Рисование прямой кривыми линиями (Drawing Straight with Crooked Lines)

      Люк проснулся, чувствуя жар и усталость. Он знал, что спал, но это был тот сон, который казался совершенно бессмысленным, если человек собирался проснуться уже измученным. Ночи здесь действительно были короче, но все же казалось таким несправедливым, что после всей вчерашней прогулки он не восстановился.               Он услышал тихие голоса и принял сидячее положение, выглядывая из-за массивных корней, между которыми спал. Капитан и его люди были в процессе переодевания в грубую, ничем не примечательную одежду. Очевидно, солдат выполнил свою миссию.               Заметив, что Люк проснулся, солдат подошел к нему и вернул куртку.               — Спасибо, малыш. Разбуди, пожалуйста, свою сестру. Нам нужно двигаться, и сначала тебе нужно немного воды и еды.               Люку стало интересно, не забыл ли солдат, что он не может снова надеть куртку из-за скованных рук. И, все же, он ее вернул. Люк с трудом поднялся на ноги и обнаружил в нескольких ярдах от себя сестру, которая спала, положив голову на сложенный китель.               — Лея, — мягко сказал он, положив руки ей на плечи. — Лея.               Она застонала и повернула голову.               Имперский служебный китель. Люк обнаружил, что его это нисколько не удивило. Пиетт очень серьезно относился к поручению их отца. Но это... это значительно превосходило всяческие рамки и все же весьма соответствовало тому, что он наблюдал у капитана за последние пять дней.               Тот заботился о своих людях. Все очень просто. И, по-видимому, даже заключенные мятежники, находившиеся на его попечении, были, по крайней мере, временно, его людьми.               — Люк? — Лея зевнула. — Ты уже встал?               — Да, — вздохнул он. — Здесь короткие ночи.               Он протянул руки, чтобы помочь ей подняться на ноги. Затем они оба замерли, когда коммандер Венка направил на них бластер и выстрелил.               Оба близнеца одновременно вздрогнули, а затем едкий и ужасный запах гари заполнил их носы. Люк посмотрел вниз, им под ноги, на почерневшую подпалину.               — Споровое насекомое, — коротко ответил Венка. — Вероятно, мы увидим их больше, когда доберемся до более сухих районов.               Да уж, какое это было очаровательное место.               Сержант Эллери подошел к ним с водой и пайками, с которыми они с Леей быстро справились. Люку пришло в голову задуматься о том, у кого в данный момент были их световые мечи. Он подозревал, что это был Пиетт, но с тех пор, как близнецы были схвачены, мечей не было видно.               Капитан подошел, чтобы забрать свой служебный китель и положить его в рюкзак. Теперь на нем был старый и сильно запачканный плащ, который эффектно скрывал его форменные брюки. Со своей щетиной и взъерошенными волосами он выглядел довольно сомнительно.               — Вот, Скайуокер, — сказал он, указывая на куртку, которую Люк держал в руках. — Позвольте мне ненадолго снять наручники.               Никакого бластера, прикрывающего его. Пиетт явно ожидал, что он без проблем подчинится. Словно услышав эту мысль, офицер поднял глаза и встретился с ним взглядом, когда наручники со щелчком открылись.               — Нужно быть гораздо глупее, чем я вас считаю, чтобы попытаться что-то сделать прямо сейчас, — твердо сказал ему Пиетт.               Люк снова надел куртку и наклонил голову, пока Пиетт возвращал на место наручники.               У него было полное намерение попробовать что-нибудь сделать, когда они доберутся до поселения. Потому что там, по крайней мере, у него и Леи был бы шанс найти транспорт или, как минимум, связь с повстанцами.               Его сестра протянула руки, когда Пиетт повернулся, чтобы вернуться к своим людям.               — Спасибо, — тихо сказала она ему. — За ваш китель. Вы не должны были...               — Не за что, — ответил он, слегка улыбнувшись ей и подходя к другим имперцам.               И внутри у Люка стало жарко и кисло, когда он внезапно вспомнил, что сказал Пиетт о том исходе, если ему не удастся доставить Люка и Лею.               Все эти люди умрут от руки его отца.               «Это война», — сурово напомнил себе Люк, пытаясь вспомнить, что вдалбливал в них Мадин. Это была война, и она была уродливой и жестокой, но, в конце концов, им нужно было выжить и сбежать и...               ...и именно поэтому было так опасно иметь весьма человечного врага. Потому что Люк не хотел, чтобы эти имперцы погибли. Они делали все возможное, чтобы он и Лея были в безопасности. Разве Венка только что не уничтожил существо, которое могло принести им ужасную смерть?               И Люк был глубоко обижен на своего отца. За то, что поставил их в такое положение. За то, что так охотно жертвовал своими собственными людьми. За то, что имперцы были хорошими людьми.               — Что нам делать с доспехами, сэр? — спросил Эллери, как только солдаты сняли их и переоделись.               — Положите все, что сможете, в свои рюкзаки. Нам придется оставить ваши более крупные части спрятанными здесь, — сказал Пиетт.               — И как мы объясним, что они в наручниках, капитан? — спросил Венка, указывая на Люка и Лею.               — Что ж, — ответил Пиетт, мрачно улыбнувшись проверяя свой бластер и убирая его в кобуру. — Мы теперь — охотники за головами, Том. Они наши пленники. Мы делаем это ненавязчиво и сдержанно.               Он привлек внимание их маленькой группы.               — Цель состоит в том, чтобы найти средства связи, которые мы сможем использовать, или, если это не удастся, корабль, который мы сможем украсть. Скайуокеры, я прекрасно понимаю, что поселение покажется вам подходящим местом для попытки побега. Вы находитесь в подавляющих Силу наручниках, и я уверяю вас, что эти существа убьют вас или продадут, как только увидят. Я хотел бы это предотвратить.               — Вы просто хотите отдать нас лорду ситхов для нашего убийства, — огрызнулась на Пиетта Лея.               Капитан на мгновение прикрыл глаза.               — Я хочу, чтобы мои люди жили, и, в первую очередь, я несу ответственность за них, — ответил он, глядя на них обоих по очереди. — Если бы эта ситуация была обратной, разве вы не сделали бы то же самое?               — Мы бы не отвели вас к лорду ситхов, — ответила Лея, решив, что последнее слово, похоже, осталось за ней.               Пиетт вздохнул и потер висок: — Как бы то ни было, ваше высочество, с нами ваши шансы намного выше. У меня есть опыт жизни в таком мире, и мысль о том, что вы оба подвергнетесь эксплуатации со стороны таких существ, как эти... — он замолчал.               Люку стало любопытно. Какой опыт был у капитана?               — Нам нужно двигаться, — сказал Пиетт, и он явно закончил обсуждение. — Мы оглушим вас, если потребуется, и понесем, как мешки с зерном.               Он повернулся и пошел впереди, Венка рядом с ним, солдаты окружили Люка и Лею с обеих сторон, а сержант Эллери замыкал шествие.               Жара и запахи этой планеты продолжали быть отвратительными, и единственной хорошей вещью, по мнению Люка, было то, что земля казалась более сухой, и они больше не плескались в гнилой воде и жидкой тошнотворной грязи. Она была более твердой и песчаной, и не было сомнений, почему поселение оказалось расположено именно здесь.               Высокие стены поселения вырисовывались все ближе, и Люк бросил взгляд на Лею. Он отчаянно хотел иметь возможность мысленно общаться, как они часто делали, но должен был доверять, что близняшка последует его примеру, если он увидит способ сбежать.               Наручники были проблемой. Если бы они были из тех, для которых требовался кодовый цилиндр, он мог бы довольно легко с ними справиться. Но для этих требовалось, чтобы Пиетт ввел код, который знал только капитан...               И все же. Это была технология, а Люк хорошо разбирался в технике. Они смогут что-нибудь придумать.               Они прошли через широкие ворота с ленивыми головорезами, прислонившимися к входу. Казалось, их больше заботило курение и прихлопывание насекомых, чем что-либо еще. В конце концов, толпы существ увеличились, и запах нечистот и немытых тел стал более сильным.               Люк был почти уверен, что видит впереди небольшой космопорт. Казалось, что Пиетт, возможно, изменил свои планы относительно общения и решил пойти прямо на кражу корабля.               Насколько хорош был этот имперец?               Он знал, что не стоит использовать имперское высокомерие, чтобы пробиться сюда силой. Во Внешнем Кольце положение было неясным, а пространство хаттов было таким же изменчивым, как и казалось. До сих пор капитан демонстрировал превосходное тактическое мастерство, и если он просто шел за кораблем, то они с Леей были в глубокой и неоспоримой заднице. Он увидел впереди переулок — просто узкую щель между зданиями, но они с Леей были маленькими.               Он напрягся...               А потом все действительно покатилось в преисподнюю.               *********               Пиетт заметил мужчину в тридцати ярдах от себя. Тот явно наблюдал за их приближением. Его взгляд метнулся через улицу, и Пиетт проследил за его взглядом.               Там было еще больше мужчин, они тоже наблюдали за их группой.               Крифф.               — В чем дело, сэр? — спросил Венка, почувствовав его напряжение.               — Мужчина на один час от нас. Похоже, у него есть друзья через дорогу... на девять часов.               — Ну, карк, — с чувством произнес Венка.               Пиетт не мог с этим не согласиться.               А затем человек, которого он заметил вначале, выскользнул перед ним.               — Куда ты направляешься, друг? — он протянул, поглаживая пальцем свой бластер и окидывая их группу пристальным взглядом.               Венка открыл рот, но Пиетт оборвал его — Венка говорил, как уроженец Ядра.               — /Наше дело касается только нас/, — ответил он, переходя на диалект, который не использовал более десяти лет.               Мужчина слегка скривил губы, затем снова посмотрел через улицу. И они оказались в окружении примерно десяти существ, в основном, людей, но были также крупный гран и кобок. Ни тот, ни другой не принадлежали к видами, с которыми Пиетт хотел связываться.               — Не тогда, когда ты пересекаешь территорию Бодуллы Хатта, — сказал мужчина. — Это пространство хаттов, друг. Бодулла любит знать, что и кто присутствует.              — /Ну, я мало что знаю о Бодулле, и у меня есть важная награда за головы, которую я должен получить, так что я хотел бы пойти по своим делам/, — сказал ему Пиетт, не пытаясь противостоять, но также демонстрируя холодную компетентность и отношение «не криффи со мной».              — Тогда как тебя зовут, друг? — спросил мужчина, и Пиетт остро осознал, что они в меньшинстве и теперь находятся под пристальным вниманием собравшихся зрителей.               — /Это тебя не касается, «друг»/, — холодно сообщил ему Пиетт. — /Что должно тебя беспокоить, так это то, что я выполняю задание лично для лорда Вадара. И ты этому препятствуешь./               Имя Вейдера произвело волновой эффект на толпу, и некоторые из спутников этого человека теперь явно чувствовали себя неуютно. Он лишь прищурил глаза.               — Ну, такая награда звучит... — он бросил взгляд за спину Пиетта на Скайуокеров, — ...ценной. Я думаю, ты пойдешь с нами.               Будь все проклято к ситховой преисподней.               Он чувствовал исходящее от Венки напряжение. Они были в сильном меньшинстве и не знали местности. Более того, у него были два молодых мятежных джедая, которых он был обязан охранять.               Пиетт впился взглядом в мужчину.               — /Очень хорошо. И я буду рад, когда ты ответишь за это перед Вейдером./               Их направили на запад, и, в конце концов, перед ними выросли массивные очертания дворца хатта.               Все больше и больше грубых на вид существ, заметно вооруженных, следовали за группой и, наконец, они остановились перед молодым хаттом.               И это было совсем не хорошо, подумал Пиетт, потому что тот будет пытаться утвердиться среди огромного картеля хаттов и не будет обладать такой же смекалкой, как его старшие коллеги.               Его хаттский несколько заржавел, но, если бы они не знали, что он понимает Бодуллу, это могло бы послужить небольшим преимуществом.               Дройд-переводчик прошаркал вперед и натянуто зажестикулировал.               — Добро пожаловать. Славный Бодулла позволяет вам находиться в его великом присутствии. Он желает знать о ваших делах, и вы обязаны ему об этом сообщить.               — /Направляемся за наградой за головы/, — сказал ему Пиетт, почтительно склонив голову, но сохраняя прямую осанку. Никаких поклонов и расшаркиваний. — /Мы были бы весьма благодарны за позволение продолжить, поскольку награда принадлежит лорду Вейдеру./              Снова шорох и напряжение, но Бодулла только моргнул, а затем наклонил свою выпуклую голову, чтобы послушать, что первоначальный человек наклонился прошептать. Пиетту не понравилось, как эти огромные глаза метнулись к двум джедаям.               — Наручники, подавляющие Силу? — сказал он. Пиетт с усилием сохранил невозмутимое выражение лица. Карк. Джедаи были ценны для всех, учитывая одержимость Империи их уничтожением.               — Да, ваше превосходительство, — подтвердил мужчина. — У меня такое чувство, что они — не просто охотники за головами. Посмотрите на их лидера. Он говорит, как внешник, но то, как он себя ведет...               Хатт тяжело кивнул.               — Ваше превосходительство, шаттл, который был сбит нашими силами. Я думаю, они могли бы быть...               — Да. Хорошо. Очень ценны. Особенно джедаи, — прогрохотал Бодулла.               Сын хатта. Пиетт искренне это подразумевал.               Мужчина повернулся к ним: — Великолепный Бодулла заберет ваших пленников. Он будет очень рад передать в Империю джедаев вместо вас. Взамен вы сможете жить.               Венка и Эллери посмотрели на него. Рядом с капитаном принцесса задышала быстрее.               Пиетт решил разыграть свою последнюю карту. Он сбросил длинный плащ, обнажив свою униформу без служебного кителя.               — Мы старались сделать это вежливо и тихо, Бодулла. Как вы видите, я — имперский офицер. Лорд Вейдер лично поручил мне выполнить эту миссию. Он ждет нас. Более того, он знает, что мы здесь. Если вы встанете у нас на пути, я обещаю, что вы будете раздавлены.               Долгая пауза. Бодулла посоветовался с мужчиной тихим голосом, который Пиетт не мог расслышать. Затем он снова посмотрел на них.               — Свяжите их и отведите в камеры. Я подумаю над этим.               Проклятье.               Тем не менее, подумал Пиетт, когда его и его людей разоружили и одели на них наручники, прежде чем потащить к маленькой двери в боковой части зала суда, было выиграно некоторое время.               Его и Скайуокеров запихнули в одну камеру, а Венку и остальных утащили с глаз долой.               Они были прикреплены к противоположным стенам, и тяжелая дверь с шипением закрылась.        ********               — Что ж, это становится все лучше и лучше, не так ли, капитан? — спросила Лея, стараясь не бояться и поэтому переходя к гневу. И на кого лучше его нацелить, как не на имперца, который вообще втянул их в это?               Он покорно посмотрел на нее: — Это не хорошо, принцесса. Однако имя лорда Вейдера заставило их задуматься. Вполне возможно, что они не захотят его злить. Еще сильнее.               Он немного потянул за свои путы, а затем зарычал на пол.               — Что? — спросил Люк. — Там спрятана сверхсила?               Пиетт вздохнула, глядя на юношу: — Нет, Скайуокер. Но у меня есть некоторый... опыт выхода из определенных типов наручников. Здесь этого не получится.               Это напомнило Лее... — Этот акцент. Ваш настоящий, как я понимаю? — спросила она его.               Карие глаза твердо встретились с ее глазами через тускло освещенную камеру: — Да.               — Почему вы его изменили? — продолжала она. — Нужна была снобистская ценность акцента Ядра?               Его челюсть сжалась: — В некотором смысле, да, — ответил он. — В противном случае у человека... не так уж много шансов. Для продвижения по службе.               — Вот как? — холодно произнесла она. — Потому что это — все, что имеет для вас значение, верно? — И она знала, даже когда говорила, что этот человек был другим. Но ей хотелось на него наброситься. Она не была уверена, что хуже — быть отведенной к отцу или оказаться в лапах хатта.               — Лея… — попытался прервать ее Люк.               — Все в порядке, — вмешался капитан, на мгновение сжав губы, прежде чем пригвоздить ее к месту суровым взглядом. — Мне нужно было повышение, чтобы больше получать. Чтобы поддержать семью, которая остро нуждалась в кредитах. И я был благодарен за то, что меня не били регулярно за то, как я говорил. Это был бонус, ваше высочество.               Горячий стыд затопил ее, и она опустила глаза.               Голос Пиетта прозвучал мягче, когда он снова заговорил: — Вы действительно верите, что мы все — жители миров Ядра, принцесса? Учитывая численность имперских войск, насколько это вероятно? И я знаю, что вы напуганы. Но я пытаюсь вам помочь.               — Тогда ладно, — сказал ее брат после паузы. — Капитан, я думаю, вам нужно точно знать, кто мы, и почему Вейдер хочет нас заполучить.               Пиетт выглядел по-настоящему встревоженным впервые с тех пор, как они столкнулись с этим человеком.               — Я действительно не хочу знать, Скайуокер. Чем меньше я буду знать, тем лучше.               — Люк... — прошипела она.               Люк покачал головой, продолжая настаивать: — Вы — хороший человек, капитан. Я не знаю, как вы можете работать на лорда Вейдера, но вы это делаете, и я думаю, что Сила не зря отправила вас на эту миссию.               — Скайуокер... — попытался Пиетт, но Люк безжалостно его прервал.               — Он — наш отец. Мы с Леей — близнецы. Из-за того, что он сделал с моей матерью, она умерла при родах. Теперь он хочет отвести нас к императору и превратить в ужасных монстров-ситхов, таких же, как и он.               Пиетт прислонился спиной к грязной стене и уставился на них.               — Криффовы преисподние, — прошептал он. Он долго молчал. Наконец, снова поднял глаза.               — Это настолько безумно, что я должен в это поверить, — он поднял колено, и Лее стало жаль его, поняв, что он был скован гораздо более неудобно, чем они.               Он прикусил внутреннюю сторону щеки, и Лея поняла, что начинает распознавать его мимику. Он обдумывал план действий. Наконец, он посмотрел прямо на нее.               — И что именно, принцесса, — спросил он, — я должен сделать?               — Дать нам уйти, — прошептала она, выдерживая этот напряженный взгляд. — Вы знаете, что это неправильно. Вы действительно хотели бы еще ситхов в галактике? Хотя это маловероятно, потому что Люк и я не падем. Он будет вынужден убить своих собственных детей.               Пиетт поморщился.               — Если я вас отпущу, — тихо ответил он, — будут потеряны жизни всех моих людей.               Сила, Лея ненавидела своего отца. Поставить такого хорошего человека в подобное положение!               Он коротко выдохнул: — Все в порядке. У меня есть компромиссное предложение. Если мы выберемся из этого, я помогу вам сбежать. Но мы должны дождаться ситуации, когда станет совершенно ясно, что сделать это помог вам я и только я. Я не положу больше своих людей на этот алтарь. Вы можете с этим справиться? Хватит ли ваших сил?               Она обменялась взглядом со своим братом, и он слегка кивнул.               — Мы можем это сделать. Но, капитан... — она сделала паузу, понимая, насколько противоречиво это должно звучать. — Я бы не хотела жертвовать и вами.               Он улыбнулся улыбкой человека, который видел слишком много: — Значит, вы не можете ненавидеть меня, принцесса? — спросил он.               — Думаю, вы знаете, что я уже давно не испытываю к вам ненависти, — ответила она.               Он наклонил голову: — Ну что ж. У меня была надежда. И мне очень жаль, моя дорогая. При других обстоятельствах, я думаю, мне было бы очень приятно с вами работать. Я ценю, что вы жалеете меня, ваше высочество. Но это — единственный способ, которым мы оба можем защитить жизни. Мы договорились?               Они с Люком кивнули: — Договорились.               — Хорошо, — продолжил он, — тогда у меня есть план, как нас отсюда вытащить. Опять же, я должен попросить вашего слова согласиться на мои условия, прежде чем мы начнем действовать. Если со мной что-то случится, я хотел бы получить от вас гарантии, что вы не оставите моих людей здесь на медленную и ужасную смерть.               Лее не нравилось, с какой готовностью он говорил о своей собственной кончине, как будто был готов пожертвовать собой. Как будто он ни для кого не представлял ценности. Ей было трудно в это поверить. Казалось, все его люди любили его, а не просто выполняли приказы. Венка казался другом капитана. Как бы то ни было, она могла его успокоить. Ни она, ни Люк не могли оставить людей в руках хатта.               — Я обещаю, что мы их не бросим, — серьезно сказала она ему. — Или вас.               Он слегка приподнял брови, но не протестовал.               — Спасибо. Тогда первое, что нам нужно, — это оружие. И я полагаю, вы хотели бы вернуть свои световые мечи.               — Мы не можем их почувствовать, — сказал Люк в отчаянии.               Капитана это определенно удивило: — Вы можете... почувствовать свое оружие? — Он выглядел так, как будто что-то щелкнуло у него в голове.               — Ну... когда у нас будет доступ к Силе, — ответил Люк.               — Удобно, — прокомментировал Пиетт с легкой улыбкой. — Особенно сейчас. Что ж, тогда...               — Они приближаются! — прошипела Лея, услышав голоса и шаги.               — Карк, — выдохнул Пиетт. — Я надеялся, что у меня будет больше времени. Оставьте их на себе!               У Леи не было времени удивляться его последнему заявлению, потому что капитан быстро заговорил снова:               — Реш, Иск, Лет, Лет, Аурек, — прошипел он, и совершенно неожиданно наручники на запястьях Леи и Люка щелкнули, цепь разомкнулась. Сила затопила ее, и девушка уставилась на Пиетта.               Голосовая команда. Хитрый ублюдок действительно не раскрыл, что это было возможно. Однако она поняла. Он дал им шанс, если следующая встреча с хаттом пройдет не так, как они надеялись.               Он кивнул ей, прежде чем охранники вошли в их камеру и поспешили поднять их на ноги и вывести в коридор.               А потом они снова стояли в вонючем дворе Бодуллы Хатта.