Canvas Of Ice, Brushes Of Blades.

–Что это, черт возьми, было, Чонгук? — воскликнул Чон Дону, войдя в свой дом, в сопровождении его сына и дочери, которая обеспокоенно смотрела на своего брата. –Что? — Чонгук поднял подбородок, крепко сжимая спортивную сумку в руке. Он знал, что его будут ругать за такое поведение, но, честно говоря, ему было как-то плевать. — Ты знаешь, что именно, — невозмутимо ответил мужчина. Чонгук едва усмехнулся, стиснув челюсти. Его отец неодобрительно посмотрел на него. —Это твоё чертово отношение к нему. —Но он был тем… — начал он было оправдываться, но его перебили. —Мне плевать, кто, что начал, но я больше никогда не потерплю подобного поведения на льду тебе ясно? Чонгук с вызывающим видом щелкнул языком, не дав ему ответа. —Понял? — повторил он ещё раз с нажимом. —Да, Отец, — холодно ответил он, сжав губы в попытке остановить слова, угрожающие сорваться с его языка. —Отлично. —Я собираюсь принять душ, — ровным тоном объявил Чонгук, направляясь наверх, но его тут же остановил суровый голос отца. —Сначала десять минут с группой, — бесстрастно приказал Чон Дону близнецам. —Пап, мы тренировались последние семь часов… — Ына попыталась вразумить мужчину, но ее брат вмешался прежде, чем она успела закончить предложение. —Серьезно? — Чонгук взорвался. —Ты хочешь, чтобы мы сделали это на пороге или что? Его сестра закатила глаза. Почему у него такой скверный характер? —Предупреждаю, мое терпение на исходе. — он угрожающе указал пальцем на сына. –И? И что ты собираешься сделать? Заставить меня тренироваться еще больше? Отказаться от своей мечты? Ой, подожди, ты уже это сделал. —И снова в этой ситуации ты такой… —Достаточно! — прервала мужчину Чон Юми, выходя из гостиной спокойным тоном и смертельным взглядом в глазах. — Чонгук, милый, иди прими душ. Ужин почти готов. Парень с благодарностью посмотрел на мать и побежал наверх, бросив сумку в спальню. Он быстро схватил сменную одежду, прежде чем зайти в ванную и захлопнуть за собой дверь. Под горячими струями душа напряженные мышцы и нервы Чонгука медленно расслаблялись. Крошечные капельки воды смывают усталость дня и укрощают бурю, бушующую в его сознании. Парню хотелось, чтобы теплая вода не только очистила его кожу, но и проникла внутрь его тела. Ему хотелось, чтобы вода затопила его легкие, заполнив все, что казалось пустым, расплавив в нем все, что казалось холодным и кристаллизованным. Иногда ему казалось, что он попал в стеклянный мир. Тот, который был волшебным и совершенным, но в конечном итоге оказался его тюрьмой. Чонгук любил кататься на коньках, любил так сильно, что это было почти больно. Любовь, которая поглотила его. По иронии судьбы, единственный момент, когда он мог почувствовать, как кристаллы тают в его сердце, когда он был на льду. Кто бы ни называл его хладнокровным, роботизированным и другими унизительными словами, они действительно понятия не имели о том, каким фигуристом или человеком был Чонгук, о том, как билось его сердце, когда он был на льду, о тех эмоциях, которые он ощущал в сокрытии от других. Только три человека смогли поцарапать поверхность кристалла, и один из них сейчас кричал на него с другой стороны двери. — Тащи свою задницу вниз, ужин готов! — Ына сообщила ему об этом не столь любезно. — Иду, — ответил он, вздохнув и выйдя из душа. Сев за стол, семья начала молча есть. Никто из них не горел желанием начать разговор. —Как прошел твой день? — Юми через некоторое время прервала гнетущую тишину. —Я отвезла нас домой, — гордо заявила Ына, поскольку она пыталась получить права. —Это так хорошо, дорогая. На этот раз ты задела уличные фонари? —Только два. — она улыбнулась с удовлетворением при мысли о многочисленных мелких происшествиях, произошедших с ней за последние несколько месяцев. —Я еще забыла поставить ручник, но это такая мелочь правда ведь? —На самом деле она хорошо водит, — добавил Чонгук, взъерошивая ее длинные волосы. В конце концов, он научил ее водить машину. —Ух ты, кажется, я никогда не слышала, чтобы ты делал комплименты, — заметила их мать, обращаясь к мужу в попытке вовлечь и его в диалог. — Что ты скажешь, Дону? —Я думаю, им следует сосредоточиться на совершенствовании своих Акселей, — прокомментировал вместо этого мужчина. —Ына все еще слаба. —Мне казалось все было сделано идеально. — Чонгук вмешался, когда заметил, что его сестра сжала кулаки под столом. —Ты знал, что Ким собирается привезти на Олимпиаду четверной аксель? — спросил его отец, меняя тему и глядя на сына, чтобы оценить его реакцию. Эта фраза привела Чонгука в замешательство, его глаза расширились, а рот открылся. –Впечатляет, поскольку он, очевидно, не может выполнить правильный тройной аксель, тебе так не кажется? Никто никогда не пробовал этот прыжок в истории соревновательного катания, а Тэхён собирался сделать это, не освоив тройной аксель? —Невозможно. — парень был невозмутим. —Не будь так уверен, я хотел бы напомнить тебе, что он победил… —У каждого из нас есть свои победы и поражения, не так ли? — Юми прервала его легким тоном, хотя ее глаза были серьезными, когда она встретилась взглядом с мужем. — Верно, дорогой? Эти слова заставили замолчать всех на кухне, близнецы опустили глаза на резкое замечание, явно относящееся к карьере их отца. —Кроме того, я едва могу понять половину терминов, которые ты используешь, — бодро продолжила она. —Итак, в каком состоянии моя машина? Потому что мне нужно ехать на работу через двадцать минут. —Не волнуйся, мама, всего лишь несколько царапин. — Ына гарантировала, но, увидев выражение лица матери, тут же добавила.–Они едва видны. —Ночная смена? — спросил Чонгук, вспоминая график своей матери, работавшей хирургом в местной больнице. —Да, — кивнула Юми, рассеянно глядя на часы, — А это значит, что мне нужно собираться и уйти через несколько минут. Она быстро закончила есть и поднялась из-за стола, поцеловав близнецов в лоб и нежно положив руку на плечо мужа. —А вы двое, постарайтесь вести себя хорошо, — ласково обратилась она к Чонгуку и мужу. —Да, мама. — в шутку сказал ее сын, закатив глаза, но изогнув губы в легкой улыбке, и встал, чтобы проводить ее до двери. Пока они шли по коридору, его мать остановилась и повернулась к нему. —Тебе следует дать отцу шанс. Он действительно заботится о тебе, просто не знает, как правильно это показать. — она говорила нежно, явно желая, чтобы они двое наконец-то поладили. Проблема заключалась в том, что его отец не мог отделить свою трудовую жизнь от личной, не мог отделить свою работу тренера Чонгука и Ыны от своей роли отца. Более того, их личности часто противоречили друг с другу. Они были слишком похожи, поскольку Чонгук, очевидно, к сожалению, унаследовал от этого человека плохой характер и его способность подавлять эмоции. Возможно, именно поэтому он был так привязан к своей матери. Его мать, которую не заботили его результаты, которая просто хотела видеть его счастливым, которая обнимала его, когда он был ребенком, в то время как отец не удостоил его взглядом за пределами катка. Его мать, которая лечила его кровоточащие ноги, когда он едва мог стоять на них после нескольких часов тренировок. —Удачи и будь осторожна на работе, — сказал Чонгук с полуулыбкой. Его мать протянула руку, чтобы погладить сына по щеке. —Ты самый драгоценный человек, которого я знаю, ты просто не осознаешь этого. — с этими последними словами она взяла свою сумку и вышла из дома. Чонгук постоял в дверях пару секунд, прежде чем покачать головой и пойти в свою комнату. Он надел наушники и лег на кровать, когда в его ушах заиграла успокаивающая мелодия. Его мысли вернулись в то утро, когда он ссорился с Тэхеном. Он не ожидал, что тот так сильно изменится, как внешне, так и в поведении. Парень казался другим человеком, совсем не похожим на беззаботного когда-то ребенка, которым он был раньше. Во время тренировки он заметил, что Тэхён катался с решимостью и блеском в глазах, которых он никогда раньше не видел. Совершив прыжок, он не колебался, не ликовал, даже не взглянул на следы, которые оставлял на льду. А потом появилась новая конкуренция, которая застала Чонгука врасплох. Когда они были моложе, когда они соревновались в одной категории, Тэхён никогда не заботился о результатах, никогда не хотел доказывать, что он лучше него. Этот новый Тэхён напомнил Чонгуку самого себя. Ему было интересно, живет ли старший тоже в хрустальном мире. В этот момент на его телефоне появилось сообщение, которое вырвало его из раздумий. Чимин Ты придешь сегодня вечером, м? Чонгук громко вздохнул, заблокировал телефон и закрыл глаза. Он совершенно забыл, что их клуб решил организовать праздничную вечеринку на арене, поскольку вся олимпийская сборная наконец была собрана. Честно говоря, он не собирался принимать участие в этом мероприятии, а тем более видеться с другими людьми, в частности с одним парнем, недавно приехавшим из России. Стук в дверь заставил его пересмотреть свои варианты. —Чонгук? — спросил Дону приоткрыв дверцу. —Да? — парень удивленно повернул голову. Возможно, его отец хотел сказать ему, что он действительно гордится его работой в тот день Чонгуку все-таки удалось выполнить четверной лутц, чего даже не было в их программе по фигурному катанию. Возможно, мужчина хотел извиниться за свои предыдущие слова. Возможно, он наконец признал свою неправоту. —Не забудь, что позже ты покажешь мне тройной Аксель за пределами льда, — заявил отец. –А потом еще и научится делать скейт-спиннер. Чонгук усмехнулся, покачав головой с горькой усмешкой. На что он вообще надеялся? После всего этого времени он должен знать, каким был его отец и каким остался. —Конечно, Отец. Чонгук схватил свою кожаную куртку и, не раздумывая, вылез в окно. Завтра ему придется столкнуться с последствиями своих действий. К счастью, ему потребовалось всего двадцать минут, чтобы добраться до арены пешком. Когда он прибыл, Чонгук чуть не развернулся при виде катка, заполненного людьми, катающимися на коньках под огнями дискотеки — смесь любителей и его коллег. Очевидно, Чимин избежал упоминания о том, что вечеринка охватит половину населения Сеула. Тем не менее, это тоже могло быть положительным моментом в этой толпе его никто не заметит, и, возможно, он сможет провести несколько часов в покое. Он пробрался в закусочную и облокотился на стойку, ожидая пива, частично закрывая лицо капюшоном. —Ты действительно выглядишь как плохой парень. — за его спиной послышался саркастический голос. —Что ты здесь забыла, сестренка? — спросил он, даже не оборачиваясь. —Говорила же тебе не называть меня так, — сказала Ына, садясь рядом с ним с разноцветным напитком в руке. — И ты по той же причине здесь? —Как ты сбежала? —Дверь гаража, ты? — спросила она, отпивая из стакана. —Окно. —Он убьет нас завтра, — хихикнула его сестра, явно больше удивленная, чем обеспокоенная. —Определенно. После того, как Чонгуку принесли пиво, он с радостью покинул переполненный бар вместе со своей сестрой. —Твой возлюбленный здесь? — задался вопросом Чонгук, чтобы подразнить ее. Он заметил, что его сестра питает слабость к хореографу. Увы, она, казалось, хуже него справлялась с чувствами, если это вообще было взаимно. —Не знаю, о ком ты говоришь, — она отмахнулась от него, ее тон был расплывчатым, а ее глаза осматривали каток, пытаясь избежать его взгляда. — А вот твой здесь. —Что ты имеешь в виду? — ее брат нахмурил густые брови. —Если ты думаешь, что я забыл те годы, которые ты потратил на болтовню о Ким Тэхёне, то ты так ошибаешься… В этот момент из-за одного из маленьких столиков перед близнецами раздался громкий стон. Небольшая группа фигуристов, которые тренировались вместе с ними, сидели вместе. —Боже мой, это так здорово! — воскликнул Тэхён, откусывая кусок сэндвича. –Я так скучал по этим горячим тостам. —Это буквально замороженная еда, приготовленая в духовке. — заметил Чимин, позабавленный энтузиазмом своего лучшего друга по поводу такой обычной закуски. –Неважно, — отмахнулся Тэхен откусывая кусок. –Они все равно лучшие. Чонгук собирался уйти, когда Чимин поднял голову и заметил его. –Ну, разве это не Чон Чонгук? — громко задумался парень, заставив всех за столом обернуться, включая Тэхёна, чьи глаза расширились. Услышав свое имя, фигурист застыл на месте, его сердце замерло, когда он пристально посмотрел на Тэхена. Ему было все равно, что будто стать свидетелем автокатастрофы в замедленной съемке Чонгук мог видеть крушение поезда, которое вот-вот на него упадёт, но не мог ничего сделать, чтобы избежать этого. — Давай, присоединяйся к нам, — приветствовал его Чимин, жестом приглашая подойти к ним. Чонгук собирался уйти, ведя себя так, как будто он не получил приглашения, когда Ына слегка толкнула его, из-за чего он споткнулся и пролил пиво на брюки. Он бросил на нее недовольный взгляд, который она явно проигнорировала, вместо этого получив подмигивание. —Ты не ответил на мое сообщение, — обвинил его Чимин, показывая обиду. —Но когда же я найду время тебе ответить? — он саркастически протянул слова, избегая взгляда Тэхена, который сидел рядом со своим лучшим другом, опустив голову, и притворялся, что сосредоточен на своем тосте. —Кстати, ты прибыл как раз вовремя, — объявил Чимин, игнорируя саркастический тон собеседника. –Мы собирались пойти в раздевалку и немного повеселиться. –Мы? — с сомнением спросил Тэхён, заработав удар ногой под столом. — Да, Тэхен, мы. — Чимин пристально посмотрел на него. Чону не было интересно знать, что Пак Чимин имел в виду под «развлечься», и он не стремился это выяснить. — Вообще-то мне пора домой. — начал было черноволосый, но Чимин не дал ему закончить предложение, схватил его за руку и потащил в раздевалку. За ними быстро последовали остальные фигуристы из-за стола. Неохотно Тэхен оставил свой тост и последовал за ними, идя прямо за Чонгуком. Фигурист прикусил нижнюю губу от такой близости. Он практически мог чувствовать дыхание Тэхёна у себя на шее, чувствовать тепло, исходящее от его кожи. Тем временем Чонгук вел свои собственные внутренние дебаты, решая, стоит ли попытаться заговорить с ним, решая, какие слова ему следует использовать, не зная, как он отреагирует на обычное приветствие. Когда они были моложе, у них никогда не было проблем в общении. Они всегда ладили, никогда не ссорились. Когда они были моложе, все было по-другому. Тэхён вздохнул при мысли об утреннем жарком споре. Он собирался открыть рот, чтобы хотя бы попытаться поговорить с Чонгуком, когда позади него раздался женский голос, разрушивший его планы. — Привет, Тэхён, давно не виделись, — Ына выглянула из-за его плеча. –Привет .– он поздоровался с улыбкой. –Я видел тебя во время тренировки, но не смог найти возможности поговорить с тобой. Тэхён проводил много времени в доме Чонов, поэтому он познакомился с Ыной задолго до того, как она начала кататься в паре с Чонгуком. Поэтому неудивительно, что она была с ним так дружелюбна. –Не беспокойся, я полностью понимаю. Это была просто адская неделя! — прокомментировала девушка, глядя на своего близнеца краем глаза. Чонгук продолжал идти, но явно обращал внимание на их разговор. —А ещё ты так хорошо выглядишь. Мне нравится твоя рубашка. — О, спасибо, я вообще-то… —Чонгук-и, тебе тоже нравится? — Ына даже не дала ему договорить, наклонившись к брату с ухмылкой на лице. –Мне что? — Чонгук повернулся, нахмурив брови, взглянув на шелковистую рубашку Тэхёна, которая блестела в тусклом свете катка. — Ына сделала мне комплимент, хотя я сомневаюсь, что ты знаешь, что это и как это носить, — ткнул Тэхён, махнув на прощание своей попытке вести приличный разговор с другим. — Я прекрасно знаю, как… — О, не обращай на него внимания, он просто притворяется непослушным, — Ына потянулась к Чонгуку и обняла его сзади. –Он вообще-то мягкий человек. — Отойди от меня, — усмехнулся Чонгук, но не сделал попытки отодвинуться от нее. –Я с трудом могу поверить, что вы двое близнецы, — прокомментировал Тэхён, хотя он ясно видел, насколько глубоко они были связаны. То, как они шутили и игриво дрались, совершенно отличалось от их взаимодействия на льду. Когда они катались на коньках, они придерживались этого холодного, поведения. Как только они все оказались в раздевалке, Чимин достал из рюкзака бутылку соджу со вкусом персика и показал ее всем, шевеля бровями. — Чимин, у нас тренировка через шесть часов, — возразила Сонми, тем не менее взяв бутылку. Ли Сонми была единственной фигуристкой, которая вместе с Ким Юной представляла Южную Корею на Олимпийских играх. Некоторые слухи намекали, что между двумя девушками что-то происходит, поскольку они жили и тренировались вместе последние пять лет, но ничего не подтвердилось. В этот момент Юна действительно стояла рядом с Сонми, руки так близко, что они почти соприкасались. — Это не первый раз, когда мы приходим на тренировку с похмелья, — пожал плечами Чимин, раздавая рюмки, которые он, видимо, тоже приготовил. — Кроме того, перед этим мы сыграем в небольшую игру. При этом люди в комнате с энтузиазмом зааплодировали и сели в круг на земле. Они надеялись, что эта игра раскроет некоторые грязные секреты. Единственными двумя парнями, которые остались стоять, прислонившись к стене, были Юнги и Чонгук. Они явно не собирались принимать участие в том хаосе, который собиралась начать группа. –Давайте сыграем в "Я никогда не.." — предложил Тэмин, еще один фигурист. –Я предпочитаю «Правду или действие», — возразила Юна. При упоминании об этой игре Чонгук расширил глаза и поперхнулся пивом, взгляд непроизвольно переместился на Тэхёна, который уже смотрел на него с нечитаемым выражением лица. –Мы можем сделать и то, и другое. О, и вы двое, — Чимин повернулся и указал пальцем на Чонгука и Юнги. — Вы тоже участвуете. –Или? — Юнги скрестил руки на груди, жуя свою обычную черную лакрицу, и вызывающе приподнял бровь. –Или, — подчеркнул Чимин многозначительным взглядом, — Первое, что я сделаю, - покрашу твою хоккейную форму в розовый цвет. Вся группа ахнула, некоторые опустили взгляды в землю. Никто из них не имел ни малейшего желания испытать на себе слова Чимина. Все в клубе фигуристов боялись Мин Юнги, кроме Чимина, который называл старшего «совсем слабым», во что было трудно поверить, когда его острый взгляд пронзал людей, как это было и в этот момент. — К твоему сведению, мне нравится розовый, — сказал Юнги, оторвавшись от стены и присоединившись к фигуристу, лежащему на земле. — То же самое и с тобой, Чонгук, — крикнул Чимин, даже не оборачиваясь, ставя бутылку соджу в центр круга и вращая ее. –Ни за что. «После того, что произошло в прошлый раз я не дам этому снова случится» – мысленно добавил он. –Что ты вообще здесь делаешь, если не собираешься присоединиться? — Ты буквально потащил меня… — начал Чонгук, но тот перебил его. –Не говори мне, что ты боишься небольшого испытания. Из-за провокации раздались свистки других фигуристов они знали, насколько конкурентоспособным был он. Они были правы. Чонгук допил пиво и подошел к ним, стараясь сидеть как можно дальше от Тэхена. Первые раунды были легкими. Чимин предложил Тэмину снять штаны, стоя на руках. Некоторые из них выпили, когда Юнги сказал: «Я никогда не проигрывал ни одной спичке». Эджи, партнерша Чимина по танцам, призналась, что пристрастилась к Dungeons & Dragons и часто опаздывала на тренировки, потому что провела ночь, играя в нее. –Правда. Вы бы предпочли переродиться в Евгения Плющенко или Юдзуру Ханю? — Ох, это сложно, я думаю, Юдзуру. При этом ответе половина группы аплодировала, а другая половина освистывала на волне неодобрения. Когда наконец подошла очередь Тэхёна, парень с энтузиазмом захлопал в ладоши. — Чимин-и, — сказал он с опасным блеском в глазах. — Съешь лакричную палочку Юнги… пока он держит ее во рту. Ким знал, что они уже несколько месяцев танцуют вокруг друг друга, флиртуют и поддразнивают, поскольку его лучший друг в видеочатах безостановочно говорил о хоккеисте. Тем не менее, ни один из них, похоже, не стремился сделать первый шаг. Им просто нужен был небольшой толчок. Чимин посмотрел на него, не зная, хочет ли он обнять своего лучшего друга или убить его. Он решительно подошел к Юнги и опустился перед ним на колени. Глаза Юнги расширились, а губы приоткрылись в недоумении, недоверии, что другой действительно собирался сделать то, что сказал Тэхён. Не колеблясь, фигурист схватил другой конец лакричной палочки зубами и жевал ее, откусывая кусочек за кусочком, пока не коснулся губ Юнги. Когда он отстранился, Чимин несколько секунд оставался неподвижным, щеки слегка покраснели, когда он посмотрел на парня, который не мог поверить в то, что только что произошло. Он едва осознал близость Чимина, не говоря уже о самом вызове. Затем Чимин встал и подошел к Тэхёну, сел рядом с ним на землю и прошептал свою угрозу: –Я отомщу Ким Тэхен будь уверен! К сожалению, вращающаяся бутылка затем указала на Ыну, которая наполнила свой стакан соджу. Когда Чонгук наблюдал, как ее близнец наливает жидкость в его стакан, он понял, что на самом деле ему весело, на этот раз он наслаждается, вдали от своего отца и его строгих правил, с которыми он каждый день пытался бороться. –Я скрываю татуировки. К всеобщему удивлению они уставились на Чонгука. –Что?! — воскликнула половина группы, включая Чимина, который много лет переодевался с парнем в раздевалке, несколько раз видел его обнаженным и ни разу не заметил татуировки. — Может быть, я тебе покажу, — ухмыльнулся Чонгук. Обычно он держал татуировки закрытыми, поэтому неудивительно, что никто из них еще не видел их. В этот момент вся группа задавалась вопросом и жаждала узнать, что Чон Чонгук спрятал под своей одеждой, но Ли Тэмин начал следующий раунд со слов: –Я никогда не целовал кого-то в этой комнате в губы. Чонгук, который смеялся, застыл на месте, чувствуя на себе взгляд Тэхёна. Медленно он выпил на глазах у всех, за исключением своей сестры которая обеспокоенно посмотрела на него. По правде говоря, Тэмин хотел увидеть реакцию Сонми и Юны, но никогда не ожидал, что Ким Тэхён и Чон Чонгук признаются в этом умопомрачительном откровении. Потому что несколько лет назад в той же раздевалке и при очень похожих обстоятельствах Ким посмел Чонгука поцеловать. И он это сделал. Хотя никто не уточнил, что поцелуй должен был быть в губы.

❅❅❅

Бутылка крутилась, вращаясь вокруг и вокруг, пока не остановилась, указывая на Чонгука. — Посмотрим… Чонгук, поцелуй Тэхёна. Темная раздевалка была наполнена громкой ритмичной музыкой, и фигуристы собрались, играя в правду или действие. Хотя Тэхён был уверен, что Чонгук никогда не выполнит вызов, его сердце затрепетало, когда он увидел, как Чонгук поднимается с пола. Он был готов увидеть, как тот уйдет от этой глупой задачи. Однако, когда он увидел, как брюнет медленно приблизился к нему, а затем встал перед ним на колени, его глаза в неверии расширились. Его сердце билось в груди, как сумасшедшее, вслед за бешеными ударами дабстеп-скрипки. Этого не может быть… Чонгук никогда бы не… И все же парень смотрел на него своими оленьими глазами, почти спрашивая разрешения, обхватив лицо правой рукой. Переведя взгляд с ресниц друга на его губы, Тэхён незаметно кивнул, затаив дыхание, когда Чонгук наклонился, и они оба в тот же момент закрыли глаза. Губы младшего ласкал губы старшего легкими прикосновениями - робкими, нежными, почти невесомыми. В такой близости Тэхён вдохнул сладкий аромат одеколона, смесь ванили и карамели. В конце концов, Чонгук сильнее прижался своими губами к его губам, и Тэхён ответил, проведя языком по нижней губе, желая ощутить больше этого захватывающего сладкого аромата. Старший тяжело дышал, пока младший исследовал его рот, жадно облизывая его теперь, когда рука Тэхёна сжимала его бедро. Постепенно раздевалка исчезла, сменившись другой сценой, где они лежали на кровати Чонгука, Тэхён оседлал его, и они целовались так же страстно, как и раньше, пальцы скользили по их телам. — Тэ, — выдохнул черноволосый, когда другой укусил его за шею, оставив след на коже. –Мм? — он промычал, клюя оставленное им красное пятнышко. — Тэ, я… — его голос сорвался на стон, когда пальцы Тэхена скользнули под его рубашку. –Ты…? — Я хочу, чтобы ты проснулся. –Что? –Просыпайся! — воскликнула его мать, оттягивая одеяла, укрывавшие парня. –Будильник уже дважды прозвенел, как ты его не услышал? Тэхен перекатился на кровати и открыл один глаз, скуля от пробуждения и от пульсирующих висков, напоминавших о прошлой ночи. Выход его матери из комнаты тоже не помог. — Черт, — прошипел он, закрывая глаза рукой, чтобы вспомнить смутные воспоминания о том, что произошло в раздевалке, и о своем сне, который казался слишком реальным. Выглянув наружу, он увидел, что еще ночь. Первые лучи рассвета едва начали ползти по звездному небу. Он бросил взгляд на свой телефон и заметил, что было четыре утра. — Пошли, завтрак почти готов, — крикнула из кухни мать, вероятно, собираясь разбудить и отца. С громким вздохом Тэхён встал с кровати и начал медленно готовиться к утренней тренировке. Он надел первый спортивный костюм, который ему удалось выхватить из своего шкафа, веки трепетали, пытаясь снова не заснуть. Наконец, он надел черные солнцезащитные очки, не удосужившись привести в порядок свои растрепанные волосы. Когда он вошел на кухню, его мать ахнула от ужаса. Она бросилась в ванную и вернулась с расческой и многочисленными шпильками. — Мам, пожалуйста, — пожаловался Тэхён, когда она начала энергично расчесывать его длинные локоны, собирая их в хвост. –Почему ты носишь солнцезащитные очки дома? — Это новая тенденция, — неопределенно объяснил парень, садясь за стол и с отвращением наблюдая, как она ставит перед ним тарелку, полную еды. –Если ты так говоришь… –Что это? –Авокадо и яйца. Он сморщил нос. –Мам, я не буду есть авокадо и яйца в четыре утра. Его мать цокает языком и задумчиво поглаживает его по голове: –Не глупи. Я разговаривал с матерью Чимина, и она сказала, что ее сын всегда ест их перед тренировкой, и посмотрите, как хорошо он катается. –Почему ты вообще разговариваешь с этой женщиной? — спросил он с гримасой неприязни, направляясь к кухонной стойке и беря вместо этого яблоко. Тэхен презирал мать Чимина и часто задавался вопросом, как от такого презренного человека мог родиться такой красивый человек, как его лучший друг. Она постоянно давила на сына, говоря, чтобы он больше тренировался и меньше ел. Однажды он даже подслушал, как она рассказывала его матери, что чем больше растут их сыновья, тем больше они набирают вес, даже не питаясь. Той ночью мама Тэхёна приготовила Чимину дополнительную порцию хоттока. –Потому что на днях я слышала, как она на катке утверждала, что ее сын делает твизлы лучше всех в клубе. — Мам, Чимин делает лучшие твизлы в клубе, возможно, даже лучшие на международном уровне, — раздраженно парировал Тэхён. –Кроме того, почему тебя это волнует? Мы не соревнуемся, Чимин - танцор. –Тебе следует больше заботиться о том, что о тебе думают другие. –Слава богу, ты считаешь, что этого достаточно для нас обоих, — горько прокомментировал он, открывая ящик стола, чтобы взять обезболивающее от растущей головной боли. Тэхён знал, что она на самом деле имела в виду не эти слова. В отличие от матери Чимина, все, что она делала и говорила, было направлено на то, чтобы защитить его, сделать его сильнее. К счастью, его мать пришла в мир фигурного катания позже, чем другие родители, поскольку Тэхен начал заниматься этим видом спорта намного позже, в возрасте восьми лет. Для сравнения, Чимин начал заниматься в пять лет, а Чонгук - в три года. Тем не менее, тот яд соперничества и ревности, который имел тенденцию отравлять родителей фигуристов, похоже, временами развращал и маму Тэхёна. На протяжении всех этих лет парень был свидетелем того, как матери и отцы разрушали жизнь своих детей, чтобы увидеть их победу, сделать их лучше других. Хуже всего были родители, которые не только парили мозг своим детям, но и издевались над другими фигуристами. Они сохраняли фальшивый улыбки, выплевывая свои осуждающие и оскорбительные мысли прямо в лицо друзьям своих детей. По этой причине Тэхён был благодарен и за переезд в Россию, и за рабочие смены матери, которые соответствовали его тренировкам, когда он катался в Сеуле. Конечно, парню нравилось видеть, как она время от времени болеет за него на тренировках, и он был рад, когда она смогла попасть на его соревнования. Однако он не знал, как бы он отреагировал, если бы увидел, что его мать ежедневно наблюдает за ним с трибуны, как стервятник, ожидающий, что он вот-вот да и совершит ошибку и отругает его. –В любом случае, возьми свою спортивную сумку, я отвезу тебя сегодня на каток. Распорядок дня Тэхена начинался так, как в Южной Корее, так и в России: он просыпался с первыми лучами рассвета, быстро завтракал и затем направлялся в спортивный центр. Оказавшись там, он разминался, бегал по стадиону независимо от сезона, а затем сосредотачивался на прыжках, последовательностях шагов и вращениях за пределами льда. Сегодняшнее утро не было исключением. Простой аксель. Хореография. Двойной аксель. Вращение. Тройной аксель. Арабеск. Разбег. Четверной аксель. Остальные фигуристы, лениво двигавшиеся вокруг него, стараясь не мешать последствиям предыдущей ночи, прекращали свои занятия, чтобы удивиться его энергии. Ходили слухи о том, что Тэхен пытается выполнить четверной аксель, прыжок, который никогда раньше не выполнялся на соревнованиях, но до этого самого момента никто его не видел. У каждого фигуриста был свой любимый прыжок, конкретный элемент, который получался хорошо, независимо от того, насколько плохим был вход или насколько криво они были при вращении в воздухе. Для Тэхена этим прыжком был аксель. Такая характеристика была довольно необычной в фигурном катании, поскольку этот конкретный прыжок считался одним из, если не самым , сложным для выполнения прыжков. Причина в том, что, в отличие от всех других прыжков, аксель был единственным, который начинался с толчка вперед по внешнему краю и приземлялся на задний внешний край противоположной стопы. Это означало, что аксель не только имел на полтора оборота больше, чем другие прыжки, но также требовал большей подготовки, точности, высоты и силы. Вот почему все смотрели на Тэхена с удивлением, включая Чонгука, который только что прибыл и не мог скрыть своего удивления, как обычно. — Боже мой, Тэхён! — в этот момент воскликнула его мать. –Ты только что выполнил четверной аксель! О боже, почему ты не сказал мне, что собираешься это попробовать? Я бы записала! Как думаешь, сможешь сделать еще один, дорогой? –Я не могу обещать, но я постараюсь, мам. — фигурист застенчиво улыбнулся, радуясь, что женщина стала свидетелем его прогресса. Она заложила их дом, чтобы позволить Тэхену тренеров, тренера по вращению, хореографов и его переезд в Россию вместе с Ириной. Они многим пожертвовали и только в последние два года начали вознаграждаться за это благодаря его победам и спонсорам. –Я знала, что переехать в Россию было правильным решением, — прокомментировала она достаточно громко, чтобы услышали другие родители. Тэхёну пришлось сдержаться, чтобы не закатить глаза, поскольку его мать была той, кто больше всего был против идеи обучения в другой стране. Прежде чем разговор успел перейти к более рискованным темам, он отошел и вернулся к своим упражнениям, поскольку ему приходилось выполнять одинаковый объем работы как на катке, так и за его пределами. Всего пять месяцев отделяли южнокорейскую команду от Олимпийских игр, и напряжение начало сказываться на спортсменах: некоторые тренировались еще больше, выкладываясь за пределы своих возможностей, желая быть идеальными для соревнований, в то время как другие пытались отдохнуть, избегая изнурения своих сил. На семнадцатый раз Тэхён пошёл и упал на тройной петле, Ирина вздохнула с парапета и позвала его. — Тэхён, остановись, — приказала она, уверенная, что фигурист поранится, если будет продолжать прыгать и упорно совершать одну и ту же ошибку. Хотя у каждого фигуриста был свой любимый прыжок, у них был и слабый прыжок, которым для Тэхена была петля. Это было довольно парадоксально, поскольку петля была буквально частью акселя, но по какой-то странной причине он просто не мог сделать этот конкретный прыжок. По какой-то иронии судьбы, этот прыжок стал лучшим прыжком Чонгука. Ирина испробовала все подходы от теоретических объяснений до видеозаписей и крепления к шестам, но, похоже, ничего не помогло. Не желая сдаваться, тренер переключила свое внимание на каток, переводя взгляд на других фигуристов в поисках решения, пока ее взгляд не остановился на конкретном спортсмене, который в этот момент плавно вращался в воздухе и которым был Чонгук. Возможно, ей нужен был другой подход. — Чон Чонгук, — позвала она через лед. Младший тяжело дышал и медленно скользил по кругу, выполнив идеальную тройную петлю. Услышав свое имя, фигурист обернулся и растерянно оглянулся, не понимая, почему тренер Тэхена обращается к нему. — Не мог бы ты подойти сюда? Чонгук подъехал к Ирине, которая ждала его с нечитаемым взглядом, отмечая при этом растерянное выражение лица Тэхёна. Подойдя к тренеру, Чонгук почувствовал себя немного напуганным посмотрев на серьезный взгляд Ирины, которая была одета в шляпу-подушку, частично закрывавшую ее лицо. Некоторые говорили, что она спрятала рога под необычным головным убором. Парень боялся, что она может отчитать его за поведение на льду, как это сделал накануне вечером его отец. Таким образом, он не был готов к полученному вопросу. — Ты левша, да? — спросила она, взглянув на его ногу. Чонгук несколько раз моргнул, озадаченный. –Да, Мисс. В нескольких метрах позади него Тэхён наблюдал за этим разговором со скрещенными руками, молясь, чтобы Ирина не сделала то, что он подозревал. Левоногих фигуристов было трудно найти, и они часто выступали в невыгодном положении, поскольку все элементы преподавали в противоположном направлении, из-за чего им было трудно изучать и имитировать каждое движение. К счастью, и Тэхён, и Чонгук попали в эту категорию, поэтому Ирина подумала, что было бы неплохо, если бы младший выполнил этот прыжок и дал бы старшему другой взгляд на него. –Пожалуйста, нет, — попросил Тэхён, ожидая того, что должно было произойти. — Можешь показать Тэхёну тройную петлю? — вежливо спросила она, изучая Чонгука строгими глазами. Чонгук непроизвольно повернулся к нему, словно спрашивая разрешения, и Тэхён, судя по выражению его лица, похоже, не слишком хотел, чтобы Чонгук ему помогал. Младший тоже был не слишком доволен этой просьбой. Конечно, Ирина не могла знать об их прошлых и нынешних разногласиях. Ну, может быть, она знала после невероятно публичного спора, который они имели накануне, но это было действительно худшее, что она могла предложить. Тем не менее, Чонгук не смог отказаться. –Хорошо. Когда Чонгук катался впереди, ему в голову пришло воспоминание, изображающее похожую сцену. Единственная разница заключалась в том, что прошлое изумление Тэхёна сменилось нынешним раздражением. Пытаясь выкинуть эти образы из головы, Чонгук быстро скользнул назад, сильно вытянув левую руку за собой, вес полностью поддерживался левой ногой, а правая нога легко коснулась земли, пересекая другую и создавая круг. Затем парень принял правильное положение и изогнулся, оттолкнувшись от внешнего края, трижды подпрыгнув и легко повернувшись в воздухе, прежде чем плавно приземлиться на ту же ногу. Неудивительно, что это было идеально. Поднятым подбородком и каменным выражением лица Чонгук бросил быстрый взгляд на следы, которые он оставил на льду, где лезвие очертило форму, похожую на петлю. Он повернулся, чтобы увидеть реакцию Ирины, но она лишь кивнула, сосредоточив взгляд на Тэхёне. –Похоже, что фигурист в парном катании может сделать круг лучше, чем в одиночном, — беспощадно заявила она. –Держу пари, что он и его сестра смогут выполнить четверной без особых усилий. Мне ей тоже позвонить или ты покажешь мне приличную петлю? Чонгук поднял брови, удивленный такой резкостью, но еще больше ошеломленный отсутствием реакции на лице Тэхена. Раньше старший сдерживал бы слезы из-за таких жестоких комментариев, а младший следовал бы за ним в раздевалку, чтобы утешить его. Тем не менее, Тэхён теперь стоял неподвижно, свирепость в его лице и холодность во взгляде. Ирину Соколову в фигурном катании знали все и как фигуристку, и как тренера. Она лично выбирала своих спортсменов, посвящала им каждый миг своей жизни и, сколько давала, столько же требовала взамен. Поначалу ее отношения с Тэхеном были непростыми один вспыльчивый, другой ледяной, один дружелюбный, другой настороженный, оба упрямы, оба амбициозны, оба до невозможности влюблены в катание на коньках. Тем не менее, в какой-то момент они оба нашли общий язык. Никто не понял, как именно. Теперь, когда Тэхён вышел на лед во время соревнований, они говорили взглядами. Слова не нужны. Ирина знала, что нужно Тэхёну. Тэхён знал, чего хочет Ирина. Как она и обещала, все, что она делала, каждое слово, которое она говорила, было направлено на то, чтобы сделать его победителем. Если он проиграл, это просто означало, что он недостаточно усердно работал. –Я вас понял. Такого больше не повторится. Не колеблясь, Тэхён скользнул назад, набирая скорость, перейдя к переднему внутреннему ирокезу и изящно скользя в три оборота назад правая нога слегка поперек левой, в точности имитируя предыдущие движения Чонгука. — Давай, я знаю, ты справишься! — Чонгук подбадривал его, наблюдая, как его друг готовится к входу в петлю. Тэхён запротестовал, предвкушая очередное падение за день. — Говорю тебе, что не смогу. — Я показал тебе, как это делать. –Это не имеет значения, потому что ты лучший, а я просто…– он замолчал. — Я верю в тебя, — серьезно заявил младший. –Тебе тоже нужно верить в себя. При этих словах Тэхён глубоко вздохнул, сосредоточившись на своих движениях, ощущая каждую часть своего тела, закрыл глаза и… Он наклонился к изгибу и согнул колени, крюк становился все туже и туже, пока он внезапно не подпрыгнул в воздух, руки создавали вращение на один, два, три оборота, чтобы затем плавно приземлиться на лед. Тэхён почти не мог в это поверить. Он не делал тройную петлю уже несколько месяцев, и по какой-то причине сейчас ему удалось сделать идеальную петлю. Хотя намерение Ирины состояло в том, чтобы подтолкнуть его соревновательный дух через его очевидную враждебность к Чонгуку, правда заключалась в том, что эти звучные слова вновь появились после того, как столько лет позволили Тэхёну как в прошлом, так и в настоящем совершить этот прыжок. С другой стороны катка Чимин восторженно хлопал в ладоши, зная, как сильно его друг боролся с этим конкретным элементом. –Наконец-то, — просто кивнула Ирина. –Теперь мы можем поработать над лутцем, мне все еще не нравится твой тэп. Тэхён, лишь частично слушая своего тренера, удовлетворенно улыбнулся. Он был в таком восторге, что повернулся и почти шепотом сказал Чонгуку: –Спасибо. –Я сделал это! — воскликнул Тэхён, так взволнованно подъехал к младшему, что врезался в мальчика, пытаясь его обнять. — Огромное спасибо, Чонгук-и! –Я ничего такого не сделал. — другой застенчиво признался покрываясь легким румянцем. –Я ничего такого не сделал, — повторил свои воспоминания Чонгук ровным, но на удивление искренним тоном, прежде чем ускользнуть от него прочь. На мгновение Тэхен не мог не задаться вопросом, вернутся ли они когда-нибудь к этим беззаботным и невинным ребятам. Он отбросил эти мысли и сосредоточил свое внимание на Ирине, которая инструктировала его о следующем прыжке на тренировке. Лутц был непростым прыжком, поскольку он требовал преимущества встречного вращения, которое многие фигуристы не могли поддерживать, что в конечном итоге превратилось в печально известный «флутц». Тем не менее, техника Тэхёна и его умение обращаться с краями позволили ему выполнить его без проблем. Он скользнул назад, бросив быстрый взгляд назад, чтобы убедиться, что на его траектории никого нет. Совершенно расслабленный и спокойный, Тэхён стоял только на правой ноге, в то время как левая была поджата, готовый вытянуться и твердо постучать, пока он использовал вытягивание, чтобы соединить ноги. В тот момент, когда его лодыжка вывернулась, чтобы создать вращение, Тэхен почувствовал острую боль в левой ноге, конек поскользнулся на льду и заставил его упасть так резко, что он едва успел защитить голову руками, прежде чем его тело столкнулось со льдом. Громкий вздох эхом разнесся по катку с того места, где стоял Чимин , окаменевший от своего лучшего друга, который не двигался. Даже Чонгук с беспокойством смотрел на него. Падения сами по себе не были чем-то необычным. Наоборот, они случались довольно часто в повседневной жизни. Тем не менее, фигуристы сразу же вставали после падения, пока Тэхён лежал неподвижно. На холодной поверхности парень смотрел в пустоту, сбитый с толку тем, что только что произошло, и слишком напуганный, чтобы пошевелиться из-за страха, что его лодыжка травмирована. Хотя у него определенно были и более травматичные падения, он не мог не думать и не чувствовать, что с ним в этот момент что-то не так. — Тэ, ты в порядке? — Чимин опустился на колени рядом с ним и убрал волосы лучшего друга с глаз. –Да, — солгал Тэхён, кивнув, сел и одарил его ободряющей улыбкой. — Не волнуйся, Чимин-и, я недавно наточил свои лезвия, и мне все еще нужно к ним привыкнуть. –Однако тебе следует быть осторожным, — предупредил его лучший друг с глазами, все еще полными беспокойства, зная, насколько сильно может измениться ощущение льда от более тупых коньков. –Я постараюсь. — Тэхён пообещал, вставая и осторожно опустив левую ногу, чувствуя, что расслабляется, хотя, казалось, это не причиняет боли. Отлично. Он скользил вперед небольшими движениями. Нет боли. Идеально. Все было отлично. –Что там произошло? — спросила Ирина, когда он подошел к ней и вышел с катка, пройдя мимо нее к деревянным скамьям за парапетом. –Ничего, просто судорога, — ответил он, схватив бутылку с водой и выпив ее, нервно постукивая ногой по земле. –Наверное, дефицит минералов, я забыл взять сухофрукты во время перерыва. –Хм, — неуверенно задумался тренер. — Ты уверен, что тебе нормально кататься на коньках сейчас? — Конечно, а почему бы и нет? — парировал Тэхён, съедая миндаль и возвращаясь на лед. Вращения, шаги, хореографическая последовательность - все было исполнено так же плавно и элегантно, как всегда делал Тэхен, без ошибок и колебаний только зоркий глаз мог заметить, что каждое движение было чрезвычайно осторожным, расчетливым, каким-то медленным. Однако до конца занятия парень не пробовал ни одного прыжка, а когда тренировка закончилась, он поспешно поклонился Ирине и помчался в раздевалку, одна единственная мысль эхом отдавалась и терзала его разум: Что-то было точно не так.