Антихрист

      Возвращаться в комнату было тяжело. Он знал, что Руслана там не будет. Он надеялся на это. Но, как всегда, прогадал. Судьба вновь поигралась с ним, выбрасывая Даню, как котёнка на обочину.       Свет всё ещё выключен, а Тушенцов как ни в чём небывало что-то искал у себя в шкафу.       — Спать ложись, ты сегодня тут останешься. — Проблем и так хватало, незачем наживать новых. Старые ещё бы разгрести. Что там сейчас у Руслана в голове разбирать не хотелось, и так всё шло кувырком. — Мне жаль, что ты сегодня снова всю эту хуйню пережил, но забывать, где ты находишься, не стоит, — Сочувствовал ли тогда Даня парню? Вряд ли, просто хотел хоть как-то паузу мерзкую убрать. Но взаимоотношения не те, дабы начать рассказывать истории из детства.       — Мне не нужно твоё сочувствие, — видимо, он услышал только то, что хотел. Может все его эмоции десять минут назад были лишь частью игры, в которой Даня отлично подсобил?       — Тебе просто нужен кто-то рядом. — Хотелось надеется, что его сейчас высмеют, как делали это раньше. Видеть, как самый яркий человек гаснет всегда неприятно. Даже если ты этого человека совсем не понимаешь, а он только и делал, что огрызался и выставлял себя главным. Почему, когда всё начинало потихоньку налаживаться, появляется некто и разрушает все надежды и ожидания?       — Я просто хочу чувствовать себя лучше, — чистосердечное решил написать, Руслан? Или просто хотел жалость к себе вызвать, чтобы больнее после уколоть? Давай, расскажи мне свои мысли.       Дане просто хотелось думать, что парень его обмануть хочет. Совесть неприятно грызла изнутри, вдруг ему по-настоящему душу открыли? А он в ответ что сделал? Чуть всю искренность Тушенцова не продал за бесценок. За тупой билет до Казани, в дом, в котором ему даже не были рады, так, за медвежью услугу бы вновь подселили рядом.       — Помнишь тот разговор про смысл? Может, пришло время его поискать, — уж точно не Дане про смысл жизни говорить. Он не ошибся в первый день. Это место и правда ужасное, оно пропиталось за столько лет существования ненавистью и двуличием. Всё больше хотелось потеряться где-то в руинах за садом.       — Расскажи мне о любви, — Забавно, что он сразу вспомнил позицию Кашина в тот день. А было ли что рассказывать? Любовь — это красиво, но мало когда приятно.       — Любить значит принимать человека любым, несмотря на все его недостатки, — Хоть это и до ужаса банально, но действительно так. Но разглагольствовать долго об этом не мог, честно, лучше бы молчал. Он не специалист, если сделает, а Тушенцов соизволит пойти дорогой его слов, куда она его повернёт?       — А если полюбил не того человека? — Дане было странно рассказывать такие очевидные вещи парню. Руслан глупым никогда не был, у него всё было отлично с точными науками, книги даже любил читать. Но таких очевидных вещей совсем не знал, будто из раза в раз доказывая себе, что проявления незапланированных эмоций для него чужды, что это совершенно ему ненужно.       — Ты не можешь полюбить не того. Твоё сердце тебя не предаст.       — Уже предало, — в душу лезть было нельзя, но так хотелось.        — Любовь — это больно, Руслан. Хочешь быть счастливым — придётся потерпеть, — пальцы на руках нервно цеплялись друг за друга, висели.       — Где найти настоящую любовь? — Кашин бы подумал, что он издевался. Но яркая искренность никогда ни с чем не спутается.       А нужно ли её вообще искать? Может, достаточно просто вовремя открыть глаза? Вдруг она уже рядом с тобой:        — Её искать где-то смысла нет, потому-то любовь повсюду. — Стоит только оглянуться по сторонам, и ты это обязательно поймёшь. — Даже в тебе она есть, хоть ты это и отрицаешь, — молвил Данила, не смотря на Тушенцова. Знать не хотел, какие черти и мысли плескались в его омутах.       — Так расскажи мне о ней.       — Не хочу обрекать тебя на муки, — нужно было срочно менять тему. Слишком они в личное ушли, не хотелось здесь к людям привязываться. Место совсем не то. Время позднее, для них персонально завтра уроки не отменят. Лицо Руслана неестественно исказилось, он и раньше замечал какие-то припадки с его стороны, но в этот раз решил всё же спросить.       — Ты болеешь чем? Или на тебя так стресс действует?       — Синдром Туретта, спасибо маме. — Тушенцов впервые за это время упомянул свою мать, видно, отношения в семье у них натянутые.       — Ложимся спать. Голова уже кругом идёт, — отсалютовал Данила, падая на кровать лицом вниз, лишь бы мир вокруг себя не видеть.

*******************

      День выдался трудным. Даша и Арина всё время выносили ему мозг из-за какого-то вечернего маскарада. Преподнося его, как главный вечер года.       — Ты чего, Дань, это же так классно! — Каплан чуть ли не пищала от счастья.       — Что может быть крутого в официальном ужине богатеньких людей? — Кашин такие вечера мог представить сполна, по крайней мере, он отчётливо помнил, как его отец собирался на них, иногда беря его или мать ради массовки вокруг своей персоны.       — Ну как же, все в костюмах, много интересных людей. Да там столько секретов можно узнать! — Последний пункт для него был больше в минус. Оказалось, секреты не всегда могут быть невинными.       — Туда пускают только «особенных», передают за час до вечера приглашение, — ну круть, отец наверняка решил, что Кашину жизненно необходимо посетить это тухлое мероприятие. — Мы с Дашей туда точно не попадём, так что наши уши это ты. — Больше перед фактом ставила Арина, ну круто, наверняка там ещё и Руслан будет. Хотелось надееться, что он в список особенных персон не вошел.       — Есть возможность отказаться? — Наверняка его отсутствие по уважительной причине примут как должное.       — Нету. Дань, это такой шанс! Тем более Русу уже пришло приглашение, значит ты не будешь там один, — разве это плюс? Куда легче провести вечер с людьми, которых ты больше не увидишь.       — Я надеюсь, что про меня забыли, — девушки, конечно же, пропустили это мимо ушей. Недовольство информатора их не интересовало так же, как грязные дела старых толстых дядь.       Зайдя в комнату, Данила хотел было выдохнуть и лечь спать, но на кровати лежало что-то аккуратно свёрнутое. Подойдя ближе, он понял, что это был костюм с запиской.       «Уважаемый Даниил Кашин, просим вас подойти к десяти в праздничный зал для последующего банкета»       Пафосно до ужаса, будто это тайное жертвоприношение. Тушенцов бы оценил.       Времени было не так много — нужно было переодеваться. Скучная белая рубашка и чёрный смокинг. Как всегда, ничего интересного, ну хоть бабочку не положили и на том спасибо. С размером угадали, а по-другому быть и не могло, иначе, как бы они ему форму пошили. Дверь резко отворилась, на пороге появился нарядный Руслан, даже его уже успели переодеть, ну что за люди?       — Ты тоже идёшь? — Искреннее удивление на лице шатена поразило. Он наверняка любил такие мероприятия, где можно лишний раз блеснуть деньгами.       — Нет, решил по приколу нарядиться, — самое главное правило жизни, глупые вопросы требуют глупых ответов. — Конечно иду, не оставлять же тебя там одного. Усмехнувшись, Руслан достал из кармана сигареты, давно понятно, что его за них даже наказывать не будут. Статус в современном мире многое решал.       — Пошли покурим, пока время есть, — Тушенцов не предлагал, он знал, если Даня захочет, он сам пойдёт за ним. Отсутствие сигарет у Кашина сыграло немаловажную роль в решении.       Знакомые развалины встретили их неприятным ароматом сырости. Оставаться здесь надолго не хотелось, быстро взяв сигарету, Данила начал размышлять о том, чем же себя развлечь на этом нудном вечере.       — Что это за мероприятие-то? — Приглашение дали, а что делать не сказали, ну вот опять же, что за люди?       — Там встречаются спонсоры и важные люди с их детьми, — неужели отец всё-таки припрётся сюда ради одного вечера? — Время на исходе, пойдём, — прозвучало так, будто бы и жизнь их в целом тоже.              Зал озарил приятный тёплый свет. Их посадили на пустые места с заранее выставленными именными табличками. Руслана усадили напротив Дани, где-то ближе к концу стола Кашин заметил Славу. Помахав ему рукой, парень понял, что больше знакомых людей он здесь не видел. Папа успешно не приехал, как и ожидалось, отлично.       — Твой отец здесь? — Кричать было неприлично, но тихий шепот вряд ли привлёк бы чьё-то внимание. — Он не посещает такие вечера, — Тушенцов, как всегда, отмахнулся от него, видимо, предпочитая посидеть в телефоне, нежели вести беседу.       Вечер проходил нудно для всех, серьёзные дяди что-то обсуждали по бизнесу, их дамы тихо посмеивались в руку. Ему редко задавали какие-то вопросы, зато Руслану не давали и минуты спокойствия.       — Твой отец открыл новый ресторан? — Очередной человек, которому точно не всё равно, задавал какие-то пустые вопросы.       — Да, — Руслан уже не скрывал раздражения.       Мероприятие медленно подходило к своему логическому завершению. Приглушенный свет сменился на ярко-красный, а из колонок начала идти какая-то попсовая музыка. Карелин давно скрылся где-то за горизонтом, Руслан даже головы не поднял. Нужно было как-то спасать этот вечер.       — Мы не слишком заскучали? — Странный вопрос заставил поднять взгляд парня на Даню. Начало положено. Руслан озирнулся по сторонам, понимая, что обращались именно к нему.       — Что?       — Предлагаю танцы до изнеможения, — глаза Тушенцова на миг загорелись, но гордость, как всегда, была сильнее. Руслан выпрямил спину, сложил руки на груди, но взгляда от Кашина не оторвал.       — Пожалуй, откажусь, — Тушенцов упёртый до ужаса, но и Данила не промах. Хватит уже строить из себя недотрогу, пришло время всё менять. А то заебал, честно.       — Попробуй отшить меня, — настойчивость всегда побеждает, если она, конечно, проявляется в правильное время.       — Можешь остаться со мной. — Даня понятия не имел, что это значило, но спрашивать совсем не хотелось. Каждый из них в эту фразу заложил что-то своё, каждый её понял, как того хотело нутро.       — Я сейчас пойду на сцену петь, — видно, Руслан решил разбавить обстановку, такой сюрприз вряд ли хоть кто-нибудь кроме них оценит, но сейчас так всё равно.       — Хочешь подставляться? Ну пошли, — улыбка не сходила с их лиц. В один миг стало так легко, проблемы ушли в другую вселенную. На подходе к сцене Кашин увидел пришедшего с улицы Славу, тот, кажется, сходу понял затею парней. Улыбнулся лучезарно, всё же первое впечатление всегда обманчиво.       — Давайте пацаны, я в вас верю! — Ну чудо, а не человек, всегда появлялся там, где надо. Даня поймал себя на мысли, что хочет быть похожим на Карелина. Тот всегда обстановку шутками своими разряжал, пусть даже иногда и не вовремя.       — Ты вовремя пришел, сейчас веселье начнётся! — Сквозь громкую музыку почти кричал парень.       — Вас точно судьба свела, дуэт века, всё ещё не понимаю, как вы нашли общий язык, — спорить незачем, судьба всегда стебалась над Кашиным, и появление Руслана ещё одно тому доказательство.       — Просто забавное стечение обстоятельств.       — Ночью вы прям яркие искорки, — последнее, что проговорил Слава, после удалился за стол. Руслан уже выхватил у кого-то микрофон и пытался договориться со звуковиком, тот, видимо, сдавшись, всё-таки подключил колонку. Даня сел сбоку от сцены на белый диван. Шоу начинается.       — Думаешь, они сильно удивятся шансону? — После такого экспириенса их точно ожидало наказание. Но разве это сейчас важно?       Музыка начала громко играть в зале, отвлекая всех гостей от элитного шампанского.       — Весна опять пришла, — У Руслана ахуенно получалось пародировать голос Круга. Кашин готов был встать с сиденья и зайтись в аплодисментах. Люди нервно начали оглядываться, ну серьёзно, будто шансон до этого никто не слышал.       — И лучики тепла, — тот продолжал показывать свои таланты, жаль публика не та. Кто-то решил не заострять на этом внимание, а кто-то отправился звонить охране. Тушенцов протягивал Даниле микрофон, брать его не особо хотелось.       — Ты же хочешь попробовать? — Неуверенный кивок, — Ну же, будь посмелей, — вечер талантов прям, неуверенно беря микрофон, Даня что-то пропел, вспоминая слова песни.       Руслан улыбнулся так искренне, совсем не закрываясь от окружающего мира, не подавляя эмоции. Повернув голову, увидел, как охрана к ним приближалась, пришло время физкультуры:              — Бежим?       — Бежим.       В корпус направляться было очень глупо. Выбежав из здания, первое, что пришло им в голову — сад. Забежав в кусты, что были в форме лабиринта, они скрылись в темноте. На удивление, их даже не стали искать, ведь смысла в этом не было. Наверняка все новости уже сообщили их отцам, а слухи заполнили стены интерната. Было у Дани с Русланом что-то общее, быть может отчаяние?       — Всё же неплохо, что нас вместе поселили, умеешь иногда быть нормальным, — зная Руслана, это высшая похвала, на которую он был способен.       — Хочется и о тебе когда-нибудь так сказать, — Тушенцов реально безбашенный, принципов ноль, мораль для него что-то глупое и нереальное.       Но ведь этим он и отличался от других. Если для других искренность это: проявление любви, нежности, справедливости. То у Руслана это значит показать себя: уязвимым, безбашенным, иногда чересчур эмоциональным. Как вообще Кашин может игнорировать с ним всё? Все нормы поведения, стеснение и прочее, чтобы он никогда не открыл другим. Такие качели убивали, но затягивали сильнее.       — Ты бы не стал с другим общаться, — с каким другим? У Дани в голове шестерёнки завертелись. Видя это, парень поспешил пояснить — Тебе с обычными неинтересно, — разве он ошибся?       — Юлик может и странный, но Илья и Даша точно не зануды, — пазл потихоньку складывался в голове, и картинка Кашину совершенно не нравилась.       — Тебе с нормальными скучно, признай это, Дань, — сложнее всего было осознавать, что шатен прав.       Он с самого первого дня знал, что с местными ребятами будет скучновато. Когда его в тот же день поселили в комнату Руслана, он был зол. Но боялся себе признаться, что он этого жаждал. Мечтал о приключениях, мечтал об общении с загадочным Тушенцовым. А пугающие на первый взгляд рассказы безумно манили его. Страшны были не его желания, по-настоящему пугающим было то, что, осознав всё, что он за это время сотворил, он ни капельки не сожалел.       Вернув его на полтора месяца назад, Даня всё так же остался бы в той комнате. Он всё так же пошел бы в тот вечер на дискотеку, а после и курить с Русланом. И он всё также соврал бы отцу по телефону.              Он ни о чём не сожалел.       — Пошли в комнату, — может, он и смог признаться в этом себе, но Тушенцову этого никогда не скажет. А тому это и не надо было, он и так всё понимал.       — Ты всегда будешь уходить так от разговора? — Ну конечно, знал и хотел надавить, чтоб на чистосердечное вывести. И впрямь у него что-то от садиста есть. Но его не телесные увечья интересовали, есть боль сильнее физической. Руслан души чужие любил наизнанку выворачивать.       — Да.       В комнате темно, свет специально не включали. Темнота, кажется, их олицетворяет. Телефон Тушенцова разрывался от звонков, тот их успешно игнорировал. Видимо, про срыв элитного вечера уже донесли. Оперативно, ничего не сказать. Странно, что ему ещё даже гневного сообщения не прислали.       — Ответь уже, он не отвяжется, — советов у него никто не просил, но из личного опыта Даня знал, о чём идёт речь.       — Раз умный такой, сам бери и отвечай. — Руслан спокойно протянул ему в руки телефон. Было ясно, что он взял Кашина на понт. Слиться сейчас означало только одно — проигрыш. Трясущимися руками Данила взял телефон и принял звонок.       — Что ты опять натворил, придурок? — Мужчина сразу начал с оскорблений. — Ты хоть понимаешь, что опять устроил, идиот? Меня сожрут из-за тебя! — Грубить не хотелось, но пришлось. Злость закипала в венах. Какой бы Руслан был невыносимым, нельзя сваливать на него всю ответственность.       — И правильно сделают. Судя по всему вы, как работник не очень, ну и человек так себе. — Тушенцов улыбался, знал, что потом хуже будет, но Данин поток оскорблений не спешил останавливать.       — С кем я сейчас разговариваю? Быстро передал трубку Руслану, — даже сыном его назвать не хочет, неудивительно, что Руслан ко всем такой холодный. Что посеешь, то и пожнёшь.       — Не передам, спокойной ночи! — Звонок сбросил, после вообще чужой телефон выключил. Ни к чему сейчас суета, она и так это место пропитала.       — Проблема решена, пока телефон не включишь, траблов точно не будет, — врал нагло прямо в чужие глаза. Оба ведь понимали, если Тушенцов старший захочет, то из-под земли достанет. Наверняка на каждого в интернате у него есть свои рычаги давления.       — Хочешь, я твоему позвоню? Будем квитами. — Руслану смешно, он о завтрашнем дне не думал совсем. Для него, кажется, времени суток не существовало вовсе.       — Ты живой вообще? Тебя хоть что-то в этой жизни волнует? — Ответ Даня знал уже заранее, зачем он вообще всё время задавал эти глупые вопросы, если и так всё понимал? — Тебя отец завтра убьёт, и меня заодно, — неужели можно настолько от всего абстрагироваться?       — Ты за себя так беспокоишься? Ты же знал, что так будет, так зачем полез на рожон? — спрашивал очевидные вещи Руслан. Пусть Кашин наконец-таки выдаст то, что сопело глубоко внутри него.       — Не за себя.       — Не нужно. Я твоих переживаний не стою. Позаботься лучше о своей шкуре. — И как ему объяснить, что о себе заботиться уже поздно? Хотел бы для себя лучшего, принял бы предложение отца с завязанными глазами.       — Что нас ждёт завтра? — Ещё одно мытьё полов он точно не выдержит. Особенно учитывая то, что он даже в тот раз с заданием не особо справился.       — Увидим, — Ну отлично, видимо драить несколько этажей будет их совместным хобби. На телефон пришло сообщение, сердце в ту же секунду пропустило удар.       Папа, 00:43 Освободишься — позвони, есть кое-что интересное.       — Мне нужно отойти, когда я приду, чтоб спал. — Не дожидаясь ответа, он хлопнул дверью, уходя в уборную. В голову лезли отвратительные мысли, вдруг он узнал про суицид? Что он будет делать, когда вскроется, что Даня изначально знал правду?       — Привет, что-то случилось? — Нельзя выдавать волнение, его моментально прочитают.       — Пока нет, но может случиться. Мне нужна твоя помощь.       — Что нужно делать? — Он не стал препираться, ему нужна информация от отца не меньше, чем от Данилы тому.       — Ничего криминального. Мне нужна вся информация о Руслане Тушенцове, он может представлять опасность. — Он хотел его ещё и крысой сделать. Вот для чего нужно было переселение в интернат, добыть больше компромата. — Цену информации ты знаешь, — ну конечно, мотивация оставалась неизменной. Что, если хоть раз в жизни поступить правильно?       — Я таких не знаю.       — Ты живёшь с ним в одной комнате. — Вот блядь, самая настоящая, — не прикидывайся дураком, мы оба знаем, что ты хочешь домой. Позаботься о своём будущем хоть раз. — Где-то он уже это слышал.       — Я не крыса. — Понимал, что если бы имя человека изменилось, то он бы согласился, не думая. Но всё слишком поменялось, он изменился. Только вот в лучшую ли сторону?       — Давно преданным таким стал? — Данила всегда таким и был, просто людей преданность редко когда интересовала. — Я за тебя тоже переживаю. Как бы ты ни думал, я хочу защитить тебя, — видимо, сегодня врал не один Даня.       — Если хочешь меня защитить, скажи, почему он опасен, — в трубку рвано выдохнули, видимо, сегодня все карты раскроются до конца. Никаких шулеров.       — Стали известны предположительные участники культа, о котором ты наверняка знаешь. — Значит он всё же существует. Слова Юлика всё больше приобретали смысл. Может, Онешко всё это время был прав?       — И?       — Там фигурирует его имя. Ты должен быть осторожен.       — Как проверить точность списка? — Сомнения потихоньку заползали в черепную коробку, наровясь остаться там на долго. Нет достоверных показаний, нет и полной веры в то, что Руслан и впрямь там состоит.       — Точно никто не знает. — Отлично, игра в русскую рулетку. Как раз то, что сейчас надо. — Но… — Мужчина замолчал, наверняка обдумывая, говорить информацию или нет.       — Но?       — Слух один ходил, что они помеченные все. У них под левым ребром татуировка особая есть. — А ведь Руслан перед ним никогда не переодевался. — Никто так и не узнал какая. — Вспомнился рассказ Юлия, тот вспышкой пронёсся перед глазами.       — Нет. Он по слухам был участником культа, на теле вроде даже находили шрам от пореза в форме пентаграммы.       Может и не от пореза всё же?       — Глупости это всё. Я ложусь спать, чего и тебе советую.       Умыв лицо ледяной водой, дабы прийти в себя, он направился в комнату, намереваясь уже раз и навсегда закрыть эту идиотскую тему с сектой. Сейчас он попросит Руслана показать татуировки и окончательно убедится, что всё это брехня. А что, если он обнаружит там эту ебучую отметину? Что тогда? Про такой исход думать не хотелось.       Тушенцов спокойно сидел на кровати, что-то печатая в телефоне. Врубил всё-таки. За всё время, что Даня провёл в туалете, он уже успел переодеться.       — Раздевайся. — Парень напротив поменялся в лице.       — Чё блять?       — Снимай футболку и показывай все свои татуировки. — Знал, как это странно звучит со стороны, но объясняться не было сил.       — Ты успел нажраться где-то? Не буду я, — Чувствуя исходящую угрозу, Руслан встал с кровати. Хотел ударить?       Скорее просто в очередной раз показать своё бесстрашие.       Было очевидно, как ясный день, что Тушенцов раздеваться пред ним не намерен, в голову пришла внезапная идея. Эффект неожиданности, как всегда, подсобит. Пока на него непонимающе смотрели чёрные глаза, он быстро одёрнул футболку до рёбер. Убедившись, что там ничего нет он развернулся к стене, выдохнув. Напряжение сошло на нет, только вот Руслан с ним таких чувств явно не разделял.       — Ты совсем ёбнулся? — Его резко толкнули в плечо, видно, не один Даня любил неожиданные манёвры.       — Мне нужно было кое в чём убедиться. Прости, — собеседника явно такой ответ не устроил, но видя, как заёбано Кашин снимал с себя остатки шикарного вечера и разворачивался к стене, он решил промолчать.       Вечер выдался нелёгким.

**************

      Урок был нуднее, чем обычно. Учитель рассказывал им о значении молитв. Общие уроки были всегда мучительно долгими. Юлик сидел рядом, тщательно конспектируя каждое предложение, сказанное преподавателем. В общем всё шло как обычно.       В класс забежал кто-то из завучей, нагло перебивая учителя.       — Тушенцов и Кашин, срочно к директору! А мы пока продолжим, — что-то они поздно спохватились. Неужели казнь будет не такой жесткой, как он ожидал?       — Что вы успели натворить? Вас одних вообще оставить нельзя? — Признаться честно, такого Юлика ему не хватало. Онешко после того разговора в комнате, почти не подходил к нему.       — Ничего, я скоро вернусь. Встретимся на вечерней молитве. — Проходя мимо стайки Тушенцова, он услышал какие-то насмешки, было абсолютно всё равно, сейчас были проблемы посерьёзней. Руслан что-то рыкнул своим друзьям, и те мгновенно замолчали. Ну, можешь же, когда захочешь.       Зайдя в кабинет, он успел рассмотреть огромный письменный стол и два стула, стоящих напротив. Сейчас их наверняка отчитают и всучат швабры с ведром. Проходили, знаем.       — Вы, наверняка понимаете, зачем вы здесь. — Два кивка головой были тому подтверждением.       — Мы очень сожалеем, что так произошло, уверяем вас, что такое больше не повторится, — Руслан видно хотел поскорее уйти из этого злополучного кабинета.       — Очень на это надеюсь. Но гарантией этих слов будет ваше наказание, — только не полы. Ну серьёзно, вам денег на уборщицу не хватает? — Вы с Кашиным вместо вечерней молитвы будете перечитывать библию. Всю оставшуюся неделю. — Видно, сам Бог против сегодняшней встречи с Юликом, — После уроков под надзором, так вы научитесь осознавать, как следует себя вести.

******************

      Оказывается, что мытьё полов не самое худшее наказание. Когда им всучили первую книгу было забавно.       Когда Руслан намекнул, что таких ещё шесть, стало страшно. Читать Даня никогда не любил в отличии от Тушенцова, но и ему такие рассказы явно по душе не были.       Спустя час строчки начали сливаться воедино. Голова отказывалась воспринимать какую-либо информацию. Но что-то всё же зацепило его внимание. Листик, выпавший из книги, видно, забытый предыдущим наказуемым.       «У дьявола-поклонников может быть характерная метка, расположенная на одном месте. В зависимости от уровня значимости клеймо может менять положение и вид соответственно.»       Ну конечно! Как он сразу не допёр...       Но кто оставил эту записку? И как много людей знало об этом культе? Настроение опускалось, а загадок и таинств становилось всё больше...