***
Сегодня в семье Мёрдоков знаменательный день. Джек впервые вышел на профессиональный ринг под видеокамерами тележурналистов. Всё утро разминался, чтобы отвлечься от мыслей о грядущем. А после обеда сел на автобус и поехал на арену. Я бы мог с ним, но на семейном совете решили, что инвалиду будет безопаснее остаться дома. Я легко могу постоять за себя и толпа не раздавит меня, но не спорил. Лучше посижу дома, чтобы отец не нервничал на ринге. Мой билет был продан кому-то из тренажёрки. Я хотел, чтобы в первом ряду за отца болела Мэгги, но ирландские страсти оказались сильнее моих желаний. Хотя уверен, что она в церкви смотрит матч по телевизору. Я же слушаю по радио. Диктор распевает преимущества бойцов. Что Крил моложе на десять лет. Быстрее и сильнее. Джека только из вежливости не называют стариком. Гонг! — Крил идёт в нападение! — озвучивал диктор происходящее. — Джек в обороне. Прикрывает голову. Зажат у канатов. Гонг! — Крил замечательно показал себя в первом раунде. Джек не успевает за молодым, но может он протянет до третьего раунда? Диктор с помощником уже решили кто победит и спорят сколько раундов избиения выдержит Джек. Мягко улыбаюсь. Они не знают секрета Мёрдоков. Отец победит. Вчера после ужина у нас произошёл такой разговор: — Мэтт, присядь, — Джек отвлёк меня от мытья посуды и помог сесть за стол. — Ты веришь, что я смогу победить? — Конечно! — отвечаю искренне. — Всегда веришь в своего старика? Для меня это много значит, — большая и тёплая ладонь взлохматила мои волосы. — Я хочу рассказать тебе почему в Адской Кухне мне дали прозвище «Боец». — Потому что ты лучший рукопашный боец на районе, — склоняю голову на бок от очевидности. — Это все знают. — А почему я лучший? Потому что никогда не проигрываю! — с гордостью стукнул себя в грудь. — Помнишь, я в больнице рассказал о семейном проклятии? — Ярость Мёрдоков. — Да. В этом наше проклятие. И в этом наша сила, — боксёр сжал огромные кулаки. — Я позволяю побить себя в первых раундах. Коплю ярость. А когда противник расслабляется, вымещаю всю ярость в одном ударе! Из воспоминаний меня выбил голос диктора: — Во втором раунде Джек опять играл в обороне. Кажется, его руки начинают дрожать. Может в третьем раунде Крил пробьёт? Гонг! — Ого! С ударом гонга Джек ринулся в атаку! Что это? Второе дыхание? Невероятно! Блестящий апперкот в исполнении Джека пробивает защиту Крила! Его ноги отрываются от ринга! Звук упавшего на ринг “Крушителя” слышал весь Нью-Йорк. — Он не поднимается! Рефери ведёт отсчёт! Один, два… девять, десять. Нокаут! Победитель Джек Мёрдок! — Да! — кричала вся улица, пацаны из качалки, все неравнодушные к Джеку. И я вместе с ними. — Он это сделал! — Друзья, мы стали свидетелями победы любителя над профессионалом! — диктор пытался перекричать рёв толпы в зале. — Кто такой Джек Мёрдок? Ещё один бриллиант Адской Кухни, как его сын герой? Где он скрывался почти сорок лет? Что будет дальше? Восхождение на аллею славы? Ещё девять побед без проигрышей и Джек сможет претендовать на пояс в супертяжёлом весе! Выключаю приёмник. Джек через несколько часов вернётся домой. Побитый и уставший. Я уже знаю как нужно встречать боксёра. Лёд лежит в морозилке, только и ждёт, чтобы быть завёрнутым в тряпочку и приложен к ушибам. На полке свежекупленные обезболивающие. Сыну Бойца в аптеке Адской Кухни их продают без рецепта. Там же нитка с иголкой, но сейчас, с потерей зрения, Джек не подпустит меня к своему лицу сшивать рассечение. И еда на всякий случай. У Джека после боёв по разному, зверский голод или кусок в горло не лезет. Я заказал чебуреки у тёти Маши, что любезно привезла на дом с мужем таксистом. Непроверенных людей не рискну приглашать домой, а то ещё попытаются напасть на слепого ребёнка. Мог бы и сам приготовить чебуреки, но конспирация. — Мм, это чё такое вкусное? — Джек на кухне проглатывал уже третий чебурек. — Никогда такого в Макдаке не видел. А у них на праздниках бывает даже бургер с креветками! — Это я заказал у русских эмигрантов, — прикладываю тряпку со льдом к шишке на лбу. — Мне их порекомендовала подруга. — Эта, как её там? Мелкая и рыжая коммунистка? — говорил Джек, проглатывая последний чебурек и облизывая пальцы. — Пап, её зовут Наташа, но лучше называй её Нат. И она не коммунистка, — меняю подтаявший лёд. — Как она может быть коммунисткой? Она же уехала из СССР! — Говорит на русском? Значит коммунистка, — проговорил серьёзно, чтобы через секунду рассмеяться. — Не хмурься, Мэтт! Я рад, что у тебя появился друг. А теперь убери лёд. Я хочу кое-что показать тебе. Отец дал картонку с мой рост. По углам какие-то зубчики. Радар не помогает мне точнее определить. Если на огромном куске бумаги что-то написано, то без выпуклостей не могу прочитать. — Что это? — возвращаю картонку. — Это десять тысяч долларов! Хах, ты же никогда не держал такую большую кучу денег, — здоровяк широко улыбнулся. — Призовые это! — Чек, — догадался я. — Но я думал, что такие большие чеки делают для зрелищности. — Вот! Ты умный, потому что учишься в школе в отличие от своего старика. Я хотел нести его в банк, но менеджер объяснил мне всё и после фотосессии выдал чек нормального размера. Я по пути домой заскочил в банк и перекинул деньги на счёт. — Правильно, папа, — мягко улыбаюсь. — Там будет надёжнее. Бюджет пополнился на десять тысяч и теперь мы можем ещё дольше не думать о поиске денег. Я верил, что у тебя получится. — Ну, ваще там будет больше десяти тысяч, — Джек лыбился во все зубы. — Я что-то не знаю? — в интонации сквозит подозрение, скрещиваю руки. — Ты сейчас очень похож на свою мать, — отец виновато почесал затылок. — Она также реагировала на мои схемы. Но в этот раз верняк! Я сделал ставку на свою победу! — Сколько? — продолжаю держать сердитую позу. — Всё из моей доли, — виновато произнёс игрок. — Твои деньги, отложенные на обучение, не трогал. Это шестьдесят тонн. Букмекеры обещали семьдесят процентов в случае выигрыша. Это аж сто две тысячи! Мы теперь богатые! — Что-то не сходится математика. Помоги мне. Джек с довольной лыбой сбегал за моей тетрадью с ручкой и держателем линии. За кухонным столом под его заинтересованный взгляд провожу лёгкий расчёт. Сначала узнаю один процент от шестидесяти тысяч, а потом умножаю на семьдесят. Это просто можно сделать в уме, но отцу очень нравится смотреть как я пишу математические уравнения. Мне кажется, что в этот момент он видит во мне наследие мамы. — Твой выигрыш составляет только сорок две тысячи, — указываю на сумму после равно. — Остальные шестьдесят – это возврат тех, что ты поставил. — Чё? Только сорок тонн?! — нахмурился Боец и сжал кулаки. — Кинули меня? — Нет. Просто манипулируют ожиданиями, — морщусь на примитивный развод. — Правила оферты соблюдены. — А? Ты сейчас говоришь как яппи! — Вживаюсь в роль адвоката, чтобы в будущем много зарабатывать, — произношу под довольный кивок отца. — Мне непонятно: почему так мало? Я думал, что все будут ставить на победу Крила, поэтому ставки на тебя должны в пять, три или хотя бы два раза увеличивать сумму. — Ты никогда не работал с букмекерами, — покачал головой отец и продолжил поучительным тоном. — В разы поднимается ставка только если конкретизируешь. В каком раунде ляжет, от какого удара, на какой секунде. Чем сложнее ставка, тем выше выигрыш. А если одно из двух, команда красных или зелёных, то только проценты, — поучительный тон закончился. Рыжий здоровяк широко улыбнулся. — Хоть в чём-то твой старик будет умнее! — Буду знать, — с благодарностью принимаю новую и полезную информацию. — Деньги уже получил или завтра придётся опять ехать на стадион? — На стадионах только официальные букмекеры. Жлобы предлагали за мою победу только сорок процентов, — отмахнулся опытный игрок. — Выгоднее делать ставки у частного букмекера. — И кто же твой букмекер? — Риголетто. Хорошее настроение от победы вмиг пропало.***
Утром проблемы сами приехали к нашему дому. Самая известная и дорогая машина Адской Кухни припарковалась под окнами. Lincoln Continental Coupe – культовая машина из не менее культового фильма «Крёстный отец». Выглядит и стоит красотка шикарно, но никто, даже ирландские пьяницы, не посмеют угнать или поцарапать. Все знают кому она принадлежит — Риголетто — крёстный отец нашего района. Сначала открылась дверь со стороны водителя. Вышел настоящий бугай, размером не меньше Джека, в деловом костюме. От него пахнет фисташками. Короткий ёжик волос скрыт под кепкой шофёра. Под пиджаком нащупал пистолет. Бугай открыл дверь для своего хозяина. С пассажирского места вышел мужчина пожилого возраста. Некогда чёрные волосы покрыты сединой и зачёсаны назад. От него пахнет дорогими сигарами и помадой для волос. Одет в престижный костюм, одни золотые часы стоят дороже всех наших вещей. В нагрудном кармане пиджака находится бутон красной розы. Риголетто является поклонником “старой школы”. Для него Семья всегда с большой буквы. А слово “мафия” при нём лучше не произносить – табу преступного мира. Из образа пожилого Дона выбивается только одна деталь: повязка на глазу. Никто не знает как Риголетто потерял глаз, но ходит слух, что над ним сидит более значимая фигура, Кингпин, что выбил ему глаз в качестве урока послушания. — Мэтт, к нам сейчас зайдёт важный человек! — Джек суетился по квартире, пока гости поднимались по ступенькам. — Сиди в комнате и ни в коем случае не выходи! Отец запер меня, как какую-то принцессу в башне. Бесит. Быстро прилично одевшись и причесавшись, Джек открыл дверь за секунду перед нажатием звонка. — Здравствуйте, мистер Риголетто, — отец пропустил гостей внутрь. — А я не ждал вас. Обычно… — Знаю, Джек, — голос Риголетто старый, но в нём чувствуется власть. — Обычно приходят ко мне. Но есть интересные мне люди, которым закон запрещает посещать мой бар. Кажется, я единственный кто ещё не видел маленького героя Адской Кухни. Приведи мальчика, Джек. — Зачем? — Боец прошипел сквозь зубы. Атмосфера резко стала острой. Риголетто недовольно прищурил единственный глаз. От тела отца исходит жар, он сжимает кулаки. Ярость Мёрдоков. Когда дело касается моей безопасности, то у Джека эмоции берут верх над разумом. Может сорваться и убить старика. Только умрёт и сам – рядом стоящий бугай уже тянется к пистолету. — Пап, всё в порядке. Не надо меня защищать, — выхожу из комнаты в коридор. — Для меня большая честь, что мистер Риголетто пришёл лично ко мне домой. Я понимаю и ценю этот жест. Выбираю очень осторожную модель поведения с мафиози. Весь район знает, что крёстный отец высоко ценит уважение. Обращение только “мистер Риголетто”. Последний идиот, что дерзил и называл “Риго”, лежит в канализации с пулей в черепе. — Хоть кто-то ещё понимает, что такое уважение. Среди подростков – это редкость, — старческие морщины Риголетто немного разгладились в лёгкой улыбке, когда он рассматривал меня. — Мэттью, я наслышан о тебе. Ещё до катастрофы ты выделялся. Лучший ученик школы по всем предметам. Таких умников школа Адской Кухни не видела с… — старик наморщил лоб. — никогда не видела. У тебя могло быть блестящее будущее в ФБР. У меня есть знакомые, что могут написать рекомендацию. Жаль, что всё так обернулось. В бюро с инвалидностью не берут. Но ты не сдаёшься и без зрения продолжаешь учиться. Хороший мальчик. Я слышал, что в прокуратуре инвалидность не является преградой. У меня и в прокуратуре есть знакомые, что напишут рекомендацию моим друзьям, — выделил интонацией последнее слово. — Продолжай учиться, Мэттью, может станешь прокурором штата. Мне стоило больших трудов подавить поднимающуюся внутри меня ярость и не дёрнуться, когда рука старика хлопала меня по плечу. Меня в мафию вербуют! — Слэйд, — Риголетто обратился к своему шофёру. Бугай передал мне упаковку аудиокассет. — Это сборник классической музыки, — пояснил Дон на моё недоумённое лицо. — Говорят, что Бетховен положительно влияет на обучение. Мне не нравится к чему всё идёт, но сейчас не время и не место, чтобы качать права. Тем более, ничего плохого не происходит. Пока. — Большое спасибо, мистер Риголетто, — слегка качаю головой и отношу подарок в комнату. — Идём на кухню, — мафиози вернул внимание к отцу. — Поговорим о делах. — Так теперь ты здесь живёшь, Джек? — богатейший человек Клинтона рассматривал нашу скромную обстановку на кухне. — Лучше, чем было перед этим. Растёшь. Слэйд. Бугай поставил на стол кейс забитый долларами. Там ровно сто две тысячи. НН руками успел их пересчитать ещё когда машина только подъезжала к дому. Это одна из причин почему я сегодня веду себя вежливо с мафиози. Он приехал отдать деньги. — Спасибо, мистер Риголетто, — Джек с подскочившим пульсом забрал кейс. Кажется, он уже не верил в благоприятный исход. — Ты не считаешь, что здесь как-то маловато? — спокойно произнёс Дон. — Это маленькие деньги для Нью-Йорка. А тебе нужно о сыне инвалиде заботиться. Учёбу в университете оплатить. Юридический факультет всегда был самым дорогим. Не пора ли взяться за серьёзную работу, Джек? — Простите, мистер Риголетто, но я больше заказы не беру, — Боец завуалированно назвал свои работёнки по выбиванию долгов и зубов. Слэйд презрительно фыркнул. Я лежал на кровати и улыбался. Правильно, Джек, ты уже вырос с этого. — Я разве хоть что-то говорил о старых делах? — властные нотки вернулись в речь мафиози. — Нет, Джек, я говорю о настоящем бизнесе. Продажа билетов на следующие бои, поставить букмекерские кассы, выручка с показа боя по платному телеканалу. Иными словами, я стану твоим главным спонсором и организатором, Джек. — Мистер Риголетто, это очень неожиданно, — чесал лоб здоровяк. — Зачем вам вкладываться в меня? — Ничего нового. Это бизнес. Бизнес приносит деньги, деньги дают власть, с властью приходит уважение, — философски произнёс старый мафиози. — Инвестиции должны приносить прибыль. Слышал, что вчера сказал ведущий? Ещё девять побед и сможешь претендовать на пояс чемпиона в супертяжёлом весе. Только ты не молодой уже, малыш Джеки, твоих ровесников на ринге почти не встретишь. А твоя слава через месяц другой забудется. Чтобы принести максимальную прибыль, ты должен побеждать без перерывов. Девять боёв в течение года. Справишься? — Да, мистер Риголетто, — боксёр сжал кулаки. — Раньше я дрался три раза в месяц для оплаты аренды. Всего девять боёв за год? Это проще. — Отличный настрой, Боец! — Риголетто похлопал отца по плечу. — Я могу приступить к поиску новых достойных противников уже сегодня. Нужно только подписать контракт. Джек ещё даже не начал читать, а уже нахмурился, когда ему дали пять листов сухого юридического. — Мистер Риголетто, у меня это, голова сильно болит после вчерашнего, — для наглядности указал на ещё не сошедшую шишку. — Можно контракт здесь полежит, а я завтра прочитаю и принесу в бар? — Не затягивай с этим, — мафиози встал из-за стола. — С каждым днём твои соперники набираются опыта, а ты стареешь. Не могу перестать улыбаться. Вот же пройдоха! Голова у него болит, хах. Примитивно, но эффективно выкрутился, чтобы не наделать ошибок. Как только Lincoln уехал, а запах помады для волос покинул пределы радара, хитрый здоровяк позвал меня на кухню слушать содержание контракта. Любой другой человек не ожидает от семиклассника великие познания в юриспруденции. Но для чёткого пацана Джека уже то, что я помог провести простейшую финансовую операцию, открыть счёт в банке, делает из меня супергения уровня Старка. Мне повезло с Джеком. По контракту. Если вкратце, то Риголетто становится представителем отца и полностью вкладывается в его раскрутку, от аренды стадиона до согласования интервью. Взамен забирает восемьдесят процентов всей прибыли. Жирно. — Ну, чё там, Мэтт? Кинуть меня хочет? — Если подпишешь, то богатым тебе не стать, отец, — задумчиво стучу пальцами по столу. — А если не подпишешь, то известным тоже не станешь. — Ничего не понимаю… — Риголетто сказал правду. Он будет на тебе зарабатывать, — заявляю уверенно, ибо сканировал мафиози во время предложения. — Тебе достанутся объедки с барского стола. Ты можешь отказаться и попытаться продвигаться самостоятельно. Но у нас нет опыта, а надеяться на очередного Крила, что сам придёт, неразумно. Пап, тебе нужно для себя, не меня или моего будущего, а для себя решить, хочешь ли ты становиться чемпионом? — Без участия Риголетто никак? — нахмурился отец. — Он единственный человек, что заинтересован в твоём продвижение и имеет достаточно связей, чтобы эффективно работать, — замолкаю на несколько долгих секунд. — Пап, я считаю, что нужно соглашаться. — Чё? Почему? — Это твой единственный шанс исполнить мечту. Больше попыток не будет. Соглашайся. Даже двадцать процентов от прибыли хватит, чтобы оплатить моё образование. Джек оставил подпись. Вот и всё. Жребий брошен. В каноне Джек умер как только Риголетто влез в карьеру боксёра. Сейчас у нас другие условия, более выгодные из-за моих действий, но мафии доверять глупо. Я должен быть готов к удару в спину.***
Как только в квартире погас свет, а умеренный пульс Джека сказал мне, что тот крепко спит, я надел спортивный костюм и вышел через открытое окно моей комнаты. Я уже месяц как покинул больницу. Это время я не только учусь и развлекаюсь, но и активно готовлюсь к будущему обучению с мастером боевых искусств. Если записаться в секцию бокса для меня невозможно, то привести тело к идеалу – вполне. Подвигаю ящики к окну с задней стороны спортзала. На окне отсутствует шпингалет, поэтому без проблем попадаю внутрь. Свет не включаю – зачем он мне? Каждую ночь по три и более часов тренируюсь. Прыгаю на скакалке, кручусь на брусьях, бегаю вокруг ринга, тягаю штангу и бью грушу. Выбор тренажёров в дешёвой качалке не велик. Зато сумел измерить собственную силу. Жму сотню от груди. Это круто для ребёнка, но так себе во взрослом мире. До поднятия тонны над головой, что умеет Сорвиголова в комиксах, мне ещё качаться и качаться. Выносливость хорошая, бегаю марафон каждую ночь. И прыжки с ловкостью на уровне спортсменов. Вот и всё, что мне дала чудесная радиация. Надеюсь, что эти показатели ещё вырастут. А тем временем на груше отрабатываю удары, что подсмотрел за профессионалами. Вот приведу себя в форму и разберусь с Риголетто. — Ты дерёшься как петушок, что вчера нашёл заточку, — произнёс старый и скрипучий голос за моей спиной. — Кто здесь? — резко оборачиваюсь. Радар говорит, что за мной никого нет! — Неправильный вопрос. Не вижу, но слышу! Звук разрезания воздуха! Выставляю палку для тренировок над головой. Глухой стук дерева об дерево. — Уже лучше, — вновь скрипучий голос от невидимки. — Ты способен на что-то без метки хаоса. Не зазнавайся. Мне прилетело по голове палкой с такой скоростью, что звук разреза воздуха появился после удара! Больно то как! Растираю макушку в месте удара. В моём радаре появился человек! В десяти сантиметрах от моего лица! НН руки жадно налетают на него, чтобы изучить. Жалею об этом через секунду. От сгорбленной фигуры воняет старостью и мочой… — Ну как, нанюхался? — изо рта старика понесло гнилыми зубами. Через секунду старый бомж превратился в молодую красотку с фигурой модели от которой пахнет розами. Это что-то вроде мутации Мистик? — Как ты это делаешь? — Неправильный вопрос, — прощебетал красивый женский голос. Палкой вновь прилетает, но в этот раз вообще беззвучно! Менее больно от этого не стало! Козёл бьёт прямо по темечку! Красотка превратилась в мужчину за пятьдесят лет. Одет в рабочий комбинезон, которые носят в автосервисе, с кепкой. От него пахнет апельсинами и корицей. Глубже, чтобы потрогать работу внутренних органов, НН рукам препятствует какое-то силовое поле. Впервые с таким сталкиваюсь! — Запоминай меня в таком образе, пацан, — грубый голос со стальными нотками. — Я всегда буду для тебя выглядеть так. — Как мне к тебе обращаться? — спрашиваю после тщательного общупывания и запоминания образа. Запах апельсинов и корицы теперь навсегда в моём хранилище памяти. Удар палкой не последовал, значит вопрос правильный. — Можешь обращаться ко мне «Стик» или сенсей. Понимаешь, что значит это слово, пацан? Я беру тебя в личные ученики. У меня нет времени на игры нянькой. Поэтому никакого нытья и просьбы быть мягче. Усёк? — Почему я? — Мне всё известно о тебе, Мэтт Мёрдок. Сын боксёра и монашки, что скрывает свою силу. Я видел тебя в момент аварии, с тех пор наблюдал. Если клинок твоей души подвергнуть правильной обработке, то получится достойное оружие, — течение разговора было тёплым, но сталь из голоса не пропала. — Твоё самопожертвование ради незнакомца и обретённая слепота – очень похоже на меня. — Ты тоже слепой, Стик? Я уже приготовился к новому удару, но его не было. — Да. Я так же с получением силы лишился света. Мастера ниндзюцу выбирают преемников своего стиля похожими на себя. Это твой первый урок, пацан. Не ленись, запоминай каждое занятие, тогда из тебя получится что-то толковое. — Кто ты? Вопрос рискованный, но у мУчителя улучшилось настроение и моя многострадальная макушка не получила палкой. — Воин-монах. Дзен-буддист. Мастер ниндзюцу. Тот, кто научил первых буддистских волшебников их примитивным фокусам. Основатель школы боевых искусств посоха-бо для Камар-Таджа. Как хорошо, что у меня бесстрашие, иначе колени уже тряслись бы от встречи с легендой мира Марвел. Это то же самое, что повстречать Рикудо в мире оранжевого ниндзя. — Зачем я тебе? — Ты послужишь нам и нашим целям, Мэтт Мёрдок. У тебя есть потенциал стать Чистым и, может быть, ладонью ангела. — Кому нам? Что за Чистые? О какой ладони ангела ты говоришь? — Неправильный вопрос. Что было дальше? Конечно же удар палкой по темечку! Старый козлина! — Идём на улицу, Мэтт-кун, — приказал теперь уже мой сенсей. — В этой качалке ты можешь стать только боевым петухом. Я сейчас ничего не понял. То ли у меня радар глючит, то ли я стал жертвой гендзюцу, то-ли это какое-то тайное дзюцу, а скорее всего всё вместе. Стик как-то тенью проскочил под закрытой дверью спортзала и теперь ждёт меня на улице. Я так не умею, поэтому иду обратным путём через окно. Причём быстро, чтобы не упустить ни минуты с мастером. А в каноне Мэтт после первой встречи и ударов по голове обиделся и ушёл домой, целую неделю выпендривался, пока не соизволил принять предложение об изучении ниндзюцу. Я могу понять его, ведь стрёмный старик не спешит раскрывать карты, но блин, это же возможность изучить ниндзюцу у лучшего мастера во вселенной Марвел! Японская магия, что способна соперничать с Камар-Таджем! Стик уже показал два дзюцу, что перекрывают две мутации. В каноне Мэтт из-за собственного безрассудства потеряет великолепного сенсея почти в самом начале, чего я допускать не собираюсь. — Чего так долго? — недовольно пробурчал Стик посреди ночной дороги. — Начинаем тренировку по укреплению тела. За мной! Обратным сальто запрыгнул на крышу третьего этажа! Нафига нужен радиоактивный паук, когда есть тайдзюцу?! Наверное, я целую минуту стоял с открытым ртом, пока не опомнился, что меня ждут! И как мне подняться? Стик же должен понимать, что я так не умею? Сначала я подумал, что это проверка на смекалку, как в первом фильме Кэпа, когда нужно было опустить флагшток для прохождения. Обследовал радаром всё здание и никакой пожарной лестницы не нашёл. Значит правильный ответ – самый очевидный… Начинаю подниматься по решёткам на окнах. Холодно! Пальцам больно от ледяного металла, а перчатки в качалку не брал. Как только подступаюсь к следующему этажу, аккуратно хватаюсь рукой за подоконник, потом второй и подтягиваюсь. Весь процесс занял у меня не больше минуты. Не зря тренировался. И чудесная радиация отлично помогает. — Ты выглядишь как тот, кого петухи в тюрьме меняют на сигареты, — поздравил меня сенсей со взятием высоты. — Тебя нужно привести в форму. — А я разве уже не в форме? — дышу ночным воздухом, даже не вспотев от нагрузки. — Твоей заслуги в этом нет, пацан. Ты обыкновенный везунчик, — палка мягко ткнула меня в лоб. — Метка хаоса вовремя закрепилась. То, что среди приземлённых называют ген-x, можно развивать. Я таким не занимаюсь, но у меня есть ученик, что поможет, — палка мягко ткнула меня в грудную клетку. — Фургон перевозил последние капли сыворотки совершенной биологии, когда на пик выходят все показатели, не теряя внешности и не приобретая спонтанные мутации. У вас в учебниках это называется сывороткой суперсолдата. Алхимакс добыли последние капли и разбавили в радиоактивной химии для увеличения дозы. Обычные люди от этого коктейля умирают или приобретают отвратительные мутации. Из-за активации ген-x ты выжил и получил эффект подлинной сыворотки. Везунчик. Вырастешь и твоя биология полностью перестроится, выводя на пик человеческой расы. Не задирай нос, пацан. Есть много этажей с титанами для которых твоя биология ничего не значит. — Ты так много обо мне знаешь, Стик. Откуда? — Пацан, я за тобой наблюдаю семь недель. Достаточно для выводов. И от моего сканера чакры сложно что-то укрыть. А обмануть по силам только одному. И это не ты, пацан. — Чакра? Это с её помощью ты делаешь, ну, всякое? Может начнём моё обучение с неё? — К постижению чакры ты ещё не готов, — дал вердикт сенсей. — Твой дух силён, но тело нужно укрепить. Никакая штанга не подготовит твой организм к использованию чакры. Весь город станет нашим спортзалом. Уныло осматриваю крышу. Ну, что тут можно делать, кроме паркура? — Тренировка ловкости, — Стик спрыгнул с крыши! Чтобы мягко приземлиться на телефонных проводах. — Тренировка баланса, — мастер кошачьей поступью передвигался по тонкому проводу. Не падая и не обрывая собственным весом. — Тренировка меткости, — носком ботинка подхватил с проводов остатки дождя и запустил в пролетающую ворону. — Кар! — кричала птица, недовольная внезапным душем. — Здесь никакой чакры, — продолжил лекцию сенсей. — Нужен только контроль над собственным организмом. Это можешь и ты, Мэтт-кун. Будешь приходить на эту крышу каждую ночь и тренироваться под моим присмотром до рассвета. За мной! Примечания автора: Использующий тюремный жаргон Стик – это канон! В сериале это даже обыграли, сделав слепого шиноби реально сидевшим. Заставлять Стика ботать по фене не буду, но иногда будет проскакивать в шутливой манере для сохранения атмосферы. У вас могут возникнуть сомнения в крутости Стика, если смотреть только на достижения Мэтта в каноне. Напоминаю: в комиксах Мэтт не завершил обучение, провёл в компании сенсея не больше года. И то! Одного года с мастером ниндзюцу хватило Мэтту, чтобы на равных драться со всякими киборгами и суперсолдатами.