Рисование прямой кривыми линиями (Drawing Straight with Crooked Lines)

      Пиетт передал макробинокль Венке и кивнул на север.               — Мысли о том, как туда добраться? — тихо спросил он, когда коммандер принял его и заглянул в линзы.               Оба мужчины лежали на животах в сочной зеленой траве, и Пиетт пытался не обращать внимания на влагу, уже просачивающуюся сквозь толстую шерстяную ткань его брюк. Жара была почти невыносимой, а мокрая от пота и болотной воды форма была новым уровнем страданий. Он уже снял китель, чтобы завязать его вокруг талии, и офицеры последовали его примеру. Солдаты, к счастью, были оснащены охлаждающими устройствами для брони, но Пиетт следил за тем, чтобы они были особенно осторожны в своих движениях, поскольку белый цвет был не лучшим оттенком для маскировки. В то же время, снимать броню на крайне враждебной территории тоже было не очень хорошей идеей.               Венка отложил макробинокль и подпер подбородок тыльной стороной ладони: — Выполнимо, сэр, но нам абсолютно необходим покров ночи. А они на этой планете довольно короткие, если я правильно помню.               Пиетт кивнул: — Если я прав, большинство поселений здесь принадлежат лордам спайса и наемным убийцам. Я знаю о нескольких хаттских картелях, которые на самом деле, базируются здесь, но думал, что они, в основном, находятся в другом полушарии.               — Восхитительно, — вздохнул Венка, оглядываясь на их маленькую группу.               Двое Скайуокеров сидели рядом друг с другом, Эллери и его люди внимательно за ними следили. Они не жаловались весь день, хотя идти в наручниках, должно быть, было ужасно неудобно и неприятно.               Если бы они были обычными заключенными, Пиетт, возможно, снял бы оковы, чтобы ускорить их путешествие, вполне уверенный в способности своих людей предотвратить любой побег. Но эти пленники были чувствительны к Силе, и лорд Вейдер дал ему очень... ясное предупреждение.               — Не доверяйте им, капитан. Они ловко убегают. Особенно девушка.               Пиетту было очень любопытно, откуда лорд Вейдер об этом узнал. Но его светлость часто совершал таинственные путешествия и, без сомнения, уже раньше сталкивался с начинающими джедаями.               Он поднялся с пола в кабинете Вейдера, будучи поставленным на колени еще одной Силовой атакой. Вейдер обучал его сопротивляться мысленным внушениям. Процесс был крайне неприятным и часто болезненным, но через несколько недель командир счел его усилия «сносными».               — Они молоды. Необучены, по большей части, — сказал ему Вейдер, беспокойно расхаживая. — Ни в коем случае не позволяйте этому знанию сделать вас самодовольным, Пиетт.               — Милорд... — он сделал паузу, не желая показаться неуважительным, но ему нужно было знать…               — Говорите, капитан, — нетерпеливо сказал Вейдер, махнув черной перчаткой.               — Сэр, я не понимаю, почему меня выбрали для этой чести. Я, конечно, не обучен выслеживать террористов или убийц...               — Вы служили в аксиланском флоте, Пиетт. Вам было 15 лет, когда вы присоединились, и провели там 14 лет, очищая свой сектор самым впечатляющим образом. Вы безжалостно выслеживали пиратов и спайсеров. Это продемонстрировало с вашей стороны большое мастерство и планирование. Разве вы не согласны с тем, что здесь эти навыки полезны?               Пиетт делал все возможное, чтобы у него не отвисла челюсть от такого знания о его карьере, исходящего от темного лорда. И НИКТО не знал, что он солгал о своем возрасте, когда присоединился, учитывая, что в требованиях было указано семнадцать.               — Я... никогда раньше не выслеживал чувствительных к Силе, милорд, — продолжил он. Если бы он не знал лучше, этот наклон шлема показался бы... веселым.               — Нет. Но есть и другая причина, по которой я выбрал вас, капитан, — это репутация неподкупного человека, которую вы заработали. Ваша имперская карьера на сегодняшний день также это подтверждает. Я могу быть уверен, что вы будете следовать моим приказам до самой смерти.               И разве это не было зловещим выражением? Но… это было правдой.               — Да, милорд.               — Мятежникам не должно быть причинено никакого вреда. Последствия были бы самыми серьезными. Не подведите меня, Пиетт.               Он сглотнул: — Я постараюсь, милорд.               И внезапно жгучая боль пронзила его разум, когда Вейдер атаковал, даже не оборачиваясь. Пиетт ахнул и мысленно схватился за щиты, над которыми он работал.               Прямо сейчас он предпочел бы ловить спайсеров.               Они с Венкой осторожно, пригнувшись, двинулись обратно к остальным.               — До края этого поселения — около двух часов ходьбы, — тихо сказал Пиетт, доставая воду из своего мешка и предлагая ее принцессе. Она уставилась на него, явно желая отказаться, но климат на этой планете был таков, что отказ от жидкости означал довольно быструю смерть.               Она взяла бутылку связанными руками и попыталась ее открыть.               — Не хотели бы вы?.. — вежливо начал Пиетт, но остановился под брошенным на него ядовитым взглядом.               Он слегка приподнял брови и протянул бутылку с водой ее брату. Решив не вступать в ту же битву, что и с сестрой юноши, Пиетт без комментариев открыл крышку и протянул ему.               — Послушайте, — обратился он ко всем им. — Всем нам нужно убраться с этой планеты живыми. Что означает совместную работу для выполнения этого, — он намеренно встретился с сердитыми темными глазами принцессы. — Попытка сбежать отсюда с вашей стороны — самоубийственна. И если вам причинят вред, у меня и моих людей в любом случае не будет ни единого шанса. Но более того, я не хочу видеть, как вы умираете ужасной смертью здесь, в джунглях, или в руках хаттов.               Он заложил руки за спину и наклонил голову, все еще удерживая пристальный взгляд девушки. Наконец она фыркнула и отвела взгляд.               — Четверо охраняют по очереди, — сказал Пиетт, надевая свой рюкзак. — Оружие наготове. Здесь существует множество угроз, и не все из них — спайсеры и наркобароны.               Они снова двинулись, все еще пытаясь использовать укрытие прямо за линией деревьев. Солнце уже стояло низко, и они снова остановились примерно в миле от стен поселения.               Пиетт прикусил внутреннюю сторону щеки, обдумывая их ситуацию. Он и Венка явно были в имперской форме. Эллери и его люди могли снять свои доспехи, но черные комбинезоны тоже их выделяли. Им нужно будет украсть одежду, а затем найти оборудование дальней связи. И некоторые из них должны были охранять Скайуокеров. Он потер висок, когда к нему подошел Венка.               — Сэр?               — Это удивит тебя, Том, но будет нелегко.               Легкое фырканье рядом с ним, когда более высокий коммандер бросил взгляд вниз на своего капитана.               — Да, сэр. Я уже это сообразил.               — Ммм... Нам нужно будет украсть одежду.               Венка кивнул: — И это должен сделать кто-то, кто выглядит гораздо менее по-имперски, чем мы.               Пиетт бросил взгляд через плечо на их терпеливо ожидающую группу. Он видел, что двое пленников поникли от усталости.               — Мы получим рекомендации от Эллери относительно того, кто из его людей лучше всего обучен скрытности. Тот сможет снять броню, позаимствовать куртку юного Скайуокера и отправиться сегодня вечером, чтобы принести вещи для остальных из нас.               Венка движением руки подозвал Эллери присоединиться к ним.               — Сэр? — спросил рослый сержант, и Пиетт был благодарен ему за выдержку. Он объяснил, что от него требуется, и Эллери кивнул.               — Янек — ваш человек, сэр. К счастью для нас, он примерно такого же роста, как Скайуокер.               Все трое вернулись к остальным.               — Нам понадобится ваша куртка, Скайуокер, — коротко сказал Венка, и девушка тут же села прямее.               — Почему? — требовательно спросила она.               — Это не ваша забота, принцесса, — спокойно сказал ей Пиетт, опускаясь на колени перед юношей, который изучал его обескураживающе пристальным взглядом.               — Вам нужна маскировка, — правильно догадался он, когда Пиетт ввел в наручники код, который дал ему Вейдер.               — Том, — сказал он, и Венка взвел свой бластер и приставил его прямо к светловолосой голове.               — Я думала, вы не должны были причинять нам вреда, — усмехнулась девушка.               — Он настроен на оглушение, ваше высочество, — сказал Пиетт, все еще наблюдая за ее братом. — Но в упор это неприятно. Пожалуйста, не пытайтесь ничего предпринять, Скайуокер, и снимайте куртку.               Он мог видеть, что парень был в контакте с этой таинственной Силой. Было странно видеть это настолько очевидно. Он несколько раз наблюдал впечатляющие способности лорда Вейдера, но на самом деле видеть, как связь с Силой наполняет эти голубые глаза, и глубокий вдох, который сделал молодой человек…               Но его пленник просто сбросил куртку и чопорно протянул ее капитану. Пиетт передал ее Эллери, не глядя, а затем поднял запястье Скайуокера, чтобы проверить, нет ли синяков или ссадин.               Неудивительно, что у юноши кожа была покрасневшей и воспаленной. В подобном климате, со всеми этими прогулками, которые они совершали, подобное было неизбежно.               — Эллери, не могли бы вы достать аптечку из моего рюкзака, — сказал он. Венка постоянно находился рядом с парнем, но почему-то Пиетт был уверен, что он ничего не предпримет. Пиетт открыл аптечку, которую протянул ему сержант, и нашел бинт с бактой. Он быстро обработал оба запястья спреем с антибиотиком, прежде чем намотать на них повязку. Он закончил, и Эллери снова протянул ему наручники.               Когда они защелкнулись, Скайуокер вздрогнул и, казалось, поник.               — Мне очень жаль, — прокомментировал Пиетт, удивив самого себя.               — Спасибо, — ответил юноша, вздыхая. — Вы не должны были этого делать.               — Но я это сделал, — ответил Пиетт, поднимаясь с комплектом и глядя на Янека. Маскировка была не очень удачной, но сойдет.               — Вам ясны приказы, рядовой? — спросил он.               — Да, капитан, — ответил мужчина, резко отдавая честь.               — Тогда желаю удачи. Мы будем ждать вас здесь.               Мужчина двинулся в путь, пробираясь сквозь высокую траву. Пиетт снова обратил внимание на свою группу.               — Давайте на ночь вернемся поглубже в лес. Мы ничего не будем зажигать, пока не окажемся в достаточном укрытии.               Под густой и плотной листвой тропических джунглей стемнело очень быстро. Хотя это даже не имело преимущества красоты. Тропическая атмосфера создавала здоровый, но непримечательный пейзаж, а болотистая земля была очень неприятной, издавая запахи гниения и отходов. Пиетт нашел место, которое было менее рыхлым, чем другие, между массивными корнями одного из ядовито-зеленых деревьев. Он поставил свой рюкзак и подождал, пока принцесса усядется на один из широких корней, прежде чем опуститься перед ней на колени и открыть аптечку.               ************               Он собирался обработать и ее запястья. Этот невысокий имперский офицер был загадкой на протяжении всех четырех дней с момента их захвата.               Она никогда не сталкивалась с имперцем, который относился бы к ней или к любым повстанцам иначе, чем как к отбросам общества. Недочеловекам.               За свою короткую жизнь она уже сражалась с достаточным количеством из них, чтобы знать. Была свидетельницей того, как безжалостно убивали ее друзей. Она видела целую группу пленных повстанцев, казненных на поле боя и оставленных гнить. Она была проклята за то, что была джедаем, и это доставляло ей мрачное удовольствие, учитывая, что ее единственным правом на этот титул был световой меч, которым она владела. Они с Люком годами тренировались с этим оружием. Это была их работа, и это вдохновляло Восстание.               Но по-настоящему стать джедаем?               Лея просто не была уверена. В их распоряжении было так мало информации, чтобы ответить на вопрос, что это значит. Они с Люком просто знали, что не хотят делать то или быть тем, чем занимался и кем стал их отец.               И вот теперь они были здесь. Ее вели к темному монстру, который мучил ее в ночных кошмарах. Она была захвачена этим человеком и его командой.               Он посмотрел на нее своими спокойными карими глазами: — Я снимаю наручники, принцесса, — тихо сказал он ей. — Мне хотелось бы думать, что вы не устроите какую-нибудь глупость.               И сразу же ее противоречивая натура загорелась желанием сделать именно это. Чтобы выбить из него эти элегантные имперские интонации.               Дело было в том... в том, что в мужчине не было никакого высокомерия. Только уверенная компетентность, и это одновременно приводило девушку в бешенство и вызывало любопытство.               Коммандер — Венка, подумала она, — стоял рядом с бластером наготове, и вместо этого она бросила на него свирепый взгляд.               — Я не буду, — прорычала она, ненавидя то, что они были правы — было бы очень глупо пытаться в этот момент что-то сделать.               В тот момент, когда наручники были сняты, Сила наполнила ее, как прохладная вода, и Лея откинула голову назад, прислонившись к дереву, наслаждаясь как Силой, так и ее успокаивающим ощущением. Капитан немедленно опрыскал ее огрубевшую кожу антибактериальным препаратом, а затем достал еще бакта-бинт.               Лею никогда не лечили бинтами с бактой — это был очень ценный товар для Альянса повстанцев, и его хранили для самых серьезных травм. Но здесь были имперцы, использовавшие их в базовых полевых комплектах. И это творило чудеса, облегчая тупую боль, которую она испытывала весь день.               Лея смотрела на склоненную голову капитана и снова удивлялась тому, что старший офицер этой группы лечит раны пленных повстанцев. Он проявил к ним полное внимание и спокойно выдерживал словесные колкости Леи. Он также был обучен против ментальных манипуляций. Она знала это, потому что сразу же попыталась использовать их против него, когда стало ясно, что они с Люком были намеренно отрезаны от своих людей на Калисте.               Он дернулся, а затем она почувствовала, как он поднял действительно очень хорошую защиту для того, кто явно не был чувствителен к Силе.               И только один человек мог научить его этому.               Капитан закончил и вновь одел на нее наручники, сжав губы в отвращении. Он не хотел этого делать. Но ее отец, без сомнения, был предельно ясен в своих приказах.               Было уже совсем темно, и имперцы зажгли несколько стандартных фонарей. Они устроились у корней того же дерева, на которое опиралась Лея, и достали пайки, двое солдат стояли на страже.               Только после того, как капитан обо всех позаботился, он сам взял порцию. Лея держала свою, размышляя, что это было намного лучше, чем все, что мог предложить Альянс, и наблюдала, как капитан осторожно сел рядом с ней. Она не была уверена, должна ли она быть оскорблена или польщена тем, что он явно взвалил на свои плечи ответственность за ее охрану. Мужчина снял кепи, аккуратно сложил его, чтобы засунуть в карман, и провел рукой по сильно вьющимся каштановым волосам. Если бы волосы Леи не были заплетены в косы, которые она использовала для полевых работ, она при такой влажности, несомненно, столкнулась бы с аналогичными проблемами.               Но ей не нравилось замечать это в нем. Подобное делало его слишком человечным, а ей нужно было ненавидеть его самого и его людей.               — Вы должны съесть это, пока оно еще теплое, — мягко сказал капитан, не глядя на нее, но каким-то образом зная, что она наблюдает за ним. — Холодными они не такие приятные.               Лея хотела огрызнуться в ответ, но обнаружила, что слишком устала. Она откусила несколько кусочков и прислушалась к тихому разговору вокруг нее. Взглянув на другую сторону большого дерева, она увидела, что Люк разговаривает с крупным сержантом.               Ее брат. Всегда общительный. Пока она жила на Альдераане в качестве принцессы, ее приемные родители пытались научить ее дипломатии, но у Леи не хватало на это терпения. Она предпочитала переходить к сути, а не бесконечно ходить вокруг да около. Конечно, Люк недавно сделал очень хорошее замечание, что слушать, как говорят враги, — это почти такое же тактическое преимущество, как и наблюдать за ними в сражении.               — Не на политических или дипломатических встречах, Лея, — сказал он, когда они смотрели голограмму имперского сената. — Я имею в виду — один на один или в непринужденной обстановке, где ты можешь просто увидеть существо. Там есть чему поучиться.               — Может, я не хочу этому учиться, — ответила она, глядя на изображения и ненавидя все, что связано с Палпатином и его империей. — Может, я просто хочу, чтобы они перестали убивать людей и позволили нам жить своей жизнью.               — Да, — вздохнул Люк, — но, Лея, я не могу забыть, что у них тоже есть жизни. Семьи. Друзья. Я знаю, во что Мадин хочет, чтобы мы поверили, но, откровенно говоря, это способ увековечить насилие, если мы никогда не видим во враге разумных, ценных существ.       — Как Палпатин? — сухо спросила она.               — Ну... — Люк скривил губы и посмотрел на нее. — Подтвержденные тираны, совершавшие геноцид, — это немного другая история...               Ни один из них не упомянул в этом разговоре своего отца.               Она переключила свое внимание обратно на усталого капитана рядом с ней, который скатал свой служебный китель в аккуратный сверток и прислонился к нему, вытянув одну ногу перед собой, а другую подтянул, положив руку на колено.               Что ж. Она могла бы воспользоваться советом Люка. По-своему.               — Почему вы? — резко спросила она, и офицер поднял на нее испуганные глаза.               — Прошу прощения?               — Почему он послал вас? Вейдер. Вы... не такой, как я ожидала, — она была ужасно груба, но он был имперцем, который похитил ее, чтобы отвезти к ее отцу-убийце, и девушка не была уверена, почему вообще беспокоилась об этом. Итак.               — Ах. Да, ну, я тоже этого не ожидал, так что ваша реакция была похожей на мою, принцесса.               Уголки его губ слегка изогнулись. У него было приятное лицо. Обычно оно было полно напряжения, но когда он был беззащитен или позволял своему изнеможению всплыть на поверхность, ее тянуло к нему. И очевидно, у него было сухое чувство юмора... И она его НЕ очеловечивала.               — Так почему же он выбрал вас? — настаивала она.               Он слегка пожал плечами и опустил глаза на бластер в другой руке. — Полагаю, он доверяет мне сделать это так, как он приказал, ваше высочество, — ответил он.               Они не должны пострадать.               — И вы действительно верите, что он просто... что? Устроит нам праздник? Вы понимаете, что он просто хочет сам нас убить?               Он вздрогнул от этого предположения и провел рукой по волосам, глядя на джунгли.               — Принцесса, я не могу даже отдаленно притвориться, что знаю о происходящем в голове лорда Вейдера. Потому что, если бы он хотел убить вас, то... — он замолчал и сжал губы, и она увидела неуверенность на его лице. Но сейчас ей было очень любопытно, и, возможно, в этой уловке Люка что-то имелось.               — То что, капитан? — спросила она самым разумным тоном, который она когда-либо использовала с имперцами.               Он опустил согнутое колено и вытянул обе ноги, скрестив обутые в сапоги лодыжки и заложив руку за голову: — Почему бы ему самому не поохотиться на вас? Он был бы гораздо эффективнее, но он потратил время на то, чтобы обучить меня и дать понять, что не может быть вовлечен в вашу поимку...              Это было действительно очень интересно. Она всегда предполагала, что ее отец просто не смог их найти. Но он общался с ними в Силе уже более пяти лет, и у Леи возникло ужасное подозрение, что, возможно, он мог бы найти их гораздо легче, чем она думала…               Но этот капитан подтвердил то, что они с Люком подозревали. Вейдер обучил этого человека. Она решила исследовать дальше. Люк, возможно, что-то заподозрил в том разговоре один на один. Возможно, он проявит свою слабость.               — Так почему же вы присоединились к имперским войскам? — спросила она, стараясь говорить небрежно. Офицер слегка улыбнулся кроне над ними, прежде чем посмотреть на нее в тусклом свете, создаваемом фонарями.               — Допрашиваете меня, принцесса? — спросил он понимающе, и она покраснела, надеясь, что темнота сможет скрыть ее смущение.               — Я….               — Я присоединился, чтобы осуществить мечту всей своей жизни о порабощении галактики и бесконечно полировать свои сапоги, — сказал он, поворачивая голову и сардонически приподнимая бровь в ее сторону.               Она прищурила глаза и сама откинулась на большой ствол.               — Меня это нисколько не шокирует, — фыркнула она, решив не поддаваться на шутку.               Долгая пауза.               — Вот что я вам скажу, — сказал капитан. — Я объясню вам, почему я поступил на службу в имперский флот, если вы скажете, из-за чего присоединились к Восстанию.               — Почему вас это волнует? — спросила она, искренне удивившись.               — Причины, по которым мы что-то делаем, важны для понимания, разве нет? — парировал он, ткнув прямо в то место, к которому она не хотела прикасаться.               — Я прекрасно понимаю имперцев, — высокомерно сказала она ему, и у него хватило наглости снова выглядеть удивленным.               — Вам... семнадцать стандартных лет, я полагаю, ваше высочество, — сухо прокомментировал он, — так что я уверен, что да. Но хотя вы, возможно, понимаете имперцев, меня вы совсем не знаете.               Будь он проклят.               — Хорошо, — сказала она, наконец. — Вы первый.               Он слегка кивнул: — Очень хорошо. Я вырос на Аксиле. Это было... трудно, так как там свирепствует преступность. Поэтому я присоединился к Аксиланскому антипиратскому флоту. Оттуда меня завербовали в имперский флот. Я надеялся принести столь необходимые порядок и справедливость в галактику, полностью лишенную и того, и другого. Защитить тех, кто в этом нуждался. Арестовать тех, кто может причинить вред.               Лея ожидала услышать о происхождении из мира Ядра с такими культурными интонациями.               Аксила…               Она знала о ней. Внешнее Кольцо был очень суровым местом, и Пиетт выбрал попытаться сделать его лучше. И это кое-что говорило о его характере, и, карк, она думала о нем, как о Пиетте...               — А вы, принцесса? — тихо спросил он.               — У меня никогда не было выбора, капитан, — сказала она, но не смогла на него рассердиться. — Моя мать была убита, а отец... бросил нас, когда мы были младенцами. Мы с Люком выросли в Восстании. Как вы видите, мы не понаслышке знаем о «справедливости» Империи. Она лишило нас семьи.               Пиетт нахмурился: — Мне очень жаль, ваше высочество. Это очень суровый способ повзрослеть.               Что-то в его тоне говорило о том, что он все прекрасно понял.               — Могло быть и хуже, — ответила Лея. — У нас были друзья, которые любили нас и старались о нас заботиться. Но... большинство из них уже умерли.               Оби-Ван. Органа. Ларс.               Она надеялась, что он не мог видеть ее злых слез: — И как идет получение правосудия, капитан Пиетт? — напряженно спросила она.               Она услышала, как он медленно выдохнул.               — Это стало чрезвычайно трудным, принцесса Лея, — ответил он, также назвав ее полным титулом. — Но сейчас мы должны попытаться заснуть. Это были долгие несколько дней, и наше путешествие еще не закончилось.               Он потянулся, чтобы найти ее руки, и вложил что-то в них, прежде чем повернуться на бок.               Носовой платок.               Мерзкий имперец был уравновешенным мужчиной с Аксилы с печальными глазами и стальной решимостью. И ему было небезразлично, что принцесса-мятежница плачет.               Сила бы все побрала.