Механизм любви

Шум двигателя автомобиля скорее расслаблял Кларк, чем напрягал. Девушка, возможно, должна была бы бояться даже простого слова "машина", но почему-то ей будто бы всë равно. Мелькающие дома, пролетающие мимо люди, спешащие куда-то, а так же морозный дождь будто бы успокаивал ураганы и стихийные бедствия внутри Кларк. Присутствие Лексы рядом так же приносило ей умиротворение, потому что она доверяла ей. Кларк доверяла Лексе. — Не хочешь заехать куда-нибудь? — вдруг нарушает тишину Лекса, временами поглядывая то на свою спутницу, то на радио, — Может быть кафе, парк, ресторан или кино? Кларк слабо улыбается и изнурëнно качает головой из стороны в сторону, что светлые пряди, погрязшие во тьме туч, подпрыгивают при каждом движении. — Это не лучшая идея, Лекса, — выдыхает она хрипло после долгого молчания и тут же прочищает горло, — Я имею ввиду, что я пока что не готова. Лекса выворачивает руль, взглянув на мгновение в окно, а затем снова давит педаль в пол, слушая всплеск лужи, по которой проехались шины автомобиля с определëнным рвением. — Не готова к людям? — Лекса дëргает уголком губ, изображая улыбку, а затем снова смотрит на Кларк, отвлекаясь от дороги, — Ты думаешь, что они будут тебя осуждать? — Следи за дорогой, пожалуйста, — на выдохе тараторит блондинка и расслабленно откидывается на спинку сиденья, когда Лекса прислушивается к еë словам, — Дело не в осуждение или чëм-то подобном. Я просто не готова к взглядам незнакомых людей. Мисс Армстронг нечего на это сказать. Она повела плечом, а затем плавно вывернула руль в другую сторону, слегка вздрагивая, когда шум грома заполнил Нью-Йорк, а вдали тëмное небо пару раз озарили вспышки молний. Обе девушки некоторое время едут в тишине, пока Лекса не решается включить радио, несколько раз тыча в кнопку для переключения радиостанции. В конце концов салон заполняет спокойная музыка, а голос певца настолько нежный и глубокий, что глаза Кларк начинают невольно закрываться. Еë висок упирается в стекло окна на дверце с еë стороны, пока дождь продолжает бить по машине, отстукивая определëнный ритм с невероятной скоростью и смешиваясь со звуком двигателя и песни. Слегка ощутимый запах сырости, проникающий через приоткрытую щель окна Лексы, запах салона и парфюма Лексы проникают в нос Кларк и убаюкивают еë с невероятной скоростью. — Думаю, тебе просто нужно время, — Лекса снова тормозит на светофоре, оглядывая поток машин, слепящих своими фарами сквозь мокрое лобовое стекло. Серость Нью-Йорка может поразить даже чëрно-белые фильмы. Пара вещей, не дающих утонуть в этой грязи заполняют мокрую улицу. Красные стоп-сигналы автомобилей расплываются по лобовому стеклу машины Лексы, пока машина впередм то и дело сверкает ими вместе с другими машинами. В очередной раз хмурое небо на несчастную миллисекунду вспыхивает, а за этим почти мгновенно слышится мощный и раскатистый гром. — О чëм ты? — бубнит Кларк с закрытыми глазами. Еë дыхание ровное, спокойное, ещë немного и она может уснуть в любой момент. — Я о том, что это большой стресс для психики и тела, Кларк, — Лекса постукивает по рулю пальцем, и обе девушки понимают о чëм идëт речь, — Поэтому тебе нужно время, чтобы оправиться. Стоит ли говорить о том, что мисс Армстронг противно говорить такие речи, если учитывать то, что это она виновата в потере конечности Кларк? Пухлые губы поджимаются, создавая полоску, а затем с лëгким хлопком приоткрываются, и Лекса вздыхает, метая взгляды на поток машин. — Эй? — она переводит взгляд на Кларк и пару раз удивлëнно моргает, разглядывая закрытые глаза блондинки. Ресницы Кларк трепещут во сне, губы слегка приоткрыты, а голова вибрирует из-за стекла, пока двигатель работает. В некотором роде это заставляет мисс Армстронг расслабиться, потому что сложные для неë темы уходят на второй план. Обсуждать больше нечего, да и будить блондинку не хочется. Поэтому Лекса включает печку и направляет горячий воздух вниз, чтобы у Кларк не замëрзли ноги. Когда светофор переключает свой цвет, сигнализируя о том, что можно ехать, то Лекса вместе с потоком машин отправляется дальше, откинувшись на спинку чëрного кожаного сиденья. Возможно, ради таких моментов она и жила? Отвозить подругу домой в дождь, забрав еë из больницы. Даже если вина была полностью на мисс Армстронг. От этих мыслей у Лексы вырывается вздох, а всë наслаждение этим покоем улетучивается прочь. Когда музыка плавно перетекает в другую, то Лекса в очередной раз бросает взгляд на лицо Кларк. Светлые, слегка грязные волосы упали на еë щëки, нос, красиво обвивая лицо. Шатенке хочется дотянуться и убрать светлые пряди подальше, чтобы они не щекотали лицо спящей, но еë задачей было без происшествий доставить Кларк домой. Поэтому она продолжает вести машину с ещë большей внимательностью к мокрой дороге. В скором времени Лекса заезжает во двор и оглядывает его. Одно единственное дерево, многоэтажный дом, клумбы с парой завядших цветов и травой. Неудержимый вздох срывается с пухлых губ вновь, а машина медленно продвигается вперëд, покачиваясь на размытых дождём ямах на асфальте. — Спишь, Кларк? — почти шепчет Лекса, снова разглядывая лицо Гриффин. Та никак не реагирует, поэтому Лекса смотрит на время на дисплее автомобиля, а затем проезжает дальше, вставая на парковку. Она не заглушает двигатель, чтобы в салоне было тепло, пока снаружи холодно, туманно и льëт дождь. Тучи, молнии продолжают сверкать где-то далеко, будто бы приближаясь с каждой вспышкой, а затем ударяют где-то рядом. Гром порой разносится настолько громко, что вот-вот треснут стëкла, но Кларк продолжает мирно и спокойно спать, не обращая на это никакого внимания. Мисс Армстронг остаëтся только удивляться тому, какой крепкий сон имеет блондинка. Она продолжает разглядывать спящее лицо девушки и, в конце концов, опускает взгляд на маленькую родинку чуть выше губы. Пухлые губы растягиваются в лëгкой улыбке, а хвойные глаза будто бы приобретают блеск в этот момент. В другой же момент, Лекса вздрагивает от громкого гнева небес, брови сводятся к переносице. А ведь Кларк могла бы и не открыть глаза больше. Никогда. Если бы ты заставила Линкольна ехать ещë быстрее в ту ночь. От этих мыслей шатенке становится ещë хуже. Она опускает взгляд на свободный рукав, лежащий на бëдрах Кларк. Даже без руки она прекрасна. Это еë не портит. Лекса крепче обхватывает руль автомобиля и кладëт подбородок на самый его верх, устремляя взгляд на небо. Она приподнимает свои тëмные очки и будто бы выглядывает из-под лобового стекла, чтобы рассмотреть оттенки небес. Тëмные, мрачные и в некотором роде олицетворяющие состояния двух девушек внутри. Лекса не знает сколько времени прошло, потому что, мягко говоря, ей было всë равно. Возможно пара минут с прибытия, а может быть и час, а то и два. В скором времени Кларк открывает свои голубые глаза, которые на данный момент сложно было бы сравнить с хмурым небом. — Извини, — хрипло шепчет Кларк и трëт свои сонные глаза, устало зевая, — Я не слишком долго спала? — Не слишком, — уголок губ шатенки приподнимается, пока хвойные глаза разглядывают сонный вид Кларк, — Тебе тепло? Гриффин кивает и, обхватив пальцами сиденье, немного наклоняется вперëд, смотря на дисплей автомобиля. — Почему ты меня не разбудила? — брови сводятся к переносице, а в голубых глазах читается замешательство. — Я никуда не спешу, чтобы будить тебя, Кларк, — на выдохе отвечает ей Лекса и потягивается на своëм сиденье, пару раз поведя плечами. Кларк и Лекса некоторое время сидят молча и смотрят перед собой на небо, а затем переводят взгляды друг на друга. Первая улыбнулась Лекса, а за ней и Кларк. — Спасибо, что дала поспать, — Гриффин пускает смешок и пальцами находит ручку от дверцы, — И спасибо, что довезла до дома. — Всегда пожалуйста, Кларк, — Лекса приоткрывает дверцу автомобиля сразу после Кларк, но не выходит, а затем достаëт пачку сигарет, глядя в след Гриффин. Кларк неспеша идëт к себе, промокает насквозь под дождëм, но затем встаëт на месте, оборачивается, вперив свой взгляд в торчащую из салона тонкую руку с зажатой сигаретой между пальцами так, чтобы ладонь прикрывала еë от дождя. — Эй! — зовëт она Лексу, переминаясь с ноги на ногу под беспощадным ливнем. Мокрый асфальт и тротуар отражают красные стоп-сигналы автомобиля Лексы, пока сероватые оттенки пляшут в глазах прохожих. Фары машины уверенно светят вдаль, освещая линию парковки перед собой, а под тусклым светом недавно поставленного фонаря мелькают капли дождя. Лекса высовывает свою голову и смотрит назад, на Кларк, не забывая вознести над головой ладонь. Зелëные глаза встречаются с голубыми, отражая любопытство. Кларк делает глубокий вдох, ещë пару секунд мнëтся на месте, а затем сжимает ремешок своего растрëпанного клатча. — Может быть, немного чая? — кричит она, перебивая громкий шум дождя, отмахиваясь от капель, стекающих по еë лицу и волосам. Мисс Армстронг поднимает свои брови, а затем заглушает двигатель и выходит из своей машины, ставя еë на сигнализацию. Она спокойно идëт до Кларк, продолжая курить, потом выбрасывает окурок в ближайшую мусорку, не забыв потушить его о мокрую поверхность стали. — Я не против, — сократив оставшееся расстояние, почти шепчет Лекса. Кларк неуверенно кивает и ведëт девушку к подъезду, заходит внутрь и жмëт кнопку вызова лифта. Двери сразу же открываются, будто бы лифт и не ехал до их этажа. Сначала заходит Кларк, а за ней и Лекса, постоянно теребящая что-то в кармане штанов. Кларк очерчивает пальцем кнопки этажей, жмëт кнопку с цифрой восемь и двери тут же закрываются, оставляя девушек в закрытом пространстве, отражающем всë, что происходит в лифте. — Какой чай ты обычно пьëшь? — не поворачиваясь к Лексе, спрашивает Кларк, выводя узоры по проëму между дверями, образующему тонкую полосу. — Любой, кроме зелëного, — выдыхает шатенка, разглядывая затылок Кларк, затем смотрит на зеркала в лифте, отмечая приятный профиль блондинки. — А травяной? — уточняет Кларк и, как только лифт издаëт звук прибытия на нужный этаж, а двери раздвигаются, сразу же выходит вместе с Лексой. — Разве это не одно и то же, что и зелëный чай? — Лекса наблюдает, как Кларк подходит к двери своей квартиры и опускает голову вниз, роясь в своëм клатче в поисках ключа, раздвинув безымянным и большим пальцами края, а когда находит, то подносит его к замочной скважине. — Не совсем, — Кларк вставляет ключ в скважину и пару раз поворачивает его, — В травяном чае нет кофеина, потому что в нëм нет чайных листьев, а ещë он делается из сушëных трав, фруктов и цветов. Девушки проходят в тëмную, даже слегка мрачную квартиру. Пыль успела скопиться на полках, что не ускользнуло от взгляда Лексы, но она ничего не говорит по этому поводу. Возможно, для неë и было привычно жить в постоянной чистоте и порядке, но она так же понимала, что Кларк долго не было дома. С другой стороны первое время Блейки ходили в эту квартиру и убирались, хозяйничая, но это не продлилось долго. — Ты и правда разбираешься в чае, — как можно тише говорит Лекса, боясь разрушить атмосферу квартиры, и снимает свою обувь, хотя и была не уверена в том, что это хорошая идея, — Но тогда почему травяной чай называется чаем, если в нëм нет чайных листьев? — Этого я не знаю, — пожимает плечами Кларк и морщится от странного ощущения в правом плече, а затем бросает клатч прямо на пол и проходит вперëд, оглядывая свою квартиру. Окно в гостиной закрыто от посторонних взглядов с помощью чëрных штор. Каждые шаги по тëмному полу, покрытому материалом под дощатый стиль, оставляют мокрые следы, ещë больше выявляя наличие пыли даже на полу. — Вот блин, — вздыхает Кларк, оглядывая следы за собой, а затем неловко смотрит на Лексу, — Прости, что так грязно. Кларк привыкла к пыли и грязи, отдавая всë своë внимание картинам и искусству, но на данный момент в квартире было слишком пыльно, что даже ей было непривычно от этого. Лекса лишь пожимает плечами и следует за Кларк, откладывая в своей голове задачу о стирке своих новых дорогих носков. Не то, чтобы она слишком волновалась по этому поводу, потому что нахождение рядом с блондинкой перекрывало все минусы. Лекса оглядывается снова по сторонам и замечает вбитые гвозди в стенах, но картин нигде нет. Возможно, в будущем Кларк расскажет ей причину этого, а пока что Лекса будет спокойно плыть по течению и делать всë для того, чтобы девушка не чувствовала себя слишком ущемлëнной. — Подожди, не садись, — чуть ли не прикрикивает Кларк, когда замечает, что Лекса подходит к чëрному угловому дивану, — Я протру, ладно? Пыль скопилась даже на кожаной обвивке дивана, из-за чего он казался не чëрным, а слегка сероватым. Лекса вздыхает, подумывая о том, как уговорить блондинку на вызов клининговой компании, однако пока что она тактично продолжает молчать. Тем временем Кларк идëт на кухню, хватает одной рукой тряпку и вертит кран, смачивает ткань и, даже не выключив воду, идëт в гостиную к дивану. Она быстро приводит его в порядок для того, чтобы можно было спокойно усесться и даже откинуться на спинку. — Тут давно никого не было, поэтому так пыльно, — заглядывает в глаза Лексы она и вздыхает, а затем выкидывает тряпку в мусорное ведро. — Я понимаю, всë в порядке, Кларк. Лекса дарит девушке тëплую улыбку, стараясь подпитать ту чувством непринуждëнности и это быстро работает. Напряжëнные плечи Кларк медленно опускаются вниз, а нижняя губа вылезает из-под другой. Девушка расслабляется и кивает. — Ты можешь пока что посмотреть телевизор, если хочешь, а я займусь чаем, — Кларк берëт пульт со стеклянного маленького столика, ножка которого выполнена в изощрëнном изогнутом стиле в коричневых и чëрных цветах, морщится от оставленного чистого следа от пульта на нëм, а затем передаëт пульт Лексе. Лекса принимает пульт и тут же включает телевизор, волнуясь. Про себя она то и дело что молится, чтобы Кларк не так часто смотрела телевизор, потому что если Лексу раскроют, то в первую очередь это всë попадëт в СМИ. Она подмечает, как девушка отходит от неë и идëт на кухню, слушает, как звук воды пропадает, шумит металл чайника. Лекса переводит взгляд на экран телевизора, а затем быстро осматривается по сторонам, будто бы оценивая гостиную. Коричневые стены без единого изьяна говорят о том, что квартиру берегли, а на ремонт приложена рука мастера. Стеклянный столик покрыт еле заметными царапинами. Она встаëт и подходит к окну, раздвигая чëрные шторы в пол с таким рвением, что с них буквально разлетаются маленькие песчинки пыли. В первую очередь Лексу ослепляет вспышка молнии, пока она слушает дождь, который мешается с голосами из телевизора. Маленький кактус в таком же маленьком горшке выглядит так, будто пережил атомную войну. Его цветок завял, а зелëный цвет начал переходить местами в жëлтый. Рядом стоит пульверизатор, поэтому Лекса, не задумываясь, хватает его и начинает опрыскивать бедное растение, пока Кларк возится на кухне. Она несколько раз прыскает на землю, чтобы пропитать еë водой, но, решив что этого мало, откручивает распылитель и выливает воду на почву. Затем она закручивает его обратно, ставит пульверизатор на место и задëргивает шторы, вновь оказываясь в темноте и мраке. Сев на диван, Лекса невольно задумывается о том, что она и подумать не могла буквально неделю назад, что будет сидеть в квартире Кларк и ждать свой чай. Это странное, но приятное ощущение. — Вот и я, — раздаëтся голос справа и Лекса поворачивает голову, замечая Кларк в паре шагов от себя и с двумя кружками в одной руке. Она сразу же подрывается с места и берëт одну кружку из еë руки, садится обратно и взволнованно смотрит на девушку. — Зачем тебе тряпка? — шатенка кивает на предплечье Кларк, на котором висит мокрая тряпка. — Думаю, ты уже знаешь ответ, — хмыкает Кларк и ставит свою кружку с чаем на стол, — подними кружки, пожалуйста. Лекса поднимает обе кружки, а Кларк резким движением руки сбрасывает тряпку в руку и обхватывает еë пальцами, протирает стеклянный стол и снова уходит на кухню, чтобы убрать грязную ткань. Лекса ставит кружки обратно с тихим стуком и вздыхает. Чай пахнет невероятно вкусно и приятно, отдаëт лëгкими нотками сладости, хотя Лекса на все сто процентов уверена, что сахар Кларк не накладывала. — Это мой любимый травяной чай, — раздаëтся хрипловатый голос уже над ухом и Лекса вздрагивает, поднимая голову, — Его пила моя мама, а я подсела на него сразу за ней. Лексе хочется расспросить больше, но она и так всë прекрасно знает. Она знает о том, что происходило в прошлом девушки, в настоящем, но лишь в общих чертах. Биография, которую ей достала Индра на Кларк, давала свои плоды. И даже укрепила желание Лексы быть рядом с девушкой и стать еë опорой, при этом стараясь сохранить свою ужасную тайну от неë. Не смотря на то, что Кларк имеет право знать, кто на самом деле рядом с ней сидит. Мисс Армстронг, она же Лекса, двигается в сторону и обхватывает ручку кружки покрепче, обводя кончиком пальца края. Сидеть тут, в квартире Кларк, пить рядом с ней чай, чувствовать еë запах. Это была странная смесь, но не плохая. Лексе нравилось проводить время с Кларк. Сначала она проводила время с ней из-за чувства вины, а потом из-за того, что у неë сложилось ощущение, что они могут стать подругами. Подругами ли? Лекса сжимает в другой руке пульт и встряхивает головой. Вероятнее всего это невозможно. Или возможно? — Слушай, Кларк, — вдруг подаëт она голос, — Я не настаиваю, но не могла бы ты рассказать мне немного о себе? Лексе нужно было добиться информации от самой девушки, чтобы в будущем не подставлять саму же себя. Она знает еë биографию в общих чертах, но не может говорить на определëнные темы, чтобы не подставить себя под угрозу разоблачения. — Было бы о чëм рассказывать, — нежелание открываться у Кларк было очевидным, но она будто бы чувствовала, что должна это сделать, ведь доверяла Лексе, — Я обычная девушка, которой просто не повезло по жизни, вот и всë. — Хочешь сказать, что тебе не повезло оказаться не в то время и не в том месте? — Лекса разглядывает эмоции на лице Кларк, каждое движение еë мышц лица, глаз, но не подмечает ничего, что могло бы намекнуть ей о том, что это нежеланная тема. — Да, что-то вроде того, — Гриффин дует аккуратно на поверхность чая, разглядывая волночки, создаваемые дыханием, — На самом деле причина не только в аварии, поэтому всë немного запутаннее, чем кажется на первый взгляд. Так, авария была ясна для Лексы. Эта информация висела на двери в палату прямо на вставке с документом о случае пациента, его диагнозе и лечении. Ей нужно было узнать о родителях девушки. Она знала, что с ними произошло, но расскажет ли Кларк причину этого, да и в целом об Эбби Гриффин и Джейке Гриффин? — Что-то ещë? — беря пример у Кларк, Лекса обдувает горячий чай, заставляя пары исчезать, делая завитки в воздухе и испаряясь в нëм. Если бы Лекса была котëнком, она бы мгновенно сжалась в комочек от пристального взгляда, которым одарила еë Кларк. Шатенке пришлось вздëрнуть подбородок, чтобы почувствовать себя защищëнной от этих голубых глаз. Кларк замечает необычную реакцию, но молчит. Пара вдохов и выдохов помогают ей расслабиться, поэтому девушка с тихим прихлëбом отпивает чай, морщась от кипятка на языке. — Да, что-то ещë, — бурчит она и метает взгляд на телевизор, вздрагивая от очередного грохота за окном. Решившись перевести тему, Лекса ëрзает на диване и пару раз прочищает своë горло, вздыхает и смотрит в свою кружку. Пока что она вряд ли чего-то добьётся от Кларк. — Знаешь, мы с тобой почти незнакомые люди, — говорит мисс Армстронг. — К чему ты это? — К тому, что мы могли бы узнать друг друга получше, если ты не против, — Лекса смотрит на Кларк, оценивая еë реакцию, — Я зря зубрила биографию твоей Хьюгет, как школьница? Вот оно. Кларк не сдержалась и тихонько рассмеялась, что было ожидаемо для шатенки. Именно этого она и желала, чтобы Кларк расслабилась ещë больше рядом с ней и почувствовала себя спокойно и комфортно, считая, что Лекса не собирается лезть ей под кожу всеми силами для выяснения разных секретов. Но тем не менее, в некотором роде мисс Армстронг хотела этого. — На самом деле не зря, как видишь, это дало свои плоды, — Гриффин кивает, как болванчик и заглядывает в зелëные глаза слева от себя, а после этого обводит взглядом гостиную, в которой сидят девушки, — Ты находишься в моей квартире. Правый уголок губ Лексы потянулся вверх и тут же упал под звук грома за окном. Девушки посмотрели на прикрытые шторами окна и вздохнули. — Сегодня погодка, конечно... — начинает Кларк. — Не очень, согласна, — Лекса закончила за неë. — Это как посмотреть. Я вот люблю дождь, но в меру, — тонкие и исхудавшие пальцы пробегаются по линии челюсти, а затем подбородку, очерчивая почти незаметную ямочку, — Хотя, возможно, мой настрой к дождю может быть изменчив. И снова пульт оказывается на столе, а свободная рука шатенки устраивается на спинке дивана. Лекса повернула половину корпуса к Кларк и улыбнулась, поднимая свою бровь, что не ускользнуло от взгляда Гриффин. — Что-то вроде: "Ох, неужели пошëл дождь? Ну наконец-то!" — затем Лекса немного отсаживается и опускает взгляд в пол, наигранно изображая грусть, — А через неделю, когда у тебя хорошее настроение: "Вот чëрт, снова этот грëбаный дождь!" Лекса не умела шутить, но всеми силами старалась помочь Кларк расслабиться ещë больше. — Да-да, — в этот момент срывается хохот с губ Кларк, — Что-то из этого рода, всë верно! — Подожди! — Лекса поддувает воздух с помощью другой руки, лежащей на спинке дивана, себе в нос, — Чувствуешь это? Пахнет переменчивым мнением. — Скорее настроением. Искренний и заливистый смех наполняет мрачное пространство, заставляет барабанные перепонки Лексы чуть ли не таять от этого звука. Лекса готова была бы отдать всë, чтобы снова побыть причиной смеха девушки, сидящей сбоку от неë. Именно она отняла у неë возможность смеяться и именно она вернëт ей эту возможность. По крайней мере стоит только надеяться. Однако, подобный настрой в такой мрачной квартире, в которой без неë Кларк бы уже утонула в депрессии и самокопании, даëт свои плоды. Когда Лекса только-только вошла в квартиру Кларк, создалось ощущение, что всë здесь давным-давно вымерло. Ни смеха, ни улыбок. Только боль, печаль и тоска. — Слушай, я тут заметила, что у тебя гвозди вбиты в стены, — Лекса решает зайти издалека, надеясь, что Кларк подхватит эту тему и откроется ей, — Я тут всë хотела спросить на этот счëт кое-что. Кларк снова обращает внимание на девушку рядом с собой, понимая то, на что намекает собеседница. — Раньше на них висели картины, — бывшая художница делает глоток из своей кружки, потому что чай успел немного остыть за это время. — А почему нет картин? — в этот момент Лекса бьëт прямо в лоб вопросом, потому что Кларк начала медленно, но верно отвечать ей. Сухой вздох, напряжëнные мышцы лица... Всë это говорит ей о том, что Кларк неприятна эта тема. — Мои друзья хотели сделать мне сюрприз, но, — Кларк горько усмехнулась и прикусила край кружки со звонким скрежетом зубов о стеклянный ободок, — Не совсем удачно. — Что именно они сделали? Не слишком уверенная в том, что стоит открывать такую информацию, Кларк содрала зубами кожу уже со своей губы. Она не привыкла рассказывать кому-то о своих проблемах, но, вполне возможно, что пора бы отбросить свои принципы и внутренние переживания о том, что она кого-то нагрузит этим. Тем более Лекса просто была заинтересована, почему бы и нет, Кларк? — Начнëм с того, что я дала им ключи от квартиры, чтобы они прибирались здесь время от времени, — Кларк опустила взгляд в кружку, разглядывая своë отражение на поверхности почти прозрачного чая, прислушиваясь к глоткам сбоку, — Я не просила об этом, они сами настояли. — А что дальше? — Они знали, что я хочу продать свои картины, — продолжает Кларк, — Поэтому продали абсолютно все картины из этой квартиры, в том числе и картину с Эбби. Лекса хотела было уточнить пару деталей, но лишь прикусила губу, чтобы в лишний раз не подставлять себя. Поэтому решение снова зайти осторожно пришло само собой. — Кто такая Эбби? — спрашивает она. Конечно же, она знает кто эта женщина. Но Кларк об этом знать необязательно и уж тем более не нужно, иначе не избежать истерики, а возможно и вечной неприязни к персоне Лексы. Покачав ногой и кружкой в руке, Кларк лихорадочно вздохнула. Это не та информация, которую ей стоило бы раскрывать почти первой встречной, но ведь Лексу и нельзя уже считать незнакомкой. Для Кларк она была приятной знакомой, которая хочет подружиться с ней. Так почему бы не позволить? — Эбби Гриффин, — шепчет она, — Она моя мама. На пару секунд повисает гробовое молчание. Для каждой из девушек это значило своë. Лекса выдержала пару секунд ради того, чтобы сделать вид того, как она переваривает информацию, но все еë внутренности ликуют от того, что Кларк ей открылась. Кларк же, в свою очередь, вспоминает об этом случае с картиной, вспоминает о Блейках, их улыбках и мгновенном раскаянии в содеянном. — Значит, они продали картину твоей матери? — За двести долларов, — раздался скрип зубов Кларк. — Это достаточно маленькая цена за такие воспоминания, — шепчет в ответ Лекса, не желая провоцировать громким голосом девушку рядом с ней. Затем Лекса в пару глотков наполовину осушает кружку с чаем, водя кончиком носка по пыльному полу, как бы вырисовывая узоры. — Возможно, когда-нибудь я прощу им это, но не сейчас. Эти слова обрушиваются на Лексу странными ощущениями. С одной стороны она могла понять девушку, а с другой – нет. У неë не было друзей, чтобы подсказывать Кларк что-то на данный момент. Она так же замечает, что Кларк очень сильно обижается на друзей за такую невнимательность. Что же будет с ней, если Кларк узнает о том, что она сделала? — Это не из-за них ты сегодня так долго стояла возле больницы? — шатенка решается копать глубже, чтобы она могла иметь больше тем для разговоров с Кларк. — Да, Блейки, они тоже приехали, чтобы забрать меня из больницы, — Кларк откидывает голову на спинку дивана и щëлкает ногтем по краю кружки, разглядывает потолок в гостиной, но чувствует неожиданный для себя комфорт. — И ты не смогла поехать с ними из-за обиды, не так ли? Лëгкое кивание головы даëт ответ Лексе на свой вопрос. Кларк зажимает всë ещë горячую кружку с слегка остывшей жидкостью в ней между ног, медленно поднимает руку и поправляет свои светлые пряди, заправляет их за уши. Голубые глаза мечутся по потолку, разглядывают каждый дюйм, надеясь зацепиться за что-то, чтобы не разреветься прямо на глазах у еë новоиспечëнной... Подруги. — Ты знаешь, Кларк, — изящные пальцы с идеальным на взгляд маникюром останавливаются на костлявой ноге Кларк, обводя коленные чашечки, и от этого действия у Кларк бегут незванные мурашки, — Думаю, что им на самом деле жаль. Я имею ввиду, что если так подумать, то эта картина была последним воспоминанием о твоей матери, но они всë просрали. Я могу понять твою обиду и боль, но не стоит держать это всë в себе так долго, ты всегда можешь поделиться этим с кем-то. И, конечно же, Кларк поворачивает голову в сторону Лексы, разглядывая еë черты лица. Аккуратный нос, большие хвойные глаза и расширенные зрачки. На губах Гриффин появляется еле заметная тëплая улыбка. Это комфорт, Кларк. — Не сейчас, — блондинка вглядывается в зелëные глаза, видя в них лишь поддержку и заботу, — Мне сложно открываться людям. — Я понимаю, — Лекса придвигается чуть поближе, прежде осушив свою кружку с чаем и поставив еë на стеклянный столик, — Когда ты будешь готова, то со мной ты можешь поговорить обо всëм, я была бы рада узнать о тебе больше. Такие откровения для девушек были чем-то запретным и одновременно приятным. Лекса всю жизнь жила, скрывая свои эмоции и желания. Кларк никогда не делилась с кем-то своими переживаниями. Возможно, это связывало их, не смотря на разницу в статусах. — И ты не осудишь? — выдыхает Кларк, пошëптывая. — Никогда, — блондинка слышит искренний шëпот в ответ на еë вопрос. В этот момент дают трещины стены, которые возводили вокруг себя девушки столько лет. Сколы будто бы падают вниз, обращаясь в кирпичи, выстраивают первую кладку между двумя особами, создавая начало маленького коридора, через который можно пройти друг к другу. Они обе бесшумно выдыхают, Кларк расслабленно терепит свой рукав, сжимая его и разжимая. Она нащупывает маленькую ниточку и выдëргивает еë из всë ещë мокрой рубашки. Тело будто бы полностью уходит в режим спокойствия от того, как Лекса успокаивающе гладит еë колено, оказывая поддержку. Это именно та самая поддержка, которая нужна была Кларк столько времени. Ни Октавия, ни Беллами со своими гиперопеками не могли поддержать еë так, как Лекса. Лекса будто бы понимала всë, принимала, не навязывала своë беспокойство, действовала осторожно и тактично, нарушая личное пространство Кларк лишь тогда, когда это было нужно им обеим. Так казалось только Кларк. И Кларк была ей благодарна за это. Активность Блейков уходит далеко вперëд от активности Лексы. С ней спокойно, комфортно и будто бы непринуждëнно. Возможно, что Кларк нужен был такой человек в еë скромной и, тем не менее, насыщенной болью, жизни. — Спасибо тебе, — зашептав, Кларк переставила кружку с недопитым чаем на столик и сжала ладонь Лексы в своей, подцепив пальцами еë пальцы. — За что? — пришло время удивляться уже Лексе. — За то, что ты рядом сейчас. — Но это ты позвала меня на чай, — тëмные брови шатенки поползли наверх, — И, между прочим, очень вкусный. — А ты согласилась... — Возможно, потому что мне с тобой комфортно, — с пухлых губ слетает тихий смешок. — Как и мне, — голубые глаза вперились в зелëные, нос набрал побольше воздуха, а ресницы затрепещали, пока нутро Кларк желало раскрыть душу для этой девушки ещë больше, — Мне приятно, что ты не зацикливаешь своë внимание на моëм... Недостатке. Сердце Лексы пропускает удар, зная, что это она виновата в недостатке Кларк. Но если уж начала врать, то ври до самого конца. — Ты же понимаешь, что это не недостаток, — кривая улыбка не портит лицо бизнес-леди, — Это показывает то, через что тебе пришлось пройти. Как бы печально и отвратительно для Лексы это не звучало, ей пришлось это сказать. Другое дело, если бы она говорила об этом при условии, что непричастна к ситуации, но всë было совершенно наоборот. Причастность Лексы ещë как была. И это невозможно было бы изменить. — Через море говна? — саркастичный низкий смешок вылетает из горла Кларк, — Вот уж не думала, что отсутствием конечности можно похвалиться. — Никто не говорил, что этим нужно хвалиться, это просто показатель того, что ты сильная личность, — поправив Кларк, Лекса сжимает еë ладонь в своей, как недавно это сделала блондинка, — Тем более, некоторые люди тонут в воде, если думать о воде, как о проблемах. А у тебя вода покрылась дерьмом, ты уже не тонешь, что говорит о том, что ты закалëнная девушка, пережившая столько плохого, что это тебя не ломает больше. — Звучит так, будто бы ты философ масштабного уровня, — посмеивается Кларк. — Возможно, когда-нибудь я им стану, но не сейчас. Светловолосая макушка снова поднимается над спинкой дивана. Бровь взлетает к потолку, создавая морщинку между ней и другой бровью, а небесного цвета глаза впериваются в хвойные. Некоторое время сохраняется зрительный контакт, но первой, как и создала, так и разорвала его Кларк. Некоторое время они молча сидят, а затем снова разговариваются на разные темы, будь то шутки или что-то серьëзное. Постепенно Кларк открывает свою душу Лексе, а та впитывает каждое слово, произнесëнное с лëгкой хрипотцой, порой смешиваясь со смехом. Квартиру на восьмом этаже заполняет смех двух девушек, перемешавшийся с трабанившим по крышам домов дождëм. Сквозь щель между шторами пробивались вспышки молний, снова осевших в Нью-Йорке, поэтому телевизор пришлось выключить и на некоторое время забыть о нëм. За это время Кларк рассказала девушке о многом, что произошло в еë жизни, но умолчала о причине смерти еë родителей. Она описала сцену, когда увидела родителей с петлями на шеях, в общих чертах. Ей не нужны были поддерживающие объятия. Ей просто нужен был человек, который бы выслушал еë и не бросил еë, не желая помогать восстанавливать израненную душу. Несколько раз Кларк пришлось заваривать чай, поэтому Лекса в скором времени не выдержала и встала с дивана, остановив поднимающуюся Кларк с помощью ладони на еë бедре. Лекса сжала еë бедро и нахмурилась, качая головой. — Подожди, посиди лучше, ладно? — произнела Лекса и улыбнулась, подхватив кружки со стола руками, повернула голову к Кларк и кивнула, — Я всë сделаю в этот раз. — Ты мой гость, я могла бы... — Нет, — шатенка отрицательно качает головой, прерывая поток слов Кларк о том, что она должна обслужить Лексу, — Я скоро вернусь. Лекса уходит на кухню, оставляя Кларк в гостинной. Она оглядывается по сторонам, подмечая такие же коричневые стены, но тëмную плитку на полу с идеальными швами между ними, аккуратно выровненной затиркой. Каждый шаг к столешнице даëтся ей с такой лëгкостью и свободой, благодаря уюту и комфорту на кухне. Не смотря на темноту в помещении и достаточно мрачную депрессивную атмосферу, Лекса находит в ней нечто подобное расслаблению и комфорту. Возможно, это просто потому что рядом была Кларк. Ждала еë в гостиной, так спокойно покачивая ногой, смеялась над еë словами во время разговоров. Она обводит взглядом компактный тëмный шкаф в углу, такие же чëрные запылившиеся шторы, натыкается на заварочный чайник и копошится с ним некоторое время. Затем Лекса заливает заварку в первую белую кружку, во вторую. — Чëрт! — разносится переходящий в визг крик из гостиной. Кларк смотрит куда-то в угол, слышит такое же ругательство с кухни, звон и стук кружек друг об друга, а после топот. Кларк не отводит глаз от угла гостиной, прислушиваясь к дыханию рядом со своим ухом. — Что случилось!? — сканируя обстановку, беспокоится Лекса. Кларк сглатывает и делает шаг назад, прижимаясь спиной к груди шатенки. Ей необходимо было прямо сейчас тепло, которое защитит еë от "этого". — Убери его, пожалуйста, — Кларк находит пальцами запястье девушки и сжимает его, боясь сделать шаг ближе к существу, которого она увидела в углу комнаты. Пара секунд и Лекса приобнимает блондинку за плечо, немного перегибаясь через еë плечо, чтобы рассмотреть причину еë страха. Тихий смешок слетает с пухлых губ, а зелëные глаза встречаются с маленькими чëрными горошинками. — Это же маленький паучок, Кларк, — потирая плечо Кларк, шепчет Лекса и вздыхает, огибая девушку своим телом, — Ты боишься пауков? — Во-первых, да, я боюсь пауков, а ещë он не маленький, — кряхтит Кларк и делает ещë один шаг назад, желая убежать в другую комнату, но не решается на это, потому что будет выглядеть слишком глупо в глазах Лексы. — А во-вторых? — перегибается через диван Лекса, выставляет указательный палец и сажает на него небольших размеров паука, разглядывая его. Улыбка появляется на лице шатенки, когда она замечает, как маленький паучок лапками трëт свою голову, а затем начинает скакать по еë ладони. Кларк успела поблагодарить каждого духа, живого и неживого, смертного и бессмертного за то, что прямо сейчас в еë квартире находилась такая прекрасная девушка, как Лекса, которая могла без лишних манипуляций убрать это страшное и опасное существо из квартиры Кларк. — Во-вторых, я пойду принесу кружки! Выкинь его, пожалуйста, Лекса! — дрожащим голосом умоляет Гриффин, руки дрожат, а ноги подкашиваются лишь от одного взгляда на скачущего туда-сюда паука на мягкой ладони Лексы. Она срывается с места под тихий хриплый смех шатенки, заходит на кухню и нервно хватает кружки рукой, распределив ручки под несколько пальцев, не спеша возвращаться обратно в гостиную. Задирая голову, Кларк пытается убедиться в факте отсутствия ещë одних нежеланных жителей еë квартиры уже на кухне. Она пятится спиной к проверенным местам, пару раз повертевшись на месте, а затем выходит из кухни, заворачивает за угол и почти натыкается на Лексу. Кларк ахает и поднимает взгляд, смотря в еë глаза. — Ты его убрала? — шепчет она, взволнованно дëргая бровями, пока зрачки сужаются до размеров атома. — Я его немного пересадила. — Пересадила!? Куда!? — ещë немного и у блондинки случится нервный срыв, — Господи, Лекса, я же попросила тебя выкинуть его! Не говори мне, что ты посадила его куда-то на стол или на стену, а может на окно? Она осторожно ступает к дивану, чувствуя подкатившую к горлу истерику, оглядывается по сторонам, надеясь всем своим сердцем, что прямо сейчас на неë не выпрыгнет этот самый враг еë психики и нервных клеток. Делая глубокие вдохи и выдохи, Кларк ставит кружки на стол и хнычет, чувствуя себя ребëнком. Она даже не замечает лëгкой боли в кисти после носки такого груза в виде двух кружек с чаем, который заварила Лекса. Это не то состояние, которое она готова была показать кому-либо однажды, но тем не менее оно того стоило, раз Лекса помогает ей справиться с насекомым. — Успокойся, Кларк, я пошутила, — заметив беспокойство девушки, успокаивает еë Лекса и, впитав в себя то, как напряжëнные плечи расслабляются, помогает девушке присесть обратно на диван, слегка надавив на еë плечо. — И где он? — Я не стала его выкидывать в окно, — сейчас эти разъяснения были как нельзя кстати, чтобы успокоить панику Кларк, — Поэтому я выпустила его из квартиры на лестничную площадку. — Я не слышала, чтобы ты хлопала дверью, — уже с подозрением Кларк решается вывести девушку на чистую воду. — Ты думаешь мне обязательно было открывать дверь, чтобы выпустить этого паучка? — посмеивается шатенка, берëт кружку в руку, вздрагивает еле заметно от грома за окном и дует на чай. — Лекса, это не паучок! Это грëбаный паук! А то и хуже, — Кларк склоняется ближе к уху девушки и нервно вздыхает, чувствуя себя маленьким ребëнком, который боится всего на свете, — Паучище! В этот момент можно сразу понять кого из девушек накрывает волной громкий и заливистый смех, сдерживаеиый годами. Волосы Лексы падают ей на лицо, когда она опускает голову вниз и прикрывает глаза ладонью, оттопырив мизинец. Еë тело содрогается то в громком смехе, то в бесшумном. Конечно же, Кларк закусывает свою нижнюю губу, чувствуя себя очень уязвимо в этот момент. Однако нельзя было сказать, что ей не нравится эта ситуация. Точнее, паук ей точно не понравился, но то, как смеялась девушка рядом с ней – заставило израненное сердце трепетать от восторга. — Ты не поверишь, но есть очень интересная пословица: "У страха глаза велики", — продолжает Лекса, стараясь не расплескать чай из кружки в своей руке, уперев дно кружки в колено. — Хочешь сказать, что я его размеры придумала сама себе? — Очень может быть, Кларк, — кивает она и поворачивает голову, с улыбкой разглядывая удивлëнное и по-детски обиженное лицо. Порой Лекса совершенно забывается в идиллии момента. Забывает кем она является, какую роль она изначально сыграла в жизни Кларк до их настоящего знакомства. Ей хотелось бы запечатлеть момент, который она проживает, чтобы навсегда сохранить прекрасное в своëм сердце и в своей голове. — Кстати, — выдохнув, Лекса решается на небольшой шаг, выразив благодарность по одной немаловажной теме между ними двумя, — Спасибо, что поделилась со мной своими интересами и жизнью. За тот недолгий разговор, Кларк решила открыть своë сердце для собеседницы, что было только на руку Лексе. Возможно, Лекса просто умела располагать к себе, что было неудивительно, учитывая еë способности к психологии и красноречию, благодаря тому, что она держит в своих руках бизнес и правит им железной рукой, заключая множество контрактов. Изначально пообещав самой себе, что не будет использовать навыки в манипуляции на Кларк, Лекса всë же использовала их умело и скрытно так, что Кларк даже не поняла это. По крайней мере теперь девушки могли говорить обо всëм и ни о чëм, а у Лексы оставалась лишь пара моментов, которые ей стоило бы утаить от Кларк. Авария, еë вина в этом, владение архитектурной компанией, а не кафе, а так же то, что она выкрала визитную карточку полицейской особы, чтобы никто не совал нос в еë дела. Конечно, это далеко не все аспекты ложной жизни Лексы в глазах Кларк, однако основные детали были понятны, поэтому девушке приходилось действовать осторожно. — На самом деле, буду честна, даже Блейки не знали о том, какими были мои родители, — с усмешкой произносит Кларк, оглядывая девушку, а затем делает глоток своего чая, слегка морщась от крепости заварки, с которой переборщила Лекса, — Иронично, не думаешь? — Ты про то, что твои близкие друзья, с которыми ты дружишь четыре года, не знают о твоих родителях, — начинает свою мысль фальшивая владелица кафе, — Но знаю я? — Да, именно так, — Кларк пару раз кивает и поднимает взгляд в потолок, задумчиво разглядывая его, — Почему-то тебе я могу открыться. — Я уже говорила, что ты можешь поговорить со мной обо всëм, — напоминает Лекса и вздирает уголок губ вверх, устраивая локоть на спинке дивана так, что он немного проминается под еë локтем. Она готова была часами просто так сидеть рядом с Кларк и разговаривать. Создавалось такое ощущение, что ей никогда бы это не надоело. Кларк же в свою очередь качает головой и подгибает ногу под себя. Она так же подмечает, что Лекса последовала еë примеру и так же подогнула под себя свою ногу, что говорило о том, что Лекса так же расположена к Кларк, как и она к Лексе. Некоторое время стоит достаточно комфортная тишина. Кларк что-то пытается найти на потолке, а Лекса разглядывает профиль Гриффин, подмечает детали: Курносый нос, с еле заметной горбинкой; тонкие брови; выделяющиеся на бледноватом лице скулы; эти дрожащие длинные ресницы; родинка над губой... Такую же картину она видела в салоне своего автомобиля, но в данный момент это было нечто другое. Что-то более близкое, что могли понять только они. Момент. — Кларк, — зовëт шëпотом Лекса девушку и с улыбкой принимает взгляд в ответ. — Да? — Мне нужно идти, — она достаëт телефон из кармана и показывает Кларк время, от чего тонкие брови блондинки поползли наверх, а затем насупились. Кларк опустила глаза чуть ниже, заметив кучу пропущенных звонков от некой Индры. — Эм, да, конечно, — Кларк кивнула и со случайно громким стуком поставила кружку на стеклянный стол, передëргиваясь от крайне громкого раската грома за окном, — Я не держу тебя тут, Лекса. Она встаëт и за ней встаëт и Лекса, переминаясь с ноги на ногу. Затем девушки проходят в прихожую, в которую доносится приглушëнный свет от лампы в углу гостинной, которую они зажгли во время их разговора. Зелëные глаза сверкнули в темноте коридора, когда Лекса наклонилась, чтобы натянуть на ноги свою обувь. Затем выпрямилась, развернулась спиной к Кларк и открыла дверь, выдыхая последние слова: — Спасибо, что провела со мной время, Кларк. Я надеюсь, что мы ещë увидимся. Дверь захлопнулась и Кларк осталась стоять в тишине своей квартире, вновь обречëнную на потухшее настроение и мысли. В голове всë опустело, а в пальцах Кларк зажала телефон, слушая отдаляющиеся шаги за дверью. — Может я сделала что-то не так? — бормочет себе под нос Кларк и разворачивается, проходя обратно к дивану. Резкий уход Лексы сыграл свою роль. Кларк понимала, что скорее всего девушка ушла, чтобы решить какие-то дела, потому что на еë телефоне светилась целая куча пропущенных звонков от какой-то Индры. С другой стороны она по каким-то причинам взяла вину за это на себя. Кларк вздыхает и снова оглядывает диван. Недавно на нëм сидела Лекса и Кларк, но теперь резкий уход девушки оставил неприятный осадок. Цитрусовый парфюм Лексы всë ещë заполнял пространство, наполняя собой ноздри и лëгкие Кларк. Стоит ли говорить, что у Лексы в самом деле просто были дела, которые ей нужно было завершить за сегодня, пока окончательно не стемнело? Да и стемнело бы раньше, чем обычно, потому что дождь не собирался заканчиваться, а тучи будто бы приклеились к своим позициям на небе. Пока Лекса вышагивала к своей машине, снимая телефон с беззвучного режима, всë, что крутилось в еë голове, так это не очень приятные мысли о том, что скорее всего девушки больше не увидятся. Она могла выдвинуть версию того, что Кларк перепугается от того, что так сильно открылась ей. Да и что их ещë связывает, кроме когда-то предложенной помощи Лексы довезти девушку из больницы домой? Тем временем Кларк сидела у себя в гостиной, тупым взглядом пялясь на ручку одной из кружек, которую держала в руках Лекса. Почувствовав себя вновь одной, девушка сразу же перечеркнула свои больничные мысли о том, что она будет наслаждаться одиночеством в своëм логове, скрываясь от внешнего мира. Потому что это была неправда. — Чëрт возьми, — Кларк выдохнула, потирая ладонью своë лицо. Теперь она чувствует себя по-настоящему одинокой. Ей точно не хватает общества, а особенно хриплого и непринуждëнного смеха Лексы рядом. Еë мимики, еë глаз и разговоров. Тело сотрясается от волны мыслей о том, что Лекса просто устала от разговоров с ней, поэтому так быстро ушла, хотя это не было правдой. Навязчивое чувство ненужности поглощает Кларк с головой, окутывая еë в свои липкие чëрные покрывала, пока мысли мечутся из одних крайностей в другие, заставляя еë тонуть и судорожно хватать воздух, чтобы выжить. Сейчас Кларк не понимала, что она просто бредит, но нельзя забывать о том, что еë самооценка значительно пошатнулась после происшествия и ампутации. Она выдвигала версии того, что не нужна никому такая. Что возможно Лекса ушла, потому что ей надоела Кларк. Очень часто в прошлом Кларк проворачивала схему с кучей звонков от Октавии, чтобы уйти от нежеланных людей. А вдруг Лекса использовала такую же схему? Так она и засыпает с неприятными мыслями в голове, метаясь на диване и вдыхая запах Лексы. Успокаивающий и одновременно волнующий запах. Как бы ей не хотелось этого признавать, но иначе... Никак. Сейчас Кларк нуждалась в обществе. Она не хотела оставаться одна...