Тот с кем быть нельзя

Через пару недель Шастуна выписали. Арсений каждый день сидел с ним и парню было больно от того, что учитель просто не хотел жить с грузом смерти ученика, а нет от любви к нему. Дома Арсений убрал все острые вещи и изъял у юноши нож. Арсений не вдавался в тему суицида и не знал что и с крыши можно, и наглотаться таблеток, и передоз.. -Антон, иди ешь, — в больнице парень ел и его тошнило. Сейчас он просто не хотел есть. Голод он давно перестал чувствовать. Ему сейчас вообще, даже для виду, не хотелось. -Не хочу, — в наушниках играла песня Rauf&Faik. «Я люблю тебя». Ты же хотела узнать, что будет завтра, но.. И сложно предугадать, кто будет срываться вновь.. И знаешь, тогда я хотел, и знаешь, сейчас я хочу.. Не успел я сорваться тогда и сказать тебе.. Я люблю тебя, с тобой хотел прожить всю жизнь!.. Он тихо ронял слезы и просто закрыв глаза, думал… Он думал о жизни. Думал о том, как он ему не нужен. Думал, что хочется тепла от любимого человека. Думал о том, что пора прекращать эту жизнь. Арсений Сергеевич заглянул к нему и увидел, что парень в наушниках плачет. -Антош, что случилось? -Ничего, — севшим голосом прошептал парень. -Антон, — уже строже проговорил учитель. — Если ты не расскажешь, я отвезу тебя в больницу. -Не надо. Вы не поймете. Вам не нужно это знать, — все тот же сиплый голос. -Давай я сам решу, что мне нужно знать, а что нет. -Это касается и меня тоже. Я не хочу посвящать в это вас. -Антон. Обещаю что никому не расскажу. -Да больше-то никому и не надо знать, — тихо, одними губами шепнул подросток. — Идите, поужинайте. Просто мне надо побыть одному. Пожалуйста. -Хорошо. Потом еще зайду, — слава Богу что хоть есть не придется. У Антона есть минут пятнадцать, пока Попов кушает. И он дал волю эмоциям и заорал в подушку. Он шепотом спрашивал: «За что?..». За что ему это? Что он сделал не так? Все. Просто родился. Пятнадцать минут прошли быстро, как и эмоции закончились. Он выплеснул все что копилось уже пару недель. Истерики еще не было. Была бы истерика он бы рыдал часа два без перерыва, пока не кончились слезы. Арсений, как и обещал, зашел. Лицо младшего было красным опухшим. Мужчина решил, что не надо расспрашивать парня. Сам все расскажет, как обычно. Но не это, зря надеялся. А может и не зря?.. -Антош, давай поговорим о том, почему ты совершил попытку? -Хорошо, — пустой бесстрастный взгляд и тихий голос. Ему было сейчас легче, просто все равно. Это лучше чем эмоции. К слову, ему много раз писал Костя и звал на новую вписку, но парень отказывался и просто писал что жив. Больше ничего они друг другу и не писали. Ничего не связывало. -Скажи, почему ты это сделал? Если не из-за меня. -Вам это знать не нужно, — отрезал Шастун. -Нужно! — взвился Арсений. — А если это повториться? А если ты умрешь? Мне что делать? -Не повториться. По крайней мере у вас дома. Просто скажете, что с родителями проблемы были и все. -Нет, Антон. Я не хочу чтобы ты умирал. У тебя еще жизнь впереди, — что это с Антоном? Бабочки ожили. Блять, вот зачем Попов включил такого типо любящего мужчину? Антону снова будет больно. -Да, Антон! Я ничего не обязан вам говорить! — парень был награни чтобы нагрубить. Его злило то, что Попов все вынюхивает. Особенно то, что ему знать категорически нельзя. -Просто расскажи. В двух словах, — Арсений попросил вежливо и явно уставшим голосом. Он устал от мальчишки, но раз взял ответственность, то уж будь добр — заботься. -От невзаимной любви, — с наигранным безразличием бросил парень. -А почему именно в тот момент? Я не говорю, что надо было вообще это делать, но именно тогда? Почему? -Просто вспомнил того человека. -А если не сложно, расскажи кто это? -Сложно. Давайте закончим разговор, — парень лег, укутался в простыню и отвернулся к стене явно кладя конец разговору. -Ладно, спи. Спокойной ночи. -Спокойной, — буркнул парень из-под подушки и учитель покинул его. Антон от эмоциальной пустоты вырубился быстро, а вот Арсений Сергеевич лежал еще долго и думал об этом кучерявом мальчишке. Он такой добрый, молодой, немного замкнутый в себе, но только не с Поповым. Как будто любил его всем сердцем. Нет, это какой-то бред. Не может он любить тридцатилетнего дядьку. Хотя судя по рассказам о бывших это не являлось проблемой. Ах да, Антон же еще и рассказал учителю, что он гей. Молодец мальчик, что сказать. Дурак он, полнейший дурак. Зачем Попову эта информация? Да ни за чем. Просто Антон решил прощупать почву. Малейший шанс что Арсений сознается в том, что тоже гей или хотя бы бисексуал, не покидал парня. Но мужчина, естественно, ничего не сказал по этому поводу. Парень уже успел сто раз пожалеть о сказанном, но может все было не зря? Ведь старший и в правду был геем. Но никому знать нельзя, что школьный учитель гей. Ведь начались бы слухи и учителя бы начали сплетни, что Попов пришел в школу ради маленьких мальчиков, хотя всякие там трудовики и физруки были еще большими педофилами, чем учитель математики и классный руководитель восьмого «З». Арсений уснул где-то в третьем часу ночи и с утра он проспал до двенадцати.