***
Когда кто-то участвовал в подпольной деятельности Нового Орлеана, он знал о некоторых событиях в городе, которые держались в секрете от «закона» Но Аластор не был уверен, к какому делу вел его Вокс здесь, в Сторивилле, районе, кишащими проститутками и мальчиками-арендаторами, которые прятались в тени в темных переулках и укромных уголках. Конечно, они прятались. Тот вид бизнеса, который здесь велся, был официально упразднен чуть менее десяти лет назад, благодаря мэру, ушедшему в отставку в начале этого года. «Вы можете сделать это незаконным, но вы не можете сделать это непопулярным», - была знаменитая цитата, которую он произнес на закрытии Сторивилля, и эти слова, кажется, звучат правдоподобно, учитывая количество неприметных личностей, бродящих по улицам в поисках достаточно симпатичного лица на достаточно приятном теле, чтобы удовлетворить их потребность в горячих непристойных желаниях. Улицы были такими же грязными, как и их репутация, и Аластор мог только удивляться, почему этот мужчина, с которым он согласился пойти, решил, что это хорошее место для разговора. Он почти не разговаривал с Воксом с тех пор, как они покинули бар, но это явно не помешало ему тявкнуть в ночной тишине. Аластор просто оставался тихим собеседником, лишь наполовину обращая внимание на то, о чем он говорил, храня молчание, погружаясь в свои мысли по поводу неожиданного разговора, который у него состоялся с Воксом в баре.***
— Босс интересуется, как у тебя дела, вот и всё. Это было слишком небрежное заявление, на которое Аластор не купился ни на секунду. — Как любезно, хотя должен сказать, что в действительности нет нужды беспокоиться, — вежливо ответил он с улыбкой, которая не казалась ни приятной, ни неудовлетворенной. Вокс ухмыльнулся такому бесстрастному ответу, прежде чем сделать глоток бурбона и одобрительно поднять брови. Аластор тоже сделал глоток своего «Ти энд Джи», игнорируя то, как обжегся комок в горле, когда алкоголь захлестнул его. — Что заставляет тебя думать, что ему не стоит беспокоиться? — внезапно спросил Вокс, имея в виду последнее заявление Аластора. — Я не сделал ничего настолько примечательного, чтобы вызвать какое-либо беспокойство, - холодно ответил Аластор. — Осмелюсь предположить, что этот разговор в конечном итоге окажется пустой тратой времени. Всякий другой, услышавший от него эти слова, без сомнения, увидел бы по тону его голоса и выражению лица, что он был искренен в своих словах, и, вероятно, принял бы это так, как оно есть. Но вместо этого улыбка на лице Вокса стала шире, а во взгляде появилась некая мрачность, что Аластору не особо понравилось. — Забавно... Я бы не стал считать кого-то, кто чуть не убил кого-то в одной из задних комнат, чем-то не заслуживающим внимания. Каким бы стоическим ни оставалось выражение его лица, чтобы не выдать произошедшую с ним перемену, внезапно кровь Аластора похолодела, и он больше не чувствовал жжения алкоголя в своих венах. Царапины на его запястье, казались, пульсировали под бинтами, пульсируя так, словно угрожали разорваться и снова политься кровью. В этом приступе неподвижности то, как он пристально смотрел на Вокса в напряженном молчании, могло бы дать возможность собеседнику обнаружить его испуг под маской. — Он хочет поговорить с тобой от своего имени, - небрежно сказал Вокс, делая ещё один глоток напитка. — Я просто хотел узнать, как у тебя дела. Так как насчет того, чтобы мы с тобой ушли отсюда и выпили где-нибудь в более уединенном месте? — Пас. Его ответ был столь же тверд, как и его нежелание понимать, к чему идёт этот нежелательный разговор. Аластору не нравилась идея проводить время с головорезами Люцифера Магне, и маленькое откровение Вокса лишь скрепило сделку его отказом. Он ни в коем случае не собирался соглашаться с этой маленькой игрой в запугивание, в которую сейчас играют, и у этого мужчины определенно было что-то на уме, если он хотел попробовать свои силы в нём Однако Вокс не пошевелил ни единым мускулом, чтобы применить силу, а просто щелкнул языком и скучно покрутил жидкость в стакане. — Ну же, - настаивал он, - облегчи нам задачу... Аластор уловил тонкость в том, как его взгляд метнулся к Хаску, который частично повернулся спиной, протирая стаканы, которые в чистке не нуждались. Вокс не мог не заметить изгиб его губ и блеск его пронзительных глаз, зная, что теперь он определенно привлек внимание Аластора. — Или мы усложним жизнь твоим друзьям здесь...***
Аластор знал, что и так доставил достаточно неприятностей Рози, Хаску и Ниффти, и он не собирался позволять им втягиваться в эту неоправданную неразбериху без уважительной причины. Так что, как бы ему ни было неприятно это признавать, подчинение было единственным выбором, который у него оставался. Они шли по тропинкам, опустив головы, и не обращали внимания ни на кого, кто попадался им на пути, кто делал то же самое, поскольку они держались особняком. Никто не знает, что за люди бродят по таким местам, как Сторивилль, но некоторые, вероятно, точно не хотят, чтобы их видели в этих краях. Включая Аластора, потому что он максимально скрывал своё лицо, натянув край шляпы чуть выше бровей, чтобы тени закрывали его лицо. К счастью, им не пришлось долго находиться на улице, так как они не ушли далеко от Бэйсин-стрит и вскоре остановились перед зданием, которое, казалось, находилось прямо в центре района. Оно было полуразрушенным и напоминало какую-то недорогую гостиницу. Но, хотя это и не был зал из красного дерева, это был тот самый «публичный дом», на которым он тайно и был. Они вошли в вестибюль, где за стойкой администратора сидел угрюмый мужчина. Он вопросительно посмотрел на обоих мужчин, но не сказал ни слова, поскольку Вокс вытащил из кармана очень знакомую золотую карточку. Аластор презрительно поджал губы при виде этого, в то время как глаза портье расширились от страха, из-за чего он чуть не упал со стула, подбегая к пустому месту на стене. Это было гораздо более скромно, чем книжная полка в «Рози». Администратор толкнул часть стены до тех пор, пока она не встала на место, а затем отодвинулась, обнажив тяжелые шторы, закрывавшие весь вестибюль. С другой стороны Аластор услышал слабые звуки, указывающие на то, что внутри было больше людей, чем казалось в здании. — Добро пожаловать в La Maison de Val. «Дом Вэлa», как было сказано на ломаном французском Вокса, открылся взору Аластора, когда раздвинулись толстые бархатные шторы, и он увидел мужчин и женщин, стоящих вокруг удивительно роскошного интерьера. Некоторые сидели на стульях, некоторые прислонились к стенам. А если приглядеться, то даже можно было услышать симфонию стонов и других непристойных звуков, смешивавшихся со скрипом кроватей на деревянном полу. Можно подумать, что этому месту действительно не помешала бы звукоизоляция этих стен получше. Аластор также не возражал против профессии, которую выбрали эти парни и дамы, но было странно видеть, как на него смотрят подавленные, но в остальном ожидающие какой-нибудь мелочи, чтобы набить карманы и отдать должное своим измученным телам. Некоторые, должно быть, неправильно истолковали его улыбку как проявление интереса и уже вовсю флиртовали, прихорашиваясь и кокетничая перед ним. Демонстрация могла быть лестной, но он внутренне содрогнулся от того, что они имели в виду. — Давай не будем поддаваться искушению, - усмехнулся Вокс при виде дамы, слегка приподнимающей юбки, чтобы показать намек на бедра. — Пойдём. Он пошёл в определенном направлении, а Аластор следовал за ним, больше не обращая внимания на взгляды окружающих, не обращая внимания на усталые лица и не сводя глаз с явно богато украшенных деревянных дверей, которые символизировали её важность для заведения. Пара прихвостней стояла там на страже, но быстро отошла, когда Вокс после единственного стука вошёл в кабинет, который больше походил на гостиную, чем на что-либо ещё, с мебелью из роскошной бархатной ткани и безвкусными картинами на стенах. В центре декорации, лениво восседая на диване в меховом наряде в окружении молодого мужчины и женщины на руках, было - к ужасу Аластора - ещё одно знакомое лицо. — А, Вокс! - Тепло поприветствовал Валентино, широко раскинув руки, отодвигая дам и выпрямляясь во весь рост. — Рад тебя видеть, друг! Вокс ответил на приветствие с такой же страстью, в то время как Аластор остался стоять немного позади него и по-прежнему хранил молчание. Он наблюдал, как двое проституток которые сидели теперь выскочили за дверь, чтобы предоставить мужчинам уединение, вызванное одним щелчком двери. — Я смотрю, ты привёл радиоведущего. - Аластор повернулся при упоминании о нём, как раз в тот момент, когда Валентино шагнул вперед с протянутой рукой. — Валентино. Мы встречались раньше. Аластор без колебаний взял его за руку, чтобы крепко пожать, без каких-либо предисловий с его стороны. После того, как они разжали объятия, ему указали на стул, в то время как Вокс наливал себе спиртного из ближайшего бара, предлагая ему глоток виски в стакане. Он принял его, но не сделал ни глотка, боясь, что это может быть Микки Финн. Когда двое других мужчин уютно устроились, они завели свой собственный разговор о бизнесе и о том, что происходило с каждым из них с тех пор, как они виделись в последний раз. Всё это время Аластор только наблюдал за ними, ожидая, когда кто-нибудь из них повернется к нему и заговорит. Но прошло мгновение, а они этого не сделали, и его терпение было на исходе, поэтому он больше не терял времени даром. - Итак, могу я, наконец, спросить, какова цель моего пребывания здесь сегодня вечером? Ему казалось, что они, должно быть, совершенно забыли о его присутствии, и это делало его ещё более недовольным. Но они, похоже, не возражали, и Вокс просто ответил: Ну, как я тебе и говорил. Мы здесь по поручению самого Босса. Ничего серьезного! Он просто хотел, чтобы мы узнали, как у тебя дела, и всё ли у тебя хорошо. Ответа было недостаточно. — Да, ты ясно дал это понять, - ответил Аластор достаточно твердо, чтобы показать свое недовольство. — Теперь меня волнует только вопрос «почему» — Я уже сказал тебе почему. Но простого упоминания об инциденте было недостаточно, чтобы ответить на вопрос Аластора, особенно если учесть, как именно они могли об этом узнать. — Мне искренне любопытно, как ему это удалось выяснить, — открыто признался он. На самом деле он не ожидал, что ответ придет от кого-то другого. — Виновен по всем пунктам, - сказал Валентино, поднимая ладони вверх и улыбаясь менее невинно. Это заставило Аластора замереть, и он, должно быть, прочитал его мысли, потому что быстро ответил: Всё в порядке. Не то чтобы мы следили за тобой или что-то в этом роде, если ты так думаешь. Можно просто сказать, что я оказался в нужном месте в нужное время. «Speakeasy» не был эксклюзивным секретом, если кто-то в него попал, поэтому не стоит удивляться, что человек, живущий под Большим яблоком, вероятно, время от времени заглядывал туда, чтобы насладиться напитком, и, возможно, даже посмотреть то, что ему не предполагалось увидеть... — Тогда просвети меня, как я это сделал, - попросил Аластор, скрестив руки на груди и беспечно откинувшись на спинку стула, хотя он был кем угодно, только не этим. - Ну, я не уверен, что именно ты сделал, - протянул Валентино, глядя на свой виски с понимающей ухмылкой, — но если это как-то связано с толстой девушкой, убегающей в слезах, держась рукой за шею, то это, безусловно, должно быть были вполне серьезны. Похоже, Аластор был неосторожен. Без сомнения, та ночь была случайностью с его стороны, он был слишком ослеплен эмоциями, чтобы лучше осознавать меры предосторожности, которые ему следовало принять, например, тот факт, что у Большого Яблока, вероятно - нет, определенно - были глаза вокруг, которые могли его заметить. Одна только эта мысль вызвала нервное покалывание, резонирующее в нём, ощущение, которое ему не нравилось, но до сих пор мучило его всю ночь. — Напуганы, мистер Карлон? Расстроен? Возможно. Но напуган? Ехидное недоумение в тоне Вокса заслужило на него острый взгляд Аластора, который не стал отвечать на этот крайне недооцененный вопрос, а вместо этого снова сосредоточился, чтобы перейти прямо к самому важному. — Что ж, теперь, когда мы разобрались с этим, возможно, вы хотели бы просветить меня о том, чего ваш босс собирается добиться, заставив вас двоих привезти меня сюда, в самую грязную часть Нового Орлеана. - Прежде чем кто-либо из них успел ответить, он уже сделал это за них. — Подождите, дайте угадаю! Он бы хотел, чтобы я присоединился к таким, как вы оба, я прав? Изменение поведения Аластора было внезапным из-за его напористости, но фраза в конце определенно не была оценена по достоинству. — Эй, тебе лучше следить за своим тоном, - рявкнул Вокс, предупреждающе наставив на него палец. — Я пригласил тебя сюда не для того, чтобы выслушивать твои глупости. Аластор вызывающе уставился в поразительные глаза Вокса, прекрасно понимая, что каждая секунда доводит его до безумия, как и во время их первой встречи, самодовольно при мысли о возмездии за намек на то, что он был напуган. Валентино, напротив, вел разговор в более беззаботной манере, но был столь же восторжен, как и его собеседник. — Ну, мы просто должны были провести небольшую дружескую встречу. Но если уж быть откровенными, то давайте будем откровенными! - с энтузиазмом воскликнул он. — И начнем с того, что именно Большое Яблоко увидел в тебе то, что его так заинтересовало? Сначала этот вопрос был сбил с толку, потому что зачем задавать вопрос, на который они уже должны знать ответ, ведь это была единственная причина, по которой он пришел сюда. Но, глядя на их взгляды, Аластор понял, что то, что они знали, было лишь верхушкой айсберга по сравнению с тем, что они могли знать о нём на самом деле. — Это определенно было не то собеседование, которого я ожидал, — Аластор уклонился от ответа. — У меня едва было время рассказать о себе и своих сильных сторонах. — Не умничай, радиоведущий, — сказал Вокс без тени юмора, — просто скажи нам то, что мы хотим знать. Хотя он, возможно, и перестал притворяться, он не перестал лгать. — Я не знаю, - небрежно ответил он, ведя себя глупо и пожимая плечами. — Мне так же любопытно, как и тебе. В этот фарс не так-то легко поверили более опытные люди, которые знали, что он, вероятно, просто извергает клевету. — Тогда позволь мне прояснить тебе, что это определенно имеет какое-то отношение к определенным «навыкам», которыми ты, возможно, обладаешь. Я буду с тобой откровенен; он не просто так принимает людей, - сказал Валентино. — Только тех, в ком есть что-то интересное для него. Термин «интересный» был бы таким лестным, если бы только он не оставлял такой горькой мысли при воспоминании о его первой встрече с самим этим человеком. Как он его назвал? «Интересным существом?» — Могу я спросить, что заставило его заинтересоваться вами двумя? Ему не могло не быть немного любопытно узнать, применимо ли это и к этим двум шутам, и узнать, каковы были их истории о том, как они в конечном итоге стали приспешниками. Поворот разговора к ним с их внезапным интересом застал их обоих врасплох, но вместо осторожности они весело улыбнулись. — Боже, я давно об этом не думал! - Воскликнул Валентино с радостным смехом. — Кажется, это было очень давно. — И как, — с таким же веселым смехом пошутил Вокс. — Ну, на самом деле, в нас нет ничего настолько абсурдно фантастического, что нам нужно быть с тобой честными. Я только что имел неудачную возможность попытаться выдать очень убедительную статью о плохих проверок, занимаясь этим, в то время как Вэл здесь создавал схему, которая обеспечит почти каждый штат лучшими проституток, которые можно будет использовать для всеобщего развлечения! — Но мы не такие сумасшедшие, как Велветт. Жаль, что она не смогла присоединиться к нам сегодня вечером. Эта безумная женщина вызвала переполох из-за того, как она якобы занимается вуду. Клялась своей жизнью, что её заклинания действуют как волшебство! Слышал, старина Люцифер так развеселился, когда она попыталась сделать это с ним, что взял её просто для развлечения! Они громко рассмеялись друг над другом, вспоминая старые воспоминания, ещё раз позволяя Аластору в стороне от их маленького момента нежности. Он продолжал пристально смотреть на них, на самом деле не понимая, как такие приземленные причины могли привести их в подчинение, возможно, самому могущественному гангстеру в Соединенных Штатах. Только когда Вокс обратил внимание на его взгляд, он стал более ясным. — Но если тебе интересно, что именно мы делаем, и что привлекло его внимание... Ну, скажем так, мы не из тех, кто боится оставить кого-то позади, если понадобится. Ах... теперь это заявление определенно больше нашло отклик у Аластора. Так что эта разношерстная компания преступников определенно имела с ним что-то общее. Несомненно, руки у них были не самыми чистыми в округе, учитывая «исключительную» сферу деятельности, которой они занимались. Ему оставалось только удивляться, как Большому Яблоку удалось познакомиться с такими необычными личностями. Возможно, этот человек просто имел привычку встречать их в самых неожиданных местах. — Да, сэр. Вот как Большое Яблоко любит свое окружение. Он не из тех, кто любит работать с полунеполными идиотами. О нет! Он подбирает их по своему вкусу. У него изысканный вкус, уверяю вас! Хладнокровный, свирепый и бесстрашный. Бонус, если ты добавишь к этому сообразительность. Пронзительный взгляд Вокса сменился с задумчивого на свой напиток на холодный и злой, когда его взгляд теперь был прикован к Аластору, почти такой же острый, как и то, как он задал свой вопрос лукавым изгибом губ. — Тогда расскажите нам, мистер Карлон. Что заставило его заинтересоваться «таким, как ты?» Было очень ценно, что Люцифер Магне определенно хранил свой секрет даже до сих пор, но как любопытно, что он скрывал то, что знал от них. Ну, это было не так для Аластора, который знал, что на самом деле это, несомненно, было попыткой не уважать его частную жизнь, а защитить свою дочь. Это определенно казалось более правдоподобным, потому что почему он так заботился о том, чтобы не раскрыть то, что он мог сделать так легко и беззаботно? Ну, он бы сделал это, если бы это касалось жизни Чарли. — Я считаю, что это строго секретная информация между вашим боссом и мной. Аластор пристально уставился на нетронутый напиток в руке, испытывая искушение сделать глоток, чтобы разрядить обстановку в этом напряженном разговоре, но всё ещё не делая этого из-за подозрений. Он не сводил с неё глаз, в то время как Вокс и Валентино оценивающе смотрели на него, пытаясь понять причину его нежелание. — Не похоже, что ты в восторге от его предложения, — отметил Вокс. Аластор ничего не сказал, лишь небрежно приподняв бровь, побуждая Вокса продолжить. — Я не думаю, что ты видишь привлекательность этой сделки, друг мой. — Ой? И что это могло быть? — Безопасность. Это слово эхом отозвалось в тишине комнаты, вызывая сильное предчувствие того, что за чем-то таким простым, но таким глубоким, скрывался более глубокий смысл. — Делай всё, что он просит, подчиняйся и не делай ничего, что могло бы его разозлить. В свою очередь, он предоставит всё необходимое для того, чтобы твои следы были замыты. Избавит тебя от множества хлопот с законом, избавит от необходимости так часто прикрывать спину, когда он мог бы так легко щелкнуть пальцем, и все твои проблемы исчезли бы. Ответа не последовало сразу, и после этого небольшого продвижения воцарилось молчание, во время которого Аластор погрузился в раздумья С тех пор, как он начал своё маленькое «хобби», доступность предметов всегда была для него наиболее эффективным и удобным способом утилизации. Будь то принесение в жертву или то, что разрезал и вскармливал аллигаторам, он всегда тщательно следил за тем, чтобы от его жертв не осталось ни единой улики, что стало проще благодаря дополнительной паре рук Хаска и Ниффти. Но, что бы ни происходило, он был очень обеспокоен тем, что начинает срываться. Было слишком много опасных ситуаций, которые он не мог предсказать, и это расстраивало и сводило его с ума. Он никогда не чувствовал необходимости заботиться о себе так сильно, как сейчас. Безопасность... Честно говоря, это действительно казалось довольно привлекательным. Он был бы более чем благодарен, если бы у него была дополнительная поддержка, на которую можно было бы опереться, и, учитывая влияние, которое имело «Большое Яблоко», нет сомнений, что это значительно облегчило бы ему жизнь Черт, это могло бы даже отвлечь Хаска от его дел о том, что он отправлял их всех в сортир! Ха... но... ...Если бы только он не был настолько глуп, чтобы даже подумать о том, чтобы попросить его помочь замести следы, когда он собирался поступить «правильно» со своей чертовой дочерью! Как смешно было, что все эти прискорбные обстоятельства обрушились на него и вряд ли связывали его с Большим яблоком, которое теперь собиралось добавить его в число своих для использования. Кроме того, что ещё он сказал той ночью? Все отчаявшиеся дураки возьмут всё, что смогут, когда госпожа Удача не на их стороне. Был ли он таким сейчас? В отчаянии? О нет, он был совсем не таким. Возможно, в данный момент он был немного не в себе, но он не отчаянно искал выход. И даже если бы у него была такая острая необходимость, зачем бы ему доставлять такое удовольствие такому напыщенному человеку? Аластор щёлкал пальцами по хрустальному стеклу, наблюдая, как жидкость вибрирует при каждом прикосновении. Это была причина и следствие, чего-то, что теперь тяжело давило на него. Каждое его движение и каждое сказанное слово – черт возьми, может быть, даже каждый его вздох! - выступил причиной, которая могла привести к непредвиденным последствиям, которых он не знал, чего ожидать.. И всё же, это не должно было быть так сложно с самого начала! Чего он изначально ожидал, так это заполучить Чарли в свои руки, и это было всё, чего он всё ещё хотел. ...Чарли... За всё, что произошло; несмотря на всё, что она заставляла его чувствовать и страдать, и учитывая то, как её собственный проклятый отец вел грязную игру, чтобы вывести его из себя, и самое прискорбное, что бедная невинная девушка действительно казалась не более чем пешкой в этих смертельных играх, в которые играли вдали от её розовых очков. Действительно, было бы обидно, если бы она подумала об этом дольше, чем следовало бы, и, возможно, именно это привело его к окончательному решению. — Он должен услышать это от меня, но, может быть, вы могли бы передать ему сообщение, что мой ответ «нет» Его сопротивление определенно было той силой, которая подтвердила его решение, если бы не тот факт, что оно вызвало недоверчивые взгляды обоих стоящих перед ним гангстеров. — У тебя определенно есть яйца, не так ли, — пошутил Вокс. — Просто чтобы ты знал: то, что хочет «Большое Яблоко», он обязательно получит, всеми правдами и неправдами. Скрытые угрозы временами вызывали у Аластора лишь презрение; от чего он обычно отмахивался, когда это исходило из уст жертв, которые осмеливались предупредить его, что он заплатит за то, что делает. Но сейчас он знал лучше, когда дело дошло до намерения нанести удар, стоящего за этими словами. Увы, он отмахнулся от своей неуверенности со своей обычной степенью самоуверенности. — Как человек, который понимает свою ценность, я бы сказал, что ему лучше приложить больше усилий для убеждения, чем позволить паре своих головорезов оказать на меня небольшое давление. Поставив полупустой стакан на стол и повернувшись к двери, поправляя костюм, он не заметил, что Вокс выглядел так, словно собирался броситься на него со своего места, остановленный только тем, что Валентино положил твердую руку ему на плечо, удерживая его. Когда Аластор снова повернулся к ним, они просто смотрели друг на друга, как будто телепатически общались друг с другом. — Ответил Валентино, почти откровенно дружелюбно улыбаясь из-за напряженности ситуации. — Что ж, мистер Карлон, приятного вечера. И если вы когда-нибудь захотите воспользоваться моей услугой, не стесняйтесь! Скажите им, что Вэл вас знает, так что это определенно будет бесплатно! — Я не думаю, что в этом была бы необходимость, - заявил Аластор, нахмурив брови в ответ на его безвозмездное предложение. Но сутенер лишь пренебрежительно махнул рукой. — Примите это как дар доброй воли, если хотите. В конце концов, друзьям нужно начинать с правильной ноги. Аластору хотелось рассмеяться ему в лицо над дерзостью, с которой ему пришлось называть себя его «другом», но он ничего не сказал, чтобы не провоцировать дальнейший разговор. Когда он наконец собрался уйти, никто из них не попытался его остановить. На прощание он приподнял шляпу и быстро пошел к двери, следя за тем, чтобы его шаги не казались поспешными в стремлении уйти. После того, как за ним со щелчком закрылась дверь, Вокс и Валентино не могли услышать его шагов, когда он уходил, но они ждали немного, чтобы быть в безопасности. Часы, висящие на стене, тикали, и мгновение прошло в молчании, пока они не убедились, что он покинул здание. — Что ж, всё прошло хорошо, - саркастически заметил Валентино, снова наполняя свой хрустальный бокал виски. Вокс пожал плечами и сделал ещё один глоток из стакана. — О да, конечно. Если ты думаешь, что за твоей спиной разговаривает самодовольный ублюдок с двоящимся зрением, то это «хорошо». Такое ощущение, что моя грудь вот-вот разорвется от того, как он говорит. Вэл не обратил внимания на тираду своего партнера, сосредоточившись больше на том, чтобы в отчаянии потереть лицо. — Хм… Босс не будет так рад услышать об этом. Несмотря на то, что он не присутствовал физически, его присутствие действительно ощущалось тяжелым в воздухе, что вытекало из разговора, который только что подошел к концу. Но упоминание о нём внезапно щелкнуло в Воксе, что немедленно напомнило об одной интересной «встрече», которая у него была ранее. — Кстати, об этом; Угадай-ка, кого я сегодня видел? Вейл искоса взглянул на Вокса, когда тот поднес свой напиток к губам. — Кого? - спросил он с легким любопытством. — Маленькая девочку Лу. Сутенер чуть не расплескал свой напиток от удивления, когда в изумлении уставился на него. — Его дочь? - Спросил он почти с недоверием, что только усилило замешательство, когда Вокс кивнул головой. — Здесь? В Новом Орлеане? — Совпадение, не так ли? Сначала мне показалось, что я что-то не так разглядел, но нельзя отрицать, что это она. Точная копия её старика. - Ещё один глоток виски, чтобы освежить вкус на языке, и он усмехнулся внезапной глупой мысли. — Интересно, знает ли о ней наш новый «друг?» Такое заявление заставило Валентино мрачно приложить палец к губам. — Тебе лучше закрыть на это глаза. Мы бы не хотели, чтобы Люцифер знал то, что знаем мы. Это было негласное правило между теми, кто работал на «Большое яблоко»; если кто-то знал что-то, о чем Люцифер умолчал, он не говорил об этом. Вот насколько мужчина уважает свою частную жизнь, особенно до такой степени, что был готов зайти так далеко, что вырвал дураку язык с помощью зажимов, чтобы показать, насколько сильно он ожидает, что все остальные поступят так же. Эта мысль тяжело висела в тишине, которую прервал внезапный стук в дверь, и вошёл высокий белокурый молодой человек-итальянец, выглядевший совершенно изнуренным в помятой одежде. — Энджел Кексик! - Весело поздоровался Валентино. — Как дела у моей маленькой звездочки сегодня вечером? Энджел не сразу смог найти в себе силы ответить из-за новой боли и напряжения в челюсти и горле, которые заставляли его немного страдать в тишине. Последним трюком был «заглатыванием», и он был более чем рад, что в итоге ему не пришлось провести ещё час в борделе. Энджелу казалось, что он, вероятно, заквакал бы, как жаба, если бы заговорил сейчас, чего он не сделал, потому что был отвлечен видом Вокса. Незнакомец поднял бокал в его сторону с улыбкой в знак приветствия, на что получил в ответ лишь пустой взгляд. Энджел не приветствовал его присутствие, и его нерешительность усилилась при мысли о том, что теперь, когда он вошел в логово льва, стало слишком много наблюдающих пар глаз. — Ты пришел сюда просто постоять и покрасоваться? - Спросил Валентино. — Разве это не то, что ты должен делать снаружи? Снова обратившись во внимание на нетерпеливый тон Вэла, Энджел немедленно полез во внутренний карман пиджака, чтобы достать пачку банкнот. — Вот все деньги от меня, - прохрипел он так громко и хорошо, как только мог. — Я почти закончил на сегодня. Стопка, которую он держал в руках, хватило бы для любого другого номера после долгой ночи работы. Но для человека такого уровня, как Энджел Даст, его сутенер определенно был разочарован, увидев, что с его заработками дела обстоят не так плохо, как следовало бы. Видя, как недовольство начинает проступать на лице Валентино, Энджел стал немного раздражительнее. — Идёт дождь, Вэл, - объяснил он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно спокойнее и рассудительнее, продолжая говорить хрипло. — На улицах никого нет настолько, чтобы раздобыть немного... — Теперь ты хочешь оправдать меня, Эндж? — заметила Вэл с неискренней ухмылкой, скрытая злоба в его тоне была столь же остра, как сталь в его словах. — Ты действительно думаешь, что эта бесполезная стопка была достаточно хороша, чтобы принести её мне? Энджел продолжал стоять во весь рост с высоко поднятой головой, следуя своему собственному совету, чтобы не дать понять, что ему хочется сжаться внутри перед натиском, который вот-вот должен был произойти. Не помогло и то, что Вокс молча сидел и так внимательно наблюдал, слегка забавляясь дерьмовым шоу, которое вот-вот должно было начаться. — Я не оправдываюсь, - защищаясь, ответил Энджел. — Я просто пытаюсь тебе сказать. — Ну, это больше похоже на оправдание, - беззаботно возразил Валентино. — А ты знаешь, как я отношусь к оправданиям. Боль в горле и усталость в костях не могли преодолеть разочарование, которое уже охватило его настолько, что он необдуманно сказал: Ну, попробуй постоять там под дождем и скажи мне, насколько это легко. Иногда Энджел действительно говорил быстрее, чем думал, но, по крайней мере, у него всё ещё были быстрые рефлексы, чтобы увернуться от хрустального стакана, нацеленного прямо ему в голову. Раздался громкий треск и на деревянный пол посыпались крошечные осколки, какой-то снаряд попал в Энджела, но, к счастью, не настолько, чтобы причинить ему серьезные повреждения. Импульсивное действие гнева даже заставило Вокса подпрыгнуть от неожиданности, пролив немного оставшегося виски на свой дорогой костюм. Валентино не обратил внимания на бормотание ругательств своего друга, когда плюнул в съежившуюся фигуру Энджела. — Cначала ты принес мне бесполезную пачку, а теперь пытаешься поумничать со мной? Я не позволял тебе бродить по этим улицам, чтобы ты дерзил мне, тупая шлюха. Используй свой рот по назначению и пососи побольше членов, чтобы получить от меня мои бабки. В вспыльчивости Вэла не было ничего такого, к чему Энджел не привык, но это не означало, что реакция, которую он на это получит, когда-нибудь прекратится. Учащенное биение сердца, поверхностное дыхание, болезненное сжатие внутренностей. Всегда обидно, что в конечном итоге он всегда становился источником плохого настроения Вэла, задаваясь вопросом, что же его так разозлило на этот раз, что ему пришлось быть ещё большим мудаком, чем он уже был. Ах, ну что ж. Похоже, ещё одна дерьмовая ночь, как всегда. Энджел был чертовски уверен, что после сегодняшнего вечера ему срочно понадобится лечение.