***
— Значит... он просто ушёл? Чарли вздохнула, должно быть, в сотый раз за сегодняшний день, и кивнула головой. Она не была уверена, хорошая ли идея рассказать Энджелу Дасту, но это беспокоило её так сильно, что чем дольше она сдерживала это, тем сильнее сжималось её сердце, и ей пришлось рассказать об этом кому-то, кто знал, и именно ему. Кроме того, это было первое, о чём он спросил её, когда она забрала его из отеля, и по выражению её лица он уже мог сказать, что ей есть что рассказать. Итак, от отеля до скамейки, на которой они теперь сидели перед вокзалом Юнион в Новом Орлеане, он слушал. Энджел, по крайней мере, был хорошим слушателем, по большей части молчал, пока она бессвязно рассказывала, перебирая все беспорядочные мысли в своей голове, чтобы вспомнить события той ночи. Она предусмотрительно опустила часть о баре, помня обещание, данное Аластору, не доносить на него или его друзей. Она полностью пропустила эту часть и просто перешла к той, которая всё время держала Энджел на взводе. Он взволнованно завизжал от того факта, что они переспали, что он считал результатом «успешного свидания», но потом слишком поздно понял, что ему, вероятно, следовало держать рот на замке, когда она рассказала ему, что произошло потом. — Он ушёл, и с тех пор я его ни разу не видела Это явно было не то окончание свидания, на которое надеялся Энджел, судя по тому, как он с любопытством, но с сомнением склонил голову набок, из-за своей оплошности. — Но вы двое живете по соседству. Как ты могла его не видеть? И эта констатация факта только заставила Чарли снова почувствовать тяжесть на сердце. — Я просто... не знаю.... - Ответ прозвучал действительно грустно, и так оно и было. — Я много раз приходила к нему домой, но кажется, что его нет дома. А если и есть, то он мне просто не отвечает. Чарли выдохнула, стараясь, возможно, снова не расплакаться при этой мысли. Наклонившись вперёд, чтобы опереться локтями на колени, она просто безучастно смотрела вперёд, на толпу вокруг Нью-Орлеанского вокзала Юнион, сокрушаясь про себя: Единственная форма «контакта», которая у меня была с ним с тех пор, - это просто слышать его по радио. И дело в том, что его голос звучал… нормально? Были времена, когда она пыталась заставить себя сделать что-то ещё, но именно такое тревожащее отчаяние заставляло Чарли почти каждый день подключаться только для того, чтобы послушать Аластора в его ток-шоу. Что ж, это, по крайней мере, успокоило её, что он жив и невредим и на самом деле не сбежал из Нового Орлеана, но, вероятно, это всё равно была не лучшая идея - если не считать того факта, что он продолжал появляться в своем доме. Как она и ожидала, ей стало только хуже, когда она услышала, что он говорит таким же веселым и оживленным, как всегда, почти так, как будто он продолжал жить своей жизнью, ни о чем не испытывая угрызений совести или беспокойства. Без сомнения, это причинило ей боль, потому что там он, казалось, приударял за всеми, а потом появилась она. Это просто было несправедливо. Энджел начал нежно похлопывать её по спине, подбадривая. — Эй, ты не можешь быть в этом слишком уверена. Он радиоведущий. Он должен вести себя хорошо перед аудиторией, понимаешь? Для развлечения и всего остального. Энджел был прав, хотя кое-что из сказанного им было единственным, что привлекло её внимание. — Но ты думаешь, это могло быть так? — Могло быть что? — Представлением? «Черт возьми… кукла воспринимает это так серьёзно...» С трогательной тревогой подумал Энджел. К сожалению, он не был уверен, что будет правильным сказать ей, чтобы она почувствовала себя лучше. Он не был хорош в этих вещах, несмотря на свои обширные познания в романтических отношениях или в каком-либо их подобии. Он не мог припомнить, чтобы Молли когда-либо так тяжело переживала расставания, но, опять же, её сестра-близнец была воспитанной дочерью мафии со стальными нервами, что потребовалось бы нечто большее, чем подлость, чтобы ввести её из равновесия. Но Чарли не была маленькой, когда дело касалось всего этого, так что это ставило его в тупик. — Блин, я не знаю, детка, - неуверенно сказал он, почесывая затылок. — Мужчины такие эксцентричные. Никогда не знаешь, почему они делают то, что делают. Явно не то, что Чарли надеялась услышать, и она не знала, как отреагировать на этот мрачный ответ, в результате чего между ними воцарилась почти непростая тишина, наполненная только звуками поездов. Прибытие поезда с её подругой было лишь вопросом времени, и Чарли считала минуты до возвращения Вэгги домой. Она почувствовала нетерпеливое желание вернуть свою лучшую подругу, поскольку без её компании в доме было особенно одиноко, и теперь больше всего на свете ей хотелось поприветствовать её возвращение, нарушить тоскливую тишину. Но, конечно, её разум, похоже, не собирался давать ей передышку в ближайшее время, и, как и все другие мысли, которые преследовали её с тех пор, Чарли вспомнила ту единственную ночь, когда она была не одна, но, очевидно, это не имело значения. И то, что сказала Энджел, только оправдало её сомнения. — И как мне это узнать, Энджел? — Ну, в худшем случае, я бы сказал, тебе придется загнать его в угол. Ладно, это определенно было то, чего ей не хотелось делать. — Ни в коем случае! – Возразила она, решительно покачав головой. — Это только усугубит ситуацию! Я не хочу на него давить. Что, если он просто проигнорирует меня ещё больше? На это Энджел просто пожал плечами, озадаченно посмотрел на неё и сказал: Тогда, похоже, у тебя нет другого выбора, кроме как подождать и посмотреть, придет ли он к тебе. Он произнес это так, как будто она этого ещё не делала, и это казалось таким же бесполезным, как и первое. Ладно, так что, возможно, она была неправа, думая, что Энджел сможет придумать какой-нибудь хороший совет, который мог бы ей помочь, потому что теперь это только никак не помогло ей выбраться из кризиса. И Энджел, казалось, знал, о чем она думает, потому что добавил: Послушай, детка, исходя из всего моего опыта, я буду тверд как скала, чтобы сказать тебе, что не стоит беспокоиться из-за какого-то болвана, который обращается с тобой, как с девушкой на одну ночь. Как будто не хватало ужасных идей, которые беспокоили Чарли последние несколько дней, эта сразу же взялось на мысль о нем так сильно жгла так, что очень болезненно сжала её сердце, когда ужас начал наполнять её. — Но... Аластор. — Её голос был слабым от недоверия. — Я не думаю, что он из тех... Энджел поджал губы, скептически приподняв бровь. — Если это не так, то зачем ему уходить? Как будто не хватало ужасных мыслей, которые преследовали Чарли последние несколько дней, она сразу же взяла на себя мысль о нем, которая ужалила так сильно, что вызвала очень сильную боль в ее сердце, когда её начал наполнять страх. Её разум был полон мыслей о том, что именно пошло не так, и ещё больше углублялся в детали, чтобы выяснить, в чем она была виновата. Самым правдоподобным объяснением, которое могло быть возможным, было то, что она, возможно, зашла с ним слишком далеко. Ему не нравилось, когда к нему прикасались, и, очевидно, они делали гораздо больше, чем просто прикасались. Не помогло то, что они оба, по общему признанию, были очень пьяны, и хотя они, похоже, не перешли черту с выпивкой, чтобы не осознавать, что происходи, ей, вероятно, следовало прислушаться к доводам своей совести с той ночи, чтобы знать что-то лучше. Но с другой стороны, с той ночи произошло так много событий, которые не давали ей покоя. Увидев выражение паники на лице Аластора в полумраке комнаты, это был образ, которая торчала, как большая заноза, в потоке мыслей. Наверняка, это было что-то особенное - видеть, как он реагирует таким образом, очень похоже на тот инцидент у гадалки. Это было почти так, как если бы он был... напуган? Но если так, то почему? Что могло вдруг вызвать у него панику? Это было из-за прикосновения? Или это было что-то другое? И вдобавок ко всему, что за шрамы покрывали весь его торс? Возможно, она не могла разглядеть их отчетливо, но она помнила, насколько они заметны на ощупь. Как они там оказались? Почему их было так много? Что мог сделать такой утонченный и благородный человек, как Аластор, чтобы получить эти неприглядные отметины, портящие его тело? Все это было слишком неприятно, поскольку вопросы продолжали накапливаться и не приносили ничего, кроме беспокойства её и без того расстроенной психике. Всего этого стало слишком много, из-за чего её мысли начали блуждать слишком далеко, но, без сомнения, самым тяжелым была мысль о том, что могло происходить у него в голове, что заставило его в такой спешке дать себе отпор и решить, казалось бы, исчезнуть от неё. Просто… просто почему? Почему он вот так просто ушёл? Почему он просто бросил её после того, что произошло между ними? Почему он сделал всё это и заставил её что-то чувствовать к нему только для того, чтобы просто взять и оставить её вот так? Это никак не могло быть просто уловкой, чтобы заманить её, просто чтобы что-то с ней сделать… Возможно... Из-за того, что все эти вопросы просто продолжали возникать, и все же ничего не складывалось, это безмерно ошеломило Чарли и вызвало покалывание в её глазах, что означало приближение слез. Наклонившись вперед, чтобы ещё больше опустить голову, её пальцы схватили её за волосы, пытаясь взять себя в руки, но её губы начали дрожать, а пальцы рассеянно сжали волосы так крепко, что она потенциально могла их вырвать, внутреннее смятение начало брать верх. Молчание Энджела мгновенно прервалось когда он внезапно напрягся, наблюдая за ней, быстро протянул руку, чтобы схватить её за плечи и заставить сесть прямо. — Хорошо, хорошо. Расслабься, - подбодрил он её. — Держи голову высоко, а свое эго ещё выше. — Это то, что я тебе говорил, помнишь? Здравый смысл Чарли пробился сквозь суматоху, царившую в её голове, и что сейчас просто неподходящее место и время, , чтобы снова выводить себя, и слова утешения Энджела, казалось, сделали своё дело, помогая вернуть самообладание. Да, он был прав. «Держать голову высоко, а свое эго ещё выше». Это было то, что он сказал ей, и она сосредоточилась на этих словах, как на какой-то мантре, чтобы блокировать любые надоедливые мысли. Голос Энджела стал более успокаивающим, когда он заверил: Давай просто дадим ему преимущество в сомнениях, хорошо? Просто подождем ещё немного и посмотрим, что произойдет. Если он появится, это решено. А если он этого не сделает, тогда... Прежде чем Энджел смог придумать, как лучше всего это выразить, Чарли уже закончила свое предложение унылым: Я... придумаю, что делать дальше. Как бы нерешительно это ни звучало, это был лучший конец, который она могла себе позволить, и на данный момент этого было достаточно. — И пой! - утешал он её, похлопывая по плечу. — Теперь, оставив в стороне менее грустные темы, могу я просто сказать, насколько я был сбит с толку тем, что ты на самом деле решила флиртовать с ним без защиты?! Изменение в Чарли было почти комичным, с тем, как она повернула к нему голову, с широко раскрытыми глазами и вскинутыми бровями. — Энджел?! - Закричала она в ужасе, краска залила её лицо от шеи и выше. Как он мог подумать, что говорить об этом на публике - хорошая идея?! Но Энджел есть Энджел, ему, казалось, было наплевать, и он просто продолжал, не в силах сдержать смех при виде выражения её лица, дерзкой ухмылки, когда он заметил: Я имею в виду, я не держу тебя за скромницу, но я думал, что ты будешь немного осторожнее! Как бы сильно она ни была возмущена, он высказал справедливую точку зрения. И да; это было другое дело. Чарли следовало быть осторожнее. Даже если бы Аластор не излился в неё, мысль о том, что что-то могло произойти по ошибке, была такой ужасающей, и, учитывая текущую ситуацию, если бы она забеременела, всё стало бы намного хуже, чем есть на самом деле. Первые пару дней после той ночи она волновалась, не пошло ли что-то не так, и чуть не довела себя до сердечного приступа, думая о том, что она собирается делать, если все закончится несчастным случаем. Так что сказать, что она была рада, что «менструация» началось на четвертый день, было бы преуменьшением. Это было огромным облегчением с её стороны, и по крайней мере судьба была благосклонна дать ей хотя бы это. — У меня начались месячные. — Что ж, слава Богу за это! - Энджел устроил такое большое шоу, вытирая воображаемый пот со лба, когда он глубоко вздохнул, прежде чем поддразнивающе подтолкнуть Чарли локтем. — Но, эй, по крайней мере, убедись, что у тебя есть какая-то защита, прежде чем снова заняться сексом с улыбашкой, хорошо? Чарли смущенно закатила глаза, движение, которое не соответствовало всё ещё обеспокоенным мыслям. «Если следующий раз когда - нибудь наступит…» — Он был хорош? «О, боже…» — Очень... Ангел громко захихикал и хлопнул себя по колену, заставив Чарли отвернуться от него с покрасневшим лицом. Казалось, все началось как раз вовремя, поскольку она начала замечать, что со станции начинает выходить много людей, что указывает на прибытие поезда в Новый Орлеан. Прежде чем она успела задаться вопросом, был ли это тот, кого они ждали, из толпы появилось знакомое лицо, выглядевшее потерянным в толпе, руки сжимали ручку чемодана, а глаза осматривали толпу. Встреча с Вэгги, казалось, сделала свое дело, в какой-то степени избавив её от утомительных мыслей в голове, и внутри она немного взволновалась от волнения и радости от того, что снова увидела свою лучшую подругу. Было приятно осознавать, что её присутствие немного ослабит это тяжелое напряжение, которое сохранялось в доме, и позволит Чарли не оставаться наедине со своими мыслями, чтобы составить ей компанию. Но, говоря об этом, она быстро вспомнила кое-что важное. — Энджел? Выражение его лица говорило само за себя, и Энджел без колебаний ответил тонким, понимающим взглядом. Даже если бы она не напомнила ему об обещании, которое попросила в бутике, он всё равно вспомнил бы, что нужно ничего не говорить. Он может быть мошенником, но он никогда не нарушал обещаний, особенно по отношению к тому, перед кем он в долгу, например, перед Чарли. И кроме того, похоже, ей действительно нужна была помощь, учитывая, в каком отчаянии она была. — Да, я знаю. После этого молчаливого признания Чарли снова повернулась к Вэгги, и почти сразу же их взгляды встретились. И тут в её мозгу как будто щелкнул переключатель. Тяжесть Чарли исчезла, на её губах появилось выражение радости, а её глаза стали большими и яркими, когда она начала взволнованно махать рукой. — Вэгги! Чарли уже вскочила со скамейки и бросилась к Вэгги, и в мгновение ока она уже заключила девушку в огромные медвежьи объятия. Но в этот момент Чарли уже почувствовала, что что-то не так, и она знала это, потому что руки Вэгги не сразу поднялись, чтобы отреагировать на этот жест, как она обычно это сделала. Вместо этого она оставалась неподвижной в их объятиях, и Чарли не был уверена, что её тело напряглось так внезапно? Хотя, казалось, что она слишком поторопилась с вопросом, поскольку именно тогда Вэгги нежно обняла её в ответ, её голос был мягким, когда она пробормотала: Привет, милая. Скучала по мне? Голос у неё был усталый, и беспокойство побудило Чарли отодвинуться, чтобы хорошенько рассмотреть её лицо, и она обнаружила, что Вэгги выглядела совершенно уставшей, как будто она плохо спала. — Вэгги… ты в порядке? Вэгги на мгновение поджала губы, и в её глазах появился намек на колебание, прежде чем она закрыла их и кивнула головой. — Мм-хм. Я просто очень устала от поездки. Ах, это имело смысл. Вполне разумно, учитывая, что Калифорния была очень далеко от Нового Орлеана, и это не считая всех переездов, которые, должно быть, были утомительны. Она, должно быть, так устала, бедная куколка. Чарли снова обняла Вэгги, так же крепко, как и в первый раз, и прижал её лицо к своим длинным волосам. — Я рада, что с тобой всё в порядке, - выдохнула она, почувствовав, что ей снова становится легко от знакомого ощущения своей лучшей подруги. — Я так по тебе скучала. Девушки продолжали обнимать друг друга, когда Энджел наконец догнал их. — Привет, медвежонок, - громко поприветствовал он Вэгги. — Как дела в Калифорнии? — Всё было в порядке, - пробормотал Вэгги. — Ничего особенного. — Ничего особенного? Черт возьми, тебе там было так же скучно, как и здесь? Обычно от Вэгги можно было бы ожидать оскорбления или ругательств на испанском языке в ответ на один из ехидных комментариев Энджела, но сейчас это было не так, поскольку она просто ворчала и пристально смотрела на него, сохраняя при этом полное молчание, что, казалось, удивило Энджела и заставило его заткнуться. потому что он не знал, как ещё продолжить. «Она, должна быть, действительно устала...» Обеспокоенно подумала Чарли, высвобождаясь из её объятий. — Эй, я почти уверена, что ты, должно быть, умираешь с голоду после поездки? Не хотела бы ты сначала перекусить, прежде чем отправиться домой? Со стороны Вэгги не было никакого сопротивления этой идее, хотя её ответом было просто «Хорошо»***
Чарли и Энджел не были слепы к тому факту, что с Вэгги что-то не так. Она была тихой, и любые ответы на их вопросы были довольно краткими и и незаинтересованным, как будто у неё не хватало смелости поддержать с ними разговор. Когда её спросили об этом, она сказала только, что устала от дороги домой, а затем снова замолчала. Тем не менее, это встревожило Чарли, которая не предполагала, что их воссоединение будет таким невозмутимым, каким оно было. Даже Энджел начал чувствовать себя неловким третьим лишним и начал задаваться вопросом, почему он согласился следовать за ними, зная, что это может быть довольно занудным. Но, тем не менее, они не сдавались и старались разговаривать с ней как обычно, насколько это было в их силах. Вероятно, было не очень хорошей идеей предлагать сначала пообедать, когда Вэгги всё ещё была утомлена, учитывая, что она едва прикоснулась к еде, и было просто облегчением, что они теперь направлялись к Чарли. В машине продолжалось молчание, но на этот раз ни Чарли, ни Энджел не выдавили из себя ни слова, оставив девушку одну и спокойно глядящую в окно. Чарли заставила себя не смотреть на соседний дом, когда они, наконец, приехали к ней домой. Энджел также впервые побывал в их районе, и она заметила, как он искоса взглянул на Аластора, но не обратила внимания, как ради себя, так и ради Вэгги, которая продолжала волноваться... — Тебе следует подняться в свою комнату и немного отдохнуть, детка. Я помогу тебе с сумкой! Вэгги слегка улыбнулась – одна из немногих, которыми она одарила их с момента возвращения. — Спасибо, дорогая… я сначала выпью стакан воды, прежде чем поднимусь наверх. Прежде чем Чарли успела что-либо сказать, девушка уже направилась на кухню, оставив её в прихожей с Энджелом и её чемоданом. Что ж, тогда она позволит это и выполняет своё обещание с сумкой. Но Энджел начал трепетать, как только её рука коснулась ручки, и покачал головой, как только коснулась ручки, когда его рука тоже легла на ручку. — Не волнуйся об этом, куколка. Я позабочусь об этом. - За его настойчивостью последовал быстрый взгляд в направлении, куда ушла Вэгги, чтобы убедиться, что она скрылась из виду и не увидела, как он прошепчет: Иди вперед и спроси, из-за чего её личико стало таким странным. — Энжел, - резко выругалась Чарли себе под нос. Он пренебрежительно отмахнулся от неё и выхватил чемодан Вэгги из её рук. — Да, да, да. Итак, какая комната? — Вторая дверь направо, - вздохнула она, покачав головой, получив от него лишь большой палец вверх, прежде чем он поднялся по лестнице, оставив её в тишине холла снимать пальто и шляпу. Пока всё шло довольно гладко, и с появлением Вэгги дом не казался таким пустым и нездоровым, что, по крайней мере, наконец-то придало Чарли некоторое душевное спокойствие в её доме... — Чарли. Было что-то в том, как она произнесла её имя, что поставило её в тупик. От того, как это прозвучало, у неё по спине пробежал холодок, заставив её разум насторожиться, немедленно отреагировав безумием, которое довело её до крайности, и она была рада оказаться на той стороне, где её лица не было видно, что дало ей несколько секунд свободы действий, чтобы заставить себя немного успокоиться. — Да, Вэгги? Всё ещё глядя в сторону, Чарли услышала шаги, эхом разносившиеся по коридору, как будто они доносились прямо из столовой, прежде чем остановиться прямо у неё за спиной. Тогда она поняла, почему внутренне капризничала, хотя поняла это слишком поздно, когда повернулась лицом к Вэгги. В руке её лучшей подруги был монокль Аластора. — Что это? - Спросила Вэгги, хотя что-то в её голосе указывало на то, что она уже знала. Горло Чарли сжалось, он не могла спокойно выразить множество причин, которые крутились у него на языке, чтобы высказать всё. Единственное, о чем она могла думать, это о том, как глупо она поступила, совершенно забыв про монокль Аластора на обеденном столе, и как в мгновение ока её попытки скрыть от Вэгги эту давнюю тайну оказались напрасным. — Я... Чарли, вероятно – нет, определенно – сейчас плохо скрывалась, слишком ошеломленная страхом и неспособная предвидеть, что будет дальше, неспособная делать что-либо ещё, кроме как переводить взгляд с лица Вэгги на монокль. И именно тогда выражение лица её подруги начало меняться, становясь более выразительным, чем с тех пор, как они виделись. Пустота на её лице, вызванная молчанием и ожиданием объяснений, начала исчезать, когда она услышала жалкие оправдания Чарли. — Серьёзно? – Пробормотала она подавленно и грустно – явный признак чувства предательства. — Ты всё ещё собираешься лгать мне...? Чарли чувствовала, что начинает давать трещину, её маска слетает с неё так быстро, что продолжать разыгрывать спектакль сейчас не было смысла. Она по-прежнему ничего не говорила, не в силах обрести дар речи и теперь чувствуя учащенное сердцебиение в внезапно пересохшем и ноющем горле, изо всех сил стараясь дышать сквозь охватившую её панику, чувствуя себя ребенком, которого родители поймали за тем, чего он не должен был делать, или преступником, загнанным в угол, которому некуда бежать от их проделок. По мере того, как её напряженное молчание продолжалось, волнение Вэгги ослабевало, нарушая тихое опасение, повисшее между ними. Она держала монокль сильно дрожащими пальцами, сокрушенное выражение её лица изменилось, брови нахмурились, губы растянулись, обнажив зубы, стиснутые в чем-то похожем на оскал, а глаза наполнились чем-то вроде гнева с оттенком печали, она срывалась, когда выкрикивала то, что Чарли не хотела слышать. — Ты думала, я не узнаю о том, что ты сделала с Аластором?!