Не теряй лицо

Первый день в шкуре сержанта при оружии Джона Киля подарил Ваймсу массу незабываемых впечатлений. Лицо Генри он уж точно запомнит надолго! Тут Ваймс осёкся: эти воспоминания всё ещё будут при нём, когда он вернётся в своё время? Должно же хоть что-то остаться в памяти! А что делать, когда воспоминания об одном и том же дне... Двоятся? К временным аномалиям определённо ещё нужно привыкнуть... И даже это ещё ничего. Пусть воспоминания Ваймса будут помножены надвое, с этим он ещё мог смириться. Но как ему отличить настоящие? Его воспоминания? Останутся ли минувшие дни такими, какими он их помнил? Хоть что-то останется прежним, когда он вернётся домой? К себе домой. Несмотря на бодрость после представления у штаба особистов, Ваймс чувствовал себя паршиво, ведь... Он не плохо провёл время. Вот оно — то что нужно! Долгожданная встряска! Всё просто, всё понятно! «Старые недобрые» просто взяли и обрушились ему на голову, как удар дубины. На улицах бытует один единственный закон: бей или беги, и не важно, стражник ты или нет. Ваймс с ужасом осознал, что так легко ему давно не было. Такое вот предательство своего будущего, своего города, будущей стражи, самого себя — его Светлости Герцога Анкского, Командора стражи Сэра Сэмюэля Ваймса. Нормально ли вообще чувствовать себя в прошлом живее, чем в настоящем? А когда мажешься кремом с надписью на этикетке «-30 лет с первого применения» ощущения те же? Если да, то такую косметику в пору запретить. Из размышлений о нынешнем, минувшем и грядущем его выдернуло осознание, что кто-то выскочил на него из подворотни. Хотя точнее будет сказать, что к моменту, когда осознание настигло Ваймса, его инстинкты со всем уже сами разобрались. То что надо. Хороший мордобой — лучшее лекарство от самобичевания и меланхолии. На воспитательную беседу с субъектами из переулка у Ваймса ушло от силы несколько минут. За это время он успел доходчиво объяснить нападавшим, как не стоит здороваться со служащим, почему нужно трезво оценивать свои силы, а в конце ещё и уложил ребят на мягкую, удобную брусчатку, чтобы отдохнули после занятия по повышению социальных навыков. Ваймс опустился на корточки подле горе-драчунов и заглянул в их лица. Друзья с Цепной, — подумал он — Ну конечно... — Твоего приятеля оставим здесь, сам очухается, — сказал Ваймс. — А тебе, Генри, придётся обратиться ко врачу. Пойдёшь сам или как? Вскоре доктор Газон уже встречал у порога Киля с его ношей. А ещё чуть позже из зоба вероломного переулка явилось на свет ещё одно существо. Чудище из тьмы не возникло внезапно. Оно было едино с ночью, и с ночью же воплотилось. Оно просто не показывалось. Оно наблюдало. В наблюдении ему не было равных. К тому времени попавший под раздачу сержанта человек уже старательно изображал бычка (то есть стоял на четвереньках, мычал себе чего-то). Но с возвращением в чувства он явно поторопился, потому что тень из переулка заговорила с ним. — Добрый вечер, — звучало тихо и ласково, будто весенний ветерок шуршал сором по улице. Особист соображал скверно — удар у Киля будь здоров! Но даже в таком состоянии он понимал, что ветер и колиглазная тьма разговаривать не могут. Что-что, а доверчивых в непоминаемые не берут. — Кто здесь?! — взревел мужчина. На самом деле он предпочёл бы не знать ответа... Позабыв о головной боли, человек наотмашь ударил воздух. Он не знал, чего ждать от мрака. И оттого мрак казался ещё страшнее... Вот если бы удалось каким-то чудом не подпустить к себе болтуна. В идеале и вовсе задеть, наткнуться кулаком на живую плоть, которую можно и нужно ранить. Но он никого не задел. В прочем, и доказательство того, что это не легендарный анкский бриз шалит, отыскалось скоро. Стальной язык стилета мазнул его плашмя по шее. Человек замер. Бедняга даже не мог разглядеть обладателя клинка. Перед его взором клубилась лишь беспросветная, необъятная тьма подворотни. И тени вновь зашептали. — Прошу Вас, сэр, у меня очень мало времени. И если Вы не захотите отвечать, то очень скоро встретитесь со своей прабабушкой. — шелестело где-то рядом с его ухом. — Кто-... — начал было мужчина, но возросшее давление на кадык заставило его заткнуться. — Не утруждайте себя столь же глупыми, сколь неуместными, вопросами. Я всё равно не назову имени. Благо правила гильдии сейчас на нас с вами не распространяются. И всё же, я настаиваю: ответьте на мои вопросы, прежде чем задать свои. Наверняка сейчас несчастный особист корил себя за то, что не остался в штабе. Всё, что ему оставалось, — вглядываться в темноту, пытаться разыскать в ней спасение. И он нашёл... Вот только отнюдь не спасение. Взгляд оказался прикован к двум синим огонькам, парящим во мраке. Чудовищная догадка поразила опухший мозг. — Ты Смерть? — в ужасе прохрипел мужчина. Огоньки взметнулись. Должно быть, собеседник, закатил глаза (если голубые всполохи всё же были глазами). — Нет. Но, не волнуйтесь, с ним у Вас будет возможность побеседовать сразу после того, как Вы ответите, — тьма заволокла собой весь мир и обдала особиста своим дыханием. Тьма — успел про себя подумать бедолага — пахла мятой и можжевельником. — Как вышло так, что задержанные после комендантского часа не были переданы непоминаемым, и какое отношение к этому имеет Джон Киль?

***

Его привлекли звуки. Вернее, отсутствие таковых. Анк-Морпорк с большой натяжкой можно было назвать «тихим» местом особенно в это время. Однако сейчас... Что-то словно всасывало в себя все звуки из окружения. Ваймс слышал как-то, что вампиры, в отличие от летучих мышей, не просто умеют ориентироваться по звуку. Любые вибрации словно проходят сквозь вампиров. Сами упыри наотрез отказывались раскрывать свой секрет «невидимости». И поскольку сами вампиры передвигались исключительно бесшумно, прежде чем жертва успеет вздохнуть... Но в это время вампиров в Анк-Морпорке ещё не было, не так ли? Да и какие там колебания? Чего-то просто не было. Пространство вокруг искажалось, точно сама материя вселенной деформировалась под действием невидимых сил. Мир создавал из пустоты оттиск чего-то живого. Ваймс хотел надеяться, что это нечто именно «живое». Пусть даже живое и дышит почаще. Волоски на загривке Ваймса встали дыбом. Кто-то был рядом и хотел это скрыть. Однако каждый, кто хоть раз пытался надурить Ваймса, совершал одну и ту же ошибку. Все поголовно забывали, что Ваймс был копом. А коп всегда ищет то, чего нет, и того, кто с этим смылся. Ваймс вгляделся в тени. Потом хмыкнул, пожал плечами и повернулся спиной к тому месту, которое только что буравил взглядом. — Выходи. Прятаться всё равно уже бесполезно, — бросил он с напускной небрежностью. Он не боялся показаться сумасшедшим, беседуя с пустотой. Потому что даже пустота заполнена. Ничем, но заполнена По стене напротив скользнул солнечный зайчик, и кабы не его полицейские рефлексы, отточенные за годы службы, миссия Киля закончилась бы в этот самый миг, на этом самом месте. Удачный момент, рывок в сторону и вот уже преимущество на стороне Ваймса. Во всяком случае, просвистевший мимо арбалетный болт не застрял у него в глазу. Но что куда важнее, теперь, по направлению выстрела, он знал, в какой стороне искать. Осталось понять, «что». — Хватило бы и простого «привет». Так, на всякий случай, — усмехнулся Ваймс. Он выпрямился, обернулся и вгляделся в очередную тень. — Знаешь, я предпочитаю смотреть собеседнику в глаза. Может перестанешь «зловеще таиться во мраке»? Хотя бы ради приличия? Тени расслышали кавычки. И ответили ему... — Разве прятаться противозаконно, мистер Киль? Тем более, я уверен, что под Вашим стращающим взором любой поспешил бы скрыться, — прошелестела пустота. И, чёрт возьми, её интонации звучали до жути знакомо... Все внутренности Ваймса скрутились в бараний рог, к горлу подступал ком из путаных слов. Стало не по себе. Ваймс поморщился. — На заметку: можно обращаться ко мне «Джон Киль», «пристав-сержант», «сержант», в крайнем случае «сэр», — тут ему пришлось мысленно дать себе по губам, чтобы случайно не сболтнуть «Ваша светлость, если тебе хватит глупости». По всей видимости Киль уже заработал себе в этой реальности не самую лучшую репутацию. Не хватало ему прослыть ещё и сумасшедшим... — Но никогда, слышишь? Никогда не зови меня «Мистер Киль». Я позволяю звать себя «мистером», только тем, с кем я сражался бок о бок. У тени не было рта, чтобы улыбнуться. Но Ваймс кожей ощутил чужую ухмылку. — Вот уж не думал, что Вы окажитесь столь внимательны к словам, сержант. И к людям, по всей видимости, тоже, — усмехнулась тень. — Стало быть, никакого «мистера»? — И думать забудь. — А если враг настолько близко, что уже поравнялся с Вами плечом к плечу? А вот эта фраза словно проникла сразу в мозг, минуя уши. Боги, да что с ним не так?! Помолчали. Отчего-то внутри у Ваймса всё начало закипать. — Я ни слова не сказал о «врагах». Поверь, моим недругом стать не так уж легко. — Звучит обнадёживающе, — промурлыкала темнота. — Тогда может покажешься наконец? — Ваймс почти рычал. Что-то в нём неистовствовало, билось о черепную коробку изнутри, силилось обратить на себя внимание. Отчего на душе так тошно? — Может. Тень вышла на свет. — И много ли это для Вас изменило? — самоуверенно произнесла она. Боги, едва ли стало лучше... На собеседника было больно смотреть. В непривычном значении... Контуры размывались, в глазах рябило. Мозг отказывался понимать, что перед ним, и закатывал истерику. Внутренние сирены Ваймса выли. И всё же Сэм попытался разобраться. Нескладность фигуры явно юношеская, хотя парень рослый. Ага, одежда мешковатая, но под ней кожа да кости. Такое сразу видно. Цвет волос не определить. Весь в какой-то... Краске? Голос властный, речь поставлена. Чей-то наследничек? Где же он слышал такую манеру вести беседу? От кого? В Анк-Морпорке людей с хорошо подвешенным языком можно по пальцам руки слепого мясника пересчитать. Между собой не спутать. И было что-то ещё... Какая-то назойливая мысль клевала Ваймсу темя. Волоски на загривке уже не встали, но ощетинились. Ваймса бросило в озноб. Его язык зудел. Зудел одним коротким, шипящим, желчным словом. «Сэр». — Нет... — застонал Ваймс — Нет-нет-нет-нет-нет! Ты из рода Ветинари? Ты, прах тебя побери, Хэвлок Ветинари?! Тень, казалось, была застигнута врасплох. Самодовольная улыбка растаяла на её лице. И тут же, как разоблачённый хищник, юноша шагнул назад. Не попятился. Принял стойку... Теперь Ваймс отчётливо видел, как блеснули лазурью глаза молодого человека. Такой знакомой, невозможной, бездонной лазурью... Зря он, должно быть, так быстро раскрыл своё знание... — Для определённо неглупого человека, сержант, Вы задаёте весьма неразумные вопросы, — уклончиво ответствовал Хэвлок Ветинари. От Ваймса не ускользнуло это короткое промедление. Убийца колебался. Он изучал неизведанное препятствие, что именовало себя «Джон Киль». Что он затеял? Боги милосердные... — подумал Ваймс — Почему снова ты?! Ваймс всеми силами старался противостоять порыву козырнуть, отрапортовать «сэр» и бессмысленно упереть взгляд в стену за спиной юнца. В груди вскипало знакомое чувство раздражения и... Радости Он не ошибся. Ветинари всё же был рядом. И что теперь? Ветинари ему не союзник... Никогда не был. Потому что грёбаный ублюдок в любые времена ведёт собственную игру. Ему нравилось испытывать терпение Ваймса, изводить его. Смотреть, насколько сильной будет отдача, если хорошенько надавить. И ради этого мерзавца Ваймс не раз рисковал жизнью... Ваймс сжал кулаки. А ну как он сейчас тихонько отпинает эту гадину, — заговорила какая-то паскудная часть Сэмюэля Ваймса. Прямо тут, в подворотне, никто и не узнает. Проучить этого засранца. Отыграться на нём за все годы унижений, и тогда... И тогда он возненавидит стражников. И когда придёт пора реформировать правоохранительные органы, как думаешь, сохранит ли он стражу? Ты этого хочешь? — возразили в Ваймсе честь и достоинство. — Где бы ты был без него? В канаве. По горло в спирту, сточных водах и собственной никчёмности. Не будет Ветинари — твоего Ветинари — не будет твоего Анк-Морпорка. Ваймс встряхнул головой и отмёл все недостойные истинного стражника мысли. Ну ладно, у стражников довольно размытое понятие достоинства. Ну хорошо, не так уж далеко он отмёл идею с побоями. Скорее просто смахнул её со стола восприятия. А мысль возьми и закатись куда-то. Ваймс, конечно, не стал бы её искать. Но если бы вдруг захотел... Наверняка с лёгкостью отыскал бы этот план подкоркой. Как-нибудь в другой раз... Главное помнить: Хэвлок ещё не патриций. Он не совершал всего того, что совершит в будущем, а наказывать человека за преступление, которому только предстоит случиться, нельзя. Увы... — съязвила бесчеловечная часть Ваймса, прежде чем Стражник в нём наступил ей на хвост. Ведь если хорошенько подумать, Ветинари не был виноват вообще во всём. Тиран, мерзавец, но человек же, в конце концов. Просто одного непутёвого стражника угораздило в него влюбиться. Более того сейчас он не Ваймс. Он Джон Киль. Ему будущий патриций точно ничего не успел сделать. Хоть где-то он не успел, правда ведь? Правда?! Ты будешь мне должен, — надменно хохотнул голос Ветинари у него в голове. Патриций никогда не говорил такого. Но Ваймс умел читать между строк. И знал, что за всё надо платить. Но по существу... Ваймс ведь и впрямь многим был обязан Ветинари. Может пришла пора? От решений Ваймса зависит судьба будущего лорда. Ваймс с ужасом осознал, что у него прибавилось работы. Нужно воспитать Сэмюэля Ваймса из Сэма. Нужно запустить обращение Хэвлока Ветинари в патриция. Шестерёнки должны вращаться... Ваймс тяжело вздохнул. Оставалось лишь надеяться, что годы топтания порога Продолговатого Кабинета не прошли даром. Посмотрим, как хорошо я тебя знаю, — подумал Ваймс, а вслух спросил: — И всё же я прав? — А моё имя Вам разве о чём-то говорит? — с вызовом поинтересовался юноша. Проклятье! — в мыслях выругался Ваймс — А ведь не должно! Уж Килю так точно! Срочно думай... «Кто же не знает лучшего выпускника гильдии ассасинов!» Чёрт, а в каком году он выпустился? Сколько ему лет?! — Не имя, — ответил Ваймс. — Но твоя реакция сказала достаточно. Тень, которой прикидывался ассасин, помрачнела. Попал! С ума сойти — он заставил Ветинари нервничать! Нет — подумал Ваймс — Ты не он. Пока не он... Тебя ещё можно прочитать. Ваймс упёр руки в бока, изображая невозмутимость. В глазах убийцы читался явный интерес. — Тебя послали за моей головой? После этого вопроса юноша вновь почувствовал себя в своей среде. — За её содержимым, — усмехнулся Ветинари. — По-твоему, я могу что-то знать? — Ну моё же имя Вам известно. Ваймс хмыкнул. Вот же подлюк... — Я в этом городе недавно. Вряд ли я могу быть чем-нибудь полезен. — Это я и пытаюсь выяснить. Учтите, уже поздно притворяться дураком. — глаза Ветинари блеснули азартом. Ага, так вот оно что. Польза. Выгода. Ну конечно... У Ветинари на это чуйка. — И для кого ты собираешь информацию? — спросил Ваймс. — И снова неправильный вопрос. Даже если бы мне заплатили, Вы не узнали бы имён. А вот это уже интересно... — Значит, ты свободен? — поинтересовался Ваймс. И слепой бы понял, что Ветинари вздёрнул бровь после этого вопроса. — Я не возница и не белошвейка, сержант. Ко мне не применимо понятие «свободен», — дотошно поправил ассасин. Ваймса передёрнуло. Пожалуй, и впрямь звучало двусмысленно. — Значит сам по себе? — спросил Ваймс. — Пока что. — Чудно. Значит теперь ты работаешь на меня. Хэвлок Ветинари посмотрел на сержанта одновременно и возмущённо, и обескураженно. Так кошка смотрела бы на мышь, которая в ответ ей отчётливо гавкнула. Ваймс улыбнулся сам себе. О такой реакции у взрослого Ветинари он мог только мечтать. И всё таки было в этом молодом человеке нечто... неопределённо очаровательное. — Прошу прощения? — переспросил Ветинари, стараясь вернуть речи прежний тон. — Ты всё правильно понял. Я тебя нанимаю. Оформляю контракт на имя любого, кто попытается мне навредить. Ветинари молча поразмыслил над словами Киля. Так определённо нельзя было делать. И всё же... — Даже если Вы сами умудритесь влезть в неприятности? — поинтересовался юноша. — А на что похоже то, что я сейчас делаю? — бесстрашно ответил Ваймс. Становилось всё интереснее и интереснее. — Плата? — Моя жизнь. Ветинари улыбнулся — И каков же курс? — Уверен, в ближайшие дни она подорожает. Очень интересно... — Хорошо, значит Вы хотите, чтобы я убил любого, кто встанет на Вашем пути? — Нет. На тебе лишь те, с кем я сам не смогу разобраться. У меня нет никаких путей. Лишь своя дорога, по которой я иду в ногу с законом. — Законом Ветруна? — скептично отозвался убийца. — Законом правосудия, справедливости и человеческого достоинства, — почти рыкнул Ваймс в ответ. — Очень хорошо, — усмехнулся Ветинари. — А ещё мне нужно, чтобы ты сообщал мне всё, что происходит в городе. Слухи, сплетни, россказни, новости. Что-то мне подсказывает, что тебе такое нравится. Под рёбрами щёлкнуло. Губы Ветинари растянулись в очередной непостижимой улыбке. — Пустим Вы правы. На одной чаше весов — ваша жизнь, на другой — жизни тех, кто желал бы Вам смерти. Поздравляю, ваша чаша перевешивает. Но что насчёт информации? Сколько Вы готовы мне за неё заплатить? И помните: зачастую истина дороже людской жизни. С умом выбирайте ценник. Вот этого он и боялся. Конечно, кому как не Ветинари знать информации цену. Но и Ваймс не промах. Идём ва-банк. — Ты же моркпорец? Что насчёт стоящего зрелища? Просто будь неподалёку от меня, и ты гарантированно развлечёшься на славу. Глаза Ветинари вспыхнули синим пламенем. Сейчас он был так похож на себя. Ну... Себя. — А не грабёж ли это, сержант? — с хитрецой мурлыкнул ассасин. Больше не было смысла притворяться. Ваймс и так понял, что убийца для себя всё уже решил. — Хочешь проверить? — фыркнул Ваймс. — Я не люблю делать ход без подстраховки. — ответствовал юнец. Ваймс сделал шаг ему навстречу и пророкотал: — А ты рискни. Улыбка Ветинари сказала за него: «Убедил». — Сделка ценой в жизнь Джона Киля на имя любого субъекта, что попытается совершить смертоубийство в отношении заказчика, успешно заключена. Обязательство сохранять конфиденциальность включено в стоимость. Сверх того, заказчик запросил доп.услугу: «шпионаж». Дополнительная плата принята в расчёт. На задание высылается студент H-6-2-18-1. Срок выполнения не ограничен. — без запинки отчеканил ассасин. Ваймс был, мягко сказать, под впечатлением. Он никогда не прибегал к услугам гильдии убийц. И сейчас сам себе не верил. Он нанимал самого лорда Ветинари, чтобы пасти себя же, и не заплатил ни гроша. Это было уже за гранью безумия... — Ах, какая жалость. У меня при себе нет контрактов, — вздохнул Ветинари с почти правдоподобной досадой. И тут Ваймс протянул ему руку. — Вот тебе моё слово. — решительно заключил он. Слова Ваймса на миг стряхнули с Ветинари его уверенность и обнажили лёгкое замешательство. В прочем, не такое уж и лёгкое, судя по тому, как осторожно приблизился молодой человек Килю. Боги, Ваймс сойдёт сума: видеть патриция озадаченным — пугающе, видеть патриция не-патрицием-а-зелёным-интригантом — ещё более пугающе, а видеть озадаченного молодого патриция было просто невыносимо! Ветинари пожал Килю руку так, словно сержант мог взорваться. — Кстати, вот твоя стрела. — внезапно взмахнул арбалетным болтом перед самым носом Ветинари Ваймс. Юноша позорно дёрнулся, выхватил стрелу и отпрянул. Ваймс непроизвольно улыбнулся. Это была самая искренняя реакция из тех, что он видел в исполнении Ветинари. Должно быть поэтому сейчас он его пощадил и отпустил тонкую кисть, хоть Ваймс с удовольствием продлил бы это касание. Ветинари потёр запястье, подозрительно зыркнул на Киля. — Контракт действителен. — сухо подтвердил юный лорд. Ваймс кивнул. — Рассчитываю на тебя. — Будьте покойны, сержант. Я за вами пригляжу. Обыкновенно дарующая спокойствие фраза, из уст убийцы, а что ещё страшнее — будущего правителя Анк-Морпорка — вселяла тревогу. Но Ваймсу отчего-то стало тепло на душе. — Признаться, Вы полны сюрпризов, — усмехнулся Ветинари. — Я найду способ связаться с Вами. Но у меня есть просьба: не пытайтесь меня разыскать. — С этим могут возникнуть сложности, — отозвался Ваймс — Поиски — моя работа. — Будьте осторожны. С вашим упрямством, Вы отыщите лишь неприятности. — Тогда ты моё несчастье, — произнёс Ваймс, и лишь после того, как слова сорвались с языка, понял, что ляпнул. Ветинари попятился. Посмотрел на стопы Киля, на его лицо, снова на ботинки. Замер, уставился на Киля недоумевающе и ошарашенно. И ни разу не моргнул... Твою мать! Вся афера псу под хвост! Прощай Киль! На твоём надгробии напишут: «Умер в подворотне по вине одного влюблённого идиота!» — До свидания. Киль... Сэр. — смешался Ветинари. Господи, сам Ветинари! Да что ж это делается?! У Ваймса кольнуло под сердцем. Хэвлоку Ветинари... Было неловко? — До свидания, с... Спасибо за беседу. — злосчастное «сэр» чудом не вырвалось на свободу. Они замерли. Страшно отвести взгляд, страшно сказать хоть слово. С ума сойти! Ваймс сделал Ветинари комплимент и остался в живых! Во рту пересохло. Он рассматривал губы молодого ассасина под слоем грима и всеми силами сдерживал себя от внезапного порыва приникнуть к ним. Миг. Ваймс упустил ассасина из виду всего на мгновение. И когда вновь открыл глаза, чудесное видение растворилось в воздухе. Переулок опустел. Ваймс остался один. Он вздохнул и продолжил следование по улице. Закурить бы... Надо будет купить сигарет. И лишь через тридцать шагов Ваймс понял, что всё ещё улыбается. Вот только купленная пачка сигарет тут была совершенно не причём. Оставшийся день Джон Киль не улыбался. До самого вечера, пока перед ним не возник, аки фантастический осадок из книг констебля Посети, свалившийся откуда-то сверху труп, у которого за ухом торчала подозрительно знакомая стрела. *** До того как город накрыли сумерки, в библиотеке при гильдии убийц мимо книжных стеллажей блуждала одинокая тень. Один долговязый студент, набрав книг, проследовал в читальный зал и расположился за одним из столов. Перед ним были разложены всевозможные издания, посвящённые «Психологии убийцы». Странный выбор для выпускника, особенно, столь выдающегося. Он, конечно, знал, что самоанализ — первый шаг на пути к совершенству. Однако, его заботило не это. Студент интересовался симптомами чудной болезни: дрожь, озноб, жар, вялый язык, рези в животе, тошнота, слабость, помутнение рассудка. И самое страшное — сомнения. Ведь не могла же судьба свести в том переулке двух убийц? Такоё просто невозможно! У обычного гражданина не может быть таких глаз... Разве нет? История звала тень на крышу здания недалеко от участка стражи на улице Паточной Шахты.