в её присутствии больше нет необходимости, она извинилась, отошла от толпы и направилась прямиком в один из импровизированных баров, где обнаружила Аластора, сидящего в одиночестве на одном из табуретов и просто наблюдающего за празднованием вокруг себя. Его глаза встретились с её, когда она приблизилась, и его улыбка стала чуть шире. Но этого было недостаточно, чтобы она почувствовала себя лучше, и Аластор сразу это заметил когда она села на табурет рядом с ним. — Веселишься, дорогая? - Вежливо спросил он. — Да... но, кажется, я не могу сказать того же о тебе, хотя... — Что ты имеешь в виду? — Ну, если ты ещё не заметил, то тебе скучно сидеть в баре. Это было не единственное, что её беспокоило. Казалось, что с тех пор, как они встретились с её родителями, он начал отдаляться от неё. Разговоры были короткими, а контакты сведены к минимуму или вообще отсутствовали, и даже стоя рядом с ней, Аластор не задерживал на ней пристальный взгляд надолго, как будто смотреть на неё причиняло ему много боли. Конечно, она была встревожена. Он был совершенно одинок с тех пор, как она познакомила его со своим отцом, и хотя он неоднократно заверял её, что с ним всё в порядке, она могла с уверенностью сказать, что это не так. Как бы она ни старалась не обращать на это внимания, это действительно расстраивало её, но, как бы вежлива она ни была с ним, она не могла осмелиться настаивать на этом, будучи слишком несчастной, чтобы заметить, как он смотрит на неё. Аластор попытался успокоить её взглядом. Он действительно пытался. Но когда он это сделал, он внезапно почувствовал, как ему в лицо ударило осознание: насколько она была похожа на своего отца. Те же светлые волосы, бледная кожа, глаза. Как он не заметил всего этого в ту ночь, когда встретил Большое Яблоко, и вскоре после этого был отдан кукле на воспитание? Без сомнения, он чувствовал себя почти дураком, осознав этот единственный явный предупреждающий знак с самого начала. Насколько ошеломленным должен был быть его разум, чтобы не заметить этого? Бедная куколка. Она, должно быть, ужасно волнуется, что сделала что-то не так. Он бы успокоил её, но в этот момент ему было не по себе даже от взгляда на неё, учитывая, что всё, что он видел в ней, было лицом Большого Яблока. — О, сладкое яблоко! Они оба обернулись и увидели, что её мать машет ей рукой, когда она быстрыми шагами направлялась к ним. Аластор сразу же сделал всё возможное, чтобы казаться невозмутимым, насколько это было возможно, вежливо улыбнувшись даме, которая взволнованно взяла Чарли за руку. — Я бы хотела тебя кое с кем познакомить! - Радостно воскликнула Лилит, обращаясь к дочери. — Я думаю, это будет хороший разговор для твоего отеля! Глаза Чарли расширились при этих словах, и улыбка – ах, снова эта драгоценная улыбка – осветила её лицо. Но затем она повернулась, чтобы посмотреть на него, и улыбка тут же исчезла, почти неуверенная, стоит ли снова оставлять его наедине с собой. Однако на этот раз Аластор заставил себя посмотреть ей прямо в глаза и слегка улыбнуться. — О, дорогая, иди, - сказал он. — Мне здесь будет хорошо. Чарли выглядела так, словно собиралась допросить его для верности, но рывок Лилит, и её мгновенно стащили с барного стула и повели в толпу, успев только бросить на него взгляд через плечо, прежде чем она исчезла из поля его зрения. Аластор только уставился на то место, где её видел в последний раз, делая ещё один глоток напитка и вздыхая, поскольку в одиночестве он мог думать только о том, как быстро с куклой всё пошло не так. Но ему, вероятно, следовало ожидать, что оставаться одному - плохая идея. — Мистер Карлон? Услышав свое имя, Аластор обернулся и увидел одинокого дворецкого, внимательно стоявшего у него за спиной. — Хозяин дома попросил вас присутствовать в его личном кабинете. Не будете ли вы так любезны?***
— Чарли, это Сэр Пентиус. Мужчина, к которому её привела её мать, выглядел довольно странно с копной длинных черных волос, ниспадающих до середины спины, но он выглядел как настоящий джентльмен, одетый в черный костюм в тонкую полоску. С преувеличенным поклоном он взял её за руку и поприветствовал: — Рад познакомиться с вами, миледи! Сэр Пентиус, к вашим услугам! Явно британский, учитывая акцент, термины и манеры. — Очень приятно познакомиться, - любезно ответила Чарли, ответив на жест легким реверансом. Положив руку на плечи им обоим, Лилит с теплой улыбкой перевела взгляд с одного на другого. — Теперь, когда я вас познакомила, мне пора идти. Вечеринка просто не может продолжаться без хозяйки. Сэр Пентиус, не будете ли вы так любезны сопроводить мою дочь? — Для меня было бы честью, мадам. Сэр Пентиус предложил Чарли руку, которую она приняла из вежливости, и она помахала Лилит, которая извинилась и ушла. — Ты явно не местный, - любезно начала разговор Чарли, - так что же привело тебя в Америку? — Ну, видите ли, на самом деле я здесь в компании своего студента. Он любезно согласился взять меня с собой в Америку. Я здесь впервые! И я должен сказать, что он сильно отличается от страны короля! — Понятно. И что это ты делаешь? Тон Сэра Пентиуса был явно слишком громким и театральным для нормального разговора, столь же необычным, как и его прическа и манера одеваться, когда он ответил: Я Инженер по профессии! Изобретатель, если хотите! — Изобретатель! Как захватывающе. Расскажи мне ещё! Он весело рассмеялся, почти нетерпеливо, демонстративно прочистив горло, и воскликнул: Ну, приготовься, моя дорогая! Я начну рассказывать свою историю о том, как я, Сэр Пентиус...***
— Заходи. Знакомый голос, раздавшийся из-за дверей красного дерева, заставил Аластора затаить дыхание и замереть, ожидая, пока дворецкий откроет ему двери... Он не был уверен, чего ожидать, когда вошел в кабинет, но толпа определенно была не из их числа. На диване у камина сидело трое - двое мужчин и женщина, все эксцентрично одетые - чьи глаза были прикованы к нему, когда он сделал свои первые несколько шагов в комнату. Но его внимание не задержалось на них надолго, когда он наконец увидел человека в белом, сидящего за внушительным столом во главе комнаты. — А, мистер Карлон! - Люцифер приветствовал его широкой улыбкой. — Добро пожаловать! Пока он готовил себе напиток из мини-бара, Большое Яблоко жестом пригласил гостей в свои комнаты. — Мои партнеры, - представил он их ему, — мистер Вокс, мистер Валентино и мисс Вельветт. Мужчина в мехах поднял бокал в знак приветствия, а женщина оживленно помахала ему рукой. Но мужчина в черном костюме с синими вставками поднялся со своего места и, улыбаясь, протянул руку. — Приятно познакомиться, приятель! Меня зовут Вокс. Вежливо улыбаясь, Аластор по-мужски пожал ему руку. — Аластор Карлон. — Карлон? Ты тот самый популярный парень на радио, не так ли! - оживленно заметила женщина по имени Вельветт, глядя на него сияющими глазами и чеширской улыбкой. — Вау, ты действительно отличный парень! Скажи мне, ты занят? Аластор был сбит с толку её внезапным флиртом, когда она хлопнула ресницами, но решил не отвечать, учитывая то, как Люцифер смотрел на него. Лучше не упоминать о его спутнице в присутствии её отца. Другой мужчина, Валентино, громко рассмеялся. — Велвет, пожалуйста. Он не первый, на кого ты положила глаз сегодня вечером! Но если хочешь устроить оргию, скажи мне, и я устрою пип-шоу для хороших мальчиков. Вельветт выглядела настолько потрясенной возмущением по поводу её скромности, что хлопнула Валентино рукой по груди. Аластор мог только в тихом замешательстве наблюдать за такими странными партнерами, которые были у Большого Яблока, прежде чем фырканье Вокса снова привлекло его внимание к нему. — Радио, да? - Вокс высокомерно пошутил: Честно говоря, я не могу сказать, что радио в последнее время меня слишком впечатляет. О, нет. Всё, что ты делаешь, это сидишь и слушаешь какое-то жужжание. Это так беззаботно! Никакого волнения! Широко раскинув руки и улыбаясь, Вокс взволнованно воскликнул: Вот видео! Вот что надо! Я хочу сделать так, чтобы каждый мог смотреть видеопроектор не выходя из дома. Аластор не слишком любезно воспринял оскорбление, нанесенное его профессии. У него уже был шут в зеленом, расхваливавший качество радио, ему не нужен был ещё один идиот, делающий то же самое. — Притянутая за уши идея, я бы сказал, - скептически ответил он. — Я не уверен, как именно вы собираетесь установить эти большие экраны в домах многих, когда радио более чем достаточно для всех. Кроме того, я, кажется, не совсем понимаю, что вы подразумеваете под «жужжанием», но, может быть, это показывает недостаточную степень концентрации внимания, когда вы не в состоянии угнаться за тем, что может развлечь тысячи людей одним только голосом? Ошеломленное выражение лица Вельветт и застывшая поза Валентино показали, насколько они были ошеломлены резкостью, с которой он произнес двусмысленное оскорбление, но не больше, чем Вокс, чьи глаза начали мерцать от раздражения и легкого гнева. — Что ж, ты самоуверенный, да?- Усмехнулся он, подходя на шаг ближе, чтобы быть откровенным с Аластором. — Держу пари, этого бы не случилось, если бы я мог заставить эту дерьмоедскую ухмылку опуститься на пол. Это было похоже на изменение характера этого человека: вежливость, которую он проявил несколько секунд назад, сменилась почти маниакальной ухмылкой на его лице, показывающей его истинное лицо. Храбрость грубияна произвела на Аластора ни малейшее впечатление. Действительно, в его улыбке была демонстрацией силы, но это не значило, что его напугал бы тупоголовый идиот, который, вероятно, больше думал своей задницей, а не мозгами. И поэтому он просто ухмыляется в ответ, обнажая свои острые зубы во всей красе и косвенно говоря ему заткнуться. — Достаточно, Вокс, - твердо произнес Люцифер, молча наблюдавший за перепалкой за бокалом. — Вот как ты обращаешься с гостями? Что ж, мне очень стыдно. Команда Большого Яблока немедленно заставила Вокса закрыть рот, подчиняясь приказам своего хозяина, как собака. Это вызвало тихий смешок Аластора, который подумал, что он, должно быть, принадлежит к тому типу людей кто придерживает своё мнение, а не подчиняясь, и с гордостью увидел, как его губы скривились в презрительной усмешке от собственного веселья. Но Люцифер, похоже, был не в настроении для ненужных жарких споров. — Я бы хотел переговорить с мистером Карлоном, так что, если вы трое не возражаете. Он просто махнул рукой и указал им на дверь, и все трое восприняли это как сигнал к уходу. Велветт и Валентино ушли, не сказав больше ни слова, но Вокс задержался ещё немного, сурово взглянув на Аластора, на который тот ответил такой же ухмылкой и выглядел так, словно собирался плюнуть ему в лицо, прежде чем повернуться и помахать фраком, чтобы последовать за остальными. Но когда дверь со щелчком закрылась, Аластор, наконец, осознал, что здесь проблема будет посерьезнее.***
Сэр Пентиус действительно был большим любителем поболтать. Он болтал о всевозможных предыдущих изобретениях – большинство из которых, в конечном итоге с треском провалились, – до такой степени, что Чарли едва могла выносить наступавшую скуку. Она могла только догадываться, почему именно Лилит решила познакомить её с ним, думая, что это будет «хороший разговор для отеля». Но из вежливости она только внимательно слушала, очень часто кивая в знак согласия или говорила с притворным изумлением. Сэр Пентиус приложил тыльную сторону ладони, как будто падая в обморок от отчаяния. — Но, если вы, возможно, слышали, экономика Великобритании в последнее время стала довольно вялой. Трудно наладить работу компании в условиях резкого спада в тяжелой промышленности и добыче угля. Нельзя отрицать, что Америка теперь является страной возможностей, и поэтому с тяжелым сердцем мне пришлось покинуть мою любимую Британию и искать счастья здесь. — А, понятно, - ответила Чарли, всё ещё пытаясь изобразить энтузиазм. — И что ты задумал для своего первого предприятия здесь? Она точно не знает, откуда у него столько энтузиазма продолжать разговор, но его тон снова стал веселым, когда он с гордостью заявил: Ну, недавно я придумал лучшее приспособление для упаковки яиц! Это определенно застало Чарли врасплох. «Яйца?» - снова спросила она в замешательстве. Несмотря на все эти разговоры о впечатляющих изобретениях и штуковинах, он хотел, чтобы в его первом коммерческом предприятии были задействованы яйца? — Я вижу эту путаницу и позвольте мне пролить некоторый свет на ситуацию, - сказал Сэр Пентиус с уверенной улыбкой и внезапно произнес совершенно другую речь о том, что в нынешней упаковке яиц можно хранить только дюжину, а яйца являются важной частью повседневного питания, а десяток яиц просто недостаточно, поэтому человеку приходится покупать несколько коробок. — Таким образом, мое последнее устройство предоставит решение по изготовлению картона для хранения не одного, а двух дюжин яиц! Чарли не могла по-настоящему поверить в то, что она сидит здесь и слушает разговор о яйцах, её скука и растерянность скрывалось за очередным фальшивым восклицанием:О, это звучит просто потрясающе! Я могу только надеяться, что у вас всё получится! Но весь этот энтузиазм внезапно улетучился, когда он начал выглядеть немного несчастным, явно думая о том, что должно быть мешать его блестящему плану. — Увы, к сожалению, это не так, моя дорогая. Видите ли, мы живем не в эпоху, когда машины способны действовать самостоятельно, и поэтому мне всё ещё требуется рабочая сила для обслуживания оборудования. — И это проблема... потому что? Сэр Пентиус обвел жестом всех вокруг, ни к кому конкретно не обращаясь, но желая говорить в целом. — Похоже, что не многим людям интересно работать на фабрике по упаковке яиц, - объяснил он. — А те, кто хочет, назначают слишком высокую зарплату! Я только начинаю свою деятельность, поэтому не в моих силах позволить себе сотрудников, которым приходится оплачивать слишком высокие расходы. О, нет. Мне нужны люди, которые готовы работать дешево. Обдумав все это, Чарли спросил в осторожном замешательстве: Итак, вы ищете... дешевую рабочую силу? Сэр Пентиус казался ошеломленным. — Моя дорогая, не говорите так! Скорее, я ищу наиболее эффективную работу с наименьшими затратами! Ты бы поняла, да? Нет, она явно не понимала эксцентричности странного бизнес-плана этого человека, задаваясь вопросом, насколько глупым он был, думая, что такое соглашение может быть морально правильным для владельца бизнеса. Но, глупо это или нет, Чарли чертовски хорошо распознала возможность, когда увидела её.***
— Присаживайтесь, мистер Карлон, - Люцифер указал на кресло напротив себя и своего стола, и Аластор охотно принял приглашение. Из внутреннего кармана пиджака был извлечен замысловатый серебряный портсигар, открыл его и протянул Аластору, который принял сигарету и кивнул в знак благодарности. Он поднес сигарету к губам, и Люцифер взял зажигалку, чтобы любезно зажечь обе сигареты. Аластор отвлекся на секунду, чтобы насладиться столь необходимой затяжкой, пока Люцифер обходил стол и возвращался к своему креслу. — Чувствуешь себя лучше? - Вежливо спросил он, устраиваясь поудобнее. Сделав ещё одну затяжку, которая, казалось, принесла облегчение его легким, Аластор ответил: Что дало вам повод предположить, что это не так? — Выражение твоего лица, когда ты увидел мое. И вот так, казалось, что дым больше не помогал ему успокаиваться, он увидел, как лицо Люцифера расплылось в широкой улыбке, тихо рассмеялся и покачал головой. И всё же его это не так уж шокировало, он тихо вздохнул, заставил свое напряженное тело наклонился вперед, чтобы стряхнуть пепел с сигареты в ближайшую пепельницу. — Итак, я полагаю, теперь мы отбрасываем притворство? - Сухо спросил Аластор, снова поднося сигарету к губам. — Вас действительно трудно забыть, мистер Карлон, — небрежно сказал Люцифер, стряхивая пепел от собственной сигареты в пепельницу. — Или, может быть, теперь, когда мы так хорошо знаем друг друга, мне стоит называть тебя Аластором? — Зови меня как хочешь. В любом случае, это моё имя. Люцифер только промычал в знак согласия, и вскоре после этого воцарилось молчание. Оба мужчины не разговаривали, просто сидели друг напротив друга, сосредоточившись только на своих вздохах в тишине кабинета. Но когда Люцифер откинулся на спинку кресла и отвернулся, глаза Аластора были прикованы к нему - наблюдая, ожидая, предвкушая, даже если он понятия не имел, чего ожидать. И это бесконечно его беспокоило. — Ну же, не нужно так напрягаться, - внезапно ободряющим тоном нарушил тишину Люцифер. — Тебе понравился торт, Аластор? Странный поворот разговора, но Аластор не отставал, когда она вежливо покачал головой. — Извините, не взял ни кусочка. Я не любитель сладостей. Люцифер выглядел почти разочарованным, услышав это. — Ой? Какая жалость. Это был прекрасный торт. Ананас в перевернутом виде. Его выбирала моя жена. - Затянувшись, прежде чем выдохнуть дым, он продолжил почти мягким тоном. — Ах, моя Лилит. Такая находка, не правда ли? Как же я её нежно люблю. Аластор только кивал, сохраняя вежливую улыбку на лице. Любой другой бы знал, что не стоит проявлять особого энтузиазма, когда мужчина говорит о своей жене, поэтому он свел любезности к минимуму в этой странной атмосфере, по-прежнему просто наблюдая и ожидая. — Ты знаешь, кого ещё я нежно люблю, Аластор? И точно так же Аластор сразу почувствовал, что его улыбка чуть-чуть потускнела. — Свою дочь. Люцифер сделал последнюю затяжку, выпуская дым тонкой струйкой, прежде чем потушить его в пепельнице, и тогда его глаза обратились к нему, сузившись в опасные щелки, которые, казалось, напоминали змею, готовую наброситься. — Вот почему я хочу знать, как именно она сумела заполучить тебя. Если взгляды могли убить, то Люцифер намеревался это сделать, выхватив из-под стола револьвер.***
— Итак, гм... мистер Пентиус... — Сэр Пентиус, дорогуша! - Он сказал это таким тоном, что казалось, будто Чарли сильно обидела его. — Сам король посвятил меня в рыцари не для того, чтобы меня называли просто «мистер!» — О, извините, Сэр Пентиус, - отступила она, внутренне закатив глаза от напыщенного восклицания, но сохранив вежливую улыбку, продолжила. — Возможно, я могла бы предложить решение вашей проблемы по поиску сотрудников для ваших заводов? Оскорбленный взгляд немедленно сменился неподдельным любопытством. — Хм... продолжай... Заметив его интерес, Чарли немедленно оживилась, выпрямив осанку и глубоко вздохнув, готовясь к подаче, к которой она уже вполне привыкла. — Ну, видите ли, я управляю реабилитационным отелем для бывших преступников...***
Тишина в комнате была настолько велика, что можно было услышать, как сердце Аластора упало на пол, когда он смотрел на револьвер, направленный прямо ему в голову. Даже когда он почувствовал, как последние окурки обратились в пепел и упали на пол, ему было слишком встревожен, чтобы даже пошевелиться и выбросить их в пепельницу. В неподвижности его глаза оставались прикованными к Люциферу, чей взгляд казался только более угрожающим на фоне его ухмылки. — Ну? — Мы соседи. Это была правда, так что ещё он мог сказать, кроме этого? Но судя по тому, как его глаза расширились от легкого удивления, ответ явно был не таким, как ожидал Люцифер. Опять же, возможно, он был смущен тем, как безразлично отреагировал. Аластор не был уверен, что это было. — Прошу прощения, если это не так захватывающе, как вы могли подумать, у меня были более мрачные намерения, - извинился он без особой причины, — Но это так просто. Не выпуская револьвера из рук, Люцифер подпер голову свободной рукой с задумчивым видом. — На самом деле это не очень хороший ответ. — Это она пригласила меня. — И вот она была там, выглядела такой застенчивой, когда хотела, чтобы я познакомился с тобой, - сказал Люцифер с резкостью в голосе, как будто слова, слетевшие с его губ, оставили отвратительный привкус на языке при мысли об этом. — Так, значит, это какой-то твой безумный план? Без сомнения, Аластор был ошеломлен вопиющим обвинением, которое было направлено в его адрес. — Если быть до конца честным, я понятия не имел, что она ваша дочь, - объяснил он. — Я думаю, вы сами могли бы понять из нашей очень неуместной встречи ранее. Люцифер рассмеялся, как будто воспоминание об этой встрече показалось ему забавным, а Аластор не мог не чувствовать легкого раздражения от того, что он, кажется, смеется над ним. Ему не нравилось, когда его принимали за шутку, даже с револьвером, направленным прямо ему между глаз. — Ну, теперь ты знаешь, что дальше? — Что заставляет тебя думать, что я захочу что-то сделать с Чарли? - Возразил он почти вызывающе, как будто хотел что-то доказать самому себе. Люцифер, возможно, определенно заметил волнение на его лице, выглядя ещё более ошеломленным, когда он наклонился вперед, револьвер медленно приближался к голове Аластора, но радиоведущий оставался спокойным, даже не дрогнув ни в малейшей степени, продолжая наблюдать. — Не нужно разыгрывать из себя скромницу, друг. Я видел, на какой трюк ты способен. То, как твои глаза расширяются от волнения перед убийством. Кажется, что ты воспринимаешь это как какую-то забавную игру! Аластор не мог не фыркнуть от изумления, его лицо не отрицало правдивости предположений этого человека, что только побудило его продолжить:Так вот во что ты собираешься играть с Чарли? В комнате снова воцарилась мертвая тишина, пока Люцифер ждал ответа, а Аластор тупо смотрел на него. Никто бы не почувствовал искру раздражения, которая росла внутри человека в красном костюме. То, как Люцифер с любопытством подталкивал его к откровенности, по общему признанию, взволновало Аластора. Ему не понравилось, что ему вот так дали выбор, особенно когда револьвер был направлен прямо ему в лицо, словно насмехаясь над ним, чтобы заставить подчиниться. Что-то внутри него подсказывало ему, что это какая-то трусость, что придется обострить ситуацию, чтобы продемонстрировать немного своей силы и запугать его. Как забавно! И поэтому Аластор, тщеславный и самоуверенный в своей истинной манере, не мог не уверенно сдерживать даже малейший намек на сопротивление острой ухмылкой. — Если бы я хотел её смерти, она была бы мертва задолго до того, как ты встретил меня. Аластор наблюдал, как выражение лица Люцифера изменилось, потемнев, когда его глаза сузились, его ухмылка начала становиться чуть более натянутой, в нём явно задели какие-то струны, жажда убийства горела всё сильнее по мере того, как секунды пролетали быстро. Что ж, на самом деле это вполне понятно, учитывая, что он только что осмелился косвенно заявить, что хочет наложить руки на Чарли. Тем не менее, слова, которые следовали за выражением, вообще не соответствовали друг другу. — Знаешь, Аластор, ты напоминаешь мне оленя. Его темнеющая аура начала светлеть по мере того, как к нему возвращалось самообладание, и внезапная перемена в разговоре только ещё больше смутила Аластора. Вероятно, он был шокирован постоянным поворотом событий, которые он переживал за последний час, и был слишком ошеломлен, чтобы сказать что-либо прямо сейчас. Ответа не последовало, только тишина, ожидающая продолжения. — Ты не кажешься таким, но в тебе столько честности. Уверенный и элегантный, как олень, с впечатляющими рогами – выражение силы и доминирования. Как ты ведёшь себя настолько уверенно, что кажется, что ты всё контролируешь и ничто не может тебя сломить. Внезапно в комнате раздался громкий щелчок, исходящий от курка револьвера, который был опущен и готов к выстрелу. И вот так Аластор вздрогнул, его глаза расширились, когда он бросился к концу ствола, который всё ещё был направлен прямо в середину его лба, сосредоточившись только на нем, а не на безумной улыбке Большого Яблока. Возможно, это было не громко, но он мог слышать громкое биение своего сердца, почти заглушающее последующие слова. — Но направь на них пистолет, и это будет всего лишь игра, в которой не будет ничего, кроме добычи. Итак, спусковой крючок был нажат. Внезапно смолк звук.