Рисование прямой кривыми линиями (Drawing Straight with Crooked Lines)

      Люк стоял на краю джунглей, его чувства были открыты и настроены на все, что его окружало.               Живые существа, обитающие в болотистых водах. Насекомые и птицы на деревьях и болотных травах. Сами деревья. Люди позади него — все бодрствующие и напряженные, за одним-единственным исключением. И он мог чувствовать сосредоточенность и беспокойство Леи.               Кто-то подошел к нему, и Люку не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это — коммандер Венка.               — Вы можете... вы уже чувствуете лорда Вейдера? — осторожно спросил он. Люк мог ощутить бурлящие в этом человеке противоречивые чувства. Ради Пиетта он отчаянно хотел, чтобы его командир прибыл, но, в то же время, был встревожен, не до конца веря, что они будут в безопасности от гнева Вейдера.               — Пока нет, — ответил ему Люк, глядя на медленно светлеющий горизонт.               Венка скрестил руки на груди и тоже уставился в ту сторону, хотя Люк был совершенно уверен, что на самом деле он этого не видел.               — Спасибо вам, — тихо сказал офицер, — за то, что вы делаете для капитана.               — Это Лея, — сказал ему Люк, бросив взгляд назад, в темное углубление джунглей. Он мог видеть только голову своей сестры, прислонившуюся к стволу дерева. Она не ослабила своих рук вокруг Пиетта, несмотря на то, что Эллери предложил ее сменить.               — Вы помогли его вытащить. Даже если он... не выживет, я благодарен, что он здесь, с нами. И не страдал так, как мог бы страдать, — Венка ясно остро это чувствовал, уставившись в землю, его эмоции в Силе были спутанными.              Люк вздохнул: — Я бы сделал это снова. Я не могу никого оставить на что-то подобное.         — Это что, кодекс джедаев? — с любопытством спросил Венка.               Люк фыркнул и посмотрел на него: — Насколько мне известно, нет. Я имею в виду, подобное согласуется с тем, что я знаю. Это просто... правильный поступок для любого «кодекса». Относиться к людям, как к людям. Стараться прекращать страдания. Это должно быть общим кодексом для всех.       — С этим не поспоришь, — ответил командир.              — Империя могла бы, — коротко ответил Люк. — Я могу представить миллиарды существ, с которыми обращаются, не как с людьми.               Венка сжал губы и, нахмурившись, снова уставился на рыхлую землю. Люк почувствовал легкий укол. Этот человек искренне выразил свою благодарность. Он пришел не для того, чтобы спорить о войне.               — Послушайте, Скайуокер... — начал Венка после неловкого момента. — Я — не слепой идеалист к любой из сторон этого конфликта. Но галактика велика. Сколько миллионов из нас, служащих в имперских вооруженных силах, записались, потому что думали, что будем делать именно то, что вы только что сказали? Прекращать страдания? Наводить порядок? Становится немного старовато, когда из-за Восстания мы все становимся одинаковыми. Жестокие, холодные, безмозглые имперцы.               Люк поднял на него глаза: — А мы не террористы, чтобы охотиться и убивать, как животных. Граждане второго сорта, которые осмелились высказать мнение, отличное от того, как благородный император любит всем заправлять. — Он сохранял свой спокойный тон. Ему нравился этот офицер, и, в конце концов, именно здесь лежала надежда на перемены. Ради мира. В существах, способных вежливо разговаривать друг с другом. Способных слушать.               — Это... справедливо, — сказал Венка. — Извините, я не...               — Нет, это мне очень жаль, — вмешался Люк. — Я напряжен и жду, чтобы почувствовать присутствие кого-то, кто в течение многих лет за мной охотился. Я не должен был срываться на вас. И... Знаете, мы с Леей не видим всех вас такими. — Он указал назад, в джунгли.               Венка позволил себе легкую грустную улыбку и тоже оглянулся.               — Я всегда утверждал, что капитан обладает особой силой. Он может заставить самых враждебно настроенных людей отступить уважительным поведением и выжидательно приподнятой бровью. Я имею в виду, что все мы до сих пор восхищаемся тем фактом, что он дружит с «Железным Максом»... — он замолчал. — Карк, — прошептал коммандер. — Мне придется ему сказать.               Люк был уверен, что уже слышал это имя раньше: — Макс… Вирс? Генерал Вирс? — спросил он.               — Да. Ваша пропаганда изображает его кровавым генералом. Но... они хорошие друзья, он и Пиетт. И мне придется ему рассказать... — он вытер пот с лица. — В смысле, если я до этого доживу.               — Вы доживете, — ответил Люк, чувствуя себя отчаянно защитным. — Я...               — Молодой человек.               У Люка перехватило дыхание, когда на него внезапно нахлынуло присутствие отца.               — В чем дело? — спросил Венка, его рука потянулась к бластеру, когда Люк сменил позу.               — Он прибывает. Расскажите моей сестре, хорошо? На случай, если она еще этого не почувствовала.               Венка повернулся обратно в более глубокие тени деревьев, чтобы повиноваться.               — Отец.               — Я совсем рядом. С тобой все в порядке? А с твоей сестрой?               — Мы в безопасности, отец, — настолько, насколько возможно на этой адской планете. И он мог чувствовать силу желания своего отца убедиться, что его дети не пострадали.               — Хорошо. Я закончу здесь и скоро буду с вами.               — Мы остаемся только для того, чтобы убедиться, что ты сдержишь свое обещание, отец, — послал Люк.               Мрачная целеустремленность: — Я не причиню вреда своим людям, Люк. Они действительно очень хорошо справились.               Внезапно заподозрив вспышку удовлетворения, которую он почувствовал от своего отца, Люк нахмурился.               — Подожди. Что ты заканчиваешь?               Всплеск Силы...               …и вдалеке поднялся огромный огненный шар. Венка и Эллери прибежали посмотреть, что случилось.               — Карковы преисподние! Отец, что ты сделал?               — Объяснил хатту, какую большую ошибку он совершил. До того, как отрезал ему голову от тела. И разрушил его жалкую крепость.               — Что случилось? — спросил Эллери. Венка соображал быстрее.               — Лорд Вейдер? — уточнил он, поворачиваясь к Люку.               — Да, — коротко ответил тот.               — Не нарушит ли это твое драгоценное взаимопонимание с картелями?               — ОНИ расстроили МЕНЯ. Я также отправил сообщение на Нал Хатту: перейдут мне дорогу, и я приведу «Эскадру Смерти», чтобы превратить их систему в не более чем дымящееся воспоминание.               Люк моргнул.               — На самом деле они не причинили вреда ни мне, ни Лее.               — Он УГРОЖАЛ этим. И он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО причинил вред моему офицеру. Это, по сути, нападение на имперские силы, и оно будет встречено быстрым возмездием.               Пауза.               — Ты и твоя сестра... останетесь?               Люк вздохнул по связи: — Лея тебе не доверяет, — сообщил он отцу.               — Я... не могу ее винить. Сделай все, что в твоих силах, сын, чтобы ее убедить. Я... дал тебе слово.               Сила подтолкнула Люка.               — Я постараюсь, отец.               — Я иду.               ************               Лея вздохнула после того, как Венка сообщил ей новость о прибытии ее отца. Она предпочла бы избавить капитана от мучений, ожидающих того по пробуждении. Но она обещала, что если он все еще будет жив...               А это было так. Его дыхание было затрудненным, и его жар обжигал девушку, но он был стойким, даже находясь без сознания.               Она сделала ему две инъекции обезболивающего, прежде чем сконцентрироваться в Силе, чтобы осторожно вывести его из сна. Его в таком состоянии удерживала смесь естественной усталости его тела и ее собственной силы, так что девушке не пришлось слишком стараться.               Что было бы хорошо, если она скоро столкнется со своим родителем-убийцей.               Капитан...               Пиетт пошевелился рядом с ней, и она почувствовала момент, когда он пришел в сознание.               — Ммм...               — Дышите глубже, капитан, — сказала она ему, когда он напрягся от вернувшейся боли.               — Это... очень больно, — выдохнул он, тяжело дыша.               — Я знаю. Мне очень жаль.               Однако он подчинился, а затем осторожно отодвинулся от нее, чтобы прислониться к большому корню. Она видела, что он пытается контролировать слабость своего тела.               — Лорд Вейдер? — спросил он, наконец, справившись со своим дыханием.               — Уже в пути, — сказала она, пытаясь унять бешеное биение собственного сердца.               — Тогда, принцесса, — сказал Пиетт, опираясь рукой о корень и пытаясь встать, тревожно покачиваясь, — я хотел бы знать, не могли бы вы помочь мне... стать, как можно более презентабельным.               Один из солдат протянул ей капитанский китель. Они забрали рюкзаки, которые спрятали в джунглях, прежде чем отправиться в поселение.               Пиетт прислонился к большому корню, и она видела, как дрожат его руки.               — Капитан... — начала она, ее сердце болело так, как она не считала возможным после того, как ее ожесточила эта война.               — Пожалуйста, — твердо сказал он. — Я... Я знаю, что выгляжу просто... упрямым. Но я не... выживу в любом случае... и я был бы признателен за достоинство... моей униформы.               Тогда Лея со жжением в глазах подошла к нему и придержала рукав кителя, чтобы мужчина просунул в него руку. Она помогла ему натянуть китель, прежде чем перейти на другую сторону. Капитан сильно поморщился, когда она коснулась его руки, чтобы направить ее в рукав.               — Что? — спросила она.               — Извините. Кажется, треснула кость, — выдавил он сквозь стиснутые зубы.               Она поджала губы и очень осторожно помогла ему, прежде чем обойти спереди, чтобы застегнуть за него застежки.               — Я криффовски устала плакать, капитан, — сказала она ему, защелкивая замок на плече. Пиетт был всего на несколько дюймов выше ее, и она с вызовом встретила его взгляд.               — Мне очень жаль, — ответил он, глядя вниз, чтобы неловкими пальцами застегнуть ремень. — Я действительно это ценю, принцесса. В более крупном... раскладе... на одного имперца меньше поводов для беспокойства.               — Не говорите так! — воскликнула она, очень из-за этого рассердившись. Такая противоречивая. Ненавидящая ситуацию, своего отца, хаттов...               Послышался грохот, и они оба повернулись, чтобы посмотреть на линию деревьев, где стояли Люк и Венка.               — Что это было? — выдохнул Пиетт.               Она чувствовала присутствие отца. Его гнев.               — Что-то связанное с моим отцом, — ответила она.               Пиетт достал свое кепи из кармана брюк, и Лея крайне восхитилась капитаном. Желанием подойти к смерти с твердой решимостью и достоинством своего ранга.               — Капитан, — сказала она, отбросив весь свой гнев и свои щиты. В этот момент она была просто Леей, и он, казалось, отреагировал на перемену в ее поведении, карие глаза были полны сострадания.               — Вы не умрете от руки моего отца, клянусь в этом. И... и если мы не сможем вовремя вам помочь... Я всегда буду считать вас своим другом.               Его лицо исказилось, и она знала, что он пытается удержать свои эмоции под контролем.               — Спасибо, принцесса. Это... очень любезно. За дружбу, которая могла бы быть, — и он протянул руку, которую она обогнула, чтобы нежно его обнять. — Такие друзья, какими мы, могли бы быть, обнимаются, — сказала она, чувствуя жар его болезни и напряжение, когда он пытался сдержать боль. Но он все равно положил руку ей на спину.               — Моя дорогая...               Рядом послышался вой двигателей шаттла, и они оба вздрогнули.               Он двинулся вперед и споткнулся.               Она подошла к нему без его просьбы и обняла за талию.               — Спасибо, — сказал он ей, опираясь на ее поддержку, пока они осторожно шли по влажной земле к краю джунглей. Коммандер Венка оглянулся, чтобы увидеть их приближение, и выпрямился. Лея смогла увидеть на его лице быстро подавленное горе и хорошо его понимала. Мужчине рядом с ней могли оставаться минуты, в зависимости от того, насколько кровожадным был ее отец. Может быть, несколько часов, если позволят убить его этому ужасному яду.               Она почувствовала, как световой меч на ее поясе слегка ударял ее по ноге, пока она шла, и подумала о возможности его использовать.               — Я доверяю ему, Лея, — раздался в ее голове голос брата.               Хорошо для тебя. — Тогда я буду благоразумной, — коротко ответила она.               Небольшая группа имперцев вытянулась по стойке смирно, когда опустился посадочный трап, и, несмотря на то, что они были грязными и измученными, им удалось продемонстрировать тот особый четкий профессионализм, который их отличал.               Пиетт отошел от нее, выпрямившись и с величайшим усилием сжав за спиной дрожащие руки.               Но он не боялся. Она чувствовала к нему полное доверие. Он знал, что в любом случае умрет. На него снизошло странное спокойствие — он был так убежден, что его жизнь заканчивалась.               Ее собственная решимость окрепла. Может быть… просто, может быть, ее отец обладал способностью исцелять... если бы она смогла его убедить …               И характерный скрежет вокодера ее отца прозвучал до того, как появились его ботинки, а затем из шаттла выскользнула остальная часть его огромной фигуры — очень грациозно для такого высокого мужчины. Он сделал несколько шагов, чтобы встать перед ними и засунуть большие пальцы рук за пояс, прежде чем этот шлем наклонился к Пиетту.               И тот — стремясь защитить своих людей, — шагнул вперед, чтобы встретить лорда ситхов, склонив в знак уважения голову.               — Милорд. Я приношу извинения за то, что вам пришлось прибыть. Очевидно, что неудача лежит на моих плечах. Если вы хотите применить... дисциплинарные меры, я бы попросил, чтобы их перенес я один. Мои люди только выполняли мои приказы.               Венка пошевелился при этих словах, но сжатие челюсти Пиетта было всем, что потребовалось командиру, чтобы успокоиться.               Лея положила пальцы на холодный металл своего светового меча и знала, что ее отец заметил это движение. Люк рядом с ней дрожал от напряжения.               — А вы следовали моим, капитан. Скайуокеры здесь, — протянул ее отец, не глядя на них.               Пиетт мельком взглянул на нее: — Да, милорд. Мне дали понять, что юный Скайуокер был с вами в контакте...               Он слегка покачнулся и остановил движение. Лея сделала маленький шаг ближе к нему.               Последовала напряженная пауза. Вдалеке в воздух поднимался дым от разрушенного комплекса хаттов.               — Я прибыл, чтобы забрать вас всех, — продолжил ее отец. — Это правда, что мой поступок будет замечен императором. Будут последствия.               Пиетт вздохнул и вздернул подбородок.               — Милорд...               Поднялась рука в черной перчатке: — Если бы я сделал хоть одно движение в вашем направлении, капитан, моя дочь набросилась бы на меня. — Он сделал паузу и наклонил к ней шлем. — Разве это не так, Лея?               Очень, очень ошеломленная тишина.               Лея нарушила его, зажгла свой клинок и встала перед Пиеттом.               — Я бы хотела наброситься на тебя по любой причине, отец, но да.               — Карковы преисподние, Лея... — пробормотал Люк позади нее.               — Ваш от... — начал Венка, но захлопнул рот в тот момент, когда черный шлем качнулся в его сторону.               — Вы больны, Пиетт. Вы сочли, что, если вы все равно умираете, то должны попытаться спасти этих людей, я так понимаю?               Капитан сжал губы, на его лице был заметен пот из-за климата и лихорадки.               — Лорд Вейдер... Да. Да, я попросил бы об этом.               Лея затаила дыхание, глядя в эти черные линзы, в которых дважды отражался свет ее клинка.               И тут произошло нечто совершенно неожиданное.               — Ради карка! Сначала все узнают, что она — ваша дочь, а теперь вы допрашиваете человека, который отчаянно нуждается в лечении, чтобы выяснить то, что уже о нем знаете. Он предан, проклятье! А теперь отдайте его мне, милорд!               И коренастый седовласый мужчина со стальными глазами зашагал вниз по трапу, от него исходило раздражение.               — Доктор, если бы вы не были необходимы для моих планов... — предостерегающе начал Вейдер.               — Я знаю. Вы хотели бы убить меня тысячью творческих способов, милорд. Но мы достаточно задержались, чтобы вы смогли разобраться с хаттом. Пожалуйста, позвольте мне делать свою работу.               Лея нахмурилась, глядя на мужчину. Врач?               — Доктор Хенли, — еле слышно произнес Пиетт у нее за спиной. — Почему вы здесь? Милорд, я не понимаю...               — Коммандер Венка, — сказал ее отец, поворачиваясь к мужчине. — Не могли бы вы доставить капитана на борт? Помогайте доктору во всем, что ему нужно. Лея, отключи свой клинок, чтобы Хенли смог помочь Пиетту.               Лея разинула рот. Доктор выжидающе уставился на нее.               Она деактивировала меч и отступила назад, к капитану.               — Что вы намерены делать? — прорычала она.               — Это, — ответил тот низкий голос, и ее отец небрежно махнул рукой на Пиетта, чьи глаза закатились прямо перед тем, как он упал. Венка был там — быстро сообразил и поймал своего капитана, с тревогой поглядывая на командира.               — Идите, — сказал отец, склонив голову. Хенли включил свой сканер, когда Венка отнес Пиетта на борт шаттла. — И остальные из вас, — продолжил он, обращаясь к солдатам и Эллери. Они быстро подчинились, а затем Лея и Люк остались наедине со своим отцом.